Пипец Котенку! 4

Глава 12

Отшвыриваю мобилет, даже не сбросив вызов. Слышу, как Бремзин продолжает что-то орать. Пофиг.

Вспыхнувшая было ярость моментально отступает на второй план. Я холоден и сосредоточен. Светочка, напротив, пугается. Она не понимает причин моего поведения и вдруг начинает плакать:

— Ярослав, что случилось?

Осторожно беру её за плечи и целую в губы.

— Прости меня. Всё будет хорошо, обещаю. Ничего не бойся.

— Да что случилось? Ой…

Светик вдруг вздрагивает. Её лицо искажает гримаса боли. Света хватается за живот и цепляется за меня. Пальцы крепко стискивают плечо, бледное лицо покрывает испарина.

— Ярослав, мне больно…

— Тише, — я уже создаю высшую печать, изгибая пальцы в сложных жестах. — Я сказал, ничего не бойся. Всё будет в порядке.

Света стискивает зубы, сдерживая крик. Не сдерживает. На всё поместье разносится её вопль, и от него моё сердце покрывается чёрной коркой.

Рихард, ублюдок. Я убью тебя. Убью жестоко, разорву на части, растопчу и сожгу!

— Тише, моя хорошая, тише, — с трудом сохраняю спокойный тон. — Обещаю, всё будет хорошо.

— Ярослав, что-то с ребёнком! Я чувствую!

— Могу помочь! — Люсиль-человек появляется рядом.

— Обезболь, — коротко бросаю я.

Альбиноска кивает и накладывает на Светика нужное заклинание. Та перестаёт кричать и корчиться, но в её глазах всё равно бушует паника, а кожа становится бледнее, чем у Люси.

Печать Анабиоза готова. Напоследок ещё раз целую Свету в лоб и нахожу в себе силы улыбнуться.

— Сейчас всё пройдёт.

Пускаю ману в печать, и Светочка моментально засыпает. Падает мне на руки, я ловлю безвольное тело и бережно переношу жену на кресло в гостиную. Люсиль семенит за мной.

Анабиоз позволит ей продержаться какое-то время. Все жизненные процессы приостанавливаются, но проклятие Рихарда не так просто отразить. Уж я-то знаю, почувствовал сегодня на себе.

Одной печати будет недостаточно. Максимум что может дать Анабиоз — это то, что Света и ребёнок внутри неё умрут не сразу, а через несколько часов. Такой вариант не подходит. Нужно что-то более радикальное.

— Что случилось⁈ — в комнату вбегает Алиса с револьвером в руках. Охотница моя. — Что с ней?

— Герцог наложил проклятие, — говорю я, не отрывая глаз от Светочки.

— Как он…

— Целитель, которого ты вызвала, работает на него. Или был подкуплен.

Даже не видя Алису, чувствую, как сильно ошарашил её.

— Ярослав… — шепчет она. — Я не знала, я даже не…

— Тебя никто не винит. Позови нашего лекаря и Добрыню. Быстрее.

Алиса убегает выполнять поручение. Люсиль стоит рядом со мной. Чувствую, как она создаёт постоянное исцеляющее заклятие. Тонким ручейком мана непрерывно течёт в тело Светы. Хоть как-то, но противостоит нарастающей силе проклятия.

Светочка почти не дышит. Со стороны может показаться, что она уже мертва. Если бы я самолично не наложил на неё Анабиоз, то так бы и подумал.

Но нет, она жива. И она не умрёт! Сейчас, только дайте мне вспомнить нужную печать.

Млять, ещё бы сил на неё хватило! После схватки с герцогом я не в лучшей форме.

Люсиль тоже истощена. Она медленно опускается на колени, но продолжает держать руку возле Светы и направлять в неё целительную энергию.

— Ярослав, я долго не выдержу, — слабым голосом говорит она.

— Потерпи немного. Я сейчас. Потом мне нужна будет вся мана!

— Господин граф! — в комнату забегает слуга. — Что произошло? Что с госпожой?

— Макры. Быстро! У меня в спальне шкатулка под кроватью. Бегом, твою мать! — рявкаю я.

Слуга моментально испаряется. А я тем временем нахожу в духовном пространстве нужную печать.

Да, подойдёт идеально. Проблема в том, что нужно много маны, которой сейчас нет. И эта проблема не единственная, но думать об этом не время. Главное — спасти Свету.

Начинаю создавать плетение. От недостатка энергии у меня перед глазами пляшут разноцветные круги и холодеют пальцы. Делать сложные жесты становится всё труднее. А печать, зараза, многослойная, мыслеформой здесь никак не отделаться.

Где там грёбаный слуга с макрами⁈

Где целитель⁈ Мне нужно отвязать Люсиль, чтобы было больше маны!

Где Добрыня с его сраными артефактами⁈

Где, сука, все⁈

Светочка вздрагивает раз, другой. У неё из носа вытекает медленная струйка тёмной крови.

Я не успеваю. Сил Люсиль не хватает. Проклятие берёт верх.

Нет-нет-нет, не позволю!

Плетение почти закончено. Слышу быстрые шаги, на миг бросаю взгляд за спину. В комнату вбегает целая делегация: Алиса, Жанна, наш домашний лекарь и запыхавшийся Добрыня с целой сумкой артефактов. Мгновение спустя приносится слуга, прижимая к груди шкатулку с макрами.

— Макры сюда! — командую я. — Алиса, Жанна, мне нужна мана. Люсиль, отключайся. Целительное заклинание на Свету. Добрыня, что-нибудь против энергии смерти.

Карлик грязно ругается и начинает ковыряться в сумке, гремя артефактами:

— Задал ты, б**дь, задачку! Как всегда! Против магии смерти хер что придумаешь!

Ничего не отвечаю, продолжая создавать печать. Остальные молча выполняют приказы. Лекарь сменяет Люсиль, и та возвращается в духовное пространство.

Слуга суёт мне открытую шкатулку. Сгребаю сразу несколько макров и начинаю жадно поглощать энергию. Приходится временно творить плетение одной рукой, зато я получаю мощную подпитку. Неуместная эйфория бьёт в голову, круги перед глазами становятся ярче и начинают мелькать быстрее.

Алиса и Жанна встают с двух сторон и кладут ладони мне на плечи. Чувствую, как они направляют всю свою ману в меня.

Каналы магии не по-детски напряжены, ядро аж подрагивает от переизбытка энергии. Терплю, хотя и знаю, чем чреваты такие перегрузки. Но я должен спасти Свету.

Наконец, печать готова. Вливаю в неё бурный поток маны, и тело Светочки покрывается прозрачным кристаллом, похожим на лёд. Только гораздо более твёрдым.

Убеждаюсь, что печать Кристального Кокона сработала как положено. С этой секунды Свете ничего не угрожает. Жизнь её при этом застыла, она будет находиться во сне, пока я не сниму печать. С ребёнком тоже всё будет в порядке.

Отлично. Спас. Вот только проклятие это не остановило. Мне надо или найти способ снять его, или прикончить Рихарда, тогда заклятие спадёт само собой.

Не буду скрывать, второй вариант нравится мне куда больше.

Но прямо сейчас я медленно стекаю на пол и теряю сознание.

— Я немедленно требую встречи с графом! — брызжа слюной, настаивает барон Сурков.

Алиса смеряет плешивого мужичка взглядом и повторяет:

— Граф Котов не может вас принять.

— Что значит не может? Почему⁈

— Это не ваше дело.

— Ещё как моё! — Валерий Сергеевич оттопыривает палец и тычет им в сторону поместья. — Ваш супруг обвиняет меня невесть в чём!

— Вы убили нашего водителя и уничтожили машину. Обвинения вполне обоснованы, — сухо говорит Алиса.

Они разговаривают с Сурковым во дворе. Поблизости никого нет. Людей барона охрана не пустила. Гвардейцы обеих сторон стоят в воротах, недружелюбно глядя друг на друга.

— Я понятия не имею, о чём речь! — настаивает Валерий. — После схватки во дворе князя Корсакина я сразу же уехал. Если кто-то и причинил вам ущерб, то это граф Смородин.

— Докажите.

— Доказать?

— Да, — говорит Алиса. — Что у вас есть, кроме слов?

Сурков задыхается от гнева. Поджимает губы и нервно проводит рукой по жидким волосам.

— А что, слово дворянина уже ничего не значит? — вопрошает он.

— Вашему слову я не верю, — у Алисы нет настроения любезничать. Слишком много плохого случилось за последнее время.

Глаза барона злобно сверкают. Его рука дёргается, будто он намеревается схватить девушку за руку, но каким-то образом сдерживается.

— Послушай-ка меня, девочка…

— Девочка⁈ — грозно восклицает Алиса. — Перед вами графиня Окунева-Котова! Дважды графиня, по мужу и по собственному титулу! Как вы смеете говорить со мной в таком тоне⁈

Сурков отшатывается. Заметно, что он испуган, но сдать назад ему не позволяет гордость. Как же так, испугаться женщины? Позор ведь.

Ну-ну. Пускай продолжает. Так опозорится ещё сильнее.

— А вы… — начинает он, — а вы как смеете обвинять меня в чём-то⁈

— Знаете, уже не важно, — говорит Алиса. — Может, вы и правда не трогали нашу машину и водителя. Но теперь вы оскорбили меня, барон. Требую дуэль до первой крови, немедленно.

— Что? Дуэль? Ха-ха! — натужно смеётся Валерий. — С женщиной?

— При чём здесь мой пол? Я маг огня третьего ранга, владею пистолетом и шпагой. Выбирайте оружие. Или же готовы заочно признать поражение?

Бедняга Сурков загнан в угол. Что так, что эдак его дворянская честь получит серьёзный удар. Дуэли между мужчиной и женщиной редкость, но всё же практикуются. Однако для мужчины это всегда означает унижение.

В победе над дамой нет чести, а поражение несёт лишь позор. Но если отказаться от подобного вызова — репутация будет навсегда уничтожена.

— Так что, вы отказываетесь? — с нажимом спрашивает Алиса. — Готовы принести извинения?

— Я согласен, — Сурков гордо поднимает мягкий подбородок. Ну и придурок.

— А я выступлю секундантом, — раздаётся рядом звонкий голос.

Жанна Огурцова возникает из ниоткуда. Валерий вздрагивает. Алиса тоже не ожидала её появления. Но за те два дня, что Ярослав лежит без сознания, она уже успела привыкнуть к поведению будущей третьей жены графа.

На самом деле, ей даже начала нравиться Жанна. Несмотря на порой вызывающее поведение, та на самом деле была очень милой и скромной девушкой.

— Бабье царство, — фыркает Сурков. — В этом доме что, нет мужчин?

— Очередное оскорбление, ваше благородие, — невозмутимо отмечает Алиса. — За него вам тоже придётся ответить. Какое оружие предпочитаете?

— Пусть будет магия!

— Прекрасно. Идёмте на задний двор.

Сурков выбирает секунданта из своих людей, и они вчетвером — два мужчины и две женщины — идут на задний двор.

— Тебе помочь? — еле слышным шёпотом спрашивает Жанна. — Я могу так, чтобы совсем незаметно.

Алиса мотает головой и бурчит:

— Спасибо. Сама справлюсь.

Подготовка к дуэли не занимает много времени. Сурков скидывает пиджак, Алиса куртку. Она остаётся в обтягивающей маечке, под которой нет бюстгальтера. Что барон, что его гвардеец-секундант с трудом пытаются не смотреть на её грудь и фигуру в целом.

Алиса хмыкает и специально поправляет майку, чтобы обратить их внимание на свои прелести. Почему бы и нет. Самая доступная и вполне законная уловка для женщины — воспользоваться своей красотой.

Хотя сейчас, конечно, Алиса будет наказывать Суркова вполне по-мужски.

Барон трусливо скрывается в каменной броне. Глупец. Он что, невнимательно слушал? Графиня Окунева-Котова действительно маг огня третьего ранга. И в последнее время она значительно увеличила свои силы.

Поэтому Сурков не успевает сделать вообще ничего. Его окружает вихрь ревущего пламени, и в своих каменных доспехах Валерий зажаривается, как в печке.

— Сдаюсь, сдаюсь! — вопит он.

Алиса не сразу отменяет заклятие. Позволяет себе немного насладиться отчаянными воплями плешивого придурка.

Сурков падает на четвереньки. Каменная броня исчезает, одежда дымится, лицо и ладони красные, как маки, и покрыты волдырями.

— Это, как там правильно, — бормочет Жанна. — Дуэль окончена, конфликт исчерпан, вот.

— Согласна, — кивает Алиса. — Но это был вопрос оскорбления. А насчёт автомобиля и нашего водителя — будьте готовы, ваше благородие. Господин Грозин продолжит вести дело.

Она резко разворачивается на пятках и уходит. За спиной звучит скулёж униженного барона, и губы Алисы трогаёт лёгкая улыбка.

Приятно, однако, отстоять честь рода.

Я прихожу в себя медленно и неприятно, будто с тяжёлого похмелья. Хотя в этой жизни я ни разу не позволил себе напиться.

Да и вообще, не люблю это дело. Есть много способ кайфовать гораздо полезнее и приятнее.

Секс, например. Эх, деревенские близняшки. Обещал навестить, да, видимо, не удастся.

Впрочем, фиг с ними. Мне надо жену спасать, а случайный перепихон сейчас не в тему. В другой раз как-нибудь.

Зореслава, кстати, тоже под боком, если что. Да и Жанночку я ещё не попробовал…

— Ярослав! — возмущается Люсиль, появляясь на кровати рядом. — Что за пошлые мысли, ты едва прийти в себя успел!

— Ты мне говоришь про пошлость, развратница? — оглядывая сладкие формы Люси-девушки, хриплю я. — Хоть бы в одежде появилась. Дай водички попить.

Люсиль фыркает, мановением руки создаёт на себе голубое платье и подаёт мне стакан воды с тумбочки.

— Как дела? — спрашиваю я.

— У меня? Никак. Пока ты был без сознания, я будто в тюрьме находилась. Оказалось, что не могу выйти из духовного пространства, пока ты в таком состоянии.

— Надо же, — сделав пару больших глотков воды, говорю я. — И долго я был без сознания?

— Два с половиной дня.

— Сколько? Да ну на хрен. Что случилось за это время?

— Я краем уха слышала, что случилось всякое, — хмурится Люсиль. — Сюда особо никто не заходил, кроме Алисы, Жанны и целителя. О делах они не говорили. Слышала только обрывки фраз из коридора. Кажется, имперские солдаты сразились со Слепнями и проиграли. А ещё Слепни напали на гвардию Окуневых, которые охраняли наши границы, но отступили.

— Следовало ожидать, — я встаю и потягиваюсь. — Значит, надо пойти узнать подробности.

— Ярослав, — впервые на моей памяти альбиноска краснеет. — Ты как бы без одежды. И у тебя этот… утренний подъём.

— Что, правда? — опускаю глаза на Невскую башню. — Отлично. Значит, я в полном порядке. А чего это ты засмущалась? Насколько я помню, ты сто раз наблюдала, как я сексом занимаюсь.

— Это другое! Мы тут наедине и вообще… — Люсиль прячет взгляд.

— Ой, не начинай. Этот вопрос давно закрыт. Хочешь секса? Вокруг полно хороших парней. Вон сколько добрых молодцев у меня в гвардии.

— Да не хочу я секса, я же не человек, — Люся встаёт, хватает с вешалки штаны и бросает мне. — Оденься.

— Как скажешь, пошлячка.

Люсиль показывает мне язык и превращается в крылатую зверушку.

— Так проще будет, — говорит она.

— Согласен. Ну, пойдём. Надо узнать, что происходит, а затем отправляться за Шиповником.

— Что, сегодня? — удивляется Люсиль и перелетает ко мне на плечо.

— Конечно. Я и так два дня провалялся. Хорошо, что ядро и каналы в порядке. Боялся, что порву.

— Вообще-то, ты порвал. В нескольких местах. Я изнутри вылечила, пока ты спал.

— Правда, что ли? Спасибо, дорогая. Не знаю, как благодарить.

— Больше не размахивай передо мной своей дубиной, это будет лучшая благодарность, — бурчит Люся.

Несколько часов мне приходится потратить, беседуя с домочадцами и Грозиным. Жанна, оказывается, так и осталась у нас в поместье. Вот и хорошо, пускай привыкает. Алиса эти два дня управляла всеми делами от моего имени, и даже успела навешать люлей барону Суркову.

Бедолага думал, что получится надавить на графиню. Ага, щас. Не на ту напал, моя охотница сама кого хочешь раздавит.

Алиса и Грозин вкратце рассказывают мне, как обстоят дела. Да, действительно, Слепни дали бой императорским войскам. Убили одного офицера и десяток солдат. Само собой, теперь им всем грозит только смертная казнь, если вообще будут брать живыми.

И да, наёмники пытались пробиться в наши земли. Их встретили люди Окуневых. Битва была жестокой, и даже непонятно, почему Слепни отступили. Возможно, лишь потому, что узнали — к месту сражения приближался ещё один императорский отряд.

Где теперь находится Рихард и его банда, неизвестно. Но то, что они рано или поздно нанесут очередной удар, сомнений нет. Надо просто быть к нему готовыми. А ещё лучше первыми найти ублюдков, и на пару с имперцами покарать их как следует.

— Ладно, раз тут пока затишье, я отправляюсь за Шиповником, — говорю я. — Он пригодится, чтобы победить Бремзина.

— Я с тобой! — одновременно говорят Алиса и Жанна.

— Э нет. Алиса, ты остаёшься за главную. Жанна, ты… Ладно, ты идёшь со мной. С твоим Покровом на Изнанке будет в разы проще. Нет настроения драться с монстрами.

Алисочка мрачнеет, но спорить не решается. Во-первых, не хрен с мужем спорить, во-вторых, я говорю разумные вещи. Кто-то же должен исполнять обязанности графа, так почему бы не графиня? Логично.

В общем, мы с Жанной собираем припасы, прыгаем на Эклера и едем к той старой шахте. На всякий случай нас сопровождает несколько гвардейцев, среди которых два боевых мага. Как знать, нападение Слепней не исключено. Подозрительные личности шныряют вокруг моих владений на постоянной основе.

Сукины дети. От этого и бизнес страдает, между прочим. Добыча макров идёт как надо, а вот поток туристов упал на три четверти. Ещё бы, кому охота угодить под случайное заклинание или шальную пулю.

До места добираемся уже к вечеру. Эклера приходится отдать гвардейцам, потому что надо спуститься в ущелье, а коню это сделать крайне проблематично.

— Знаешь, я хотела сказать кое-что, — говорит Жанна, когда мы уже подходим к замурованному порталу.

— Так говори, — пожимаю плечами я.

— Хотела сказать, что ты молодец. Так яростно пытался спасти свою любимую и спас. Это очень здорово. Я бы, ну, очень хотела… как сказать… — девушка краснеет и опускает свои чудесные глазки, — чтобы и меня ты так спасал, если что-то случится.

— Намёк понят, — широко улыбаюсь я. — Рад слышать. Ну что, пришли вроде. Доставай ту бомбу, которую Добрыня дал. Пора размуровать эту шахту!