Плавящиеся Камни

Глава 10

Вошёл Джаят в сопровождении самый старой женщины, какую я когда-либо видела. Может быть, она была ровесницей Луво. Её кожа была будто прокопчена и натянута на её кости, настолько она была коричневой и тугой. Её глаза были как бусины из чёрного гагата. Она носила маленький тюрбан из безвкусной ярко-оранжевой ткани. Он даже не подходил к её платью в розово-жёлтую клетку. Платье было затянуто на поясе коричневым кушаком, и поверх всего этого безобразия она носила зелёную шаль. Ноги у неё были босые, и пальцы её ног были скорее похожи на древесные корни. Руки у неё тоже были узловатыми. Одной рукой она вцепилась в Джаята, а второй сжимала клюку. Она сразу посмотрела на меня.

— Да поможет тебе Лакик, если ты лжёшь, девочка. — Её хмурое лицо испугало бы и уличных псов. Её голос трещал как жир на сковородке. — Если лжёшь, то каждая вошь и блоха, от которых я избавила других людей, станет твоим новым другом. — Она зыркнула на Азазэ: — Ты созвала весь совет из-за бредней непослушного ребёнка? Ты послала Джаята вытащить меня из моей милой, тёплой постели?

— И втащить в милое, тёплое место у огня, Мастер. — Джаят обращался с ней так, будто она состояла из скорлупы. Он мягко помог старой брюзге сесть на мягкий стул, который для неё вынесли девушки с кухни. Его поставили у очага. Было непохоже, что Джаят её тащил.

Если Азазэ и была напугана, то виду не подала:

— Посвящённая-Адепт Розторн из Спирального Круга, Посвящённый-Адепт Мёрртайд, это — наш маг, Тахар Катуокер. Тахар, садить, пока не упала. Чай заварен как раз так, как ты любишь. Девочка, чей рассказ нас обеспокоил — это Эвви. Её спутник — который низкорослый, из зелёных и пурпурных кристаллов — это Мастер Луво. Он — сердце горы, но не местной, насколько я понимаю.

Маг Тахар фыркнула:

— Наши горы не настолько глупы, чтобы так проказничать. — Она посмотрела с прищуром на Розторн и Мёрртайда, которые кланялись ей: — Прекратите. У вас обоих в одном пальце силы больше, чем у меня во всём теле. Мы все это знаем. Но ничего хорошего о взращивании храмом ребёнка я сказать не могу, если верить Джаяту. Кража лошадей, беганье повсюду без разрешения…

— О, она совершала поступки и похуже. — Розторн произнесла это с совершенно серьёзным выражением лица. — Шпионаж, драки, кражи, оскорбление высокопоставленных особ… Но как в наши дни управиться с молодыми девочками? В данном случае, Маг Тахар, Эвви оказала нам услугу. Без её предупреждения мы бы погибли. Мы всё ещё можем погибнуть, если этот совет не примется за дело поскорее.

— Посмотрим. Чего таращишься, как девчонка на первом танце, Азазэ. Давайте уже разберёмся с этим. — Тахар стукнула клюкой по полу.

Джаят сел на скамейку у Тахар под локтем. Азазэ посмотрела на своих служанок, и те ушли, закрыв за собой дверь. Теперь остались лишь мы и совет деревни. Осуин поставил доски вертикально, подперев их, чтобы всем было их видно, когда придёт время.

Розторн встала перед ними, и заговорила:

— Мы с Мёрртайдом прибыли в ответ на ваши жалобы касательно отравления ваших растений, ручьёв и прудов. — Она выглядела спокойной и красивой, стоя, сцепив кисти перед собой. По её виду эти люди не смогли бы определить, что она весь день провела в седле. — Эвви и её друг Луво приехали случайно, хотя боги редко оставляют такие вещи на волю случая. Луво — сердце горы, и пока что путешествует с нами. Эвви — моя подруга, юный маг камня, в настоящее время учится в Спиральном Круге.

Я опустила голову, чтобы она не увидела, как я покраснела, когда она назвала меня своей подругой.

Розторн рассказала им о том, что случилось за день, вплоть до того момента, когда я ускакала прочь. Дальше продолжил Джаят, объяснив, как он нагнал меня, и остался со мной. Потом я рассказала советую свою историю. Я описала подземную полость, Факела и Сердолик, и духов подземелья. Я объяснила яды на камнях под мёртвыми пятнами, и мою идею о том, что яды были принесены воздухом, который шёл от духов вулкана, когда они рвались на поверхность. О том, что толчки были их попытками выбраться из полости. О том, что они добьются успеха, где-то в районе Горы Грэйс, и очень скоро.

С помощью сделанных мною карт я показала им, где Сердолик и Факел ближе всего подбирались к поверхности. Луво рассказал им, где именно была полость, пока я по настоянию Розторн пила вторую чашку её лечебного чая. К тому времени я очень устала. Даже после чая мне казалось, что комната чуть-чуть вертится. Я шагнула прочь от досок, и покачнулась. Я схватилась за стол для равновесия. Мне никогда не приходилось так говорить с людьми, с выжатой до последней капли магией и ноющими от измождения костями. Я поискала среди лиц взрослых Розторн, но либо я была слишком усталой, чтобы разглядеть её, либо её там не было.

— Духи вулкана рано или поздно выйдут, — сказала я совету деревни. — Будет лучше, если они прорвутся через одну из сторон Горы Грэйс, которая выходит в открытое море. Но там самый толстый камень, через который им придётся пробиться. Если они выйдут через вершину, или через трещины, то обрушат лаву и яды на все деревни вокруг Горы Грэйс, может быть на весь остров. И даже на соседние острова.

— В этом есть смысл. — Осуин поднял взгляд от своего чая. — Если мы ограничим что-то движущееся, например — ручей, а потом дадим ему маленькую лазейку, вроде дыры в трубе или дамбе, то вы сами знаете, что он становится сильнее. И помните вулкан на Острове Левит три года назад? Взрыв было видно отсюда — прорвало прямо на вершине горы. На всём острове не осталось ни деревца.

Вокруг моих плеч опустилась мягкость. Розторн завернула меня в вязаное одеяло. Я ещё бралась за него руками, а уже узнала его опаловые цвета. Ларк сделала его специально для Розторн, связав в одеяле знаки силы, исцеления и тепла для неё.

— Но она же делала его для тебя. — Я попыталась снять одеяло. Розторн снова накрыла им мои руки.

— Она делала его для любого, кому оно нужно. Сейчас оно нужно тебе, — тихо прошептала она мне на ухо. — Тебе всё ещё нужно убедить этих людей, ясно?

Встал кузнец:

— Азазэ, ты и эти учёные посвящённые прислушиваетесь к этой чепухе? Она выдумывает эту байку, и ждёт, что мы её проглотим? Девка пытается избегнуть побоев от руки своего мастера. Я не знаю, как она сотворила магию, из-за которой этот камень будто бы говорит. Она явно талантлива, если может одурачить магов из Спирального Круга. Тем не менее, это не значит, что честные селяне, вроде нас, должны суетиться из-за её чепухи. — Он посмотрел на Мёрртайда и Розторн: — Простите меня, Посвящённые. Ваши умы явно запутались от всей этой магической учёности, если вы проглотили байку этой девки.

Мёрртайд зыркнул на него снизу вверх:

— Я не запутан. И я проглотил бы любую «байку», как ты говоришь, с тем же успехом, с каким бы мог взлететь. Я — Посвящённый-Адепт храма Воды Спирального Круга. Я учился в Лайтсбриджском университете и в Сва́нсвнигском[9] университете в Хатаре. За это время я изучил трактаты величайших магов земли, воды, и огня, какие только появлялись на свет. То, что они записали о днях перед извержением вулкана, звучит очень похоже на то, что Эвви и Луво рассказали нам, когда вернулись вечером на этот постоялый двор.

Так вот почему Суетяга не стал на меня лаять при первой же возможности. Он правда поверил мне. Он даже сказал, что поверил мне.

Может, мне следует попытаться быть с ним повежливее.

Но Суетяга с кузнецом ещё не закончил. Он сдвинул свою чайную чашку, поставив её перед ним:

— Что ты видишь в моей чашке?

Кузнец прожёг его гневным взглядом:

— Чай, ты, напыщенный…

— Мастер Кузнец! — Голос Азазэ ударил подобно кнуту.

Суетяга как будто и не услышал. Он никогда себя так не вёл, когда я его оскорбляла. Иначе бы я перестала это делать.

— Что мой чай делает, Мастер Кузнец? Пожалуйста заметь, что я не касаюсь чашки.

Кузнец сунул руки в карманы:

— Он дрожит.

— Как и моя вода для умывания, — сказал Мёрртайд. — И вода в колодце. И вода в котлах для готовки и стирки белья. Перед тем, как вулканы начинают изрыгать свой густой огонь, Мастер Кузнец, земля может дрожать целыми днями. Поэтому мы, запутанные маги, ведём записи прошлых событий. Чтобы учиться на опыте тех, кто был прежде нас.

На миг, хоть он маленький и тощий, Суетяга казался величественным. Будто он был облачён в мудрость живших давным-давно магов. Будто он был достоин уважения, как были достойны они.

— Я этого совсем не понимаю. — Мастер Пастух была женщиной. Она сидела, заламывая руки. — Я знаю, что стада странно себя ведут уже не первый день — пугливые, склонные к панике… Я думала, что это из-за частых землетрясений. Я просто не понимаю, почему — мы, почему — наша гора? Мы что, согрешили против какого-то бога? Мы пытаемся уважать всех, о которых мы знаем, но может быть, мы пропустили какого-то? Наши горы всегда были такие тихие.

— Вздор. — Голос Луво звучал по-настоящему сердито. — Я знаю, что вы, мясные существа, чрезвычайно недолговечны, но предполагалось, что у вас есть разум, и воспоминания, и глаза. Предполагается, что вы этим всем пользуетесь. — Он посмотрел на меня: — Я так понимаю, некоторые породы людей глупее остальных?

— Луво, я уже давно не слышала от тебя чего-то действительно грубого. — Розторн говорила тихо, но прямо: — Я не понимаю, что тебя расстроило.

Луво повернул свой головной нарост так, что его невидимые глаза поймали её взгляд:

— Я знаю тебя уже примерно три ваших смертных года, Розторн. Я видел, что случается в тех ситуациях, в которые вы с Эвумэймэй вмешиваетесь. По причинам, которые для меня неясны, ты будешь настаивать на том, чтобы оставаться в этом месте и пытаться уговорить людей, которые не хотят тебя слушать. Они задержат твоё отбытие, пока ты, и вместе с тобой — Эвумэймэй, не окажетесь в смертельной опасности. Сколько осталось времени до того момента, когда эти дети вулкана найдут выход наружу, и поведут через него за собой своих сородичей? Неделя? Это очень короткий срок. Его может не хватить на то, чтобы уплыть достаточно далеко. Если эти мясные существа спорят, отрицают, и придираются подобно тем, другим, которых я прежде видел в Гьонг-ши, то я уверен, что времени не хватит. Сейчас, когда я вижу, что есть шанс на то, что я переживу — мы переживём — этот вулкан, я не желаю, чтобы блеяние людского стада задерживало наше спасение. Возможно, я — плохая гора. Возможно, я должен подчиниться, и ждать, когда цикл земли заберёт меня. Но я привязался к Эвумэймэй, и к тебе. Я хотел бы ещё увидеть ваш мир. Я хотел бы снова увидеть Ларк и Браяра.

— Мы не обязаны сидеть тут, и выслушивать оскорбления. — На этот раз заговорил Мастер Рудокоп. Я знала, что он был рудокопом. Хотя его одежда была чистой, а лицо — хорошо умытым, крупицы камня зарылись в его морщины. Я протянулась, чтобы увидеть, какому именно камню эти крупицы принадлежат. Это было как пытаться сделать глубокий вдох, но лишь обнаружить, что твои лёгкие не раскрываются. Я прижала одеяло Ларк к своим плечам, пытаясь не расплакаться. Сколько ещё пройдёт времени, прежде чем моя сила вернётся?

— У меня дома есть сыновья, которые будут меня оскорблять просто так. — Рудокоп всё ещё продолжал говорить. — Прости за такие слова, Мастер Луво, хотя я не против сказать тебе, что это странно — звать кого-то столь маленького «Мастером». Но я всю неделю был в шахтах. Никому не нравятся встряски земли, но мы их пережили. Просто похоже, что Горе Грэйс недостаёт её возлюбленного сильнее, чем обычно. Но она — не вулканического толка. Я видел два вулкана, которые у нас есть на островах — Ша́рино и Кье́йта. Наша Гора Грэйс никогда не была такой.

Это меня зацепило:

— Никогда? Никогда? — Я посмотрела на Джаята и Тахар: — Вы знаете заклинание для смотрения на какую-то вещь, верно? То, где вы говорите вещи показать её природу? Мои учёные друзья-маги говорят, что у вас это как алфавит, вы все учитесь чему-то подобному.

— Я знаю чёртову уйму больше, чем алфавит, ты, дерзкая перцеротая девка. — Тахар ещё и зыркнула на меня заодно. — И мой Джаят — тоже.

Укутанная в укрепляющее одеяло Ларк, я могла ходить:

— Я сейчас вернусь.

Пока я поднималась по лестнице, я услышала слова Луво:

— Все эти острова были рождены из вулканов. Как вы можете этого не знать? Линии силы, на которые полагались ваши маги, они лишь подчинены великим земным разрывам. Эти разрывы ведут к горну, в котором было создано всё.

Оказавшись в своей комнате, я взяла камни, которые я собрала за предыдущий день: слюда, обсидиан, кварц и полевой шпат. Все они приобрели свою форму глубоко под землёй, где они и должны были оставаться. Я спустилась с ними вниз по лестнице на нетвёрдых ногах.

— Это маленький подводный вулкан в семи милях от вашего берега и на глубине в одну милю. — Луво рассказывал им про жерло, которое мы нашли на морском дне. Я видела, что члены деревенского совета ему не верили. Это меня не удивило. Я заметила кое-что во время путешествий с Браяром и Розторн. Людям они нравились, потому что их магия была заурядной. Ну, Браяр и Розторн говорили с растениями, и играли с ними как с ручными. И в итоге у них была грязь под ногтями, репей в одежде, и собранный урожай, как и у всех остальных. Если только люди не становились свидетелями того, как они творили какую-нибудь великую магию, вызывая огромные шипастые лозы из каменистого склона, или превращая маленькое дерево в гигантское, Браяр и Розторн казались такими же как все. Они были из тех, кого приглашали, чтобы познакомить с дочерьми, или дать благословение новому внуку.

Но Луво был не такой. Луво был не такой как все. Я была не такой. Я была другом Луво, и люди мне не нравились. Мы ладили, покуда они меня не трогали, конечно. Я предпочитала кошек и камни.

Я положила мои камни на стол рядом с теми, что собрала за день. Азазэ и плотник посторонились, чтобы Тахар и Джаят могли их увидеть.

— Спросите камни, Маг Тахар, Джаят. Камни не врут, и не выдумывают красивые сказки. Спросите у них об их природе, откуда они. Из чего они. Не спрашивайте меня, я — лживая девка, пытающаяся выкрутиться из неприятностей. Спросите камни, как они были созданы.

Я села за стол, на котором стоял Луво. Даже с одеялом Ларк у меня на плечах, я думаю, что я переборщила. Я чувствовала себя раздражённой. Я была на ногах с рассвета, таскаясь по всему их глупому острову. Я попыталась увидеть, куда делся их драгоценный источник магической силы. И посмотрите, что со мной произошло! Больше никогда не буду предупреждать людей о том, что их глупый дом скоро взлетит на воздух.

Теперь, когда Розторн и Мёрртайд знали, что проблема не имела никакого отношения к растениям или воде, мы могли поехать домой. Против духов вулкана была беспомощна и моя магия, и их. Наш корабль ждал нас в Сустри. Меня даже не волновало, что это означало ещё одну неделю в море. У меня были бы с собой новые камни, которые я собрала, чтобы меня развлекать. И, может быть, вид на вулкан, когда он наконец рванёт. Это было бы очень интересно.

Джаят и Тахар чертили на полу заклинательные узоры. Их губы шевелились, когда они взывали к камням, чтобы те показали, откуда они появились. Я вздохнула. Они так целую вечность возиться будут.

Я невольно улыбнулась про себя. Я избаловалась. В прежние времена, в Чаммуре, магия никогда не случалась по щелчку пальцев. Мы ждали, пока маг танцевал, тряс погремушками, жёг травы, или сотню раз вращал молитвенную мельницу, пока мы не был готов, и магия либо получалась, либо не получалась.

Лишь после знакомства с Розторн и Браяром магия превратилась для меня во что-то, получавшееся со скоростью «Вот, готово».

Сначала я почуяла запах нагревающегося камня. Это сухой запах, похожий на пустынное солнце. Это жарились на камнях крупицы земли и сухих листьев, которые я не счистила. Потом листья вообще загорелись. Я покачала головой. В хорошем заклинании жар, о котором помнили камни, никогда бы не вырвался бы из заклинания. Если кусочки листьев горели, то на столе тоже останутся следы горения. Надеюсь, Азазэ не будет винить в этом меня.

Мои кусочки слюды пошли трещинами. Меня это не беспокоило. Я собиралась набрать ещё по пути обратно к кораблю.

Над каждым камнем появилось маленькое изображение вулкана. Джаят поднял взгляд от узора на полу. Он вспотел. Джаят сделал рукой крутящий жест. Маленькие вулканы сошлись в одно больше изображение, один большой вулкан высотой больше шести футов. Как только объединённое изображение появилось, из склона горы вырвались камни и дым. Всё дёрнулись, хотя взрыв — извержение, как это называли оставшиеся у меня дома книги — прошёл через них подобно призраку, и исчез.

Тахар вздохнула. Изображение пропало. Казалось, в помещении стало темнее, хотя лампы и огонь всё ещё горели. Я подошла к ним, и взяла прелестный кусок розового гранита, который нашла тем утром. Любого другого он бы обжог. Как я и думала, он оставил на столе жжёную отметину. Моя очаровательная слюда была просто испорчена. Её им придётся отскребать от столешницы.

Нервный пастух хлебнула чаю, прежде чем заговорить:

— Но… я не понимаю. Где было озеро? Где была Гора Грэйс.

— Это случилось тысячи столетий назад. — Розторн потёрла глаза. — Разве вы не смотрели на деревья? Такие листья вы увидите только в окаменелостях, как вы можете найти окаменелые скелеты зверей и рыб. Они — предки ваших деревьев. Далёкие предки.

— Но наше озеро. — Как и её козы, Госпожа Стад не желала отпускать что-то, во что впилась зубами.

— Место, где произошло извержение вулкана… — произнесла Тахар охрипшим голосом.

Джаят налил ей чашку чая.

Допив, Тахар продолжила:

— Там, где взорвался склон вулкана, это стало нашим озером. Остатки вулкана стали хребтом нашей Горы Грэйс. — Она посмотрела на меня. — Дитя нашла здесь бесчисленное число рождённых в вулкане камней. Если Посвящённая Розторн права, то вулкан последний раз извергался на заре времён. Мы сидим на вершине запечатанной могилы. Эта печать вот-вот сорвётся.

Розторн встала на ноги, и обняла меня одной рукой:

— Хорошая работа — заставить их собственных магов показать им это. Очень хорошо проделано. Тебе пора спать. Тут будут ещё разговоры, но ты уже с ног валишься. Даже не пытайся нести Луво. Я принесу его, когда поднимусь наверх. Он же всё равно не спит.

— Ты уверена? — Я знаю, что я нетвёрдо стояла на ногах. — Я могу ещё немного подождать.

— Конечно можешь. — Я знала достаточно, чтобы не поверить ей, когда она говорила таким приторно-сладким тоном. — Да ты продержишься как раз столько, сколько нужно, чтобы взойти по этим ступеням. Остальные твои камни я тоже принесу. Иди, Эвви. Ты же знаешь, что выслушивание наших переговоров с местными тебя будет только раздражать. Как обычно.

— Тебя это тоже раздражает.

— Да, но мои клятвы гласят, что я должна иногда быть милой с людьми, ради блага моей души. Ты клятвы не приносила. Брысь.

Время от времени я предпочитаю делать то, что мне велено, просто чтобы сбить людей с толку. Это был один из таких моментов. Я взобралась по лестнице, и упала в свою кровать. Я не думаю, что я даже сандалии сняла.