Плавящиеся Камни

Глава 18

Я вскинула руки:

— «Факел, Сердолик, привет! Мне так жаль!» — Я говорила так, как говорил Браяр, когда охмурял богатую даму, попутно воруя её браслет. Воровством он больше не промышлял, но обучил меня этому подходу, на крайний случай. — «Может, кварц — игрушка, с которой мои сородичи справляются лучше. Вы устали? Вам было скучно? Я была так занята, помогая моим друзьям, что только сейчас мне выдалась возможность вас проведать! Честно, я думала, что вы уже давным-давно решили эту задачу».

— «Ты поймала нас в ловушку!» — Факел поднял кулак. — «Ты хотела запечатать нас, чтобы мы не выбрались!»

Я осклабилась:

— «Зачем? Я ваш друг».

— «Может, другие тебя заставили. Чтобы помешать нам веселиться». — Сердолик скрестила руки: — «Они всегда хотят, чтобы мы не веселились».

— «С чего бы им это делать?» — спросила я. — «Я к ним не приближаюсь, разве вы не помните? А теперь, кончайте глупить. Мне рассказать вам, как работает кварцевая игрушка? Или вы хотите другую игру, которую я вам приготовила?»

— «Это была не игрушка!» — От Факела отщепилось несколько частиц пламени. — «Это была ловушка! Ты хитростью заманила нас в неё!» — Он попытался меня схватить.

Я отплыла за пределы его досягаемости.

— «Тогда зачем я вас освободила? Честное слово, Факел, если ты и дальше так будешь себя вести, то, может, ты не готов выходить наружу. В верхнем мире мы понимаем такие вещи, как кварцевые игрушки».

Факел распался надвое. Он метнулся ко мне с обеих сторон. Я упала вниз, через почву, потом взмыла вверх, чтобы нас с ним разделял гранит. Факел, наверное, влетел прямо в него. Я ощутила, как земля и камень содрогнулись, когда он ударился о щит толщиной в два фута.

Я попятилась, пока не ощутила жар позади. Я обернулась. Сердолик протекла через землю, мимо щита, следуя за мной. Она также сменила свой облик, и часть её пламени приняла форму одежды. Однако она не могла сделать себе одежду из камня, учитывая то, что камни плавились в нескольких футах от неё.

— «Какие ещё игры у тебя есть?» — Она разгладила своё тело спереди, придав своему пламени форму куртки из синего огня. — «И в чём всё-таки была хитрость с кварцевой игрушкой?»

Я скрестила руки на груди, будто размышляя:

— «Она сделала вас с Факелом крупнее. Разве вам это не нравится? Вы бы сами скоро выбрались. Мне любопытно: Факел — твой брат? Вы появились из одного и того же огня, или одного и того же озера? Вы были частью чего-то одного, и потому так близки?»

Сердолик пожала плечами:

— «Сперва я была в ядре, с остальными. Мы все были едины. Потом я осознала, что я — это я. Сама по себе. Я приняла решение двигаться в направлении, отличном от того, в котором двигались другие. Я уплыла прочь. Какое-то время спустя я огляделась. Единственный, кто плыл в каком-то направлении, сам по себе, был Факел. Так что я продолжила плыть, и он продолжил плыть. Мы оба, сами по себе. Однажды мы стали плыть бок о бок. Мы тогда даже ещё не знали, что хотим наружу. Мы просто не хотели плыть так же, как и остальные».

Я расположила свою каменную одежду так, чтобы можно было сесть, скрестив ноги.

— «И как много времени у вас ушло, чтобы добраться сюда? В пустоту под горой?»

Сердолик снова пожала плечами. Она попыталась сесть так же, как и я. Лучшее, что у неё получилось — слить свои ноги вместе. Нужно понимать ноги, чтобы создать правильную сидячую позу портного. Увидев, что она не собирается нападать, я распустила часть своей силы в земле, сверху и снизу от меня, и по другую сторону щита у меня за спиной. Когда Факел вернётся, он не застанет меня врасплох.

Когда Сердолик устроилась в позе настолько похожей на мою, насколько могла, она ответила на мой вопрос:

— «Мы не понимаем такие вещи, как то, сколько времени у нас занял уход из ядра и приход в полость. Старые, которые были здесь со времён последнего большого побега…»

— «Последнего большого побега?» — с любопытством спросила я. — «Когда? Где? Прости, но нам до сих пор так и не удалось нормально поговорить».

Сердолик тряхнула головой. Её волосы из чёрного пламени тянулись хвостом вслед за ней.

— «Здесь, конечно же. Тысячи жителей вулкана сбежали тогда наружу. Они забрали с собой на воздух огромное количество холодной земли и камня. И некоторые остались позади, чтобы рассказать об этом нам, новичкам, когда мы пришли в большую полость внизу. Они сказали, что это было великолепно. Тысячи вырвались вверх, на воздух. Они свободно воспарили прочь от этого мира. Там, куда они ушли, было холодно. Они ревели. А потом они, конечно же, умерли».

— «Отстойно», — сказала я, сочувствуя им.

— «Отстойно?» — Сердолик склонила голову набок: — «Это как?»

— «Не могу объяснить. Просто это неправильно — выбраться наружу, и умереть». — Я заметила приближение Факела. Его сила была горячей и изменчивой. Значит, он всё ещё был зол, но частично взял себя в руки. Я зачерпнула силы из камней вокруг меня, на всякий случай.

— «А вот и Факел. Он теперь чувствует себя лучше, после того, как поплавил камня», — сказала довольная Сердолик.

Я задумалась, откуда Сердолик знала, что именно он делал. Наверное, это была какая-то часть их магии.

— «А что ещё?» — продолжила она. — «Мы выходим, мы взлетаем в воздух, и сгораем в его великолепии. Разве может быть что-то ещё?»

Факел с рёвом прилетел сквозь землю, направляясь прямо на меня. Я уже собиралась выпрыгнуть из земли, когда он резко свернул прочь от меня, и закружился вокруг Сердолик.

— «Ты начинаешь выглядеть так же, как она». — Судя по его тону, он был этому не рад. — «Ты придаёшь себе форму, как у неё. Это просто камни — то, что у неё снаружи. Я могу их всех расплавить одним дыханием. Возможно, мне так и следует поступить». — Он открыл рот, глядя на меня. Его язык и зубы состояли из пламени.

— «Тебе пока уже хватит камня». — Сердолик распрямила свои сплетённые в узел ноги, вытянула свои руки, и обняла Факела всеми четырьмя своими конечностями. — «Я тут рассказывала ей о побеге. Она не понимает. Она не думает, что это чудесно — быть снаружи, и умереть».

Они наполовину сплавились вместе. Синяя куртка Сердолик смешалась с плечами и грудью Факела. Его чёрные волосы оплели её руки и ноги.

— «У тебя есть что-то получше?» — поинтересовался Факел. — «По крайней мере, когда мы прыгнем наружу, мы превратимся во что-то новое. Мы станем чем-то, чем остальные никогда не бывали».

— «Но Сердолик говорит, что другие уже делали это прежде». — Я добавила в свой голос остроты: — «Многие из них, прямо здесь. Они порвали вершину этого острова на куски». — Я пожала плечами: — «И это было целые века назад. Сейчас это никого не волнует. Никого не волнуют старые истории. Волнуют лишь новые».

— «Ну, нам плевать на то, что волнует твоих сородичей». — Факел открыл рот. Его язык выстрелил вперёд. Он принял форму длинной струи огня, зелёно-розового, с примесью оранжевого. Он мелькнул в воздухе, лишь на расстоянии ширины большого пальца от моего носа. Я почувствовала, как оплавился золотой полевой шпат на кончике моего магического носа. Я подавила дрожь. Такого я никогда больше не хотела видеть.

— «Фокусы», — сказала я. — «Если это — лучшее, на что ты способен…»

Нас окатило сотрясение земли, зародившееся лишь в нескольких милях от нас. Оно отбросило меня обратно на щит, прижимая меня к обсидиану. Оно сдавило Сердолик и Факела в одно существо. Вместе с сотрясением пришёл рёв столь громкий, что мне показалось, будто он разорвёт меня в клочья.

Когда я отлепилась от щита, Факел сказал:

— «Это остальные. Они… в том направлении. Их сотни». — Он отделился от Сердолик.

Землю пронзили новые удары. Камни, составлявшие моё девичье тело, распались. Я не могла одновременно удерживать и их, и мою магическую сущность.

— «Они хотят с нами говорить?» — Сердолик была так же поражена, как и Факел. — «Они говорят, что мы должны их вести?»

Они повернулись на звуки своих сородичей. Тогда-то я и испугалась. И я первая же признаю, что когда я пугаюсь — я становлюсь премерзкой.

— «Вести их куда?» — пренебрежительно потребовала я. — «Вокруг, и вокруг, и вокруг? Вы не смогли выбраться даже из кварцевой игрушки».

К счастью для меня, я осознала, насколько сглупила. Я пришла в движение сразу же после того, как закончила говорить. Факел напал на меня. Он раскрыл рот, и крикнул. Только звука никакого не было, лишь волны жара. Под действием жара всё расплавилось между тем местом, где я была, и Факелом.

— «Я имела это ввиду в полезном смысле! В практичном смысле!» — поспешно сказала я им.

— «А я — нет». — Факел набросился на меня, растягиваясь подобно подземной огненной змее. Почва и легкоплавкие камни превратились в суп, когда он метнулся к моему горлу, пытаясь схватить меня своими пылающими руками.

Я метнулась прочь. Достигнув Сердолик, я сказала:

— «Я могу показать вам путь наружу. Он гораздо легче, чем через гору». — После чего я бросилась наутёк, потому что Факел приближался.

— «Твой кварц был не игрушкой. Он был ловушкой», — прорычал Факел. — «Ты — жулик. Я расплавлю тебя. А потом я намажу тебя на твою «игрушку» из кварца».

— «В моём мире люди каждый день сбегают из этих игрушек, Факел. А ещё мы сбегаем из таких вещей, как эта гора. Ну, я сбежала». — Я попробовала его уговорить: — «Но есть и другой выход наружу, который создан лишь для пары вроде вас с Сердолик. Я нашла его случайно, по пути сюда».

Факел раскрыл рот. Из него повалил жар, превращая твёрдую землю в дым. Я отскочила в сторону недостаточно быстро. Боль пронзила меня, боль, которую, как я думала, я не способна ощущать в этой форме. Я свернулась в крошечный шарик, борясь с агонией. Я была в ужасе от того, что если я поддамся ей, то потеряю контроль над моей магией. Я превращусь в дым точно также, как это произошло с почвой, и буду потеряна навсегда.

— «Ты прекратишь». — Голов Луво прогремел из каждого камешка, каждого булыжника, и в особенности — от огромных щитов из обсидиана и гранита. От него дрожала почва. — «Ты прекратишь, иначе я вдавлю тебя так глубоко, что ты ещё целую вечность не сможешь подняться так же высоко, как сейчас. Ещё раз сделаешь Эвумэймэй больно — и я позабочусь о том, чтобы ты забыл свою душу».

Я распрямилась. Действуя осторожно, я воссоздала мои магические глаза. Факел и Сердолик свернулись калачиком. Я их не винила. Я сама была будто из теста. Настолько большим был голос Луво в земле. Он звучал как гора, которой он был дома — как гора, которая была гораздо больше Горы Грэйс.

«Да оросит нас удача, Хэйбэй», — взмолилась я. «Не дай им узнать, что у Луво нет власти над ними».

— «Эвви, кто это?» — прошептала Сердолик.

— «У вас нет права обращаться к Эвумэймэй», — пророкотал Луво. — «Вы не заслужили права обращаться вообще ни к кому».

Я задрожала повсюду, каждой крупицей камня, который меня наполнял. Сердолик и Факел сжались ещё сильнее.

— «Он не такой плохой, как кажется», — прошептала я.

— «Кто ты, Большой Голос?» — Голос Факела был не таким мерзким, каким был лишь несколько мгновений назад, но он всё же был не таким осторожным, как Сердолик. — «И кто такой Эвумэй-что-то-там?»

— «ОНА — Эвумэймэй. Ты — не более чем капля в земных венах».

Рёв Луво расплющил меня, а ведь моё магическое тело было не совсем реальным. Факела и Сердолик он вогнал глубоко в землю, на сотни ярдов ниже того места, где мы были. Я позволила себе упасть вниз, чтобы последовать за ними.

Обязательно надо было узнать, как он это сделал.

Когда я поравнялась с детьми вулкана, они медленно распрямлялись, снова принимая свои крупные размеры.

— «А это что было такое?» — Сердолик не повышала голоса, на случай, если он услышит. — «Откуда оно взялось? Откуда оно знает тебя? Оно нас слышит? Оно может нас найти?»

Факел нервно огляделся, будто Луво мог показаться из камня. Учитывая то, что вена магмы грела мои магические ноги, придавая нам всем новые силы, я знала, что Луво сюда и близко не сунется. Тем не менее, после того, что он сотворил, мне пришлось задуматься о том, что именно Луво имел ввиду, когда говорил о своей беспомощности. Судя по всему, мы с ним вкладывали в это слово разный смысл. Когда я была беспомощна, я не могла ничего делать, но Луво мог… громыхать через землю.

— «Оно» — это «он», — объяснила я. — «Его зовут Луво. Ну, это — часть его имени. По крайней мере, единственная, которую я могу произнести. Он — гора. По сравнению с ним, гора, через которую вы пытаетесь пробиться — как тот кусок гранита, которым я от вас заслонялась». — Я заработала головой в очень напряжённом темпе. — «Он — мой друг, но должна вам сказать, ему не нравится мысль о том, что вы с друзьями разорвёте эту гору на куски просто ради того, чтобы выбраться наружу. Я не думаю, что он позволит вам это сделать».

Земля застонала. Это был зов остальных, сородичей Сердолик и Факела.

— «Мы не можем просто остановиться», — ответил Факел трясским голосом. — «Они хотят, чтобы мы что-то для них сделали. Я это чувствую».

— «Он, может быть, и гора, но он — не эта гора», — сказала Сердолик. — «Он не может нас остановить. Мы выберемся наружу». — Голос у неё был немногим более уверенный, чем у Факела, но, по моим ощущениям, с Сердолик это не имело значения. Если она хотела что-то сделать, то она пыталась это делать, даже если не была уверена в успехе.

— «Он может говорить с другими здешними горами». — Я по-прежнему работала головой так быстро, как только могла. — «Если они все соберутся вместе, то они могут что-то сделать. Поверьте мне. Горы я знаю. Они не хотят, чтобы вы порвали их на гравий. Но я — я была в западне. Я знаю, каково это — желать выбраться. И я знаю путь — более лёгкий путь. В мире есть трещина. Вам ни через что не придётся прорываться. Дверь уже открыта».

Они отплыли в разлом, где мы остановились, глядя друг на друга. Я заткнулась. Иногда лучше говорить, а иногда — сидеть на месте. И время от времени я даже знаю, в котором из этих «иногда» я нахожусь.

Наконец они, похоже, согласились.

Факел спросил:

— «И где же нам отыскать эту трещину?»