Плавящиеся Камни

Глава 15

Когда мы с Осуином вернулись к постоялому двору, мы нашли там бардак. Люди толпились вокруг вымокшего до нитки Мёрртайда, и орали на него. Другие люди таскали свои вещи обратно в свои дома. С постоялого двора вышла Азазэ, расталкивая мужчин и женщин. Осуин протолкался вперёд, встав рядом с ней, и вместе они расчистили пространство вокруг Мёрртайда.

Азазэ держала кочергу. Судя по её виду, она была готова на ком-нибудь её использовать.

— Дабьи́н, как ты смеешь так говорить с нашим гостем?

Перед Азазэ стояла крупная женщина, вооружённая половником.

— Как я смею, Азазэ? Как вы с этими чужаками смеете держать нас за зелёных юнцов? Не будет никакого вулкана! Сначала говорят, что будет с минуты на минуту! Потом говорят, что ещё пару дней. Я не настолько глупа, чтобы купиться на такую уловку! Они собираются разграбить деревню, когда мы уйдём. Они уже избавились от людей побогаче, но они не получат ту малость, что есть у нас!

— Уловка!? — Лицо Мёрртайда приобрело гранатовый цвет, настолько он взбесился. — Я — Посвящённый Адепт храма Спирального Круга, и ты называешь меня обычным вором?

«Лучше бы ему успокоиться», — подумала я, — «иначе у него случится сердечный приступ». Судя по виду его шеи и висков, многие вены Мёрртайда готовы были взорваться.

— Посвящённый Адепт, не утруждай себя этим отребьем. — Азазэ положила свободную руку Мёрртайду на плечо. — Они не стоят твоего времени. Но уверяю, я заставлю их стоить моего.

— Ты, и ещё кто, Азазэ? — ухмыльнулась ей Дабьин. — Ты и вот этот Осуин? Я не думаю, что вас двоих хватит.

— Мне вот что интересно, Дабьин. Ты заметила землетрясение, которое у нас только что было? Как думаешь, что это? Шёпот богини? — Осуин говорил так дружелюбно, будто она предложила ему торт, а не избиение половником.

— У нас уже сотня землетрясений была в этом году. Может, вы с Азазэ — глупцы, но я кое-что знаю. Эти ложные посвящённые не наложат лапу на мои скромные пожитки. — Дабьин одарила Мёрртайда маленькой, недоброй улыбкой: — Однако я закрою на это глаза, если получу половину добычи.

— Ты смеешь? — Глаза Мёрртайда выпучились у него из глазниц. — Говорить такое мне… мне… — Его рот открылся и закрылся.

«Ага», — сказала я себе. «Точно сердечный приступ».

— Я весь день провёл в том озере. — Голос Мёрртайда дрожал. — Я послал зов во все стороны света, запрашивая корабли, чтобы спасти людей этого острова. И так вы меня благодарите? Угрозы? Взятки? Совет Спирального Круга об этом услышит! Они это запомнят, и больше вы нашей помощи не дождётесь!

— Мы не верим, что ты из Спирального Круга, приятель. — За спиной у Дабьин сошлись несколько мужчин. От того, который заговорил, я покрылась гусиной кожей. Увидев его, я начала посылать жар в камни по всему двору. Я взывала к ним, вытягивая их из земли. Они могут мне пригодиться в качестве оружия. Внешность этого мужика просто кричала «пират». У него на плечах были татуировки — рукавов у него не было, — а на лице у него был большой шрам. — И теперь, когда ты избавила нас от богачей и их боеспособных слуг, — сказал он Азазэ, — мы не видим, зачем нам позволять тебе получить хоть какой-то навар.

— Кэров, ты всегда был жадным глупцом. — Азазэ кивнула кому-то за спиной у Кэрова и его друзей.

Из тени вышли мастер рудокоп и несколько его людей. Они выглядели такими же крепкими, как Дабьин, Кэров, и остальные. В руках у них были посохи или дубинки. Не знаю, что они сделали бы дальше. Возможности им не выпало. Земля под Дабьин и Кэровом проросла лозами. Розторн была поблизости. Судя по шипам на лозах, я предположила, что она была в плохом настроении. Из земли под ногами похожих на пиратов мужчин забили маленькие родники. В мгновение ока те оказались стоящими по щиколотки в грязи. То была работа Мёрртайда. Мужики хлюпали в грязи, и оскальзывались, падая. Рудокоп с товарищами вышли вперёд, и забрали у них оружие.

Я вытянула жар из моих камней, и позволила им снова улечься на землю. Я не хотела слышать, как Азазэ и Осуин извиняются перед Мёрртайдом. Я зашла внутрь. Найдя служанок, я попросила их приготовить горячей еды и чаю для Мёрртайда и Розторн. Потом я поднялась наверх. Служанки к сумкам Мёрртайда и близко не подошли бы. Я вытащила чистую накидку и бельё, и разложила их на его кровати. Чистое полотенце я для него тоже достала. Потом я пошла в свою комнату.

Приблизившись к ней, я услышала голос мальчика — Трика:

— Так ты видел тех вулканских детей, о которых говорил Осуин?

— Я видел их лишь как маленькие частицы. Я не могу видеть их как целые существа — не больше, чем я могу посетить полость, где живут они и их сородичи. — Бедный Луво. После посещения озера, он, наверное, пошёл в мою комнату, чтобы побыть в тишине. — Они — часть силы, из которой я был рождён. Их сила подобна моей. Если я слишком приближусь к ним, то моё существование окончится. Я расплавлюсь.

Я зашла внутрь. Тут с Луво был не только Трик, но и Мэриэм. Что хуже, они вытащили куски моего гранита, в которых я хранила запас силы на крайний случай.

— Что вы с ними делаете? — потребовала я. — Они магические. Луво, почему ты позволил им трогать мои магические вещи?

— Чтобы не позволить им трогать те вещи, которые могут им повредить, Эвумэймэй, — сказал Луво. — Они не могут выпустить силу из этих камней, и тебе это отлично известно.

— Мы не глухие, — сказал Трик, — мы можем сами за себя отвечать. Мы прячемся от Нори. Она хочет, чтобы мы соорудили сани из одеял и веток. Я сказал ей подождать, пока не вернётся Осуин. Он придумает что-нибудь, чтобы помочь нам перевезти остальные наши вещи.

— Она говорит, что это — лень. — Мэриэм клала мои гранитные кубы в их деревянную коробку. Меня впечатлило то, что она помнила, в какое место какой куб нужно класть. — Она говорит, что если бы больше людей сами о себе заботились, то Осуину не приходилось бы так тяжело работать.

— Ну, Осуин — единственный из нас, кто может заставить взрослых помогать кому-то. — Трик пытался жонглировать двумя моими кристаллическими сферами.

Я выхватила их из воздуха, пока он их не уронил:

— Оставь мои вещи в покое!

— Ты такая же раздражительная, как и Нори, — сказал Трик. — Кого вообще волнуют дурацкие старые камни?

Я чуть не сказала «кого вообще волнуют дурацкие старые люди», но промолчала. Вместо этого я заскрипела зубами, и очевидным образом посмотрела на Луво.

— Мастер Луво — особенный. — Трик махнул рукой в сторону Луво. — Он — бог, или дух, или что-то такое. Для них правила другие. Но обычные старые камни просто лежат на месте. У них нет мозгов. Они не могут говорить. Они не могут слышать.

— Ты показываешь своё невежество, юное мясное существо. — Луво сидел на деревянном стуле. Он немного поёрзал, и сидение прогнулось под его весом. Я не спускала с сидения глаз. Если Луво забудется и снова поёрзает, то стул может сломаться. — Камни и кристаллы помнят больше, чем ты. Именно их память, вызванная Тахар и Джаятом, поведала нам о первом здешнем вулкане. Розторн может рассказать тебе об отпечатках древних животных и растений, которые несут в себе камни. Они могут поведать тебе об изменениях в земле и море. Ты живёшь здесь лишь краткий миг, но камни обладают памятью тысяч, миллионов людей.

— Камни могут рассказать тебе о свете, тепле и воде, — вставила я. — Смотри сюда. — Я сняла тряпичный свёрток моего алфавита у себя со спины. Я осторожно развязала его, разложив на кровати. Я вытащила свой самый любимый камень. — Видишь вот это? Это — опал. Цвета появляются потому, что кристаллы в камне расположены под разными углами. Кристаллы изгибают свет. Кристаллы знают о свете больше, чем ты мог бы когда-либо мечтать. — Мэриэм склонилась над опалом раскрыв рот. Я помедлила, затем позволила ей подержать его. — Некоторые камни долго держат тепло. Другие же можно греть, и греть, и ничего не произойдёт. Некоторые расскажут тебе о весе, с помощью которого нужно сжать камень, чтобы его слои смешались. Некоторые расскажут, сколько времени им потребовалось, чтобы переместиться со дна моря на вершину горы. Как что-то из этого может быть скучным?

Трик пожал плечами:

— Если тебе приходится задавать мне этот вопрос, то моего ответа ты не поймёшь. Мэриэм, это же просто камень.

— Это прекрасный камень. Это самый распрекраснейший камень, какой я только видела. — Мэриэм отдала мне опал. — У меня есть свой собственный красивый камень. В нём зелёный и синий.

— Звучит красиво. — Я посмотрела на Трика: — Не задирай Мэриэм только потому, что не понимаешь. — Я вытащила камень, который был похож на осколки синих кристаллов, заточённые внутри белого льда. Я показала его Мэриэм: — Нет, я его буду держать. Он очень хрупкий. Называется кианит.

— Дай посмотреть. — Трик схватился за камень. Он отломил длинный шпат, торчавший с одного конца. Он посмотрел на тонкий кусок кианита, потом на меня, шокированный: — Я не хотел…

На нём была надета красная рубаха. Имперские солдаты носили красные куртки. На миг Трик выглядел в точности как один из них. Они вломились в мою комнату, чтобы меня поймать, и разбили камни, которые я там держала.

— Неудивительно, что лучше всего у тебя получается ломать мебель! Вон! — Я выдернула камень из его руки. Мне было даже всё равно, что он порезался.

— Вы, маги, думаете, что вы такие великие! Вы думаете, что даже ваше дерьмо — магия! — Трик потянулся к тазику. Думаю, он собирался швырнуть его в меня.

Мэриэм схватила его за руку:

— Прекрати, Трик! — Она посмотрела на меня: — Он не специально, Эвви! Я починю твой камень, честно! Осуин делает такой особый клей. Я могу скрепить твой камень обратно!

Я не могла вынести выражения глаз Мэриэм. Она была похожа на котёнка, который выбирается из ручья.

— Камень в порядке — он просто потерял кусок. Отведи Мэриэм к Нори, Трик. Пока ты не разозлил меня по-настоящему.

Он оттащил Мэриэм к моей двери. Там он оглянулся на меня:

— Надеюсь, что твои вулканские духи тебя съедят. Надеюсь, что ты потеряешься под Горой Грэйс!

Я ответила, не подумав:

— Всё лучше, чем общаться с людьми вроде тебя!

Трик утащил Мэриэм прочь из комнаты.

— Это лишь кусок кианита, Эвумэймэй.

— Я просто веду себя как мясное существо, Луво. Дай мне время.

Теперь я могла расплакаться, сидя на кровати. Он обращался с этой частицей моей новой жизни — жизни без голода, побоев, или холода — так, будто это была дешёвая игрушка. Я попыталась скрепить куски кианита вместе. Бесполезно. После того, как были разрушены скреплявшие его внутренние связи, никакая магия не могла починить хрупкий кусок кристаллов.

У меня за спиной зашуршала ткань. Вошла Розторн.

— Я думаю, Мэриэм кажется, что ты имела ввиду её.

— Я потом это исправлю. — Я в тот день пропустила через себя слишком много силы. Я огибала моей магией слишком много новых идей. Моя магическая сущность была к этому готова, поскольку я выжила, но моё тело было по-прежнему из мяса. Причём усталого мяса. — Я так устала, Розторн.

— Тогда поспи. Не затягивай извинения перед ней. Разве что ты правда хочешь жить с духами вулкана. — Розторн оглядела меня, и вздохнула: — Позже я принесу твой ужин.

«Если бы я жила в лаве, то ужин не был бы мне нужен», — подумала я. Я легла на кровать. Я даже не осознавала, что по-прежнему держала в руках кианит, когда заснула.

Луво разбудил меня, сунув свой нос мне в глаз. Его кристаллы светились мягким пурпурным светом, наполнявшим нашу комнату.

— Что такое? — прошептала я, поскольку видела на соседней кровати спящее тело Розторн.

Луво тихо сказал:

— Меня беспокоит приближающееся движение земли. Оно в…

— Десяти милях. — Встряска была большой, и катилась к нам гигантской волной. — Розторн! — позвала я.

Она мгновенно села:

— Шта? Зчем разбудила.

— Будет землетрясение, — сказала я. — На этот раз нужно выйти на улицу. — По крайней мере, я всё ещё была одета.

Мы похватали наши наборы магов. Я в свой запихнула мой алфавит. Потом я нацепила перевязь, и посадила туда Луво.

Розторн поспешно надевала свою накидку.

— Я разбужу Мёрртайда, если ты разбудишь кухонную прислугу. Здесь спят только они. Пошли одного из них растолкать Азазэ и её мужей. А остальные пусть будят всех во дворе.

Я сделала как было велено. Мы все побежали прочь с постоялого двора. Большая часть жителей деревни, которые собирались уехать утром, разбила лагерь снаружи. К тому времени, как мы вышли наружу, они уже проснулись. Они вцепились в своих животных или детей, нервно ожидая. Многие из них молились. Розторн и Мёрртайд молились вместе с ними. Полагаю, им так полагалось, учитывая обстоятельства.

Из глубин земли поднялась волна, целые мили камней стонали и тряслись. С крыши постоялого двора обвалились куски черепицы. Изнутри донёсся треск древесины и скрепляющего раствора. Лошади бесились; собаки выли. Люди вопили. Под конюшней образовался разлом; половина здания с рёвом обрушилась туда.

Наконец всё снова затихло. Люди поднялись на ноги, и пошли смотреть, какой урон был нанесён остальной части деревни.

Азазэ пошла взглянуть на конюшню.

— Замечательно. Просто замечательно. Я четыре месяца назад заново отстроила эту развалину — а теперь посмотрите! Она разрушена! Я не могу позволить себе построить новую конюшню!

— Эвумэймэй, — прошептал Луво, — нам надо поговорить.

Я пожевала свою нижнюю губу. Я знала фокус, который работал лишь камнями, которые были друг другу подобны. Сейчас он очень пригодится.

— Ладно, но мне нужно сперва кое-что попробовать. — Я взяла свой набор. — Давай найдём уединённое место.

Полумесяц отражал достаточно света, чтобы я могла найти кухонный сад постоялого двора. Землетрясение устроило там бардак. В основном это значило, что ночь была наполнена запахами раздавленного базилика, орегана, и фенхеля. Я поставила Луво на перевёрнутое ведро, чтобы мы были лицом к лицу, когда придёт время. Потом я вытащила кусок кварца из моего набора. Он был не больше моей ладони. Важным было то, что это был набор кристаллов, близкий по духу тем, в которых я оставила Сердолик и Факела. Я позволила себе упасть в его трещины и сколы. Я дрейфовала внутри, удерживая у себя в голове зерно мысли: образ Сердолик и Факела в ловушке из кристаллов.

И она появилась, будто я стояла лишь в нескольких ярдах от неё. Вокруг меня через землю поднимались волны жара. Что-то странное произошло с пластом кварца. Он был поднят, изогнут, и спаян в огромное кольцо, как Луво и говорил. Внутри тысяч его частей я увидела кусочки цвета сердолика и синего цвета, по одному пятнышку в каждом кристалле, и они все вертелись. Они двигались столь стремительно, каждый кусочек — в своём собственном маленьком узилище, что казалось, будто они текут через кварц, а не прикованы к месту. И сам пласт дрожал в земле, заставляя трястись грязь и камни вокруг себя.

Сколько ещё времени пройдёт, прежде чем их отыщут их друзья из вулкана? Что если они ощутят эту дрожь, и придут посмотреть, что её создаёт? И что случится, если они освободят своих проводников?

Моё воображение нарисовало мне пугающую картину. В ней весь остров Старнс взлетал ввысь, толкаемый огромной колонной жидкой лавы.

— Хэйбэй, сейчас не время на меня осуждать, — прошептала я. Я извлекла своё сознание из моих кристаллов, и отложила их в сторону. Потом я посмотрела на Луво: — Мы допустили оплошность. Я думала, что если мы уберём Факела и Сердолик подальше, то опасность минует. Но это не так.

— Землетрясения, которые происходили с тех пор, как мы их пленили — не нормальные. — Луво говорил приглушённым голосом. — Они ощущаются скорее как волны в океане, но глубоко под каменной оболочкой земли.

— Это остальные, — сказала я Луво. — Которые, по словам Факела и Сердолик, никогда не отваживались ни на что. Я думаю, они ошибались. Остальные хотят, чтобы Факел и Сердолик вывели их наружу. Теперь они их ищут. Они не остановятся, пока не найдут их, чтобы все вырвались наружу.

Луво начал шагать из стороны в сторону. Я откинулась назад, и подождала, закрыв глаза. У меня жутко болела голова.

Луво остановился:

— Я построю щиты между нижними глубинами и ловушкой, которую мы соорудили для Сердолик и Факела. Обсидиан из русла реки, я думаю. Обсидиан покажет другим духам их собственные лица, и больше ничего. Он отразит, но не явит.

— Но сзади укрепить гранитом, — предложила я. — Если духи вулкана подберутся достаточно близко, то расплавят обсидиан. Гранит их задержит. Что от меня требуется?

— Охраняй меня, пока едешь к кораблям, — приказал Луво. — Азазэ и Тахар больше не станут ждать. Солнце вот-вот взойдёт. Подними меня.

Когда мы вышли из-за постоялого двора, я увидела, что Луво был прав. Все уже встали, и пришли в движение. Никто не вернулся ко сну. Тахар была закутана в халат с капюшоном. Она уселась на сидение своей маленькой повозки, выкрикивая приказы скрипучим голосом. Джаят стоял у головы пони, который эту повозку тащил. Судя по всему, ему придётся идти пешком.

Осуин ждал вместе с Нори, Триком, и другими приёмными детьми. Он тащил на плечах огромный тюк, будто тот ничего не весил, и держал на боку корзину с парой котят. Если он и волновался, то виду не показывал. Его голова была склонена набок. Он уставился в даль, беззвучно шевеля губами. Нори крепила небольшие тряпичные рюкзаки к спинам маленьких детей. Они ехали на имевших усталый вид пони, которые были впряжены в телегу, пока та не сломалась. Увидев меня, Нори одарила меня гневным взглядом, которым можно было бы сдирать краску. Трик и дети постарше сделали то же самое. Я пошла седлать Искру.

Позаботившись об этом, я поместила Луво в его перевязь, и повесила её на луку седла. Он был неподвижным как мёртвый камень. Лучшая часть его сознания и силы ушла в землю. Я повесила свои перемётные сумы на место. Розторн о своей лошади позаботилась сама. Она тихо разговаривала с Азазэ и Мёрртайдом.

— Мне всё равно, если у нас есть ещё, может быть, дни! — Старый голос Тахар ясно выделялся на фоне других. Она разговаривала с одной из деревенских жительниц. — Можетбытями не вспашешь поля, и не нарубишь дров, дрянь ты безмозглая! Ты будешь ждать, пока землетрясения не обрушат твой дом, или пока его не сожжёт вулкан? Мы уезжаем! Булыжник, может, и велик среди своего народа, но он сам же признаёт, что духи могут и выбраться из западни. Джаят, кончай пялиться на Норью. Заставь эту груду щепок двигаться!

Осуин повернулся, взглянув на старого мага:

— А что с Дабьин, Кэровом, и их людьми? Они вернулись в Снэйк Холлоу[11]. Не следует ли нам известить их о нашем отъезде?

Азазэ усмехнулась:

— Пусть остаются, и грабят, пока вулкан их не поджарит.

Тахар перегнулась через борт повозки, и сплюнула на землю:

— Вот, что от меня получат Дабьин и её паршивая команда. Чтоб им есть пироги из пепла и пить расплавленный камень.

Хоть все и говорили, что маг из Тахар неважный, я увидела, что многие люди похватали свои амулеты, и прикладывали их к губам. Либо они не хотели рисковать, либо боялись недоброго пожелания Тахар. Что касается меня, Дабьин назвала Розторн воровкой. Для меня это всё решило. Я надеялась, что проклятье Тахар подействует.