Плавящиеся Камни

Глава 11

Магия, по крайней мере такого рода, какая у Розторн, у Браяра, и у меня — штука жадная. Ей не всегда нужно, чтобы мы бодрствовали, или даже были в сознании. Нам, окружающим магам, черпающим силы в повседневном мире, живётся проще, чем учёным магам. Наша сила охотится, когда мы слабы, ищет добавки. Наши магические сущности черпают новые силы, чтобы восстановить утраченные. Я спала, но моя сила бодрствовала. Она направилась к каменному алфавиту, который мне дал Браяр. Это был набор камней, по одному на каждую букву алфавита. Они были аккуратно рассованы по кармашкам, пришитым к куску стёганой ткани.

Он раньше дразнил меня из-за этого: «Другие дети разучивают буквы из книги или свитка. А для тебя мне пришлось сделать алфавит из камней, чтобы вбить буквы в твою упрямую голову».

Но ему было меня не обмануть. Он хотел, чтобы у меня была какая-то своя, хорошая вещь. Что-то новое. Конечно, я никогда не подавала виду, что поняла. Браяр бы сразу выставил ладони вперёд, будто отталкивая меня. Он бы сказал: «Девчонки! Всё время разводят из-за всего нюни!»

Просто чтобы он не забыл, я показывала ему каждый новый камень, который я добавляла в тряпичные кармашки моего алфавита. И чтобы он не думал, будто я была сентиментальна, я рассказывала ему все магические применения для этих новых камней. В ответ он стонал и закатывал глаза, говоря, что от камней ему скучно. Он также видел, в каком хорошем состоянии я поддерживала мой алфавит.

Как и у всякого мага камня, у меня есть набор мага, с предназначенными для заклинаний камнями. А в моём алфавите я храню запасную магию, на случай метели. Или на случай, если я столкнусь с чем-то, что выдоит меня досуха настолько, что я не смогу даже заставить кварц искриться.

Я не думала об этом, пока спала. Я вообще не думала. Вместо этого моя магия зацепилась за мой алфавит. Я высасывала его, от агата до циркона. Во сне я ощутила, как возвращается моя сила.

В конце концов я почувствовала, как грубая нога пнула мою кровать. Это была Розторн.

— Хотела бы я иметь возможность позволить тебе спать, но ты и так проспала целый день и две ночи. Время у нас на исходе, и половина этой деревни ещё даже не собрала вещи.

Я села, и застонала. У меня всё тело затекло.

— Но я могу собрать наши вещи за две встряски козьего хвоста. Почему ты вообще ждала? Могла бы привязать меня к моей лошади, и отвезти на корабль. Раньше ты так делала.

Розторн наливала воду в таз.

— А потом что? Оставила бы тебя там? Иди, умойся. — Она помедлила. Потом она нахмурилась: — Ты думала, что мы уедем?

Я сбросила одеяла. Кто-то, наверное она, снял мою одежду, и надел на меня мою ночную рубашку.

— Конечно. Что можно поделать со взрывающейся горой? Эту напасть даже тебе не остановить, Розторн. — Я была удивлена, как она не видела логики ситуации. — Суетяга тоже тут не поможет. Маги растений и воды не могут остановить движущуюся лаву. Мы должны уже быть в море.

— Ты бы просто оставила всех разбираться самим. — Розторн произнесла это как утверждение, а не вопрос.

Я была зверски голодна. Кто-то оставил сыр, хлеб и виноградный сок у моей кровати. Я выдула сок.

— А кто они мне? Они — не ты, и не Браяр, и не те, кто мне небезразличен. Это их остров, как отсюда сбежать — их проблемы. Им повезло, что я смогла их предупредить. — Я запихнула в рот хлеб. Он был немного суховат. Наверное, его мне оставили вчера.

Розторн расчесала пальцами свои волосы.

— Ты правда бросила бы даже младенцев, Эвви? Даже кошек?

Её ремарка о кошках ужалила больно, особенно вокруг моих глаз. После того, как я потеряла моих кошек в Гьонг-ши, я избегала даже корабельных кошек на пути домой. Какой смысл привязываться, если я их покину, когда прибуду в Эмелан? Ларк предложила мне завести котёнка в Дисциплине, но что если он бы заболел и умер, или его раздавило бы телегой, или на храм бы напали?

Но то, что я боялась заводить кошку, не означала, что кошки стали мне безразличны. Со стороны Розторн был подло бить меня по больному месту.

— Кошки всё время умирают, — выдавила я из себя. У себя в сознании я видела мёртвых животных в Гьонг-ши. Я не могла спасти животных и на этом острове тоже — не больше, чем я могла спасти людей. А животные ведь мне нравятся. — Мир меняется. Мы не можем его остановить. Оставаться — глупо. Пора спасать свои шкуры.

Розторн вздохнула:

— Ларк беспокоилась об этой твоей стороне. Я и сама особо не люблю людей, Эвви, но я не зря взяла на себя мои клятвы. В мире есть два класса людей — разрушители и созидатели. Я хочу созидать, а не разрушать. Тебе надо задаться вопросом, кем ты собираешься быть. Бросать таких людей, как Джаят и Тахар, или Осуин и Азазэ, которые усердно трудились, чтобы построить хорошую деревню — это шаг к тому, чтобы стать разрушителем. В любом случае, тебе голоса не давали. Мёрртайд у озера. Он связывается с каждым водным магом у Моря Камней. Со всеми, кто достаточно близко, чтобы послать корабли для эвакуации Старнса. Азазэ послала людей, чтобы предупредить другие деревни, и Сустри. А ты отправишься к Осуину, чтобы помочь уложить там вещи. Осуин пытается спустить вниз горных жителей деревни, а у Нори руки заняты детьми. Так что ешь, и езжай туда.

Пока она читала нотации, я пихала в рот еду. Созидатели и разрушители — это что, та галиматья, которой кормят людей, когда те берут на себя клятвы? А я-то всегда думала, что Розторн — разумный человек.

— Нам нужно уезжать, — повторила я, когда смогла говорить.

— Тогда, чем скорее Нори приготовит детей, тем скорее мы уедем, — сказала мне Розторн.

Этот тон её голоса я знала. Когда Розторн что-то для себя решила — разговорам конец. Я схватила свою одежду.

— Мёрртайд правда может достать до самого Сотата и Эмелана через воду? Отсюда?

Она криво ухмыльнулась:

— А зачем, как ты думаешь, он приехал? Отнюдь не из-за того, что я нахожу его характер очаровательным. Я молюсь о том, чтобы Тухэ́нгри ветров и Ру́ног глубин послали нам достаточно кораблей, чтобы помочь. — Она взяла свой набор мага. — Умой лицо, и почисти зубы. — Она помедлила со странным выражением на лице. — Ты смогла бы уговорить своих друзей из вулкана подождать, пока мы не отплывём?

— Люди никогда не прекращают искать выхода из круга. — Луво сидел на подоконнике, наблюдая за восходом солнца. — За теми, кого Эвумэймэй зовёт Факелом и Сердолик, стоят тысячи, давящие вперёд. Они жаждут своего звёздного часа и преображения на открытом воздухе. Из них состоит то, что вы зовёте магмой, или лавой. Если Факел и Сердолик их не поведут, то они найдут для этой цели других. Эти духи не послушают Эвумэймэй.

Розторн пожала плечами:

— Я просто подумала, что стоит спросить. — Она посмотрела на меня: — К Осуину, Эвви. Я серьёзно.

Не могу сказать, что одевалась я с радостью. Одежду я на себя натягивала резко. Если бы та не была сшита Ларк, то порвалась бы по швам. Я запихнула свои ступни в мои сандалии. Люди! Розторн будет рисковать своей жизнью, а также моей и Луво, из-за этих тупоумных. И что, если мы сможем их увезти с острова за пару дней? Нет никаких гарантий, что мы уплывём достаточно далеко, чтобы быть в безопасности. Я видела тот древний взрыв, который Тахар и Джаят подняли из моих камней. Эти летящие куски скалы выглядели достаточно большими, чтобы пробить корабли навылет. Они убьют всё, во что попадут. Из моих книг я знала, что вулканы создавали землетрясения, и иногда гадо́лга[10], волны-убийцы. Гадолга могли затопить любой корабль, перегруженный пассажирами и их скарбом.

Я скорее соглашусь нырнуть в вулкан, чем утонуть.

— Сколько людей уже уехало, Луво, ты видел? — спросила я.

— Немало. Те, у кого есть телеги и лошади. Они собрались, и выехали на рассвете. Я наблюдал за ними из этого окна. — Луво немного помедлил. — Эвумэймэй, многие жители деревни подходили к тем, что с телегами, и умоляли забрать их детей. Я видел, что места там хватало по крайней мере на одного или двух малышей. Тем не менее, те, у кого были телеги, отказали. Некоторые из них отгоняли остальных палками и кнутами.

Я зарычала, и надела тряпичную перевязь для его переноски себе на плечи. Затем я положила его в неё.

— Богатые заботятся только о себе. Им всё равно, если бедняки остаются умирать. Пошли подгонять племя Осуина.

Я спустила его к конюшням, оседлала мою лошадь, и забралась в седло. На дороге мы проезжали мимо телег и всадников. Все они ехали прочь из долины. Я их игнорировала, и смотрела на сам ландшафт. Теперь, когда я видела первый вулкан в вызванном заклинании видении, я заметила оставленные им следы древнего кратера. Он окружал озеро, создавая обод высоких холмов и шпиль Горы Грэйс. Многие силовые линии Джаята были трещинами в нём. Они вели от самых мелких участков кратера вниз, в великую полость, где я встретила Сердолик и Факела.

Остатки старого вулкана спали всё это время. Потом магма начала снова заполнять ту полость в милях под землёй. Вся эта сила медленно нарастала в земле… У меня от этого шёл мороз по коже.

Добравшись до дома Осуина, я нашла для моей лошади участок с травой. Я расседлала её, и оставила там пастись. Дверь в дом была распахнута настежь. Мальчик с волосами, которые торчали во всех направлениях, кроме как вниз, тащил деревянный ящик через двор. Он направлялся к расшатанной телеге, которая держалась на одних верёвках.

— Не… думай, что я… — Он с усилием поставил ящик на телегу, и встал, тяжело дыша. — Что-то для тебя сделаю. Я обещал Осуину, что загружу эту благословлённую Лакиком штуковину.

— Лакик ничего не благословляет, если не считать благословениями блох и опарышей. — Браяр всегда так говорил, и я переняла эту привычку у него. — И вообще, я ищу Нори.

— Я вознесу за тебя молитву, — сказал он. — Она внутри, пасёт детей.

— А ты сам кто? — спросила я.

Он уже бежал вокруг дома к задней его части. На бегу его волосы болтались как ветки в грозу.

— Трик! — крикнул он.

Так значит, это был тот самый ломающий мебель Трик. Он не выглядел психом.

Я постучала в открытую входную дверь. Никто не ответил. Я услышала крики на втором этаже, так что просто пошла на звук. Там я нашла Нори и девочку, которую она звала Мэриэм, когда я была здесь в прошлый раз. Они наблюдали за тем, как четверо мальчишек раздирали комнату на части.

— Мне всё равно, если вы не сможете найти все игрушки, — сказала мальчишкам Нори, прижимая к себе Мэриэм. — Даже если у вас не будет всё вами желаемое в тех сумках, которые я вам дала, мы всё равно уезжаем в полдень. — Она повернулась ко мне: — Чего тебе надо? — Её сине-серые глаза опасно блеснули. — Если Осуин, то он помогает вдове, что живёт у Пруда Боттдик. Вверх по главной дороге, свернуть у раздвоенной ивы. Там только один поворот, и одна раздвоенная ива. — Она пошла по коридору, таща за собой воющую Мэриэм. Она, наверное, осознала, что я не сдвинулась с места. Она остановились, и зыркнула на меня: — Почему ты всё ещё здесь?

Я вздохнула:

— Мне сказали прийти сюда, и заняться чем-нибудь полезным. Если хочешь, чтобы я ушла — замечательно, но Розторн прислала меня помочь.

Она посмотрела на меня, склонив голову набок:

— А свой игрушечный булыжник ты для успокоения принесла?

Луво высунул голову из своей перевязи:

— Я тоже могу помочь.

Если Нори это впечатлило, то она это скрыла довольно хорошо:

— Ладно. Искупайте Мэриэм, и переоденьте её в чистую одежду. — Она толкнула маленькую девочку в боковую комнату. — Ванна — там. Вода сейчас уже, наверное, только тёплая. У неё есть одежда, расчёски для волос, мыло, и полотенце.

— Как нам поможет купание? — спросила я. — Она всё равно испачкается по дороге.

Нори подбоченилась:

— Иногда Мэриэм снятся плохие сны о том, как солдаты убивают её семью. В том числе прошлой ночью. Когда ей снятся такие сны, у неё случаются неприятности. Я привела её в порядок, насколько могла, но если ты не хочешь везти её на своей лошади, ты её искупаешь.

Я не хотела везти с собой обмочившуюся девочку. Полагаю, это значило, что мне придётся её купать.

Нори хмуро поглядела на Луво:

— Я понятия не имею, какая от тебя может быть польза. Ты не можешь укладывать вещи.

Он сказал:

— Я могу приглядеть за теми мальчиками, и направлять их в их выборе вещей, которые они возьмут с собой. Очевидно, что за ними требуется надзор.

Нори криво ухмыльнулась:

— Это точно. Ладно, как хочешь. Приглядывай за ними сколько угодно. Если ты вообще можешь глядеть. У меня сотня вопросов, наверное, но другие девочки, наверное, копаются, и нужно ещё уложить вещи Осуина. — Она порысила вверх по лестнице на чердак. Я поставила Луво на пол, и посмотрела, как он пошёл обратно в комнату с мальчишками. Затем мы с Мэриэм пошли в ванную. Она стояла рядом с большой бадьёй, хмуро глядя на меня.

Я нахмурилась в ответ:

— Не думай, что ты можешь меня переупрямить. Моя магия происходит от камней. В том, что касается упрямства, я сама — как камень. Снимай грязную одежду, и лезь в бадью.

Она метнулась влево от меня. Я шагнула назад, закрыла дверь, и схватила её за сорочку. Поскольку она всё равно была грязной, я прямо так её и кинула в бадью, одетой. Она рвалась и выла, пока я стягивала с неё сорочку. Теперь мы обе промокли. Я схватила горсть вязкого кустарного мыла, и попыталась намылить ей голову. Мэриэм повезло, и ей удалось боднуть меня головой. Она прижала мою руку к моему же лицу.

К тому времени, как я вымыла мыло из моих глаз, которые жгло как огнём, Мэриэм исчезла. Я выругалась на всех известных мне языках, затем схватила несколько полотенец. Я пообещала себе, что свяжу её, если придётся.

Я прошла по мокрым отпечаткам ног Мэриэм вниз по лестнице и прочь из дома. Отпечатки всё ещё были отчётливо видны в грязи на тропинке к мёртвому пруду. Тогда я побежала. Я боялась, что она могла упасть в воду. Кислотная вода её обожжёт.

Увидев мёртвых животных в пруду, она остановилась у берега. Увидев меня, она перебежала на противоположную сторону пруда, и высунула язык. Я обдумывала план атаки, когда на поверхности воды появились пузыри. Они лопнули, распространив вокруг себя вонь тухлых яиц. Я медленно приблизилась к Мэриэм. Пока я этим занималась, лопнули другие пузыри. У них запах тухлых яиц был менее выраженным, зато больше похожим на другие запахи плохого воздуха.

Плохой воздух.

— Я не пойду! — воскликнула Мэриэм. — Ты — не моя семья! Я не уйду! Люди всё время заставляют меня уходить!

— Может быть, они пытаются спасти тебе жизнь! — Я не хотела спорить. Я хотела подумать. Что могли означать пузыри плохого воздуха? Если они поднимались сюда, то что поднималось следом за ними? — Возвращайся в дом. Возвращайся, и жди! Иди! — Плохой воздух — вечный спутник Факела и Сердолик. Насколько близко к поверхности они подобрались? Что если они последуют прямо за этими пузырями?

— О-О-О-М-М-М-М. — От этого звука задрожал сам воздух. — О-О-О-У-У-У-У-У-У-У-М-М-М-М-М.

Мэриэм взвизгнула:

— Что это было?

Это был Луво, которого довели. Мальчишки, наверное, попытались сыграть с ним злую шутку. Для них звук был ещё хуже, поскольку они были в доме вместе с Луво.

Лопнул большой пузырь, от вони которого у меня свело горло. Я отошла подальше. Я не могла себе позволить отвлекаться.

— Этот звук — предупреждение, что тебе лучше вернуться в дом немедленно!

Она не заставила меня повторять дважды. Мэриэм со всех ног бросилась к дому Осуина.

— Заканчивай купаться и оденься! — крикнула я ей вслед. Потом я легла на сухой участок земли, подальше от грязи. Я приложила ладони к земле, и потянула силу из камней вокруг меня. Хотя я и восполнила силы из моего каменного алфавита, я была не такой сильной в магическом плане, как была по приезду в Мохэррин. Мне нужно было собрать любую доступную силу. Я могла найти магию в обычных камнях — они были сердцем моей силы. Они не будут содержать столько, сколько те, с которыми я возилась, но они всё же могли помочь.

Сегодня мне повезло. Слева от меня было гнездо полевых шпатов, выкованное в том вулкане. Все они содержали в себе вековую силу. Радужный, простой, и чёрный лунные камни, простые кристаллы полевого шпата, и яркий солнечный камень — я выпила силу изо всех, потом поблагодарила камни. В земле я нашла тяжёлый, плотный гранит, тёмный и упрямый базальт, жестокие грани габбро. Я раскинула свою сеть шире, в поисках камней с дырками: вулканического шлака и пемзы. Они были мне нужны, чтобы притяжение духов вулкана проходило через меня, а не тянуло за меня.

Вооружившись, я бросила взгляд на пруд. Он пузырился как кипящий на огне котелок с водой.

— Хватит тянуть, Эвви, — сказала я себе. — Я позволила моему магическому тело выпасть из моего плотского тела, впитавшись в землю.

Там я видела моими магическими глазами так же ясно, как могла видеть реальными. Сила вулканических духов поднималась тонкими, сияющими дымками из трещин на дне пруда. Я нырнула, следуя за силой обратно в глубины земли.