Плени меня

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

КЭССИ

— Твой парень — идиот! — Эддисон перекрикивает музыку, обращаясь к Пайпер. Грохочущий бас практически сотрясает дом Beta Theta Pi. Первая вечеринка братства с тех пор, как пропала Ноэль.

Нил исполняет нелепую пьяную джигу на диване. Мы втроем хихикаем, уже порядком опьянев, а сейчас только одиннадцать.

— Я знаю, и именно поэтому я люблю его! — Кричит Пайпер, делая еще один глоток из своей чашки, прежде чем ее тонкие черты лица морщатся. — Должны ли мы чувствовать себя виноватыми?

— Почему? — Зовёт Эддисон.

— Развлекаемся, пока Ноэль пропала.

— Мы не можем вечно откладывать наши жизни, — говорит ей Эддисон.

Пайпер бросает на меня взгляд, как будто нас должен беспокоить ответ Эддисон, но она права. Ноэль пропала месяц назад. Занятия, экзамены и жизнь женского общества продолжались без нее. Теперь мы пьем и веселимся без нее. Мы не можем ожидать, что земля перестанет вращаться только потому, что исчезновение Ноэль сбило наш маленький мирок с его оси, даже если я чувствую острую боль в груди из-за ее отсутствия.

— Где Тео сегодня вечером? — Спрашивает Эддисон, выгибая бровь и глядя на меня поверх края своей чашки.

— В библиотеке. Ему нужно учиться. — Из-за бейсбола и напряженной учебной нагрузки у него нет времени веселиться, как у нас. И, возможно, часть его беспокоится о том, как это будет выглядеть — быть парнем, который напивается до потери сознания и встречается с другой девушкой, пока его девушка пропала.

Потому что я надеюсь, что если мы оба будем достаточно пьяны, никто из нас больше не будет прислушиваться к нашим запретам.

Я знаю, что он хочет меня так же сильно, как я хочу его. Мы просто не хотим предавать Ноэль.

Кайл подбегает сзади к Эддисон, поднимает ее и разворачивает. Она визжит тем супер раздражающим образом, который она делает только когда он рядом, и он срывает с себя рубашку, когда опускает ее, бросая ее Нилу, прежде чем погрузить Эддисон в небрежный поцелуй.

— Я лучше пойду уложу Нила, пока он не поранился, — говорит Пайпер. Ей так повезло, что у нее есть повод вырваться на свободу от самых отвратительных в мире приятелей по сексу.

Кайл засовывает руку в задний карман джинсов Эддисон.

— Мы собираемся пойти потрахаться, — говорит он мне, пивное дыхание оплавляет мое лицо.

Так или иначе, Эддисон абсолютно очарована, когда она позволяет ему отвести ее наверх, в его комнату.

Я выхожу на улицу и прислоняюсь к фонарному столбу, впервые жалея, что я не курильщик или обкуренная, чтобы было чем занять руки. Если бы Ноэль была здесь, мы могли бы вместе ругаться или смеяться над пьяными выходками парней из братства.

Может быть, я пойду в библиотеку и навещу Тео. Сначала мне придется заскочить домой и взять свой ноутбук, притворившись, что я действительно там, чтобы заниматься.

— Мисс Синклер? — окликает меня женщина позади меня. Когда я поворачиваюсь, полицейский с круглым лицом, неряшливым пучком волос громко жует жвачку.

Я замираю. Мне бежать? Она полная. Я уже достаточно посещала спортзал, чтобы быть в состоянии обогнать ее. Может быть.

Она поднимает руки вверх.

— Не волнуйтесь, я здесь не для того, чтобы арестовать вас за пьянство или разогнать вечеринку братства.

Я немного расслабляюсь, но все еще на взводе. Копам разрешено лгать вам. Может быть, она пытается убаюкать меня ложным чувством безопасности.

— Как дела, офицер? — Я съеживаюсь, как только произносятся слова, высокие и неуверенные.

— У вас есть с собой телефон? — Она не представляется, но при свете уличных фонарей я могу разобрать имя на ее бейдже. Гарсия.

Мой телефон прожигает дыру в моем кармане. Это мой спасательный круг. Я не хочу, чтобы полиция забрала его, и я понятия не имею, что, по ее мнению, она найдет на нем.

— Эм. Я действительно забыла зарядить его, поэтому оставила дома.

Лицо офицера Гарсии морщится, но она опускает руку и достает блокнот и ручку.

— Есть ли что-нибудь, что вы знаете о Ноэль, чего нам не рассказали?

— Нет. — Мой голос повышается на октаву, и я заставляю свой учащенный пульс замедлиться. Что, по их мнению, я могу знать о Ноэль такого, чего не знают они?

Ее темные глаза поднимаются.

— Ты уверена? У тебя нет секретов, которые ты могла бы хранить для своей лучшей подруги?

Я почти испускаю вздох облегчения. Она думает, что я прикрываю Ноэль, а не то, что я что-то ей сделала. Я качаю головой.

— Никаких секретов. Я понятия не имею, где она и что с ней случилось.

Офицер Гарсия поджимает губы и захлопывает свой блокнот.

— Ну, если вы что-нибудь вспомните, даже небрежный комментарий, который Ноэль могла бы сделать о желании убежать или улизнуть с кем-нибудь или еще с чем-нибудь, дайте нам знать.

— Спросите у ван Бюренов.

Гарсия приподнимает бровь.

— Что, простите?

Мое сердце бешено колотится.

— Вы знали, что они поссорились с Ноэль прямо перед тем, как она пропала?

Ее рот скисает.

— Мы в курсе. Мы не обеспокоены тем, что ван Бюрены были причастны к исчезновению своей дочери, если вы на это намекаете.

— Они сказали вам, из-за чего был спор?

— Пристрастие мисс ван Бюрен к алкоголю. Опять же, это…

— Они лгут. И они что-то скрывают от вас. Она бы не ушла из дома пешком посреди ночи из-за небольшого спора о ее пьянстве. — Гарсия открывает рот, но я продолжаю. — Мы были у них дома на днях — мы нашли случайный банковский счет. Они начали переводить деньги на этот счет прямо перед тем, как Ноэль пропала. У ван Бюренов полно секретов, и они заплатят кучу денег, чтобы сохранить их в таком виде.

Гарсия открывает свой блокнот.

— Кто-нибудь может подтвердить вашу историю? Кто был с вами, когда вы обнаружили этот банковский счет?

— Эддисон, Пайпер и Тео.

Она записывает их имена, прежде чем кивнуть и захлопнуть блокнот.

— Мы рассмотрим это.

Она засовывает руки в карманы, переминаясь с ноги на ногу, как будто собирается развернуться и направиться тем же путем, каким пришла. Образ бледного, безжизненного тела Ноэль всплывает в моем сознании, и я выпаливаю слова, прежде чем успеваю передумать:

— Вы думаете, она все еще жива?

Гарсия прищуривает глаза, и я жалею, что не могу засунуть эти слова обратно в рот.

— Ты не хочешь, чтоб так было?

Я обыскиваю вход в здание братства в поисках кого-нибудь, кто может спасти меня, но все остаются внутри.

— Разве большинство пропавших людей не оказываются… мертвыми?

— На самом деле, большинство пропавших людей возвращаются сами по себе. — Гарсия складывает руки на груди. — Итак, еще раз. Если вы знаете что-то еще, что вам нужно мне рассказать, сейчас у вас есть шанс.

Я напрягаюсь. Я никак не могу игнорировать подтекст того, что она говорит. Паника разрастается в моей груди, заставляя руки дрожать. Но я стараюсь, чтобы мой голос оставался твердым.

— Я рассказала вам все, что знаю.

Я поворачиваюсь, чтобы уйти. Они не могут допрашивать меня. Они не могут арестовать меня. Они не могут вложить слова в мои уста.

Я уже потеряла Хантера и Ноэль. Я тоже не потеряю свою свободу.

Если им нужен мой телефон, если они хотят допросить меня, они могут сделать это в участке в присутствии адвоката.

— Отказ сотрудничать с правоохранительными органами выглядит не очень хорошо, мисс Синклер. Особенно когда на кону жизнь вашей лучшей подруги. — Я игнорирую замечание Гарсии и продолжаю шагать. — Если только она на самом деле не ваша лучшая подруга.

Я на полпути через парковку перед библиотекой, когда Тео выходит из скудно освещенного здания. Другая девушка могла бы принять его за профессора в его темных брюках и рубашке с воротником-стойкой и закатанными до локтей рукавами, пальто перекинуто через руку, несмотря на холодную апрельскую ночь.

Мое облегающее черное платье мало защищает меня от холода. Мои зубы так сильно стучат последние пятнадцать минут по пути сюда, что у меня болит челюсть.

— Кэсс? — Он подбегает ко мне, беспокойство искажает черты его лица. — Что ты здесь делаешь? Ты замерзаешь. — Он бросает свою сумку на тротуар и набрасывает пальто мне на плечи, растирая мои руки, чтобы вернуть тепло в мои замерзшие конечности. — Давай. Давай-ка разогреем тебя.

Положив руку мне на середину спины, Тео ведет меня к своей синей Audi, одной из немногих оставшихся машин на парковке.

Он открывает передо мной дверь и ждет, пока я заберусь внутрь, прежде чем закрыть ее за мной. Я чувствую себя королевой в своей колеснице. В салоне все еще пахнет новой машиной, и когда Тео забирается на водительское сиденье, он включает обогреватель, так что тепло ударяет мне в лицо.

— Спасибо, — выдавливаю я, все еще дрожа.

Тео бросает свою сумку на сиденье позади себя и тянется ко мне. Я ожидаю его прикосновения, но вместо этого он кладет руку на спинку моего сиденья.

— Что происходит, Кэсс? Насколько ты пьяна?

Его голос такой нежный, что это ломает меня. Я качаю головой.

— Я не настолько пьяна. Полиция обвиняет меня в исчезновении Ноэль. — Слова выходят водянистыми.

— Эй, — успокаивает он, поглаживая мое плечо. Моя кожа электризуется от прикосновения, даже через его куртку. — Не плачь. Они подозревают всех. Они и меня допрашивали.

Я шмыгаю носом, пытаюсь сморгнуть слезы, чтобы увидеть его отчетливо.

— Они допрашивали?

Он кивает.

— Да, они допрашивают всех. У тебя нет проблем.

Облегчение разливается по моим венам. Я испускаю вздох.

— Хорошо.

Он смеется.

— Никто бы на самом деле не поверил, что ты имеешь к этому какое-либо отношение. Ты лучшая подруга Ноэль; ты бы никогда не причинила ей вреда. Или кто угодно другой.

Я улыбаюсь Тео. Его мягким зеленым глазам. Его легкой, ободряющей улыбке.

Он видит во мне лучшее.

Я сжимаю руки на коленях.

— Тео… Мне нужно тебя кое о чем спросить.

— Давай.

Вопрос, который я умирала от желания задать ему с того дня во дворе, в последний день, который мы провели с Ноэль. Вопрос, который одновременно сжимал мое сердце и царапал мою душу. Вопрос, который у меня не хватало смелости озвучить вслух.

Потому что это может все испортить.

Я делаю медленный, глубокий вдох.

— У тебя… есть чувства ко мне? Или это все у меня в голове?

Между нами воцаряется тишина. Мне наконец удается взглянуть на него снизу вверх, его зеленые глаза мягки, даже несмотря на то, что его челюсть сжата.

— Нет, — признается он.

У меня сводит живот. Дерьмо. Я должна была догадаться. Как я могла быть такой идиоткой? Конечно, я ему не нравлюсь. Он с Ноэль. Я представляла улыбки и пристальные взгляды. Придавая скрытый смысл каждому маленькому прикосновению. Глупая, глупая…

— Это не все в твоей голове. — Он громко сглатывает. Воздух наполнен таким напряжением, что я почти задыхаюсь в нем. — Ты мне определенно нравишься, Кэсс.

Мое сердце вырывается из своей клетки, трепеща надеждой.

— А как же Ноэль? — Шепчу я. Я не могу быть девушкой, которая охотится за парнем своей лучшей подруги, особенно пока она все еще пропала.

Он кивает, на его лице появляется понимающее выражение.

— Она тебе не сказала.

— Сказала мне что?

— Мы расстались.

Мой желудок опускается к ногам.

— Что? Когда?

Тео морщится.

— В тот день, когда она пропала. Прямо перед тем, как она покинула кампус.

Облегчение захлестывает меня. Тео и Ноэль не вместе. Желание иметь его не делает меня дерьмовым другом.

Должно быть, это и была та новость, о которой она нам написала. Новость, которой она так и не смогла поделиться.

— Кто с кем порвал?

— Технически я, думаю. Но это было в значительной степени взаимно согласовано. Она совсем не была расстроена. Я думаю, мы оба уже некоторое время чувствовали, что это приближается.

Мое сердце бешено колотится. Тео одинок, а Ноэль не беспокоит их разрыв. Если бы она была здесь, она могла бы даже побудить меня пойти за ним.

— Так почему же ты выбрал тот день, чтобы покончить с этим?

Он возвращает руку на мое плечо, снова делая успокаивающие круговые движения, и мне хочется сбросить куртку, чтобы он мог прикоснуться к моей коже.

— Из-за тебя.

— Меня? — Я не могу дышать.

— Я не мог перестать пялиться на тебя, когда ты была рядом. — Его кадык подпрыгивает. Я хочу провести пальцем по его горлу. — Я знал, что больше не могу оставаться с Ноэль, когда стало очевидно, что я влюблен в кого-то другого.

Я ухмыляюсь. Но потом я вспоминаю реальность нашей ситуации.

— Так, подожди, тогда почему СМИ все еще называют тебя ее парнем?

Он поджимает губы.

— Потому что они так думают.

— А полиция знает, что это не так?

— Кроме Ноэль и моего отца, ты единственная, кто знает.

— Почему ты никому больше не рассказал?

— Мой папа сказал, что я не должен. — Тео вытирает руки о штаны. — Он думает, что это заставит меня выглядеть более подозрительно. Мы расстались в тот же день, когда она исчезла. Это было все еще так свежо, что он подумал… Зачем что-то говорить?

Я прикусываю губу.

— Что, если правда выйдет наружу? Разве ты не будешь выглядеть еще более виноватым из-за того, что скрываешь это?

Он проводит руками по волосам.

— Это то, о чем я думал. Хотел бы я быть честным с самого начала, но теперь, кажется, слишком поздно признаваться. И ты знаешь моего отца. Это его путь или ничего.

Я киваю, мысли проносятся со скоростью сто миль в минуту. Отец Тео хочет, чтобы он продолжал притворяться идеальным парнем, который никогда не причинил бы вреда любви всей своей жизни. Идеальный парень гораздо менее подозрителен, чем озлобленный бывший.

— Я знаю, что этого не нужно говорить, но я бы никогда не причинил боль Ноэль, Кэсс. Никогда.

— Я знаю, что ты бы не стал. — Эта мысль даже никогда не приходила мне в голову. Я стягиваю с него куртку. — Так что же нам теперь делать?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты расстался с Ноэль из-за меня. Но ты хочешь, чтобы общественность думала, что вы все еще вместе. Так что же это нам дает? — Мое сердце бьется где-то в горле, надеясь, что он скажет мне те слова, которые я хочу услышать.

— Я думаю… Мы подождем, пока она не вернется домой.

Разочарование убивает надежду в моей груди.

— Я ненавижу быть тем, кто говорит это, Тео. Ты знаешь, я не хочу верить, что это возможно, но… Что, если она никогда этого не сделает?

Его лицо вытягивается, и он отворачивается от меня, потирая рот рукой, чтобы сдержать рыдание, когда его глаза становятся стеклянными. Мое сердце разрывается из-за него.

— Я не знаю. Я не хочу думать о том, что она никогда не вернется домой. — Он издает прерывистый смешок. — Каков обычный период ожидания для того, чтобы двигаться дальше после исчезновения твоей девушки?

Его отец, возможно, прав. Если Тео продолжит слишком быстро, он будет выглядеть как парень-убийца, который залез в штаны другой девушке в ту секунду, когда пропала его девушка, а я буду выглядеть как ревнивая девчонка, которая схватила парня своей лучшей подруги в ту секунду, когда она исчезла.

Но я провела годы, желая Тео, и теперь, когда я наконец могу заполучить его, я не позволю ничему встать у меня на пути.

Даже если это означает, что мы должны держать это в секрете.

Я делаю вид, что осматриваю пустую парковку.

— Вокруг никого, и темно. Даже если кто-то случайно выйдет из библиотеки, они нас не увидят.

Он сглатывает, качая головой, но его убежденность колеблется.

— Никто не должен узнать.

Прежде чем он успевает снова запротестовать, я сажусь к нему на колени.

— Никто не узнает.

Сквозь его штаны я могу сказать, что он хочет меня так же сильно, как я хочу его. Холод давно пробрал меня до костей, и на этот раз, когда я дрожу, это по совершенно другой причине.

Руки Тео скользят по моим бедрам, как будто он собирается мягко отодвинуть меня от себя.

— Кэсс…

— Я никому не скажу, Тео, — умоляю я. — Я обещаю. Я просто… я хочу поцеловать тебя. Я давно хотела поцеловать тебя. Я не могу перестать думать о тебе. Я не могу перестать хотеть тебя. Я так сильно пыталась остановиться, но не могу этого сделать. Я хочу тебя. Я хочу быть с тобой.

Его глаза закрываются, как будто мои слова сокрушают его. Но когда они открываются снова, его зеленые глаза другие. Без маски. Он больше не прячется от того, чего он на самом деле хочет.

— Я тоже не могу выбросить тебя из головы. — Он заправляет прядь волос мне за ухо. — Кассиопея.

Мое сердце поет. Слова, которые я так долго хотела услышать от него.

На этот раз не только я сокращаю расстояние между нами. Мы наклоняемся друг к другу, изучая взглядом лицо другого. Его цитрусовый аромат наполняет мой нос, и его руки скользят от моих бедер вверх к щекам в нежнейшей ласке.

Мы встречаемся на полпути, губы соприкасаются в идеальном поцелуе, который заставляет мое сердце взорваться. Момент, о котором я мечтал годами.

Я целую Тео Сент-Джеймса.

И он целует меня в ответ.