Пляшущий с клинком

Глава 13

Грок сделал шаг вперед, выбрасывая левую руку с зажатым в ней шнурком вперед, а затем с силой отдергивая ту назад, заставляя лезвие с тихим хлопком, на манер конца кнута, рассечь воздух. Тварь будто бы ожидала этого, поэтому успела отпрянуть, чтобы затем снова броситься вперед. Орк прыгнул в сторону, отмахиваясь лезвием, а затем взмахом топора попытался достать тварь.

Конечно, его импровизированным оружием не нанести серьезного вреда противнику, что будет в два раза массивнее. Да и само лезвие короткое, не перерубит мышцы и до органов не достанет. Вот только это все работало против живых. А мертвой твари хватит. Касание лезвием шкуры будет подобно прижиганию каленым железом, а касание шнурком – удару плети. Шаман знал, как бороться с духами и их порождениями.

Увернувшись еще от нескольких наскоков, Грок раскрутил маятник, создавая вокруг себя две плоскости, дающие защиту и передышку. Темп боя было необходимо снижать, все же в отличии от мертвых, он мог уставать.

Вот только монстру было все равно. Тот, не взирая на возможные раны, ринулся вперед, лапой сбивая кружево лезвия, выбивая то из рук и стремясь схватить когтистой лапой шамана за горло.

Полукровка отпрыгнул назад, взмахнул рукой и обухом топора сломал твари колено, а на предплечье той лапы, что почти коснулась горла сына степи повис вмешавшийся в бой дух-защитник. А в это время, на второй конечности плоть слазит с костей из-за касания заговоренного шнура.

Взвыв, давно мертвый противник бросает всякую осторожность, вгрызаясь клыками в загривок призрачного стража. Если бы на месте духа был настоящий волк, того бы перекусило напополам, а призрачный всего лишь ослаб настолько, что пришлось временно спрятаться. Больше монстр не церемонился. Он и так получил слишком много повреждений. С одной руки слезла плоть, лишая возможности шевелить кистью, в другой раздроблены кости, а ногу приходится подволакивать. И в завершении разгромной картины, абсолютно невредимый противник, который уже нанес два удара, пока не достигших цели, но нанесших вред – руна на лезвии опаляла шкуру и прижигала мышцы, делая их менее подвижными.

Рывок орка вперед и горящее лезвие врубается в кости повыше локтя, отсекая лапу твари. Перекат, и потерянный пропитанный кровью шнур в руках. Уклониться от атаки, взмахнуть рукой и снова вой, знаменующий еще одно попадание. Монстр лишился глаза.

Только успех развить Гроку не удалось. Тварь извернулась и лягнула шамана в грудь, отбрасывая того на несколько шагов. Из глаз брызнули слезы, а дыхание сперло. От второго удара удалось увернуться, а вот третий достигнул цели.

Когти скользнули по щеке, вспарывая ту, рассекли куртку и оцарапали грудь. Кровь из рассеченного лица стала стекать вниз, пропитывая рубашку, а тварь будто почувствовала победу, нанесла еще один удар.

Грок успел закрыться топором, но руку от принятого удара отсушило, заставляя выронить оружие. А вот тонкое лезвие, привязанное к шнуру, описав короткую дугу, вонзилось в шею твари на удивление легко. Клинок вонзился, чтобы через мгновение вгрызться в плоть подобно маленькому кровожадному зверьку.

Тварь, изначально не чувствующая боль, взвыла, ощутив ее на себе. Это дало тот самый удар сердца, который решил исход поединка.

Орк-шаман пнул мертвого в колено, окончательно доламывая ногу и заставляя тварь упасть на нее, пропустил над собой удар оставшейся лапы, подхватил секиру и, крутанувшись, опустил ту на шею твари.

** ** **

Высокий осунувшийся мужчина, одетый в когда-то белую, а сейчас грязно-серую мантию сидел за столом, положив на столешницу руки, и постукивал пальцами по ней. Он выглядел уставшим, будто ему пришлось много дней провести без сна, скитаясь по лесам без воды и пищи. Что, впрочем, было недалеко от истины. Последнюю неделю Приближенный Алькай метался по лесам, от деревни к деревне, стремясь найти источник пришедшей с севера тьмы.

К его сожалению, несколько деревень опустели и все, на что его хватило, это похоронить тех немногих мертвых, что не стали тварями. И как оказалось, такая же картина была с другой стороны столицы. Такие же деревни, такие же следы. Отличие было в том, что Шахты отбились от нападения. Вот только еще столько же монстров скиталось непонятно где, а Создатель не спешил дарить откровение.

– Говоришь, баронец и орк? – вернулся к теме размышлений Алькай.

– Да, господин, – ответил Несущий волю, – от обоих несло тьмой. Я думаю, это были прислужники, что хотели вас выманить и убить.

– Сомневаюсь, – протянул Приближенный, – скорее просто одержимые.

– Одержимые, пришедшие в храм? – с неподдельным изумлением переспросил священник.

– А что, такое бывает, – пожал плечами жрец, – человек, точнее разумный, – поправил он сам себя, – чувствует что-то не то в себе и стремиться попасть в место, где ему могут помочь. Это естественно.

– Я их прогнал, – опустил голову священник.

– Ты не мог им помочь, меня не было рядом, так что ты поступил правильно, – сказал Приближенный и через пару ударов сердца добавил, – ступай.

– Рад служить, – кланяясь сказал мужчина, выходя из комнаты и отправляясь раздавать команды послушникам храма.

Он уже не видел, как главный жрец встал, подошел к окну и задумчиво протянул:

– Значит орки тоже поддаются тьме…

** ** **

Артур прошелся по городу, закупаясь на последние деньги всякой мелочевкой, заглянул к травникам, ненадолго заскочил в съемную комнату, подготовиться, и сразу ушел. Остар уже давно и крепко спал и выглядел, когда стрелок незаметно заглянул к нему, очень слабо. Поэтому мужчина не стал его будить и приглашать поучаствовать в авантюре. Тому нужен был как минимум день отдыха.

Сейчас мысли наемника занимал вопрос, как аккуратно дать шанс пленной охотнице на побег. Еще было время, по крайней мере, пока той не набили рабские Руны. Разумный, получивший рабскую Руну, уже не мог сбежать, причинить кому бы то ни было вред или как-то явно противиться отданным ему приказам. Фактически, это был Контракт, только с более жесткими условиями.

Защититься от нее можно было только другим Контрактом. Именно поэтому многие члены гильдий предпочитали забить кожу татуировками, оберегая себя от рабства. Это не значила, что разумного нельзя заковать в кандалы и принудить работать. Можно. Просто у такого оставалась возможность сбежать. А вот была ли татуировка у той девчонки, Артур сказать не мог.

Весь день до самого вечера наемник потратил на то, чтобы узнать, где держат рабов. Те проживали за городом, где стояли долговые дома, предназначенные для граждан, и не только, задолжавших крупную сумму, и кто был не в состоянии ее отдать. Хотя «проживали» слишком громко сказано. Фактически всех держали под стражей, выпуская только на обязательные работы или, если те были не городской собственностью, с владельцем. Вот туда-то Артур и намеревался пробраться и вывести нужную ему разумную за территорию.

Изначально мужчина думал, что ему удастся все довольно легко. Но как оказалось, поселение было очень большим, по размерам не уступало небольшой деревне, а по количеству жителей так и вовсе многократно превосходило. Долговых домов было очень много, несколько десятков, в каждом из которых могло поместиться до полусотни человек. Но дополнительно охранялось лишь два, ведь именно там держали тех, у кого еще не было Рун.

Несмотря на то, что стража следила в основном только за относительно свободными, все поселение охранялось не слабо. По крайней мере опытный охотник за головами насчитал четыре поста и два патруля, по два человека в каждом. Этого было достаточно, чтобы поднять по тревоге три десятка человек, способных с легкостью подавить небольшое восстание сотни невооруженных невольников.

Также этот же гарнизон должен был охранять самих рабов от тех, кто решит напасть на долговые дома. И хотя такое случалось заметно реже, но пару случаев, как узнал Артур, все же имели место быть.

Поэтому мужчина лежал недалеко от входа и лениво наблюдал за двумя молодыми солдатами, что отстаивали последние свечи караула. Он собирался пробраться уже после того, как этих двоих сменят, будучи полностью уверенным, что не столкнется с новой сменой патрульных, а старых не хватятся по крайней мере колокол. Этого времени должно хватить, чтобы вытащить нужных ему людей.

Через полколокола Артур уже перебрался через высокий частокол и мягко спрыгнул на землю. Осторожно петляя между длинными домами, перебегая от одной тени к другой, охотник приближался к первому патрулю. Те остановились возле одного из домов и о чем-то вяло спорили.

Стараясь не шуметь и убедившись, что вторая пара зашла за здание, наемник резко метнул небольшой камень в другую от себя сторону, покачав головой в момент, когда те сразу обернулись и вместо того чтобы искать опасность вокруг, принялись усиленно вглядываться в темноту. Больше он не медлил. Артур вышел из укрытия и набросил первому на голову мешок, одновременно перетягивая горловину, а затем подскочил ко второму, начавшемуся оборачиваться на звук, и проделал ту же операцию.

Мешки были пропитаны составом, который должен был усыпить того, кто вдохнет пары этой гадости. Тот был сделан на основе дримана, травы, чей взвар селяне пьют при бессоннице. Конечно, сразу они не заснули, более того, второй попытался кричать, но был молниеносно заткнут кулаком охотника. Сорвать мешок им мешал уже сам Артур, постоянно осыпая тех ударами ногами и руками.

Через десяток ударов сердца сторожа стали шевелиться словно пьяные, через три почти перестали сопротивляться и уже валялись на земле, а еще через два наемник складывал их тела в тени дома, накрыв подвернувшейся под руку тряпкой.

Со вторым отрядом удалось справиться так же легко. Все же ставить опытных ветеранов охранять рабов никто не будет, а вчерашние крестьяне, в основном еще и мальчишки, прошедшие слабую школу подготовки постовых, не представляли опасности для Артура. По крайней мере, пока ему удавалось все сделать тихо.

Не зная, в каком из двух домов находятся нужные ему разумные, наемник решил идти напролом, поэтому направился к главному входу. Нагло выйдя из-за угла и попытавшись придать лицу спесивое выражение, он подошел к молодому пареньку с копьем, что следил за бывшими свободными людьми.

– Где здесь держат нарушителей границ? Баронников?

Тот молча уставился на Артура, пытаясь решить, что делать. С одной стороны, на охраняемой территории посторонний, с другой, он не скрывается, не крадется и не торопиться убегать. Решив все же ответить, солдат произнес:

– В этом, – и чуть помедлив, все же спросил, – а вы кто?

– Сколько их? – проигнорировав вопрос продолжал давить Артур.

– Пятеро, одна девушка, – четко ответил парень и вытянулся по стойке приветствия командира, решив, что это кто-то из Тайной канцелярии. На это намекали скорее манеры гостя, нежели его вид.

– Ясно, – кивнул охотник за головами и приглашающе махнул рукой другому пареньку, что стоял возле соседнего дома и смотрел на незваного гостя, явившегося в неурочное время.

Тот быстро подбежал, и, став рядом, скопировал стойку сослуживца.

– Вытащите баронников сюда, быстро, – приказал Артур.

Изначально он планировал ошарашить обоих своим присутствием, а затем тихо вырубить, но похоже его приняли за какого-то командира. Этим можно было воспользоваться, но в этом случае нужно было не давать парням думать, иначе они быстро поймут, сколько ошибок наделал охотник за головами и попытаются поднять тревогу. А убивать их мужчине не хотелось.

Те ломанулись выполнять приказ чуть ли не бегом и споро вытолкали пятерых заспанных человек, четверых парней и одну девушку. Все они были помяты и выглядели не лучшим образом. Было видно, что с обеда, когда Артур видел их последний раз, их как минимум раз побили.

– Запри дверь, – скомандовал он одному из солдат.

Когда тот отвернулся выполнить приказ, наемник накинул последний мешок на голову второму, нанося при этом удар кулаком в то место, где был висок. А затем обхватил шею первого и принялся аккуратно сжимать ее, чтобы тот потерял сознание, но при этом не задохнулся.

Воздухоплаватели смотрели на с удивлением, девушка – оценивающе, но все предпочли не вмешиваться. Все же пока неизвестный не сделал им ничего плохого и проявил агрессию только по отношению к ненавистной страже.

После того, как оба стражника перестали сопротивляться, Артур поднялся, распорол мешок на две тряпки и повязал их на лица мирно сопящих солдат, чтобы те продолжали вдыхать состав и не проснулись в самый неподходящий момент.

– Я вам помогу, – быстро проговорил он, – вытащу за ограду, помогу избавиться от браслетов, – кивнул головой за заклепанные металлические полосы на запястьях, – а затем разойдемся. Все понятно?

– Зачем ты нам помогаешь?

– Земляки, – пожал плечами охотник за головами, не упоминая, что помогает только коллеге по цеху, – и мне было скучно. А теперь быстро за мной.

Перелезть через частокол смогли все, а после мужчина рванул в сторону леса, не особо оглядываясь, успевают ли за ним остальные.

Тревогу в лагере забили, когда Артур с компанией удалились от лагеря на несколько миль в лес, ночью звон колокола распространялся достаточно далеко. К этому моменту, мужчина с помощью зубила и небольшого молота сбил кандалы с одного из пленных и предоставил тому возможность самому освободить товарищей. Тот споро сбил клепки с браслетов, освобождая своего друга и передавая ему инструменты, а затем поднялся и потянулся.

– Так зачем ты нас освободил? – вновь спросил наемника один из пленных.

Артур обернулся и взглянул на него, и только открыл рот, чтобы отшутиться, как окрик девушки бросил его вперед и вниз. Первый освобожденный пират, подхватив молот, попытался проломить череп нежданному спасителю, и, если бы не предупреждение, ему бы вполне удалось. А так тяжелая железная чушка всего лишь скользнула возле головы, потревожив волосы. Видимо воздухоплаватели не воспылали благодарностью к тому, кто избавил их от судьбы безвольного мяса.

Все это мужчина понял, пока поднимался, разворачивался и поднимал ручной арбалет. Больше оставлять никого из этих четверых в живых он не собирался, Артур и прихватил их только за компанию.

Первый болт вонзился в грудь неудавшемуся молотобойцу, второй остановил животом его друг, что пытался напасть немного сбоку, держа в руках зубило. Отбросив бесполезный теперь арбалет, Охотник потянулся за ножом, чтобы разобраться с оставшимися, когда ему на шею набросил цепь от кандалов последний из еще закованных небесных шакалов. Все что успел сделать Артур, это втиснуть свою ладонь в быстро затягивающуюся петлю, мешая цепи раскрошить гортань, и ткнул лезвием куда-то за спину.

Еще один пират подхватил молот и кинулся к сцепившимся мужчинам, понимая, что наемник уже убил его товарища и сейчас спешно выпутывается из цепей. Но не успел он даже замахнуться, как девушка, что с самого начала схватки рванула во тьму леса, неожиданно выскочила из-за деревьев и точным ударом вогнала выпавшее из рук мертвеца зубило последнему из живых воздухоплавателей в шею, заставив того захрипеть и кулем свалиться на землю.

Через пару ударов сердца на лес опустилась тишина, которую до этого прервали дерущиеся люди.

– Так зачем освобождал? – в третий раз за ночь прозвучал вопрос.

– Я тебя помню, – прохрипел Артур, горло все же немного пострадало, – ты из Охотников, как и я.

– Кодекс, – понимающе кивнула девушка, – покажи татуировку.

Мужчина усмехнулся, покачал головой и продемонстрировал чистую кожу руки, заставив девушку улыбнуться.

– Убедилась? – с сарказмом спросил наемник.

Знак Охотника за головами наносился невидимыми чернилами, которые можно заставить светиться только при наличии особых рунных камней. А те были только в городах у трактирщиков Братства и, возможно, у писчих, что давали заказы.

– Ладно, – через малую свечу молчанья сказала девушка и опустила зубило, – поверю на слово. Освободишь меня?

– Имя-то свое скажи наконец, – кивнул мужчина, – Артур.

– Симия.

На то чтобы сбить кандалы не ушло много времени. А дальше оба охотника поспешили вперед. С самого начала Артур не просто убегал в случайную сторону, он вел пленных через подлесок вдоль крепостной стены, чтобы войти через восточные ворота. Вот только сейчас счет шел не на колокола, а уже на свечи, прежде чем всю стражу ворот оповестят о беглецах и тогда пройти в город будет сильно сложнее.

– Конный, – через две свечи бега выдохнула девушка, припадая к земле и указывая на дорогу, к которой они как раз выходили.

Наемник ругнулся, стал на колено, скрытый кустом, и потянулся за арбалетом. Это была огромная удача, что им удалось пересечься с гонцом. Нельзя было пустить того предупредить стражу. Сейчас у них был шанс попасть в город спокойно.

Мужчина вскинул арбалет и прицелился. У него было два выстрела, но при этом само оружие было ручным, стреляющим на короткие дистанции, да еще руки все еще немного дрожали после драки. Требовалось подпустить гонца как можно ближе, хотя бы до тридцати шагов, чтобы было можно с уверенностью сказать, что наемник не промахнется.

Когда посыльный поравнялся с тем местом, где парочка убийц устроила засаду, Артур, взяв небольшое опережение, плавно вдавил скобу. Низко загудела тетива, а болт с тихим шелестом, не потревожив ни листка на ветках куста, устремился в мерно вздымающийся бок коня. В всадника Артур сейчас бы не попал.

Да и это не потребовалось. Мужчина выругался. Конь, получив рану, не то вскрикнул, не то заржал, споткнулся и упал, подминая под себя всадника и чуть ли не прокатываясь по тому. Опытному Охотнику за головами не требовалось подходить, чтобы убедиться в смерти посыльного, вчерашнего мальчишки, которому просто не повезло.

– Побежали, – спокойно сказала Симия, – нам самим сначала спастись надо.

Артур кивнул, больше ничего на это не ответив. Она была права, а угрызения совести можно и потом послушать. В конце концов, это был не первый раз, когда приходилось убивать тех, кто оказался не в том месте не в то время.

Шин был самым крупным городом Империи, в который ежедневно привозили товары, сырье, продукты, приезжали селяне, купцы и наемники, а также все это вывозилось. Через одни ворота все не протащить, поэтому чем крупнее город, тем больше в него входов. В Эльроде хватало четырех врат, расположенных и названных по сторонам света, в Шине же их было семь. А чем больше входов, тем легче затеряться.

Этим и собирался воспользоваться Артур. Гонца из рабского лагеря они перехватили, значит на восточных воротах еще не знают о побеге, а значит удастся пройти относительно просто. Конечно, к внешнему виду Симии могут прицепиться, все-таки наемники не часто ходят в рванье, но на этот счет мужчина уже придумал отмазку.

Через колокол, когда пара наемников вышла из подлеска, начало светать. Выйдя на дорогу и немного отряхнувшись, они бодрым шагом пошли к городу. По договоренности, они отыгрывали переговорщиков малого отряда, что остановился где-то в деревеньках неподалеку и отправил тех на поиск заказов.

Именно эту версия и удалось скормить страже. Те не раз видели такую же картину, поэтому особо вопросов не задавали, лишь проверили бумагу на ношение оружия у наемника, да взяли небольшой взнос за проход.

Артур уже подумал, что все удалось, как старший в смене его окликнул:

– Слышь, а чего у девки даже ножа какого нет, как она наемничает-то?

– А мы ее недавно в отряд взяли, – ощерившись улыбкой ответил охотник, – сбежала из дому. Захотела увидеть свободной жизни, вот показываем, – состроив максимально похабное выражение лица ответил Артур.

Стража захохотала и стала пускать шутки на тему того, что глупой девке показывают наемники, а мужчина поспешил увести девушку подальше.

Когда они отошли достаточно далеко и затерялись в переулках, Симия развернулась к мужчине и обманчиво мягко и тихо, почти мурлыкая, спросила:

– Значит свободную жизнь показываешь?

– Не злись, – примирительно вскинув руки и делая осторожный шаг назад сказал Артур, чувствуя тщательно скрытую ярость девушки, – так было легче всего от них отвязаться.

– Легче всего? – переспросила та, делая стелющийся шаг вперед.

– У меня не было других идей, – отступая продолжил охотник.

– А вот у меня есть, – сказала Охотница за головами и стремительным рывком сократила разделявшее их расстояние, занося руку для удара.

** ** **

Проспав всю ночь, на утро я встал ни разу не отдохнувшим. Тело болело и чесалось, зашитая рана тянула и хотелось содрать повязки, стесняющие каждый вздох. Но переборов себя, я, как есть, сходил в таверну и плотно поел. Телу требовалась пища, чтобы быстрее восстанавливаться.

Когда вернулся в комнату, дополнительно подстегнул этот процесс настоями, вытяжками и примочками, что за ночь сняли воспаления, отеки и припухлости, а мелкие ссадины и неглубокие раны так вообще закрыли, оставляя красные полосы шрамов. Дольше всего провозился с повязкой на теле, от выступившей крови та прилипла намертво и пришлось сначала ее размачивать, прежде чем мне открылся вид на собственные живот и грудь.

Широкий длинный местами рваный порез покрылся коркой крови, по краям кожа краснела, но даже так я понимал, что все могло быть в разы хуже. За неделю, под действием дорогих лекарств, мне хотя бы не грозило воспаление, а рана точно затянется полностью. А уже к вечеру, если хотя бы еще раз сменю повязку, она перестанет кровить от любого резкого движения.

Решив побыстрее разобраться с этим и лечь спать, я приступил к пропитке нового куска чистой ткани, который потом ляжет на рану, вытяжкой кровавой незабудки.

В отличии от широко распространенного настоя, что являлся скорее народным средством, ведь приготовить его мог любой крестьянин, вытяжка была особым составом. Он был разработанным рунистами пару десятилетий назад для армии то ли Империи, то ли Баронств, этого уже никто не знает. Определенный сбор трав, последовательность их добавления и котлы с Рунами позволяли добиться безумной скорости заживления ран, взамен даря истощение. Вот только солдаты с охоткой меняли небольшую слабость на возможность не чувствовать боль от вчерашней раны. В конце концов, даже война не идет непрерывно, многие успевают восстановиться после прошедшей битвы и в следующую идут полные сил. В мирное же время вольные наемники и Гильдии охотно используют его, чтобы не терять боеспособности во время заданий.

Конечно, будь у меня время, я бы не стал пользоваться таким лечением. Проблема была в том, что помимо истощения организма, лекарство имело второй побочный эффект. Накапливаясь в крови, костях и мышцах оно начинало будто бы старить их. Опытный воин, получив обширную рану и залечив ее таким способом, должен был продолжать двигаться, разминаться и тренироваться ежедневно, иначе уже через два-три десятка дней не мог выстоять против себя прежнего и нескольких ударов сердца. За год такой разумный превращался в старика, у которого плохо гнулись не только руки и ноги, но даже пальцы. И назад это никак не обернуть, только предотвратить.

Но в моем случае тренировки стоит немного отложить, хотя бы на пару дней, пока полностью не смогу потянуться, не рискуя истечь кровью. С этими мыслями я закрыл глаза.

** ** **

Мужчина стоял на берегу и смотрел на море, что волновалось, но не игриво, а зло, готовясь обрушить валы воды на песчаный берег и утянуть случайного путника на дно. Зябко поведя плечами, я подошел к нему и молча стал рядом. Тот отвлекся от созерцания, окинул меня взглядом, улыбнулся и сказал:

– Не ждал тебя так рано, что-то случилось?

– Мне не дают покоя немертвые твари, с которыми пришлось столкнуться…

– И?

– Кто они и откуда, почему появились именно сейчас, кто их ведет, зачем… Вопросов много, ответов недостаточно.

– Ха, – улыбнулся мужчина, – вот это как раз и просто. Все ответы ты мог бы найти сам, если бы приложил чуть больше усилий и был повнимательнее.

– Не просветишь?

– В этот раз – легко, – снова улыбнулся он. – Начнем по порядку. Ты уже ходил в Храм и у жрецов узнал, что эти твари – бывшие разумные, извращенные не по собственной воле. Хотя не все, некоторые сами хотели стать такими. Кого-то вырвали из чертогов Белой Госпожи, кто-то еще был жив, но это не важно.

– А что важно?

– Важно знать кто это сделал и почему сейчас. Его имя тебе ни о чем не скажет, ведь ты его никогда и не слышал. Как и сотни его других имен. Сейчас все его называют, – тут мужчина осекся и всмотрелся в даль, чтобы потом покачать головой и продолжить, – не могу назвать его очередное имя, просто знай, что оно точно на слуху у многих. А сделал он это потому что вернулся, и такова его суть.

– А кто ведет этих тварей, куда и зачем?

– Поводырями выступают такие же монстры, только пока в обличии разумных. Ты с ними сталкивался уже, тогда, в Шахтах. И больше я сказать тебе ничего не могу. До встречи.

После этого я провалился в тьму.

** ** **

Ночная столица не становилась по настоящему темной уже очень давно. Расставленный повсюду столбы с рунными камнями освещали главные улицы Шина каждые полсотни шагов, а соседние с ними – каждую сотню. Однако это не значило, что это приносило работникам не самых честных профессий такие уж сильные неудобства. Скорее уж приучало их к более тщательному планированию.

Сейчас капитан вчерашней звезды диверсантов, которому добавили остатки от не такой удачной группы, смотрел на своих подчиненных и думал о том, что происходящее нравится ему все меньше. Семь человек были готовы выполнить приказ, но отдавать его он не хотел. А все из-за того, кого им придется ловить.

Впервые выслушав историю того, как отряд его товарищей по цеху столкнулся с Пляшущим, он подумал о неразумности подставившегося парня. Тот полез участвовать в боях и погиб, такое случается. Даже неудавшаяся месть прямо в таверне не выбивалась из картины. Когда воссоединившийся отряд ввязался в драку в порту, а потом упустил наемников, это вызвало недоумение. Четыре тренированных бойца, один из которых был столь быстр и силен, что сам мог бы поспорить за обладание запонки с камнем цвета крови, упустили каких-то вчерашних крестьян? Но вот когда капитан, тот самый боец, найдя кольцо, бросил выполнение приказа и рванул за местью, где и погиб, долгарец всерьез задумался об опасности охоты на неуловимого плясуна и трезвости мышления второй группы.

Еще и конфликт кураторов, переросший в драку, где светлоглазый убил Освальда ясности не вносил. А завтра еще планировался налет на Академию, который несколько лет готовила их ячейка, а они вместо того, чтобы готовиться и не отсвечивать, носятся по всему городу, ища возможность выйти на след каких-то наемников.

Покачав головой, капитан отдал приказ выдвигаться. Восемь человек достаточно для захвата двух.

Сразу толпой идти не было смысла. Поэтому команда разделилась.

Одного оставили на ко́злах в повозке, куда потом притащат бессознательные тела. Еще один должен контролировать окна, чтобы отсечь наемникам возможность сбежать через них. Пятеро отправиться внутрь, где, разделившись, и будут делать работу. Капитан же остался на лестнице, готовый прийти на помощь как бойцам сверху, так и снизу.

Изначально понимая, что новые люди не сработались еще с его командой, долгарец не стал смешивать людей, а предпочел работать слаженными двойками. Его парни по двое проникнут в комнаты, где и скрутят наемников, а пятый, пришедший из второй звезды, новичок, как про себя его называл капитан, будет стоять в коридоре и придет на помощь тем, кто в этом будет больше нуждаться. Еще двое на улице почти и не будут работать. Все должно пройти тихо.

До какого-то момента так и было. Мешочки с сонным составом тихо тлели под порогом, распространяя сладковатый запах и усыпляя жителей комнат, долгарцы передвигались почти бесшумно, не переговариваясь и не бряцая оружием. И через три свечи, когда состав уже должен с гарантией подействовать, капитан отдал приказ входить.

Тихо скрипнули двери, а его парни тенями скользнули внутрь. Капитан напрягся, вслушиваясь в каждый шорох, готовый броситься на помощь при первом же признаке опасности, и как оказалось не зря.

Раздался хрип, а через половину удара сердца грохот и последующий за ним глухой удар падения тела на пол. Новичок бросился к комнате, чья дверь располагалась справа, но навстречу ему выскочил молодой рыжеволосый с залитыми кровью грудью и лицом мужчина. Выскочил, чтобы перехватить руку с клинком и ткнуть длинным ножом в подмышку, а затем подсечь ноги и пнуть пока еще живое, но в недалеком будущем мертвое тело под ноги подбегающему капитану.

Более не замедляясь, рыжий метнулся в комнату напротив, на бегу поворачивая корпус и пропуская мимо болт от арбалета. Не успел капитан задуматься, откуда взялся арбалет, как из проема вылетел второй снаряд, что чуть не попал ему в живот. Ругнувшись, мужчина вошел в комнату и, перешагнув через тело еще одного товарища, что до сих пор сжимал в руках трофейный арбалет, бросился на помощь второму подчиненному. Тот успевал отбиваться от скупых, но быстрых выпадов наемника, однако было видно, что сдавал, постепенно обзаводясь мелкими порезами.

Под двойным натиском наемник отступил, а потом прыгнул, спиной вперед влетев в окно и распахивая ставни, разбивая стекло и вываливаясь за подоконник.

Мужчина подскочил к окну, надеясь увидеть под ним распластавшееся тело. Однако тут же отпрянул, лишь краем глаза успев увидеть завершение характерного взмаха рукой. Это его и спасло. Клинок, которым все это время отбивался и атаковал рыжий, с глухим стуком вошел в потолок. Если бы капитан не уклонился, он нисколько не сомневался в том, что с таким же звуком лезвие вошло бы ему в череп.

Выдохнув, капитан медленно убрал свой клинок в ножны и обернулся, рассматривая учиненный в комнате бардак, а после спокойно пошел в комнату плясуна. А в том, что именно плясун ушел, он не сомневался.

Начал капитан с того, что подошел к развалившемуся возле окна подчиненному и принялся бить того по щекам. Это быстро привело мужчину в чувство, и он застонал, открывая глаза.

– Арнас, ты как?

– Голова трещит, – простонал мужчина, осторожно садясь и приваливаясь к стене. – Что произошло?

– Вот ты мне и расскажи, – ответил капитан, подходя к кровати и рассматривая лежащее поперек нее тело и огромную лужу крови.

Арнас помолчал и спросил:

– Что с Майлом?

– Он мертв, удар ножом в шею.

– Бездна, – выдохнул мужчина.

– Рассказывай, – жестко потребовал капитан, разворачиваясь и смотря в глаза подчиненному.

– Как ты дал команду, мы вошли, – покорно начал убийца, – все тихо было, рыжий спал. Майл подошел к нему и наклонился, чтобы руки связать и рот прикрыть, чтоб, если проснется, не орал. Я к окну отошел, прикрывая единственную возможность сбежать, – говоривший сделал паузу и сморщился, приложив руки к вискам. Пытаясь таким нехитрым способом справиться с резко накатившим звоном.

– Дальше, – поторопил его капитан, что в этот момент рылся в вещах баронца.

– А дальше Майл захрипел, я не видел ничего. Только сделал шаг глянуть, как этот выкормыш Бездны выскочил из-за кровати и стул в меня метнул. Больше ничего не помню.

– Продолжая твой рассказ, наш клиент выбежал в коридор, прирезав новенького, заскочил в комнату напротив, увернувшись от двух болтов, пущенных в упор, и убил Джока. Мы с Лиромом ему ничего сделать не успели, он выпрыгнул в окно.

– От каких болтов? – тупо переспросил Арнас, смотря как капитан достает из-под небрежно брошенной куртки ножны со спрятанным в них клинком с витой гардой. – У нас же не было арбалетов.

– Это охотника за головами, – ответил до этого молчащий Лиром, – маленький двудужный вестник смерти.

– Не такой уж и вестник, – горько сказал капитан и резко вскинул голову, услышав тройной свист.

– Стража идет, – озвучил расшифровку Лиром.

– Выноси охотника, этот точно в отрубе, – приказал ему капитан, а после обратился ко второму присутствующему в комнате, – Арнас, подбирай сопли и тащись в повозку, тебя никто не понесет.

Когда подчиненные освободили комнату, ринувшись выполнять приказы, мужчина перевел взгляд на оружие в руках. Он медленно, вслушиваясь в тихий шелест, вынул спаг из ножен, внимательно осматривая потертости на рукояти и сколы на клинке. Проверил баланс, убеждаясь в качестве работы мастера. Щелкнул по клинку ногтем, вслушиваясь в равномерный гул неплохой стали. А затем неторопливо воткнул его в щель между досками пола, примерился и резко надавил, ломая оружие.