Пляшущий с клинком

Глава 2

После этих слов пять человек развернулось и молча вышло в соседнюю комнату, они здраво решили, что такая работа является чистой авантюрой. Не могу с ними не согласиться.

Остальные, кто не ушел, начинают слушать воду, что льет парграф о важности данной миссии. Я же занят совсем другим, прикрыв глаза пытаюсь понять, каким лучше образом провернуть поистине масштабную кражу так, чтобы не попасться.

Через какое-то время Уборов начинает подзывать нас по одному и зачитывать персональные клятвы, после принятия которых выдавали письмо и один небольшой предмет, что является опознавательным знаком. Меня вызывают последним и достается перстень с головой пса, что держит в зубах синий камень.

– Береги его, – кивая на перстень говорит наниматель, – покажешь его в Аргрисе владельцу лавки «Диласская сталь»*, что на северо-западной площади, он даст дальнейшие инструкции.

Кивнув ему, я поднимаюсь по лестнице и выхожу из здания. Удивленно хмыкаю, тоннель оказывается проходит под городской стеной, так что не придется отстаивать очередь на выход. А толпа там приличная. Последние пару дней стража стала проверять не только входящих, но и выходящих. О чем только думал магистрат? Даже если они кого-то ищут, то этот кто-то найдет другой путь сбежать из города. Ухмыляюсь, как я, например.

Отвернувшись, пошел по дороге в сторону воздушного порта. Нужно добраться до Аргриса, а там уже сориентируюсь. Через полколокола ходьбы натыкаюсь на Артура. Он сидит на обочине дороги, под ветвями раскидистого дуба и тихонько играет на флейте. Увидев меня, он прекращает, встает и идет навстречу.

– Я знал, что ты пойдешь в порт, решил составить тебе компанию, – с улыбкой говорит он. И видя, что я не против его общества, добавляет, – а еще помочь.

– И с чем же ты собрался мне помогать? – спрашиваю его.

– О, – тянет он, – я слышал сказку, в которой бандиты наткнулись на двух друзей, что шли по дороге домой. Один из них был трус и решил сдаться на милость разбойников, чтобы выжить. Вот только пришлось сначала убить своего компаньона, правда, – усмехается он, – он его не то чтобы сильно пережил, – заканчивает свой рассказ Артур. А затем, сделав короткую паузу, продолжает, – а мораль проста, если бы они объединились, то смогли бы отбиться от разбойников.

– Глупая мораль, – говорю я, – обычно разбойники вооружены как минимум дубьем, а вот про твоих героев ни слова не сказано. И даже если они вооружены, им бы не удалось отбиться от банды.

В этот момент Артур возмущенно вскрикивает:

– И это мне говорит человек, отбившийся от четверых горлорезов сразу?! И что ты там сказал про мораль, глупая? Это ты ничего не понимаешь в поэзии! Спорим, что два друга смогут отбиться от разбойников? – протягивая ладонь для рукопожатия спрашивает он.

Лениво хлопаю его по ладони, принимая пари, и уточняю:

– Как проверять будем?

– Очень просто, – с бешеным огоньком в глазах говорит он, – сейчас нас будут убивать.

– А с чего это мы уже друзья? – спрашиваю, и осознавая его слова, напрягаюсь. – Почему ты так говоришь? – кладя руку на рукоять спага, перевожу взгляд на него.

– А ты хорош, – раздается хриплый голос у меня за спиной. От неожиданности я вздрагиваю и оборачиваюсь, вынимая из ножен спаг и сбрасывая сумку с плеча. Тем временем псоглавец, которого я видел ранее, продолжает, – как почуял нас? Хотя можешь не отвечать, тебя мы прирежем за твое пение, а тебя, – кивок в мою сторону, – за твое пренебрежение к таким как мы.

– Все же отвечу. Я угадал, псиной воняло, – со злым весельем в голосе сказал мой компаньон.

Псоглавец зарычал и подался вперед. Нас окружали семеро псов, но не нападали. Скосив глаза на Артура, я заметил, что он успел достать ручной арбалет с двумя дугами. Значит по меньшей мере одного он успеет убить, а может двух. Самых резвых. А вот потом они впятером навалятся на нас. На мосту я убил четверых, но те были шпаной, что нападают на безоружных. А псоглавцы были наемниками, что сталью живут. У них есть все шансы отправить меня на встречу с Белой госпожой.

– Что мы говорим врагу? – внезапно спросил Артур.

– Не сегодня! – рявкнул я, продолжая знаменитый клич горцев, и сделал первый выпад.

Дальше события понеслись вскачь. Кровь первого урода еще не успела упасть на землю, а я уже разворачивался ко второму противнику, краем глаза контролируя тех, кто кинулся к Артуру. С удивлением обнаруживаю, что два пса лежат с болтами в глазницах, а сам стрелок парирует размашистые удары пса, грамотно отступая, прикрываясь противником от его компаньона. В отличие от Артура, я наседаю на двоих сразу, среди которых мой недавний знакомый, благо умения хватает. Пропускаю клинок главаря, что разминулся с моим лицом на волос, я пробиваю ему бедро. И тут же делаю подшаг, чтобы завершить поединок двумя ударами, прикрываясь одним врагом от другого.

Внезапно начинаю различать бой барабанов, совсем далекий и неразборчивый, заставляющий концентрироваться только на нем, следовать за ним, искать его. Я знаю, скоро заиграет флейта, потом скрипка, но никогда мне еще не приходилось слышать конец этой чудесной песни. В ней слышится все, взмахи руками, шаги, звон стали и свист ветра, чувствуется движение, ритм, она ведет меня.

Собираясь сделать выпад, понимаю, это нарушит музыку, поэтому продолжаю начатое ранее движение и замечаю, что один из псов, что нападали на Артура, решил атаковать меня со спины. Вместо выпада делаю широкий взмах клинком, отбивая один удар и ломая весь рисунок боя, к которому стремятся наемники. Чувствуя, что сейчас барабаны начнут бить дробь, ускоряюсь и осыпаю противников уколами, каждый раз меняя последовательность и цель, а в момент вступления флейты, которая пронзительно вскрикивает, как бы ловя убегающую ноту, мой клинок пробивает первое сердце. Я ускоряюсь, пытаясь успеть за набирающей скорость мелодии флейтой, и замедляюсь каждый раз, как только невидимый музыкант берет короткую паузы, чтобы вдохнуть. Но вот идет повтор мелодии, и второй противник падает с пронзенным горлом.

Вдруг звучат тяжелые удары огромного барабана, заставляющие обернуться и метнуть нож в пса, что выбил меч из рук стрелка. А затем флейта затихает, начинает отдаляться бой, и, перед тем как полностью исчезнуть, мой нож еще раз убивает врага. Просвистев возле уха, он входит в грудь последнего пса, который отступает от меня, подволакивая ногу. Артур довольно быстро сориентировался, видимо не только я тут умею метать острые железяки.

Я осматриваюсь вокруг и сплевываю, дорога, как и мы, залита кровью, за поворотом стража, которая задержит за убийство, никто не будет разбираться, нападение или самооборона, а нам надо срочно убираться отсюда. И чем скорее мы это сделаем, тем меньше претензий получим. Подхватываю сумку и устремляюсь в сторону от дороги, с лес. Слышу, что мой невольный попутчик следует за мной.

– Ты знал, что они устроили засаду?

– Нет, увидел, что того урода встречала банда, и решил перестраховаться, дождавшись тебя либо еще кого-то. Ты же знаешь это племя. А не говорил, чтобы зря не нервировать. Но с тобой даже лучше вышло.

Я был зол на него, хотя и понимал, что сам бы поступил так же.

– А спор-то я выиграл, – внезапно сказал он.

Сначала не поняв, о чем он говорит, я уставился на него, а затем, когда дошло, засмеялся, выплескивая напряжение, что скопилось за последние пару свечей. Серокожий тоже заржал. Два уже почти друга все же отбились от разбойников.

Переодев рубашку и кое-как оттерев штаны, я выкинул заляпанную кровью куртку под куст и вынул из сумки дорожный плащ.

– Пошли, надо успеть на корабль раньше, чем кто-то сообщит, что на дороге трупы.

Артур молча кивнул, и мы поспешили к дороге, постепенно забирая в сторону воздушного порта. На удивление нам повезло и активности среди портовой стражи не было.

– Ну что, пошли искать нужный нам корабль? Я левую сторону беру на себя, встречаемся тут же, через полколокола, – сказал Артур и сразу пошел к первой посудине.

Вздохнув, я стал обходить остальные. Как назло, в сторону Шинийской империи пассажирские корабли отправлялись не так часто, как хотелось, и следующий шел только через четыре дня, что меня категорически не устраивало. А из грузовых я не нашел вообще ничего. Вздохнув, пришлось вернуться ко входу, где уже ждал стрелок.

Ему удача сопутствовала чуть более. Как оказалось, из двух десятков воздушных судов, что стояли сейчас в порту, нам подходила только одна посудина. Выглядела она настолько дряхлой, что я всерьез опасался, что в воздухе, при малейшем порыве ветра, развалится. Спокойствия не приносил ни старпом, что носился по трюму, командуя погрузкой, ни матросы, что эту самую погрузку осуществляли, и чей вид будто бы говорил, что с дисциплиной все очень плохо, ни ремонтная бригада, что латала тросы, которые держали шаг с газом.

Отправка была вечером и у нас было еще достаточно времени, поэтому мы зашли в таверну, что стояла около пристани и, сняв комнату и закинув туда свои вещи, я отправился в купальню, а мой спутник пошел договариваться по поводу обеда.

Псов обнаружили ближе к вечеру, в чем не было ничего удивительного, днем никто не любил ходить по солнцепеку. Ожидаемо, расследования никто не устраивал, хотя стража побегала и потрясла всех, кто хоть немного вызывал у них подозрение. К счастью, ни я, ни Артур в это число не попали, и мы избежали счастья отвечать на вопросы хранителей порядка.

Сейчас же я сидел и прислушивался к разговору двух грузчиков, что, отработав смену, решили пропустить по стаканчику и потрепаться об этом несомненно громком убийстве.

– А я тебе говорю, это маньяк этот активизировался, что прирезал жену булочника, – заплетающимся языком вещал один из них.

– Что ты мелешь, это ж булочник и прирезал ее, его ж потом и повесили.

– Нет, не мог он, я знаю. Он был внучатым племянником подруги моей троюродной сестры мужа. Милейший человек, мухи не обидел, подставили его, как пить дать.

– Молчал бы уж. У тебя что не убийство, так-то маньяк али еще что за напасть. Он ее убил, – уверенно сказал мужик, – а все потому что…

Тут напротив меня уселся Артур и, со смешинкой в глазах, сказал:

– Сплетни собираешь?

– А что еще делать, колокол до отправления, вот хоть так время убиваю.

– Э нет, так скучно, давай драку что ли устроим?

Я поморщился, мне сегодня хватило, да и не понимал я кабацких драк, ну вот что хорошего в том, что тебе по лицу настучат? Артур считал же иначе, так что у нас разгорелся спор на тему преимуществ и недостатков такого активного времяпрепровождения. В разгар спора прозвенел колокол, и мы засобирались на нашу посудину.

** ** **

Парграф Уборов любил свою работу, достойная плата, власть, возможности, красивые женщины, роскошная жизнь за счет дворца. Но не только это доставляло радость безземельньному дворянину, а еще и то, что он мог сделать работу и не бежать получать новую, а идти развеяться. Все-таки сейчас он нанимает отряд, а значит можно зайти и в ресторанчик, и в увеселительный дом, и в игорный, где же еще найти наемников, что согласны выполнить задание? Отчитаться перед начальством можно и позднее, пусть все видят, что он целыми днями выполняет поручение.

В этот раз он предпочел закончить дела с утра, а оставшиеся два дня предаваться безделью. Хотя все определяли безделье по-своему. Для кого-то это посидеть в кабаке, для кого-то сходить в бордель, сегодня мужчина собирался сходить в один из самых дорогих ресторанов, потом пройтись по набережной, а затем встретить закат с бутылкой желтого вина, сидя на террасе в удобном кресле.

Именно с этими мыслями еще не старый мужчина поднимался по лестнице, которая вела на улицу из тайного убежища, которое иногда использовали воины плаща и кинжала. Сейчас он пройдет несколько проулков и выйдет к извозчикам, а там домчится до ресторанчика.

Жаль, что планам не суждено было сбыться. Прямо на выходе его и подловили, петлю на шею из-за спины и вот превосходный фехтовальщик и верный агент Его Величества лежит безмолвным трупом. Он даже не смог сопротивляться долго, нехватка воздуха и выверенный захват сделали свое дело.

Неприметный мужчина с голубыми, почти белыми глазами наклоняется над телом и начинает стягивать с пальцев перстни, обыскивает карманы и прощупывать подкладки. Спустя некоторое время на его бесстрастном лице появляется настороженность, которая перерастает в удивление, а после он впадает в ступор. Недолго простояв в нем, он начинает рассматривать перстни, что снял до этого.

Очевидно не найдя нужного, он достает пластину из серебристого металла и, приложив ее к голове убитого, начинает лить на нее свою кровь, что течет из только что пробитого пальца. При этом старательно следя, чтобы ни капли не попало на тело или землю.

Через какое-то время убийца выпрямляется, со вздохом оставляет тело и скрывается в проулке. Ему удалось устранить агента, но вот перстень, который ему надо было забрать, пропал. Что ж, он был профессионалом и, если бы не срочность, смог бы сделать работу чисто. Однако же сейчас придется постараться, чтобы перешерстить последние колокола памяти покойного, которую он старательно записал на пластину, новейшую разработку рунистов, чтобы найти и перехватить тех, с кем этот франт встречался в столь непрезентабельном месте.

Возможно придется искать наемников, не ограничиваясь выделенными силами, чтобы они доставили ему всех, с кем общался этот тайнюк**. Кивнув самому себе светлоглазый ускорил шаг и влился в толпу.

** ** **

Старый дирижабль неторопливо покачивался под порывами ветра, который словно пробовал эту посудину на прочность, однако качка не мешала нам развить приличную скорость и даже идти немного с опережением, по крайней мере, так говорил капитан этого корыта.

К слову о нем, это был на редкость жизнерадостный человек, которому, очевидно, нравилось то, что он делает. А именно постоянно ремонтировать свою «ласточку», как он с любовью называл свой корабль. Его даже не смущало, что данный транспорт безнадежно устарел и купив новую игрушку он сможет получить много больше как прибыли, так и возможностей на модернизацию. При этом всевозможные управленческие дела он делегировал на плечи старпома, бойкого старичка, который еще не свалилась за борт исключительно потому, что практически никогда не бывает на палубе.

Облокотившись на перила по правому борту, я лениво наблюдал, как под нами проносятся деревушки и одинокие корчмы, реки и озера, как плавно течет лес, иногда прорезанный трактами. Я редко забирался на такую высоту, так что не часто мог наблюдать такие прекрасные картинны. И хотя Артур говорил, что летим мы достаточно низко, для меня такой высоты было достаточно. Да и как можно сказать, что летим низко, если падать бы было очень даже высоко? Параллельно я старался решить, как же все-таки выкрасть артефакт. Ничего путного правда не выходило, однако я не мог выбросить из головы эту задачу. В отличии от моего попутчика.

Вот уж кто развлекался как мог, у меня вообще складывалось впечатление, что данный индивид вообще не умеет молчать. Он успевал поговорить и с матросами о политике, и перебросится парой слов со штатным рунистом по поводу модификаций арбалета, и поспорить с капитаном об преимуществах и недостатках посудины, на которой мы летим. И это за неполные четыре колокола полета этого дня. Про будущие даже думать не хочется.

– Да не думай ты о ней, расслабься, – подойдя ко мне сказал он.

Я на эту реплику лишь вздохнул, мы уже спорили на эту тему и так и не пришли ни к какому решению. И только открыл рот, чтобы послать его, как услышал удар в барабан, далекий, глухой, но от этого не менее знакомый. Резко обернувшись, я подошел к противоположному борту и стал всматриваться в даль, пытаясь рассмотреть что-то. Опомнился лишь тогда, когда почувствовал удар по плечу.

– А, что? – перевел я взгляд на спутника.

– Что случилось? – без своей привычной веселой улыбки спросил он.

Когда он был серьезен, то становился неразговорчив и предпочитал открывать рот только по делу. Наверно, без этого его качества мы бы не сработались, я бы не смог терпеть его треп еще и в критических ситуациях.

– Мне что-то показалось, – ответил я, – какая-то неясная тревога.

– Пойду предупрежу капитана, пусть посадит кого-то на шар, чтобы смотрел по сторонам, – сказав это, мой попутчик удалился.

Я тоже хотел отойти, но что-то заставляло меня напряженно вглядываться в горизонт и, слушая объяснения Артура с капитаном, что приближались ко мне, я увидел причину своей тревоги.

– Так корабль, – спокойно сказал я.

Удивительно, но в этот момент тревога прошла, я понял, это судно преследует нас и миром мы не разойдемся, так что волноваться не видел смысла. Капитан сразу напрягся и, разложив подзорную трубу, начал смотреть на далекий корабль. Через малую свечу он выругался и стал раздавать приказы. Команда начала готовиться к бою.

– Как думаешь, это связано с нашим заданием? – тихо спросил Артур.

– Я не вижу других причин, кому еще может понадобиться такое убогое суденышко? – ответил я и, развернувшись, поспешил в каюту. Надо было подготовиться к абордажу, а в том, что он состоится я почему-то был уверен. Мое чутье редко меня подводит. По крайней мере в такие моменты.

Через колокол команда, предварительно дав предупредительный выстрел, начала обстреливать судно пиратов. Не то чтобы это помогало, все-таки рунист на другом корабле был хорош и щит стоял такой, что становилось завидно, но хотя бы мысленно становилось легче.

Однако сближение все продолжалось и в какой-то момент стали видны пираты. Только в абордажной команде разумных у них было больше, чем всех людей на нашем корабле, а уж про качество бойцов я вообще старался не думать. Нас всех просто перережут, если дадим отпор, впрочем, если не дадим, то результат может быть точно таким же.

Когда корабли поравнялись, из-за спин бойцов показался высокий мужчина, что поверх своего явно дорогого камзола надел стальной панцирь. По всему выходило, что это капитан, сделал я такой вывод, видя беспрекословное выполнение команд, что он раздавал пиратам. После того, как те подняли персональные щиты, он вышел вперед и крикнул:

– Сложите оружие, приготовьтесь к досмотру и тогда останетесь живы.

– Может еще сразу и сундуки открыть все? – под хохот пиратов спросил наш капитан.

Я напрягся, послышался бой барабанов, пока ленивый, тихий и медленный, но грозящий перейти в марш, если я что-то не сделаю.

– Это было бы очень любезно с вашей стороны, – ответил на неприкрытый сарказм пират.

Заиграла флейта, что пела тихую и плавучую песню, зовя меня, заставляя сконцентрироваться на ней, искать источник. Мой взгляд уткнулся в реку, которую мы должны пролетать свечи через три. В этот момент я понял, раз пираты не начали абордаж, значит чего-то ждут, возможно, подтверждения, что мы именно те, за кем они гнались. Либо же они знают, что догнали тех, но не знают, кото искать. В любом случае, нас ждет бой, где долго мы не протянем.

План родился мгновенно. Я тронул Артура за руку и, наклонившись, зашептал:

– Рано или поздно, они либо договорятся, либо нападут. Надо сваливать побыстрее. Приготовь веревку, свесимся как можно ниже и спрыгнем в воду, будет не очень высоко, не должны разбиться.

– А если там мель? – нахмурившись спросил он.

– Других вариантов нет, да и насколько я знаю, эта река мелеет ближе к границе, тут должно быть глубоко.

– Через три свечи на левом борте, возле трюма, – помолчав немного сказал он и, развернувшись, заспешил якобы в трюм.

Я продолжил стоять и вслушиваться в разговор двух капитанов, что перебрасывались репликами, но не начинали атаку, тяня время, когда заметил матроса, что спешил к капитану пиратов. Добежав, он что-то стал говорить, размахивая руками.

Тут-то барабаны и забили в полную силу, а я, не став ждать развязки, да и привыкнув доверять мелодии, что временами слышалась мне, развернувшись, неторопливо пошел к трюму. И уже спускаясь заметил, как капитан пиратов что-то сказал, а наш капитан на удар сердца задумался, а потом повернул голову и посмотрел туда, где я стоял до этого. Дальше я ждать не стал и со всех ног, через трюм, побежал к тому месту, где Артур должен подготовить канат.

– Они договорились, – выдохнул я, выскочив из трюма, – пираты забирают только нас.

– Чего? – вылупился на меня матрос, что привязывал веревку к борту и почти сразу закатил глаза и упал на палубу. Это мой компаньон беззатейно двинул беднягу по затылку своим арбалетом.

На мой ошалевший взгляд Артур сказал:

– Ну он всяко лучше узлы вяжет, да и я сказал, что таков приказ капитана, подготовиться к эвакуации.

Моргнув я резко схватил за руку компаньона, который собрался кинуть веревку за борт:

– Могут заметить, будем понемногу сматывать, и пока не спускайся низко, нас должен прикрывать борт, – сказав это, я закинул Артуру моток на плечо и добавил, – спускайся первым.

Всмотрелся вдаль, еще малую свечу и будет идеально спрыгивать, но как дождаться этого момента, если нас уже ищут. Бой барабанов явно на это указывал. Как только стрелок скрылся за бортом и начал спуск, из-за пристройки на палубе показался матрос и, заметив меня, заорал:

– Он здесь!

Ругнувшись, я подскочил к нему и ударил его по лицу, выплескивая свою злость. Он сразу упал и потерял сознание, все же бил я неслабо. Из-за него у нас теперь нет времени, сейчас сюда вся команда сбежится. Развернувшись, я побежал к борту и, схватившись за веревку, стал на пределе возможной скорости сползать по ней вниз. Артур заметил меня и, плюнув на всякую конспирацию, сбросил моток веревки с плеча, а затем заскользил по ней вниз. Достигнув конца, он стал раскачиваться из стороны в сторону. Поняв его задумку, я стал помогать ему. Судно не успеет долететь до реки, а вот у нас шанс есть.

Тут послышались крики пиратской команды, они нас заметили. Мимо просвистело несколько болтов, это некоторые из головорезов выстрелили в нас из арбалетов, но потом стрельба прекратилась. Видно капитан стал объяснять подчиненным, что нас нужно взять живыми. Тем лучше для нас.

Канат дернулся, и мы стали подниматься. Команда сбежалась на вскрик того парня и нас затягивали на борт. Не став ждать более ни мгновения, Артур, кивнув мне, разжал руки. Меня сразу же дернуло вверх – матросы, тянущие меня, не ожидав резкого облегчения веса, попадали, а потом вниз – канат они все же выпустили из рук. Качнувшись еще раз туда-сюда я разжал руки и полетел в сторону реки. Уже в полете заметил, что упаду практически у другого берега. Последней мыслью было перед ударом об воду было:

– Надеюсь, Артур тоже попал в реку.

Диласская сталь – сплав металлов, производящийся в городе Диласк на Северном континенте. В данном случае, название оружейной лавки, торгующей продукцией из нее.

Тайнюк – пренебрежительное название агента Тайной стражи.