Пляшущий с клинком

Глава 7

На второе утро пути после крушения мы наконец-то высадились в нескольких милях от Шина. В саму столицу корабль не залетал, даже несмотря на то, что порт в ней был. В основном им пользовались только аристократы, и был он очень маленьким, поэтому практически не принимал корабли. Спустившись по трапу, мы сразу направились на выход, в сторону столицы. Еще в полете мы обсудили, что лететь в Аргрис нет никакого смысла, мы потратили слишком много времени, чтобы добраться сюда. Да, если бы мы сели на корабль, долетели до торгового города, за день бы смогли связаться с нужными людьми и получили бы дальнейшие инструкции, чтобы тут же сесть на корабль и мчаться обратно, а потом за два дня смогли выкрасть корону, то тогда времени вернуться к заказчику нам бы хватило впритык. С учетом нашего везения и того, как мы добирались сюда, это было маловероятным событием, поэтому, решив сэкономить три дня, мы остались в столице Империи.

Мое самочувствие пришло в относительную норму. Вчера к обеду я пришел в себя, третья порция противоядия была последний, но я уже чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы прекратить его принимать. Оно действительно помогало нейтрализовать яд, а вот вывести уже нет, поэтому я пил как не в себя, чтобы все это уже через полколокола вышло с потом. Сейчас же я был в достаточной степени силен для того, чтобы встать и попытаться растянуть затекшие мышцы.

Это было действительно неприятно и больно, чувство было, будто я столетний дед, что никогда не тренировался. Постепенно я смог разогнать кровь и то, прикладывать пришлось усилий как в полноценную тренировку. А уж когда я вынул спаг из ножен, мое тело взвыло, поэтому уже через свечу был вынужден прекратить заниматься самоистязанием и, убрав клинок, завершить разминку.

Сейчас же, еще через ночь, я чувствовал небывалый подъем сил, который, впрочем, связывал с предыдущими днями слабости. Все же в странной деревенской сказке не просто так рассказывалось о покупке копытных, как средстве лечения плохого самочувствия.

Под эти мысли и непринужденный разговор мы направлялись в сторону столицы, проходя мимо различных постоялых дворов и жилых домов, которые зачастую были частью хозяйства трактирщиков и в которых останавливались владельцы либо главы караванов, иногда охрана, реже простые слуги, кому не хватило места в тавернах. Нам в них было не остановится, потому что все эти заведения ориентировались на торговцев, простому путнику лучше будет остановится за крепостными стенами. Да и с нашей задачей, мотаться в город каждое утро было не самым приятным занятием.

Отстояв очередь для входа в столицу и заплатив немалую пошлину, сразу в город мы не попали. Стража прицепилась к нам по поводу ношения оружия, видимо, наш вид был недостаточно представительным. Сначала пришлось ждать, пока на специальном рунном комплексе проверят мою запонку, которая, являясь простеньким артефактом, несла в себе руны, подтверждающие, что та является подлинной и действительно принадлежит мне, а не снята с трупа. Затем стража взялась изучать бумаги, что предоставил Артур, он их получил вчера утром, заплатив при этом немало золота, когда корабль остановился на таможне. Только после этого нам разрешили пройти, настоятельно посоветовав посетить бани. При этом капитан, на что намекали не только знаки отличия, но и его размеры, особенно в области пуза, так демонстративно морщился, что не будь рядом Артура, я бы точно нарвался на дуэль. Все же спокойствием мой нрав не отличался.

Как бы ни было прискорбно признавать, но боров, как я решил про себя называть давешнего капитана, был прав. Несколько дней пути, вечное бегство от погони и отсутствие сменной одежды, прибавьте сюда еще мою болезнь, сделали из нас далеко не респектабельных граждан. Скорее мы напоминали фермеров, что только что вылезли из навоза и прицепили к поясу оружие. Поэтому в первой же бани мы и остановились, оплатив не только бадью с подогретой водой, но и парилку и стирку одежды с последующей быстрой сушкой, благо в столице Империи, где было огромное количество рунистов, такие рунные комплексы стоили не очень дорого и зачастую студиозы в качестве подработки обеспечивали ими всех желающих. Также я оплатил стрижку и бритье, потому что моя частично горская кровь вообще не оказала влияния на мою бороду, которая, кроме цвета, от козлиной особо не отличалась, поэтому приходилось регулярно ее сбривать. Через три колокола уже прилично выглядящие наемники покинули бани, оставив в тех грязь и серебро.

Далее наш путь лежал в сторону жилого квартала, где бы мы могли снять жилье. Пару комнат должны были стать для нас домом на ближайшую неделю, пока мы будем пытаться украсть знаменитый артефакт. Воспользовавшись услугами извозчиков добраться до нужного места удалось довольно быстро, и не более чем через полколокола мы вселялись в комнаты, предварительно оплатив постельное белье у экономки. Все здание принадлежало какому-то аристократу, в нем располагалось тридцать комнат по десять на этаж. Те располагались по обе стороны коридора, двери шли в шахматном порядке. Мы сняли комнаты в конце коридора на втором этаже. Это позволяло не только не слышать тех, кто предпочитал ходить по ночам по лестнице, но и в случае чего выпрыгнуть из окна не пострадав.

Особо вещей у нас не было, поэтому не став задерживаться мы разошлись по своим делам. Первым делом я отправился по лавкам, требовалось докупить вещей и разжиться продуктами. Вот только вовремя озаботившись тем, что складывать мне их особо некуда, так что пришлось зайти к кожевнику и купить две сумки. Первая была сделана из тонкой кожи, со стальными заклепками и пуговицами, она имела несколько ремней, с помощью которых можно было ее крепить как на спину человека, так и лошади. Вторая была тканая, вешалась на плечо и была достаточной, чтобы в нее сложить всякие мелочи, вроде правильных камней, денег и вытяжек из лечебных трав. У портного я выторговал уже готовый минимум и с ним отправился в комнату, хотелось скинуть все вещи и ознакомится со столицей не напрягая спину.

Выйдя на улицу, я понял, что еще слишком жарко для неспешной прогулки, поэтому, найдя приличную таверну, у который была крытая тканью терраса, я решил пообедать. Заказав две порции похлебки, после отравления мне не хотелось ничего тяжелого, я принялся ждать, попутно раздумывая о дальнейших шагах.

Мне было известно, что корона находится в Академии, вот только где именно, как пробраться к ней, что для этого потребуется, как в случае успеха или, что тоже может быть, неудачи унести ноги и не попасться я не знал. В принципе, попасть в Академию мне будет действительно проблематично, но вот узнать про данный артефакт я смогу и сам, достаточно правильно опросить студиозов, предварительно накачав алкоголем. По любому кто-то что-то должен знать если и не достоверную информацию, то хотя бы слухи. А в месте, где обучаются сотни молодых людей, удержать информацию скрытой от всех не является возможным. Решив, что это является лучшим планом, я решил сначала съесть принесенные блюда, а затем уже действовать. Дальше можно было не планировать, все равно все остальные пункты придется разбирать по ходу пьесы и опираясь на то, что я узнаю.

После приема пищи я посидел еще какое-то время и, когда жара спала и на солнце можно было находиться без боязни свариться заживо, отправился к центру города. На самом деле, меня вела туда не только необходимость найти какого-то студиоза, но и желание посмотреть на знаменитую Академию, прогуляться по парку при ней же и посмотреть на все те достижения, которыми славится столица рунной магии.

Забравшись в повозку, я сказал извозчику место назначения и принялся слушать историю Академии чуть ли не с самого ее основания. Сама история не произвела на меня впечатление, все же ничем особо не отличаясь от других, гораздо интереснее мне было послушать про саму магию. А выходило, что при училище также есть несколько исследовательских комплексов, лабораторий и даже два полигона, на котором испытывались новые рунные массивы. А еще рядом со входом располагался музей с достижениями юных студиозов и далеко не юных преподавателей, именно там были выставлены те образцы рунного искусства, которые не увидишь повсеместно. Также была забавная традиция, которая брала свое начало со времен основателей. В первую очередь все студиозы, когда изобретали что-то новое, по этой традиции использовали свою разработку на благо альма-матер, так что сейчас саму Академию и прилегающие к ней территории можно было назвать вершиной рунного искусства.

Зная все это, я был готов к любому, как мне казалось, виду, но то, что предстало передо мной, было выше всех моих самых смелых ожиданий. Первом, что видит каждый, подъезжая или подходя к Академии был фонтан на центральной площади. Хотя правильнее было бы сказать, площадь фонтанов. Воды била из-под земли везде где только можно и, разбиваясь о мостовую, по небольшим желобам стекала куда-то под нее же. Причем мостовая была как будто литая, она не была мощеной и швов на ней не было видно вообще. На такой площади даже в самый жаркий день было освежающе прохладно и сейчас, будто в подтверждение моих мыслей, тут бегала малышня, ходили молодые парочки и солидные семейные пары, везде сновали туда-сюда студиозы и неспешно ходили лоточники, продавая всем желающим всевозможные сладости и не только. Такой фонтан действительно поражал.

Дальше, уже на территории Академии высился музей. Солидное двухэтажное здание, выложенное из белых блоков, с высокими застекленными окнами, резными карнизами и тяжелыми дверьми. Музей окружал роскошный парк, с тенистыми и солнечными аллеями, мощеными белым и красным камнем, кованными фонарями, что шли вдоль них, а также лавочками и беседками, которые виднелись повсюду. За парком высились три шпиля, которые должно быть принадлежали уже самой Академии. Сегодня не было ветра, так что стяги на них висели тряпками, и рассмотреть, что же на них было нарисовано не представлялось возможным. Также я знал, что в передней части есть интернаты для студиозов, но увидеть их, как и лаборатории с полигонами, с площади не мог.

А еще всю территорию Академии окружал высокий, в три человеческих роста, забор, выполненный из смеси такого же монолитного камня, как и площадь, и кованной ограды. Вот только такой камень не смотрелся скучно из-за рисунка на нем. А если быть точнее, из-за сплошного массива рун, чья сложность была настолько запредельной, что я понял, не просто так эту Академию ни разу не смогли завоевать, хотя осаждали по меньшей мере, по словам извозчика, два десятка раз силами городской аристократии и раза три имперской армией. И это был только наружный уровень безопасности, что творилось внутри я даже боялся представить.

Мое настроение скатилось в такую пропасть, что достать его было невозможно. А все потому, что даже проникнуть на территорию будет трудно, не говоря про то, чтобы найти нужное здание, в нем – корону, украсть ее и после всего этого выйти, как минимум просто целым и еще неплохо бы все это проделать незаметно. Меня успокаивало только то, что не будь у меня нового Контракта, я уже скоро был бы вынужден столкнуться с Мясником и, что наиболее вероятно, отправился к праотцам, а так я пытаюсь выполнить новую работу и выигрываю дни на этом свете. Хотя мой наставник всегда говорил, что я фаталист, я предпочитал думать, что просто смотрю на вещи реально.

Заметив, а скорее услышав, шумную компанию молодых людей, что вышли из ворот Академии и отправились, по случайно подслушанным словам, в таверну вниз по улице, я последовал за ними. Это была группка студиозов из баронств, это легко определялось по немного грубоватой речи. Несмотря на мое низкое настроение, работу никто не отменял и стоит хотя бы попытаться ее выполнить. А угостить хмельным земляков и постепенно опросить будет не сложно.

Когда ребята дошли до конца улицы и зашли в небольшую таверну, я, немного помедлив, скользнул следом. Таверна была небольшая, на дюжину столов, но при этом выглядела довольно неплохо. Дощатый пол, относительно новая мебель и симпатичные разносчицы придавали ей особый уют. Расположившись за столиком возле стены, заказал кружку пива и принялся наблюдать. Студиозы сдали очередной экзамен, который проходил очень сложно, поэтому они решили это отметить как можно масштабнее. Потягивая прохладный напиток и следя за компанией парней, я прикидывал, в какой момент они будут достаточно пьяны, чтобы воспринимать любого, кто их окружает за лучшего друга.

Внезапно я ощутил небывалую горечь во рту, будто мне пришлось съесть что-то очень кислое и, по всей видимости, сгнившее. Вот только кроме хмельного пока что я ничего еще не брал. Пиво было испорчено? Но почему я ничего не заметил раньше? Сплюнув эту мерзость в сторону, я закашлял.

– Эй, бродяга, не смей здесь наводить срач. Если плохо, вали на улицу, – закричал корчмарь, глядя на меня.

– Пошел в Бездну, что ты мне налил? – в ответ огрызнулся я и продолжил, чуть не бросая кружку на стол, – такую дрянь даже Однорукий пить не станет.

– Да у меня лучшая брага в округе.

– Очень вам всем сочувствую.

Я уставился в кружку, стараясь понять, что случилось, что первые глотки были хороши, а вот дальше пошло что-то откровенно отвратительное. Но в голову как назло ничего не приходило. Бросив взгляд вокруг, я отметил, что все продолжают пить как ни в чем не бывало. Но это пить было невозможно.

Видимо, мой задумчивый и озадаченный вид был настолько искренним, что давешняя компания студиозов решила мне немного помочь, подсказав ответ:

– Эй, гурман с мечом, – беззлобно окликнул меня один из них, – тебя случайно озерная гадюка не кусала?

– Кто?

– Да водится у нас тут тварюшка одна милая, ее особенно жены всяких пьяниц любят. Озерная гадюка – зеленая змея, попадание яда которой в кровь взывает сильное отравление, – как по книге начал говорить парень, – особенностью является то, что, пока яд в организме, человек получает полное неприятие любого алкоголя выше определенной нормы.

– А как эту норму определить? – заторможено спросил я.

– У тебя пара глотков, – сказал парень и заржал, его поддержали почти полтаверны.

Очевидно, к нашему разговору прислушивались, да и не сложно это сделать, когда он ведется через полтаверны в полный голос. Раз уж так получилось, я направился к их столику, решив воспользоваться ситуацией и свести знакомство.

– Откуда ты про змею знаешь? – спросил я, как только мы перезнакомились.

– Да я на границе жил, чуть южнее крепости Трех, у нас было повсеместно распространено такое лечение от излишнего возлияния, – ответил мне Изай, так звали того парня, что решил помочь мне.

– Да уж, веселое лечение, когда хоть этот эффект пройдет?

– Обычно держится до полугода, если доза небольшая. Тебя сильно укусила?

– Да, – кивнул я, – на привале за ногу цапнула, но я много выдавить успел.

– Сильно, – присвистнул он, – это ты чуть копыта не двинул.

– Да двинул бы, если б напарник противоядие не нашел.

– Повезло с напарником. Хоть не отвар из ядовицы пил?

– Его, – напрягся я.

– Ну тогда поздравляю, – хлопнул меня по плечу парень, – ты навеки лишился такого замечательного способа провести время, как выпить.

– Почему, ты же говорил, что полгода и все?

– На самом деле, лучше пить вытяжку из озерного цветка, она много лучше нейтрализует яд. Природное противоядие, – подняв палец и сделав важный вид сказал он, – это я тебе как студиоз травоведческого направления говорю. А вот ядовица вообще-то не совсем противоядия.

– А что тогда, она ведь помогла, – заинтересовался я.

– Не знаю, как это происходит, но уже давно доказано, что в очень малых дозах любая отрава есть лекарство. Даже легенду когда-то слышал, что какой-то царек постоянно яд пил, чтобы тот на него не действовал. И в день, когда его попытались убить, на него не подействовало веками проверенное средство, потому что мужик выработал устойчивость к нему. Так вот, к чему я веду, ядовица сильно ускоряет этот процесс, очень сильно, и если ты смог перебороть яд, то теперь в твой крови он будет постоянно. А еще, – подумав добавил он, – комары и клопы тебе больше не страшны.

– Почему? – заторможено спросил я, пытаясь переварить полученную только что информацию.

– Так ты чем слушал? – влез его товарищ, пока Изай делал пару глотков, – в твоей крови теперь яд всегда. А насекомые не дураки таким питаться, они ж сдохнут сразу.

– Да, – кивнул тот.

– Ты сказал, что это я переборол яд, – заметил я и, дождавшись кивка, продолжил, – почему считаешь, что именно так, а не отвар помог?

– Видишь ли, – начал он тоном, каким наставник любил объяснять мне причины занять ту либо иную стойку, – есть вещества, которые при смешивании нейтрализуют друг друга. Пример, это яд озерной гадюки и вытяжка из озерного же цветка. При смешивании их мы получим воду, осадок и еще что-то, в настолько малых количествах, что этим можно пренебречь. А вода, как ты знаешь, для нас безвредна. Отвар из ядовицы действует по-другому. Он ослабляет действие яда и также оседает в теле, а с ослабленным ядом уже справляется наше тело. Думаешь почему все не пользуются таким замечательным способом избавления от кровососущих? Потому что есть шанс умереть.

– Но мне повезло и теперь из плюсов, я не интересен комарам, из минусов, я не могу выпить кружечку эля.

– Увы, – изображая мудреца произнес Изай, – за все надо платить, и хорошо, если презренным металлом. Если утешит, тебя еще слабые яды брать не будут, правда, от сильных будет по настоящему плохо.

Разговор продолжался, я узнал много несколько историй из жизни студиозов, в ответ рассказал свои, в общем проводил время весело, по рекомендации компании попробовал несколько блюд и заказал довольно неплохой взвар. В целом я остался доволен вечером даже несмотря на то, что мне почти ничего не удалось узнать ни про охранный периметр, ни про лаборатории, ни про корону.

Однако совсем без результатов я не ушел. На территорию был способ пробраться незамеченным. Учащиеся всегда найдут способ пронести на охраняемую территорию не то что алкоголь и различные запрещенные товары, а даже своего друга или, что происходило много чаще, подругу. А там, где пройдет один человек, сможет пройти и другой. Именно так я думал, пока не узнал, что исследовательские лаборатории окружены второй стеной, на которой рунный массив был сложнее и которую внутренняя стража не ленилась патрулировать. К тому же, стена мало чем уступала крепостной, и, хотя ее основное назначение было в сдерживании, пока сотрудники уничтожают и уносят все ценное, это ничуть не умаляло сложность ее штурма как для солдат, так и для случайного вора. И вот за вторую стену и сотрудникам проблематично попасть, а студиозов даже не подпускают близко, сразу давая сигнал страже. По всему выходило, что я действительно в очень затруднительном положении.

Моих умений не хватало на кражу и именно поэтому я, после того как компания направилась в бордель, с чистой совестью направился по своим делам. Уже было ясно, что миссия полностью самоубийственная, что Барону абсолютно начхать на корону, что заказчики даже не рассчитывали на то, что мы ее украдем, потому что мы всего лишь отвлекающий маневр от тех, кто действительно должен ее выкрасть или, что еще более вероятно и к чему я и склонялся, здесь есть какое-то другое объяснение, которое не видно сразу. Это была политика и шпионские игры, что я искренне ненавидел, потому что обман шел с ними заодно. Я понимал, иногда от этого никуда не деться, таков наш мир, но все же понимание не мешало моей ненависти.

Раз выполнить задание не представляется возможным, и я все равно должен буду явиться на дуэль, то почему бы не подготовиться именно к ней. И начать стоило с клинка. Пройтись по мастерам и кузницам, узнать цены и, самое главное, найти золото. И вот тут у меня была идея, откуда его взять. Все же драгоценности всегда были дороги, а золотой перстень с довольно крупным сапфиром не мог стоить дешево. Улыбнувшись своим мыслям, я подумал, что это будет вполне честно. Все же задание было не самое просто, так что нет ничего такого в том, что я потрачу своеобразный аванс по своему усмотрению.

** ** **

В светлой лавке, где под стеклом на маленьком прилавке лежала целая коллекция всевозможных украшений, стояло двое мужчин. Один был очень молод, просто одет и на поясе у него крепился меч. Второй был уже стариком, однако все еще крепким для своих лет, одетым в долее дорогие наряды. Это был владелец ювелирной лавки, который часто работал с рунистами, предоставляя им неплохие материалы для последующего нанесения рун на них. Он предоставлял ограненные камни и занимался этим уже больше пятидесяти лет. Непонятно почему, но именно на камни руны ложились лучше всего.

Сейчас же Лап уже больше свечи рассматривал принесенный ему перстень в специальный монокль. Сам перстень был выполнен из приличного золота, в которое намешали немного серебра, выглядел как голова пса, которая в пасти удерживала синий камень. Сперва он решил, что это сапфир, все же камень по цвету подходил, вот только что-то его смущало. Камень был неплохо огранен и поэтому играл на солнце, но старик не обращал на это внимание.

Первой мысль было отказаться покупать подделку, вот только она очень быстро прошла. Камень не был стеклом, или какой-то еще подделкой. Он не мог просто так отмахнуться, не узнав, что это, поэтому продолжал пытаться определить принадлежность минерала, одновременно удовлетворяя свое любопытство. В какой-то момент у него промелькнула мысль и он, на удивление, успел ее поймать.

Сразу же ушел в подсобку, проверить свое предположение, где у него на полке лежала каменная плита, на которой был высечен рунный круг. Лет десять назад он отдал почти пять сотен золотом в Гильдию начертателей, чтобы ему сделали ее. Данное приобретение обладало очень полезным свойством: оно могло определять некоторые редкие виды камней. Настолько редкие, что ювелир с более чем полувековым стажем не мог этого сделать уверенно самостоятельно. И что самое примечательное, эта плита уже окупилась несколько десятков раз просто тем, что выполнила свое предназначение. Вот и сейчас, стоило положить камень на нее, как одна из рун стала испускать ровный неяркий свет.

Прищурившись, старик улыбнулся и поспешил выйти к клиенту.

– Не стану вас обманывать, данный перстень меня заинтересовал, – сразу же сказал он, так как не видел смысла скрывать очевидное.

– Я рад, сколько он стоит? – сразу же спросил молодой человек.

– Вообще, сам материал не так уж и дорог, пара монет золотом по весу. А вот камень тут очень даже неплох. С учетом огранки и размера, я бы дал за него пять десятков монет. Золотом конечно же, – добавил он и принялся ждать ответа.

– Давайте за все сотню, все же, как вы говорите, он очень хорош.

– Молодой человек, я всегда скупаю такие камни по такой цене.

– Вы скупаете по такой цене необработанные камни у шахтеров и всевозможных купцов, – с улыбкой сказал тот, – я узнавал. И при этом вы рискуете получить дефектный камень. А этот уже огранен, значит с ним не надо работать, и вы уверены, что в нем нет трещин и сколов, поэтому я бы хотел получить все же сотню золотом.

– Но все же это слишком много, давайте остановимся на восьми десятках, но больше я не могу дать, самому будет накладно.

– У вас прямо сейчас на витрине лежит похожее кольцо с похожим камнем, – сказал парень, указывая рукой, – и стоит оно полторы сотни, даже несмотря на меньший размер.

Лап про себя помянул Однорукого и себя, что так долго копался, определяя принадлежность камня. Два десятка золотом не были той суммой, из-за которой стоит упускать такого клиента, тем более, что этот камень никогда не ляжет на прилавок. Слишком ценен.

– Ох, ладно, молодой человек, вам удалось меня подловить, – добавив в голос сожаления решил польстить клиенту старый мастер, – я не мог не попытаться выторговать у вас как можно больше, все же привычка, – разводя руками и улыбаясь продолжил он.

– Ничего, – кивнул наемник, отвечая на улыбку только губами, его темные, почти черные, глаза при этом испускали холод. Видимо, ему не понравилось, что старик пытается обмануть ничего не понимающего клиента.

– Что ж, тогда предлагаю скрепить нашу сделку, – заспешил Лап, – сейчас я принесу вашу сотню золотом, а вы мне оставите перстень, по рукам?

– По рукам, – ответил тот.

Через свечу мечник уже пересчитывал деньги, складывая их в кошель, а мастер продолжал крутить украшение в руках. Когда клиент попрощался с ним и направился на выход, мастер все же решился.

– Последний вопрос, молодой человек, – крикнул он и, когда тот обернулся, спросил, – где вы нашли или получили этот перстень? – нужно было узнать, где еще можно взять такие драгоценности.

– Какое это имеет значение, – подозрительно прищурился наемник.

Мастер, понимая, что сеет зерно сомнений в истинной ценности камня, поспешил успокоить мужчину:

– В молодости я занимался геральдикой и мне кажется знакомой символика пса с камнем в пасти.

– Я получил его в оплату, – помедлив сказал парень, – от безземельного барона, кажется, его фамилия была Вилеев.

– Не приходилось слышать, – вздохнул ювелир, – не смею больше задерживать.

Когда дверь за парнем закрылась он опять посмотрел на камень. Найти небесный хрусталь – большая удача, ввиду его редкости. Огранить его – небывалый труд, на который придется потратить несколько месяцев и перевести гору материалов. А ему он достался за жалкую сотню золотом. Ограненный кусок небесного хрусталя стоил несколько тысяч монет, если сдавать его на руки. А вот в торговом доме рунисты за него передерутся. Данный материал был ценен тем, что использовался в изготовлении настоящих артефактов, а не жалких поделок. Он мог сдержать всю мощь древних рун, поэтому так ценился. Обычные камни рассыпались со временем, но не этот. Пожалуй, сегодня он отметит столь выгодную покупку бутылочкой отменного вина.

** ** **

Выйдя из лавки, я выдохнул. В конце мне показалось, что продавец считает будто я украл этот перстень, так что пришлось соврать о его происхождении. В любом случае, я был несказанно рад тому, что получил сотню золотом. Это сильно приближало меня к покупке отличного клинка. Да что там, мой собственный спаг мне подарил наставник, и этот меч я считал действительно неплохим, а стоил он всего примерно три десятка монет. За сотню же я закажу клинок у мастера, может еще и на руны хватит. Тут все очень индивидуально.

Взяв извозчика, я указал, что нужно к недорогому, но при этом хорошему кузнецу-оружейнику, который может предоставить как готовый товар, так и взять заказ. Подумав, тот сказал, что знает трех таких в городе, и если два из них недалеко, то к третьему придется ехать в другой конец. Решено было посетить всех трех, чтобы потом выбрать наилучшее предложение.

В первой лавке оружейником оказался невысокий мужчина, волосы которого уже тронула седина. Он действительно изготавливал всевозможные мечи и тут были представлены образцы его работы. Вот только осмотрев всю его продукцию я понял, что она не сильно лучше моего текущего меча. А так как целью было не обновить клинок, а приобрести принципиально лучшего качества, то я решил отказать от покупки в этом месте. К тому же, этот кузнец работал только с покупными сталями и никогда не вырезал руны, а мой бюджет позволял это.

Во второй лавке удача также не улыбнулась мне. Мастера на месте не оказалось и в самой лавке управлялся его племенник. От него же я узнал, что сейчас они выполняют крупный заказ от города, и смогут взять мой клинок в работу не раньше зимы, что для меня было неприемлемо. Хотя в его лавке был довольно широкий выбор, но спага с рунами не оказалось, а тот что был – стоил пять десятков монет. Отдельно нести его к рунистам я не видел смысла.

В оружейном деле, как и скорее всего в любом другом, создание изделия и нанесения рун должен проводить один и тот же разумный. Все дело в том, что если кузнец выковывает оружие, а потом он же выбивает руны, то результат получается много лучше, чем если руны накладывались отдельно или другим рунистом. С чем это связано – неясно. Но так было. Поэтому кузнецы-рунисты были редки и их изделия пользовались большой популярностью, даже не смотря на кусачие цены.

Уже подъезжая к третьей лавке, я почувствовал, что на этот раз мы прибыли именно туда куда и было нужно. А когда увидел самого мастера, то был практически уверен в этом. Здоровый, выше меня почти на две головы, с длинными черными волосами, собранными в хвост на затылке, заросший бородой, в кожаном фартуке кузнец производил впечатление. Выслушав мои пожелания, он принялся измерять мой рост и длину рук и ног.

– И зачем это нужно? – полюбопытствовал я, впрочем, не оказывая попыток прервать оружейника.

– Клинок должен быть продолжением тела и руки, а твой тебе маловат. Откуда он у тебя?

– Наставник подарил, когда я обучение заканчивал.

– Твой наставник был ниже тебя? Хотя не отвечай, вижу, что ниже, так?

– Да.

– Он по себе клинок выбирал, вот и получилось так. Я тебе сделаю на ладонь длиннее, так лучше будет.

А дальше мы перешли к выбору стали. Особенностью спага является то, что клинок должен быть тонким и узким, но при этом обладать достаточной прочностью, чтобы не ломаться и не гнуться при жестких блоках. Как оказалось, в оружейном деле применяется больше десятка видов стали, но не все они подходят именно для спага. Самые лучшие клинки делали из диласской или болотной сталей, что особенно выделялись на общем фоне.

Первую умели варить в далеком Диласке, городе с Северного континента, а вторую уже варили тут, на болотах южнее Шина. Шинской ее не называли потому, что ее особенности появлялись не из-за мастеров, а из-за места добычи руды. К тому же после полировки готовых изделий они начинали отливать еле видным, но все же зеленоватым цветом, что тоже способствовало укреплению названия.

В итоге я решил заказывать все же из болотной стали, так как переплачивать за иноземную не видел смысла, они были практически одинаковыми. Вся цена стали строилась из того, что у нас ее было мало. На вопрос мастера, какие руны выбивать, я честно признался, что не имею понятия и оставляю это на его усмотрение. После этого мы плавно перешли на вопрос оплаты.

– Смотри, болотная сталь, руны, готовность меча за три дня, да еще и сложная гарда. Все это выльется тебе в полторы сотни монет. Золотом конечно. И я не торгуюсь. Мне только на материалы придется отдать десятков семь монет.

– Семьдесят могу дать сейчас, а остальное после того, как заберу клинок.

– Нет, давай хотя бы сотню, а то ты потом пропадешь, а я уже время свое потратил.

Пришлось согласиться. Кузнец действительно вызывал доверие, да и его работы, которые я все же осмотрел, были достойного качества, чтобы платить такие деньги. Пехотные мечи, мечи-иглы, рассы и палаши, секиры, копья, а еще целый веер ножей, и все это было выполнено из первоклассных материалов и выглядело не только как произведение искусства, но и как рабочие инструменты.

– А этот за сколько возьмешь? – передавая ему свой спаг спросил я.

– Ну, с учетом перековки, монет за десять бы забрал.

– Ясно, – вздохнул я, принимая его назад, – значит через три дня забираю новый.

– Деньги не забудь, – усмехнулся он в ответ.

Передав кузнецу кошель, в который три колокола назад я вложил сотню монет, я дождался, когда он их пересчитает, и вышел на улицу. Мне нужно было найти полсотни золотом за три дня.