По лесам, по болотам

ЦАПЛИ

Солнце садилось, когда они снова тронулись.

Остроносик намазал свои раны грязью, чтобы остановить кровь. Настроенный как всегда воинственно, он и сейчас готовился к борьбе. По временам он лукаво прищуривал один глаз, словно обдумывая какую-нибудь хитрость.

Все были озабочены предстоящей встречей. Крыса рассказала им о повадках этих хитрых и злых птиц, чьи клювы были остры, как иглы. Ими цапли пытаются ослеплять своих противников.

Скорохода и Копушу охватывал все больший страх и желание поскорее выбраться из болота и ступить на твердую землю. Им надоели муки и злоключения.

— Плывите вон к тем, самым густым зарослям тростника! — распорядился Остроносик.

Углубившись в заросли желтого тростника, черепахи услышали голос водяной крысы, которая нарочно опередила их:

— Старик, ты спишь? Прости, что разбудили. — В гуще стеблей зашевелилась большая ржаво-серая птица с темно-коричневым крапом.

— Прошу обращаться ко мне с подобающим моему сану уважением! — послышался густой бас. — Что это значит — «старик», болван ты этакий!

— Извините, о великий вождь всех цапель, — учтиво произнес Остроносик. — Я думал, что вы глубоко заснули и не услышите меня. Вы же, насколько вижу, были заняты созерцанием своей бороды.

— Я созерцаю звезды, а не бороду, — строго проговорил бас. — Я — звездочет.

— Но как же вы видите звезды средь бела дня?

— Мой взор не чета твоему, — гордо ответил бас. — Хотя сейчас и день, я представляю себе, что ночь, и все вижу на небе. Но скажи — ка мне, куда это ты направился?

В это время обе черепахи, разбираемые любопытством и напуганные низким, глухим голосом вождя цапель, нерешительно приблизились к разговаривавшим.

Они и Скороход увидели перед собой страшную птицу, похожую на взъерошенного филина. Ее длинный и острый клюв, был презрительно загнут кверху, а под ним торчали длинные белые перья, образующие нечто вроде бороды, закапанной кофе. Желтые глаза этой головы, почти вобранной в огромное тело, словно у нее не было шеи, были прищурены, надменны и хитры, Птица стояла на коряге в самой гуще тростника.

Водяная крыса знаком велела черепахам остановиться. Затем она ответила повелителю цапель:

— Мы, о великий звездочет, просим позволить нам пройти через ваше царство.

— Мы? — изумился вождь — Почему ты говоришь «мы»?

— Говорю «мы», потому что со мной мои товарищи, — ответил Остроносик.

— Товарищи?. Но где же они? Это ты не о своих ли жуликоватых братьях?

— Нет, черепахи мне не братья. Кроме них со мной путешествует и еж-Скороход.

— Какой еж? Говори толком! — строго произнес вождь. — А ну, пусть-ка мне представится этот господин.

Скороход был вынужден приблизиться и поклониться вождю.

Тот долго смотрел на него.

— Откуда ты идешь? — спросил он, несколько обеспокоенный колючим телом ежа.

Скороход рассказал ему историю с орлом. Вождь внимательно выслушал его.

— Не верю! — вскричал он, и голос его прозвучал, как рев. — Ты лжешь! Никто еще не уходил от орла. Он — властелин воздуха, равно как я — хозяин этого болота. Его власть безгранична.

Смешавшийся Скороход не знал, что сказать.

— Поверьте, он говорит правду, — вступилась тетя.

— Кто докажет, что видел их, когда они падали с неба? — вскричал вождь. — Вы хотите провести меня! Но я отлично знаю все ваши намерения, разбойники!

— Молчите, не перечьте ему! — шепнул им Остроносик.

Он смиренно опустил голову, подождал, пока уляжется гнев звездочета и льстиво заговорил:

— Мы, повелитель, хотим мирно пройти через ваши владения. А кроме того, у нас есть приятная для вас новость.

— Какая новость? — прорычал звездочет.

— Во время нашего путешествия мы открыли селение нырков, чьи гнезда полны рыбы и яиц. К тому же, у некоторых нырков уже вылупились птенцы, которые, как мы сами убедились, очень вкусны.

— А ты не лжешь? — воскликнул вождь.

Услышав эти слова, он тут же выпрямился и в миг преобразился. Тело его вдруг стало длинным и тонким, шея, которой у него никто и не предполагал, вытянулась вперед, как змея. От его царственного и надменного вида не осталось и следа. Вместо прежнего грозного и важного повелителя перед нашими приятелями стоял сейчас алчный и обжорливый старик — хитрый и вместе с тем исполненный злобы.

— Я говорю правду, — ответил Остроносик. — Это же могут подтвердить и мои товарищи.

Звездочет испытующе оглядел их.

— Где находятся их гнезда? — строго спросил он.

Остроносик с готовностью рассказал ему, сколько гнезд было на их пути, подробно описав при этом местоположение птичьего поселка. Однако он промолчал о схватке, а про рыбу солгал.

Старый вождь остался доволен.

— И все-таки, — сказал он, — несмотря на то, что вы сообщили мне такие важные вещи, я не могу вас пропустить через мое царство, но позволю его обойти.

И, не обращая более на них никакого внимания, он принял свою прежнюю величественную позу.

Скороход приготовился протестовать, но водяная крыса знаком остановила его.

Повелитель всех цапель спешил созвать племена. Закинув голову, он испустил такой сильный и страшный крик, что Копуша и Скороход замерли от страха. Такой же вопль они слышали вчера ночью.

Еще не заглох его рев, как тут же со всех сторон отозвались всевозможные голоса — одни — пискливые, другие — хриплые. Цапли одна за другой вылетали из окрестных зарослей тростника и собирались вокруг своего вождя. Среди них были и крупные серо-голубые, были и белоснежные с желтыми глазами и тонкими длинными перьями на затылке, очень красиво свисавшими им на спину, были и красноватые, маленькие и чрезвычайно беспокойные… Все возбужденно кричали. Радостная весть быстро облетела поселения цапель, большинство которых находилось в ветвях росших неподалеку ив.

Черепахам и Скороходу было непонятно, почему Остроносик выдал нырков. Они полагали, что он хочет угодить вождю.

Когда все цапли были в сборе, вождь повел их к селению нырков. Орда отлетела со страшным гвалтом.

Немного погодя, наши друзья услышали вопли нырков, которые отбивались, защищая своих детенышей. Не теряя времени, они продолжили свой путь. Только сейчас они поняли хитрость Остроносика: сообщив цаплям о том, где расположены гнезда нырков, он извлек двойную выгоду: принудил алчных и хищных цапель покинуть на время эти места и отомстил ныркам, которые причинили им столько зла.

Путешественники спокойно прошли через селения цапель и достигли топкого берега болота раньше, чем зашло солнце. На ивах были видны большие гнезда, сделанные из хвороста и стеблей камыша. Эго были гнезда особых цапель, называемых ночными. Из них высовывались безобразные головы птенцов с длинными шеями и жадно раскрытыми клювами.