По ту сторону тени

80

Фейр стоял у стола в тайной мастерской Эзры, расположенной под Черным Курганом. В руках он держал предназначенную для полировки ткань. Он не собирался полировать клинок, так как проделал это уже десятки раз, и теперь меч сверкает как солнце.

— Готово, — громко сказал Фейр. — Не хватает самой малости.

Он вынул меч, который ничем не отличался от Кьюр'келестоса. Ведь Фейр сам держал в руках настоящий Кьюр'келестос, любовался каждым завитком на рисунке, выбитом на митриле. На обеих сторонах клинка выгравированы головы двух драконов, которые смотрят на острие. По кьюрской мифологии, это драконы солнца и луны. У клинка всего одна слегка изогнутая режущая кромка, за счет чего увеличивается режущая поверхность. Утолщенный обух клинка делает его еще прочнее, а гибкий железный сердечник предохраняет от повреждения остро заточенную, хрупкую стальную режущую кромку. Меч представляет собой шедевр оружейного искусства. Изготовлен из митрила, и его почти невозможно сломать. Несмотря на невероятную прочность, рука практически не ощущает тяжести Кьюр'келестоса. Митрил сгибается и разгибается, как сталь, и на нем выгравирован тот же рисунок, что и на клинке Кьюр'келестоса. Разница между оригиналом и изготовленным Фейром двойником заключалась лишь в отсутствии «небесного огня». В случае опасности, а также под действием магии или в зависимости от настроения владельца драконы дышали пламенем, которое бежит к острию клинка.

Фейр узнал заклинания, с помощью которых это можно воспроизвести, но у него не было «каменного сердца», удерживающего заклинания. Есть камни, которые резонируют на определенной, свойственной только данной магии частоте. Рубин резонирует с магией огня, особенно с той, что имеет отношение к красному и оранжевому свету. При наличии достаточно чистого камня нужного размера, который может меняться с помощью заклинания, возникает самоподдерживающий резонанс. Однако такой способ весьма несовершенен, вот почему магия, вселенная в предмет, через некоторое время перестает действовать. Фейру требовался идеальный рубин, пригодный для того, чтобы стать сердцем дракона.

— Казалось, все так просто, — пожаловался Фейр, и в его голосе послышалось уныние. — В пророчестве говорится: «Великий красный даст дракону сердце и голову». Великий красный камень — это крупный рубин, каменное сердце, но он должен находиться в голове дракона на рукояти эфеса.

Фейру удалось завершить множество невероятных дел. Он пришел в Черный Курган, имея в своем распоряжении лишь туманные намеки к разгадке тайны, которые удалось добыть в лесу Эзры. Но вскоре обнаружил тайный ход, ведущий в мастерскую, и закаленные с помощью магии золотые инструменты. Фейр сумел обмануть сотни вюрдмайстеров, которые тоже находились в погруженном во тьму городе, и отыскать семь сломанных мечей, изготовленных из митрила. Он нашел записи Эзры — сокровище, за которое любой Творец отдал бы свою правую руку, только бы ему позволили взглянуть на них одним глазком. Да что там говорить! Фейр научился перековывать митрил и создал самую прекрасную подделку за всю историю человечества! Только никак не мог найти красный камень.

— Есть ли на свете хоть один кузнец, способный выполнить такую работу? — тихо спросил Антониус Уэрвел.

Фейр молча пожал плечами, но Антониус ждал ответа.

— Нет, — нехотя признался он.

Антониус бережно взял меч, и Фейр вдруг почувствовал, как на душе стало теплее. Антониус не был Творцом, но ценил мастерство других и не скрывал восхищения, которое вызывало искусство Фейра. Он внимательно рассматривал клинок, поворачивая его в разные стороны.

— Я думал, ты поставил на него свое клеймо в виде двух скрещенных боевых молотов.

На самом деле в порыве тщеславия Фейр не удержался и поставил свое клеймо рядом с эфесом. Будучи ребенком, он обожал истории об Орене Рейзине, одном из сторонников Джорсина Алкестеса. Фейр был единственным из всех известных Антониусу людей, кто умел сражаться двумя боевыми молотами, как в свое время делал Орен Рейзин. Впоследствии он отказался от этой затеи, так как гораздо проще найти человека, который обучит тебя владению мечом.

— Если мастер оставляет на оружии свое клеймо, оно уже не выглядит откровенной подделкой. Клеймо на месте, но надо знать, как его найти.

— Ты должен гордиться своей работой, Фейр, потому что создал настоящее произведение искусства.

— Без сердца дракона можно считать, что все мои труды пропали зря.