Подкидыш из прошлого (СИ)

Глава 10

Я задохнулся. Тяжелая глыба слов Арины словно пригвоздила меня к полу, отняла речь и способность воспринимать реальность. В какое-то мгновение мне показалось, что передо мной Ксения. Моя Ксюша, которая сообщает мне о том, что она ждет от меня ребенка.

Усилием воли вернулся к действительности. Затуманенный алкоголем мозг не до конца утратил функцию мышления, хотя явно тормозил. Я мысленно расставлял по полочкам фрагменты событий сегодняшнего дня: Ксюша потеряла нашего ребенка. Об этом она сообщила мне в больнице. А сейчас передо мной Арина. И она утверждает, что беременна. От меня!

— Этого не может быть… — голос глухой, неуверенный. Затем произношу громче и убедительнее: — Ты лжешь! Этого не может быть. — Повторяю фразу твердо, голосом, не допускающим сомнений.

— Почему не может быть? Все естественно. После бурного секса… — она не договаривает, говорит по-прежнему тихо, но улавливаю в интонации издевку.

— Не надо меня учить, что и как бывает! И вообще, хватит мне лапшу на уши вешать и мозги припудривать. Во-первых, я тебе не верю. Во-вторых, завтра мы расписываемся с Ксенией. Все понятно? А теперь марш домой! И больше никогда здесь не появляйся. Забудь сюда дорогу.

Во мне все кипит. Ишь чего удумала — беременна она!

Открываю дверь в подъезд. Жестом указываю, что она должна сделать. Но Арина не сдвигается с места. Вот ведь наглая девчонка! Придется, как паршивого котенка — за шиворот и на лестничную площадку.

Слышу всхлипывания. Слезами решила меня взять. Аферистка! Что ж, придется убеждать. Не вышвыривать же ее на самом деле.

— Арина, давай поговорим как взрослые люди.

— Даваааай, — продолжает хныкать.

— То, что произошло между нами, если произошло, — делаю акцент на последних словах, — случайность, ошибка. А то, что ты придумала, — шантаж.

— Я ничего не придумывала. Все правда!

— Даже если так, что ты от меня хочешь? Денег? Так я дам. Только отвяжись от меня, наконец. Неужели непонятно — я не люблю тебя. Следовательно, тебе пора успокоиться и не вмешиваться в наши с Ксюшей отношения.

— Какие отношения? Нет и не может быть у вас никаких отношений. Она тебя не простит!

— Тебе-то откуда знать?

— Я была сегодня у нее в больнице и все о нас рассказала… и о ребенке тоже.

Тупо смотрю на нее, пробую понять, врет или говорит правду. Неужели, даже если предположить, что все не выдумка, посмела сказать об этом сестре?

— Я люблю тебя, Матвей! И у нас будет…

— Ничего у нас не будет, — перебиваю ее. — Если не врешь… о беременности… — набираю в легкие побольше воздуха и решаюсь: — Придется сделать аборт.

Даже не верится, что эти слова произнес я. Жестоко. Но как по-другому?

— Ты… ты не посмеешь заставить меня! — кричит.

Не посмею. Это точно. И зря я это выпалил, про аборт. Она же совсем девчонка…

В довершение ко всему, Арина опять начинает шмыгать носом.

— Послушай, а с чего ты вообще взяла, что все так и есть? Может, ошибаешься?

Как же я себя ненавижу в этот момент. Несу какую-то чушь вместо того, чтобы просто выпроводить врушу. Ведь врет! И даже слез нет, глаза-то сухие.

— Тебе тест показать? Или как? — говорит воинственно, даже уверенно.

Значит, не врет. Но мне-то что с этим делать?! А как же Ксюша? Она и без этого не простила. А теперь.

— И что ты от меня хочешь? — произношу устало, просто чтоб закончить этот ужасный разговор.

— Давай поженимся, Матвей. Родим бэбика. У нас будет счастливая семья. Ты я и бэбик. Не сомневайся, у нас будет мальчик. А если не веришь, что я жду ребенка, то я могу и справку от врача показать.

Опппаньки! Даже так? Когда же она успела?

Не видя ответной реакции на свои слова, Арина добавляет уже угрожающе:

— А если нет, то я вообще накатаю на тебя заявление об изнасиловании. Тебе оно надо?

— Ну и тварь же ты, Аришка! Давай, пиши! Только отстань от меня. Где выход, знаешь!

Не дожидаясь, как она отреагирует на мои слова, ухожу из гостиной в комнату. Я устал от этого пустого разговора. Больше не могу ни видеть, ни слышать эту настырную и наглую девицу. Пусть делает, что хочет. А я хочу только одного — спать.

Уже грохнувшись на диван, слышу звук закрываемой двери — оглушительный, наполненный яростью и злостью.

Ушла! Вот и ладненько. Надо бы встать закрыть дверь. А то, неровен час, вернется. Поднимаюсь и, сжимая ладонями гудящие виски, тащусь в прихожую. Жаль, но непреодолимое желание спать улетучивается, как только я поворачиваю ключ в замке. Ну все, теперь не засну! Тем более после столь насыщенного негативными событиями дня.

Но, как ни странно, засыпаю практически мгновенно, так и не ответив на главный вопрос дня: что же теперь делать?

***

Утро следующего дня отозвалось тяжелым гулом в голове. Еще не проснувшись окончательно, пытаюсь восстановить в памяти вчерашние события. Может быть, все мне приснилось? Мечта… С сожалением понимаю, что это не сон. И придется расхлебывать кашу, которую заварил. Вот только как?

И тут понимаю, что проснулся не случайно, а от звонка в дверь. Вставать не хочу. Взгляд падает на будильник. Семь часов. Не так уж рано. Но кому это я понадобился в такое время? Вроде бы никого не жду.

Настойчивый звонок в дверь повторяется, заставляет подняться. Заноза в мозгу услужливо напоминает разговор с Ариной. Неужели опять она?!

— Если это Арина (вероятнее всего, это именно она!), спущу с лестницы.

Но, открыв дверь, буквально остолбеваю. Передо мной вовсе даже не Арина. В разъяренной женщине с ужасом узнаю Елену Васильевну.

— Здесь выслушаешь или соседей постесняешься? — ее ярость хлещет через край. «Мне конец», — успеваю подумать и, подталкиваемый Еленой Васильевной, уже стою в гостиной.

— Значит так, завтра же ты отправляешься в ЗАГС!

Я согласно киваю:

— Именно так я и собирался поступить. Но Ксюша…

— О Ксюше не может быть и речи. Достаточно того, что она из-за твоих похождений потеряла ребенка! Да и видеть она тебя не желает. В ЗАГС отправишься с Ариной. И знай, я дважды повторять не буду! Мало того, что одну дочь несчастной сделал, так ко второй подкатил. Сволочь ты, Матвей. Но я не позволю покрывать ее позором.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Стараюсь уследить за ходом ее мыслей. О ком она сейчас?

— Делай что хочешь, но ни о каком месяце на раздумье даже не помышляй! Оплатишь оформление брака по срочному тарифу! Никто, слышишь меня, никто не должен знать, что Арина выходит замуж «по залету»! Так кажется, теперь говорят? Не для того я дочерей растила, чтобы они в подоле принесли.

— Но Ксюша… — пытаюсь вставить хоть несколько слов.

— Ксения все знает. Она мудрая девочка. Не хочет, чтобы ребенок рос без отца.

Усталая, она тяжело опускается на стул.

— Воды налей мне!

Подаю ей стакан с водой. Выпивает его залпом. Затем резко встает и направляется к выходу:

— И запомни, кобель, других вариантов быть не может. Или так, или через суд. Я сумею доказать, что это было изнасилование. Вот только ни нам, ни тебе не нужна такая огласка!

Стою, как парализованный. Вот это поворот… Ай да Арина, ай да молодец! Кругом успела. Получается, положение мое безвыходное? Но что же Ксения? Неужели она согласна с этим? Не верю!

Я заберу ее, и мы прямо из больницы поедем в ЗАГС. Надо поспешить.

Сна уже ни в одном глазу. Во мне вулкан. На бегу одеваюсь, хватаю ключи от машины и мчусь в больницу. Там меня ждет разочарование. Двадцать минут назад Ксения выписалась и уехала.

Останавливаться на полпути я не намерен. Еду к ней домой. Дверь открывает Арина.

— Соскучился, дорогой? — слащавость в ее голосе бесит. Но я перетерплю.

— Позови Ксению! Мне надо поговорить с ней.

— Боюсь, что поздно, милый. Она уже все решила. Хотя, пожалуйста. Ты ведь хочешь убедиться в том, что не нужен ей. — И улыбается. Бестия. — Ксюша, это к тебе, — голосок тихий, ласковый. Какая же она притворщица! Ну прямо ангел во плоти!

С замиранием сердца вглядываюсь в бледное лицо Ксении.

— Ксюша, поехали! Сегодня нас ждут в ЗАГСе. Ты не забыла? Ну прости ты меня, дурака. Мы уедем далеко. Я люблю тебя! Не молчи, умоляю. Да? — смысл моих сбивчивых фраз никак не отражается на лице Ксении. Это не она. Это только ее копия. Но холодная, равнодушная, безжизненная.

— Нет, Матвей, я не могу. Арина ждет от тебя ребенка. У малыша должен быть отец, — в голосе сталь.

— Ксюша, подумай! Мы ведь любим друг друга!

— Я все обдумала. Прощай.

Земля не разверзлась. И не поглотила меня. Небо не вдавило меня в преисподнюю. Я стою в подъезде, на площадке перед Ксюшиной дверью.

Но это не я. Я уже умер. Меня уже нет. Осталась только оболочка…