Подкидыш из прошлого (СИ)

Глава 7

Матвей

Избавившись от назойливой непрошенной гостьи, я решил немедленно прояснить ситуацию. Хватит слушать бредни взбалмошной и наглой девицы. По всему видать, она так просто от меня не отстанет.

И откуда в ней столько дерьма? Прицепилась, как репей, не отдерешь.

Я тоже хорош. Понадеялся на ее порядочность. Был уверен, что не станет докладывать сестре о своих похождениях. Я должен был первым все рассказать Ксении. Теперь же остается расхлебывать эту грязь. Грязь, в которой я сам измарался. Грязь, из-за которой Ксю теперь в больнице. Ведь почти уверен, другого повода для нервного расстройства не было.

Приняв такое решение, немедленно отправляюсь к Илье.

Мой партнер по бизнесу, Илья Кадышев, все дни, которые я проводил в больничном коридоре, держал меня в курсе производственных дел и не требовал моего присутствия. Как настоящий друг, он понимал, что просто так я не стал бы дома давить диван. Значит, что-то серьезное. При этом, не лез в душу с расспросами и советами. За что я был безмерно благодарен ему.

Но наступил момент, когда я понял, что один справиться с проблемой не могу. Поэтому решил откровенно рассказать другу подробности в надежде, что он подскажет выход из тупика.

— Ну, наконец-то, явился, — радостно встретил меня Илья. Однако, взглянув на мое озабоченное лицо, умолк. Расспрашивать ни о чем не стал. И от его крепкого рукопожатия, которое он сопроводил дружеским похлопыванием по плечу, слегка полегчало.

— Привет. Разговор есть. Пойдем посидим где-нибудь.

Рядом с офисом был тот самый клуб, в котором мы отмечали мое прощание с холостяцкой жизнью (простился, называется!).

— Ну, выкладывай, что у тебя там. Как Ксения, идет на поправку? Свадьбу надолго перенесли?

— Потихоньку восстанавливается. Но я не о ней и пока не о свадьбе. О сестре ее — Арине.

— А с ней что не так? Тоже болеет?

— Как бы не так! Уж лучше бы болела. Все было бы намного проще.

— Матвей, не говори загадками. Я вообще понять не могу, что происходит. Вроде бы свадьба намечалась, а тут вдруг Ксюша в больнице. Ты там пропадаешь. Плохо с ней?

— Не торопи, Илья. Ксюше полегчало. А вот я попал.

Коротко описав ситуацию, в которую вляпался, я с надеждой смотрел на него.

Кадышев долго молчал. Только пальцами постукивал по столу. Наконец, произнес:

— Да, мужик, ты влип, — и добавил: — Так было?

— Да черт его знает! Молчит паршивка. Но эти ее слова: «Теперь, как порядочный человек…» Да я, как этот самый порядочный человек, на Ксюше собирался жениться. А тут такое! И ведь не отстает.

— А Ксения что? Арина ей ничего не рассказывала?

— Знать бы! Я сегодня стал прощения просить у Ксюши, так она меня прогнала.

— Значит Арина ей все рассказала. Поэтому, небось она в больницу и попала?

— Не могу понять. Арина говорит, что не рассказывала ничего.

— И ты поверил?!

— Не знаю. Вот пришел посоветоваться. Как бы нам ее на чистую воду вывести. Я тебе как мужик мужику скажу: сомневаюсь я, что мог таким скотом оказаться. Я ведь Ксюшу люблю. А как доказать, что не изменял ей, — без понятия. Надрался я тогда на радостях и ничего не помню.

— Совсем ничего?

— Абсолютно.

— Мы тоже уже хорошие были. Даже не сразу заметили, что тебя нет. Думали, вернешься… Стоп! Я вспомнил. Ты вроде вышел, чтобы позвонить Ксении. Да, точно! Еще сказал, что у тебя телефон разрядился. Да-да! Пошел спросить, нет ли у бармена зарядки.

Пока Илья говорил, я напрягал свою немощную память. Но увы, тщетно.

— Слушай, а ведь сегодня на смене тот самый бармен. Может он что знает. Как ты ушел, с кем. Пойдем спросим.

Парень за стойкой действительно был тот самый. Его профессиональная наблюдательность поражала. Он в мельчайших подробностях пересказал нам события того злосчастного вечера.

Оказывается, я действительно подходил к нему с просьбой подзарядить телефон. Но до этого не дошло. Ко мне, по его рассказу, подошла рыжеволосая девушка в ярко-красном платье. Попросила угостить коктейлем. Потом увлекла на танцпол. Потом мы еще выпили. И еще. Затем она велела ему вызвать такси. Дескать, меня к тому моменту уже конкретно развезло. И все.

Его достаточно подробный «отчет» ничего существенного не добавил. Единственное — у меня появилось основание признать себя слабаком, не умеющим пить. Оправдание этому, конечно было. Слишком много всего было намешано в тот вечер. Да и вообще, не в моих правилах пить что попало и с кем попало. Но… видимо, такой уж это был вечер.

Илья посмотрел на меня с нескрываемым сочувствием. И только пожал плечами:

— И что это нам дает?

— Только то, что я оказался пьяным безмозглым скотом. А Арина — дурехой, оказавшейся не в то время и не в том месте.

— Ты и правда считаешь, что она случайно оказалась здесь? Я бы так не думал. Однако, в любом случае ничего хорошего тебя не ждет. Попал ты, дружище, как кур во щи.

В голосе Кадышева не было иронии. Но мне от этого легче не стало.

— Что делать будешь?

— К тебе за советом шел. Но я так понимаю, это тупик. Ксюшу, скорее всего потеряю. Вряд ли она простит меня. А как отшить сестру — без вариантов. Ты понимаешь, я все испортил! Может ли быть выход из лабиринта, в котором я заблудился?!

— Сочувствую. Но пока просвета не вижу. Ксению жалко. Хорошая она у тебя. А эту пигалицу… Надрать бы ей задницу! Да под замок посадить, чтоб по ночам не шлялась. Но чего уж теперь.

Расстался с Кадышевым в довольно мрачном настроении. Стало не то, чтобы легче, а во стократ муторнее.

Каяться перед Ксенией — бесполезно. Теперь почему-то был уверен, что Арина ей все рассказала. И, вероятнее всего, из-за этого и случился у Ксюши нервный срыв. А так — с чего бы?

Разговаривать с Ариной — еще бесполезнее. Лживая, наглая и подлая потаскушка.

Уеду. Брошу все и уеду. Куда глаза глядят.

О да! Достойный выход для мужика под тридцать. Сбежать — и взятки гладки… Пускай сами разбираются.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Бедная Ксюша. Милая, добрая моя девочка. Каково ей сейчас.

Я просто обязан ей все рассказать. Не простит. Но я должен это сделать.

Образ Ксюши, возникший при этих мыслях, вызвал прилив нежности. Я чисто физически ощутил волшебный запах ее русых волос. Увидел милые черты лица. По телу прокатилась удивительная волна, остановившись где-то в области бедер. Тело заныло от неожиданно возникшего желания обнять ее, такую хрупкую и нежную. Беззащитную.

Вот оно, самое главное — беззащитную. Умилительное настроение тут же исчезло, а память услужливо выдвинула на первый план самое существенное из всего образа. Ее глаза.

Глаза, полные боли и немого укора. Боли, от которой я не могу ее избавить. Боли, от которой я не в силах ее защитить. Более того, боли, виновником которой являюсь именно я.

Сложив все открывшиеся обстоятельства в тандеме с ранее известными и присовокупив ответ врача о причине болезни Ксюши, я уже не сомневался в том, что ее состояние — результат известий о моей измене. И неважно, была она или нет.

Представил, с каким удовольствием Арина обрушила на сестру страшную новость. А я не сумел оградить любимую от коварства и жестокости этой чертовки.

Ловлю себя на мысли, что я в равной, и скорее даже в бОльшей степени виноват в случившемся. Следовательно, и в болезни Ксюши.

Надо немедленно бежать к ней. Броситься в ноги. Вымаливать прощение.

Предвижу — она не простит. Но я обязан объясниться.