Пожиратель Драконов. Часть 1 (СИ)

Глава 8

Мгновения не прошло, а в меня уже летели десятки и сотни огромных, размером с амбарные ворота, и невероятно тонких металлических лезвий.

Из-за того, что маги мира Драконьих островов использовали для создания заклинаний мировую ауру, унаследованную от драконов, такие банальные штуки, как законы физики, для них уже не существовали. И, в отличие от обладателей Дара металла или земли в Тейе, способных лишь контролировать существующие материалы, граф без труда порождал тонные стали лишь своей маной.

Определённо, это затрачивало огромное количество маны. Вот только маг на пике десятой ступени, дополнительно использовавший артефакт, по «наполнению» на несколько порядков превосходивший мои перчатки, мог себе это позволить.

Ещё во время столкновения с Горсом я понял, насколько местная артефакторика превосходит ту, с которой я был знаком в Тейе. Если не учитывать использование особых свойств материалов из тел Майигу, всё, что могли тамошние мастера сами внести в артефакт — это либо банальное укрепление, либо простейшие механизмы вроде бомбы или мины-ловушки.

И Боги Тейи в этом плане недалеко ушли. Лорго вписал в мои перчатки четыре руны, конденсировавшие мировую ауру, что заметно превосходило возможности смертных. Но по сути у этих рун тоже было очень простой функционал.

По сравнению с этим даже энергетические кастеты и дубинки, которые использовали телохранители Горса, были чудом инженерной мысли. А уж его магическая палочка, работавшая как усилитель и конденсатор используемых заклинаний, перед моими перчатками была будто персональный компьютер перед допотопными счётами.

Вот только в отличие от хрупкого компьютера, который ни в коем случае нельзя было ронять и заливать водой, счётами можно было хорошенько так огреть противника по голове и они бы продолжили прекрасно исполнять свои основные функции.

И эта аналогия была действительно очень хорошей. Потому что, хотя «софт» моего оружия был несравнимо хуже, чем у графа, моё «железо» было во столько же раз лучше.

Я не знал, какой именно материал граф создал своим заклинанием. Были ли эти листы, летящие в меня на скорости японских магнитных поездов, из стали, титана, или какого-нибудь экзотического магического металла.

Но мне и не нужно было знать. Уверен, даже в этом мире, намного опережающем Тейю как по средней и максимальной силе магов, так и по уровню развития артефакторики, сложно было найти материал, сравнимый по характеристикам с лучшим творением Лорго.

Так что, даже не задумавшись о том, могу ли я сделать, я бросился прямо в дождь металлических полотен, без всяких сомнений блокируя бритвенно острые и, несмотря на небольшую толщину, очень увесистые листы перчатками и сапогами.

Неожиданностей не последовало. Я прекрасно ощущал отдачу, уходящую в руки и ноги при каждом столкновении. Любой из сотни листов мог бы без проблем перерубить напополам Майигу уровня Лидгарба, волка, из шкуры которого был сделан мой доспех.

Тем не менее, на поверхности перчаток и сапог от встречи с атакой графа не оставалось даже мельчайших отметин, тогда как металлические листы от моих ударов гнулись как бумажные, а на их лезвиях появлялись огромные выщерблены.

Единственное, что осталось в итоге — это небольшое онемение в мышцах, которое было невероятно просто устранить приказом отмены. А металлические пластины, порождённые мировой аурой, через несколько секунд после столкновения со мной просто растворялись в воздухе, возвращая графу часть истраченной маны.

Впрочем, это ещё ничего не значило. Я чувствовал, что это заклинание — всего лишь проверка. Оно не тянуло даже на десятую долю того, на что он должен был быть способен по моим ощущениям.

И, судя по тому, что после одной этой атаки графа пробрало на поболтать, я был совершенно прав.

— Как ты используешь такую мощь? — он и правда выглядел крайне удивлённым.

Ну, и не удивительно, ведь моя физическая сила не была результатом особого заклинания, а принадлежала мне по умолчанию, а значит и колебаний маны не вызывала.

Для него я сейчас, вероятно, выглядел как самый обычный человек, каким-то образом не только парящий в пустоте, но и, считай, голыми руками отразивший его атаку. И в каком-то смысле так и было.

Да, сейчас я использовал сверхъестественную силу — приказ фиксации, чтобы иметь возможность стоять на воздухе. Но, хотя в итоге маги этого мира применяли заклинания тоже через мировую ауру, манипулировали они именно маной. Так что ощутить, как я использую мировые приказы, граф вряд ли мог.

— С какой стати мне отвечать? — хмыкнул я, уже сам бросаясь в атаку.

Фыркнув, граф взмахнул своей палочкой — и в то же мгновение вокруг него материализовалась металлическая сфера примерно пятиметрового диаметра, полностью скрывшая его от меня. Даже рентгеновское зрение больше не работало, не способное пробиться сквозь слой порождённой мировой аурой материи.

Следом этот шар ощерился сотнями длинных и невероятно острых лезвий, которые, по видимости, должны были дополнительно препятствовать моему приближению. А затем пространство между мной и им заполонила похожая на туман взвесь из мельчайших частичек металла.

Без зрения я не мог нормально оценить истинное положение дел, а восприятие мировой аурой не имело достаточной чёткости. Тем не менее, этого было не нужно, чтобы понять примерный замысел.

Поняв, что моё оружие заметно превосходит параметры материала, что он призывает, граф решил зайти с другого конца. Котелок у него по крайней мере варил, стоило признать.

От миллионом и миллиардов частиц размером меньше песчинки было не защититься никаким оружием. И даже если мой волчий доспех они бы совершенно точно не пробили, броня в конце концов не покрывала моё тело полностью.

Глаза, нос и рот оставались открыты, а при достаточно маленьком диаметре частичек они вполне могли бы проникнуть в организм и через поры на коже. И что-то мне подсказывало, что, попав в тело, ничего хорошего этот металлический туман бы не сделал.

В лучшем случае он бы «просто» забил мне лёгкие, лишив возможности вдыхать и выдыхать — наиболее эффективного механизма поглощения маны из окружающего пространства. А если металлические крупинки были не только маленькими, но ещё и острыми, заклинание графа вполне могло проникнуть и в кровь, и вообще всюду в теле, и начать разрывать все мои органы и ткани на части.

И так как этот металл не был чистой энергией, а являлся вполне реальной материей, порождённый чудесами мировой ауры, Дар пожирания тут уже бы не помог.

Может быть он смог бы убрать ту энергию, с помощью которой граф контролировать эти крупицы. Но они сами остались бы внутри и потом ещё неизвестно как долго отравляли бы мне жизнь как в прямом, так и в переносном смысле.

Это заклинание, считай, было всего четвёртым, направленным на меня после попадания в этот мир. Но по изобретательности, сложности и опасности превосходило девяносто девять процентов всего, с чем мне довелось столкнуться с самого попадания в Тейю два года назад.

В мире Драконьих Островов мне определённо не будет скучно. К счастью, в отличие от того времени, сейчас у меня в арсенале были не только кулачные техники боя и собственные зубы.

Сформировав из приказа фиксации непроницаемый шлем вокруг своей головы, а также на всякий случай покрыв волчью броню дополнительным слоем защиты, я продолжил нестись прямо на металлическое облако.

Повинуясь приказам графа, крошечные крупицы тут же устремились к лицу. Но, сталкиваясь с приказом фиксации, которому я даже не придавал какой-то особенной прочности, мелкая взвесь, не имевшая никакой пробивной способности, просто отскакивала.

А через доли секунды я уже был рядом с ощетинившимся лезвиями, как ёж — иглами, шаром, внутри которого скрывался граф. И, к его сожалению, мои перчатки и сапоги по прежнему были куда прочнее его магического металла.

Защита из лезвий не продержалась и секунды, я просто скосил их несколькими ударами, как траву. И уже собирался ударить сам шарик, когда мне пришлось спешно разрывать дистанцию, чтобы не попасть под новую атаку.

Вот это уже было вполне под стать ману тридцатого ранга. Мелкий туман сгустился, крошечные частички слиплись между собой, из совершенно неопределимых размеров достигнув длины около миллиметра и толщины с человеческий волос.

И хотя на первый взгляд такие маленькие иголочки не слишком отличались от пыли, которой были только что, я мог отчётливо ощутить, насколько это суждение было ошибочным.

Вес каждой по прежнему составлял сотые доли грамма. Вот только теперь, когда их количество сократилось с триллионов до миллионов, граф уже мог куда чётче контролировать их движение и скорость. А малюсенькие иголки можно было без труда разогнать и до скорости звука, и куда выше.

Тем не менее, если бы только этим всё ограничивалось, я бы даже не подумал отступать. Вот только каждый своих металлических снарядов граф пропитал невероятно плотной маной и мировой аурой. И когда они сталкивались с волчьим доспехом, а избежать всех я не мог при всём желании, происходил миниатюрный взрыв.

Одного такого взрыва было вполне достаточно, чтобы разворотить голову одарённому первой-второй ступени. Сотни, произошедших одновременно, хватило бы, чтобы смертельно травмировать кого-то уровня Рахиры. Пятьдесят-шестьдесят тысяч отправили бы на тот свет слабейших новорождённых Майигу.

А в рое, созданном графом, их были миллионы. Против такого мой наспех созданный скафандр из приказа фиксации ни за что бы не выдержал. И хотя также просто, как мельчайшая металлическая пыль, в организм эти иголки бы уже не проникли, набиться в нос или в уши им было бы несложно.

Что было хуже всего, это облако миниатюрных бомб было не только прекрасной атакующей силой, но и идеальным щитом. Стоило мне снова попытаться приблизиться к графу в его стальном коконе — и на меня со всех сторон тут же полился бы град из взрывоопасных игл.

В таких условиях победить, оставаясь в человеческом облике, было решительно невозможно. Моя задумка вспомнить, как сражаться, имея рост в метр восемьдесят, а не в восемнадцать метров, накрылась медным тазом, и сделала это слишком уж быстро. Мне не понравилось.

— Ты слишком зазнался, если думаешь, что сможешь одолеть меня! — донёсся из центра стальной сферы голос графа, транслируемый, судя по всему, тоже магией.

— И почему же? — улыбнулся я, вставая за несколько сотен метров от него, прекрасно знал, что он меня услышит.

На этот раз я чесал языком не просто так. Мне нужно было подготовиться. После того, как я приму истинный облик, и если граф решит не продолжать этот бой, а сбежать по тем или иным причинам, отсчёт пойдёт даже не на секунды, а на доли секунд.

При этом чувствовал, что этот уровень заклинаний — всё равно не его максимум, что он был способен продемонстрировать мощь ещё минимум раза в два-три бо́льшую. А это значило, что в интересах собственной конспирации я должен был закончить этот бой одним-единственным рывком.

— Ты талантлив, я не могу этого не признать. Не понимаю, какой метод ты используешь, но ты уже минимум на уровне Эрлиана, хотя выглядишь даже младше него. Но есть естественные ограничения вроде возраста. Я развивал своё сердце куда дольше тебя, и не могу быть слабее.

— И что ты хочешь?

— Сдайся и переходи на мою сторону. Мне бы пригодился такой маг, как ты. Если согласишься — я позволю тебе без ограничений посещать остров Алого Пера. Возможно, ты не знаешь, что это, но на несколько тысяч километров в округе не найти охотничьих угодий лучше.

— А если откажусь — ты меня убьёшь?

— Да, и сделаю это довольно жестоким способом. Так что прими правильное решение, парень!

— Не, пожалуй, откажусь, — покачал я головой. — Потому что ты сказал кое-что неправильно. Да, из-да разницы в возрасте у меня по идее в принципе не может быть столько же сил, сколько у тебя. Вот только это было бы справедливо, будь я человеком.

Мировая аура Палема в моём теле мешала на пике возможного использовать приказы. Но граф своим трындежом дал мне достаточно времени, чтобы без спешки активировать один за другим сначала захват, потом укрепление, затем охлаждение, фиксацию и, наконец, вспышку.

Теперь всё, что мне оставалось — это сорваться с места, рванувшись в атаку на скорости в разы превышающей звуковую. Вот только человеческое тело для таких нагрузок, тем более с учётом необходимости проходить сквозь облако стальных иголок, было слишком хлипким.

А потому последним шагом я отменил действия Дара превращений и, на ходу вырастая в десяток раз, бросился на графа.

Маг тридцатого ранга, он успел среагировать более чем успешно. До сих пор более-менее неподвижный рой игл, уплотнившись, дополнительно напитавшись маной и лишь продолжая с каждым мгновением разрастаться, устремился мне наперерез.

И хотя я защитил голову уже куда более мощным, настолько мощным, насколько я только был способен, шлемом из мировой ауры, я, влетев в это облако, всё равно отчётливо ощутил, как эта защита проминается и трескается от сотен тысяч крошечных взрывов.

Если бы дистанция, которую мне оказалось необходимо преодолеть до сферы, в которой скрывался граф, оказалась больше хотя бы на пятьдесят метров — я бы скорее всего оказался проигравшим даже несмотря на подготовку.

Крошечные иголки бы пробили шлем, впившись в плоть, за долю мгновения превратили мою плоть в кровавое месиво, а потом, пробившись через глазницы, взорвали бы изнутри мозг.

К счастью, эффект неожиданности, которое оказало моё превращение, из-за которого я отчётливо ощутил запинку в несколько сотых долей секунды, в которые граф, очевидно, пребывал в ступоре и шоке от происходящего, сыграл свою роль.

Моя рука, игнорируя восстановившиеся лезвия, пробила насквозь и их, и стальной шар, и я ощутил под пальцами мягкую плоть. Оставалось только немного сдавить — и преследующие меня иглы начали осыпаться в пустоту под нами.

Достав из ставшего бесполезным шара уже мёртвого графа, выдержать то, что я с ним сделал, для человеческого тела было невозможно, я отсёк приказом фиксации более-менее неплохо сохранившуюся голову. Её я намеревался преподнести графу Сайлоту в качестве сувенира.

Остальной же труп, не долго думая, закинул в рот и, немного пожевав, проглотил. После чего, дождавшись, когда тело растворится в желудке, благо сейчас этот процесс уже не занимал и пяти минут, на всякий случай вернулся в человеческую форму и внимательно прислушаться к внутренним ощущениям.

В этом мире не было Майигу, брать новые Дары мне было неоткуда. Единственным, что было способно заставить меня истекать слюной, были драконы, либо же, если говорить о частностях, драконьи сердца, каким-то хитрым образом пересаженные людям.

И мне было очень интересно, к чему могло привести пожирание такого сердца. После полного растворения тела графа прошло минуты три, когда началась какая-то реакция.

Первым в моё тело хлынул поток маны, сейчас для меня почти бесполезный. Да, я мог бы накопить определённый запас сверх того, что естественным образом восстанавливали Дары.

Вот только для того, чтобы этот запас начал играть хоть какую-то реальную роль, мне нужно было сожрать минимум пять-шесть таких, как граф. Так что это было слишком нерационально, с учётом того, что в бою в любом случае сначала будет использоваться именно эта дополнительная мана.

Однако мана меня и не особо интересовала. Куда интереснее было узнать, что даст мне само драконье сердце.

Ещё минут через десять я ощутил постепенно втекающую в моё тело и распространяющуюся по нему мировую ауру. Самую обычную, ту самую, которую я сам использовал уже как год.

И мне уже показалось, что тут случился облом и никаких плюшек на этот раз ожидать не стоило. Вот только ещё через какое-то время я осознал, что мировая аура, попадая в моё тело и поначалу растекаясь по нему, начинает постепенно стягиваться в одну точку — к моему сердцу.

По тем правилам, что были привычны мне, мировую ауру нельзя было накопить, её можно было только использовать. И я думал, что в этом мире было точно также, а сердце дракона представляло из себя что-то вроде сложного пульта управления, нажимая кнопки на котором при помощи маны, люди и использовали заклинания без покровительства богов.

Однако, похоже, дело было в другом. Драконы этого мира, а следом за ними и люди, пользуясь выданными местным Руйгу привилегиями, могли буквально накапливать мировую энергию в теле. И я, пожрав драконье сердце графа, теперь тоже мог это делать.

По идее, для меня, как для Майигу, это было не так уж и важно. Всё-таки я мог воздействовать на мировую ауру напрямую, через свои Дары.

Вот только то, что я, пожрав драконье сердце, смог сымитировать его свойства, означало сразу две невероятные штуки. Во-первых, это значило, что для меня не была закрыта магия этого мира и я мог выучить местные заклинания, намного опережающие уровень Тейи.

И уже это стало бы невероятным преимуществом во всех грядущих начинаниях. А ведь было ещё и «во-вторых»…

Хотя, честно сказать, мне самому пока не верилось в то, что подобное в принципе возможно. Тем не менее, даже если бы не было возможно, мой интерес к драконьим сердцам, не важно, у кого в груди они бились, вырос на несколько порядков.

Под аккомпанемент женских охов и мужских вздохов, а также вопля горя и гнева новоиспечённой вдовы, благо женщину, попытавшуюся было броситься на меня с кулаками, вовремя поймали и остановили, я вернулся к поместью, неся окровавленную голову графа за волосы, как авоську с капустой.

Граф Сайлот, похоже, дожидавшийся нашего возвращения вместе со многими заинтересованными снаружи здания, нахмурившись, сделал шаг ко мне.

— Я бы хотел с вами кое-что обсудить, — предвосхитил я его тираду.

— Следуйте за мной, — кивнул он, немного подумав. — И оставьте останки графа Райнора слугам.

Передав голову чуть подрагивавшему всем телом дворецкому, я проследовал за хозяином сегодняшнего, очевидно, пошедшего сильно не по плану, ужина. Спустя несколько минут мы остались наедине в кабинете графа Сайлота.

— Что вы хотели мне сказать, Тим? — указав мне на небольшой диванчик, граф уселся на такой же диванчик напротив. — Надеюсь, это будут не оправдания, я их всё равно не приму.

— Я не собирался оправдываться. Это была дуэль. Если бы я не убил его, он бы убил меня. Судя по тому, что меня никто не попытался арестовать или атаковать, большинство присутствующих это отлично понимают.

— Это потому, что никто из присутствующих, находящихся на стороне графа Райнора, не уверен в своих силах против того, кто графа убил. Когда новости о смерти Тибала дойдут до его покровителей, за вами наверняка придут.

Вот как, оказывается, его звали.

— Именно поэтому я хочу использовать смерть графа Райнора, а также остров Алого Пера, который он поставил на дуэли, в качестве вступительного взноса во фракцию первого принца. Горс обо всём знает и со всем согласен.

Одна из бровей графа Сайлота приподнялась в удивлении.

— Вы очень оперативны, Тим.

— У меня есть дела, которые я должен закончить поскорее.

— И что же вы готовы предложить первому принцу?

— Свою силу, в которой теперь, думаю, ни у кого не может быть сомнений.

— Да, убить мага тридцатого ранга — дело непростое, — задумчиво произнёс граф Сайлот.

— Через пару месяцев, когда я оправлюсь от травм, мне и тридцать третий будет по зубам.

— Вы травмированы? Где?

— Это сложно объяснить. Важнее то, заинтересован ли первый принц в таких, как я.

— Определённо, заинтересован, — без секунды промедления кивнул граф. — Тем не менее, такая жестокость…

— Полностью в моём стиле, — продолжил я за него. — Я не претендую на позицию советника или какого-то управляющего. В обмен на поддержку я буду делать ровно то же, что сделал только что. Уверен, подобные услуги всегда востребованы.

— Ваша правда, — вздохнул граф. — Хорошо, я поговорю насчёт вас с кем нужно. Однако, даже если я не спрошу этого сейчас, вас потом спросят другие. Как мы можем вам доверять? Человек с такой силой и такими навыками, появляющийся из ниоткуда и настолько резко врывающийся на поле противостояния фракций принцев вызывает определённые подозрения. Кем вы были в Церлоде?

Этого вопроса я, разумеется, ожидал, и уже подготовил подходящий, достаточно размытый ответ.

Тем не менее, озвучить его мне было не суждено. Когда я открыл рот и уже был готов извлечь звук из голосовых связок, вдруг ощутил невероятную по плотности и силе ману, приближающуюся к особняку на огромной скорости.

Граф ощутил это тоже. Он вскочил, выхватил из внутреннего кармана костюма палочку и я почувствовал вспышку маны минимум вдвое превосходящую уровень графа Райнора, стремительно формирующую вокруг поместья защитный барьер.

Вместе с тем со стороны гостевого зала донеслись отголоски ещё нескольких заклинаний, творимых магами, тоже уловившими угрозу. А ещё само здание, оказавшееся огромным оборонительным артефактом само по себе, окутала плотная мировая аура.

Тем не менее, всего этого оказалось недостаточно. И спустя меньше чем секунду поместье графа Сайлота погрузилось в бушующее пламя.