Полет Птитса

Глава 1

ГЛАВА 1

Изгой и его друг

Пятнадцатого мая 986 года Эры Империи ученики одиннадцатого, выпускного класса одной из множества школ района Желобино города Престольного планеты Великородина писали самостоятельную работу по истории.

Кабинет истории был большой просторной комнатой со светло-серыми стенами, украшенными портретами губернаторов Великородины. Напротив автоматической двери тянулась стеклянная стена, за которой высились серые глыбы небоскрёбов. На книжном шкафу у этого огромного окна стояли глобус Великородины и горшки с цветами, а над интерактивной доской за учительским столом висели икона Бога-Императора и текст молитвы, которую положено читать перед началом занятий.

За одной из дальних парт сидели два ученика. Один был высокий, худой, слегка сутулый. У него были чёрные волосы и длинный орлиный нос. Второй был маленький и приземистый, со светло-русыми волосами, заострённым носом и живым лицом.

Карл Птитс — так звали черноволосого — ещё раз пробежал взглядом свои ответы на задания. Он уже всё решил, и ему осталось лишь проверить, нет ли ошибок. В тесте были затронуты все периоды истории Великородины: покрытый тайной отлёт колонистов с Земли; затем — революция, превратившая планету в центр дьявольского Всегалактического Союза Социалистических Миров; Великая Галактическая война, в которой ВССМ вместе с имперскими войсками разгромил легионы Кригсхайма; и, наконец, триумфальное возвращение мира в лоно общечеловеческой семьи, объединённой под мудрым покровительством Бога-Императора.

Сосед Карла, Боря Дмитриев, уже давно подглядел ответы в конце задачника и сейчас играл в «Космический бой» на своём планшете. Птитсу же было скучно, и его внимание переключилось на остальной класс. Те, кто собирались и после школы изучать историю или просто интересовались ей, лихорадочно водили ручками по бумаге, а те, кому она была не нужна, списали готовые ответы и сейчас о чём-то болтали друг с другом. Наталья Ивановна, пожилая учительница в очках, смотрела на происходящее сквозь пальцы. До конца урока оставалось ещё много времени, и Карл снова просмотрел своё сочинение, думая, может ли он его чем-нибудь дополнить. Минуты медленно тянулись, словно намеренно издеваясь над школьником, и лишь мысль о скором возвращении домой грела душу Птитса.

«Армия ВССМ на первых этапах войны не могла остановить захватчиков с Кригсхайма, поскольку беспощадный диктатор Айнур Алмазов незадолго до этого провёл чистку генерального штаба и расстрелял большинство талантливых офицеров…» Карл подумал, что «беспощадный диктатор» — это слишком эмоционально, а история любит беспристрастность. Но именно так и было написано в учебнике, и человека, отправившего на тот свет миллиарды невинных жертв и сейчас испытывающего вечные муки в преисподней, нельзя было назвать иначе.

От Алмазова Птитса отвлекла муха, севшая на тетрадь. Карл махнул рукой и согнал назойливое насекомое. Он скучающе перевёл взгляд на Борю. Тот почти добил флот искусственного интеллекта — остались лишь бриг и пара шлюпов. Похоже, ему тоже было скучно. Карл снова посмотрел на листок с ответами. Воображение Птитса рисовало яркие картины: солдаты Кригсхайма в противогазах маршировали на фоне пламени, а в секретном бункере громко «совещались» гориллы в офицерской форме, которыми злодей Айнур заменил свой прежний командный состав.

Вдруг он почувствовал слабое прикосновение к голове. Птитс поначалу подумал, что вернулась муха, но его пальцы нащупали в волосах нечто противное и липкое. Жвачка. Карл поднял голову и глянул в ту сторону, откуда, как он подозревал, прилетел этот нежданный «подарочек». На соседнем ряду парт веселилась компания Витька Флаерова, школьного заводилы. Вместе со своими приятелями он смеялся и показывал пальцем на Птитса.

— Пти-и-и-ц, — самодовольно протянул Витёк, словно наслаждаясь каждым звуком, — носатый Птиц, летать не может…

Карл глубоко вздохнул. Флаеров, по своему обыкновению, нагло ухмылялся. Похоже, он со своими обезьянами тоже скучал на уроке.

— Забей, Карл, — прошептал Боря.

Он отвлёкся от космических баталий, чтобы успокоить друга. Но Птитс не мог просто так «забить». Внутри него закипала тихая злость. Карл хотел вытащить жвачку из волос, но решил приберечь её до лучшего момента. Он больше не мог терпеть издевательств Флаерова и его дружков — вскоре Витёк точно поплатится.

Остаток урока Птитс просидел молча, в очередной раз бесцельно просматривая свои ответы. Погружаясь в предмет, Карл хоть как-то пытался приглушить бурлящие внутри гнев и страх. Школьник боялся, что после задуманного последует суровый ответ Флаерова, но убеждал себя, что если следовать плану, то всё пройдёт нормально.

Словно откуда-то издалека Карл услышал фанфары Бориного планшета, которые означали, что одноклассник выиграл партию.Затем прозвенел долгожданный звонок. Наталья Ивановна прошла по рядам и собрала листочки с работами. Ученики складывали тетради и учебники в портфели и постепенно выходили из класса. Боря и Карл покинули кабинет последними.

В длинном сером коридоре Птитс нагнал Флаерова и его компанию.

— Эй, Леталкин! — крикнул Карл. Еле поспевая за ним, Боря удивлённо посмотрел на друга.

Карл выдернул пучок волос со жвачкой и сунул его под нос Флаерову.

— Что это такое? — спросил Птитс.

Флаеров с поддельным недоумением взглянул на него, а товарищи Витька остановились, явно что-то предвкушая.

— Скажи мне, зачем ты это делаешь? — спокойно продолжал Птитс, — ты хочешь меня унизить?

Витёк почему-то не стал его передразнивать или издеваться в ответ, как это обычно бывало. Он застыл на месте, лишь нагло улыбаясь по своей привычке.

И тут Карл ударил его кулаком в лицо. Флаеров схватился за нос и в замешательстве выпалил:

— Чё?

Ученики, проходившие рядом, остановились, решив понаблюдать за зрелищем.

За первым ударом последовал второй, окончательно убедивший Витька, что это был не сон. Флаеров пришёл в ярость и набросился на Птитса.

— Ты понимаешь, чё делаешь, Птиц? А?

Он уже замахнулся, чтобы ударить Карла, но его повалил на пол Боря. Птитс широко раскрыл глаза — он лишь надеялся, что происходящее заметят учителя, и не ожидал вмешательства друга. Но такой исход оказался даже лучше.

— Витёк! — охнули девочки.

Флаеров встал и побежал с дружками прочь.

— Я тебя буду ждать во дворе, ботан! — бросил он, отплёвываясь.

— Посмотрим! — крикнул Птитс вдогонку, — спасибо, Боря, — обратился он к своему другу, и они вдвоём пошли вниз, к выходу.

В вестибюле Карла и Борю ждала Инесса Михайловна Кальман — их классная руководительница и учительница основ почитания Императора. Остальные ученики столпились вокруг неё, ожидая весёлой расправы над внезапно вышедшим из-под контроля «ботаником».

— Инесса Михайловна, он меня ударил, — пожаловался ей Флаеров, прикрывая нос платком и показывая на Карла.

— Именем Императора, Птитс, что произошло? — строго спросила Кальман. Её светлые кудрявые волосы напоминали Карлу щупальца кальмара.

— Торжество справедливости, — спокойно ответил ученик.

— Думаю, в этом он прав, — сказала Наталья Ивановна, выходя из учительской.

Школа стояла на крыше одного из больших серых небоскрёбов, а под ней располагались служебные помещения и офисы. Школьный двор представлял собой просторную бетонную площадку, обнесённую забором, за которым находились стоянка для флаеров и воинская часть Имперской Армии. Во дворе не было ничего, кроме бюста святого Макария Престольского, покровителя Великородины. Говорили, что раньше там стоял бюст Айнура Алмазова. На бетоне первоклашки нарисовали разноцветным мелом классики и различных животных — урсоид с Бореаля соседствовал с земным котом. Рядом учащиеся постарше написали краской из баллончиков признания в любви — чаще всего неразделённой. В сером пасмурном небе не летали флаеры — воздушное движение над зданием было запрещено, о чём свидетельствовали подвешенные в воздухе роботы-маяки.

После того, как Инесса Михайловна вернулась в свой кабинет, весь 11-А вместе с кучкой любопытных из других классов собрался у бюста святого Макария. Карл встал напротив Флаерова. Справа от Птитса был Боря, а слева — Императрина Синицына, его подруга, которую он обнимал. Он обрадовался тому, что столько людей пришло поддержать его.

— Ты ботаник и псих, нелетающий Птиц! — плевался Флаеров, до сих пор прикрывая нос платком, — я тебе ещё покажу!

— Слышь, Антигравов! — крикнул Птитс, и некоторые засмеялись, — а ты говорил всем, как тебя избили гопники в марте? Аж синяки остались, но ты врал, будто свалился с ховерборда!

Лицо Витька покраснело. Многие одноклассники посмотрели на него с недоумением.

— Да врёшь ты всё, страус хренов! — гневно сплюнул Флаеров.

— Да неужели? — переспросила Тамара Гедеванишвили, самая популярная девочка в классе, — кажется, я видела, как в подворотне бьют кого-то похожего на тебя.

— Ты за это заплатишь… — процедил Витёк, буравя взглядом Карла.

Тамара, конечно, лицемерила, раз вспомнила этот факт только сейчас. Но это уже не было важно.

— Чего ты хотел, Флаеров? — закричала она, — как только тебя к нам перевели, ты весь год доставал Карла Птитса, а теперь хочешь, чтобы он сказал «спасибо»?

Толпа поддержала её и Птитса подбадривающими возгласами.

— Ну, а ты, Борька, зачем ты заступился за него? — Витёк умоляюще посмотрел на Борю, — ты же нормальный парень, мог бы потщательнее выбирать друзей!

— Поехали отсюда, друг, — сказал Борис Птитсу. Карл отпустил Императрину и вместе с товарищем пошёл на стоянку для флаеров.

Ученики скопом отправились вслед за ними, хотя транспорт по их маршрутам приходил к другой стороне крыши. Поэтому Карл и Боря, которые жили в одном районе, ждали своего флаера под оживлённое улюлюканье толпы. Когда прилетело жёлтое маршрутное такси, похожее на вытянутую пулю, девочки весело замахали руками садящимся в него друзьям. Боря и Карл заняли свои места, и Птитс обрадовался, что шум одноклассников остался за автоматической дверью флаера. С другом он смотрел через окно, как школа постепенно исчезала вместе со своим двором, а вскоре и небоскрёб, на котором она стояла, потерялся в лесу таких же серых небоскрёбов, между которыми сновали маленькие чёрные точки летающих машин.