Последний эфир

— 5-

Я тихо закрыла за собой дверь. Она тихо щелкнула, и я прислонилась к дереву. Я задрожала, когда судорожно вдохнула.

Соберись с силами. Я повторяла безмолвную команду снова и снова, пока немного не овладела собой. Я оттолкнулась от двери и вошла в ванную. Оглядев помещение, я поняла, что до сих пор не имею ни малейшего представления, где мы находимся.

Ванная была великолепна. Пол выложен замысловатой плиткой. Старинная ванна на ножках, над которой висела люстра. Большая душевая кабина со стеклянными стенками.

Я направилась к двойным раковинам, отделанным мрамором. Рядом с одной из раковин лежали зубная щетка и паста. Я быстро почистила зубы, после чего почувствовала себя немного более человечной.

Человек. Вот, чем я не была. Во всяком случае, не совсем.

Я выбросила эту мысль из головы, снимая пижамные штаны. Взгляд остановился на моем отражении в позолоченном зеркале, когда я расстегивала пижамную рубашку. Я не могла отвести взгляд от серебряных молний, пересекающих мою грудную клетку.

Трещины тянулись от грудины, пересекая ребра и грудь. Под большинством футболок их не было видно, но мне нужно было быть осторожной. Я провела пальцем по одной из линий к центру груди.

Там был крошечный кружок. Я вздрогнула, когда обошла его. Нахлынули воспоминания.

— Ты никогда не доживешь до того, чтобы править. — Хлопок. Вспышка жара. Столько боли. Я горела, как в огне.

Тело сотрясала дрожь. Тогда я вспомнила не только о пуле, попавшей в меня, но и об огне. Я была зажат под балкой и не могла освободиться. Я не могла дышать, не могла двигаться.

Какая-то часть меня знала, что я должна добраться до душа. Вода поможет. Она могла все смыть.

Я с трудом добралась до душа. Мне потребовалось две попытки, чтобы включить воду. Я включила ее на полную мощность и встала под струи.

От удара ледяной водой у меня перехватило дыхание. И только тогда я поняла, что на мне все еще пижамная майка. Я боролась с ней, пытаясь освободиться. Она поймала меня в ловушку так же, как и струя. Воздух не мог попасть в мои легкие.

Я упала на пол, прижав колени к груди. Рыдания вырывались из меня одно за другим, я дергалась в попытке освободиться. Зубы стучали друг о друга в промежутках между рыданиями.

Секунду спустя дверь душевой распахнулась. Огромная фигура Атласа заполнила пространство, и он поднял меня на руки. Он быстро сделал воду теплой и прижал меня к груди.

— Аура, — прошептал он, и в этом слове было столько боли.

Я хотела сказать ему, что со мной все в порядке, что ему не нужно это видеть. Но не могла вымолвить ни слова, только всхлипывала еще громче.

Атлас опустил нас на скамейку в душе, окутывая меня своим теплом. Он раскачивался вперед-назад, шепча мне на ухо всякие милые пустяки. Единственное, что я смогла понять, это то, что он сказал мне, что он здесь. Что я в безопасности.

Я не знала, как долго продолжалось это покачивание, но в конце концов слезы утихли, и я почувствовала смущение.

— Прости.

— Не смей извиняться за свои чувства. Это слишком тяжело для любого, кто может справиться в одиночку. Но не отгораживайся от нас. Мы хотим разделить это с тобой.

— Я не пыталась отгораживаться от вас…

— Пыталась. И понимаю почему, но единственный способ справиться с этим — быть вместе.

Я подняла голову, рассматривая красивого мужчину, стоящего передо мной. Его сердце было таким чистым, и в нем было столько доброты.

— Ладно. Мне страшно.

Он прижался свои лбом к моему.

— Знаю и чертовски сильно это ненавижу. Но мы с тобой. Мы не допустим, чтобы что-то случилось с тобой или нами.

Я хотела в это верить. Так сильно, что у меня внутри все болело.

— У нас неразбериха. Мы не можем находиться все вместе в одной комнате без того, чтобы люди не поссорились, а кто-нибудь не выбежал вон. — Как мы могли прикрывать спины друг друга, когда все это происходило?

— Ты имеешь в виду, Ривен в бешенстве уходит?

Я издала что-то вроде хмыканья, которое не было ни согласием, ни несогласием. Честно говоря, Кай тоже в какой-то момент сорвался с места. Но мы все обсудили и продвинулись вперед. С Ривеном я не была уверена, что это возможно.

Уткнувшись носом в шею Атласа, я глубоко вздохнула.

— Ривен не хочет иметь со мной ничего общего.

— Он должен был по-настоящему захотеть, чтобы наша связь установилась, Аура.

— Он не хотел, чтобы я умерла. Это не значит, что он хочет быть связанным со мной навечно.

Атлас вздохнул.

— У Ривена сложная история. Ему нелегко заботиться о нас.

В моей голове промелькнул образ Евы и Ривена, склонивших головы друг к другу за обеденным столом.

— Он заботится о других. Только не обо мне.

Боже, как больно было произносить эти слова. Слышать их вслух и из собственных уст.

— Он напуган. Его отец пытался разрушить все хорошее, что было у него в жизни. Если король Зефир узнает об этой связи, тем более о том, что Ривен привязан к тебе, это будет плохо.

Меня пронзила глубокая боль при мысли о детстве, которое, должно быть, пришлось пережить Ривену.

— Я не хочу навязывать ему это.

— Ты не навязывала. Как я и сказал. На это потребуется время. Мы должны дать себе этот шанс.

Я судорожно вздохнула. Я так устала от попыток с Ривеном. Но разве у меня был другой выбор?

— Я сделаю все, что смогу.

Атлас улыбнулся мне в волосы.

— Спасибо.

— Все, что угодно, ради тебя. — Я положила руку ему на грудь и опустила взгляд. — Ты в своей одежде.

Он скользнул губами по моему виску.

— Я не собирался тратить время на одежду, пока добирался до тебя.

При этих словах все во мне перевернулось. Три коротких слова готовы были сорваться с губ. Я хотела сказать их Атласу, но что-то удержало меня.

Атлас встал, увлекая меня за собой. Когда я встала на ноги, он снял с меня пижаму. Его пальцы сомкнулись на подоле футболки, и взгляд его глаз встретился с моим.

— Можно?

Мое сердце сжалось. Конечно, он спрашивал. Я улыбнулась, когда ухватилась за подол.

— Нет. Но мне можно.