Последний конвой

Глава 16 Стивен

После небольшой заминки, от группы боевиков отделился высокий, спортивного телосложения негр в НАТО-вском бронежилете на голое тело. Не спеша двинулся к лагерю, держа руки высоко над головой. Белый, но очень грязный платок в мощном кулаке безвольно обвис, словно дохлый енот.

— Надо идти, — пробормотал Стивен, передавая «Калаш» Борману.

— Подожди, — насупился капрал, — вместе пойдем. Черт его знает, что у них на уме.

Он быстро снял свой автомат и отдал Франсуа, слегка поколебавшись отдал и запасной магазин.

— Держи этого субчика на мушке, если стрельба начнется вали сразу на глушняк, не задумываясь. Не доверяю черножопым ни на грош.

— Понял, — кивнул француз. Перехватил оружие поудобнее, снял с предохранителя и устроился на песке, за колесом МАЗа, прицелился.

— Нам тоже белый флаг нужен? — озадачился Стив, — я не в курсе, как правильно нужно идти на переговоры. Не подстрелят, если мы без флага?

— Обойдутся, — буркнул Круз сквозь сжатые зубы. Озабоченно бросил беглый взгляд наверх, сквозь решетчатый купол турели установленной на крыше кабины МАЗа проступала макушка Михаила, напряженно застывшего у пулемета.

Посол боевиков остановился метрах в пятидесяти. Не спеша снял М-16, небрежно и демонстративно швырнул на песок. Вытащил из-за пояса коротенький автомат, аккуратно опустил сверху удерживая за ремень. Открыл застежку и отцепил пояс вместе с кобурой, бросил туда же. Откуда-то из кармашка разгрузки извлек еще один, очень маленький пистолет, покрутил в руке, а затем кинул в быстро растущую кучу оружия. Добавил пару гранат и шикарный армейский нож. Похлопал себя по карманам с озабоченным видом, как бы демонстрируя что остался совершенно безоружен. Ослепительно улыбнулся, обнажив мощные белые зубы, вновь поднял руки высоко над головой и сделал три десятка шагов навстречу. Остановился и размашисто помахал платком приглашая на конфиденциальный разговор.

— Пошли, — решительно сказал капрал, — побазарим с ниггером. Может чего умное скажет?

Стивен и Круз вышли из-за кузова и стараясь идти как можно медленнее направились к переговорщику. Поднимать руки никто из них не стал. Стивену было немного не по себе под прицелом двух десятков стволов, однако он постарался не показать испуга. Вроде бы удалось.

— Если начнется замес, — едва слышно прошептал капрал, почти не шевеля губами, — у меня нож за голенищем. В правом сапоге. Понял?

Стивен ничего не ответил, только нарочито медленно моргнул. Остановились метрах в пяти от скалящегося боевика, поприветствовали взмахом руки. Африканец оказался почти на голову выше Стивена, не меньше двух метров загорелого мускулистого тела. Под блестящей, словно лакированной кожей перекатывались впечатляющие бугры мышц.

Вот же чертова горилла!

С близкого расстояния стало видно, что бронежилет старой модификации, сильно потрепан и даже побит осколками. Брюки защитного цвета тоже порядком подзатерты и местами вылиняли до белого под палящими лучами немилосердного африканского солнца.

Без оружия Стивен почувствовал себя голым. Чтобы скрыть растерянность начал разговор первым:

— English? Deutsch? Français? Japanese? Может быть «русский?»

— Р-р-рюски не-е, — противным скрипучим голосом выдавил из себя африканец, — esperanto.

— Справишься? — тихо спросил капрал, — это ты у нас полиглот, а я плохо языками владею.

— Попробую, — пожал плечами Стивен в ответ, — радует, что хоть за переводчиком возвращаться не нужно, — добавил он, нервно хихикнув, — французского и японского вообще не знаю.

— Твоя люди ходить мой земля, — важно изрек боевик жутко коверкая слова эсперанто, — твоя люди уходить, моя машины забирать.

Стивен растерянно переглянулся с Крузом, на всякий случай перевел.

— А харя не треснет? — едва слышно прошептал тот.

— Мы готовы заплатить за проезд, — сказал Стивен на прекрасном эсперанто, — что вас интересует? Еда, одежда, оружие, боеприпасы, медикаменты?

— Твоя люди уходить, — ухмыляясь повторил африканец. Глаза просто сияли от восторга, словно он только что выдал великолепную шутку и теперь наслаждался произведенным впечатлением на зрителей. Однако те почему-то не улыбались, а растеряно переглядывались между собой.

— Моя ехать далеко, — старательно подражая боевику и схожим образом коверкая речь, заговорил Стив, — моя платить за проезд по твой земля. Что ты хотеть получать за это?

— Твоя люди мало. Моя все забирать. Машина забирать. Груз забирать. Топливо забирать. Вода забирать. Твоя люди уходить пустыня.

— Вынуждены отклонить ваше предложение, — как можно вежливее произнес Стивен, кривляться ему быстро надоело — предлагаю поискать разумный компромисс, устраивающий обе стороны.

— Твоя ходить пустыня — твоя умирать пустыня. Земля — мой. Машина — мой. Груз — мой. Твоя — умирать.

— Пошел ты к черту! — вдруг громко и отчетливо произнес капрал по-русски с нотками явно выраженной агрессии, он и без перевода понял содержание разговора и с трудом скрывал ярость.

Как это ни странно, но африканец тоже понял смысл сказанного без перевода на эсперанто, дебильная улыбка сперва перекосилась, а затем и вовсе сползла с закаленного солнцем и ветром иссиня-черного лица.

— Твоя люди уходить, моя машины забирать, — в третий раз, скороговоркой, но уже гораздо менее уверенно, словно заученную мантру повторил боевик, и добавил скалясь — глюпый белий р-рюски умирать пустыня.

— Вали нахер отсюда, — внезапно вскинулся капрал, — ни черта тебе, негритос, не обломится. Сунетесь, рога поотшибаем, — и внезапно перешел на очень плохую интерлингву, примерно такого же уровня, как эсперанто африканца — моя ехать далеко, твоя ходить к черту.

Последнее слово было демонстративно произнесено по-русски, видимо в словарном запасе капрала зияли приличные лакуны, но перевод африканцу не потребовался и в этот раз.

— Моя твоя пиф-паф, — Круз сложил пальцы ладони «пистолетиком» и направил указательный палец в сторону негра. Сделал небольшой рывок, словно рука сотряслась от выстрела, затем поднял кисть вертикально, поднес палец ко рту и слегка дунул на воображаемый дым из условного ствола револьвера.

— Моя уходить, — хмуро выдавил из себя боевик, — твоя думать. Твоя хорошо думать — твоя уходить пустыня, медленно умирать. Твоя плохо думать — твоя умирать быстро.

— Это мы еще посмотрим, — хмыкнул Круз, — вали отсюда, пока я команду «огонь» пулеметчику не отдал. Понял меня ниггер?

Боевик вздрогнул, услыхав знакомое слово, поиграл желваками, но ничего не ответил, развернулся и размеренным шагом пошел обратно, всем своим видом презрев опасность выстрела в спину. Яйца у африканца видимо стальные, так ни разу и не оглянулся.

— Мда-а-а, — протянул Стивен, задумчиво глядя на удаляющуюся фигуру, — разговора не получилось. Выдвинул ультиматум и ушел в закат, гордо расправив плечи.

— Пошли, Молодой, — проворчал Круз, едва слышно, — а то мы для них слишком хорошие мишени. Если у кого-то нервы не выдержат, положит нас как куропаток одной очередью.

Африканец уже дошагал до своей амуниции, и теперь не спеша вооружался, искоса поглядывая в сторону лагеря.

— Что делать будем?

Круз пожал плечами:

— Вызвался командовать — самое время начинать. Жить нам осталось полчаса, от силы час.

— Пессимистично звучит.

— Как есть, — равнодушно пожал плечами Круз, — у тебя есть пятнадцать минут на то, чтобы подготовить оборону лагеря. Патронов хватит минут на десять боя. Шансов отбиться у нас нет.

Вернулись под прикрытие машин с бронированными бортами, спрятались за огромными колесами. Мишка выбрался из кабины, сиганул вниз игнорируя ступеньки, выскочил навстречу:

— Ну что?

— Ничего хорошего, — недовольно буркнул Стивен, — в ультимативной форме предложено бросить машины и уходить пешком в пустыню, тогда возможно оставят в живых.

— И куда же мы пойдем? — растерялся Мишка.

— Никуда не пойдем, — отрезал капрал, — будем оборонятся.

— Что с боеприпасами? — озадачено нахмурился Стивен.

— У нас две ленты осталось, — отчитался Мишка, — было три, но одну ты сам расстрелял по ящерицам. Я пулемет перезарядил, в коробке одна запасная осталась. Есть еще АКСУ, Эмиссар Иванычу подарил на последней стоянке. К нему в комплекте два полных рожка патронов. Это все.

— А у вас? — Стивен повернулся к Ковтуну с Борманом.

— Полный комплект, пулемет заряжен, две ленты в коробке — по сто пятьдесят патронов в каждой.

— Есть еще монтировка, — пошутил Борман, — и разводной ключ. Если в лоб пульнуть, мало не покажется.

Шутка не удалась, лица присутствующих остались серьезными.

— Так, — подвел итоги Стивен, — не густо. Но и не так уж мало. Три калаша и два пулемета на семерых.

— Восьмерых, — хрипло произнес Мишка за спиной, — не хорони Иваныча, он еще нас всех переживет.

Стивен растерянно обернулся, успокаивающе поднял руку, как бы уговаривая не перебивать. Мишка опустил голову и замолчал на полуслове.

— Окопы вырыть не успеем, времени слишком мало, — задумчиво пробормотал Стив, откашлялся и скомандовал — значит так, Франсуа, Борман и японец, вытаскивайте контейнеры из ямы, наполним песком и расставим вокруг лагеря. Ковтун возьми Михаила в помощь и вскрывай в своем грузовике все ящики подряд. Нам нужно оружие и боеприпасы.

— Чекист… — начал Ковтун, но Стивен его перебил, так как заранее знал все отговорки:

— Под мою ответственность!

Глупо боятся Чекиста, если через полчаса нас не будет среди живых.

— Ну ладно, если так, — проворчал водитель, — делайте что хотите, мне все равно. Но лучше бы мы сдались и ушли в пустыню. Перестреляют же всех. Их вон сколько.

— И сколько? — нахмурился капрал.

— Не знаю, — смутился Ковтун, — человек двадцать.

— И что с того? — взъярился Круз, — По-твоему здесь терпилы собрались? Думаешь мы за себя постоять не сможем?

— Да успокойтесь вы, — рявкнул Стивен, — только время зря теряем.

После небольшого совещания с капралом с глазу на глаз, бензовоз было решено отдать врагу. Подгонять Камаз с горючим вплотную к лагерю слишком рискованно, не дай бог загорится и рванет, на этом бой сразу закончится досрочной и убедительной победой африканцев. Рассредоточивать скромные людские ресурсы, чтобы оборонять одновременно два рубежа — посчитали нецелесообразным.

— Нападать будут отсюда, — указал капрал направление, — распределятся полукругом, подальше друг от друга и поползут в нашем направлении. Когда приблизятся достаточно близко, задействуют пикапы с пулеметами, для того чтобы быстро подавить огневые точки.

— Почему…? — начал было Стивен, но капрал его перебил:

— Потому что это самая оптимальная тактика для штурма нашего лагеря.

— Почему… ты уверен, что именно с этого направления нападать будут? — все-таки закончил фразу Стивен.

— Потому что ближе, — оскалился Круз, — и потому что с этой стороны бензовоз. Его захватят первым. На что уйдет минут пятнадцать — двадцать, они же не знают, что мы его не собираемся оборонять, будут осторожничать. А потом переползать на другую позицию им будет уже лень, да и темнеет быстро. Негры все-таки не кошки, в кромешной темноте тоже видят плохо.

— Ясно, — пробормотал Стивен. Объяснение очевидного для Круза показалось ему слишком банальным. Не может быть, чтобы боевики были так наивны, если не сказать глупы и так предсказуемы.

Эх, заминировать бы цистерну…

Когда истекли десять минут из отведенных пятнадцати, стало ясно что они катастрофически не успевают подготовиться к обороне лагеря. Ящики извлекли из песка и раскидали вокруг случайным образом — так распорядился капрал. Однако наполнить песком успели только два из них, установленные между машинами, со стороны предполагаемого нападения.

Мишка и Ковтун выбрались из кузова злые и разочарованные. Спустили «Корд», и пару автоматов.

— Четыре ящика с оружием вскрыли, — возмущался Мишка громче всех, — и ни одного патрона, прикинь. Издевательство какое-то, оружия хоть жопой ешь, а стрелять нечем. Ни гранат, ни мин, вообще ничего из боеприпасов нет. Вот же не повезло!

— Я не великий тактик и стратег, — возразил ему Круз, — но подозреваю что так и было задумано.

— Почему? — искренне удивился Мишка.

— Чтобы в случае потери грузовика, случайно не вооружить до зубов наших врагов.

Михаил обиженно хлюпнул носом, а потом задал риторический вопрос:

— А нам что теперь делать?

Капрал отмахнулся от него, как от назойливой мухи и реквизировал весь излишек пулеметных лент.

— Вам все равно перезаряжать пулеметы будет некогда, — грубовато пояснил он водителям, — да и в одиночку под огнем противника это сделать не просто. Экономьте патроны и отгоняйте особо ретивых, а охотой мы сами займемся. Это наша работа.

А Стивену незаметно шепнул на ухо:

— Мишка твой друг, кажется? Он шустрый, внизу пригодится, а на пулеметы поставь кого не жалко — все-равно смертники.

Стивен постарался скрыть изумление, но видимо недостаточно хорошо. Круз хмыкнул, увидев вытянувшееся лицо и пояснил:

— Темнеет, вспышку выстрела хорошо видно издалека. Да и наибольшую опасность для нападающих представляют именно турели. Значит их и будут ликвидировать в первую очередь.

Мучаясь сомнениями и чувством долга, Стивен отправил к пулеметам Франсуа и Ямадзаки, Борман физически очень крепок, пригодится в рукопашной, если до нее дойдет. Физическое превосходство перед субтильным япошкой оказалось решающим фактором.

Ковтун устроил настоящую истерику, категорически отказываясь принимать участие в перестрелке. Обосновывал свой отказ тем, что он простой водитель, воевать не обучен, и по глупости умирать не хочет. Круз предложил расстрелять труса «перед строем», но Стивен грубо отказался. Такие решения сгоряча не принимают. Да и потом, живой водитель, всяко полезнее мертвого.

Ковтуна отправили прятаться в кузове собственного грузовика, между ящиков, и посоветовали не высовываться. Иваныча отволокли в прицеп МАЗа, запихали поглубже и забросали упаковками с ОЗК и противогазами. Старик застонал, но в себя так и не пришел. На этом приготовления оказались закончены, потому что начался штурм.

— Огонь без команды не открывать, — рявкнул капрал, позабыв в горячке, что отдал командование Стивену. Заправил ленту в пулемет, и пристроился между ящиков.

Боевики действовали строго по предсказанному им сценарию. Рассредоточились, выстроились цепью, перебежками с перекатами, иногда ползком, без единого выстрела окружили и «захватили» брошенный Камаз с топливом. Залегли, ощетинившись автоматами в сторону лагеря, начали перегруппировываться, постепенно охватывая лагерь полукругом.

— Ну что, братцы, — весело крикнул капрал девиз «драконов», — для меня было честью сражаться вместе с вами.

И тут началось. Грохот двух десятков разнокалиберных автоматов слился воедино адской какофонией. Пули зацокали по бронеобшивке МАЗа, высекая искры и уходя рикошетом в песок. Взвились фонтанчики пыли перед носом Стивена, а в ящике неподалеку появилось два сквозных отверстия. У Франсуа в «колоколе» не выдержали нервы и на беспорядочную пальбу по лагерю, он ответил протяжным грохотом «Корда».

— Рано, — сварливо прокомментировал капрал, — сейчас пикапы пойдут.

И вновь он не ошибся, два пикапа, высоко подпрыгивая на ухабах показались из-за бархана. Загрохотали пулеметы, заставив обороняющихся вжаться в песок. К грохоту пулемета Франсуа присоединился «Корд» японца, бешено поливая свинцом пространство вокруг лагеря. Преимущество высоты против быстро перемещающейся цели оказалось решающим, один из грузовичков потерял управление и перевернулся, вспыхнул подожжённый трассерами бензин.

И почти сразу же замолчал и пулемет Франсуа. На нем скрестились очереди примерно половины нападающих. Мишка слева от Стивена вдруг громко отчетливо шмыгнул носом, вскочил и запрыгнул на ступеньку МАЗа.

— Куда? — заорал Стивен что есть мочи, — быстро назад!

Испугавшись грозного окрика, Мишка немедленно спрыгнул. В бронеобшивку тягача впились сразу несколько сотен пуль, пробили дверцу, изрешетили остатки жалюзи на окнах, разнесли в клочья зеркало заднего вида. Зашипело пробитое переднее колесо.

На Урале почти не переставая грохотал «Корд» японца. Боевики залегли, пулемет не давал им поднять голову для прицельной стрельбы. Однако Стивен понимал, что это преимущество ненадолго, патроны в ленте Ямадзаки скоро закончатся. Он перевел взгляд на Круза и увидел совершенно чужое, равнодушно отстраненное лицо, не выражающее никаких эмоций. Как все-таки сильно меняются люди находясь в смертельной опасности.

В следующую секунду что-то сильно обожгло предплечье левой руки. Стивен пригнулся, прячась за ящиком с песком, скосил взгляд на кровоточащую руку.

Повезло, по касательной зацепило. Но кровоточит сильно. Посмотрел по сторонам, кого бы попросить перевязать? Все заняты. Мишка выцеливает боевиков из АКСУ Иваныча, стреляя одиночными из-за простреленного колеса. Борман пристроился у основания прицепа и «шмалит» очередями, с чудовищной ухмылкой на губах. Надолго ли ему хватит патронов? На пару минут?

Ладно, черт с ней, с раной! Все равно не собираюсь жить вечно.

Перекатился немного левее, поднял автомат и снова принялся стрелять по африканцам. Как ни странно, боли почти не было, но рука слушалась плохо и стала тяжелой, словно налилась свинцом. Пришлось упереть цевье «Калашникова» в край ящика. Боевики двигались, сильно пригибаясь к земле, иногда меняя местоположение перекатами.

Борман шумно перезарядил автомат, сознание Стивена автоматически отметило, что у Вадима это последний магазин. Однако тот все равно продолжил стрелять короткими очередями. Закончилась лента и у японца. Следом громко заматерился капрал, его пулемет тоже замолчал. Подскочил Михаил, немного дрожащими руками вскрыл коробку, потянул запасную ленту, помог заправить. Через пару минут пулемет вновь «запел» раскатистым басом.

Мишка схватил второй ящик, с трудом приподнял и пригибаясь к земле побежал с ней к Уралу.

— Что ты делаешь, дурак — завопил Стивен пытаясь перекричать пулемет, — убьют ведь.

— Помоги ему, — не переставая стрелять проорал капрал, — у японца обзор лучше, даст нам еще пару минут форы.

Стивен перекатился, прячась за колесом, вскочил на ноги, подскочил к Мишке и ухватился за рукоятку коробки.

Тяжелая зараза!

Рывком подняли, поставили на край борта. Мишка откинул тент, запрыгнул в кузов.

— Дальше я сам справлюсь, — крикнул из темноты.

Прикрыть нужно!

Стивен пополз обратно, но внезапно передумал и спрятался за ближайшим пустым ящиком. Высунул ствол из-за ящика, переключил собачку на стрельбу очередью и вдавил спуск. Автомат запрыгал в руках, левая рука слегка онемела и уже почти не беспокоила. А может быть бешеное количество адреналина в крови временно сделало его суперменом, не чувствующим боли? Впрочем, неважно.

Отстреляв весь магазин, Стивен полез в подсумок за последним и быстро оглянулся. Мишка, улыбаясь показал большой палец, затем спрыгнул с борта грузовика, пружинисто приземлился на ноги и кувыркнулся перекатываясь. Там, где он только что находился немедленно взметнулись фонтанчики песка от пуль, но шустрого паренька на их пути уже не было.

Вновь загрохотал «Корд» японца, посылая веер свинцовой смерти в сторону боевиков. Стивен вставил магазин, взвел затвор и осторожно выглянул из-за ящика с другой стороны. Сильно мешал обзору Юпитер, пришлось прищурить левый глаз, как это делал Иваныч. Не помогло.

Боевики оказались совсем близко, даже в сгустившихся сумерках можно было разглядеть перекошенные злобой лица. Стивен поймал в прицел ближайшее, и нажал на спуск. Автомат коротко дёрнулся в руках. Он попытался не спеша выцелить следующую рожу, но уже не успел, пули быстро зацокали по контейнеру в опасной близости оставляя сквозные пробоины.

Пристрелялись к ящику, нужно сваливать.

Он перекатился через спину, вскочил на ноги и пригибаясь к земле побежал в сторону МАЗа. Залег позади чудовищно огромного колеса с ребристой покрышкой, отдышался, осторожно выглянул оценивая диспозицию.

Сказать, что дело плохо, это не сказать ничего. До боевиков оставалось всего метров тридцать, не больше. И судя по количеству оставшихся в живых, почти все выпущенные пули пошли в молоко. Да, нужно признать, вояки из водителей оказались паршивые. Только боеприпасы зря перевели.

Капрал перетащил пулемет на другую точку и добивал ленту, уже совсем не экономя патроны. Видимо это был единственный способ заставить боевиков хоть немного снизить темп наступления. Замолчал пулемет японца, Стивен обернулся и увидел, что ствол смотрит в небо. Самурай отправился на встречу к богине Аматэрасу. Вечная память! Отважный был Ниппон…

Мишка вновь шмыгнул носом, но Стивен опередил, показал кулак, а затем указал на коробку с последней лентой. Михаил послушно кивнул, ухватил за ручки, матюгнулся и согнувшись под тяжестью двух десятков килограмм потащил капралу. Борман катался на песке от боли, зажимая ладонью простреленное плечо, пустой автомат валялся рядом. Прямо на глазах в грудь здоровяка-водителя вонзились еще две пули. Борман обмяк и застыл неподвижно.

«Рукопашной не будет», — успел подумать Стивен с легкой грустью.

Патроны в «Калаше» закончились полностью, и он выбросил бесполезную железяку. Растеряно оглянулся на капрала.

Что дальше?

— Возьми мой, — прокричал Круз сквозь непрерывный грохот пулемета, — там еще полрожка осталось. Он привстал на одно колено удерживая пулемет на весу, повел им слева направо неприцельно рассылая свинец вокруг себя.

Стивен метнулся вперед, подхватил «Калаш», и не увидев, а скорее почувствовав движение справа от себя, резко обернулся. Оскаленная черная морда оказалась совсем близко, буквально в полуметре. Почти не соображая, что делает, нажал спуск и выпустил остаток патронов одной очередью. В следующую секунду удар прикладом в челюсть отправил его в глубокий нокаут.

Стивен пришел в себя от сильного удара сапогом по ребрам, дернулся, застонал и открыл глаза. Сумерки сгустились окончательно, на небе выступили первые звезды. Слабые отплески пламени небольшого костра пляшут на почти неразличимых в темноте лицах.

— Встать! — грубый окрик на чистейшем немецком языке.

Стив ошарашено обернулся. Сильно загорелое, но несомненно европейское лицо, такая же изрядно поношенная и вылинявшая форма, как и у переговорщика-африканца. НАТО-вские знаки различия оборваны, опознать звание, должность и принадлежность к роду войск невозможно. Ствол М-16 уткнулся в грудь Стивена.

— На колени!

Стивен нехотя повиновался. Руки связаны за спиной, саднят ребра, челюсть пульсирует в такт биению сердца, в остальном все терпимо. Во всяком случае могло быть значительно хуже.

Сколько же я без сознания валялся? Никак не меньше полчаса.

Покрутил головой и увидел Мишку неподалёку. От сердца отлегло. Жив! И судя по внешнему виду, даже не ранен. Только сильно избит, связан и поставлен на колени неподалеку. Кивнул успокаивающе, Мишка в ответ хотел улыбнуться, но не смог, лицо перекосила гримаса. Перевел взгляд чуть дальше и похолодел.

Их уложили в ряд, словно патроны в обойме, голова к голове, ноги к ногам. С краю капрал, изрешеченный пулями словно старая мишень в тире. Не менее обоймы выпустили в мертвое тело. Чуть дальше Франсуа, выглядит ненамного лучше Круза, почти невозможно опознать, все тело жутко изуродовано. Еще дальше Борман и япошка, разглядеть подробности не дает темнота.

Послышались истеричные всхлипывания и к свету костра вытолкали Ковтуна со связанными руками.

— Я все сделал как мне велели, — высоким дискантом визжал тот, — мне обещали жизнь и вознаграждение.

Африканцы дружно загоготали, хотя никто и не понимал воплей насмерть перепуганного водителя. На встречу шагнул давний знакомый двухметровый африканец, увешанный оружием. Что-то гортанно выкрикнул на своем языке и вытащил из-за пояса тесак.

— Что хотеть глюпый р-рюски? — спросил он на эсперанто у европейца. Мысленно Стивен обозвал того «куратором», так как группой командовал долговязый африканец переговорщик. Кем же в таком случае мог быть «немец»?

— Вознаграждение, — ответил европеец с ехидной ухмылкой. Выходило что русский язык он понимал.

Африканец загоготал и быстро взмахнул ножом. Все произошло настолько быстро, что Стивен не успел ничего понять, только что Ковтун голосил на всю пустыню требуя оплату и вдруг захрипел, упал на колени и теперь смотрел на боевиков округлившимися от удивления глазами. Рубашка на груди мгновенно окрасилась темным, а на шее, куда Стивен изо-всех сил старался не смотреть, словно образовался еще один огромный улыбающийся рот. И этот страшный оскал издавал жуткий хрип и булькающие звуки. Через пару секунд глаза Ковтуна подернулись дымкой, а затем остекленели. Бездыханное тело почти беззвучно рухнуло на песок. Африканец пинком сапога поправил его, уложив рядом с остальными в один аккуратный ряд.

К горлу подкатила тошнота. Мишка шумно сглотнул и хлюпнул носом. Стивен внезапно четко и ясно осознал, что их с Мишкой сейчас тоже убьют.

А зачем вообще оставляли в живых? Может быть им нужны рабы, или переводчик? Да нет, вряд ли. Именно он, Стивен, вел переговоры, значит хотят сначала допросить, а потом пустят в расход. А Мишку? Может быть им нужен водитель чтобы перегнать грузовики?

Я торгуюсь, озадачился Стивен, значит пытаюсь найти причину, по которой нас оставят в живых. Но ее скорее всего нет. Поэтому если хочешь жить, нужно действовать немедленно.

А что я могу сделать со связанными руками?

Он пошевелил кистью. Связали за запястья, но не слишком туго, есть небольшая свобода для маневра. Вспомнил слова капрала: «нож за голенищем, в правом сапоге». Долго и старательно, до рези в глазах вглядывался в полумрак. На секунду показалось, что он видит небольшое утолщение на правом сапоге Круза. Нож непременно должен быть там, потому что трупы никто не обыскивал. Тело капрала совсем рядом, резко пригнуться, прыгнуть и на лету развернуться спиной вниз. Вытащить нож из-за голенища сапога убитого товарища, избавиться от веревок. С ножом в руках напасть на ближайшего африканца и завладеть автоматом.

Он внутренне содрогнулся. План был настолько дырявый, что пытаться его осуществить полное безумие. Но другого все-равно нет.

Давай прикинем еще раз, секунда на прыжок и падение, еще две — три секунды чтобы извлечь нож. Как быстро он сможет разрезать веревки? Ну пусть еще столько же. Накинем еще пару секунд на форс-мажорные обстоятельства. Итого? Секунд десять понадобится, чтобы освободится. А африканцу хватит и одной, чтобы развернуться и одной очередью «срезать» их вместе с Мишкой.

Значит нужно потратить еще полсекунды на то, чтобы убрать Михаила с линии огня. Если сильно толкнуть его в плечо, наверняка не удержит равновесие со связанными руками и грохнется на песок. Масса тела играет решающее значение.

Так, давай сначала…

Толкнуть Мишку, затем прыжок с переворотом на спину. Выхватить нож из сапога и перехватить веревку. Это все можно сделать очень быстро, одним движением. Нужно порепетировать, хотя бы мысленно, думаю, что смогу уложиться в три секунды.

Но что потом?

Потом будет очередь из автомата…

Так, а если учесть? Кто откроет огонь? Скорее всего вон-тот, худощавый. Не снимает палец со спускового крючка и все время глазками зыркает на пленников. Остальные расслаблены, автоматы не в боевом положении. Значит его назначили присматривать за арестованными. А чего им бояться? Пленники связаны, оружия у них нет.

А если всмотреться пристальнее? Самое важное — детали. Худощавый ранен в левую руку, вон грязная тряпка на предплечье намотана, наверняка же не просто так. Это значит, что как минимум на полсекунды реакция запоздает. Ну не ждет он от пленников активных действий. Еще секунда на то, чтобы вскинуть автомат и направить на Стивена. Учитывая, что тот не останется на месте, а прыгнет вперед, африканцу придется повести автомат следом. Это еще полсекунды на сопровождение цели. Итого — две.

Отвлечь бы как-нибудь, хотя бы еще на секунду…

Пока «переговорщик» убивал Ковтуна все прямо-таки уставились на него, как загипнотизированные. Эх, жалко не сообразил раньше. Момент безвозвратно упущен.

Так, еще раз.

Толчок, прыжок, нож, веревка. Что потом? Откатиться влево? Не поможет. Вскочить и убежать за машину? Слишком далеко. Не успею! Самому напасть на худощавого? Слишком далеко, не добежать. Метнуть нож? Ночью, без тренировки, почти наверняка промажу.

— Их должно быть восемь, — снова послышалась четкая немецкая речь, — где восьмой? Восемь, — повторил Куратор на эсперанто, ткнув пальцем в трупы и подняв растопыренные ладони с зажатыми двумя пальцами на правой руке.

Сразу зашумели вокруг, залязгало оружие. От группы отделился один из боевиков и тоже заговорил по-немецки, ужасно коверкая слова:

— Все проверять. Нет никто.

— Искать!

Стивен непонимающе посмотрел на трупы и его прошиб холодный пот.

Как же я сразу не сообразил? Иваныч!

Стивен быстро глянул на Мишку, демонстративно моргнул, не дрейфь мол, дружище, как-нибудь прорвемся.

Иваныч жив, пришел в себя и спрятался. Это хорошо! Значит есть надежда, что старик что-нибудь придумает и попытается их вызволить. Интересно как? И что он сможет сделать без оружия?

Впрочем, это сейчас не важно. Чтобы не сделал старик, Стивен должен быть готов к прыжку в любой момент. Даже если Иваныч просто выйдет из темноты и громко крикнет, все сразу же повернутся к нему. Это и будет та самая недостающая секунда.

Главное не упустить момент!

Куратор приблизился и спросил у Стивена по-немецки:

— Где старик? Отвечай!

— Пошел к черту! — ответил Стивен фразой капрала. Даже матерится не было никакого желания.

Куратор нахмурился:

— Мбамба М’генге, — обернулся к рослому африканцу, быстро затараторил на паршивом эсперанто, — пленных нужно допросить, искать восьмой, убивать!

Негр ухмыльнулся, обнажив сверкнувшие в отблесках пламени зубы, потянулся к поясу за ножом…