Потерянная невинность

Глава 34

На окраине Франклина Патрик Шелленбергер притормозил возле тротуара, на котором стояло двое подростков. Один из них держал в руке сигарету. Они ничего не делали. Просто стояли. Патрик помнил это состояние безнадежной скуки, когда понятия не имеешь, чем заняться. В этом возрасте он был способен выдержать подобное настроение в течение ровно пяти минут, затем срывался с места и находил себе какое-нибудь занятие, обычно имеющее отношение к девчонкам, пиву или игре в пул. Случалось, ему удавалось объединить все три составляющие воедино. Этой парочке пришлось бы преодолеть изрядное расстояние, чтобы добраться до ближайшего бильярдного стола. Пиво им тоже было взять негде. И Патрик очень удивился бы, узнав, что во Франклине еще остались девушки. Но даже если они тут действительно водились, на этих юных олухов они бы точно не позарились.

— Эй вы! — окликнул он мальчишек. — Вы знаете семью Фрэнсис?

Высокие и костлявые пацаны переглянулись, а потом как по команде обернулись, но не сдвинулись с места и даже не попытались подойти туда, где, урча двигателем, стоял у тротуара грузовик Патрика.

— Их здесь уже нет, — отозвался одни из парней.

— Остался один брат, но он в тюрьме, — добавил второй.

Интеллектом парни явно не блистали.

— Говорите, один брат в тюрьме? — переспросил Патрик.

— Ага, — хором протянули парни.

— Который?

Тот, который был пониже, пожал плечами.

— Один из них.

— За что его посадили?

Они переглянулись и засмеялись.

— За пьянку, наверное, — отозвался второй.

— А в какой он тюрьме?

— В окружной, — ответил первый.

— Этого округа? — подчеркнуто терпеливо уточнил Патрик.

— Не-а. В той, которая в Смолл-Плейнс.

Им или не приходило в голову спросить, почему он интересуется Фрэнсисами, или не было до этого дела.

— Крутой грузовик, — заметил один из них.

— Клевый, — поддержал его приятель.

Слова «клевый» Патрик не слышал с тех пор, как окончил школу, и даже тогда оно успело безнадежно устареть. Он обернулся и немного приподнялся, чтобы дотянуться до того, что стояло за его сиденьем.

— Идите сюда, — позвал он парней. Приблизившись к грузовику на достаточное расстояние, чтобы рассмотреть, что протягивает им Патрик, они замерли в изумлении.

— Это нам? — заикаясь, выдавил из себя тот, что повыше. Теперь, когда они стояли совсем близко, Патрик понял, что они еще моложе, чем он подумал сначала. Им было лет по четырнадцать-пятнадцать, не больше.

— Забирайте все! — скомандовал Патрик. Подросток пониже схватил блок из шести банок пива и пробормотал:

— Круто! Спасибо, мистер.

Патрик оставил их на тротуаре и уехал. В сгустившихся сумерках они напоминали две-костлявые статуи. Только теперь у них было чем заняться. Они могли начать открывать банки с пивом. Гип-гип, ура! Он был готов поспорить на любую сумму, что они найдут укромное местечко под какими-нибудь темными кустами и выцедят все пиво сразу, банку за банкой. Завтра утром они уже не вспомнят, о чем он их спрашивал и что они ему сказали. Даже если они будут утверждать, что помнят, никто не поверит накачавшимся пивом несовершеннолетним пацанам.

Патрик развернулся и выехал на дорогу, ведущую в Смолл-Плейнс.

Может, еще не поздно постучаться к Эбби?

К тому же теперь в его сапоги будет гадить только одна птица.

Патрик улыбнулся и поднес к губам стаканчик с кофе. С очками он чуть не прокололся, но, судя по реакции Эбби, она заглотнула наживку. Она ему поверила точно так же, как сегодня, когда он сказал, что едет в Эмпорию.

«Зачем тебе это, Патрик?»

Она задала ему этот вопрос в тот день, когда разразился ураган.

Зачем ему понадобилось жениться на Эбби? Да просто от этого зависело все его будущее, вся его оставшаяся жизнь, хотя Эбби являлась только частью составленного им уравнения.

Когда-нибудь его отец умрет. Возможно, ждать осталось недолго, хотя в последнее время ему стало лучше. Если мама его переживет, ей придется передать заботу о ранчо в руки сыновей. К этому моменту Патрик хотел убедить всех, включая Рекса, что ранчо по праву должно достаться ему, потому что именно ему предстояло им заниматься. Если отец отойдет в мир иной после мамы, то Патрик рассчитывал, что в завещании будет оговорено, что управляющим ранчо он назначает старшего сына.

Больше ему рассчитывать было не на что, и он это знал.

Ничто, кроме ранчо, не могло обеспечить его деньгами. Он должен был казаться… нет, не казаться, а быть респектабельным. Он и намеревался быть респектабельным до того самого момента, пока окончательно не приберет землю к рукам. А потом он сможет распоряжаться ею по своему усмотрению. Возможно, он продаст ее под ветроэлектростанции. А может, сдаст в аренду другим фермерам. Откроет на ней добычу нефти и газа. Все, что угодно, лишь бы заполучить деньги и бежать отсюда.

Необходимой составляющей этого плана была Эбби.

Его родители ее уже любят. Она станет для них просто идеальной невесткой. Ради Эбби брат вынужден будет наладить с ним отношения. Весь город решит, что человек, за которого вышла замуж Эбби Рейнолдс, не может быть плохим.

Патрик должен был стать этим человеком.

И ему совершенно не нужны были осложнения в виде свалившейся ей на голову чертовой первой любви.

Выполнив первый пункт своего плана, который заключался в благополучном устранении со сцены Митча Ньюкиста и, разумеется, не подразумевал его убийства, Патрик собирался приступить к пункту второму.

Вернувшись в свой маленький домик, расположенный за городом рядом с домом родителей, Рекс решил сделать последние на сегодня звонки и только потом приступить к позднему ужину. Один звонок диспетчеру, звонки дежурным заместителям и наконец звонок в тюрьму округа.

Ничего интересного он не услышал, пока не добрался до тюрьмы.

— У нас только что был гость, шериф, — доложил ему дежурный.

— Так поздно? Кто это и какого черта ему было нужно?

— Э-э, это был ваш брат, шериф. И он хотел видеть Марти Фрэнсиса.

Брата Сары! После того как миновал первый шок, Рекс ощутил сильное жжение в желудке.

— Патрик не объяснил, зачем он ему понадобился?

— Нет. Но я сказал ему, что он опоздал. Марти выпустили сегодня днем. Я посоветовал ему немного обождать, потому что скоро он обязательно вернется. — Дежурный цинично расхохотался.

— Заключенный не сказал, куда направляется?

— Сказал, что ему необходимо промочить горло. Идиот!

— Он все еще живет во Франклине?

— Не знаю, шериф. Хотите, чтобы я это выяснил?

— Да. И перезвони мне. Подожди! Что сказал мой брат, когда узнал, что Марти уже на свободе?

— Что он сказал? — повторил заместитель, явно пытаясь выиграть время, чтобы вспомнить, говорил ли что-нибудь Патрик Шелленбергер. — Он сказал что-то вроде «По крайней мере, я попытался, так что моя совесть чиста». Я не понял, о чем он говорит.

— Ты в этом не одинок.

— Э-э, скажите, шериф, а ваш брат знает, что у нас есть специально отведенное время для посещения заключенных?

— Видишь ли, моего брата никогда не останавливали такие пустяки, как правила.

Дежурный снова рассмеялся.

— На этот раз они его остановили.

Рекс выключил телефон и встал из-за стола, чтобы положить на сковороду замороженный нарезанный картофель в свином жире и толстый ломоть ветчины. Помешивая картофель в ожидании звонка дежурного, он с такой злостью тыкал вилкой в ветчину, как будто перед ним был не кусок мяса, а живот брата.

Незадолго до полуночи Эбби услышала, как к дому подъехал грузовик Патрика.

Несколько мгновений спустя он осторожно повернул дверную ручку и после короткой паузы потряс дверь.

Он привык к тому, что она не запирает двери на ночь. Но сегодня они были заперты. «Станет ли он стучать?» — спрашивала себя Эбби.

В эту секунду раздался звонок, заставивший ее подпрыгнуть от испуга.

«Если Патрик чего-то хочет, он этого добивается», — подумала она, вставая с постели и накидывая на плечи тонкое одеяло. Она босиком прошлепала к входной двери и, распахнув ее, увидела стоящего на крыльце Патрика.

— Поздновато, — заметила она.

— Лучше поздно, чем никогда, — улыбаясь, возразил он.

— Как поездка в Эмпорию? — поинтересовалась она.

— Без тебя было пусто и неинтересно.

— Все вопросы порешал с бухгалтером?

— Почти. Это заняло больше времени, чем я ожидал. Ты собираешься меня впускать?

Эбби улыбнулась. Они не были женаты. Они не были даже обручены. У нее не было перед ним никаких обязательств, впрочем, как и у него перед ней. Он мог делать все, что захочет, включая вранье относительно того, куда и зачем едет. Она не была уверена, что поверила в историю с очками. Но она совершенно не обязана была все это терпеть.

— Вряд ли.

— Почему?

Он так удивился, что она чуть не расхохоталась.

— Потому что я не обязана это делать, — отрезала Эбби и захлопнула дверь у него перед носом.

Она не стала ожидать под дверью, чтобы узнать, ушел он сразу или нет. Очевидно было лишь то, что она заставила его задуматься, потому что прошло добрых пять минут, прежде чем она услышала шум двигателя выезжающего на дорогу грузовика.