Потерянный мир

Глава 14. Воссоединение

Пришел в себя Кэр уже в телеге. Обозримое небо сотрясалось в такт покачивания ее колес. Повернув голову, он столкнулся с безжизненным взглядом глаз Абель. Аурлиец испытал мучительное чувство, будто ему дважды пришлось пережить гибель одного и того же человека. Лейтенант так и не избавился от мысли, что Аими и Абель — это два разных существа. Даже смерть не смогла отнять у жительницы Долины ее природной красоты.

Итан не желал зла никому из погибших, но больше всего ему было обидно за представителей старшего народа. Им суждено было прожить бесконечную жизнь, а выжить получилось у тех, чей век совсем не так долог. Хорошо, что Ивес нашел в себе силы вынести ее тело из подземелья. Она не заслуживала остаться во мраке пещер.

Итан ясно ощущал, что большая часть его ноющего от боли тела перебинтована. Посмотрев в противоположную сторону, он увидел, что рядом с ним лежит Сирин. Коснувшись пальцами ее руки, он почувствовал в ней тепло и немного успокоился. Дорога не шла ни в какое сравнение с имперским трактом, и телегу сильно трясло. Поводьями управлял Дункан, а рядом с ним, прислонившись плечом к плечу, сидела Ингрид.

За ними следовала вторая телега, управляемая Га-либом и Джеро. Должно быть, раненый полуорк Тору лежал позади. Вот и все, что осталось от их небольшого отряда. Кэр с тяжелым сердцем вспоминал их посиделки у костра во время путешествия от Корпакса к городу отступников. Итан навсегда сохранил в своей памяти громкий самодовольный смех Уна, молчаливую улыбку Ду, источаемое Уве внутреннее благородство, смешное и порой чрезмерное стремление центуриона к излишнему порядку, хаос, который порой вносила в их разговор Белинда, и попытки Абель игнорировать ухаживания утларга.

Свист Га-либа дал знак впереди идущей телеге остановиться. Отряд устроил привал, и успевшая прийти в себя Сирин составила всем компанию у костра. Не будучи в состоянии избавиться от не покидающего ощущения тревожности, Итан невольно старался быть поближе к ней. Он сам все еще не мог принять, что находится в безопасности, и понимал, что она испытывает схожие чувства.

Га-либ по-прежнему ужинал в одиночестве. Ингрид отказывалась сидеть с ним за одним столом и смотреть, как тот поглощает чужую плоть. Вернувшись к отряду с лицом немногим более бледным, чем обычно, Га-либ встал у костра, явно намереваясь поведать нечто не слишком благоприятное. Кэр невольно улыбнулся, осознав, что все познается в сравнении. После недавних событий в своих размышлениях он уже не называл Га-либа монстром.

— Плохие новости, господа, — сообщил любитель весьма экзотической кухни.

— Давно ли было иначе? Что там еще? — с усмешкой в голосе спросил Дункан.

— Мне удалось прихватить с собой часть тела одного из тех тараканов, что доставили нам так много проблем. Только что имел сомнительное удовольствие ее испробовать. Отвратительно на вкус, но на что только не пойдешь ради общего дела, — мимика Га-либа, отражаемая на лице, призывала собеседников оценить принесенную им жертву.

— Мы все поражены твоей самоотверженностью, но не мог бы ты не тянуть и поскорее осчастливить нас своим рассказом, — намекнул Тору, когда ожидание затянулось.

— Я ничего не увидел. Вообще ничего. Вернее, не совсем так. Вначале была даже не тьма, а самая настоящая пустота. Первым воспоминанием этой твари стали недра пещер Вормса. Подобных ей тысячи, если не миллионы, и их число постоянно растет. Они могут днями стоять без движения. Им не нужна еда или вода для того, чтобы выжить.

Штурман присвистнул, предвещая этому миру большие проблемы. При взгляде на Тору казалось, что эта новость его больше разозлила, чем напугала. Ингрид устало потерла глаза. Она хорошо помнила, что прошлое появление чужеродных рас ни к чему хорошему не привело.

— Это еще не самое интересное. Я отчетливо ощутил их тягу к подчинению, использовал все свои силы, чтобы определить источник, но безуспешно. Изображение словно в воде, покрытой рябью, я смог разобрать лишь красный силуэт существа, в котором чувствовалась необычайная сила.

Кэр почувствовал, что дрожит. Случилось то, чего опасалась Минна. Очередной прорыв хаоса в наш мир. Аурлиец почувствовал необходимость разделить свое знание с окружающими. Он поведал им все, что ему было известно, стараясь быть честным и говорить без утайки. Закончив свой рассказ и взглянув в глаза Дункана, он увидел в них полное доверие и был приятно удивлен тем, что старый друг не решил, что лейтенант спятил.

— Судя по всему, я был прав, и голода я не буду испытывать до самой своей смерти, — оскалился Га-либ.

— Как же ты все-таки мерзок. Речь идет о гибели сотен тысяч существ, а ты переживаешь за свое брюхо, — не сдержалась Ингрид.

— Я думал, это ни для кого не секрет. Ты права, я редко нахожу понимание у других, — улыбнулся в ответ монстр.

— Что будет, когда мы прибудем в Камград? — встрял в разговор полуорк.

— Если Ивес благополучно добрался до города, Лазар уже должен был сообщить обо всем Велизару. В таком случае воевода обязан собрать совет старейшин, чтобы принять решение. Думаю, они дождутся нас, чтобы услышать отчет очевидцев, — ответила Сирин.

— Зная Лазара, он уже наверняка направил гонцов в Корпакс, но пока они доберутся, попадут на аудиенцию к консулу и достучатся до императора, пройдет слишком много времени. Да и мобилизация войск дело не быстрое даже для империи, — печально заметила Ингрид.

— Я тоже сомневаюсь, что эти твари там внизу будут так любезны, что согласятся подождать, пока мы соберем достаточное количество сил, — не остался в стороне Га-либ.

— Это не наша проблема. Пусть империя сама со всем этим разбирается. Аурлия достаточно далеко. Там мы можем переждать в безопасности до тех пор, пока здесь все не утрясется. У вас есть флот, оставшийся после исхода с континента. Кажется, пришло время им воспользоваться, — предложил Дункан, обращаясь к древней.

— У меня нет права решать за мой народ, а Велизар никогда не пойдет на это. К тому же в этом я, скорее всего, с ним соглашусь. Мои предки пожертвовали всем, чтобы очутиться в этих краях. Утларги не побегут вновь, — ответила Сирин, глядя в пламя костра.

— У тебя есть амулет, способный противостоять этим тварям, почему бы не воспользоваться им? Может, удастся подчинить их своей воле? — предположил Тору, глядя на аурлийца.

— Исключено, артефакт не подчиняется мне по щелчку пальцев. У меня едва хватило сил сдерживать лишь малое количество мертвецов.

— Что насчет тебя, Ингрид? Не боишься оказаться в Камграде? — спросил Джеро, заботясь о своей спутнице.

— Рассчитываю на ее покровительство и на то, что утларги не забыли о том, что являются частью империи. Печать Ливия должна послужить мне безопасным пропуском, — отступница кивнула в сторону Сирин и потрясла зажатым в руке свертком.

— Даю слово, рядом со мной тебе в Камграде ничего угрожать не будет, — уверенно пообещала древняя.

— Не думала, что доживу до того, что когда-то будут доверять слову кого-то из утларгов, — достаточно грубо произнесла Ингрид, но улыбка на ее лице была вполне теплой и искренней.

Оказавшись следующим утром у стен Камграда, отряд действительно не столкнулся с особыми проблемами. Стражники признали Сирин, а прибывший ранее Ивес предупредил их о появлении странного отряда. Предъявленная Ингрид имперская печать стала последним доводом для убеждения утларгов. Пройдя через врата, Кэр неожиданно ощутил себя так, словно вернулся в родной дом. Он с нетерпением вел за собой отряд, предвещая скорую встречу с товарищами. Жители города не скрывали своего удивления при виде столь разнообразной группы.

Нахождение отступницы в Камграде многих шокировало. Многие из утларгов хорошо знали своего врага. Ингрид долгое время возглавляла разведчиков Лотэйра, и в ее лице древние узнавали недавнего противника.

Свернув с главного тракта и пройдя по узкой улице, они поднялись по дороге, ведущей к правительственным кварталам Камграда. Сердце Итана наполнилось теплом, когда ему удалось разглядеть трактирщика Хотуля, принимающего очередную поставку во дворе своего заведения.

Сирин откололась от отряда, когда они проходили мимо ее дома. Кэр не хотел отпускать древнюю, опасаясь опять надолго потерять ее, но она посмотрела на него взглядом, обещающим, что совсем скоро они увидятся вновь.

Дункан слегка замешкался перед входом в посольство. Ему нужно было немного времени, чтобы совладать с переполняющими его чувствами. Дежурные матросы не сразу признали среди разношерстной компании лейтенанта Итана Кэрила.

Первым, кого потрепанный отряд увидел в просторном дворике, оказался седой старик, склонившийся над вынесенным из здания столом. Все рабочее пространство было заполнено выведенными аккуратной рукой чертежами. Лейтенант не мог припомнить, чтобы кто-то из экипажа «Отчаяния» был настолько стар, чтобы обладать подобным цветом волос. Судя по телосложению, лже-инквизитором обладатель подобной фигуры быть не мог.

Услышав звук приближающихся шагов, старик обернулся, и Кэр с трудом признал в нем Кларка Кормака. Светлые волосы легендарного плотника полностью поседели, потерянный в сражении глаз скрывала черная повязка, но главное — он был жив. Чудеса магии целителей Долины фактически воскресили его из мертвых.

Оставшийся в распоряжении Кларка глаз осматривал неожиданных гостей. Удивление, вызванное внешним видом их компании, сменилось радостью, когда взор упал на Итана, а когда дело дошло до Дункана Грина, плотник вскочил с места, уронив кресло, в котором сидел еще секунду назад. Он несколько раз открывал рот, но так и не подобрав слов, способных описать его радость, просто подошел к товарищам и заключили их в свои объятия.

— Но как? Это потрясающая новость, черт возьми, — наконец нашел что сказать мистер Кормак, сжимая плечи штурмана.

— Все потом. Не хочу повторяться. Нашим друзьям нужен отдых, — ответил ему улыбающийся Дункан.

Кларк подозвал матроса и дал ему поручение позаботиться о новоприбывших. Тору, Га-либ и Джеро отправились вслед за аурлийцем, но Ингрид осталась рядом со штурманом. По лицу мистера Кормака было видно, что он относится к отступнице с подозрением.

— Она со мной, — сказал Дункан в ответ на его немой вопрос.

Плотник перевел взгляд на Кэра, пытаясь получить подтверждение тому, что отступнице можно доверять. Итан одобрительно кивнул.

— Собери всех офицеров в кабинете мистера Кэмбела. Сегодня мы празднуем, — приказал Кларк второму матросу.

Заразившись его радостным настроением, матрос быстро побежал исполнять поручение старшего офицера.

— Где же остальные? Остались в столице? Огл, Пит, Аими? Они с вами? — спросил одноглазый, обращаясь к лейтенанту.

Успевший позабыть о том, что товарищам ничего не известно о судьбе дипломатической миссии, Итан вздрогнул. Аурлиец промолчал, и молчание его прозвучало красноречивее любых слов. Всегда гордая осанка плотника моментально поникла.

— Идемте, все будут рады узнать, что вы живы. Думаю, вам есть, что рассказать, — поманил друзей за собой мистер Кормак.

Аурлийцы решили дождаться всех, и, чтобы не повторяться с рассказами, пришлось повременить. В Камграде сейчас находились Уильям Олридж, Артур Кэмбел и Рэджинальд Хольт. Встретивший их в своей кабинете дипломат за пару минут раздобыл для своих соотечественников трубки, дав им возможность вспомнить дивный вкус прекрасного борусского табака.

Дела капитана привели его в Долину, и Хольта пришлось дожидаться дольше всех. Посыльный не предупредил его о причине неожиданного вызова в посольство, поэтому, войдя в зал, он замер, словно пришибленный молнией. Дункан поднялся и встал напротив него. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Вслед за капитаном в комнату вошла Гаелла, оставшаяся такой же прекрасной, какой ее запомнил Итан. Мужчины крепко обнялись и, переступая на месте, несколько раз похлопали друг друга по спине. Капитан все еще не мог поверить в происходящее. Его глаза бегали от одного сидящего за столом к другому в поисках ответов. На отступнице взгляд Хольта задержался чуть дольше, чем на остальных.

— Но как? Нам сказали, что ты мертв! — воскликнул капитан, когда обрел дар речи.

Все это время Хольта преследовало съедающее изнутри чувство вины, вызванное ощущением ответственности за гибель штурмана. Он обернулся на Гаеллу, чтобы разделить с ней свою радость от встречи с уже похороненным другом. По их короткому взгляду Дункан быстро понял, что аурлийца и жительницу Долины связывают отнюдь не только дипломатические отношения.

— Это долгая история, — ухмыльнулся штурман.

— С тобой отступница? — удивленно спросил Хольт.

— Здравствуй, Ингрид, — холодно поприветствовала ее белокурая спутница капитана.

— Гаелла, — не менее холодно склонила голову Ингрид.

— Сдается мне, что семьями мы дружить не будем, — рассмеялся Дункан, почувствовав повисшее напряжение.

Кэр отчетливо ощутил, как ему не хватало манеры штурмана разряжать обстановку своими шутками. Усевшись за стол, странники долго рассказывали друг другу о пережитых приключениях. Дункан поведал о жизни в плену и короткой карьере наемника. Когда очередь дошла до Итана, он с грустью сообщил товарищам о судьбе дипломатической миссии, направленной в столицу империи.

Шок на лице друзей был сродни его собственному, когда он узнал о предательстве Огла. Боцман всегда вызывал у окружающих лишь уважение и пользовался всеобщей любовью. Однако, вопреки опасениям лейтенанта, никто не заподозрил его во лжи.

Уильям Олридж, капитан и Артур рассказали о жизни в Камграде. С родины новостей не поступало, но никто и не ожидал, что так быстро будет снаряжен обратный корабль. Многие члены команды уже поскорее хотели оказаться дома. Когда речь зашла о Чарли Рокуэле, офицеры слегка замялись.

— Наш дорогой доктор оказался утларгом, — сказал Артур, ожидая, что его слова произведут впечатление на лейтенанта и штурмана.

— Должен признаться, что знаю об этом и достаточно давно. Чарли сам поведал нам с Сирин историю своей жизни, когда мы оказались в плену у отступников. Мистер Рокуэл думал, что мы умрем тогда, — Кэру было неловко говорить о том, как он обманывал своих друзей.

— Он уже не часть команды. Зеленоглазый теперь практически не покидает трущоб. Говорят, его профессиональные навыки сильно помогли жителям нижнего уровня и позволили ему сделать себе имя, — продолжил дипломат.

— Сперва доктор пытался подбить жителей кварталов вернуться в Аурлию и забрать то, что принадлежит им по праву, но Велизар пригрозил четвертованием, если подобное повторится. Зарождаемая Чарли-Белозаром Рокуэлом смута воеводе точно не нужна, — подхватил рассказ Артура капитан.

— Потерпев неудачу, доктор не сдался и отправился в трущобы. Говорят, он сильно преуспел и чуть ли не занял почетное место одного из старейшин. Слышал даже, что на Чарли было совершено покушение, но ему удалось отбиться, — продолжил мистер Кэмбел.

— Как оказалось, мистер Рокуэл обладает потрясающим даром заводить друзей. Его не любят аурлийцы, сторонятся жители Камграда и пытаются убить некоторые обитатели трущоб. Хотя, как мне кажется, доктора это абсолютно не смущает, — развел руками капитан.

На фоне надвигающейся угрозы эти споры между представителями одного по своей сути вида казались Кэру безумно мелочными. К тому же Чарли Рокуэл пользовался глубоким уважением лейтенанта, и тот не спешил вписывать его имя в реестр своих врагов.

— А что с Джонатаном? — спросил Грин, который уже начинал переживать за отсутствующего за столом капитана гвардейцев.

— Мистер Норрингтон сейчас возглавляет гарнизон Новой Аурлии. Он, мягко говоря, не смог прийти к взаимопониманию с местными жителями. Несколько утларгов, которых он обыграл в кости, оказались настолько глупы, что решили вернуть проигранные деньги назад, — заговорил Уильям Олридж.

— Конфликт удалось замять, но убийство есть убийство. Мы все посчитали, что Джонатану на какое-то время лучше покинуть город. Тем более что он сам явно не был настроен на примирение с утларгами.

— Необходимо как можно скорее вызвать в Камград всех, кто находится в поселении. Оставаться в Новой Аурлии сейчас крайне небезопасно, — быстро заговорил Итан, ловя на себе недоуменные взгляды аурлийцев.

Дункану, Ингрид и Кэру пришлось во всех подробностях рассказать обо всем, что им стало известно за последние дни. Внимательно выслушав доклад лейтенанта, капитан немедля вызвал вестового и, набросав на листке бумаги пару строк, отправил его доставить приказ мистеру Норрингтону. Возможно, потребности в такой спешке не было, но никто не мог предсказать, когда армия мертвецов выплеснется из Вормса, и Хольт не хотел рисковать своими людьми.

— Не пора ли нам отправиться домой, капитан? — спросил Кларк, больше всех соскучившийся по родным краям и своей семье.

— Сейчас не время. Мы еще не получили новых распоряжений от адмирала Хариса, — отрицательно покачал головой Хольт.

— Учитывая то, что нам поведал мистер Кэрил о действиях Огла? Как мы вообще можем быть уверены в том, что сэр Оливер сумел добраться до Корквила? А даже если добрались? Кто может гарантировать, что церковь не подготовила для них костры? Ортос вполне обоснованно мог с опаской отнестись к блудным сыновьям и тем вестям, что они принесли с собой, — вспылил плотник.

Кларк продолжал настаивать на своей позиции. Он сильно жалел о том, что был без сознания, когда «Последний шанс» направился в сторону дома. Плотник даже готов был подхватить распространенную боцманом болезнь, лишь бы иметь шанс снова увидеть своих родных. Застряв на несколько месяцев между жизнью и смертью, мистер Кормак понял, что не готов рисковать всем, что ему дорого, ради каких бы то ни было открытий.

— Я знаю, как тебе хочется домой, Кларк. Но у нас ведь даже корабля нет, — постарался успокоить его капитан.

— Выдели мне три десятка моряков, и через месяц у нас будет небольшой, но надежный корабль. К тому же у нас под рукой есть целый флот. Не думаю, что в сложившейся ситуации жители Долины будут сильно переживать, если мы одолжим один из их кораблей, — Кларк покосился на Гаеллу, чтобы узнать ее мнение.

— Мы сейчас не просто моряки и авантюристы. Находясь на большой земле, мы представляем здесь весь наш народ, и это накладывает на нас определенные обязательства.

Было видно, как мистеру Кормаку тяжело воздержаться от продолжения спора. С языка плотника едва не сорвались слова, предполагающие наличие у капитана личных мотивов, чтобы подольше задержаться в этих краях. Однако Кларку удалось сдержать гнев и сохранить спокойствие.

Мистер Кэмбел поднялся из-за стола, и Кэр с радостью отметил, что дипломата теперь не так сильно беспокоит его ранение, и он больше не нуждается в трости. Подойдя к шкафу, он выудил из него необычную бутылку в форме параллелепипеда.

— Подарок, в знак добрых намерений утларгов. Вручил лично воевода в день, когда нам предоставили это поместье. Думаю, пришло время ее открыть. Заодно почтим память наших усопших товарищей, — мрачно проговорил Артур, срезая воск, покрывающий увесистую пробку.

За время их разговора к посольству прибыл посланник Велизара, сообщивший, что заседание совета старейшин назначено на завтра. Члены отряда Ливия приглашались для дачи показаний. Раззадорив себя бутылкой классической настойки утларгов, вся компания направилась в трактир Хотуля, чтобы как следует отпраздновать воссоединение.

Никогда прежде старику не приходилось встречать в своем доме такое большое количество представителей разных народов. Га-либ и Тору сидели особняком, стараясь держаться подальше от основного веселья. Полуорк пытался влить в себя столько, сколько потребуется, чтобы начисто стереть из своего сознания все воспоминания о недавних событиях. Ему некуда было спешить. Его появление в столице не сулило ему ничего хорошего.

Дункан представил Джеро своим соплеменникам. Первичное настороженное отношение аурлийцев к громиле испарилось спустя пару кружек эля. Штурман тщательно переводил для моряков слова своего товарища. Спустя несколько часов в трактир вошла Сирин и присоединилась к шумной компании. Мистер Грин подвинулся, чтобы позволить ей сесть рядом с Итаном. Девушка успела умыться и облачиться в менее воинственные одежды. На плече лежала элегантно заплетенная коса. Заняв освободившееся между двумя аурлийцами место, Сирин периодически окидывала Кэра загадочным взглядом.

Лейтенант заметил, что за ними пристально наблюдает старик Хотуль. Встретившись с аурлийцем глазами, трактирщик подмигнул и расплылся в улыбке. Он был одним из тех немногих, кто видел в Сирин не только лишь дитя проклятия, и сейчас радовался тому, что у нее появилось окружение, придерживающееся такого же мнения.

— Тебе нужно умыться и позаботиться о ранах. Ты плохо выглядишь, — прошептала Сирин на ухо аурлийцу так, чтобы ее слова были слышны только ему.

Кэр и не подумал возражать, он давно уже испытывал неловкость, чувствуя себя дикарем в грязных оборванных одеждах. К тому же он все еще испытывал сильную боль, даже несмотря на то, что радость встречи с друзьями слегка ее притупляла. Распрощавшись с остальными участниками застолья и стараясь игнорировать улыбающиеся и все понимающие взгляды, они направились к дому древней.

Сирин подготовила все необходимое и оставила аурлийца в одиночестве, чтобы тот мог привести себя в порядок. Только покончив с гигиеническими процедурами, Кэр заметил, что древняя забрала всю его одежду. Обмотавшись полотенцем, он вернулся в комнату, где его ждала Сирин. Девушка сидела за столом и медленно попивала вино из изящного кубка. В небольшом котелке, висящем на специальных подпорках в камине, кипела какая-то жидкость.

— Прости, я не нашел своих одежд, — сказал Кэр, хотя смущенным себя вовсе не чувствовал.

— Хотуль принесет тебе новую. Нам надо обработать раны, — ответила Сирин, поднявшись с кресла, и сняла котелок с огня.

— Благодарю, — уставший и ослабленный алкоголем разум аурлийца не нашел лучшего ответа.

— Не бойся, они не горячие, — древняя щипцами выудила из кипящей воды разваренные травы, похожие на водоросли.

Подойдя к Кэру, она осмотрела его, пытаясь выявить все пораженные участки тела, а посмотреть было на что. Недавние испытания оставили не один отпечаток на коже аурлийца. Девушка аккуратно вскрывала ножом нагноившиеся раны и промывала их, после чего втирала в место ранения приготовленные травы. Несмотря на сопровождающую прикосновения боль, Кэр пытался каждой клеткой своего тело ощутить касания ее нежных пальцев.

— Можно? — спросила Сирин, глядя на шрам около самого сердца аурлийца, после того как закончила со свежими ранами.

Кэр не успел ответить, а она уже коснулась подушечками пальцев крохотной неровности у него на груди.

— Прости, — сказала она, намереваясь убрать руку, но Кэр перехватил ее, поймав за кисть.

Неожиданно раздавшийся стук в дверь предотвратил то, что должно было случиться. На пороге стоял Хотуль, держа в руках новые одежды, а позади него в окружении солдат притаился рыжеволосый Агний. Он сильно изменился за прошедшее время, превратившись из юноши во взрослого мужчину. В глазах читалась осознанность мудреца, но полуобнаженный вид аурлийца заставил проснуться дремавшую в нем ревность.

— Чем обязан? — ничуть не смутившись, спросил Итан.

— Я здесь по поручению совета. Все члены отряда, вернувшегося из Вормса, подлежат взятию под стражу вплоть до завтрашнего заседания, — командным тоном проговорил Агний.

— По какой причине? — возмутилась Сирин.

— Совет опасается, что ненужные слухи распространятся раньше, чем он примет необходимое решение. Приказ поступил лично от Велизара. Вас не тронут, даю слово, — рыжеволосый старался не смотреть в глаза хозяйки дома.

За время долгого отсутствия древней в городе многое в жизни Агния переменилось. Потеряв в битве при Вормсе отца, он больше не мог позволить себе тратить свое время на глупости. Рыжеволосый всеми силами старался не позволить своей семье растратить свою репутацию и весьма преуспел в выполнении своей задачи. Агний больше не строил вокруг Сирин непререкаемый образ собственного идеала женщины. К тому же за прошедший срок он успел проникнуться нежными чувствами к другой особе, которая, в свою очередь, отвечала ему взаимностью. Между тем, увидев Сирин в обществе Итана, рыжеволосый с трудом совладал с подступающим к горлу гневом. Аурлиец все же врал ему, когда говорил, что древняя его не интересует. Тем не менее утларг намеревался сдержать данное секунду назад обещание, и парочке действительно ничего не угрожало.

— Я могу одеться, или потащишь меня в таком виде? — спросил Кэр, расстроенный столь неожиданным поворотом обстоятельств.

— У тебя две минуты, — буркнул рыжеволосый.

Кэр надеялся, что их с Сирин оставят наедине, но солдаты вошли в дом, разделив пленников по разным комнатам. Одевшись, аурлиец вышел на улицу, чтобы присоединиться к конвою, в котором их уже ждали все остальные. Тору немного покачивался от выпитого, и двум стражникам приходилось поддерживать его под руки. Грин успокаивающе и, как показалось Итану, понимающе улыбнулся своему собрату. Га-либ переживал, что его прервали во время трапезы. Древние повели их еще выше, в сторону правящего квартала Камграда. Оказавшись в отведенной для членов отряда клетке, Кэр уселся напротив Сирин. В своих мыслях аурлиец сетовал на судьбу, подкинувшую их будущему очередное препятствие. Остальные узники долго разговаривали между собой, оскорбленные подобным обращением. Отчетливо слышалось громкое возмущение Тору по поводу отсутствия в темнице Ивеса. Разумеется, утларги были не вправе задержать представителя старшего народа.

Кэр и Сирин не произнесли ни слова, глядя только друг на друга. Помрачневшее лицо древней озарила улыбка, заставившая уголки губ аурлийца поползти вверх. Посреди всеобщей суматохи никто не заметил их тихого, едва слышного смеха.