Потерянный мир

Глава 18. Глубокий вздох

Камград кипел, семимильным шагами преобразуясь из мирного города в самый настоящий военный лагерь. Каждый утларг сейчас жил лишь одной-единственной мыслью — подготовить свой дом к предстоящей битве. Кэр не мог не восхищаться тем единством, что овладело массами.

Руководящий возведением внешних оборонительных сооружений Агний день за днем доказывал, что не зря получил оказанное ему доверие. По его приказу была вырублена значительная часть окружающего вход в пещеру леса. Таким образом, рыжеволосый утларг рассчитывал увеличить радиус обзора, чтобы защитники стен как можно раньше могли заметить приближающегося противника.

В небольшом отдалении от стен был вырыт глубочайший ров, шириной не менее пятнадцати метров. Работы там не прекращались даже ночью. Часть еще совсем недавно вырубленного леса была превращена в острые колья, помещенные в свою очередь на дно смертельно опасной пропасти. Попасть в город теперь можно было лишь по узкой полосе, ведущей к вратам.

Стены Камграда также пережили свое второе рождение. Опытные каменщики приводили их в порядок, стараясь сгладить все неровности, дабы лишить мертвецов возможности забраться наверх, используя их в качестве уступов. С тыльной стороны стен были возведены строительные леса, значительно расширяющие пространство, которое могли занять воины, оборонявшие главное укрепление города.

По всему периметру стен с интервалом в сто метров были размещены высокие штандарты. Данный прием использовался для того, чтобы расположившееся в отдалении командование могло здраво оценивать ситуацию во время боя. Стоит одному из штандартов упасть во время боя, и руководство обороны сразу же поймет, что мертвецам удалось прорваться на этом участке.

И без того прочные ворота укрепили еще сильнее, обшив их дополнительными слоями из дерева и металла. Острые стальные шипы, раскиданные по всей площади дверных створок, должны были встречать орды врагов. Агний распорядился изъять часть освещающих город магических фонарей и разместить их в поле, чтобы оно хорошо просматривалось даже глубокой ночью. Камград превращался в настоящую неприступную крепость прямо на глазах аурлийцев.

Велизар занимался подготовкой города на случай, если мертвецам все же удастся прорваться. Каждый перекресток, встречающийся на главном тракте, отныне был перекрыт баррикадами. На крышах домов возводились предназначенные для лучников башни. Быстро забраться на кровлю позволяли заранее изготовленные помосты. Они же служили в качестве мостов, позволяющих перебраться из одного квартала в другой. Забравшись на крышу, защитники должны были затаскивать помосты наверх, лишая врага возможности использовать их для своих целей.

Производство стрел шло нескончаемым потоком. В каждом уголке города можно было найти прислоненный к стене колчан, под завязку набитый драгоценными снарядами. В свободное от исполнения служебных обязанностей время Кэр с удовольствием повышал свой навык стрельбы из лука. Его наставницей в этом тонком искусстве стала Ингрид, проводившая большую часть времени в посольстве. Отступнице все еще было опасно выходить в город утларгов без сопровождающей ее охраны.

Как и обещал Лазар, каждый день в город прибывали услышавшие его клич представители старшего народа. Призыв первородного застал их в самых разных уголках империи, но никто из них и не подумал ослушаться праотца. Жителей Долины теперь часто можно было встретить на узких улочках Камграда.

Га-либ потратил немало времени, чтобы систематизировать все данные, имеющиеся в их распоряжении. С похвальным усердием он переносил на бумагу образы тех тварей, с которыми утларгам еще только предстояло столкнуться. Все те, кто уже имел несчастье с ними встретиться, проводили инструктажи для военачальников древних. Благодаря созданному монстром бестиарию, защитники пытались определить сильные и слабые стороны противника. Его довольно точно передающие образы мертвецов рисунки позволяли подготовить утларгов к предстоящему ужасу.

Древние быстро придумали понятные и простые обозначения для каждого из подвидов существ вражеской армии. Каждый утларг знал, что при встрече с «крикуном» лучше упасть на землю. Понимал, что главная угроза «тараканов» исходит не от их мерзких лап, а от острых волос. Осознавал, что самый легкий способ обезвредить «паука» — это постараться лишить его части ног.

«Клинкам», руки которых заменяли острые мечи, можно противостоять как самому обычному противнику, не опасаясь подвоха. Слепленного из множества разных тел монстра окрестили «палачом». Обезумевшие волки сильно напоминали утларгам ищеек отступников, и придумывать для нового вида отдельного названия они не стали. Больше всего можно было радоваться при встрече с «упырем». Гниющий, полуразложившийся мертвец практически не создавал серьезной угрозы.

Не прекращалась и заготовка горючих смесей. Котлы с маслом невероятным трудом сотен человек поднимались на уровень правительственных кварталов. Предполагалось, что во время штурма из глаз каменного голема должен будет пролиться настоящий огненный дождь из слез.

Каждый воин уже знал то место, которое ему предстоит занять к началу осады. С кордонов, окружающих Вормс, ежедневно приходили тревожные новости. Стерегущие обитель отступников жители Долины своими стопами ощущали дрожь земли, вызванную подземным маршем нескончаемой орды. Дремлющий вулкан мог пробудиться в любой момент, выпустив на волю лавину хаоса.

Несмотря на поддержку Лазара, к мнению аурлийцев прислушивались крайне неохотно. Кларку Кормаку стоило больших трудов убедить воеводу позволить ему заняться строительством требушетов. В конечном счете Велизару все же пришлось уступить, позволив морякам установить девять единиц артиллерийских сооружений на площади между городской стеной и истоком главного тракта.

Умелый плотник со свойственным профессионалу увлечением принялся за свою работу. Спустя четыре дня общими усилиями аурлийцев смертельное оружие стало гордо возвышаться над крышами домов. Агний оказался куда сговорчивее воеводы. Рыжеволосый предпочел забыть старые обиды и прислушался к мнению мастера. С его разрешения в поле перед Камградом были установлены аурлийские знамена, возвышающиеся на высоких флагштоках.

Плотник лично вкопал их в землю, обозначая контрольные точки. Расстояние между каждым из них составляло ровно сто метров. Сделано это было для того, чтобы заранее опробовать прицельность орудий. По задумке мистера Кормака, цепочка моряков должна была растянуться от стен до площади, на которой располагался орудийный расчет. Такая линия связи должна была достаточно оперативно сообщать артиллеристам, на какой дистанции в конкретный момент времени находится неприятель.

Кларк сделал не один десяток пробных выстрелов, чтобы подобрать необходимые требушетам настройки. Каждой дистанции теперь соответствовала особая насечка, оставленная на регулирующем дальность стрельбы колесе. Офицер до изнеможения загонял своих подчиненных, добиваясь наибольшей скорости перезарядки орудия. Наблюдавшие за работой требушета древние не могли не восхититься достижениями инженерной мысли своих давних врагов.

Уже в самом конце подготовки города к обороне Агний решил разместить в поле дополнительную ловушку. На расстоянии двухсот метров от стен была вырыта небольшая канава. Доверху забив ее сухой травой, утларги обильно пропитали ее горючим маслом. Меткий лучник легко мог заставить ловушку вспыхнуть, добавив беспорядка в ряды противников, и раздробить их воинство огненной стеной.

Дочь воеводы Валиса взяла на себя обязанность по заготовке провизии. Несмотря на предостережения охотников, она настояла на том, чтобы в округе была отстрелена вся дичь. Ей также пришлось решить вопрос с теми жителями Камграда, кто не мог быть полезен в бою.

По распоряжению воеводы все женщины, дети и старики, не способные держать в руках оружие, спустились в трущобы. Мужчины трущоб, в свою очередь, поднялись наверх, дабы в случае штурма как можно быстрее оказаться у городских стен.

Никто из руководства обороны Камграда не требовал от аурлийцев принять бой, стоя в первых рядах, чему капитан Хольт был несказанно рад. Глава аурлийцев предпочел расположить свои немногочисленные силы около требушетов, где, по его мнению, было относительно безопасно. Моряки и так уже слишком многих потеряли, и он не намеревался бездарно разбрасываться оставшимся в его распоряжении человеческим ресурсом.

Еще в начале подготовки к осаде в город вернулся Джонатан Норрингтон, сопровождаемый дюжиной гвардейцев. Нападение на Новую Аурлию унесло жизни половины гарнизона. Капитан гвардейцев поведал о произошедшем и отчитался о достойном погребении тех, кому в то туманное утро повезло меньше остальных. На щеке убийцы теперь красовался крестообразный шрам.

Увидев лейтенанта, Джонатан не стал церемониться и заключил его в крепкие объятия. Лейтенанту казалось, что еще чуть-чуть, и его ребра треснут от напряжения, но он также сильно был рад видеть старого товарища. Итану пришлось еще раз вернуться к страшным воспоминаниям, чтобы пересказать историю о предательстве Огла и судьбе отряда.

Радость встречи омрачало лишь отсутствие Сирин. Итан не видел ее с момента собрания совета старейшин Камграда. По его просьбе Артур даже делал официальный запрос воеводе, но ответа аурлийцы так и не получили. Только отыскав Агния, лейтенант смог получить хоть какие-то ответы. По словам утларга, Велизар послал Сирин вдоль имперского тракта, дабы призвать всех древних, кто несет службу на блокпостах и пограничных поселениях, вернуться для защиты своего дома.

Кэру нравились те метаморфозы, что произошли в рыжеволосом воине. Пропавший юношеский максимализм позволял Агнию прислушиваться к советам более опытных военачальников и быть открытым для поступающих предложений по усилению обороны города.

Большим сюрпризом стала его предстоящая свадьба с Валисой. Воевода уже давно хотел выдать свою дочь за достойного утларга, а за последний год рыжеволосый заслужил репутацию рассудительного, сильного и смелого воина. Однако Итан предполагал, что основной причиной столь скорого брака являются опасения Велизара за судьбу дочери в случае его смерти. Такой человек, как воевода, безусловно, не хотел, чтобы его род утратил власть над народом даже после его гибели.

Несмотря на это, Кэру хотелось верить в искренность предстоящего торжества. Молодожены весьма органично смотрелись вместе и подходили друг другу, как никто другой. Объединяющий их цвет волос был большой редкостью среди жителей Камграда и вполне мог являться знаком свыше, намекающим на закономерность такого брака. Если верить приметам утларгов, обладатели рыжих волос были отмечены богами и в будущем их должны были ждать великие свершения.

По давним традициям, Валиса была похищена еще за несколько дней до свадьбы. Невеста вообще обязана была становиться частью новой семьи как бы против своей воли. Подобный спектакль был необходим, чтобы ненароком не оскорбить духов-хранителей своего собственного рода. В древних богов утларги уже не верили, но передаваемые из поколения в поколение обычаи все же смогли сохраниться в их памяти.

Воевода прекрасно понимал, как напряжены жители и сколь сильно на них давит атмосфера приближающегося кошмара. Устроить грандиозный пир ему показалось весьма правильным решением, ставящим своей целью поднять боевой дух защитников. Люди должны увидеть, ради чего и ради какого будущего в скором времени они будут отдавать свои жизни.

Сама церемония проходила совсем недалеко от посольства аурлийцев. Высокий деревянный идол стоял на небольшом утесе, с которого открывался прекрасный вид на весь город. Стоя в окружении соплеменников, Валиса распустила свою косу и повязала ленту на руку своего будущего мужа. Несмотря на всю предположительную политичность их брака, молодожены выглядели вполне счастливыми.

Смотря на них, Кэр не мог не вспомнить Питера Колгрейна. Похожую улыбку он видел когда-то и на лице молодого лейтенанта. Итан искренне надеялся, что новоиспеченную семью утларгов ждет куда более счастливая судьба. Празднования охватили весь город, заставив его жителей хоть и на время, но все же отложить давящие мысли о грядущем ужасе.

Утром следующего дня кузни заработали с двойным усердием. У утларгов не было проблем с личным оружием, но все оно требовало дополнительной заточки. Понятия не имеющий, куда ему теперь деваться, Тору решил остаться в Камграде. Быть врагом консула Клетиса и при этом спокойно жить на территориях империи было просто-напросто невозможно.

Используя приобретенные им за время владения борделем навыки, он обыграл в кости одного из кузнецов, заставив того выковать ему надежный доспех. Довольный своей новой броней, полуорк играючи перекидывал увесистую булаву из одной руки в другую.

Оказавшийся в кругу старых товарищей, мистер Грин понял, что не может оставить их в столь важный момент. Его верные спутники хотели его отговорить, но, когда дело дошло до окончательного решения, поняли, что сами не могут бросить аурлийца. Ингрид удалось привыкнуть к косым взглядам, и теперь она старалась вовсе не обращать на них внимание.

Им с Гаеллой все же удалось найти общий язык, и за столом уже не царила та неловкость, что возникла при их первой встрече. Жительница Долины каждый день находилась на пределе своих сил, позволяя себе лишь редкий отдых. Немногочисленные обладатели дара богини Гаетейн ежедневно тренировались поддерживать связь друг с другом. Было невероятно трудно мысленно отыскать одного-единственного необходимого адресата в кипящем жизнью городе, а во время сражения эта задача рисковала оказаться практически невыполнимой.

Громила Джеро стал кумиром детворы Камграда. Добродушного воина часто можно было встретить на улицах города несущим на своих широких плечах по несколько мальчишек. Однажды четверо подобных сорванцов постарались стащить принадлежащий Джеро двуручный топор, но им едва удалось сдвинуть его с места.

В общей суматохе города Кэр несколько раз замечал доктора Рокуэла, бродящего в компании Га-либа. Внимательно приглядевшись, аурлиец увидел, что на левой руке Чарли не хватает мизинца. Белозар выглядел невероятно спокойным, если не сказать счастливым. Должно быть, встреча с Га-либом оказалась плодотворной для них обоих, а знание обстоятельств собственной смерти принесло доктору долгожданный покой. Необычный предсказатель создавал вокруг себя зловещую ауру, заставляющую всех окружающих держаться от него на почтительном расстоянии.

Кэр спрашивал у Га-либа, останется ли он сражаться, на что монстр с улыбкой отвечал, что ни за что не пропустит такого зрелища. Каннибал поклонялся смерти, и в скором времени его богиня должна была получить свое подношение.

Джонатан Норрингтон в городе древних чувствовал себя в постоянном напряжении. Любое присутствие утларгов вблизи своей персоны он воспринимал как враждебное вторжение.

Кэр каждый день проверял дом Сирин и заходил в таверну Хотуля. Старик выглядел так, словно печальное будущее его нисколько не беспокоит.

— Не пора ли и тебе спускаться в трущобы? — спросил аурлиец, отпивая эля из увесистой кружки в конце тяжелого дня.

— Пускай прячутся те, у кого в запасе осталось больше лет, чем у такого старца, как я, — улыбнулся трактирщик.

— Ты рано себя хоронишь, старик, — улыбнулся Кэр.

— Все, что мне дорого, находится здесь. Этот трактир — все, что осталось мне в память о жене. Он мой дом и моя крепость. Если его разрушат, я предпочту оказаться погребенным под его завалами, — Хотуль произносил эти слова без малейшего намека на сожаление в голосе.

— Тогда выпьем за то, чтобы твой дом простоял еще не один десяток лет, — поднял кружку аурлиец.

В зал вошел Агний. Сложившаяся ситуация напомнила лейтенанту тот день, когда он впервые оказался в Камграде. Аурлиец приветливо помахал рыжеволосому, приглашая составить компанию за столом. Древний тяжело уселся напротив него, попросив трактирщика принести еще одну кружку эля. Утларг выглядел уставшим. Прошедшие с начала подготовки города к осаде месяцы украли у него целые годы жизни. На лбу появились первые морщины, а в глазах отражалась тяжесть возложенной на него ответственности.

— Сирин так и не появлялась в городе, — предупредил вопрос аурлийца утларг.

— Ты хоть иногда отдыхаешь? Мне не удалось поздравить тебя со свадьбой. Отличный выбор, — Кэр осекся, вспомнив, что с похожими словами последний раз обращался к Питу.

— Она моя единственная радость в последние дни. Надеюсь, что мне дадут дожить до боя. В битве все просто. Есть враг, которого надо бить, и есть друг, которого необходимо защитить. Сейчас же каждая собака считает, что лучше меня знает, как выстроить оборону города. Среди советчиков, конечно, присутствуют люди, чье мнение я уважаю, но большинство являются дилетантами, которым лишь бы вставить свое слово.

— Судя по тому, что я слышал на улицах города, у тебя неплохо получается выделить необходимое и при этом не обидеть дураков. По крайней мере, ты сильно возвысился в глазах соплеменников, — Итан вовсе не лукавил, он лично неоднократно слышал хвалебные отзывы, исходящие в адрес Агния.

— Я не могу спать. Все время думаю, что будет с людьми, если мы не сможем удержать стены. Эти скалы надолго запомнят их вопли боли и отчаяния. Надо было все же позаботиться о плане отступления заранее, — мешки под глазами Агния являлись прямыми доказательствами его переживаний.

Итан закусил губу, с трудом пытаясь удержаться и не рассказать Агнию о плане Сварна. Скажи он все, и рыжеволосый точно сообщит об этом воеводе. К тому же страх за Сирин оказался итоговым грузом, перетянувшим чашу весов в сторону сохранения тайны.

— Я прошу тебя довериться мне, если дела пойдут совсем худо, — только и смог сказать аурлиец.

Агний удивленно посмотрел на чужака, но по его лицу понял, что дополнительные расспросы ничего не дадут. Они просидели еще не один час, обсуждая идеи по защите города.

Практически каждый вечер офицеры, Гаелла, Ингрид, Тору, Джеро и Га-либ собирались за одним столом в посольстве аурлийцев. В момент застолий Кэру сильно не хватало Сирин. Иногда к ним заглядывал доктор Рокуэл, и тогда все вели себя холодно и сдержанно на всем протяжении ужина. Никто не знал, как им стоит относиться к офицеру, оказавшемуся утларгом, но выдававшим себя за аурлийца. Белозар и сам понимал, что его присутствие за столом не вселяет радости в сердце капитана. Кэр предполагал, что древний периодически появляется за столом только для того, чтобы убедиться, что лейтенант держит свой язык за зубами.

Несмотря на свое участие в подготовке обороны города, Кларк не отставал от капитана Хольта, пытаясь убедить того вернуться в родную Аурлию. Получив очередной отказ, плотник попросил Гаеллу быть на стене к началу штурма, чтобы сообщать ему о пройденных врагом артиллерийских метках. Капитан Хольт призывал всех не геройствовать во время сражения и поберечь свои жизни. Благодаря возвращению мистера Грина в комнате снова появился смех.

Последние спокойные дни Кэр много времени проводил с инквизитором. Мистер Олридж уже свыкся с отсутствием необходимости носить маску. Оскорбленная обманом лжеинквизитора команда сперва избегала его, но, одолев в тренировочном бою десяток противников одновременно, Уильям все же смог вернуть себе их уважение.

По достоинству оценив его мастерство, Итан напросился к нему в ученики и ничуть об этом не пожалел. За время тренировок Кэр много узнал о бывшем инквизиторе, и в этот раз ему было что предложить взамен. Техника боя, которую Итан освоил благодаря Уве, крайне заинтересовала его нового наставника. За те два с половиной месяца, что шла подготовка к осаде, лейтенант окончательно восстановил свои силы и сейчас чувствовал себя на пике собственных возможностей.

Люди наслаждались последними днями мира. Вся компания сидела за посольским столом, когда караульный матрос принес новость с кордонов.

— Они выходят на поверхность! — коротко объявил аурлиец, но все присутствующие за столом поняли, о чем он говорит и чем это грозит.

Все остались сидеть на своих местах. Никто не торопился. Все понимали, что рано или поздно это произойдет, но, столкнувшись с неотвратимым, все же испытали чувство глубочайшего потрясения.

— Что ж, тогда выпьем за то, чтобы подольше оставаться на стороне живых? — первым нашелся чем разбавить нависшую гробовую тишину Дункан.

— И вернуться домой, — поддержал его мистер Кормак.

Опустошая свои кубки, каждый из присутствующих оглядывался по сторонам, гадая о том, кому из товарищей суждено будет пережить ближайшие дни.