Потомство для зверя

Глава 24

Я следую за процессией по коридору особняка, и мое сердце гулко стучит в груди. Леда стоит у двери кабинета Лу, разминая руки, и я натянуто улыбаюсь ей.

Понятно, почему она нервничает. Лу — единственный человек, который стоит между потерей ее внучки и маньяком, но почему так волнуюсь я? В общей сложности мы провели вместе менее тридцати часов, но я, как никто другой, должна знать, что время не имеет значения.

Я знаю Сайласа почти всю свою жизнь, но не ожидала его предательства. В наших отношениях не было взлетов и падений, он просто тянулся ко мне, потому что я всегда была рядом. Не было никаких серьезных испытаний на верность, никаких ситуаций, связанных с жизнью и смертью, и я ошибочно полагала, что у нас все прочно.

Сайлас слабак. Сейчас я это вижу. При первой же возможности получить власть он, не задумываясь, отвернулся от меня.

С Лу все иначе. Нас проверяли с момента нашей встречи. Он отказался от возможности убить Танатоса, чтобы спасти меня, и он может потерять зрение. Из-за меня.

Бард входит в кабинет Лу и объявляет о нашем прибытии, затем специалист представляется доктором Огером. Пока телохранители помогают доктору расставить оборудование и стол в другом конце кабинета, Лу стоит за своим столом с настороженным выражением лица.

По его жесткой позе и по тому, как он сжимает челюсть, я вижу, что он пытается скрыть эмоции. Беспокойство сжимает мое сердце, и я вздрагиваю. Знаю, что он все еще сердится на меня за то, что я отвергла его предложение, и, вероятно, хочет, чтобы я держалась подальше, но я должна сделать что-то, чтобы облегчить его бремя.

— Дагда посылает сообщение, — говорит Бард.

— Он что, не удосужился позвонить? — рычит Лу.

Лу как-то говорил мне, что у Деклана Дагды целая армия сыновей, но я и представить себе не могла, что главарь ирландской мафии не позвонит хотя бы для того, чтобы проведать Лу.

Бард даже не вздрогнул.

— Он сказал, чтобы я оставил Танатоса ему.

— Как в прошлый раз?

Брианна кашляет, заставляя Барда на мгновение отвести взгляд, чтобы проверить ее. В воздухе висит такое напряжение, что я едва могу дышать. Я наклоняюсь к Лу и кладу руку ему на плечо, отчего он вздрагивает.

Первым говорит Бард.

— Ты знаешь, каков он с греками.

Лу насмехается.

— Помнишь ту катастрофу на дне рождения?

Брианна застонала.

— Не напоминайте.

Все трое смеются, а я корчусь, не понимая, почему меня задело то, что я осталась в стороне. Конечно, у них есть своя история — они же семья. А Лу я знаю пару минут. Я провожу руками по волосам и вздыхаю. С каких это пор я стала такой навязчивой?

Предложение Брианны и Барда о защите всплывает на поверхность. Неужели я действительно обуза? Инстинкты говорят, что нет. Танатос так стремится завладеть мной только из-за связи с Лу. Кроме того, я просто женщина, подходящая ему по типажу. Но, возможно, в ситуации есть что-то большее, если все так беспокоятся о безопасности Лу.

Доктор Огер прочищает горло, прерывая момент.

— Можем сейчас начать осмотр, господин Конмак?

Лу кивает и обходит стол. Я иду рядом с ним и направляю его к импровизированной медицинской станции. Это белая тележка с аппаратом для проверки зрения, подключенным к монитору и клавиатуре. Охранники поставили два раскладных стула, и я усаживаю Лу на тот, что напротив аппарата, а сама занимаю другой.

Бард и Брианна опускаются на стоящий рядом кожаный диван и берутся за руки. Я просовываю свои пальцы в ладонь Лу. На этот раз он не вздрагивает.

Доктор Огер снимает повязки и одноразовый пластырь, чтобы осмотреть правый глаз Лу. Я наклоняюсь вперед, пытаясь разглядеть, что там, но увидев порез на брови, отдергиваюсь.

— Насколько все плохо? — спрашивает Лу хриплым голосом.

Доктор достает ватный тампон и осторожно прикасается им к глазу Лу. Тот вздрагивает, но не отстраняется.

Мой желудок скручивает от отсутствия ответа. Это не хороший знак.

— Вы что-нибудь видите? — спрашивает доктор Огер.

— Нет, — отвечает Лу, сжимая челюсть.

Доктор светит ему в глаза.

— А сейчас?

— Блеск.

Доктор кивает и продолжает осмотр.

— Есть воспаление роговицы, где она была поцарапана. Вы принимали антибиотики?

Лу не отвечает, но доктор Огер, похоже, понимает, почему он молчит. Я уверена, что Лу подумал, будто антибиотики притупят его чувства. Доктор обходит тележку и занимает место по другую сторону смотровой машины. Он дает указание Лу наклониться к подголовнику, чтобы зафиксировать подбородок, а затем фиксирует конструкцию.

Оставшийся час проходит в сплошном разочаровании: Лу напрягается, щурится, но едва может различить какие-то точки внутри аппарата. В течение всего этого времени врач делает многочисленные записи.

Я бросаю взгляд на Брианну, которая смотрит на меня умоляющим взглядом. Ей не нужно говорить, чтобы выразить то, о чем она думает. Лу уязвим, и мое присутствие усугубляет ситуацию. Она хочет, чтобы я приняла их предложение о защите. Она хочет, чтобы я бросила Лу.

— Хорошая новость заключается в том, что у вас нет прокола, но плохая: у вас серьезная царапина роговицы, — говорит врач, его голос мрачен. — Потребуется некоторое время для заживления, но я назначу более сильные антибиотики и глазные капли для уменьшения воспаления.

Лу крепче сжимает мою руку. Я сжимаю ее в ответ, пытаясь хоть как-то утешить.

— Сколько времени потребуется, чтобы вернулось зрение? — спрашиваю я.

Доктор колеблется, прежде чем ответить.

— Трудно сказать. В лучшем случае — неделя, в худшем — несколько месяцев. Все зависит от того, насколько хорошо глаз отреагирует на лечение.

У меня в горле образовался комок, и я перевожу взгляд на Барда и Брианну, которые выглядят так же обеспокоенно, как и я. Черты лица Лу напрягаются, но он молчит. Такое впечатление, что он готовился именно к такому развитию событий.

— Что мы можем сделать, чтобы ускорить процесс выздоровления? — спрашиваю я, сердце болит в ожидании решения.

Доктор грустно улыбается.

— Самое главное — это покой, а также прием назначенных лекарств. Мистер Конмак должен держать глаз закрытым и избегать любых действий, которые могут привести к дальнейшему повреждению.

— Спасибо, — хрипло отвечаю я. — Что-нибудь еще?

Он проговаривает инструкции по устранению боли и закапывает капли в поврежденный глаз, накладывает марлевый тампон и эластичную повязку. После этого врач передает мне флакон с антибиотиками.

— Вы принимаете банковские переводы или наличные? — спрашивает Лу.

Бард поднимается со своего места и помогает Брианне встать на ноги.

— Мы уже позаботились об этом.

Лу благодарно хмыкает.

Брианна подходит к нему, ее черты лица напряжены.

— Я могу приходить каждый день, чтобы проверять твой глаз.

— Нет, — Лу поднимает наши соединенные руки. — У меня уже есть все, что нужно.

Опуская руки, она обращается за поддержкой к Барду, который говорит:

— Переезжай к Ангусу, пока не вернешь зрение. Ты будешь окружен семьей...

— Нет, — Лу раздувает ноздри.

— Если тебе нужно спокойное время, то Киран...

— Хватит, — говорит Лу. — Я не уеду отсюда.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки. На месте Лу я бы не отказалась от возможности быть окруженной сильными союзниками, но думаю, никто не знает, что он прячет Гермиону.

Черт.

Если они расстроились из-за того, что я здесь, значит, они будут в бешенстве, когда узнают о дочери Танатоса.

— Ситуация выходит из-под контроля, — говорит Бард. — Если бы ты позвонил мне вчера, я бы организовал охрану, чтобы провести тебя через двери больницы.

Лу фыркает.

— Позвонить тебе? Мудаку, который угрожал мне выколоть второй глаз?

Бард вздрагивает.

— Когда?

— В тот раз, когда ты привел ее на ужин.

— Меня? — спрашивает Брианна, ее голос повысился на октаву.

— Значит, не помнишь? — спрашивает Лу.

Бард и Брианна обмениваются растерянными взглядами, похоже, никто из них не помнит об угрозе. Я сжимаю руку Лу, полностью веря в его рассказ. Люди всегда говорят гадости в горячке и бьют по чужой неуверенности.

Лу как-то сказал, что каждый человек и его собака пускают колкости по поводу его глаза. Для них это смешно, но для Лу это постоянное напоминание о его прошлом. Это та угроза, которую человек не может забыть.

Мы все переходим на другую сторону комнаты, оставляя охранников помогать доктору разбирать оборудование. Бард подходит к шкафу, угощается из графина и предлагает выпить Лу.

Брианна отводит меня в сторону и шепчет:

— Ты бывшая девушка Мориса Танатоса?

Я бросаю взгляд на другой конец комнаты, где двое мужчин увлеченно беседуют. Похоже, мои подозрения были верны. Они считают меня очередной Арией Маркос, пришедшей навлечь на Лу несчастье.

— Об этом парне я знаю только из газет, — отвечаю я с содроганием.

— Тогда что же произошло вчера?

— Я вышла за покупками. Танатос попытался схватить меня на парковке, и завязалась драка.

Черты ее лица искажаются. Я многое упускаю, но, если бы Лу хотел, чтобы они узнали об аукционе, он бы сказал об этом в день нашей встречи в клинике.

— У Лу и Танатоса своя история, — она кладет руку на мою. — Не влезай в их смертельно опасную вражду.

Я пожимаю плечами.

— Не беспокойся. Я могу о себе позаботиться.

Она кивает, хотя беспокойство в ее бровях говорит о том, что она не уверена. Теперь, когда я знаю всю историю, я уже не чувствую себя так ужасно. Здесь замешано нечто большее, чем то, что Лу выиграл меня на аукционе. Их вендетта длится уже десятилетие, и я всего лишь маленькая фигурка в их игре с насилием и смертью.

Но это не значит, что я отвернусь от Лу, когда он вылечит глаз. Его люди могут охранять дом, но кто позаботится о том, чтобы он был в безопасности, пока спит?

Когда доктор заканчивает собирать свое оборудование, Бард и Лу присоединяются к нам.

— Спасибо, что пришли, доктор, — говорит Лу, его голос напряжен. — Я очень признателен.

— Конечно, мистер Конмак, — отвечает доктор.

Бард поворачивается ко мне.

— Подумай о том, что я сказал.

— О чем? — рычит Лу.

Я сжимаю переносицу. Брианна ведет себя так, будто я не в безопасности рядом с Лу, а Бард говорит так, будто я стану причиной всех бед. Что не так с этой назойливой парочкой?