Повелитель теней. Том 7

Глава 8

Всех мужчин с прошедшим праздником!

Весь следующий день мы с Андреем планировали, как ограбить Род Несвицких. Задачка оказалась не из лёгких. Организация, которая перевозила Кркавческий камень, славилась лучшими стражами и непробиваемой охранной магической системой. К тому же перевозку назначили на два часа дня — в это время движение на дорогах Краснодара бешеное, нам будет мешать множество машин. Не хотелось бы случайно устроить массовую бойню. В общем, нам нужно было выбрать отрезок маршрута, где будет меньшего всего свидетелей, а потом придумать, как остановить колонну автомобилей, обезвредить охранников, похитить Кркавческий камень и замести следы. Андрей — через свои криминальные связи — приобрёл несколько мощных артефактов. Один взламывает любые защитные заклинания, другой наносит сильный ментальный удар и замедляет противников, а третий — делает невидимыми людей, которые прольют на него кровь. На минут сорок, не больше, но этого достаточно, чтобы скрыться с места преступления. Путь отхода мы проложили по канализации — грязно, но эффективно. На ограбление пойдём мы с Андреем и его правая рука, Леонид. Да уж, потратились мы знатно — артефакты на дороге не валяются. Но теперь я был уверен, что спасу Марену. Ничто мне не помешает. Ну, разве что небо рухнет на землю.

— Выпьем за благоприятный исход? — предложил Андрей и, не дожидаясь моего ответа, достал два бокала, налил в каждый виски где-то на два пальца и протянул один из бокалов мне. — Пан или пропал. Если всё получится, то о нас сложат легенды. Если же нет… то легенды будут уже совершенно другого толка, — он иронично улыбнулся. — До дна!

— До дна, — согласился я и выпил виски залпом. Обжигающая жидкость полилась по пищеводу, на языке приятно играл вкус дубовой щепы и фруктов. Хороший виски. Ценители благородного напитка поубивали бы нас, если бы увидели, как мы с Андреем его беспардонно хлещем — даже не пытаемся соблюдать культуру пития. За первым бокалом пошёл второй — я и не заметил, когда пришла очередь восьмого по счёту. Я сильно захмелел и сполз по креслу, вытянув ноги перед горящим камином. Андрей насмешливо на меня покосился, и я спросил: — Что?

— От того, что — и самое главное — как! — произойдёт завтра, зависят наши жизни, — фыркнул он. — А мы напиваемся как знатные алкоголики. Мда-а-а-а-а-а, завтра нас будет не трое, а четверо: я, ты, Леонид и похмелье. Может, и артефакты не понадобятся? Мы просто дыхнём на охранников, и они рухнут в обморок.

— Мне кажется, быть клоуном — твоё призвание. Многие люди ищут его всю жизнь, а ты нашёл уже сейчас! Сколько тебе? Всего тридцать восемь? Почему ты такой кислый? Только подумай, теперь ты можешь весь остаток жизни посвятить своему призванию! — с наигранной радостью протянул я. — Отдай мне Ронинов и прибейся к бродячему цирку… Ик!

Мы немного посидели, расслабленно поболтали о всякой ерунде, а потом я пошёл в выделенную спальню и завалился спать — в таком виде было неразумно шляться по улице, да и завтра рано вставать, так что я решил остаться в убежище Ронинов. Сквозь пьяную дымку я размышлял над последствиями, если Род Несвицких узнает, кто их ограбил. Ну, во-первых, Император не оставит без внимания мою выходку и накажет Род Ломоносовых. Вероятно, в тюрьму меня не посадят; как-никак я — последний из Рода Ломоносовых, однако заставят выплатить огромную компенсацию. Во-вторых же… едва ли Род Несвицких удовлетворится деньгами. Они объявят мне войну по всем фронтам и устроят весёлую жизнь. Мда, в моих интересах сделать так, чтобы ограбление прошло идеально. Чтобы комар носа не подточил. Я закрыл глаза и начал медленно проваливаться в сон. Однако из полудрёмы меня выдернул громкий звонок. Под ухом что-то вибрировало. Я засунул руку под подушку и вытащил телефон. На экране мигало «Лера».

— Алло? — пробормотал я. — Что-то случилось?

— Ломоносов, вы что, пьяны? — этот голос явно принадлежал не Лере, но почему-то он был мне смутно знаком. Очень смутно. Словно я где-то услышал его мельком, но принадлежал он человеку достаточно важному, чтобы его запомнить. Я сконцентрировался, разогнал кровь по телу, избавляясь от опьянения. Во рту сразу же появился мерзкий привкус, словно я съел дохлую мышь, а голову прорезала сильная боль. Побочный эффект, все прелести похмелья за две секунды. Женщина на том конце провода сказала куда-то в сторону, отчего её слова прозвучали приглушённо: — Крабогномик, ты не говорил, что твой хозяин — алкоголик.

— Великан-хозяин-друг никогда не пить! — возмутился издалека Крабогном.

Я откашлялся, встряхнулся и абсолютно трезвым голосом произнёс:

— Нет, многоуважаемая… гм, кем бы вы ни были. Я не пьяный, а сонный. Вы смотрели на часы, когда набирали мой номер? Кстати, кто вы такая и почему звоните с телефона моего секретаря? Что-то произошло? — я замолчал, ожидая ответа, но моя собеседница лишь тяжко вздохнула и проворчала: «Хуже моих воспитанников, Триглав меня раздери». И в этот момент в моей голове щёлкнуло. Я понял, с кем разговариваю. Несвицкая! Меня пробрало до мурашек. Она догадалась о моих коварных планах? Поняла, что я пробрался в её покои и выяснил, куда и когда перевозят Кркавческий камень? На секунду я поддался панике, но потом взял себя в руки. Вдох-выдох. Она может догадываться о чём угодно, но подтвердить свои подозрения не сможет. Успокоившись, я холодно повторил: — Что-то произошло?

— Это не телефонный разговор, — отрезала Несвицкая. — Но поверьте, он очень важен для вас. Вероятно, я смогу решить вашу деликатную проблему с… деревней. Крабогномик мне по секрету рассказал, что у вас вянут розы и гниёт урожай Золотой Гортензии.

— Через десять минут буду на месте, — коротко сказал я, сбросил звонок и помчался умываться и чистить зубы. Духовочный центр находился буквально под боком — в соседнем доме. Андрей выбрал отличное место для главной базы Ронинов. Намочив волосы водой из-под крана и более-менее их пригладив, я метнулся в духовочный центр и перенёсся в Северные Гребешки. Я не спросил, где ждёт меня Несвицкая, но если уж она звонила с телефона Леры, то логично предположить, что она в их доме. Почти всю дорогу я пробежал, но перед поворотом к дому остановился, отдышался и принял спокойный вид. Шагнул через порог, вежливо обозначил полупоклон Несвицкой и кивнул Лере и Вере. А потом застыл как вкопанный. Потому что Крабогном нежно массировал ноги Несвицкой. Я ущипнул себя за руку. Вроде бы не сплю. Так что здесь происходит-то⁈

— Ломоносов, присаживайтесь, в ногах правды нет, — великодушно предложила Несвицкая, махнув рукой на свободное кресло. — Раз уж мы с вами станем в каком-то смысле родственниками, то я решила помочь вам. Крабогномик так и не признался, из-за чего на вашу деревню обрушилось проклятие. Но я-то не дура, Храм прекрасно видела. И не походит ваш Храм на Храмы наших Богов. Ваш Род начал тайком поклоняться какому-то чужеродному Богу? Иностранщине продались? Велесов перестали почитать? — Несвицкая покачала головой и поучительным тоном добавила: — Вот потому проклятие и заработали, что родные корни предали.

— Родные корни на месте, не переживайте, — успокоил я. — А Велесы первые отвернулись от моего Рода. Поэтому пришлось искать другого Бога. Позабытого всеми, который бы принимал мои подношения с благодарностью. Но нашего, родного.

— Тайны, тайны, тайны… — пропела позабавленная Несвицкая. — Люблю тайны. Ломоносов, а вы хитрец! Не спрашиваете о моём предложении, не интересуетесь, как я собираюсь вам помочь. Словно вам вовсе не требуется моя помощь! Боитесь, что я задеру цену до небес? Ну, в таком случае я вам обрадую. За вас уже заплатил Крабогномик, так что моя помощь обойдётся вам в простое «спасибо».

— Судя по всему, он продался вам в рабство? — иронично уточнил я, наблюдая, как Крабогномище суетится вокруг Несвицкой и с трепетом подаёт ей чай. И тут я перемотал весь разговор и до меня дошёл смысл того, что она сказала чуть раньше. Я закашлялся и выдавил: — Каким образом мы станем родственниками⁈

— Крабогномик — ваш фамилиар, это же почти кровная связь, — произнесла Несвицкая с таким видом, словно это всё объясняло. Поймав мой удивлённый взгляд, она закатила глаза, поражаясь моей тугодумности, и добавила: — Между нами вспыхнули чувства. Разумеется, в Российской Империи нет закона, который бы разрешал пожениться монстру и человеку, но я придумаю выход. Например, мы заключим партнёрский договор.

— Партнёрский договор, — прохрипел я, уселся в кресло и отхлебнул горячего чая, обжигая язык.

— Вот не надо мне тут родительского неодобрения, — цокнула языком Несвицкая. — Я уже не молодая девочка, со мной такое не прокатит. Так сейчас выражается молодёжь, да? В общем, Ломоносов, не старайтесь, вы не разобьёте наш союз. Понимаю, для нашего общества он необычен и даже возмутителен…

— Да наплевать, — перебил я, отчего Несвицкая изумлённо на меня вылупилась. Мол: «Серьёзно? Вы так легко приняли, что ваш фамилиар замутил с человеком?» Я хмыкнул и сказал: — Буду рад, если Крабогномище найдёт своё счастье. И по барабану с кем именно. Однако… — я приложил Несвицкую тяжёлым взглядом. — Однако мне стоит предупредить вас, что, если вы разобьете ему сердце, то я не спущу вам этого с рук. Я не позволю обижать моего фамилиара. Знаю вас, богатых аристократов, которым приелись все удовольствия. Если вы строите глазки Крабогному, потому что ищите разнообразия, то лучше вам обдумать своё решение ещё раз.

Несвицкая расплылась в акульей улыбке, наклонилась ко мне почти вплотную и демонстративно, медленно провела указательным пальчиком по моей щеке. Я изогнул левую бровь. Она доверительно прошептала:

— Ломоносов, вам и не снилось, сколько красивых юношей и брутальных мужчин побывало в моей постели. Я никогда этого не стеснялась. В конце концов, чтобы найти хорошего партнёра, нужно протестировать его во всех жизненных сферах, — она грустно рассмеялась и отпрянула, откинулась на спинку кресла. — Однако через несколько лет я осознала, что тестировала не то… Что верный партнёр, с которым у нас будут общие интересы, для меня гораздо важнее, чем постельные утехи. И если этот партнёр из разумных монстров, то что ж… Я готова принять целибат, — Несвицкая мне подмигнула. — Вы и не представляете, какой дефицит хороших мужчин в Российской Империи.

— Ну, с таким-то требованиями как у вас, — пробормотал я.

— Что?

— Ничего, вам послышалось, — я озабоченно нахмурился. — С нашей проблемой может помочь только Кркавческий камень. Боюсь, Триглав не согласится одолжить нам такой важный артефакт, — я прикинулся дурачком, будто бы ничего не знал. — Но спасибо за моральную поддержку и попытку, пусть и неудачную, помочь. Не переживайте, я не буду требовать от вас приданого, чтобы вас приняли в нашу крепкую дружную семью.

— От любого другого я бы посчитала это оскорблением… Но я понимаю, насколько ужасное у вас положение, поэтому прощаю вашу глупость, — Несвицкая скривилась. — Наш Род — главные слуги Триглава. Он благоволит нам и позволяет использовать Кркавческий камень. Завтра в двенадцать часов дня в Северные Гребешки привезут Кркавческий камень. У вас будет около сорока минут, чтобы исправить вашу проблему. Как только обозначенное время истечёт, Кркавческий камень заберут. Не успеете — ваши проблемы, больше вы артефакт не увидите, — она потемнела лицом и тихо-тихо прошептала: — Вероятно, я тоже, — встряхнувшись, она произнесла громче: — Так что в ваших интересах приготовиться. Я передам вам свиток, в котором описано, как правильно использовать Кркавческий камень. Однако если вы поведаете об этом хоть кому-нибудь ещё…

— Вы расчлените меня и скормите диким собакам, — понятливо кивнул я.

— Вот и славненько, — Несвицкая с довольной улыбкой поднялась и поправила платье. — Кстати, приглашаю вас, Ломоносов, на церемонию моего фамилиара.

— Чего? — я требовательно уставился на Крабогнома. — Ты решил сменить великана-хозяина-друга?

— Никогда! — обиженно воскликнул Крабогнома и крепко обнял мою правую ногу. — Я подарить Вася! Он мечтать смотреть город. Госпожа Несвицкий мечтать о фамилиар! Два сложить два — получиться идеальная четыре!

— Как же замечательно всё сложилось, — вздохнув, я улыбнулся.

— Вы недовольны? Так нравятся трудности? — с иронией уточнила Несвицкая.

— Скорее, не верю в бесплатный сыр.

— Боитесь попасть в мышеловку, — с пониманием ухмыльнулась Несвицкая. — Уважаю вашу осторожность.

Мы церемонно попрощались, я проводил её к припаркованной «Чайке», и Несвицкая уехала. Несколько минут я задумчиво смотрел ей вслед, в голове крутилась одна мысль: «Неужели всё разрешилось так просто?» Смерть Софии, «болезнь» Марены — всё навалилось на меня неожиданно и больно по мне ударило. Помощь Несвицкой не была жизненно важной… Откровенно говоря, я бы отлично справился и без неё. Однако она давала мне передышку и возможность не рисковать. Я позвонил Андрею и коротко описал сложившуюся ситуацию. Мы договорились, что ограбление пока не отменяется. Мало ли — вдруг Несвицкая передумает и подложит мне здоровенную свинью. Только когда Кркавческий камень исцелит ребёнка внутри Марены, я подам сигнал и Андрей займётся своими делами, разочарованный, что ему не удалось поднасрать хоть кому-то из аристократов.

Перед сном я заглянул в Храм к Марене поражённая «злом» территория неумолимо расширялась. Дома рядом с Храмом уже были покинуты — деревенские жители переселились поближе к окраине и подальше от болеющей Богини. Новый алтарь теперь стоял на улице, на земле, которая ещё не была тронута гнилью. На нём лежали подношения, но довольно скудные. Лера и Вера запретили молиться Марене, чтобы не подпитывать кровожадное существо внутри неё. Однако деревенским было сложно перестроиться. Они по привычке несли подношения на алтарь. Я зашёл в Храм и поморщился — внутри отвратительно воняло.

— Марена?

— Её нет, — прорычал страшный голос. Отдалённо он напоминал голос Марены, но его интонации, тембр постоянно менялись, искривлялись и отдавали грубым басом. Я прикрыл нос воротом футболки и шагнул вперёд. Меня чуть не вырвало. Тело Марены гнило, истекало сукровицей, а сгибы локтей, ключицы, низ живота и большая часть лица поросли чёрным глянцевым мхом. Её рот распахнулся, из него вылетел мерзкий издевательский смех. — Она скоро умрёт. Ты не остановишь это. Не остановишь меня. Никто не остановит…

— Марена? — позвал я снова, вглядываясь в её полуприкрытые глаза.

Неожиданно она сделала резкий вдох и быстро, поверхностно задышала.

— Марк? Это ты? — прошептала она. — Я ослепла… Ничего не вижу…

— Да, это я. Оно подавляет твою волю?

— Оно вытесняет меня из моего же тела… Сегодня это произошло впервые, всего пару часов назад. Но он становится сильнее с каждой секундой. Марк… Ты обещал спасти меня…

— И я выполню обещание. Пожалуйста, нужно всего лишь потерпеть до завтра. В полдень всё закончится.

— Ты уверен? — её рука нашла мою и крепко сжала запястье.

— Да.

— Если не получится…

— Всё получится, — отрезал я. — Иначе не может быть.

— Если не получится, — с нажимом повторила Марена, — я бы хотела, чтобы ты меня убил, но… — она всхлипнула. — Нельзя. Если я умру, оно победит. Только моё тело его сдерживает. Только остатки моей воли. Ни в коем случае не позволяй мне умереть, а ему — развиваться. Ты должен погрузить меня в стазис, словно муху — в янтарь. Ты не остановишь его развитие полностью, но выиграешь время. Постарайся найти, как уничтожить его.

— Я не потеряю тебя, — мои пальцы погладили её склизкую кожу. — Ты будешь жить.

Марена хрипло хихикнула:

— Ты либо отчаянный врунишка, либо невероятный оптимист… — её грудь выгнулась, задрожала. Я буквально видел, как обозлённая сущность отвоёвывает её тело. Ногти впились мне в запястье, а голос Богини сорвался на визг: — Я уничтожу вас! Я всех уничтожу!

Я вырвал руку и прошептал:

— А я тебя спасу.