Повелитель тьмы

Глава 14

Сейчас я не собирался, как прошлый раз, лезть в дом Елагиных тайно. Мы с Любецким подъехали прямо к главным воротам усадьбы. Одна проблема: я не знал, здесь ли тот, кто нам нужен, или нет. Но начинать поиск с чего-то надо.

На железных створках красовались гербы рода, рядом имелась калитка. Мы подошли к ней, и я нажал кнопку домофона.

— Здравствуйте, господа! — раздался в динамике спокойный мужской голос. — Как я могу к вам обращаться? Чем могу помочь?

— Меня зовут Алексей Озёров, и мне нужен Юрий Елагин, — заявил я. — У нас к нему очень важный разговор. Буквально дело жизни и смерть.

— Подождите, пожалуйста, господин Озёров. Я сообщу его сиятельству о вашем визите.

Мужчина отключился.

Но похоже, мы не ошиблись: Елагин находился сейчас в особняке. Но ждать я не собирался. Не для того приехал, чтобы ждать. К тому же нельзя было позволить охране предупредить Елагина. Узнав о моём визите, он может и удрать.

Мои руки окутывает чёрный дым, который прожигает в калитке дыру в районе замка. Дверь легко распахивается. Вхожу. Любецкий даже сказать ничего не успевает и послушно следует за мной.

Справа — небольшое одноэтажное строение с широким окном. Пост охраны. Из двери выскакивает амбал с короткой стрижкой и гладко выбритым лицом. Костюм — обычный чёрный, как у всех служащих или охранников.

— Стойте, господа! Это частная территория, вы не можете…

— Можем, — говорю. — Я же сказал, дело жизни и смерти. Где Юрий Елагин? Проводи нас к нему.

— Ваше сиятельство, — охранник, наконец, замечает герб на моей куртке. — Я сейчас же оповещу Юрия Всеславовича о вашем прибытии…

— Нет. Ты проводишь меня немедленно.

— Но так не положено. Я должен вначале сообщить…

Краем глаза вижу сквозь широкое окно на посту второго охранника, которые подбежал к телефону и схватил трубку. Бью слабой воздушной волной, и стекло разлетается вдребезги.

Охранник роняет трубку, и над его ладонями появляются яркие энергетические лезвия. Второй удар посильнее отшвыривает парня вглубь помещения. Вместе с ним отлетает и разбитый телефон.

Первый охранник выхватывает из-за пазухи пистолет. Шагаю к нему и пальцами вцепляюсь в затвор-кожух. Бугай даже выстрелить не успевает. Вырываю пистолет из рук, и тот осыпается с моей ладони серым песком. Ком тьмы появляется напротив лица охранника, и парень инстинктивно пятится.

— Куда пошёл? Хотел выстрелить в меня, лицо княжеской крови? Сдохнуть хочешь? Веди к Елагину, кому сказал, а то без башки останешься!

Третьим воздушным ударом, не глядя, припечатываю к стенке второго охранника, который поднимается на ноги.

— Я вас отведу. Прошу прощения, — сдавленно проговорил первый.

Мы двинулись к крыльцу. Пленник шёл впереди. Прошлый раз я приходил сюда ночью и почти ничего не видел, а сейчас рассмотрел и сад с клумбами и дорожками напротив дома, и стройные ряды яблонь чуть поодаль. Снег здесь тоже растаял не везде. Кое-где ещё серели последние сугробы.

Мы вошли через главный вход и оказались в большом холле, сбоку находилась ведущая на второй этаж лестница. Мы направились к ней, но внезапно из двери слева быстро вышла высокая женщина средних лет с чёрными волосами, одетая в чёрные строгие брюки и серую водолазку.

— Здравствуйте, господа, — поздоровалась она. — Вы к Юрию Всеславовичу? Он не предупреждал меня о вашем визите. Как к вам могу обращаться?

— Алексей Озёров, это — Сергей Любецкий, — сказал я. — Мы деловые партнёры Юрия Всеславовича. Прибыли с неотложным делом. Где он?

— Иван, я что-то поняла, ты не звонил с поста? — дама стрельнула недовольным взглядом в охранника.

— Простите, ваше сиятельство, но господа настояли… я не смог им препятствовать. Они сломали уличную дверь и зашли.

Женщина нахмурилась:

— Иди, Иван, на пост. Дальше я сама разберусь. Что это значит? По какому праву вы вламываетесь на нашу территорию? — вопросы были обращены к нам.

— А вы кто, сударыня? Наверное, одна из жён господина Сафонова? — поинтересовался я не слишком вежливым тоном; сейчас было не до расшаркиваний. — Мы пришли говорить с Юрием Всеславовичем и только с ним. Дело крайне важное. Где он?

— Я — княгиня Алиса Андреевна Сафонова, — гордо вскинула голову женщина. — Как вы смеете так вести себя в моём доме?

— Проводите нас к нему. Не заставляйте меня применять силу.

— Вы угрожаете мне? — глаза княгини свернул гневом. — В моём же собственном доме? Пошли отсюда вон!

Кожа женщины потемнела и стала чёрной и блестящей, словно агат. Над ладонями её возникли два каменных магических снаряда, обросших торчащими во все стороны шипами.

Я медлить не стал. Воздушный удар отбросил женщину к стене шагах в дести от нас.

— Простите, сударыня. Не в моих правилах бить женщин, но иногда приходится.

Дама вскакивает и кидает в меня оба снаряда. Они ударяются в невидимую преграду, которую я успеваю возвести между нами. Тьму не использую. Тьма никого в живых не оставит, а у меня пока другие планы. Воздушный поток подхватывает агатовую женщину и швыряет в потолок, после чего она падает на пол вместе с кусками отбившейся штукатурки. Теперь ей уже труднее подняться. Если она — не слишком сильный маг (а серьёзных вибраций я от неё не чувствую), от такого удара могла и сотрясение получить.

— Не стойте у меня на пути, сударыня, — кидаю я княгине. — Сергей, идёмте, не будем задерживаться.

У меня не было цели устраивать потасовку с кем-либо из его домашних. Поскорее бы найти Юрия Елагина. И главное, чтобы убежать не успел.

Мы поднялись на второй этаж. Не знаю, зачем. Возможно, я рассчитывал найти Елагина в кабинете или где-то поблизости, как прошлый раз. Княгиня ничего нам сообщать не собиралась, а допытываться времени не было. Может, слуга какой попадётся? Или сам глава дома выйдет на шум? Грохот, наверное, слышен был на весь особняк.

В коридоре нам попалась молодая служанка в белом переднике, которая, бежала в сторону лестницы на шум.

— Не подскажешь, где Юрий Всеславович? — спросил я.

— Э… он в кабинете, — озадаченно ответила девушка.

— Замечательно, — улыбнулся я. — Можешь бежать дальше.

Где кабинет, я примерно представляю: запомнил, когда прошлый раз здесь бродил. Надо пройти по коридору до конца, там — широкие двери с матовым остеклением. Шагаем в том направлении. Вдруг двери открываются, и навстречу нам выходит Юрий Елагин собственной персоной. Я сразу узнаю эту широкую жабью физиономию.

При виде нас Елагин меняется в лице, бледнеет и… перед нами вырастает ледяная стена, полностью перегородившая коридор.

— Уходит, гад! — концентрированный чёрный дым вырывается из моих ладоней, и лёд быстро начинает превращаться в пыль. Когда образовывается достаточно широкая дыра, ныряю в неё и мчусь со всех ног в кабинет.

— Где он? — спрашивает вбежавший следом Сергей.

Я указываю на выбитое окно. Елагин так перепугался, что даже дверь не стал искать. И это хорошо. Нам не придётся гоняться за ним по коридорам огромного особняка.

Выпрыгиваю в окно, Любецкий — за мной. Вижу, как широкая фигура князя бежит вдоль дома и сворачивает за угол. Дымкой перемещаюсь следом к углу особняка. Елагин мчится через клумбы к дороге, ведущей к воротам. Ещё одно перемещение — я оказываюсь за его спиной. Воздушный удар сбивает князя с ног.

Упавший Елагин переворачивается на спину, тяжело дышит, с испугом таращится на меня. Подняться не пытается. Его кожа отливает морозной синевой — укреплена магией. Но атаковать не пытается.

— Куда собрались, господин Елагин? А поговорить? — насмешливо спрашиваю я. — Чуть что — сразу бежать? Нет, так не пойдёт. Да, я жив, представьте себе, в отличие от тех, кто приехал меня убить. От меня вы так просто не избавитесь, даже не думайте.

— Господин Озёров, клянусь честью, я тут ни при чём! — восклицает князь. — Я сам был против этой идеи, но генерал-губернатор, узнав о вашем вмешательстве, настоял. Это он послал убийц. Я не мог перечить ему.

— А! Так значит, генерал-губернатор во всём виноват. Допустим. А с вами тогда что мне делать?

— Господин Озёров, если убьёте меня, последствия будут необратимы. Губернатор такого не потерпит. Это может перерасти в войну. Вы же не хотите этого?

— Ладно, допустим, убить меня решили не вы. Предположим, я поверил. А обманывать меня кто решил?

— Вы о чём? — Елагин, наконец, принял сидячее положение.

— Я о компании «Золотой путь» и выручке, которая уже много лет идёт мимо кассы.

— Простите, не понимаю… Вся выручка в бухгалтерских отчётах…

— Ваши отчёты — липовая бумажка, ничего не значащая. Реальный цифры другие. Думаете, не знаю? Хватит врать, господин Елагин! — я повысил голос и создал над князем тёмный шар. Елагин аж сжался весь. Гордый, надменный аристократ превратился в испуганную мышь.

Подбежал Сергей Любецкий.

— Уже поймали? Быстро вы, — проговорил он, тяжело дыша.

— Господа, господа, послушайте… — пробормотал Елагин. — Да, было такое. Это началось ещё с тех времён, как Любецкие долю в компании присвоили. Мой отец решил так вести дела. Мы просто следовали давней стратегии.

— Да неужели? И здесь вы ни при чём? Вот и хорошо, — проговорил я примирительным тоном и убрал чёрный шар. — Так бы сразу и сказали. Вставайте.

Я протянул князю руку и помог подняться. На две секунды его левая рука, за которую я держал его, дематериализовалась по локоть, а когда приняла прежний вид, кожа её была мертвенно бледная, а пальцы не двигались.

Любая живая ткань, кроме моей собственной, подвергшись дематериализации, умирала. Прежде я никогда не применял данную технику на людях. Сейчас это стало наказание Елагину за всё, что он сделал. Мне не верилось, что он был не причастен к покушению. Скорее всего, сам же и побежал к генерал-губернатору жаловаться и просить помощи, когда я долю в его компании прикарманил.

— А-а, что вы сделали⁈ Что с моей рукой⁈ — завопил Елагин, ощупывая омертвевшую конечность.

— Первого предупреждения вы не послушались, — проговорил я. — Это второе. Когда я приду в третий раз, одной граблей не отделаетесь, господин Елагин. Поэтому советую впредь поступать более обдуманно.

— За что⁈ Я сказал, как всё было. Я не виноват!

Из дверей особняка выскочили две женщины и один мужчина. Впереди бежала агатовая дама, за ней семенила полная коренастая женщина, вокруг рук которой горел огонь. Мужчина был одет в чёрный костюм-тройку — похоже, кто-то из слуг.

— Стойте! Не подходите! — закричал на них Елагин. — Все назад! Домой! Уходите домой!

Компания остановилась.

— Я сказал, назад! — повторил князь. — Непонятно, что ли?

Женщины и мужчина вернулись в дом, а Елагин продолжил ощупывать свою мёртвую руку:

— Что вы от меня хотите? Что вам нужно? Я во всём признался. Такого больше не повторится. Но за генерал-губернатора я не могу ручаться. Я не смогу уговорить его отступить. Если вы убили кого-то из его людей, он не простит этого.

— С губернатором вашим будет отдельный разговор. А вы, господин Елагин, ждите звонка от моего управляющего. Компания «Золотой путь» отныне вам больше не принадлежит. Мы с господином Любецким распорядимся ей лучше.

— Но так нельзя… Это моя компания. Вы… не имеете права!

— Ждите звонка, — я обернулся к Любецкому, который стоял в стороне и наблюдал за всем происходящим. — Всё, Сергей, едем обратно. Здесь наши дела закончены.

— Наконец-то, — проговорил мой спутник.

Едва мы вышли за ворота усадьбы, как на дороге показались четыре внедорожника.

— О! Кажется, это за нами, — я сразу понял, что охрана у ворот наверняка вызовет подкрепление. Так и произошло. Елагинские боевики подоспели вовремя.

— И что? Опять будем драться? — устало проговорил Любецкий.

— Они нам не дадут спокойно уехать. Постараюсь побыстрее. Сам домой уже хочу.

Внедорожники остановились, не доезжая до ворот, из салонов выскочили вооружённые люди в лёгких бронежилетах, украшенных защитными рунами. Защёлкали затворы. Я собрал перед собой мощный воздушный поток и направил в колонну машин. У первого внедорожника от удара смялся капот, и машина врезалась задом в стоящую позади. Многие охранники повалились с ног.

Затрещали пистолеты пулемёты и захлопали карабины. В нас полетели штук десять энергетических снарядов. Передо нами с Любецким появилась созданная мной плотная воздушная стена. Чёрные потоки закрутились посреди дороги и в форме небольшого смерча двинулись к противнику. Быстро достигли первого внедорожника, его корпус стал рассыпаться под воздействием тьмы. Кто-то завопил.

Пожалуй, это всё-таки было лишнее, но… надоели, честное слово. Уже второй раз за день меня кто-то убить пытается. Тут уж никакого терпения не хватит.

Тем не менее, я не стал истреблять всех. Под прикрытием стены уплотнённого воздуха мы с Любецким заскочили в «Волгу»; Захар, который ждал нас за рулём, резво развернул машину через проезжую часть и вдавил газ. Вскоре охрана Елагиных осталась позади.

Сергей первое время то и дело оглядывался, не преследует ли нас кто, а когда мы выехали из города, затянул прежнюю песню:

— Боюсь, мы сами себе роем яму. Нападение на Елагина только усугубить ситуацию. У их губернатора появился ещё один повод требовать нашей крови.

— Только вначале Елагин приедет в Первосибирск и отдаст мне оставшуюся часть «Золотого пути». А потом пускай что хотят, то и требуют.

— Да вы шутите. Зачем вам оставшаяся часть? Вы хоть понимаете, что таким образом полностью развяжете руки барнаульцам? Они — не обязательно, Елагины, кто угодно — захватят рудники, и вы в итоге лишитесь даже того, что есть сейчас, и я — тоже. Зачем? Пусть Елагин владеет своей долей, а мы просто будем получать дивиденды. Только с бухгалтерией надо разобраться.

Я задумался. Кажется, Любецкий сказал дельную мысль. Если весь Барнаул во главе с губернатором ополчился против нас, то мне никакой охраны не хватит, чтобы защищать там своё имущество.

— Ладно, оставим Елагину процентов десять-пятнадцать, — согласился я.

— Лично я предпочёл бы ограничиться денежной компенсаций.

— Точно, и пусть заодно компенсируют всю недостачу с момента, когда ваша семья завладела долей.

— Ну что вы? Это вовсе ни к чему. Хотя бы за последние года три.

— Главное, чтобы реальные отчёты прислали, а не липу. Иначе придётся наведаться снова.

— Лично меня больше волнует реакция Третьяковых. Боюсь, получится так, что Эдуард Анатольевич прикажет нам отдать Елагиным нашу долю, чтобы войну с барнаульскими не начинать. И что будем делать? Отдадим, разумеется, — Сергей вздохнул.

— Ничего я отдавать не буду… а впрочем, зачем раньше времени об этом думать? Посмотрим. Лучше ответьте мне вот на какой вопрос. Вы же, наверное, сразу поняли, что Елагин не просто так нас на шестой рудник позвал, верно? Почему тогда меня не предупредили?

— Предупредил о чём?

— О засаде, конечно же.

— Но как? — удивлённо посмотрел на меня Любецкий. — Откуда мне было знать?

— Не надо врать. Пусть вы и не знали, но догадывались. Потому что не догадался бы тут только круглый дурак. А вы — человек не глупый. Терпеть не могу вранья, особенно от деловых партнёров. Вы же хотите, чтобы мы остались деловыми партнёрами и не стали снова врагами? Тогда будьте со мной предельно честны.

— Да, Алексей, моя ошибка. Прошу прощения. Но я, и правда, не был до конца уверен, что на нас устроят засаду. Вчера Елагин в городе собирался встретиться, а сегодня… сказал, что у него на руднике дела. Откуда мне было знать? Может быть… действительно, дела возникли. Поэтому я ничего и не сказал. Вы всё равно ведь справились сами. С вашей силой охрану таскать с собой ни к чему.

Слова Любцкого звучали неуверенно, а доводы — не слишком убедительно, будто он то ли придумывал всё это на ходу, то ли просто растерялся от того, что я его к стенке припёр своим вопросом. Тем не менее, ответ я получил и не видел смысла в дальнейших расспросах.

А если уж быть предельно честным, то и мою вину в случившемся стоило признать: перед поездкой стоило расспросить Любецкого, а я этого не сделал. Голова была занята другими вещами, в основном, вторжениями тёмных, и когда Сергей сказал, что с Елагиными договорился о встрече, мне представилось, что пройдёт она в том же ресторане, где мы прошлый раз беседовали, либо в похожем месте. Поэтому уточнять детали не стал. Но нельзя же так безоговорочно доверять своему недавнему врагу, в самом деле!

— Чтоб больше такого не повторялось, — предупредил я. — Честность — вот то, на чём держатся любые деловые отношения. Я требую от вас не так уж много, и одна из этих вещей — честность.

— Ещё раз прошу прощения, Алексей. Я должен был поделиться с вами своими опасениями. В следующий раз так и сделаю.

До Первосибирска мы добрались лишь вечером. Любецкого я завёз домой и поехал к себе, в свой пустующий особняк.

Этой ночью я спал крепко, и моё сознание не бродило по иным мирам. Но голоса до меня доносились отчётливо. «Мы дерёмся из последних сил, господин. Враг побеждает, господин. Город скоро падёт, господин».

Проснувшись утром, я подумал вначале, что мне это приснилось. Попытался наладить связь с последними градоначальником и генералом — в «эфире» царила тишина. Моё тёмное воинство потерпело крах и было полностью истреблено. Теперь стоило ожидать возвращение тенебрисов на очищенную нами недавно территорию. Если там до сих пор остались ямы, монстры полезут из них. Я надеялся, что человеческая армия закрыла если не все бездны, то хотя бы большинство наиболее крупных. Ну а мне придётся искать нового повелителя тьмы, чтобы завладеть его армией. Хотя что-то мне подсказывало, он сам меня найдёт.

Позавтракал я тем, что нашёл в холодильнике, а потом отправился в небольшую дядину библиотеку, где в двух шкафах хранилась всевозможная литература. Я сюда иногда заглядывал в свободное время, но просмотреть успел далеко не всё.

Были здесь труды по истории, по магии, по различным наукам, хранились даже два старинных фолианта в кожаных переплётах — очень ценные раритетные вещи. Имелась куча поэзии и художественной литературы. Последней оказалось больше всего, но такое меня не интересовало.

Нашлось, что почитать и про тёмных. Десяток книг с разными исследованиями — как раз то, что надо. Про местную магию — тоже было любопытно. Вряд ли узнаю что-то принципиально новое, но хотя бы пойму, каков здесь подход к магическим дисциплинам, и что о них известно в этом мире.

В обед я поехал до ближайшего пригорода, где нашёл неплохой ресторанчик, где и пообедал. Я допивал чай, когда меня отвлёк своим звонков Эдуард Третьяков.

— Алексей Михайлович, надо поговорить, — сказал генерал-губернатор. — Сегодня жду вас у себя.

— Что-то срочное? — я сразу понял, в чём причина.

— Как будто сами не знаете, Алексей Михайлович. Вы что вчера устроили? Впрочем, не телефонный разговор. Жду вас в губернаторском дворце в моём кабинете к пяти часам.

— Отлично! Как раз думал, чем вечер занять. К пяти буду.

Кажется, наш и барнаульский губернаторы уже успели пообщаться, и разговор у них оказался не самым приятным. Третьяковы всё знали, и это хорошо. Значит, быстрее разберёмся с вопросом.

Вот только Любецкий вчера очень уж меня застращал грозящими мне опасностями, даже советовал уехать. Неужели, и правда, Третьяковы способны сдать меня Калакуцкому, чтобы сохранить мир между губерниями? Ведь сами же меня недавно пытались убить.

Анатолий Третьяков был тем человеком, которого, пожалуй, стоило опасаться. Он единственный из всех местных князей не уступал мне в силе. Справлюсь с ним или нет в случае прямого столкновения, я не знал.

В общем, риски, конечно, были, но только пообщавшись лично с Третьяковыми, я мог понять, насколько они реально велики. Поэтому к пяти часам я отправился во дворец генерал-губернатора.