Повстанец

Глава 14

Ближайшие два пирата в шоке всмотрелись в лицо умирающего главаря и переглянулись, будто теперь не зная, что делать дальше. Один попытался атаковать меня, другой метнулся было из помещения, но перед ним тут же возникла быстрая фигурка моей напарницы. В несколько молниеносных движений она сломила защиту бойца второго ранга и перерезала ему глотку. Будь у него нормальное оружие в руках, и он бы наверняка смог оказать более достойное сопротивление.

На миг бой словно остановился. Ларавель зависла у выхода, сжимая окровавленный клинок. Я у стенки застыл с главарем, держа его за шею и рукоять собственной сабли. А в центре разгромленной комнаты — двое оставшихся в живых пиратов. Они оглянулись, быстро осознавая свое положение.

Голые девицы давно перестали кричать. Валялись на полу, зажимая головы, и тихо скулили. Девочка лежала на кровати, вроде жива, но ни на что не реагировала.

— Убей этих двоих, — сказал я и всем стало ясно, кого я имею в виду.

— Нет, прошу, господин! — взмолился один из пиратов, осознав ситуацию, но Ларавель уже ловко накинулась на него, словно кошка на добычу. — А-а!

Другой, который ранее пытался достать меня, безумно взревел и прыгнул в мою сторону, желая насадить нас с Накулом на свой клинок, словно мясо на шомпол.

Пришлось пинком оттолкнуть тело главаря вперед, высвобождая саблю, после чего уйти в сторону и ударить с разворота. Пират рывком по инерции насквозь проткнул Накула, пригвоздив того к стене. Попытался вырвать меч, однако тот плотно засел в камне.

Раз удар, два удар… И только на третий взмах пират выпустил меч из рук и поднял их в блоке, пытаясь заблокировать саблю или даже поймать ее за лезвие. В теории возможно — в конце концов, не голыми руками ловит, а биополем собственного организма.

Ага, так я ему и позволил. Его участь уже предрешена. Наконец моя сабля проломила энброню и рассекла тело пирата по диагонали.

Больше не обращая на него внимание, я кинулся к Накулу… Еще живой, хотя и потерял сознание. Меч пирата прошел в нескольких сантиметров от его сердца. Отлично. Пока цело сердце и мозг — энхансер третьего ранга просто так не умрет…

Основная моя цель — не просто убийство Накула, а поглощение его жизненной силы. Пускай и на исходе…

Я приложил руки к его животу и груди, закрыл глаза. Да… Есть! Источник не полностью уничтожен.

Техника преобразования жизни!

В мои ладони потекла жизненная сила Накула…

Ларавель разобралась с последним противником и бросила любопытный взгляд на Двейна. Он приложил руки к пиратскому главарю, чье тело было пригвождено к стене.

Ей известно, что Накул нужен Двейну живым. Но зачем?..

Внезапно руки Двейна засветились, словно собирая частицы энергии из окружающей среды. Удивление промелькнуло на лице Ларавель. Не забывая контролировать обстановку, она подошла поближе, чтобы рассмотреть все в деталях.

Вскоре, начиная с рук, засветилось уже все тело Двейна. Его аура запульсировала, а тело главаря пиратов стало иссушаться… Из его кожи повалил пар. Двейн словно начал испарять кровь из тела пирата или…

Ларавель в шоке расширила глаза. Она наконец догадалась, что он делал. Но каким образом?..

Будь на месте Ларавель обычная девушка-энхансер, она бы сейчас в ужасе отшатнулась. Но мало того, что она совсем не обычная девушка, так еще она испытывала к Двейну непередаваемую симпатию, которая с каждым днем нахождения с ним только усиливалась. Ларавель сама доподлинно пока не понимала, называется ли это чувство влюбленностью или чем-то большим…

Девушка прогнала прочь посторонние мысли и снова вернулась к происходящему. Каким-то образом Двейн способен поглощать жизненную энергию другого человека… О таком Ларавель могла только слышать. Мягко говоря, такой способ развития своего источника никем и никогда не одобрялся. Прознай об этом могущественные рода и кланы — они наверняка начнут преследование Двейна в попытке выяснить секрет этой техники. Либо попытаются его уничтожить, чтобы способность не досталась никому… Ларавель как никто другой знала, что клановые тайны и преимущества перед другими зачастую защищаются даже больше, чем честь и репутация.

Лучше пусть появится пятно на репутации, нежели клан в будущем ослабнет в результате упущенной возможности возвыситься над себе подобными. Риск дело благородное… Так считали там, откуда она родом, так считало большинство японских родов и кланов. С одной стороны, консерватизм, с другой — авантюризм на грани безумия… Будь все иначе, и Япония не стала бы вассалом Британии, а потом и не вошла в империю, как ее доминион под внешним управлением.

Ларавель с подозрением оглядела помещение. Голые девицы поуспокоились и стали бросать любопытные и опасливые взгляды в сторону Двейна, который, светясь, стоял к ним спиной, заслоняя проводимые манипуляции. Вряд ли девицы могли разобрать, что происходит, тем не менее…

— Лицом в пол, не двигаться, ногами ко мне! — строго приказала Ларавель и девицы тут же испуганно подчинились.

Она на всякий случай запомнит их лица, обязательно с ними еще побеседует… Мало ли…

Ларавель обернулась и снова задумалась.

…Чтобы поглотить жизненную силу другого энхансера, для этого нужна комбинация сразу нескольких условий, о которых она могла только догадываться…

Наконец биополе Двейна заколебалось и резко вспыхнуло. Поменялось с зеленого на бледно голубой цвет. Двейн открыл глаза, слегка улыбнулся и до хруста сжал кулаки, уплотняя свою ауру и покрывая тело телесным доспехом.

У него получилось перейти на следующий ранг энхансера! — Ларавель молча, но искренне порадовалась за него.

Тут она вспомнила про маленькую девочку, сейчас лежащую позади на кровати и не реагирующую ни на что, и бросила равнодушный взгляд на иссушенный труп бывшего главаря пиратов, который напоминал теперь скорее дьявольскую скульптуру грешника, мечом прикованного к стене по замыслу кровожадного дизайнера.

Ларавель многое повидала в жизни, но… Как однажды сказал Двейн, собаке — собачья смерть.

Я посмотрел на Ларавель, которая не сразу поймала мой взгляд, витая в облаках. С легким облегчением не заметил в ее глазах осуждения, которое могло возникнуть.

В конце концов я понимал, что сделал не самое благородное отправление человека в иной мир, каким бы подонком тот ни был.

Зато теперь у меня начальный третий ранг энхансера…. При жизни Святослав о таком мог разве что мечтать! Глупый вопрос — стоило ли оно того.

Я спас тигрицу, но убил главаря пиратов. Преследуя одну и ту же цель — стать сильнее. Жизнь — это череда выборов… Неужели такова моя философия?

Разум на мгновение словно просветлел. Вышел из тумана обыденности. Мне будто открылось некое озарение, которое я не преминул прочувствовать здесь и сейчас.

…А что если выбора, по сути, всего два: ты либо спасаешь, либо убиваешь. В том числе себя. Своих близких. В каждый момент времени. Основная сложность — не сколько понять, кого нужно спасать, а когда… Когда ты действительно спасаешь, а когда на самом деле губишь, подталкиваешь к пропасти… Нищете. Болезни. Несчастью. Страданию. Вот что на самом деле такое «убийство» — и чаще всего совершенное с благородными мотивами.

Видимо задумчивость с лица Ларавель передалась и мне. Временно избавился от этого вируса и достал из кармана портативный передатчик, который умещался в ладони:

— Снимайте часовых. Начать операцию.

В отличие от нашей с Ларавель вылазки, где мы едва ли не на каждом шагу сталкивались с затыками, основная операция стартовала по плану. Как по нотам.

Первый этап заключался в тихой ликвидации часовых, проникновению на базу малыми группами и занятию ключевых точек. Всего восемь боевых групп по шесть человек. Во главе шести групп стояли «мои отморозки» — я обещал их не только (по желанию) отпустить, если все пройдет успешно, но и озолотить в придачу, а также поделиться награбленным с базы Накула. Тем самым мотивация у них должна быть космическая.

В каждой из групп также имелся опытный военный из числа деревенских ветеранов. Они управляли тактикой на местах, выполняя роль полевых командиров. В их задачу также входило останавливать горячие головы среди ополчения и в целом минимизировать потери среди групп.

Когда я и Ларавель вернулись к главному пиратском залу, музыка и танцы еще продолжались. Вскоре из коридоров прибежали напуганные пираты, которые находились в других местах. Они активно зажестикулировали и закричали, пытаясь достучаться до пьяных пиратских компаний. Лишь несколько пиратов сразу протрезвели и нетвердой рукой потянулись к лежащему неподалеку оружию. Остальные еще минуты две не могли понять, что от них хотят. Наконец музыку догадались выключить. Пираты засобирались нетвердыми группками вокруг прибежавших…

Нет, так не пойдет. Пора вмешаться. Повысить, так сказать, их боевой дух.

Натянув бандану пониже, я пулей выскочил в главный зал.

— Братья! — испуганно закричал я, активно привлекая внимание собравшихся. — Братья!

Оказавшись на сцене, на которой ранее выплясывали полуголые танцовщицы, я замахал оружием и вещами Накула, заслоняя свое лицо, чтобы у пиратов не возникло лишних вопросов.

Удивлением на рожах пиратов надо было видеть. Почти все сразу опознали по крайней мере ятаган Накула — тот имел характерную позолоченную рукоять.

— Накула убили, сволочи! — продолжал кричать я, все свои силы пуская скорее на подделку азиатского акцента, нежели на смысл. — Выжил только я… Остальных убили, уроды! Исподтишка напали, впятером! Слышите, минимум пятеро ублюдков третьего ранга! Не знаю, как вы, братья, а я умываю руки! Даже плен лучше, чем сдохнуть в неравном бою! У нас нет никаких шансов! Это клановая армия! Клановая армия!

Я еще долгое время кричал и причитал. Испуг застыл как минимум на лицах половины пиратов. Ведь если я говорил правду, то пятеро энхансеров третьего ранга… Без шансов. Подавляющая по местным меркам сила. Среди пиратов лишь Накул являлся энхансером третьего ранга, но теперь его нет в живых…

— … Нас ничто не спасет! Спасайтесь, братья! — наконец выдохся я.

…Меня пытались остановить и расспросить, кто-то даже пригрозил оружием, но как только я спрыгнул со сцены, то сразу растолкал ближайших растерянных пиратов, которые стояли как шатающиеся кегли и невольно мешали тем, кто пытался поймать меня.

Вскоре я оказался в коридоре и затерялся в темном уголке. Преследователи меня не обнаружили.

Вскоре пиратская база стала больше похоже на растревоженный муравейник. Лишившись головы — большинство пиратских лидеров не знали, что делать.

Одни пытались бежать, где оказывались перед группами штурмующих, другие — спешно организовывали оборону, которая рассыпалась, как только с недобрыми намерениями появлялись я и Ларавель и уничтожали лидеров сопротивления.

— Сдавайтесь, и мы пощадим вашу жизнь! — кричал я и все командиры моих боевых групп, добивая очередного врага. — В ином случае отправляйтесь в ад!

…

— На колени! Руки за голову!

— Я сдаюсь, пощади!

— Мы сдаемся!

…

В коридорах и пещерных закутках все чаще стали слышаться крики пиратов. Они бросали оружие, вставали на колени, падали и заводили руки за голову. Активное сопротивление оказывали разве что пираты-энхансеры второго ранга, особенно если они находились не одни, а в окружении подчиненных. Видимо, гордость не позволяла сдаться просто так. Расплата приходила быстро: многие не успевали даже попросить пощады, когда их атаковали сразу два бойца третьего ранга. Осознание приходило слишком поздно — вместе с пробитой биоэнброней и отлетающей далеко от тела головой.

…Однако вскоре мы расслабились. Из волков сами стали овцами. За что едва не поплатились.

Подавляя один очаг сопротивления за другим, вместе с Ларавель мы выскочили в очередную пещерную галерею. Нас встретили огнем из автоматов, а позади из-за скрытого закоулка вышел пират с реактивным гранатометом. Выстрелил он без раздумий.

К сожалению, наше чувство опасности притупилось, и развернуться, чтобы отреагировать, мы успели лишь когда снаряд по самонаводке уже метнулся в нашу сторону. Избежать — нереально: проход слишком узкий.

Бросив на меня последний взгляд, Ларавель отчаянно прыгнула вперед, чтобы заслонить и сконцентрировать биоэнброню на полную. Защита любого энхансера третьего ранга серьезно пострадает от прямого попадания гранатомета! Особенно такого неожиданного!

Ее героизм и самопожертвование я оценил. Правда. Но в последний момент успел дернуть за плечо и поменяться с ней местами, тут же встав в боевую стойку.

Снаряд уже совсем близко…

Да, теперь у меня хватало энергии!

Втянуть воздух. Шаг. Сокрушительный удар!

Сжатая вокруг моего кулака энергия биополя волной хлынула в сторону снаряда, который словно столкнулся с невидимой преградой в паре метров от меня и на мгновение завис.

Бум! — раздался взрыв.

Под телесной броней меня откинуло на несколько метров назад. Зрение залило кровью, в ушах зазвенело. Звуки теперь исходили будто издалека.

Однако упасть на землю мне не дали. Мягкие, но крепкие руки подхватили меня… Я очутился на гибкой спине. Ощутил знакомый женский запах. Мы куда-то понеслись…

Запоздало пришло понимание: мне ничего не угрожает. Пещера крутанулась последний раз… И я потерял сознание.

Проснулся я с треском в башке и частичной потерей слуха. Зрение еще немного мутило. Не сразу даже вспомнил, что произошло. Но руки-ноги целы — и на том спасибо.

— А-а с-с, — поморщился я.

Голова заболела адски, как только я попытался усесться на кровати.

Тут же ко мне кто-то подскочил и засыпал лицо влажными поцелуями.

— Двейн… Двейн… мр-р как ты… милый?

Зашептали мне в самое ухо, но создавалось ощущение, что голос исходил из соседнего помещения.

Сфокусировал взгляд на алых кошачьих глазах темноволосой девушки в боевом армейском облачении. Хотел даже пошутить, мол, кто ты. Но сейчас шутили над моей башкой, поэтому решил не искушать судьбу:

— В порядке, Вель. Бывало и хуже.

Мне дали стакан воды, который я выпил до дна. Фух, полегчало.

В этот момент кровать слегка качнуло. Уже догадываясь, я спросил:

— Где мы?

— На корабле, — у самого уха заговорила Ларавель, чтобы я услышал. — На главном корабле пиратской банды Накула. Бывшей банды, — поправилась она.

Настроение слегка поднялось.

— Как все прошло после того, как я отрубился?

Провалялся в постели целый день. Только к вечеру пошел на поправку и начал самостоятельно передвигаться. Хорошо быть энхансером.

В зеркале отразился юноша с перебинтованной головой. Сорвал с себя бинты, который с внутренней стороны в районе ушей были обмазаны вонючей целительной мазью. Помогла, кстати. Слышал я пока не как раньше, но уже гораздо… гораздо лучше.

Приложил палец к микрофону, который висел на ухе, и тем самым активировал его:

— Вель, собери всех на берегу. Произведем разбор полетов. Наградим отличившихся. Ах да, и пригони туда пленных, чтобы не распалять силы по базе. Пусть тоже посмотрят.

Возвращаясь немного назад — больше эксцессов не произошло. У пиратов попросту не хватило трезвых, здоровых и хорошо подготовленных людей, чтобы оказать активное сопротивление. И это при том, что у них изначально имелся как количественный, так и качественный перевес — что в оружии, что в людях.

Самые отчаянные, готовые умереть и отомстить за Накула, кончились весьма быстро. Даже помощи Ларавель не потребовалось — лишь ее грозное присутствие неподалеку и раздача указаний. А уже после сражения она вполне неплохо справилась с решением управленческих и организационных вопросов самого высокого уровня.

Что бы я без нее делал? Или я это уже говорил?..

Более того, Ларавель не покидала меня ни на миг, везде таская с собой — за что я ей очень признателен. Видимо, вспомнила, что не стоило никому давать соблазнов по ликвидации или взятии в плен лидера — что со стороны союзников, что противников. Аннет бы с ней согласилась. Думаю, довольно горький опыт.

После вывода меня из строя еще всего часа два происходили боестолкновения в той или иной части пиратской базы, но без фанатизма. В основном шла масштабная сдача в плен с гарантиями жизни, питания и безопасности. Этот момент мы тоже продумали еще на стадии планирования.

Единственное, в самом конце операции едва не случилась накладка: в последний момент у нас из-под носа едва не украли значимый боевой трофей. Остатки пиратов сумели прорваться к боевому кораблю. Остальные корабли к тому моменту уже находились в руках Честного Сэма и его группы.

Лишь ценой десятка раненных на борт ускользающего судна удалось попасть двум моим бойцам второго ранга. Им сопротивление оказали трое аналогичных энхансеров, не считая массовки… Оба пирата получили ранения не из легких, но корабль — захватили и благополучно вернули в родную гавань. Такой подвиг я просто так не оставлю.

Всего в плен взято более восьмидесяти человек, среди них — двенадцать энхансеров второго ранга. Семьи и родственники пиратов, как и обслуживающий персонал я за пленных не считаю, хотя их передвижение, разумеется, ограничили.

Склады оружия оказались не то что большие, но приличные. Основная часть боекомплекта базировалась, как и полагается, на кораблях. Среди самых интересных экземпляров, пожалуй, стоит выделить пять индийских 55-мм гранатометов Nirvana grenade QV с более чем пятьюдесятью снарядами к ним. Одним из таких меня и подбили. Что ж, название оправдывает: и в самом деле едва не отправили в нирвану, черти.

А теперь о печальном. С нашей стороны погибло восемь человек, четверо — деревенских и четверо пиратов, вынужденных пойти за мной. Часть своей речи посвящу им. На выплаты и поддержку не поскуплюсь.

К концу боя среди наших боеспособными или с ранениями легкой тяжести осталось менее тридцати человек.

Тяжелоранеными оказалось еще шестеро. На пиратской базе обнаружили две медкапсулы, куда сразу поместили двоих, чтобы они не испустили дух раньше времени. Остальные должны дожить до квалифицированной помощи. Вскоре нужно будет посетить единственный город Джайрама. Современная медицина разве что оживать мертвых не умеет, были бы деньги. Я об этом позабочусь. Да и Сергеичу стоило помочь с конечностью, по рассказам хорошо себя проявил.

…И все же жаль погибших. Я словно потерял не незнакомых мне людей, а часть себя. Свое продолжение в этом мире. Людей, которые мне доверились, которые мне поверили. Поганое чувство.

Спасая одних, убиваешь других… И наоборот.

Неужели по-другому никак?..

Полдень. На берегу перед пиратской базой собралось множество людей. Песчаный плац специально расчистили от лесного сора. Собравшихся разделили на четыре неравные части.

В центре, на возвышении, лицом к берегу, за раскладными столами сидели три фигуры. Я, Чарак и Ларавель.

Перед нами на небольшом отдалении на песке стояли деревенские жители из числа штурмовавших пиратскую базу. Во главе с Олегом, Сергеичем и остальными командирами групп.

Чуть левее — группа моих подчиненных бойцов во главе с Честным Сэмом. Половина его отряда неподалеку охраняла почти под сотню пленных пиратов Накула. Они здесь присутствовали по особому случаю.

На столе возле меня стояла сумка с имперскими фунтами. Пришло время разбора полетов. Выдачи наград и небольшой вступительной речи.