Повстанец

Глава 17

Миновав притюремное помещение с пулеметным гнездом, мы вышли непосредственно в коридор, где находились камеры с заключенными.

— Как настроение, бойцы? — мимоходом грохнул я, бросив взгляд в ближайшую темницу, где ужимались заключенные.

— В порядке, босс.

— Нормально, начальник.

— Бывало и лучше, сэр.

Прогундосили мне в ответ с различным английским акцентом. О, сразу видно опытных сидельцев, которые не прочь поболтать и втереться в доверие.

Остальные угрюмо, равнодушно или заинтересованно проводили мою фигуру взглядом.

Наконец мы добрались до самой дальней, центральной камеры, которая выполняла роль карцера со стальной дверью с мелким решетчатым окошком посередине. Заглянул внутрь. Темно. Не видно ни зги.

— Он там?

— Угу.

Провернул механизм, и дверь с громким звуком поддалась, недовольно скрипнув напоследок. Ларавель нащупала сбоку свет.

В камере, щурясь от внезапно включенного освещения находился мускулистый негр в бежевой рубахе без рукавов. Невероятных размеров негр, чьи руки — толще, чем мое бедро или талия Ларавель. Сколько в нем роста? Два с половиной? Он сидя широким носом дышал мне почти в подбородок!

Удивленно перевел взгляд на свою спутницу — та закивала головой, мол, да, она уже успела оценить габариты пленника. Передал ей пулемет со словами:

— Сам справлюсь, Вель. Подожди снаружи. Посторожи.

Дверь прикрылась, и вот мы остались наедине. Негр перестал щуриться и некоторое время спокойным взглядом смотрел на меня, затем прикрыл глаза.

— Действительно особый пленник… — сказал я вслух, когда еще раз присмотрелся к рукам, ногам и шее негра.

Он был в черных кандалах, да не простых, а высокотехнологичных. Специально для энхансеров. Такие кандалы называются биопоглотителями или блокаторами. Как уже может быть ясно из названия, они не позволяли носящему в полной мере пользоваться своей сигма-энергией. Принцип их работы я доподлинно не знал.

Однако мне известно, что при современном уровне технологий блокаторы эффективны не выше третьего ранга энхансера. И если за два года ничего не изменилось… Несмотря на впечатляющую массу и силу передо мной сидел максимум энхансер третьего ранга — опасность для меня, конечно, ощутимая, но не сильно высокая.

Блокаторы мне бы в хозяйстве пригодились… Да и сам негр не производит впечатление полного отморозка. Взгляд осмысленный, видимые проблемы с головой пока не обнаружены.

— Друг, ты теперь свободен. Тебе не скучно тут? За свет и еду кто платить будет? — усмехнулся я, отслеживая его реакцию.

Губы негра дрогнули, он открыл глаза. Ага, значит язык он понимает.

— Мне некуда идти, — глухим басом ответил он.

Я присел и вытянул ногу, оперевшись спиной о боковую стену камеры.

— Давно вообще здесь?

Он сморщил обсидиановый лоб.

— Не знаю… Несколько месяцев? — спросил он словно у пустоты.

— Как ты сюда попал? — я заглянул ему в глаза. — Не поделишься? Может я смогу тебе чем-то помочь?

— Тебе что-то от меня нужно? — задал он правильный вопрос и внимательно посмотрел на меня.

— Ну как тебе сказать… Пиратская база теперь под моим контролем. Я отдал распоряжение освободить всех старых пленников и тут узнаю, что один из них отказывается покидать столь уютные казематы, — постучал я по ровной каменной стенке. — Конечно же мне стало любопытно… Почему. Ты вроде не похож на безумца. Как тебя зовут?

— Дункан, — шевельнул губами негр.

— А я Двейн… Будем знакомы. Так что, расскажешь?..

Негр помедлил.

— Мой жизненный путь завел меня куда-то не туда…

И он рассказал. С каждым словом Дункан говорил все увереннее, особенно когда не заметил в моем взгляде даже намека на осуждение. Ему стоило выговориться уже давно. Видимо, не было — кому.

Я слушал его и не прерывал. Его история — проста, но не менее захватывающа. В поисках лучшей доли он и его брат пустились бороздить моря. Они были пиратами с Африканского континента. Причем не с простым происхождением.

В составе различных пиратских команд где они только не побывали: и в Атлантике, и Тихом океане, и в конце концов обосновались неподалеку от Малайского архипелага, но ближе к Индийскому океану, где сколотили свою банду.

Дальше все развивалось вполне закономерно для подобного рода историй. Захват и грабеж торговых судов… кораблей аристократов с целью выкупа… стычки с другими пиратами… богатства… повышение влияния…

Однажды лафа кончилась. Их небольшую пиратскую флотилию выследили при поддержке местных властей. Нападавшие имели в два раза больше кораблей и происходили из могущественного рода или даже клана Индии, который мог себе позволить отправить за головами пиратов целых двух Мастеров, не считая массовки. Правда Дункан так и не успел понять, что это был за аристократический род.

Полегли почти все. В том числе его брат. Сам Дункан чудом остался в живых. На него надели кандалы и мешок на голову, после чего отправили морем в неизвестность. Причем у меня сразу закралось подозрение, что Дункана хотели использовать примерно также как меня или Ларавель. Пустить на опыты.

Вероятно на посредников индийского рода тоже затем напали. Чередой обстоятельств Дункан оказался сначала на корабле Накула, а потом и на островной базе. Накул просто не успел «реализовать» Дункана. И даже предлагал ему вступить в его банду.

Однако к тому моменту сам негр уже сильно изменился.

— Неужели ты правда не испытываешь ненависти к тем, кто убил твоего брата? — удивленно переспросил я.

— Да, Двейн… Я любил своего брата, но, должен признать, он был тем еще засранцем. Мы были негодяями. Грабителями. Убийцами. Подобны Накулу. Я раскаиваюсь…. Мы думали только о себе. О власти и деньгах. Получили то, что заслужили. Божью кару.

— Неужели прямо-таки как Накул?

Я кратко поведал ему о том, что видел не ранее, чем вчера, пристально наблюдая за реакцией здоровяка.

Впервые лицо Дункана приняло жестокий, едва ли не зверский вид, но он быстро вернулся к спокойствию.

— Нет, Двейн, — сквозь зубы процедил он. — О таком грехопадении мы даже не помышляли. И слава богу.

Помолчали.

— Спасибо за откровенную историю, — наконец сказал я и вслух задумался. — А ведь знаешь… Моя чем-то похожа на твою.

И я тоже рассказал, как очнулся в лаборатории. Как надо мной ставили опыты… Что Дункана могла ожидать похожая судьба. А еще — что к моему «убийству» приложила руку бывшая возлюбленная, которую я боготворил.

…Боготворил Святослав, но не суть.

Негр мне посочувствовал.

— Послушай, Дункан, — попытался подобрать я ускользающие от самого себя мысли. — Отказ от мести… Твоя позиция мне кажется в чем-то более зрелой. Вы с братом, возможно, и вправду заслужили свое наказание. Однако я… Я точно не заслужил той участи, на которую меня обрекла та, которая казалась для меня всем! — мои глаза покрылись пеленой хладнокровного намерения. — Простить такое… Значит плюнуть себе в душу!

— Понимаю, Двейн, — вздохнул Дункан. — И не осуждаю, поверь мне! У каждого свой путь. Пути господа неисповедимы…

Дункан вознес короткую молитву. Религиозность придавала ему необычайного шарма и действовала успокаивающе. Должен признать, его взгляды ближе к христианству, нежели мои.

Задумался. Не знаю, может во мне сыграла кровь матери… Но даже Святослав больше всего поглядывал в сторону буддизма. Что уж говорить обо мне. Наверное, мое мировоззрение ближе всего к даосизму. Если так подумать: я «жил настоящим, смотря в будущее», в то время как буддисты «живут будущем, смотря в настоящее».

С Дунканом я нашел общий язык. Мы проболтали еще неизвестное количество времени, рассказывая о своем прошлом, делясь своим мнением. Принесли друг другу утешение, как бы патетично это не звучало. По-научному подобное скорее будет называться чем-то в духе «взаимного сеанса психотерапии», который успокаивал душу и очищал сознание.

Нам успели принести обед в камеру. Чутко позаботилась Ларавель.

— Дункан… Я не отказываюсь от своих слов. Более того, я теперь еще больше настаиваю, чтобы ты стал свободен. Неужели у тебя больше нет никаких целей в жизни? Тебе нет даже тридцати пяти, и ты превосходный эксперт третьего ранга в самом рассвете сил! У тебя вся жизнь впереди и великое будущее! Так зачем обрекать себя на бесконечные самопокаяния, присущие больше старикам? Я уверен, ты уже достиг цели своей аскезы. Ты осознал то, что хотел. Не пора ли начать новый жизненный виток?..

— Возможно, ты и прав, друг мой, — задумался Дункан и благодарно посмотрел на меня. — Наша беседа принесла облечение моей душе…

— Как и мне, друг, как и мне, — обнадеживающе похлопал я по его здоровенному плечу. — Так что, где-то там, внутри тебя, может есть еще желания?..

Его взгляд стал расплывчатым.

— Мне бы хотелось когда-нибудь вернуться в родные края… в Африку, может быть, — он слегка замялся, — завести семью…

— Это прекрасно, Дункан. Такого нечего стесняться. Все хотят чего-то подобного, рано или поздно.

Он слегка улыбнулся.

Какое-то время мы помолчали, и это молчание говорило больше слов. Вскоре Дункан крепко задумался и посмурнел:

— Еще я вспомнил, что у меня в Африке есть незаконченные дела… Они касаются моего племени. Ситуация не как у тебя на родине, но близко. Цель всегда найдется, главное приложить усилия и ум… Ты прав, Двейн. Ты абсолютно прав.

Мы кивнули друг другу и крепко пожали руки. Возможно, судьба свела нас не просто так.

В корабельном помещении витал пар, смешанный с ароматами банных процедур. Руки приятно свисали с акриловых бортиков. Спина утопала в податливом ложе, повторяющем контуры тела. Красиво жить не запретишь.

Я отмокал в горячей ванне, размышлял и вспоминал последние дни. Многое уже сделано, чтобы занять свое место в этом мире. Однако предстояло в десятки раз больше.

Дункана долго уговаривать не пришлось. Правда кандалы просто так снять с него не удалось. Пришлось попотеть и найти газовый инструмент по металлу, отчего блокаторы, ясное дело, пришли в негодность.

Дункан согласился помочь осуществить мои планы до своего отправления в Африку. И даже не спросил о сроках. Боюсь, при таком отношении в Африку я его одного не отпущу и отправлюсь вместе с ним. Сейчас, когда за мной стоит так мало людей, помощь энхансера третьего ранга была неоценима. Я собираюсь вернуть ему этот дружеский должок. Вся громада мощи моего будущего будет предоставлена ему в помощь.

Вместе со мной сейчас у меня трое энхансеров третьего ранга. По местным меркам — весьма значимая сила. К тому же, что Ларавель, что Дункан имеют все шансы достигнуть четвертого ранга. И я приложу к этому все усилия. Дункан, как оказалась, вообще находится на пике Эксперта! Ему нужно сделать последний шаг, чтобы стать Мастером!

Что такое Мастер? Что такое три будущих Мастера?..

Энхансеры четвертого ранга считаются фигурами национального, а иногда и мирового уровня. На Земле на самом деле не так уж много Мастеров. Порядка шести тысяч, если не ошибаюсь.

Мастера — это плоть и кровь родов и кланов.

В современном мире могущество отдельных аристократических родов в значительной степени зависит от боевой и военной мощи их представителей. Даже былая экономическая мощь отходит на второй план, ибо если ты не можешь защитить свою финансовую империю, ее рано или поздно съедят. С потрохами. И скорее рано. Найдут повод сделать все законно. Клановые войны не являются чем-то из ряда вон выходящим. Более того, большинство держав смотрят на них сквозь пальцы. Закон един для простых людей, с этим никто не спорит, но у аристократов свои порядки. Государства в государстве. До тех пор, пока ты не переходишь дорогу царствующему роду — тебе с рук может сойти почти все.

Особенно если за тобой стоит соответствующая сила. Как энергия измеряется в джоулях, так и сила рода измеряется в количестве Мастеров. Если у рода нет ни одного мастера — его позиции будут подобно рыхлому гнезду на дереве. В любой момент не то что гнездо могут разворошить другие птицы, но и дерево снести. С корнем. Особенно если нет «покровителей-лесников». Большинство обычных родов — это официальные или неофициальные вассалы более мощных родов. И так до самой верхушки.

Род считается более или менее значимым, элитным, если у него есть хотя бы один Мастер. В семье Бельских таких не было, хотя если мне не изменяет память — дядя Святослава, нынешний глава рода, — близок к переходу на четвертый ранг.

Аристократическая семья… Род… Высшим родом считается тот, у кого есть хотя бы пять мастеров. Такой род в среде аристократии принято называть кланом. Следующим в неофициальной иерархии шел великий или верховный клан, где помимо мастеров есть хотя бы один Грандум. Энхансер пятого ранга. Великий мастер. Всего в мире едва ли наскребется сто двадцать грандумов.

Высший клан — на то и высший, что там есть легендарный мастер. Легенда. Почти всегда высший клан — это либо правящий, императорский род в государстве, либо тесно с ним связанный. Каждый легендарный мастер — это не только стратегическое оружие клана, но и самого государства. Их всего девять, чего там говорить. Ядерных бомб и то больше.

…Мда, это я опять мыслью соскочил в высокие материи. А ведь так хочется и просится…

Закатал губу. Мне бы сначала одного мастера найти. Самому мастером стать. Ведь это не так просто, как кажется…

Помимо трех энхансеров третьего ранга за мной теперь стояла не менее впечатляющая сила. Целых четыре боевых корабля класса С. Пускай и один из них требует основательного ремонта… Записал я его в строй только потому, что он вполне может участвовать в обороне базы в качестве стационарного башенного орудия. Рельсотрон не поврежден.

По классификации Российской Империи, пять кораблей одного класса считаются бригадой кораблей. И теперь мне не хватает всего одного до укомплектации бригады. Может захваченное торговое судно переделать в боевой корабль? Что ему там не хватает, чтобы считаться боевым кораблем класса С? Силовых щитов-установок? Вооружения? Усиленных ионных двигателей?

Не специалист, но в любом случае требуется верфь. Доки. Что для серьезного ремонта, что для модернизации кораблей. На пиратской базе такого разумеется и близко нет. Это десятки, если не сотни миллионов капиталовложений. С чего бы здесь такому быть?

А где оно есть?..

Правильно, в городе-порте Мантау. Жемчужине острова Джайрам. В городе расположена если и не полноценная верфь, то доки для ремонта — точно. Стоило навестить Мантау уже хотя бы за этим. Осмотреть все на местах. А там дальше пос…

…Мои мысли прервали, в комнату проскользнула знакомая гибкая фигура. Неужели?.. — обрадовался я.

Так вот что она задумала…

Объем воды в ванной увеличился — и вот ко мне спиной и голой попой прижалась фигура девушки, принеся знакомый аромат. Не открывая глаз, я покрыл ее шею поцелуями — послышался стон удовольствия.

Возбуждаясь все больше, взвесил в руках ее внушительные полушария, нежно помял, в очередной раз подивившись совершенству форм. Поиграл с затвердевшими вишенками. Ларавель повернула голову, и мы затянулись долгим поцелуем.

Под водой упругий меч обнажился и приготовился вот-вот проникнуть в глубины удовольствия. Ларавель жадно пыталась поймать его в ловушку, но крепыш без боя не сдавался, дразня взбухший секелек и соскальзывая вверх вдоль живота.

Вскоре комнату заполнили флюиды любви и страсти.

…Пришлось задержаться в ванной до самого вечера.

Япония. Нью-Токио. Особняк Гилфордов.

Просторное помещение с дорогим столом в стиле хай-тек по центру. Двое мужчин сидели и внимательно смотрели перед собой. Над столом транслировалась четкая голограмма видеозаписи, на которой двое человек в белых халатах, один из которых держал на спине третьего, выбираются из лаборатории и скрываются в ночных джунглях.

Вспышка — и запись прервалась.

Седовласый старик с цепким и злобным взглядом несколько раз пересмотрел запись, словно питаясь ненавистью от просмотра, и наконец оскалился.

— Чертовы чинки, ненавижу азиатов! — неожиданно вскипел он. — Едва не уничтожили годы моих трудов! А если бы они догадались сбить вертолеты⁈

— Мы полностью контролировали ситуацию, господин Фишер, — уважительно ответил собеседник, светловолосый мужчина европейской наружности в представительном деловом костюме.

Его звали Крейген Гилфорд. Он пытался скрыть во взгляде тот момент, что подорвали подземный комплекс совсем не китайцы. Кому бы хотелось, чтобы часть тайных разработок досталась врагу или стала известна общественности?..

От дежурного ответа Крейгена ученый скривился. Если бы они в самом деле контролировали ситуацию — ничего бы не произошло. А его уютная лаборатория осталась бы цела.

— Уже выяснили, что за род обезьян стоял за нападением? — холодно спросил он.