Повторившаяся любовь

Глава 13

После того как Дэвид и Бьянка уехали, Нэв спустилась вниз во двор с книгой, но не смогла на ней сосредоточиться. Зачем Дэвиду понадобилось так быстро увозить Бьянку после того, как они только встретились? Нэв хотелось знать настоящую причину того, почему он так непреклонно заявил, что ей нужно остаться. Вероятно, она сделала что‑то такое, что его рассердило.

Что бы это ни было, она была полна решимости узнать, в чем была проблема. И тогда, возможно, он снова посмотрит на нее, как восемь лет назад…

Она проснулась от шагов по коридору, но опять заснула. Но спустя некоторое время она услышала детские крики, и тут уже проснулась окончательно, осознав, кто кричал.

Бьянка. У нее был один из ее кошмаров?

Схватив халат, она поспешно его надела и выскочила из спальни. Дверь Бьянки была приоткрыта, и Нэв, не колеблясь, вошла в комнату. Девочка сидела на постели, ее лицо было мокрым от слез.

— Все хорошо, Бьянка, — прошептала Нэв, обнимая ее. — Тебе приснился плохой сон. Я здесь.

— Я тоже здесь.

Голос Дэвида заставил их обеих взглянуть в сторону дверного проема. В несколько шагов он добрался до кровати, присел на корточки и, взяв Бьянку за руку, поцеловал ее. Потом отрывисто сказал Нэв:

— Вы можете вернуться в постель. Я о ней позабочусь.

Нэв почувствовала укол боли. Она надеялась утешить девочку, рассказав ей стихотворение, которое всегда рассказывала своим воспитанникам в детском саду после того, как им снились плохие сны.

— Я просто…

— Я хочу, чтобы она осталась! — воскликнула Бьянка, дернув дядю за руку.

Дэвид поджал губы, переводя взгляд с Бьянки на Нэв.

— Если хочешь, если синьорина Нэв не против… — ответил он хрипло.

— Я совсем не против, — сказала Нэв. Она бросила взгляд на книжную полку. — Может быть, я почитаю Бьянке…

Лицо Бьянки просветлело. Она выбралась из кровати и побежала за книгой. Нэв почувствовала, как ее сердце таяло при виде Бьянки в ночной рубашке, с распущенными золотисто‑каштановыми волосами, со стройными ногами, бронзовыми от летнего загара.

Хотя она не сводила глаз с Бьянки, Нэв все время чувствовала близость Дэвида. И его пристальный взгляд.

— Это моя любимая, — сказала девочка, показав книгу сказок на итальянском. — Сможешь почитать мне?

— Не думаю, что синьорина Нэв умеет читать по‑итальянски, — резко произнес Дэвид.

— Я умею, — быстро ответила Нэв. — Я изучала итальянский в средней школе и в университете.

— Хорошо, — кивнул Дэвид, скрестив руки на груди.

Сердце Нэв перевернулось. Она думала, что он выйдет из комнаты. Бьянка подала ей книгу. Нэв чувствовала себя как на сцене, освещенная светом прожекторов. Открыв книгу, она глубоко вздохнула и начала читать…

В груди у Дэвида что‑то сжалось при виде Нэв, читавшей по‑итальянски Бьянке. Как будто кто‑то схватил в кулак его сердце. Он старался не морщиться. Был ли он обижен на Нэв? Ревновал ее? Нет… Ему стало больно оттого, что его сестра Виолетта должна была укладывать Бьянку спать и читать ей сказки на ночь.

Дэвид стиснул зубы. Он был зол. На то, что Бог забрал его единственную сестру. На то, что не выжил хотя бы один из родителей Бьянки. Он был в ярости на Бога, который допустил, чтобы девочка в столь юном возрасте пережила такую трагедию. А еще расстроен тем, что у него не было точного ответа на вопрос, как сделать жизнь Бьянки лучше. И свою жизнь тоже.

Он рассеянно погладил ее по волосам. Бедный ребенок.

Нэв продолжала читать книгу очаровательным, мелодичным голосом, сделав всего несколько слоговых ошибок. Дэвид видел, как она была поглощена сказкой и как была восхищена Бьянка. Должно быть, Нэв — замечательная воспитательница в детском саду.

Этот вывод противоречил впечатлению, которое сложилось у него за последние восемь лет, — испорченная, высокомерная, дразнившая его своим взглядом с балкона. Она сидела там каждый раз, когда он возвращался с фермы. Сидела там с книгой, или прохладительным напитком, или поливала цветы. После того как их взгляды встретились в первый раз, она больше не отводила глаз, и он даже на расстоянии чувствовал взаимное притяжение. В его голове роилась тысяча мыслей, он придумал тысячу способов, как встретиться с ней и поговорить, а не просто пожирать ее глазами…

А потом она разбила все его надежды. Возможно, выразив свои истинные чувства в этой записке…

— И жили они долго и счастливо…

Он вздрогнул от неожиданных хлопков в ладоши Бьянки. Нэв, улыбаясь, смотрела на девочку.

Что бы ни натворила Нэв в прошлом, за один сегодняшний день она дважды заставила Бьянку рассмеяться. Он беспокоился, что девочка потеряла беззаботность, присущую ее возрасту. После аварии ему стоило больших трудов вызвать у нее хотя бы улыбку.

Он встал.

— Ну, Бьянка, теперь тебе будут сниться только хорошие сны. Пожелай спокойной ночи и скажи спасибо синьорине Нэв.

Бьянка повиновалась и застенчиво улыбнулась, прежде чем обнять дядю за шею и поцеловать его в щеку.

— Спокойной ночи, Бьянка, — тихо сказала Нэв.

Дэвид выключил свет, оставив только ночник.

Когда он и Нэв вышли в коридор, он пристально взглянул на нее. Несмотря на тени под глазами, она была очень красива. А через несколько минут она снимет халат и ляжет в постель…

Пульс участился. «Успокойся, ты мучаешь себя на протяжении многих лет», — произнес его внутренний голос.

— Доброй ночи, синьорина Нэв, — сказал он хрипло. — И спасибо.

— Доброй ночи, — быстро кивнула она. — И не стоит благодарностей.

Она развернулась и ушла. Последнее, что он увидел, — мелькнувший халат и захлопнувшаяся со щелчком дверь.