Преподобный Максим Исповедник, его жизнь и творения

<Сотворение мира и человека>

Величаво начертанная бытописателем картина шестоднева, служившая в древней Церкви предметом усердных созерцаний, после знаменитых бесед Василия Великого, так решительно устранивших произвол аллегористов в этой благодатной и важной области, мало интересует Максима. Но то, что рассеяно у него по разным местам его сочинений, <скорее, восстанавливаемое по намекам>, дает полное право думать, что он и здесь примыкал к аллегористам. Созерцания его различны, но недосказаны. Шесть дней — это эпоха неведомого прошлого, предшествующего седьмому дню, обнимающему весь век сей, все существование этого мира. Восьмой день — это уже жизнь будущего века. [3571] В шесть дней заложены идеальные основы бытия (λόγοι), день седьмой, день Божественного покоя — есть время раскрытия этих основ, при действии Промысла, ибо сказано: «Отец Мой делает, и Аз делаю» (Ин. 5:17). [3572] Восьмой день — время обожения. Творение и обожение — сфера исключительно Божественной деятельности, жизнь мира — <сфера> свободной деятельности человека по осуществлению своего высшего назначения. [3573] Шесть дней не имеют строгого временного значения. Число это только характеризует Божественную творческую деятельность, тот моментальный акт, который получил раскрытие в течение веков. Число «шесть» есть совершенное число, состоящее из своих частей и охватывающее неравные числа — четные и нечетные, и притом самые общие из них — «два» и «три». [3574] Так, Божественная деятельность охватывает неравные состояния: идеальное, [3575] которое предносилось перед творением и будет осуществлено в конце веков, например, «сотворим человека по образу Нашему» (Быт. 1:26), «Христос Иисус <точнее: в облекшихся во Христа в крещении> несть мужеский пол, ни женский» (Гал. 3:27–28, осуществление Божественного намерения), и реальное, которое является средним, подготовительным к завершительному идеальному состоянию. Имея в виду таинственно показать эту всеобъемлемость Божественной энергии, Моисей и написал, что Бог сотворил мир в шесть дней. [3576] Шесть дней творения означают, таким образом, полноту Божественной деятельности.

Деятельное начало — Слово Божие. По благоволению Отца и при содействии Духа Оно созидает все бытие сущего, [3577] воплощаясь Своими энергиями (в λόγοι) в мире. [3578] Оно создает две крайние и неравные границы бытия — небо и землю: небо — сферу высших и чистых («мыслительных», т. е. духовных) энергий, и землю, область сложных энергий, достигающих дебелости; [3579] создает и средину между ними [3580] — рай, [3581] область духовно-нравственной жизни, а в раю создает человека, малый мир в большом, [3582] охватывающий своими энергиями (умом и чувством) и небо, и землю, и своими частями принадлежащий к высшей и низшей области бытия, [3583] и образующий, таким образом, центр мира и точный образ Творческого Слова, воплотившегося во всем мире и всего его в Себе объединяющего. [3584]

Какие проявления, в частности, творческой силы Логоса? Земля (в широком смысле, в отличие от неба) образована из четырех стихий: [3585] огня, воды, воздуха и земли, силы просвещающей, способствующей духовному плодоносию, мужеству и т. п. [3586] Рай — место, отличное от вселенной, хотя и на земле, [3587] имел богатства нетления; в нем насаждены деревья, созерцаемые или мысленные, которые должны были дать обильную духовную пишу человеку путем созерцаний, хотя он, по-видимому, не вкусил от них и даже не прикоснулся к ним. [3588]

Посреди рая было древо жизни — Божественный Логос, Хлеб небесный, которым должен был питаться человек, чтобы жить вовеки. [3589] Было и древо познания добра и зла — видимая природа, [3590] скрывающая собою, как одеждою, Логос; [3591] познаваемая мысленно (по λόγοι), она принесла бы человеку добро, а чувственно — зло, отпадение от духовных благ и Бога — к чувственным благам и плоти. [3592] От вкушения последнего человек должен был воздержаться до приобретения бесстрастного и богоподобного ве́дения по идеям, [3593] чтобы потом все чувственное и мысленное объединить в одном устремлении к Богу. [3594]

Образ происхождения человека — душа от Бога, тело от подлежащей материи — стал законом происхождения навсегда. [3595] «Сотворим» указывает на участие Трех Лиц Св. Троицы. [3596] Образ Божий — бытие и бессмертие; подобие — уподобление по благости и мудрости. [3597] Человек был нагим, т. е. не имел теперешнего грубого состава тела, живущего и тлеющего от обмена веществ, и свободен был от стыда и страстей. [3598] Все творения Божии были «хороши весьма» (Быт. 1:31). Даже чувственное бытие со всеми земными благами, если им пользоваться хорошо, [3599] если рассматривать не по внешней стороне, а по внутреннему, идеальному содержанию (λόγοι), не представляло собою ничего плохого и нечистого, [3600] ибо все, что от естества и, следовательно, от Бога, хорошо и не нуждается в исправлении. [3601]

По совершении полноты бытия Бог почил от дел Своих, кои начал творить (Быт. 2:2). Были, значит, и такие, которых Он не начинал творить, а производит вечно. Это Его вечные свойства: благость, жизнь, бессмертие и пр., чему причаствует по благодати все тварное, произошедшее во времени бытие. [3602] Усвояя их, тварь приближается к богоуподоблению, к усвоению Божественного покоя в причастии вечным Божественным свойствам.

Величественная картина мироздания может быть рассмотрена и в приложении к малому миру — человеку. Подражая шестодневу, человек должен создать в своей душе мир добродетелей, трудясь телом, и потом вступить в покой духовного умозрения и, наконец, достигнуть неизреченной благодати обожения («восьмой день»). [3603] Число «шесть» означает полноту человеческой деятельности, направленной к осуществлению дел добродетели. [3604] Дни — это различные просвещения Божественной благодати, помогающие усвоению добродетелей. [3605] Силы Логоса воплощаются в человеке (мире), образуя небо, «страну тайн и богословских созерцаний», и землю — внешние подвиги добродетели по практической философии, от которых можно возвыситься к небу созерцаний, пройдя среднее — умозрения (λόγοι) ве́дения о промысле и суде, [3606] «рай», страну ве́дения (γνώσεως). [3607] Мир добродетелей, как и стихий, образуется из четырех естественных добродетелей. [3608] От них человек возвышается в рай ве́дения через созерцания. [3609] Ум человека, постигающий истинное, духовное добро, есть древо жизни, стоящее посреди этого рая; чувства, дающие познание чувственного блага и зла — удовольствия и страдания, есть древо познания, [3610] от вкушения которого человек должен воздержаться. Пройдя путь добродетели (и ве́дения), человек достигает благословенной Богом субботы — бесстрастия, этой цели практической философии, [3611] и даже более того — полного упокоения естественной энергии с заменой ее как бы энергией Божественной, слиянием с ней, этого вечно блаженного покоя будущего века, [3612] предвкушаемого здесь лишь частично, когда ум отрешается от всех мыслей о тварном бытии и премысленно соединяется с Божественным Логосом. [3613] Так в человеке образуется мир, состоящий из разнообразных нравственных, естественных и богословских созерцаний, [3614] через которые в нем обитает полнота Божества Логоса. [3615]

<Грехопадение>

Но человек не вкусил блаженной жизни и не достиг Логоса и упокоения в Нем, [3616] а пошел по пути погибели. История грехопадения, хотя и не разрешается преп. Максимом всецело в аллегорию, но все же понимается в переносном смысле, не всецело буквально. Не отрицается участие «мысленного змия», [3617] но в то же время понимается под искусителем чувственное направление мысли. [3618] Оно-то и посоветовало человеку послушаться змия больше Бога и вкусить вместо Хлеба жизни плода для поддержания тленной жизни путем обмена веществ, [3619] в надежде достигнуть так Божеского существования (Быт. 3:4–5). [3620] Человек стал рыться наощупь в веществе без света ве́дения и получил укушение ядовитого искусителя [3621] — удовольствия, [3622] и стал служить плоти вместо Бога и обоготворять служащую к поддержанию телесной жизни тварь вместо Творца. [3623] Потому Господь сказал: «вот, Адам стал как один из Нас», употребляя выражение (множ. число) соответственно расположению человека, который принял лукавый совет диавола («будете, как боги», Быт. 3:5), потерял истинное понятие о Боге и наклонился к многобожию. [3624]

И чувственная воля человека осуждена была питаться прахом страстей (Быт. 3:14) и пресмыкаться, подобно червю, в тлении удовольствий. [3625] Проклята была земля — плоть человека, так что, лишившись благодати, не могла приносить плодов правды, а вкушала чувственное удовольствие, да и то соединенное всегда со страданием («в поте лица твоего будешь есть хлеб». Быт. 3:19), и производила для человека только тернии забот и волчцы бедствий, так что едва он мог соблюсти, как вялую траву, здоровье тела, и после великих трудов изучения природы («в поте лица своего») измыслил, как хлеб, разные приемы для поддержания своей жизни. [3626] А в конце концов — пойти в землю неве́дения, чувственного, буквального понимания Писания, чуждого всякой духовной жизни. [3627] И облачен был человек в кожи звериные, т. е. получил грубую плоть, подобную животным и подверженную тлению, [3628] и, ниспав, изгнан из рая в сей мир, ставший через грех местом тления и смерти. [3629] У врат рая, заключающего оставленные духовные блага, теперь стал херувим с пламенным мечом, поражая бесконечностью превосходства Божия и ограждая мысль от пресыщения, этого отца гордости. [3630]

<Патриархи>

Жизнь всех ветхозаветных праведников есть не что иное, как начертанный для нас образец поведения. [3631] Каждый из них в том или ином отношении является гласом вопиющего в пустыне человечества Господа и Его предтечей. Таков Авель (Быт. 4:4), чистосердечно приносящий Богу первые движения созерцания, утучненные добродетелью; Енос (Быт. 4:26), достигший твердым упованием веры будущих благ; Енох, благоугождением добродетели совершенно отрешивший ум от сущего и преложивший его к премысленной Причине (Быт. 5:22). [3632] Но здесь же указывается то, чего должно избегать; намечен и ход развития греха. Авель [3633] вышел в поле естественного созерцания, не достигнув бесстрастия, и был убит законом плоти, законом греха, рожденным прародителями после грехопадения. [3634] А главный убийца — злой дух с его седмью духами или помыслами: кто убил первого из них — духа чревоугодия, тот убил бы и всех других (Быт. 4:15). [3635] Еще ярче развитие греха на Ламехе (Быт. 4:23), «насадителе зла», который убил в нас «мужа и юношу», естественный и духовный закон, и отнял у них наши мысли (жены), чтобы, смешавшись с ними, произвести грех. Здесь уже подлежит отомститься вине «седмижды семьдесят» (Быт. 4:24), т. е. не только за соизволение, но и за дело. [3636] Самое большое развитие греха, наконец, наступает перед временем Божественного отмщения — потопом. Люди становятся просто плотью похотливою, и Дух оставляет их (Быт. 6:3). [3637] Однако, кто, подобно Ною, по вере в будущее наказание приготовит себе, как кивот, житие в страхе Божием, спасется, [3638] временным утеснением плоти избегая будущего осуждения. [3639] Ковчег Ноев означает практическую философию, или писанный закон. [3640]

Ной — образ Христа. У него от ве́дения рождаются три сына: практическая, естественная и богословская философии. [3641] Ковчег — это Церковь Христова, соединяющая все виды людей и спасающая под управлением Господа от вод порока. [3642] Знак спасения — радуга, плоть Христова, положенная на облаке сей жизни в умилостивление за грехи наши и в оружие непобедимое на диавола. Надо взирать на тайну Воплощения во время искушений, и тогда потоп греха никогда не увлечет ума. [3643] Но если кто, заботясь лишь о внешних подвигах практической философии (Хам), будет взирать только на наготу Логоса, т. е. на видимую сторону чувственных предметов, то подвергнется страсти, оставляя познание добродетели. Но кто, прилежа естественной и богословской философии, несет на плечах умерщвление, не позволяющее пристрастно созерцать чувственные вещи, тот прикрывает наготу, идя «вспять зря», ибо умерщвление есть то, что пройдено и осталось позади указанных философий. [3644] Первый за это Господом проклинается, но не сам (грех в мысли), а его порождение (Ханаан) — грех делом; [3645] второй и третий <сыновья> благословляются. Благословляется Бог Симов, а не Сим (богословие), ибо Бог — цель богословия, блаженный предел восхождения от одной возвышенной мысли к другой, и непосредственное единение с Ним — награда за искания. Ум же созерцательный — расширяется, не охватываясь сущим, и вселяя<сь> в селениях Симовых — богословии. [3646]

Но и после очищения потопом снова развилась сила греха. Оставив страну Востока, страну истинного ве́дения о Боге, люди пришли в долину Сеннаар (= «богохульные клыки») и, разделившись на многие мнения о Божестве, стали созидать из них, как кирпичей, башню многобожного безбожия. Рассеивая это заблуждение, Господь и говорит: «прийдите и сошедше смесим тамо язык их» (Быт. 11:7), выражаясь во множественном числе, соответственно многообразному расположению заблудившихся, разделивших единого Бога на множество божеств, и обращение как бы к кому-либо с речью допущено лишь потому, что Писанию обычно неизреченные и невыразимые советы Божии изображать для нас телесно. [3647]

Наиболее содержательна и поучительна история Авраама. Она дает полную картину духовного роста. Отец Авраама, преданный страстным движениям плоти, еще как идолопоклонник (Иис. Нав. 24:2), живет в земле Халдейской (Быт. 11:31). Но когда войдет немного в надлежащий образ поведения, то, оставив землю Халдейскую, идет в Харран из Месопотамии, — состояние, смежное и с добродетелью, и с пороком. Если же поднимется выше этого посредственного знания, то спешит в землю благую, в состояние, свободное от порока и неве́дения. [3648] В осуществлении этой цели и сказывается избрание по благоволению Божию Авраама. [3649] Ум, получивший такое призвание, прозрев чистым оком веры красоту будущих благ, выходит из пристрастья к плоти (из «земли») и <из пристрастья> к чувствам («от родства») и отрекается от чувственного мира («дома отца»), оставляя, таким образом, плотские страсти, заблуждение чувств и чувственные мечтания, идет чистым умом в страну ве́дения, [3650] и проходит всю ее длину и ширину, обретая в ней Господа нашего Иисуса Христа, неизъяснимого в длину бытия в Самом Себе, хотя и постигаемого, насколько доступно, святыми в таинственном богословии, и познаваемого в ширину Своего Промысла и Своих действий в мире. [3651] Узнав о нападении нечистой силы на ближнего своего (Лота), уповая на крест и имя Христово (300 = τ <крест> и 18 = ιη), поражает силы лукавого (Быт. 14:14) [3652] и получает благословение от Мелхиседека, т. е. Христа.

Всякий святой есть образ Христа и отражение Его совершенств, но Мелхиседек их имеет более других. Под ним таинственно и скрывается Господь, Который один без отца по человечеству, без матери по Божеству, не имеет начала дней, ни конца жизни (Евр. 7:3). Но Мелхиседеком становится и всякий святой, по благодати уподобляющийся Христу, [3653] становящийся, по несозданной благодати Божией, причастником безначального естества, и именно по благодати добродетельно отрешившись от плоти, <становящийся> выше естественной ограниченности, выше материи и формы («без отца и матери»), а по ве́дению выше всего века («без начала дней»), проходя и естество, и время, и побеждая их добродетелью и ве́дением, вполне в силу них уподобляется Богу, и неведомо проникается Божеством, подобно Сыну Божию (в λόγοι), вовеки становится иереем Божиим, постоянно возносящим жертву хвалы. [3654]

Явление Бога Аврааму — пример мистических откровений святым. Достигая высоких состояний, святые не только постигали содержания Божественных обетований, но и исследовали образ исполнения (Быт. 15:8). [3655] И Аврааму дано было постигнуть высшее обетование благодати — обожения, которую он отчасти предвосхитил, предаваясь постижению верою Монады, благодаря чему сам стал единым и сосредоточился в Едином Боге, отбросил всякую мысль о чем-либо другом. На это отрешение от мира и объединение в Боге и указывает прибавление к его имени буквы «а» (единицы. Быт. 17:5). В этом смысле он — отец всех подобным образом приводимых к Богу. [3656] Условие <этого> — очищение от всех страстей и от чувственных помыслов («обрезание»). [3657]

Когда человек через очищение от страстей восстановит в себе идею (λόγος) естества и, взирая на общность природы, всем человеколюбиво оказывает милосердие, не различая среди людей врагов и друзей, подобно Аврааму, принявшему трех странников (Быт. 18:1–3), то он удостаивается видеть и принять Бога как человека, всегда проявляющегося в идее естества и воплощающегося в каждом виде человеколюбия. Это дело любви — взаимное усвоение свойств, делать человека Богом и Бога выявлять человеком, в силу одинаковости движений их воли, что и было с Авраамом и другими святыми. [3658] Так как Авраам возвысился над материей и формой, над простым представлением о Боге как Творце мира чувственного, то Господь явился ему как Три, а говорил как Один, научая высшим тайнам богословия. А кто, подобно Лоту, не превзошел мыслью материи и формы, тому, соответственно с его расположением, Господь является в виде двух странников. [3659] Авраам, достигший высоких созерцаний, не думает много о достигнутых успехах в подвигах, а познавая в ве́дении Божественную славу, сознает свое ничтожество (Быт. 18:27) перед тем, чего удостоился, и приобретает смирение, хранилище добродетелей. [3660] Лоту же внушается не довольствоваться только бездействием страстей (непричастностью грехам Содома), но и бежать из Содома — заблуждения чувств — и спасаться на высокую гору жизни по Богу, чтобы избежать огня будущего наказания. [3661]

Кто, как Авраам, достигнув 100 лет (Быт. 21:5), т. е. совершенства в добродетели, полного осуществления (10 х 10) 10 заповедей, тот, будучи прежде мертв, становится родителем жизни и радости духовной («Исаак» — «смех»). [3662] Тогда похоть и раздражительность (Агарь и Исмаил) должны подчиняться и уступать разуму. И когда духовная жизнь возрастет и разум получит силу упражняться в созерцаниях, то эти две страстные силы должны быть и совсем отвергнуты (Быт. 21:12), ибо не может порождение свободного, в духе ве́дения (Исаак), в соединении с рабским семенем плоти (Гал. 4:22, 28) достигнуть обетования обожения. [3663] И полное отречение от естества засвидетельствуется во время тягостных искушений, когда предпочитает естеству Причину, как Авраам Исааку — Бога. [3664]

Высшая стадия созерцания достигается, когда ум не оставляет ве́дения, как и Исаак не выходил (один из патриархов) из пределов Земли обетованной, и, в силу высшего бесстрастия и страстного стремления к созерцаниям, даже и при обстоянии демонов имеет неподвижным состояние добродетели и ве́дения. [3665]

Ум, подобно Иакову, имеющий себя чистым от вещественной косматости и обложивший себя суровой жизнью по Богу («кожей козлят», Быт. 27:16), преимуществует над умом, преданным чувственным созерцаниям: он внезапно и как бы без труда получает озарения ве́дения от Бога (Быт. 27:20), и ими по силе питает дух отца и получает благословение — силу от Бога на мудрование плоти; а тот, кто ходит в поле чувственного мира, лишается благословения. [3666] Потом из страха восстания страстей (Исава, Быт. 27:42) и из желания высшего научения переходит в Харран, к естественному созерцанию. [3667] Но вместе с тем, здесь проходит практическую философию, вводя вместе с нею в дом, как жену, утруждение плоти (Лию), [3668] теснее сближаясь с естественным созерцанием (Рахиль), и, наконец, сам достигает вершины ве́дения, познавая все бытие не чувствами, а так, как оно мыслится умом (Иаков). [3669] В таком состоянии он приводит помыслы (стада Лавановы) к водам ве́дения, остругивает палки — λόγοι бытия, очищенные от покрывающего их вещества, и, полагая их у водопоя, научает движения души (овец) отображать состояние бесплотных. [3670] Приобретя, таким образом, духовное познание видимого мира (стада), он приходит в отечественную землю — ве́дения мира мысленного, вводя с собою, как жен и детей, навыки и дела, приобретенные в практической и созерцательной области. [3671] При этом созерцательная сила, воспитанная в законе Божием (Рахиль), захватывает и подчиняет плодовитости добродетели страсти плоти (идолы Лавана), а по достижении ве́дения (страны Ханаанской) уничтожает их. [3672] Тогда сердцу, сделавшемуся, таким образом, совершенно чистым, является Бог и пишет на нем Свои законы, давая заповедь о духовном возрастании (Быт. 35:11). [3673] Впрочем, и в таком состоянии может угрожать опасность быть схваченным законом греха (Сихемом), если мысль предастся неосторожно чувственным мечтаниям, как Дина, которая вышла посмотреть на дочерей ханаанских (Быт. 34:1). [3674]

История Иосифа полна особенно глубокого смысла. Иосиф — это Само Божественное Слово, благоволившее воплотиться под видами и образами природы и в буквах Писания, [3675] и, наконец, под зраком раба, чтобы служить фараону — естественному закону, т. е. страстности воспринятого Христом естества. [3676] Кто держится внешней стороны природы и буквы Писания, тот хватается за одежду Логоса, тот постигает вместо Бога то, что около Него, не может удержать убегающего от мысли Логоса и удостоиться Его общения, как и жена Потифара, удержавшая только одежду Иосифа (Быт. 39:12). [3677] Но людям деятельным («скотопитателям») и созерцательным («пастырям» овец, т. е. созерцаний, Быт. 46:34) Логос дает приют, хотя они и внушают отвращение египтянам — демонам. [3678] Здесь они получают от Него хлеб ве́дения, который на теле, несущем труды добродетели (на ослах, Быт. 42:26), отводят в будущую жизнь (Землю обетованную). [3679] Вообще Логос, по повествованиям Писания, является сеном для питания добродетелью («ослов» — плоти) и хлебом для созерцаний имеющих чистый ум. Поэтому-то и патриархи, и другие лица в дороге давали себе в пищу хлеб, а ослам — сено (Быт. 24:32; Суд. 19:19). [3680]

В истории патриархов примечательно, что первенцы всегда угнетали и преследовали младших братьев, будучи хуже их: Каин — Авеля, Исмаил — Исаака, Исав — Иакова, и были отвергнуты Богом. Это — символ плотского Израиля, восставшего на духовного, и, подобно Иру и Онану, размывшего семя веры в земле заблуждений и страстей, и отрекшегося от Церкви, как они — от Фамари (Быт. 38:7 сл.). [3681]

<Моисей>

Как святые патриархального периода служат идеалом жизни по естественному закону, руководили созерцанием, так Моисей является образцом праведности законной. Но и вообще жизнь великого законодателя не зря избиралась разными писателями (Филоном, св. Григорием Нисским) для изображения идеала морали.

Во время владычества страстей, когда фараон мысленный преследовал благочестивые помыслы, удушая их злою похотью, рождается по Богу Моисей и полагается в корзине истинного подвижничества, осмоленной добрыми нравами, этом образе служения Закону. [3682] До времени озарения естественным созерцанием он еще терпит быть под властью чувства, дочери фараона, но затем, по ревности к духовным благам, убивает мудрование плоти (египтянина), погребая его в песке бесстрастия, заграждающем доступ волнам моря страстей (Иов. 28:11; Иер. 5:22), и бежит из Египта, мира сего и мирских попечений, чтобы в пустыне — чистом от вещества и страстей состоянии — питать помыслы (овцы), поникшие к земле, исследуя созерцанием пути Промысла и вести их к горе ве́дения. Пребывая на ней, он, по отложении всяких связей с миром чувственным (по прошествии 40 лет), удостаивается быть зрителем Божественного Огня, пребывающего в сущности сущего, как в купине, и просиявшего в последние дни от Девы (Исх. 3:2). [3683] Обнажая стопы мысли от всего вещественного и от плотского пристрастия и помыслов, как от мертвых сандалий (Исх. 3:5), [3684] он приступает к таинству, не пытаясь исследовать его умом (поникая лицом), но готовясь воспринять верой (от слышания). И он получает от Бога непобедимую силу на демонов [3685] и получает повеление вывести из Египта, т. е. от плоти и чувства, Божественные помыслы о сущем (израильтян), изнывающие в работе над глиной страстей, [3686] и ввести их в землю, текущую медом и млеком, т. е. к Господу, питающего младенцев в вере добродетелями, а преуспевающих в созерцании услаждающего медом ве́дения. [3687] Исполняя это повеление, ум вместе с мудростью, своею сожительницей, и сыном — благочестивым образом жизни и мысли, идет путем добродетели, который не допускает остановки, а требует постоянного движения. При остановке на пути добродетели, благочестивый образ поведения подвергается нечистоте чувственных помыслов («необрезание»), за что уму посылаются укоры совести («ангел»), угрожающие смертью. Но мудрость исправляет ошибку, отсекая учением веры чувственные помыслы, и тогда прекращается страстная жизнь («кровь», Исх. 4:25) путем обрезания — очищения. [3688] Тогда он <ум> безбоязненно разговаривает с фараоном мысленным и поражает лукавые козни демонов практической силой разума (жезлом), [3689] выводит <помыслы> десницею крепкою (Втор. 5:15), бичующею чувства воздержанием, [3690] будучи образом практического делания, уничтожающего зло и отсекающего от мира им руководимых. [3691]

Ум и разум предводительствуют над всяким ве́дением и добродетелью, как Моисей и Аарон над Израилем, и оба карают Египет, т. е. грех, и обитающих в нем демонов, [3692] и царя их, диавола, поражая словом веры (жезлом) через практическую философию и наводя язвы, разные подвиги добродетелей, и выводят ум из рабства добровольных страстей, [3693] и безопасно проводят через море невольных страданий, при помощи ве́дения (столп огненный), укрепляющего в терпении и заслоняющего для чувств телесное бытие (облако), [3694] потопляя искушающих демонов. [3695]

Путь в страну высшего ве́дения обозначают три стадии, три пасхи, упомянутые в Писании и совершенные в Египте, в пустыне и в Земле обетованной. Первая — образ жизни в мире этом, жизни практической, которою мы, пока живы, очищаемся от страстей; вторая — жизни по смерти, жизни созерцательной; третья — жизни будущего века. [3696] И во все века озаряет и питает всех Логос, Который есть Агнец «единолетний», как Солнце правды, сияющее весь год, во все века бытия мира. [3697] На каждой стадии различно снедается Божественный Логос, соответственно расположению каждого («в каждом доме»), и усвояются разные члены Его, имеющие различный духовный смысл. [3698] Неприкосновенны лишь кости Его (Исх. 12:46). Если плоть и кости есть идеи мира чувственного и мысленного, в которых воплотился Логос, или идеи добродетели и ве́дения, или идеи промысла и суда, или восстановления в добродетели и будущего обожения, то кости — неизреченная Божественная сила, духовно созидающая мир и содержащая добродетель, и производящая и промысл, и суд, и обожение — сила велия и держащая <все> на себе, как кости <держат> тело, — недоступная нашему постижению. [3699]

Выходя из страны страстей, ум вкушает деятельной силы Логоса и идет по пути Божию. Но здесь подвергается нападению демонов и искусительным страданиям (море), [3700] которые в обилии предлагает волнующееся и текучее вещество мира. [3701] Но боящимся демонов нужно, не дерзая ходить за пределы подвигов («умолкнувши», Исх. 14:14), молитвенно уповать на Бога, созерцателю же (Моисею) дерзновенно вопиять к Богу об избавлении. [3702] Созерцатель, обратив ум к всесильному Слову («жезлу»), рассекает ударами созерцания вводящую в заблуждение текучую и видимую сторону мира и показывает в ней твердую почву, научая тем, что и чувственная природа может быть созерцаема безопасно, не боясь вод с обеих сторон, т. е. страстей по излишеству и недостатку добродетели. [3703]

Победивший вольные и невольные искушения достигает источника Мерры (Исх. 15:23), т. е. естественного закона, который грех сделал горьким. Но носящий мертвость Господа в теле (древо), услаждает его и делает источником добродетелей. [3704] Потом доходит до преддверий ве́дения (Елима, Исх. 15:27), навыка различать добродетели от страстей, и постигает созерцанием идеи тварного бытия (состоящего под временем: 7x10 = 70 фиников) и всего чувственного и мысленного (12 источников: 4 есть мир чувственный, 8 — мир мысленный; или 4 — добродетели и 8 — ве́дение). [3705] Прошедший чувство и даже мысленное постижение сущего достойно питается превыше естества небесным Хлебом (манной, Исх. 16:16) и напояется водой ве́дения из камня веры (Исх. 17:6), [3706] освобождаясь от мучительной жажды неве́дения. [3707]

Когда ум думает, что обмен пищи может поддержать его жизнь, то на него нападает Амалик (Исх. 17:8) — чревоугодие, лишающее его Божественной надежды. Но если ум (как интуитивная способность, Моисей), простерши руки, т. е. делание и созерцание, поддерживаемые осмысленным навыком в различении добра и зла (διακριτικὸς τρόπος, Op) и познающим разумом (Аарон), отобразит крестообразно всесодержащую силу Промысла, то поразит врага, познавая, что слово ве́дения лучше чувственной пищи сохраняет естество. [3708]

После этого руководимые умом проходят все естество (пустыню) духовным созерцанием [3709] и вкушают манну Божественного ве́дения (Исх. 16:15), не оставляя его на завтра, чтобы от безделья не покрылся червями страстей, и не выставляя напоказ, чтобы он не тлел напрасно от тщеславия. [3710] Эту духовную пищу не приносили в жертву, как это делали с возделанной пшеницей (Иис. Нав. 5:11; Лев. 2), ибо нельзя приносить Богу ве́дение, не возделанное трудом подвигов. [3711] Но это ве́дение еще не совершенное, по сравнению с ве́дением будущего века: оно составляется ночью этой жизни и упраздняется с восходом солнца: так и Закон существовал до воссияния Солнца правды. [3712]

Но если ум, вышедший из плена греха (Египта), будет оставлен на время руководящим его разумом (λογικὴ διακρισία, Моисей), то впадет в страсти, и доходит до неве́дения Божественного (духовное ослепление), создавая себе золотого тельца (Исх. 32:4), переплавляя для этого на огне страстей все познание по богословию (серьги), естественному созерцанию (ожерелья) и успехи, достигнутые в практической философии (запястья на руках), и, наоборот, сплавляя силы души (разум, θυμός, ἐπιθυμία) с чувствами и чувственными вещами. Страсти уничтожает Логос, разрывая страстную связь сил души с чувствами и рассеивая их под водою ве́дения, т. е. возводя под Своим руководством каждую способность к ее нормальной деятельности. [3713] Иначе можно понимать под тельцом мудрование плоти или его наиболее яркое выражение — чревоугодие, которое рассеивается водой, т. е. живой благодатью Св. Духа. [3714]

Чтобы после этого очищения приблизиться к Богу, нужно поставить скинию мысли вне стана (Исх. 33:7), вне видимого мира и войти во мрак, где пребывает Бог, [3715] в невещественное и безвидное состояние, отрешенное от всего, кроме Бога, и достигнуть в экстазе таинственного постижения Бога. После этого, отпечатлев на себе лучи Первообраза добродетели, можно и другим людям являть на лице своем сияние достигнутой славы. [3716]

Моисей, практический подвижник, упокаивается вне земли ве́дения; избегнув моря страстей и достигнув в пустыне бесстрастия и ве́дения естества, он останавливается на субботстве страстей, [3717] но не переходит к вневременному ве́дению, свойственному будущей жизни, [3718] ибо может касаться превечного не человеческий ум, а лишь Иисус Христос (Иисус Навин), раздатель премысленных благ. [3719]

Бог является подвижнику (Израилю) в испытаниях (из Синая), в телесных трудах (из Сеира) и на высоте веры (Фарана) с тысячами умозрений (Втор. 33:2); [3720] Логос вселяется в ходящих путями добродетелей (Лев. 26:12) [3721] и <подвижник> вникает («слушает») в смысл добродетелей (Втор. 6:3), [3722] зная, что Бог отличает за соизволение и дело (до третьего и четвертого рода, Втор. 5:9), [3723] и проходит Сеир через созерцания (Втор. 1:2), [3724] и достигает (Втор. 3:8) благодати Св. Духа, отгоняющей лукавых (Ермон, истоки Иордана). [3725]

Не достигают ве́дения те, кто ищут его без глубокой веры. Они обычно негодуют на имеющего ве́дение, как народ — на Моисея, и самонадеянно взявшись за то, что выше их силы, взбираются на гору созерцаний, но Аморреи, еще занимающие гору нашего созерцания, с позором прогоняют их (Числ. 14:40, 45). [3726] Возможно и большее падение, когда разум (израильтянин) предастся постыдным плотским страстям (мадианитянке). Впрочем, и здесь лишь тогда отвращается гнев Божий, когда Слово (Финеес) пронзит материю и форму, чужестранную похоть и раздражительность, [3727] и, таким образом, освободит от обольщения чувственного мира и от страстей.

Особого рода внимание уделяется обрядам и установлениям Моисеева закона, этой тени грядущих благ (Евр. 10:1). [3728] «Бог, желая послать нам с неба благодать Божественной добродетели, символически устроил скинию и все, что в ней, чтобы она была образом Божественной премудрости». [3729] Скиния имеет разные значения. Это — домостроительство Воплощения, какое Бог Отец благоволил явить и изобразить, Моисей — Сын Божий — совершил, а Веселеил (Исx. 36:1) — Дух Св. — содействовал. Или это — вся мысленная тварь, которую Отец помыслил, Сын сотворил, а Дух совершил, или же это — чувственный мир, или человек. [3730] Отметим, что семисвечник скинии означает Церковь; он должен быть литым, т. е. не иметь пустоты, непричастности Слова, и резным, т. е. чистым от всего земного. [3731]

Жертвы тоже имеют таинственное значение. Не для удовлетворения гнева Божия нужны заклания животных, подобно страстным людям. Жертвы — умерщвление страстей мечом слова Божия и посвящение Богу всей жизни (крови) и всех способностей, пожираемых огнем благодати. [3732] Нужно отделить для принесения в жертву почки и тук, а так же грудь и печень (Лев. 7:30), т. е. похоть и раздражительность и их проявления — удовольствие и печаль, предавать их огню ве́дения. [3733] А священникам отдается грудь и плечо (Лев. 7:34), т. е. созерцание и деяние, ве́дение и добродетель, чем и характеризуется истинное священство, к чему и приучает других, приводя их к Богу; <священники — это те,> кто сам уже уподобился Ему по добродетели и ве́дению. [3734] При этом начинающие подвижническую жизнь (в Ветхом Завете) вкушали лишь мяса жертвы, т. е. внешние подвиги, а ве́дение их смысла (кровь) предоставляли вере в Бога (проливали к подножию жертвенника, Втор. 12:27); созерцатели же (в Новом Завете) достигали и этого ве́дения (пили кровь). [3735] И во всем этом мы даем Богу то, что Он нам дал (Втор. 28:1); всякое добро от Него исходит и к Нему должно восходить. [3736]

И праздники так же нужно понимать духовно, ибо Господь приказал чтить дни не ради самих дней, но ради Себя. [3737] Суббота — неделание страстей и упокоение от трудов правды ради; [3738] в нее отдыхает в бесстрастии подъяремное животное и отрок (Исх. 23:12), т. е. тело деятельного ума, несущего тяжелые труды добродетели, и тело созерцательного ума, как бы одухотворенное разумом и самоохотно исполняющее добродетель. [3739] В Писании упоминаются различного рода субботствования: а) просто суббота (Исх. 31:15), это — упокоение по практической философии (отрешение от страстей); б) субботы (Исх. 20:10) — по естественному созерцанию (отрешение от чувств); и в) суббота суббот (Лев. 16:31) — по таинственному богословию (отрешение от всего бытия). [3740] В субботу нельзя собирать легко воспламеняющееся естество страстей (Числ. 15:32). [3741] Духовный смысл имеют и другие праздники. Новомесячие — разные просвещения на пути ве́дения и добродетели. Пасха — практическая философия и освобождение от рабства греха (Египта). Пятидесятница — естественное созерцание и возвышенное постижение Начала и Цели бытия. Божественного Логоса (50 = 7х7, т. е. время + 1, т. е. Слово; 5, т. е. естество, умноженное на Слово, удесятерившееся в Промысле в 10 заповедях, = 50). Логос проявляется в празднике труб — подавая неизреченное ве́дение, а очищение — в празднике кущей, разрешая от всякой вины, утверждая в непреложности в добре. [3742]

Такого рода и законы о нечистоте. Звери нечистые (Лев. 11) — образ людей, одержимых той или другой страстью. [3743] Проказа — грех (Лев. 13). Четыре вида ее: белая и зеленая — удовольствие и печаль, красная и темная — гнев и ненависть: четыре страсти, главные порождения пожелательной и раздражительной способностей. [3744] Неполная проказа, умерщвляющая какой-либо член и лишающая его жизненной силы, приносит нечистоту добродетели (крови); полная, при которой кровь проходит по всему телу, признается чистой, как и человек, дошедший до крайних пределов зла и покаявшийся, получает силу добродетели и становится чистым. [3745] Определение нечистоты человека, дома и пр. зависит от священника, т. е. Логоса. Божественное Слово, входя в дом души (Лев. 14:38), вскрывает нечистые мысли и побуждает к очищению. [3746]

Оценивая грех, Господь вменяет в грехи соизволения и дела — отмщает до третьего и четвертого рода (Втор. 5:9); следовательно, прощает появление помысла и согласие на него ума, первую и вторую стадию развития греха, [3747] но взыскивает за грехи неве́дения (Втор. 21:4–6). Опасаясь их, нужно подсекать жилы рыжей телицы, т. е. плоти, в рове воздержания и подвижничества, оставляя ее, однако, живой, т. е. убивая не тело, а страсти телесные. [3748] Вообще, научился ли кто злу у другого («моавитянин») или сам создал его («аммонитянин»), но он не войдет в «храм Господень», т. е. небесный град вечного блаженства, пока не сроднится с Богом по соизволению и деланию добродетели (до третьего и четвертого рода) и не примет веру во имя Господа Иисуса (ι = 10), и не исполнит 10 заповедей («до 10 рода»), и не примет пребывающего вовеки благодатного возрождения («и даже до века», Втор. 23:3). [3749]

Законы о рабах (Втор. 15:12), по которым еврей оставался в рабстве б лет и отпускался на 7-й, а иноплеменник оставался до века, имеют тоже духовное значение. Ум и мысль (еврей и еврейка) должны служить деятельному подвижнику, трудясь над измышлением способов существования добродетели, а по завершении практической философии (6 лет) могут свободно восходить к сродным созерцаниям. А раздражительная и пожелательная способности (θυμός и ἐπιθυμία, иноплеменники) должны всегда подчиняться разуму в служении добродетели до начала будущего века, когда будет поглощен закон плоти и греха, и эти способности перейдут в сладкий эрос и здравую манию в исступлении к Богу. [3750]

<Вступление в Ханаан>

История вступления в Землю обетованную знаменует возвышение над уровнем простой добродетели и созерцания в область невещественного ве́дения. [3751] По кончине буквы Закона (Моисея), вождем духовного Израиля (зрящего Бога) становится Господь Иисус и, оставив состояние неделания страстей (достигнутое при Моисее) <временное служение по Закону (Моисей)>, переходит текучее естество времени (Иордан) к высшему состоянию бесплотных, через несомое на плечах добродетели ве́дение Божественных тайн (или умопостигаемого, τῶν νουτῶν) — ковчега завета (Иис. Нав. 3:14). [3752] И очищает (обрезывает) их от всякой скверны плоти и духа словом (камнем) веры (Иис. Нав. 5:9), [3753] производя совершенное отложение чувственных помыслов. [3754] После чего приносит идеи сущего (жатву) и в заключение отрешается и от них. [3755] Потом Господь проявляет Себя как Победителя мира и чувственного века сего (Иерихона), казавшегося несокрушимым, и низвергает его ве́дением (кивот) и добродетелью (7 труб), показывая его легкопобедимым для следующих Ему и запрещая вкушение его совершенно для них, как смертоносное, чего не послушался привязанный к веществу помысел (Ахан, Иис. Нав. 7:18), и, взяв нечто чувственное, подвергся жестокой смерти, будучи забит угрызениями совести. [3756] И Господь основал Свой жертвенник в смешении народов (на г. Гевал), а не среди обрезания (Гаризим, Иис. Нав. 8:33), [3757] и призвал язычников (гаваонитян) к служению скинии (Иис. Нав. 9:27), т. е. Церкви, и научил носить на плечах добродетели слово о кресте и возрождении через воду (сделал древосечцами и водоносцами) и подавать добродетель и ве́дение. [3758] И Господь всегда покровительствовал помыслам возвышенного созерцания (гаваонитянам), приносящим дрова для просвещающего ве́дения и воду для очищения от страстей, и, защищая их, убил 5 царей (Иис. Нав. 10:5) — страстные нравы и помыслы, образуемые (5-ю) чувствами, [3759] или демонов. Такую победу всегда может одержать тот, у кого не заходит солнце правды, не подпадая вечеру зла и неве́дения (Иис. Нав. 10:12), [3760] который молится, чтобы при нем пребывала просвещающая благодать Духа, или Солнце правды, и свет нравственного различения, или естественного закона (луна), и руководили ум (Гаваон) к ве́дению, а плоть (долину) — к добродетели. [3761] Вслед за тем Господь, победив крестом грех (Асора), убил царя его диавола словом уст Своих и истребил «все дышущее» (Иис. Нав. 11:11), т. е. страсти наши и лукавые помыслы, и раздал жребии достойным благодати в Земле обетованной. [3762] И все, кто жил не для себя, а для Бога, наследовали все духовные дарования (Иис. Нав. 24:13), приготовленные Богом людям Своим. [3763]

<Эпоха судей>

Время судей — время борьбы слабого в духовной жизни человека с диаволом и его силами. [3764] Падение Израиля — образ падения первого человека, который за то был предан на 7 лет (Суд. 6:1), т. е. на протяжение всего временного века, во власть плотским страстям (Мадиама). [3765] Спасаясь от них, человек делал себе вместо домов «ограды» — ложные виды добродетелей — «на горах» самопревозношения, или жил в пещерах, т. е. своих похотениях, не просвещенных ве́дением закона заповедей, и «в твердынях», уповая на свою силу и приписывая себе внешние успехи в добродетели (Суд. 6:2). Но не мог избавиться от страстей, и если что и сеял из Божественных помыслов, то все это разоряли (Суд. 6:3–4) демоны блуда (Мадиам), чревоугодия (Амалик) и тщеславия (сыны Востока), [3766] которые всегда следуют друг за другом так, чтобы, если подвижник отразит чревоугодие и блуд, победить его тщеславием. [3767] Поразить их и избавить ум от страстей может тот, кто со светом ве́дения проходит практическую философию (Гедеон), молотит пшеницу не где попало, а на гумне. [3768] Просвещающее его Слово (ангел Господень) указывает ему подвиги добродетели (Суд. 6:11, 14) [3769] и укрепляет знамением росы на руне (Суд. 6:38). Роса — закон и пророки, данные народу израильскому (руно) и при духовном понимании приводящие к купели крещения (выжимание росы в лохань), а земля сперва сухая, потом увлажненная росой — Церковь из язычников, просвещенная Христом. [3770] Или роса — добрые навыки, переводимые созерцанием в ве́дение, которым очищаются, как крещением, помыслы, чтобы потом на всю землю, т. е. на все тварное бытие, пал дождь ве́дения, постигаемый чистым духом. [3771] То же о необходимости ве́дения при делании говорят и другие события. Сами демоны (мадианитяне, рассуждавшие о сновидении, Суд. 7:13) признают, что сокрушает стан Мадиамский воздержание (тесто ячменное), и не оно собственно, а сила разума — меч Гедеонов. [3772] Гедеон берет с собою лишь тех, кто подносил воду к устам рукою (Суд. 7:5), т. е. деланием доставлял уму благодать ве́дения, [3773] и дает он им в левую руку светильник в кувшине, чтобы делание просвещалось ве́дением, а в правую — рог, защищающий бесчувственностью к страстям звуки ве́дения, чтобы ве́дение не было необузданным, [3774] и тогда побеждает демонов. Но, достигши ве́дения, не возносится, а смиренно говорит препирающимся о первенстве помыслам (ефремлянам): лучше гроздец Ефрема, т. е. даже и умеренность созерцания, чем виноград Елиезера <Авиезера, Иис. Нав. 8:2>, обилие в делании, хотя последнее при борьбе с демонами стоит на первом месте. [3775]

Особенно содержательна история с эфодом Гедеона (Суд. 8:26-27). Эфод — это благочестие по писаному закону. [3776] Бог дал закон, составленный, как и эфод, из разных символов и гаданий, из нравственных, естественных и богословских созерцаний (запястий, монист и усерязей), и для этого употребил добычу, взятую у Мадиама, Амалика и сынов Востока (блуда, чревоугодия, тщеславия), и из каждой страсти взял повод, чтобы символически в писаном законе явить духовный: ввиду блуда установил обрезание (страстей) и брак (сожительство с мудростью): ввиду чревоугодия — жертвы (посвящение Богу сил души) и праздники (Божественные просвещения). ввиду тщеславия — священство, символ главенства ве́дения и красоты добродетели. Но эфод этот поставлен у «врат города», перед чувствами души, и тех, кто за чувственной оболочкой не могут прозреть духа, вводит в соблазн, как и случилось с иудеями, которые славу полагали себе в бесчестии (Фил. 3:19), т. е. в члене, приемлющем обрезание, и руководители которых стремились к первенству и более к славе человеческой, чем славе Божественной. [3777]

Поучительна история событий после смерти Гедеона. Авимелех, закон плоти, рождающийся у ума (Гедеона) от сожительства с чувством (наложницей), убивает благочестивые помыслы (λόγοι) о тварном бытии (70 сыновей), по естественному созерцанию, при помощи нанятых им праздных помыслов (70 мужей) и при согласии мнящих проходить добродетель без света разума сихемлян (Суд. 8:31; 9:4–15). Но спасается «Ионафан» (Иоафам), закон духа, рожденный от законного сожития ума с мудростью, и обличает сихемлян, стоя на горе созерцания и предуказывая гибельность их пути, что, не имея предводителем ве́дения, сгорят, как дерево, от страстей. [3778]

Иеффай — образ Господа, родившегося от нашего блудодейственного естества, и после победы над диаволом приведшего плоть свою (дочь), им самим образованную, к Богу (Суд. 11:1). [3779]

Но особенно поучительна история Самсона. Самсон — созерцательный ум, зритель будущих тайн, происходящий от бесстрастия (Маноя). [3780] Он — назорей (Суд. 13:5), с самого начала действенного познания Бога (от чрева матери) посвященный Господу и ставший чистым от всякого страстного расположения. На главу ума — веру, украшающую ум Божественными помыслами (волосами), не должно всходить железо страстей, и он <ум> должен воздерживаться от всего происходящего от винограда (Суд. 13:14), или неразумия, значит, от лозы — неве́дения, кисти — самолюбия, ягоды — гордости, вина — гнева, изюма — злопамятства, уксуса — печали, и от сикера, смешения вина с медом, — похоти в необузданное удовольствие, и не есть ничего нечистого, не иметь в помыслах сомнения о Боге. [3781] Такой мудро различает (ходит в стане Дановом; Дан — διώκρισις) плоть от духа (между Цорою и Естаолом), подчиняя худшее лучшему, и получает сходящего на него Духа (Суд. 13:25). [3782] Разумно созерцая природу в ее идеях и находя, что такое созерцание уничтожает страсти, он в целях такого созерцания добровольно сходит из страны таинственного ве́дения в Фамнафу (Суд. 14:1), чувственный мир, беря себе отсюда жену — чувства — в сотрудницы добродетели, чтобы при помощи ее собирать идеи естества. [3783] Для этого уклоняется в виноградник Фамнафы (Суд. 14:5), в исследование духовных идей чувственного мира, и здесь встречает порождение диавола — львенка, гнев, и рукой делания разрывает его духом крепости, как козлище, или похоть — духом целомудрия. Победив гнев и похоть (θυμός, ἐπιθυμία), ум находит рай Божественных помыслов и образуемый из них мед ве́дения. [3784] Чтобы поразить жатву демонов (иноплеменников) — страсти, ум связывает страсть с ее последствиями (лисиц хвостом к хвосту), например, чревоугодие со зловонием и тлением, блуд — со стыдом, возжигая светильник ве́дения, и, таким образом, сжигает не только проявление страстей делом (поля), но и расположение к ним (виноград), и уничтожает страсть, которая есть неестественное взаимодействие чувств и чувственного мира (300 лисиц, 5 чувств х 6, т. е. мир). [3785] Сражаясь после этого с новыми нападениями помыслов и демонов, ум берется за мертвую челюсть, т. е. умерщвленное добродетелью чревоугодие, и ею поражает демонов (Суд. 15:15); жаждая же мудрости, получает от Бога из умерщвления тела ве́дение, охлаждающее жжение страстей. [3786] Самое сильное орудие демонов (Газа) — плоть. Чтобы сокрушить ее, созерцательный ум сходит в Газу, исследует страсти плоти и поднимает на плечи практической философии ворота города — чувства — и засов — пристрастия их к чувственному — и возносит их на гору, т. е. на высоту добродетели, соединенной с ве́дением («пред лицем Хеврона»). [3787]

Но если ум охотно пойдет к страстным мечтаниям о внешней стороне тел (берег потока), чем демоны увлекают ум (Сорик <Суд. 16:4>), то возлюбит рождение греха — удовольствие (Далилу), и предается ему, и тогда позванный им «стригач» — диавол — незаметно срезал украшавшие ум (голову) Божественные помыслы (волосы), и лишил Божественной силы (Суд. 16:19). [3788] Подпав, в силу плотского удовольствия, власти страстей, ум ослепляется ими, лишается духовного зрения, [3789] и демоны (иноплеменники) постоянно издеваются над ним, введя в состояние порока, дом богов своих, стоящий на столбах, — гневе и похоти. Но ум, руководимый врожденным помыслом добродетели (мальчиком), решается вместе с делами страстей (иноплеменниками) умертвить и душевное расположение к ним, свою прежнюю жизнь («Да умрет душа моя с иноплеменниками», Суд. 16, 30), и мужественно берется руками практической философии за столбы похоти и гнева и сокрушает их, а с ними и все лежащее на них зло. [3790]

Конец эпохи судей также ознаменован фактами, с одной стороны, устойчивости в добре, с другой — падений. Душа, бесплодная для чувственных страстей (Анна, мать Самуила), усердно просит у Бога семян добродетели, чтобы зачать таинственно Слово Божие (Самуила), чтобы посвятить Его постоянным Божественным созерцаниям (1 Цар. 1:20). [3791] И получив, она соблюдает обещание, и ее ум, украшенный богатством созерцаний и презирающий будущее, [3792] созерцает тайны Божии. Наоборот, кто, приняв в душу Слово ве́дения и добродетели (ковчег завета), допустит падение и предает Его страстям, тот, как Илий, лишится Его и умрет, пав вспять у дверей храма (созерцания) и сокрушив плечи делания (1 Цар. 4:18). [3793]

<Эпоха царей>

Время царей еще более имеет проблеск евангельской благодати, превышающей и естественный, и писаный закон, и особенно отразившейся в жизни Давида и Езекии. [3794]

Когда плотской израильский народ, предпочитая сластолюбивую жизнь духовкой, требовал, чтобы над ним царствовал плотской царь (Саул = «ад»), неве́дение — вместо ве́дения духовного, то Господь поставил их под власть Саула (Саул = «взайм данный»), временного закона (писаного [3795] или, по другому созерцанию, естественного), [3796] который должен был служить приготовлением к духовному евангельскому закону. [3797] Но первый закон не мог сдержать страстен и пощадил плотское мудрование (Агага), царствующее через чревоугодие (царя Амаликитян), и перевел его живым в страну духовного ве́дения и богопочитания, а с ним и стада его — вещество, питающее страсти, и виноград и елей — движения буйного гнева и мягкого сладострастия (1 Цар. 15:8). [3798] Это бывает тогда, когда ум, возгордившись, перестает слушаться Слова (Самуила), помазавшего его на борьбу со страстями. [3799] Но из состояния падения нужно подняться. Послушание заповедям (Самуил) убивает мудрование плоти (resp. чревоугодие) мечом духовным, словом ве́дения, [3800] умерщвляя его без жалости, как и само оно истребило многие семена добродетелей (обезчадило многих матерей, 1 Цар. 15:33). [3801] И Господь «раскаивается» о Сауле, признает неудовлетворительным закон телесный, букву закона (Саул), и передает державу царства ближнему его (1 Цар. 15:28), Давиду, — евангельскому закону, [3802] духу Писания, который близок букве, но выше ее, [3803] и, таким образом, отвергает буквальное понимание закона (1 Цар. 16:1). [3804]

После этого Саула (буквальное понимание закона, или ум, прилежащий букве закона, иудеев) оставляет Дух Господень, Дух созерцания, и находит лукавый дух, удушающий чувственными помыслами (1 Цар. 16:14), [3805] и лишь Давид, т. е. всемилосердный Господь (или святой человек), отгоняет этот дух созерцаниями (музыкой) и успокаивает его от припадков страсти. [3806] И хотя Саул завидует духовной силе подвижника (или Господа), ненавидит его, несмотря на обличения (1 Цар. 20:30) врожденного помысла совести (Ионафана), постоянно покушается убить, но подвижник (или Господь) продолжает врачевать его кифарой духовной, отгоняя мудрование плоти. [3807] Но неисправимость Саула ведет его к гибели, и тот, кто вместе с царством получил и дар пророчества, но, не сохранив, отдан был лукавому духу, но не исправился, видя печальные плоды страстей, совсем оставляется Богом и доходит до такого безумия, чтобы в тяжелых обстоятельствах, оставив богочестие, искать помощи у демонов (чревовещательницы), [3808] после чего осуждается на конечную погибель.

<Этой гибели подверглись не только царь Саул, но и его потомки.> В 65 вопросе <«Вопросоответов к Фалассию»> изъясняется повествование 2 Цар. 21:1–14 о том, как по поводу голода, три года длившегося во время Давида по причине неправд, причиненных Саулом гаваонитянам, были повешены два сына Саула от наложницы Рицпы и 5 сыновей дочери Саула Мелхолы, после чего Бог дал дождь стране жаждущей. Таинственный смысл этого события становится ясным лишь при уяснении значения вышеуказанных еврейских имен. Он <таинственный смысл> в общем сводится к тому, что буквальное понимание Писания вредно и не соответствует истине, и должно уступить место духовному пониманию, дающему пищу душе. Саул («данный взаймы») означает собою писаный закон, его наложница Рицпа («без уст») — изречение закона по букве, не свойственное духу закона. При одном только буквальном понимании Писания (у человека с чувственным направлением мысли) рождаются тленные страсти (Армон) и неестественное движение ума к злу (Мемфивосфей), и развивается любострастная деятельность чувств (5 сыновей Мелхолы, «сытости глотки», рожденных ею уму, Адриэлу — «силе Божьей», образу Божию в человеке, — обольщенному чревоугодием, Мелхолой). Отсюда само собою получается, что человек, приверженный к букве закона (Саул), убивает помыслы (λόγοι) духовного созерцания природы (гаваонитян), а потому не может дойти до высших и таинственных озарений ве́дения. Конечно, при владычестве буквы закона (при жизни Саула) и не может почувствоваться жажда в духовном ве́дении, но после просияния евангельского света духовного закона (воцарения Давида), настает этот духовный голод, нужда в ве́дении и духовном понимании законов писаного, естественного и благодатного (голод в течение трех лет), и тогда наступает сознание прежнего незаконного пренебрежения духовным пониманием Писания по духовному созерцанию (неправда по отношению к гаваонитянам). Заглаживая эту неправду, духовный закон (Давид) предает страсти на уничтожение в руки гаваонитян, практическому осуществлению помыслов естественного созерцания, и они в начале жатвы ячменя — собирания добродетелей — повесили их на солнце, т. е. вывели на свет ве́дения на горе созерцаний. Отрешение от телесного понимания закона (казнь сыновей Саула) и покаяние (Рицпа со вретищем) привлекают, по милости Божией, дождь — духовное понимание Св. Писания. [3809]

Давид — образ Христа Спасителя, уничижившего Себя зраком раба («Давид» — уничижение). Он — добрый Пастырь, полагающий душу за овцы (Ин. 10:11), растерзывающий льва и медведя (1 Цар. 17:36), т. е. изгоняющий из естества гнев и похоть (θυμός и ἐπιθυμία). Он «чермен» лицом (1 Цар. 16:12) по причине страданий смертных, «с красивыми глазами», как содержащий пути (λόγοι) промысла и суда. Он победил Голиафа (1 Цар. 17:49), т. е. диавола, действовавшего на нас через 5 чувств (имевшего росту 5 локтей). [3810] Он отнимает у неверующего и преданного страстям народа иудейского (Саула) «копье и кувшин воды» (1 Цар. 26:11), т. е. силу деятельного любомудрия и благодать созерцания, и дает их тем, кто принял благовестие о Его Царствии. Он отрезает у Саула, народа иудейского, сидящего во мраке пещеры, — сени Закона — воскрылие одежды его (1 Цар. 24:5), т. е. благоприличие добродетели и понимание возвышенного содержания ветхозаветных символов (этой одежды Писания). [3811] Он дважды помазуется на царство (2 Цар. 2:4; 5:3) — помазуется в первое пришествие по плоти в состоянии смирения, и является как царь, во славе, во второе пришествие. [3812] Он — пастырь всех по практической философии и естественному созерцанию, и царь — по возвышенному ве́дению вещей Божественных и уничтожитель лукавых сил, [3813] врагов духовного Израиля. Он. как царь этого Израиля, сжег Сирию месопотамскую (Пс. 59:2; 2 Цар. 8:5, 10), т. е. навык к злу, образуемый наводнением потоками страстей, и Сирию Совальскую, порабощение души времени и веку сему, и, таким образом, уничтожил то, что диавол — Адраазар — направлял против людей. Всякий борющийся от Его имени (Иоав) в «долине соленой», т. е. плоти, месте страстей, побивает время и естество (12 тысяч; 7 время + 5 постигаемое пятью чувствами естество), или пристрастие к ним души (3 способности души х 4 стихии мира), порождающее страсти. [3814]

Но Давид может означать и всякого святого, подражающего Христу. Как Давид «чермен добрыми очима», так и святой имеет очи ве́дения, просвещающие красоту его жизни по Богу. [3815] Он пасет овец, т. е. питает разумную часть души, и раздирает льва и медведя, т. е. гнев и похоть, [3816] и как пастырь является образом делания, а как царь — созерцания. [3817] По уничтожении плотских страстей (иноплеменников) и избавлении от горделивых помыслов (внутренних врагов, [3818] каков, например. Доик, 1 Цар. 21:7), [3819] он торжествует по поводу возвращения ве́дения (ковчега завета, 2 Цар. 6:16) [3820] и хочет построить храм Богу; но это не дозволяется ему, как мужу кровей (2 Цар. 7:2), еще воюющему со страстями и демонами, ибо только <отрешившийся от этого состояния борьбы и> достигший (после этой борьбы) полного бесстрастия и духовного мира (Соломон) может создать из себя духовный храм Богу. [3821] Таково благочиние ступеней спасения.

При успехах в добродетели, на подвижника (Давида) нападают помыслы тщеславия. От связи с чувствами (дочерью царя Гессурского) у него рождается самомнение — Авессалом. Узнав о восстании этого помысла.

Давид, считая себя недостойным «скинии», т. е. таинственного богословия, Иерусалима — ве́дения — и Иудеи — благодарного исповедания Бога, — оставляет все это и бежит в Галаад, скорбное сознание прежних грехов, возвращаясь мыслью ко времени своей жизни по благодати, и, познав свою немощь и стяжав смирение, убивает мятежное самомнение и возвращается к прежней славе. [3822] Под Авессаломом можно разуметь вообще человека, тщеславящегося своей мнимо духовной жизнью, растящего волосы самомнения и желающего присвоить успехи добродетели себе, а не духовному отцу. Такой, имея в себе живой привязанность к чувству, выйдя на широту созерцания, запутывается в чаще вещественных созерцаний (2 Цар. 18:9) и, вследствие самомнения (волосы), не может подняться до высоты ве́дения и спуститься до низин делания, остается висеть между небом и землей и погибает. [3823]

В другой раз подвижник (Давид) подпадает помыслу тщеславия, но не по расположению, а по внушению диавола (1 Цар. 21:1; 2 Цар. 24:1). Покаявшись, он <не так как Саул> просит Господа не подвергать его ни голоду слышания слова Божия, ни нашествию демонов, а предать смерти помыслы о вещах временных (7 десятков тысяч людей, 2 Цар. 24:15), и после этого освобождается от гнева Божия. [3824]

Сын уничтожившего страсти Давида (закона духа) Соломон — мир души — воцаряется, воссев на мула, символ бесплодия ко злу (3 Цар. 1:33), чтобы, созерцая природу, не подпасть страсти. [3825] Он строит в земле ве́дения храм созерцаний, приготовляя ум в жилище Богу, [3826] причем естественный закон (Хирам Тирский) поставляет все необходимое для постройки. [3827] Так настает время мира и мудрости, которое пытается нарушить лишь демон спорливости и суеверия (царь Сирский, 3 Цар. 11:25). [3828] Но если ум поддавался обольщению демонов и начинал, как Аса (3 Цар. 15:23), хромать обеими ногами, уклоняясь от пути Господнего в сторону то плотских, то тщеславных страстей, [3829] то выступала ревность пророков, искателей мистического общения с Богом.

<Пророки>

Созерцания отличали израильских царей, а озарениями пророков, «в руках коих Ты уподобился» (Ос. 12:10, по Септуагинте), воплощается, соответственно, делание πρᾶξις [3830] и дается прозрение тайны Воплощения. [3831]

Илия — символ сильной веры. [3832] По вере вселяется в душу, чуждую добродетели и ве́дения (вдовица Сарептская, 3 Цар. 17:18), Божественное Слово (Илия). Душа эта, придя в сознание прежних грехов, научается как-то питать Слово хлебами добродетели и поить догматами истины, предпочитая служение Ему самому естеству, а Оно ей за это исполняет плоть (водонос) добродетелями, и чванец ума — светом ве́дения, и врожденный помысл, как сын вдовицы, оставив прежнюю страстную жизнь, удостаивается даваемой Словом Божественной жизни. [3833] После этого вера (Илия) низводит боготворный огонь на жертву сердечной готовности <и духовного рас-положения> и сродняет приносящих ее с Богом (3 Цар. 18:38), и, убив учителей зла, — демонов и помыслы, низводит дождь ве́дения, прекращающий духовный голод. [3834] После этого ум, ища таинственного общения с Богом, оставив мир, не только приходит в Хорив (3 Цар. 19:11–12) обновления жизни добродетелями, но и в пещеру — скрывающейся в ней сокровенности мудрости созерцательного ума, [3835] и ощущает Бога не в огне карательной ревности, и не в землетрясении нравственного различия, сотрясающего порочные навыки, и не в буйном ветре сильной веры, сокрушающей горы зла, но «в гласе хлада тонка», в состоянии полной отрешенности от вещества и смятения, формы и вида.

Пораженный величием этого мистического состояния, он уже ничего не хочет знать, кроме Бога и пребывания с Ним, и еще во плоти возносится к Нему на четверке добродетелей (4 Цар. 2:1 1 ), [3836] оставив не только все мирское (гнев и похоть, вещество и форму), но и все, что нужно было раньше для достижения такого состояния (милоть), и взойдя к Богу чистым от всякого пристрастия и простым. [3837] Наследник его духа (Елисей) получает его милоть, мертвенность плоти, в которой утверждена сила добродетели, чтобы при помощи ее бороться с нечистой силой и пройти текучее естество (Иордан), чтобы оно не мешало перейти в страну ве́дения. [3838] Чистый от вещественных помыслов (плешивый), этот ум при прохождении степеней ве́дения подвергается осмеянию от помыслов о чувственных вещах (4 Цар. 2:23–24), формы и материи (42 ребенка, 4 Цар. 2:24), пытающихся его задержать, но уничтожает их при помощи двух медведиц — удовольствия и пожелания, обращенных к лучшему. [3839] И, наконец, достигает такой отрешенности от чувств, что сам видит и ученику дает видеть (4 Цар. 6:17) духовным зрением окружающих человека духов чистых и нечистых, и убедиться, что душа, которой предстоят добрые ангелы, как царскому образу, имеет больше силы, чем плоть, на которой сосредоточивают свое внимание демоны. [3840]

Чудо от костей пророка Елисея (4 Цар. 13:21) есть образ духовного воскресения. Всякий мертвец грехами, если будет положен в гробнице пророка, придет в память о жизни пророка, оживляется по подражанию его добродетели, покидая мертвость страстей. [3841]

И других пророков восставлял Божественный Логос, делая их предтечами Своего пришествия и посылая через них лучи ве́дения. Тут выдвигается особенно знаменательное имя пророка Ионы, имя столь же замечательное (оно значит: «покой и дар Божий», «исцеление», «голубица», «утруждение» и др.), как и жизнь пророка.

Иона, бегущий из Иопии, является, прежде всего, образом Адама и всего человечества, оставившего рай (Иопию) и погрузившегося в пучину страстей, а в результате поглощенного диаволом (китом) и дошедшего до глубин адовых, глубин духовного неве́дения. Но Иона является также и образом Христа, [3842] сошедшего с неба (Иопии), погребенного и воскресшего в третий день, и принесшего роду человеческому покой, искупление и силу благодати (см. различные значения имени Ионы). [3843] После своих злостраданий Иона идет в Ниневию. Это — новый образ. Он означает переход благодати благовестия (Ионы) от гордящегося своей праведностью народа иудейского к язычникам. [3844] Бедствия Ионы — конкретное изображение всех претерпеваемых благовестниками бед, лишений, опасностей (море) и даже — смерти (кит). Труды благовестия не оказались тщетными. Слово благодати, достигшее ниневитян — язычников, убедило «царя» их — естественный закон, закон немощной и греховной плоти, встать с «трона», расположения к страстям, снять «ризу» самомнения и одеть «вретище» покаяния и сесть на «пепле» нищеты духовной, и убеждает тому же и все естество человеческое (город), и «советников царя» (λόγος, θυμός, ἐπιθυμία), и все согрешавшие пожеланием (скоты) или гневом (быки), бессмысленно питавшиеся одними чувствами (овцы), решаются уничтожить причины страстей («не пить» неве́дения, «не вкушать» порока и приняться за умерщвление плоти, Ион, 3:6–8). [3845] Это покаяние ниневитян означает обращение язычников к христианству и вступление их в Церковь Христову. Ниневия <означает> «град великий Богу» (Ион. 3:3). Это, конечно, не что иное, как Церковь. [3846] К Церкви принадлежат лишь те люди, которые по своей добродетели и ве́дению возвысились над чувственным миром (временем и природой: 7 + 5 = 12; «более чем 120 тысяч», Ион. 4:11) и не знают ни плотских страстей (левой руки), ни духовных <страстей>, например, тщеславия своей праведностью (правая рука), — словом, ни недостатка (ἔλλειψις), ни излишества (ὑπερβολή) в добродетели. [3847] Внутренние богатства Церкви велики. Она обнимает собою естественный, писаный и благодатный законы («город трех дней пути», Ион. 3:3). [3848]

Наконец, Иона, с печалью сидящий под тыквой, является образом богоборного народа иудейского, негодующего на принятие в Церковь Христову язычников и печалящегося по поводу их спасения и отмены ветхозаветного обрядового служения (иссушения по восходе Солнца правды тыквы, подточенной червем, — Христом, Пс. 21:7), и караемого жгучим ветром бедствий и искушений и полного лишения благодати, в силу которого народ иудейский проникается надменным духом Бого- и человеконенавистничества. [3849]

И после Ионы раздавалось еще обличительное слово пророков. Обличали израильтян как любящих «варенье с коринками» (Ос. 3:1), т. е. лицемерие со злопамятством; [3850] угрожали отомстить за третье и четвертое нечестие Тира (Ам. 1:9), т. е. за последние стадии в развитии страсти: соизволение и грех делом, [3851] хотя и обещали, что Господь восстановит скинию падшую — растленное грехом человеческое естество. [3852] Но Израиль явил образ нераскаянности и попал в плен к диаволу.

Мысль искателя духовного ве́дения обращается к отрадным примерам благочестия в Иудее и с радостью останавливается на жизни царей иудейских Озии и особенно Езекии, Из жизни Озии обращает на себя внимание исследователя тайн Писания строительная деятельность Озии (2 Цар. 26:9–10). [3853] Озия — образ Христа. Господь дал Церкви твердое учение о Божестве (башни в Иерусалиме) и Воплощении (башня над угловой дверью; дверь в Церковь — Христос, Ин. 10:9), заповеди о надлежащем отношении души к телу (башни у «угла» — связи, «рва» — плоти), учение о разных способах соединения естества, [3854] разделенного грехом (угловые башни), и, наконец, идеи естественного созерцания чувственного мира (башни в пустыне). Далее, Он приготовил души всех (выкопал колодцы) к принятию вод Божественной благодати, в которой нуждаются как угнетенные невольными страданиями (стада в Сефиле, [3855] «тесной лохани»), так и благоденствующие (стада в равнине); первые — ради терпения, вторые — ради смиренномудрия. Наконец, Он подает каждому соответствующие его вере таинственные и непостижимые созерцания (виноградники), всецело отрешающие от всего чувственного («на Кармиле» — обрезании) и приводящие к экстатическому постижению Божества на вершинах ве́дения («на горах»). Озия может означать так же человека, стяжавшего Божественную силу («Озия») в добродетели и ве́дении, и с памятованием о Боге («во дни Захарии»), и со страхом ищущего Господа и получающего от Него указанные духовные блага. [3856]

Особенно поучительна история Езекии в период борьбы с Сеннахиримом. [3857] При приближении врага Езекия закрыл, по совету старейшин, воды источников, находившихся вне города (2 Цар. 32:2–3), чтобы не укрепился царь ассирийский. Это значит, что во время нападений нечистой силы не нужно предаваться рассмотрению внешнего мира (воды вне города) [3858] по естественному созерцанию, а следуя внушениям веры, надежды и любви (старейшин, их имена в 4 Цар. 18:18), сосредоточить силы души (свести народ), закрыть источники чувств, чтобы не дать доступа диаволу, и не слушаться тщеславных советов демонов (Рапсака), имеющих как бы вид добродетели (говорящего по-иудейски), а предаваться молитвам и подвигам деятельного любомудрия, полагаясь не на свои силы, а на Бога, Который и избавит от злого обстояния, убив словом ве́дения (через ангела) любострастную деятельность для души в связи с чувствами (185 тысяч; 6 или 60 х 3 — деятельность силы души + 5 чувств). После этого диавол бежит в свою землю страстей и убивается своим сыном, бежавшим в Армению («покой» бесстрастия, 4 Цар. 19:37), т. е. духовными помыслами, обращенными к добродетели. [3859]

Победа над диаволом дарована была по молитве царя Езекии и пророка Исаии (2 Цар. 32:20–21). Это ясное доказательство того, что всякий ум, прилежащий добродетели (Езекия) и ве́дению (Исаия), во время нападений лукавой силы должен молиться о Божественной помощи и заботиться о приумножении добродетели и духовных созерцаний («взывать»), ибо тогда Господь посылает больший дар ве́дения (ангела), который и поражает демонов, к какой бы способности душевной они ни прилежали (поражает «мужей храбрых» — демонов, возбуждающих похоть, «бранников» — демонов гнева, «начальников» — привлекающих к видимой стороне чувственных вещей, с чего начинается страсть; «воевод» — демонов, побуждающих ум к измышлению разных видов страстей), и заставляет диавола обратить «лице свое», привлекательность удовольствия, благодаря которому он властвует над людьми. [3860]

Явление милости Божией Езекии побуждает многих приносить дары и даяния Господу и Езекии в Иерусалим (2 Цар. 32:23). Уму, возвеличенному даром ве́дения, природа (или ее многочисленные виды) приносит дары (δῶρα), т. е. понятия об идеях (λόγοι) Божиих, осуществившихся в мироздании, и даяния (δόματα) — те назидания (τρόποι), естественные законы, которые созерцательный ум (Езекия) в состоянии бесстрастия (в Иерусалиме) может извлекать для себя из рассмотрения природы. [3861]

Но получив такие благодеяния, Езекия не явил должной благодарности Богу, возгордился. Тогда гнев Божий падает на него и Иудею (2 Цар. 32:25). Это приложимо к жизни всякого человека, который успешно трудится в практической (Иуда) и теоретической (Иерусалим) философии, и получает Божественную помощь против нечистых сил, но приписывает успехи себе, а не Богу, и, таким образом, впадает в пагубный помысел самопревозношения. Такого человека всегда постигает гнев Божий (отнятие того, чем он гордился), и он отдается на произвол бесчестных страстей (гнев на Иуду, состояние покаяния) и ложных мнений (гнев на Иерусалим, место духовных созерцаний). Кто почувствует силу этого Божественного оставления и покается, тот освободится (подобно Езекии) от второго (упомянутого в 2 Цар. 32:26 вторично) и большего гнева — лишения Божественной благодати. [3862]

Полно глубокого смысла замечание 2 Цар. 32:33 о погребении Езекии «на восходех гробов сынов Давидовых». [3863] Давид — это Христос, а сыны Давидовы — все святые, гробами которых является память об их добродетельной жизни, а «восходами» — высота их ве́дения и любви к Богу. Погребение Езекии Иудой и всеми жителями Иерусалима означает возвышение ума (Езекии) в место Божественного блаженства и мистических созерцаний, через посредство добродетелей (Иуда) и идей ве́дения (Иерусалим), т. е. через πρακτικὴ φιλοσοφία <практическую философию> и φυσικὴ θεωρία <естественное созерцание>, после того, как он умер, т. е. отрешился от всего чувственного и духовного, от всякого движения чувств и мысли. [3864]

Если Езекия преимущественно является образом подвижника деятельного, то его великий современник пророк Исаия — образом мужа созерцательного, достигшего высших мистических озарений и опытно постигшего величие созерцания Бога (Ис. 6:5). [3865] Сам <Исаия> всегда призывал и других к духовному созерцанию, отклоняя от вводящего в заблуждения чувственного рассмотрения внешней стороны вещей («жены, грядущие с позорища, приидите» Ис. 27:11 ). [3866] Исаия предзрел тайну Воплощения, «великий совет Божий», ангелом которого стал Господь (Ис. 9:6), исполнивший его на деле, [3867] и знал символ власти Его «на раме Его» — крест [3868] — и излияние на Него семи даров Духа Св. (Ис. 11:2), составивших те ступени благодатных озарений, по которым последовательно развивается жизнь в Духе каждого члена Церкви. [3869] К таинственному вселению Логоса в душу каждого верующего, как видел Исаия, приготовлял «глас вопиющего в пустыне» Слова (Ис. 40:3), т. е. всякий святой, так или иначе служивший в мире сем предтечей пришествия Слова, или же вообще глас совести, побуждающий к покаянию. В том и другом гласе таинственно проявляется Слово, приготовляя Свое пришествие («путь Господень»), Для этого нужно приготовить «стези» добродетелей и сделать их прямыми, чтобы они вытекали из чистых побуждений и творились ради славы Божией, а не из корысти и тщеславия; «рвы» — страсти, которыми изборождена плоть и душа, должно наполнить через отвержение страстей; «горы» и «холмы» — лукавые демоны и возбуждаемые ими помыслы, уклоняющие людей от духовного ве́дения («горы») и склоняющие к низким чувственным порокам («холмы»), должны быть срыты путем восстановления правильной («естественной») деятельности души и ума; все «стропотное» — т. е. вольные страсти (πάθη ἑκούσια), привлекательные по удовольствию — должно быть отброшено, и все «острое» — т. е. невольные страдания (πάθη ἀκούσια), отталкивающие мучительностью, — должно быть сглажено, т. е. принято с благодарностью, как средство вразумления. Кто исполнит это, сделав сердце свое чистым, тот узрит спасение Господне и достойно приготовит себя к принятию и обитанию в нем Логоса. [3870] С пришествием Логоса потекут и покроют Церковь (Иерусалим) верблюды «мадиамские и гефарские», т. е. духовные созерцания естественных страстей (Ис. 60:6), [3871] и души верующих будут радоваться, облекаясь в «ризу спасения», т. е. делания, и «одежду веселия» — созерцание, приготовляясь вступить в светлые чертоги Жениха (Ис. 61:10) [3872]и получая дары благодати, в соответствии со своим расположением и способностью восприятия («милость Божия на мерилех», Ис. 28:17). [3873]

Аввакум, предупреждавший от волков Аравии (= Запада, т. е. плоти) — плотских страстей (Авв. 1:8), [3874] созерцает Господа «посреди двух жизней, ζωῶν <жизней>» (Авв. 3:2), т. е. двух веков — настоящего и будущего, из которых от первого Господь отводит через добродетель, а ко второму приводит через созерцание, хотя «две жизни» могут иметь и другие значения — двух миров (чувственного и мысленного), двух Заветов, двух народов (в Церкви: иудеев и язычников), двух законов (естественного и духовного) и пр., всегда объединяемых стоящим посреди них Логосом. [3875] Добродетель Христова «покры небеса» (Авв. 3:3): Его праведность превосходит и внешние силы, ибо Он — не простой человек, но и Бог. [3876] Господь «навел на море», на царей, «коней» Своих — апостолов, потрясающих проповедью покаяния «воды многи» (Авв. 3:15) — народы языческие. [3877] После этой проповеди, когда в нас воздвигается Солнце правды через ве́дение, то и луна, изменчивая плоть наша, приобретает устойчивость в добре («ста в чине своем», Авв. 3:11). [3878]

Утешительный голос иудейских пророков слабеет по мере духовного ожесточения народа. Взор созерцателя замечает приближение царства сатаны, и зрит судьбу пророков в связи с судьбами этого царства. Тут рядом с пророческими именами Иеремии, Даниила выделяется страшное имя Навуходоносора, и открывается зияющая пасть ада. Странным представляется лишь одно обстоятельство: почему Навуходоносор, обычно означающий диавола, называется в речи пророка Иеремии «рабом Божьим» (Иер. 27:6), [3879] и в рабство ему предается вся земля. Но тут нужно знать, что диавол бывает не только врагом Божьим, склоняя нас ко страстям, но и отомстителем Божьим, наводя на нас, по попущению Божию, невольные страдания, заставляющие нас образумиться, хотя диавол и не имеет в виду этой благой цели Промысла, а хочет насытить свою ярость и тяжестью страданий толкнуть нас на отчаяние, хулу и конечную погибель. Все, кто проходит делание («живущие в Иудее») и созерцание («в Иерусалиме») только ради славы людской, без дел правды, и гордятся своими успехами, предаются для наказания Навуходоносору — диаволу, и если добровольно подчинятся и с благодарностью примут наказание, то не лишатся состояния добродетели и ве́дения (останутся на земле своей). А кто не примет, тот лишится их. Такое же наказание распространяется и на многих «царей», т. е. на людей, преданных разным плотским порокам. В деле наказания диаволу помогают данные ему «звери сильные», т. е. демоны. [3880]

Иудеи не вразумились наказанием, не позаботились о стяжании духовных благ, и попали в плен страстей, в землю халдеев, где делаются идолы грехов, [3881] храм же стал жертвой огня страстей (2 Цар. 36:19). [3882] И замечательно, <что> никто из святых добровольно не шел в Вавилон, не стремился к худшему, оставляя лучшее. Если же некоторые и перешли туда, то по необходимости, ради пользы других: оставляя возвышенные созерцания, они преподают простые наставления об укрощении страстей. [3883] Лишь немногие удостоились созерцать, как Иезекииль, славу Божественного Логоса; с ней созерцали и все произошедшее от Него — идеи миров мысленного и чувственного, гармонически объединенные друг с другом, как колесо в колесе (Иез. 1:16). [3884]

Пленение Вавилонское — символ падения человечества. Несоблюдшие духовного закона, закона ума, отводятся в «Вавилон» — состояние, соответствующее смешению вещества, к которому наклонилась их падшая воля, под власть «Навуходоносора», естественного закона, лежащего на человеке со всей тяжестью естественных немощей и страданий. Такие просят оставшихся в бесстрастии и истинном ве́дении (Иерусалиме) молиться за Навуходоносора, естественный закон, и сына его Валтасара (Вар. 1:11), сообразного с ним навыка, чтобы дни их, помыслы закона естественного, стали как помыслы закона духовного. [3885]

Что утратил еще первый человек в падении и к чему вообще пало человечество, показывает в ответной речи к иудеям пророк Иезекииль, указывая на благодеяния Божии и предостерегая иудеев от такого падения. Человек за падение был осужден на рождение из семени, как трава («корень твой и бытие твое от земли Хананейской», Иез. 16:3), и от крови, как животные («бытие твое»); и похотение его («пуп») ничем не было связано, и не омыт он был водою духовного ве́дения, и не осолен солью естественной деятельности, и не повит пеленами созерцаний идей бытия, удерживающими душу от рассеяния во внешнем бытии. Но Господь очищает немощь нашу. Все это дал человеку и восстановил в чистоте Сам Божественный Логос в Своем воплощении. [3886]

Красноречиво описывается осуждение естественного закона и суд Божий над Навуходоносором (Дан. 4:22–23). Естественный закон осуждается на изгнание «от людей», из рая — в мир сей, т. е. от духовных созерцаний к неразумной привязанности к чувствам, и на «обитание со зверями», т. е. со страстями и возбуждающими их демонами; вот порча естественных добрых задатков чуждыми наслоениями. В силу такой порчи, для поддержания духовной жизни нужно пастись на траве трудов добродетели и «естественного созерцания» природы, и орошаться «росой неба», силой Промысла или естественного закона, окончательно все же неуничтожимого, или же росой познания мысленного мира из мира видимого, и пребывать в таком состоянии семь лет, во все седмеричное продолжение века сего, после которого при воскресении естественный закон восстановится в первоначальной красоте. Слова: «оставьте пень древа в земле» означают, что семя добра в естестве не уничтожается совершенно грехом и может снова дать ростки и возвратиться к прежнему величию. [3887]

Но в земле страстей зло обыкновенно развивается все больше и больше, и кто обоготворил чрево по сластолюбию (Ваала), тот будет поклоняться и золотому истукану, т. е. сребролюбию (Дан. 3:1). [3888] Процветет и жестокая клевета, как показывает история Сусанны (Дан. 13:1), и от этой беды не иначе можно избавиться, как надеясь, подобно ей, на Бога, единого сильного избавить и утешить от клеветы. [3889]

Как ни велико падение человека, однако возможно для него возвращение из плена страстей и спасение из состояния падения. Эта сторона, конечно, больше всего интересует созерцателя-аскета, и внимание его сосредоточивается на таинственной личности Зоровавеля, избавителя из плена Вавилонского. Зоровавель по значению своего имени («семя смешения», «ток смешения, или рассеяния», «упокоение») есть ум, получивший в смешении страстей семя правды и просвещение ве́дения к духовному познанию видимой природы, и пришедший к полному упокоению в Истине и Благе. [3890] Но прежде чем достигнуть этой цели, Зоровавелю пришлось выдержать борьбу с двумя юношами (2 Ездр. 3:5, 10–12) — демонами, которые думали привлечь на свою сторону естественный закон (Дария, γεγεά), все ограниченное и тленное естество, подлежащее чувствам и времени, [3891] обольщением «вина» — сладостью страстей — и царской власти — тщеславием. Но Зоровавель убедил естественный закон, царящий в естестве, что сильнее всего «женщины», т. е. добродетели с их концом — экстатической любовью к Богу — и «истина» — неизреченное познание Бога (γνῶσις), и вместе с этим убедил его выпустить силы души из порабощения чувствам, чтобы можно было им достигнуть состояния добродетели (Иудеи) и бесстрастия (Иерусалима) и там построить Богу «храм» ве́дения. [3892] Ум, освободившись от власти естественного закона, подняв лицо свое «к небу», на высоту созерцания «прямо Иерусалиму» (2 Ездр. 4:58–60) — состоянию бесстрастия, с благодарностью исповедует, что все успехи на пути нравственного совершенствования — в добродетели («от Тебе победа»), ве́дении («мудрость») и достижении через них Божественной красоты («слава») — дарованы ему Богом. [3893]

Но как плен Вавилонский означает не только падение каждого человека, но и вообще падение всего человечества в лице прародителя, так и великий избавитель из плена означает не только всякого спасаемого, но и Вождя спасения, впервые показавшего на Себе путь спасения. Зоровавель — это Господь Иисус Христос, рожденный в «смешении» естества человеческого, но не оставшийся пленником греха. Он убедил естественный закон, что для спасения лучше всего добрая совесть («жены») и вера («истина»), и вывел нас из Вавилона в Иудею, с земли — на небо, от порока — к добродетели, от смерти — к бессмертию, и построил сожженный страстями храм ве́дения Бога, и в Своем неизреченном воплощении восстановил падшее человеческое естество («скинию падшую», Ам. 9:11), и притом в большей славе, чем при создании (чем слава первого храма, Агг. 2:10), ибо второе общение Его с нами было ближе и полнее, чем первое. [3894]

Этого духовного Зоровавеля, великого строителя храма Божия, созерцал и пророк Захария (4:9–10). Он видел камень из чистого олова в руках Зоровавеля — веру (камень) во Христа, карающую не принявших ее и покрывающую славой соблюдающих ее через заповеди (олово — сплав из свинца, символа наказания, и серебра), и всегда действенную в делании добра в руках. Этот камень есть и Сам Христос, лежащий на падение демонов и плотского мудрования и восстание добродетели и ве́дения, состоящий из Божества и человека. На камне «семь очей Господних, призирающих на всю землю» — семь даров Духа (Ис. 11:2), даруемых Господом верующим; ими взирает Бог на каждого, с верой проходящего путь добродетели. [3895]

Каково богатство духовной жизни заключает всякий ум, ведомый Господом из плена страстей к небесному Иерусалиму вечной жизни, это таинственно показывает число людей и скота, выведенных Зоровавелем из Вавилона (2 Езд. 5:41–42), выяснению чего посвящен 55-й вопросоответ к Фалассию, построенный всецело на сложной символике чисел.

Совершают путь к вышнему Иерусалиму те, кто получил вышечувственное рождение (выше 12 лет — выше 5 — чувственный мир, находящийся под 7, — временем) и достиг (число их 43 360) [3896] совершенного усвоения добродетели (40 000 = 4 мириады, 4 добродетели = 4 преуспеяния в нравственной жизни и 4 ἀπάθειαι <бесстрастия>) и правильного разумения богословия (3000, т. е. учения о Св. Троице) и путей Промысла Божественного о спасении людей (300 = Т: форма этой буквы указывает на всеобъемлющий Промысел и на важнейшую тайну Промысла — Крест; 300 = 200, т. е. естество, φύσις (= материя, ὕλή или 4 стихии х 5 — вид, εἶδος, постигаемый 5 чувствами) + 100, совершенная добродетель (= 10 заповедей х 10), приумножив естественную способность к добродетели постижением идей заповедей (6x10 = 60). [3897] На этом пути человека сопровождают безукоризненные страсти («жены») и помыслы («дети»), но они не входят в блаженную жизнь (в исчисление идущих в Иерусалим). Добродетельная жизнь (7307 [3898] рабов) человека в веке сем (7000), проходящая в постоянном попечении (300) о духовном совершенствовании и завершаемая бесстрастием (7), возводит разум и мысль его (рабы-евреи) к духовным созерцаниям (к освобождению после 6 лет, т. е. по прохождении практической философии), а страстные силы души (рабы-иноплеменники) — θυμός и ἐπιθυμία — обращает в будущей жизни (освобождение через 777 лет, т. е. по истечении времени этой жизни) к вещам Божественным. Духовные созерцания имеют своим предметом (а) познание (5; всех познаваемых видов бытия пять) основных идей (λόγοι) ве́дения о мире мысленном (800) и основных сил (λόγοι) добродетелей (50 = 7x7 + 1 = завершение движения практической способности), которое в особенности откроется в будущей жизни (855 певцов), [3899] и (б) познание духовных идей мира чувственного (400), находящегося под чувствами и временем (5х7), по естественному созерцанию (435 верблюдов). Но при атом должно постоянно продолжаться и напряженное течение по практической философии (7736 коней; [3900] 7700 — время деятельности; 36 = 6х6 — способность к практической деятельности), и сохраняться достигнутое бесстрастие (845 мулов; [3901] мул — символ бесплодия, в данном случае — ко злу; 800 — ἀπάθεια, бесстрастие в отношении к чувствам — 5 — и миру чувственному — 40), и <должно> с неизменностью постоянно исполнять телесные подвиги (5525 ослов; осел подъяремный — символ тела, носящего труды добродетели; число 5 при умножении на нечетные постоянно возвращается к себе; это ἀριθμὸς σφαιρικός [3902]). [3903]

Те же самые идеи можно применить для обозначения разных нравственных состояний в Церкви, в коей есть и мужи, по побуждениям любви проходящие добродетель, и рабы, совершающие это по страху наказаний, и люди деятельные и созерцательные, в той или иной степени достигающие идеала добродетели и ве́дения. [3904]

Основная цель совершающих указанный путь — построение храма Богу, образование своего ума путем добродетелей и созерцаний в место обитания Богу. И подвижники деятельные (Зоровавель) и созерцательные (Иисус) трудятся над этой задачей и с ними — все избавившиеся из плена страстей, смиренно исповедующие Бога (Иуда) и переносящие страдания правды ради (Вениамин). Но, услышав об их успехах, являются племена самарянские и предлагают помощь в построении храма Богу Израилеву (1 Ездр. 4:1–3). Племена эти не что иное, как демоны, внушающие подвижникам помыслы гордости, тщеславия, человекоугодничества и лицемерия — (племена из Вавилона, Хуфа, Эмафа, Евеи <Аввы или Аия>, 4 Цар. 17:24) — и старающиеся, таким образом, отклонить их от пути добродетели под видом помощи в их подвигах (построении храма) и заботливого будто бы указания недостатков в их жизни. Таким племенам отказывает Зоровавель в участии в построении храма. [3905]

Сколько дает материала светлая личность Зоровавеля, столько и откровения его великого современника — Захарии. Здесь та же тема бегства из греховного Вавилона, от «земли северные» (Зах. 2:6–7), земли мрачной, лишенной света ве́дения; и тоже предлагается всем живущим в «дщери вавилонской» — злом навыке — спасаться в Сионе — в Церкви. [3906] Церковь и созерцает пророк Захария под видом золотого подсвечника с лампадою и семью светильниками, и чашками к ним и двумя маслинами по сторонам лампады (Зах. 4:2–3). Подсвечник своей чистотою, блеском, отсутствием порчи и тления, и другими качествами золота указывает на свойства Церкви.

Во главе Церкви стоит Христос (лампада) — истинный Свет для всех. Он подает в ней дарования Св. Духа (7 светильников, ср.: Ис. 11:2–3), образующие разные степени в Церкви, по различию духовно-нравственного совершенства ее членов, но главным образом следующие три: (а) очищение (κάθαρσις) через страх Божий, благочестие и ве́дение; (б) просвещение (φωτισμός) через дух крепости (в перенесении невольных страданий), совета и разума, и (в) совершенство (τελειότης) через дух мудрости (познание богословия), приводящей к обожению. Все члены Церкви должны иметь соответствующие расположения («чашки») к восприятию благодатных даров Духа, питая эти расположения Божественными помыслами, возжигаемыми, наподобие елея, из двух маслин, Ветхого и Нового Завета, путем созерцания. [3907]

Все, что применимо к великому храму Божию — Церкви, вполне приложимо и к малому храму — душе каждого, разумной, нетленной, почтенной царственным достоинством самовластия. Лампада в ней — вера в Сына Божия, по которой Он сходит в нее и возжигает в ней свет ве́дения; вместе с Ним подаются и семь даров или просвещений Духа. Логос стоит посреди двух маслин, двух Заветов, двух законов (естественного и духовного), Промысла и суда, высшее проявление которых в воплощении и страданиях Логоса, созерцании и делании, вере и доброй совести, <посреди> двух народов (ср.: Зах. 4:3), души и ума, мира мысленного и чувственного, настоящей жизни и будущей. [3908]

Захария не только созерцает внутреннюю красоту Царства Христова, но и разрушение враждебного ему царства зла. Это показано ему в видении серпа летящего, несущего клятву на дом вора и клятвопреступника (Зах. 5:1–4). Серп летящий означает собою Христа, сперва промыслительно расширившегося в 10 заповедей (10 локтей длины), а потом сошедшего с неба («летящего») и воплотившегося (20 локтей ширины = 5 чувств х 4 стихии). Христос стал серпом, отсекшим в естестве страсти. Он же стал действенным проклятием клятвы греха: Он безвинно принял на Себя клятву смерти (последствия греха) и тем разрушил власть диавола, этого «вора», присвоившего себе творение Божие, и теперь коварно увлекающего его к страстям, и «клятвопреступника», дающего людям ложное обещание Божеской славы, и теперь отклоняющего людей от истинных духовных благ к мнимым. Вместе с этим Господь разорил и дом диавола, разорил все, чем он обольщал людей, все «деревья и камни дома», т. е. идолов и жертвенники, похоти и бесчувственность к добру. В Писании упоминаются как бы два дома: дом вора и дом клятвопреступника. Это — оба вида лести диавольской — (а) один, приводящий душу к духовному неве́дению (ἄγνοια) через отвлечение ее от духовного к чувственному познанию мира; (б) другой, влекущий ее через естественные «страсти» — к неестественным постыдным страстям. Под вором можно еще разуметь лицемера, коварно ворующего доброе о себе мнение, под клятвопреступником — нарушителя обета доброго жития. [3909]

Захария видит, как дело Христово разрослось через деятельность апостолов. Из двух гор — Воплощения и страдания Господа — вышла четверка колесниц, Евангелий (Зах. 6:1), которая уврачевала язвы греха в стране тьмы. [3910]

Знал о пришествии Солнца правды [3911] и Малахия (4:2), и созерцал Его принесшим исцеление на крыльях Своих, т. е. через два Завета или через Промысл и суд. [3912]

<Псалмы>

Из учительных книг Ветхого Завета книга псалмов, бывшая всегда на устах у всякого подвижника, представляет, конечно, более всего материала для возвышенных созерцаний. <Псалмопевец — носитель Духа, находящийся всегда «в обстоянии» и борьбе, нищете — образ подвижника.> Враги псалмопевца — это демоны, «окрест нападающие» (Пс. 3:7) на подвижника, нападающие и спереди — через вещество, и сзади — через воспоминание о грехах, и слева — через плотские страсти, и справа — через тщеславие. [3913] В особенности окружают подвижника демоны блуда, изгоняя целомудрие (Пс. 16:11), [3914] наполняя лядвия «поруганиями» (Пс. 37:8), [3915] стараясь вогнать в персть плотских удовольствий душу его, и в землю чувственного заблуждения утробу его, т. е. пожелание его (Пс. 43:26). [3916] И, наконец, незаметно, как острой бритвой, срезать лукавыми кознями благодать добродетели и ве́дения (Пс. 51:4). [3917] Но подвижник сохраняет «пути жестоки» (16:4), пути добродетели, [3918] и именем Господним (Пс. 43:6–7) прогоняет демонов. [3919] Они посрамляются, находя ум подвижника не склоняющимся ко страстям, и устыжаются «зело вскоре» (Пс. 6:11), видя его прилежащим духовным созерцаниям, [3920] и погибают (Пс. 9:4), отраженные его бесстрастием. [3921] Меч их — жестокий помысл хулы, по молитве подвижника входит в сердца их (Пс. 36:15). [3922] Во время особенно тяжелых обстояний демонских подвижник решается «онеметь и умолчать и смириться» (Пс. 38:2–3), прибегая к подвигам деятельного любомудрия и оставляя созерцание природы. [3923] Но уразумев их лукавые козни и отсекши помыслы, становится опытнее и прозорливее и может сказать: «и воззре око мое на враги моя» (Пс. 91:12). [3924] И «похвалится всяк кленыйся» Богом, обещавший добрую жизнь и исполнивший обещание. [3925]

Борьба с демонами ведется на почве еще более упорной борьбы со страстями. Человек, по грехопадении «приложившийся к скотам бессмысленным и уподобившийся им» (Пс. 48:13), [3926] должен все время в веке сем трудиться, чтобы в будущем веке «живу быти до конца» (Пс. 48:9), уже без усилий со своей стороны получая обожение. [3927] Теперь он по силе введенного грехом скотского рождения в «беззакониях» Адама, т. е. в преслушании воли Божьей, зачинается во «грехах» Евы (Пс. 50:7), т. е. в похоти к удовольствиям, рождается [3928] и нуждается в обновлении «духа правого» во утробе его (Пс. 50:12), т. е. в освобождении от лукавых помыслов и наполнении Божественными помышлениями, и в создании «сердца чистого», отрешенного от всякого влечения, кроме стремления к Богу. [3929] Но сердце плененного грехом человека забыло о вышнем Иерусалиме, а вместе с этим забыта им и «десница», духовное делание, подвиги добродетели, и умозрительная сила разума, «язык» прилип к «гортани» (Пс. 136:5–6), к плотскому самолюбию, и не в состоянии двинуться ко вкушению Божественных благ. [3930]

Чтобы избавиться от падения, подвижник и сам стремится, и других убеждает не быть, подобно коням (Пс. 31:9), падкими до чувственных удовольствий, и не быть, подобно мулам, бесплодными к добру, [3931] уклоняться «от зла», т. е. страстей, и творить благо (Пс. 33:15), [3932] оставить раздоры, «суету» (Пс. 4:3), т е. подозрения на брата, [3933] клевету на жизнь добродетельного человека («брата твоего») и на мужа, украшенного мудростью («сына матери», Пс. 49:20), [3934] и принести жертву хвалы (Пс. 49:23), т. е. умерщвления страстей и приведения к Богу всех сил души. [3935] И во всем остальном надо всегда уповать на помощь Божию, ибо только Бог и может оказать ее. Когда подвижника, выбирающегося из тины грехов, оставляют «отец» его — закон плоти — и «мать» — чувство (26:10), то Господь принимает его, усыновляет, и дает ему писаный закон, и подвижник верит, что по завершении телесного служения закону достигнет ве́дения, увидит «благая Господня». [3936] И твердо его упование, ибо «совет Господень» о неизреченном истощании «во всех пребывает» (Пс. 32:11), охватывая все века, и «помышления сердца Его», пути Промысла и суда, «в род и род», руководя всеми поколениями. [3937] Господь, воплотившись, наступил на «запады» (Пс. 67:5), на плоть, гнездилище греха, и уничтожил в ней восстания страстей. [3938] Настал «день, его же сотвори Господь» (Пс. 117:24), настал свет евангельской благодати, явился Сам Свет — Христос, источник истинного ве́дения. [3939] Явился камень, ставший «во главу угла» (Пс. 117:22), т. е. Церкви, угла, образованного из двух стен, иудеев и язычников. [3940] Подобно «неясыти пустынной» (Пс. 101:7), детей которой убивает в пустыне змей, но которая умеет оживлять их дыханием своим, Господь оживил укушенных змием чад Адама и Евы. [3941] Теперь милость Божия многократно проявляется в жизни праведника. Через смирение и труды добродетели («виждь смирение мое и труд мой», Пс. 24:18; 118:153) оставляются ему грехи. [3942] Начинается стяжание добродетелей (птицы), целомудрие («еродиево жилище», Пс. 103:17) предводительствует ими. [3943] По молитвам дает ему Господь «державу» (Пс. 85:16) на страсти «рабу Своему» (упражняющемуся в делании), и спасает «сына рабы Своея», сына мудрости, даруя ему ве́дение. [3944] Он возвышает нищего духом от земли (Пс. 112:7) плотского мудрования и «гноища» страстей. [3945] Писаный «закон» служит «светильником» (как имеющий еще оболочку символов) ногам его (Пс. 118:105), т. е. во все течение его жизни, а благодатный духовный закон — «светом» (как свободный от символов) «стезям его» — жизни созерцательной, изучающей смысл бытия и деятельности, в том и другом светит Логос, рассеивающий ночь зла. [3946] И Господь подает блага плодородия и умножает пшеницу, вино и елей (Пс. 4:8; 103:15), т. е. понимание идей добродетелей, пламенное влечение к Богу, мягкость и намащенность бесстрастия, [3947] питает «хлебом ангельским» (Пс. 77:24), духовными созерцаниями. [3948]

И благословляет Господь «венец лета благости» Своей (Пс. 64:12), завершая отдельные просвещения в течение года общим и главным венцом — верой, украшающей ум возвышенными догматами или, лучше, Божественным Логосом, Который осеняет ум разнообразием путей Промысла и суда, проявляющихся в воздержании от вольных страстей и терпении в невольных страданиях (πάθη), и через благодатное обожение делает его краше Себя. [3949]

Получая такие благодеяния, подвижник благодарно прославляет Бога, Который «велий и страшен есть над всеми окрестными Его» (Пс. 88:8). Из этих окрестных Бога проходящие практическую философию стоят сзади, естественное созерцание видимой природы — слева, невещественное ве́дение бытия мысленного — справа, а имеющие пламень страсти любви Божественной стоят лицом к Лицу. [3950] Все воспевают Бога как Господа (Пс. 46:2–3), дарующего рабам Своим заповеди, Вышнего, возводящего на высоту ве́дения, Страшного, как Судию, Царя, как раздателя благ по достоинству, Великого, как преестественно спасающего нас через противное (дающего жизнь через смерть Свою). [3951] И лучшее восхваление Бога — благоугождение Ему. Поэтому псалмопевец приглашает взять «псалом» (Пс. 80:3), вдохновенное учение, и дать «тимпан» (= тело), т. е. приняться за умерщвление плоти подвигами, и представить Богу «псалтырь» — дух, с «гуслями» — душой, [3952] и воспевать Бога «в псалтыри десятиструннем» (Пс. 143:9) — на пяти сопряжениях сил души — ума и разума, мудрости и благоразумия, созерцания и делания, ве́дения и добродетели, незабвенного ве́дения и веры, по которым душа соединяется с Истиной и Благом; на этой псалтыри льются звуки 10 заповедей, издаваемые Логосом. [3953] Кто через добродетель и ве́дение привел тело в гармоническое сочетание с душой, тот стал гуслями и двором, и храмом (Пс. 91:4, 14) для прославления Бога, гуслями — по стройности добродетели, двором — по широте созерцания, храмом — по чистоте ума своего, ставшего достойным для обитания Логоса, [3954] Псалтырь и заключается призывом хвалить Господа «в гласе трубнем» (Пс. 150:3–5), в памяти о дне воскресения, хвалить «во псалтыри и гуслех» — языком и устами, «в тимпане и лице» — во плоти и душе, «во струнах и органе» — сердцем и утробой, и, наконец, в «кимвалах» ланит. [3955]

При помощи Господа успешно протекает жизнь праведника, <которая> начинается с внешних подвигов. Тут он руководится не только одним расположением к Божественной благодати, но и страхом наказания («милость и суд воспою», Пс. 100:1), [3956] и по этим побуждениям ведет добродетельную жизнь («пою»), стараясь постигнуть смысл каждой добродетели на совершаемом им «пути непорочне» и, таким образом, узнать пришествие к себе Бога (Пс. 100:2). [3957]

<Растет и его ревность.> Преуспевая в добродетелях, он «воутрия» избивает не только вся «грешныя земли», страсти телесные, но и вся «делающие беззаконие», страстные помыслы (Пс. 100:8), [3958] чтобы с корнем уничтожить зло. Чтобы не быть побежденным от лукавых врагов, он усиливает подвиги. Он стрясает с себя (Пс. 108:23) внутреннюю нечистоту, как саранча — шкуру. [3959] Склонность к страстям (колени) ослабевает от поста, и похоть (плоть) изменяется при потере привлекательности удовольствия («елея ради», Пс. 108:24). Праведник становится поношением для нечистых демонов, и сам подвергается от них поношению — напоминанию о прежних согрешениях; они кивают на него «главами», движут на него помыслы злые. Но праведник обращается к высшей помощи, к Господу своему по совершении дел заповедей и к Богу по созерцанию, и просит спасения «по милости» Его (Пс. 108:26), ради искупительного дела, этой высшей милости, без которой невозможно никак умилостивление. Тогда все познают, что это — «рука» Господня, спасение Господне (или утруждение плоти подвигами добродетели). Демоны будут «проклинать», напоминать о прежних грехах, а Бог «благословит», подаст добродетель и ве́дение в большей степени. Восстающие на праведника через вольные и невольные страсти будут посрамлены, облекутся в «срамоту» — печаль по поводу недостижения цели, и оденутся «студом своим» (Пс. 108:29), стыдом друг перед другом по поводу неудачи, а праведник возрадуется и будет прославлять Бога «устами» — делами своими, ибо Господь стал одесную смиренного, — в области духовной мудрости, спасая от «гонящих» слева, от мудрования плоти (Пс. 108:30–31). [3960]

В «Изъяснении 59 псалма» [3961] преп. Максим следует тому же аллегорическому методу истолкования, как и в других своих экзегетических сочинениях. Псалом представляет собою торжественную песнь Давида по поводу победы над сирийским царем Адраазаром (2 Цар. 8:1, 10:7, 19). По созерцаниям же преп. Максима, в данном псалме раскрывается история нашего спасения во Христе. Самое надписание псалма: «в конец о изменитися хотящих» означает: (1) перемену в произволении людей, которая совершится к концу времен через пришествие Христа, перемену от неверия к вере, от порока — к добродетели и (2) перемену в естестве людей в конце веков через всеобщее воскресение и изменение от тления в нетление. Давид — это Христос, духовный царь Израиля, победивший диавола (Адраазара), попаливший огнем воплощения страсти (Месопотамию) и рабство естества веку сему (Сирия, Сова) [3962] и истребивший источник этого порабощения — привязанность к плотскому и временному (Соляная долина, 12 000). Первые слова псалма изображают собою отриновение человечества Богом по грехопадении и искупление («ущедрил») через воплощение Сына Божия (ст. 3). Далее изображается попечение Божие об обращении людей на путь истинный: первое орудие — это слово Божие, которое потрясает сердца («землю») [3963] и совесть людей и поучает их возвышаться от зла к добру, от жизни чувственной — к духовной; второе — благодатное возрождение, уврачевавшее язвы души. На этом пути спасения Господь назначает верующим подвиги практической философии [3964] и кары на неповинующихся («показал еси жестокая»), и вслед за очищением, даруемым по практической философии, подает и ве́дение духовных умозрений («вино умиления»); [3965] причем эти духовные созерцания («возлюбленные») сохраняются от внешних соблазнов чувств («от лица лука») через умерщвление плоти («знамение»). [3966]

Основой всего этого духовного преуспеяния является искупление, совершенное Христом («десницей», ст. 8), [3967] и благодатные дары Св. Духа («услышь»). Всякий человек, достигший определенной степени духовного совершенства, должен научать («разделю») [3968] добродетели («Сикиму») [3969] других; во внутренней своей жизни он по справедливости владеет откровением неизреченных тайн чрез θεωρία (Галаад), забывает в силу этого (Манассия) о понесенных ради добродетели трудах, надеждой (Ефрем) укрепляет свою веру и предается молитве (Иуда), началу («царь») всякого добра, и трудам практической философии, очищающим от страстей («коноб») [3970] плотских («Моав») и приводящим через подвиги воздержания («сапог») [3971] к умерщвлению плоти («Идумея») и покорению демонов («иноплеменников»), после чего ему остается только при помощи Божией достигнуть таинственных созерцаний мудрости («град ограждения»), [3972] или γνωστικὴ θεωρία.

Господь пасет праведника на «месте злачнее» — практической философии и на «воде упокоения», духовного ве́дения бытия (Пс. 22:2), и таким образом обращает его от порока к добродетели. Праведник, проходя среди «тени смертной», т. е. сей жизни, не убоится зла, ибо пребывает с Богом, находясь в познании Св. Троицы и сделав страстную часть души бесстрастной. [3973] Суд Божий («жезл») и Промысл («палица») [3974] наставляют и утешают его (Пс. 22:4). [3975] Господь приготовил ему трапезу практической добродетели против духовных врагов и «умастил главу» (ум) его «елеем» созерцания, и напоил «чашей» ве́дения (Пс. 22:5). И «милость» Господня — Слово Божие преследует его, пока не достигнет, чтобы вселить его «в дом Господень», Царство Небесное, «в долготу дней» вечной жизни (Пс. 22:6). [3976]

Созерцателю открывается духовное ве́дение тварного мира. «Небеса поведают славу Божию», дают понятия (λόγοι) в области богословия, и твердь возвещает «творения руку Его» (Пс. 18:2), пути (λόγοι) Промысла и суда Его. [3977] Но хотя духовная жизнь развивается постепенно, подвижник восходит «от силы в силу» (Пс. 83:8) по добродетели и от славы в славу по ве́дению, [3978] это еще — состояние подготовительное к вечному жилищу, время странничества души, и «много пришельствует» она (Пс. 119:6), [3979] пока достигнет завершения движения и соединения с Богом, и пройдет «в место селения (σκηνῆς) дивна», до состояния бесстрастия, когда Логос украшает душу, как скинию, разными добродетелями, «до дому Божия» (Пс. 41:5) ве́дения, составленного из многих созерцаний, через который Бог вселяется в душу, наполняя ее мудростью. И совершает это <Логос> «во гласе радования и исповедания», ибо чем больше душа будет преуспевать в созерцании, тем громче и чаще будут ее мысленные гласы, как благодарение за Божественные озарения. [3980] И всякий подвижник сознает всегда, что он «пресельник» есть у Господа и «пришелец» (Пс. 38:13), деятельный подвижник является пришельцем во плоти, стараясь выйти из пристрастия к ней и всему чувственному, а созерцатель — уже в самой добродетели, как ходящий в жизни этой лишь в сени и образе будущих благ и старающийся возвыситься над познанием истины в зерцале и гаданиях. [3981] Это сознание заставляет его стремиться к высшему постижению Бога. Он сознает, что кто думает познать Бога обыкновенным путем в пределах естества, тот лжец и враг Божий (Пс. 65:3: «Во множестве силы Твоея солжут Тебе врази Твои»). [3982] Напротив, нужно отрешиться от всего тварного, ослепнуть по отношению к миру, ибо только таких Господь «умудряет» слепцов (Пс. 145:8). [3983] Нужно отрешиться от многого, чтобы познать Бога (Пс. 45:11: «Упразднитеся и разумейте, яко Аз есмь Бог»), нужно упраздниться от делания греха, от неги плотской, от общения с нравственно беспечными людьми, от занятий, не свойственных жизни по Богу, от чувственного бытия, растлевающего ум, от своей воли. [3984] Последовательное восхождение ума к Богу совершается на высших ступенях созерцания. Здесь «бездна бездну призывает» (Пс. 41:8), <когда> в великолепии чувственного мира ум созерцает идеи (λόγοι) мира мысленного, [3985] или, лучше, когда сам ум, представляющий собой как бы бездну (глубину) помыслов, пройдя чувственный и мысленный мир, прекратив движение, призывает поистине неизъяснимую бездну Божественной премудрости дать «глас хлябий» своих — отражение непостижимых путей (λόγοι и τρόποι) Промысла, чтобы он мог постигнуть Бога «в земле Иорданской», где совершилась тайна сошествия во плоти, в которой и дана людям величайшая из истин. [3986] <Это — призывание богословского ве́дения.>

<Экстаз>

Цель всех стремлений подвижника и его возвышения к Богу — обожение, что и совершится вполне в будущей жизни, когда Бог «станет в сонме богов» (Пс. 81:1). [3987] На суде выяснится преимущество праведности: «помышление человеческое» (Пс. 75:11), несовершенный добрый помысел «исповестся», будет приносить покаянное исповедание Богу, а «останок помышления», устойчивое расположение в добре, будет «праздновать», веселиться. [3988] Всех «врагов» — грешников — попалит «огнь», который пред Господом «предыдет» (Пс. 96:3), [3989] и погибнут «грешники» (Пс. 36:19), т. е. грехи, ибо у всех восстановятся естественные (безгрешные) силы, и все познают Бога, одни — получая от Него просвещение, а другие — наказание, опадение. [3990]

<Новый Завет>

Если Ветхий Завет был образом Нового, то этот, в свою очередь, является образом откровения в будущей жизни, [3991] и под буквой своей содержит высшие и неизреченные тайны вечной жизни, проникнуть в которые не все достойны. Это те тайны, которых не мог бы вместить и сам мир, если бы их записать (Ин. 21:25, ср.: 16:12). [3992] Их них Логосом подаются лишь некоторые просвещения всякому человеку, грядущему волею в мир добродетелей (Ин. 1:9). [3993] Большею частью эти тайны непостижимы. Но евангельская история таинственно повторяется в душе каждого верующего во Христа, ибо Господь всегда вселяется в него, проходя в нем течение добродетели и возвышаясь в ве́дении и славе. [3994] Христом поэтому является каждый живущий по Христу. [3995] Это служит часто руководящей идеей в толковании евангельских повествований.

<Святое Евангелие>

<Деяния святых апостолов>

Таинственное сошествие Св. Духа в десятый день по вознесении означает, что Господь во вознесении прошел девять чинов ангельских, подавая им просвещение ве́дения, после чего даровал Духа и людям; что и теперь <Он> восходит в нас через 10 заповедей, поскольку мы восходим к нисходящему до нас Духа Господа. [4160]

В истории ап. Петра обращает на себя внимание видение в Иоппии плащаницы (Деян. 10:10–16). Из этого видения подвижник, с верою стремящийся к совершенству, научается, что для духовного созерцания, имеющего своим предметом идеи, λόγοι, бытия в мире чувственном, нет ничего нечистого и дурного, что тление и борьба естества замечаются только при чувственном рассмотрении природы. То обстоятельство, что плащаница — чувственный мир — спускалась с неба, указывало на гармонию мысленного (небесного) и чувственного миров в их основаниях (λόγοι). Петр по голосу с неба должен был встать, заколоть Словом Божиим пристрастие к чувствам и одним умом созерцать (вкушать) идеи чувственного мира без внешних символов. Троекратное повторение этого повеления побуждает трижды, т. е. по практической, естественной и богословской философии, «встать», отрешившись от страстей, от чувственного созерцания, от заблуждения многобожия; заклать страсти похоти (пресмыкающиеся), гнева (звери), гордости (птицы), направив силы души к духовным благам; заклать ложные мнения о бытии и Боге и стяжать добродетель, духовное созерцание и познание высочайшего богословия. Получив такое повеление, подвижник переходит от трудов по практической философии (Иоппия, «сторожевая башня», ве́дение, необходимое среди искушений — «при море», в колене Иссахара, труда) к духовным умозрениям (Иерусалим). [4161]

Ту же идею перехода из низшего в высшее состояние выражает дееписатель, повествуя об освобождении ап. Петра из темницы (Деян. 12:4–11). Деятельный ум, будучи схвачен плотским мудрованием (Иродом), подпадает гнету страстей, совершаемых и соизволением, и самим делом (две стражи). Избавляется он «ангелом», практической философией, которая выводит его из страстей (через две стражи) и приводит к «железной двери, ведущей в город» (чувственный мир), к непреодолимому пристрастию чувств к чувственному миру; эту дверь ум открывает через естественное (духовное) созерцание и безопасно переходит к сродному миру умопостигаемых вещей. [4162]

Еще более привлекает преп. Максима история ап. Павла, ума созерцательного, с самого начала духовной жизни сбросившего с очес «чешую» (Деян. 9:18), неправильные мнения, чтобы созерцать Писание по духу, а не по букве. [4163] Этот ум проповедует, что Бог не живет в рукотворных храмах (Деян. 17:24), и что наиболее подходящим обиталищем для него является ум. Этому, по-видимому, противоречит то, что Бог обитал в ветхозаветном храме. Но Господь лишь приспособительно к чувственному уму иудеев позволил построить Себе храм, образ нерукотворного храма, и обитал в нем образно, а не по существу, желая очевидной непригодностью этого слишком чувственного образа возвести иудеев к истине духовного служения, чего, однако, они не поняли, и образ потеряли, и ве́дению не научились. [4164] Между тем, человек может даже «осязать» (Деян. 17:27) Бога. Нужно только различать осязательной силой ума (путем созерцания) в природе — идеи (λόγοι) и внешние образы, в Писании — дух и букву, в себе — ум и тело. Останавливаясь на высшем в природе, Писании и человеке — на идеях, ум созерцательный, восходя к их Причине, находит Бога. [4165] Но более того, скорее мы существуем, живем, движемся в Боге, поскольку в Боге предсуществуют идеи (λόγοι) нашего бытия, благобытия (εὖ εἶναι) и вечнобытия, [4166] поскольку освобождаемся от жизни похоти и от движений гнева. [4167]

Святость ап. Павла привлекала чудотворную силу благодати, действовавшую через «платки и опоясания» его (Деян. 19:12). Кто принимал «опоясания», подвиги добродетели, и «платки», идеи созерцания, тот живоносной силой их исцелялся от недугов страстей и неве́дения. [4168] Но и сам созерцательный ум имеет в благочестии кожу, неуязвимую для диавола (Деян. 28:5). Найдя при невольном искушении (буре) приют в надежде на Бога (остров), он согревается от «костра» ве́дения, питаемого «сучьями», созерцанием видимой природы. При этом созерцании лукавая сила (ехидна), скрывающаяся в чувственных вещах для обольщения <ума>, думает нанести рану, влить яд страсти в осязательную силу ума (руку), но не может повредить уму, окрепшему в созерцаниях, и уничтожается при свете ве́дения. [4169] Этот ум, возвышаясь по степеням ве́дения, доходит до постижения Бога в экстатическом состоянии и испытывает здравое мистическое неистовство (Деян. 26:24), [4170] чего и удостаивается на высотах созерцания.

<Соборные послания апостолов>

В послании ап. Иакова преп. Максим останавливается на учении об искушениях и молитве. Христиане должны радоваться невольным «искушениям» (Иак. 1:2), т. е. страданиям, [4171] ибо благодаря им они становятся «совершении и всецели» (Иак. 1:4), т. е. получают силу бороться с вольными искушениями (плотскими удовольствиями) и невольными (печалями) через воздержание и терпение и соединяют во единое целое делание и созерцание. [4172] Христиане не получают по молитвам даже духовных благ, потому что «зле просят» (Иак. 4:3), со страстию, ради тщеславия. [4173] И молитва праведного «много может» в том случае, если она «поспешествуема» (Иак. 5:16) деланием заповедей; она помогает другому только тогда, если он исправляет свою прежнюю жизнь и творит дела добродетели, делая, таким образом, сильной молитву святого. Без этого условия она бессильна, как молитва Самуила за Саула или Иеремии за Израиля. [4174]

Первое Петрово послание в особенности дает новое для глубокомысленных созерцаний. <Это апостол надежды. > Знаменательны уже те слова (1 Петр. 1:6), что нужно «радоваться, будучи прискорбну в различных напастех». Естественное недоумение, как можно одновременно быть и в печали, и в радости, находит себе разрешение в признании, что печаль, как и радость, бывает двоякого рода, чувственная и духовная; чувственная печаль — при лишении удовольствия, как радость при достижении его, а духовная — при обилии грехов, как и радость при избавлении от них. Так как и вольные труды добродетели, и невольные страдания, причиняя чувственную печаль, очищают человека от страстей, то, очевидно, они доставляют радость духу. Поэтому люди, если они желают духовного совершенства ради избежания печали духовной, то даже и подпадая печали чувственной, радуются духом, ибо печаль ведет их к совершенству. [4175]

Другое недоумение касается того, какие необходимы были для пророков изыскания и исследования, когда им все являл Дух Святой (1 Петр. 1:10–11). Решается оно в том смысле, что в деле откровения имеет значение не одно действие Божественной благодати, а и естественных сил пророков, которые должны усилиями своего духа постигнуть открываемые им тайны, восприять их. Спасение, «о немже взыскаша пророцы», есть неизреченное единение души с Богом. В усвоении этого спасения пророки, в частности, научаются Духом Св. «искать» (ζητεῖν) причастия страстям Христовым, т. е. умерщвления греховного произволения и оживления его к добродетели, и «исследовать» (ἐρευνᾶν) пути и средства (λόγοι и τρόποι) этого нравственного преображения по практической философии, или «искать» «славы, следующей за этими страстями», т. е. будущего нетления естества, и «исследовать» пути и средства (λόγοι и τρόποι) достижения этого бессмертия или обожения, чтобы после сострадания Христу в веке сем («в кое время», καιρόν) получить также и сонаследие в Царствии Небесном. [4176]

Имя Христа означает всецелую ипостась Богочеловека. [4177] Поэтому, если ап. Петр называет Его «предуве́денным прежде сложения мира», то, очевидно, под Христом разумеет или всю историю Божественного домостроительства, предвечно предопределенную Богом, или воплощение Христово. [4178]

От радостных упований апостол возводит нашу мысль к грозному суду Божию. Даже и мертвым во аде было сообщено благовестие, «да суд убо приимут по человеку точию, поживут же по Боге духом» (1 Петр. 4:6). Это означает: носящие на теле мертвость Господа (мертвые), получив Евангелие, проповедь отречения от плотской жизни, умирают через разные бедствия и невольные искушения (принимают суд) для этой жизни («плотию»), а живут для Бога не своею, а духовною жизнью, имея в себе как бы вместо души живущего в них Христа. [4179]

Насколько велики требования суда Божия, видно из слов 1 Петр. 4:17-18: «время начати суд от дому Божия: аще прежде от вас, кая кончина противящимся Божию Евангелию?» Суд — это осуждение греха через страдания. Этому суду подлежало все человечество, ибо к чувственному удовольствию, к которому наклонился человек в силу грехопадения, Промысл праведно присоединил страдание и смерть. От этой праведной смерти людей избавила невинная смерть Спасителя, Который хотя и чужд был прародительского греха, но добровольно принял все наше осуждение (страдания) и тем уничтожил его. Теперь все верующие во Христа следуют по стопам Его: получают от Него чуждое греха духовное рождение благодатью и добровольно, поскольку уже не находятся под властью греха, имеют действенным в себе его осуждение — страдание и смерть, но уже не как необходимый долг, уплачиваемый за грех, а как средство уничтожения (осуждения) самого греха. [4180] Пока грех властвовал над родом человеческим, страдания и смерть не имели такого искупляющего значения, не служили к осуждению греха. После Христа настало время осуждения на смерть греха через страдания. Это время для всего вообще рода человеческого началось со времени воплощения Христа, в частности же, для каждого начинается со времени принятия благодати крещения. Но если даже получившие эту благодать (дом Божий) должны перенести столько страданий, то каково осуждение тех, кто не принял Христа («Евангелия»)? Если первые «едва», с трудом, достигают спасения, то где найдет себе место «нечестивый», чуждый веры, и «грешник», преданный страстям? Если праведник имеет место в Боге, то нечестивые лишены его и чужды Божественной жизни, соответственно проникающей каждого праведника. [4181] Поэтому-то апостол (2 Петр. 2:22) сурово осуждает тех, кто, имея ве́дение, подобно «свиниям», валяется в тине страстей. [4182]

Еще глубже мистические утверждения посланий ап. Иоанна. Шестой вопросоответ к Фалассию считается с видимым противоречием между словами ап. Иоанна, что «рожденный от Бога греха не творит» (1 Ин. 3:9) и фактами прегрешений у тех, кто в крещении возрожден от Бога. Но рождений от Бога два вида — по существу и по произволению; в первом рождении благодать безгрешности сообщается по одной вере и только в потенции (δυνάμει); во втором она через исполнение заповедей становится уже действенной (κατ’ ἐνέργειαν), преобразуя произволение возрожденных и уподобляя их Богу. Кто получил силу благодати, но не привел ее в действие и не достиг обожения, тот может грешить и по крещении, а кто всецело и по произволению своему предался действию Духа и сам стал как бы богом, тот не грешит и не может согрешать. [4183]

В последующем преп. Максим касается противоречия в 1 Ин. 1:5–7, где одновременно говорится, что Бог есть свет и что Он пребывает во свете (как в чем-то другом). Точный смысл этих слов в том, что Бог, как свет по существу, пребывает «по человеколюбию Своему в свете по причастию», т. е. в святых. [4184]

Другое противоречие — между словами ап. Иоанна «еще не открылось, чем мы будем» (1 Ин. 3:2) и ап. Павла «нам же Бог открыл через Духа» (1 Кор. 2:10). По мысли преп. Максима, ап. Иоанн имеет в виду самый образ будущего обожествления (θέωσις) людей, который нам неизвестен; ап. Павел же — Божественный совет и определение относительно этого обожествления. [4185]

В 10-м вопросе преп. Максим старается примирить выражение «бойяся не совершися в любви» (1 Ин. 4:18) и псалмопевца «несть лишения боящимся Его» (Пс. 33:10). Достигает этого он двояким образом. Прежде всего, он указывает на то, что есть три ступени духовного развития — на первой стадии «боящиеся», т. е. люди, только начинающие подвиги добродетели (практической философии) из страха наказаний; на второй — «преуспевающие», люди, по достижении добродетели усваивающие уже и внутренний смысл (λόγοι) добродетели, и, наконец, «совершенные», достигшие высшего духовного ве́дения, таинственного богословия; слова псалмопевца означают, что боящиеся не имеют недостатка ни в одном из соответствующих их степени благ, хотя им и недоступно то непосредственное единение с Господом, которого достигают любящие Господа, или «совершенные». С другой стороны, страх бывает двоякого рода: чистый, вытекающий из благоговения перед безмерным величием Господа, этот страх пребывает «во век века» (Пс. 18:10); [4186] и нечистый, вытекающий из страха наказания за согрешения; люди грешные имеют сей последний страх, и они-то именно несовершенные в любви; [4187] люди же праведные, «совершенные», чисты от такого страха, имеют страх первого рода. [4188]

В послании ап. Иуды преп. Максим касается лишь моментов, освещающих проявление злой силы в жизни ангелов и людей, и сперва останавливается на участи ангелов, «не соблюдших своего начальства» (ἀρχήν, Иуд. 6), Под «начальством» он разумеет ту цель (λόγος), для которой были созданы ангелы, — или естественную способность их к достижению обожения, или чин их по благодатному положению; под «жилищем», которое они оставили, — небо или мудрость. За падением последовал и суд. Падшие ангелы были повержены в вечные узы; это полная неподвижность их к добру или же сила Промысла, сдерживающая их злобу против людей. Так они соблюдаются «под мраком» полного лишения их благодати до дня последнего суда. [4189]

В отношении к падшим людям апостол заповедует ненавидеть, «яже от плоти оскверненную ризу» (Иуд. 23). Это есть жизнь, загрязненная плотскими страстями, или совесть, настолько запятнанная ими, что скрывает своим зловонием Божественный образ в душе человека. [4190]

<Послания апостола Павла>

Апостол Павел, к которому преп. Максим примыкает во многих пунктах своей мистики, [4191] редко, в общем, является предметом аллегорических созерцаний, чаще выступая в буквальном смысле. Но все же некоторые места дали толчок для глубоких размышлений. На первом месте нужно поставить важное уже для онтологических созерцаний Ареопагита [4192] изречение Рим. 1:20; «невидимая» Божия «творением помышляема видима суть, и присносущная сила Его и божество». «Невидимое» — это открываемые созерцанием предвечные идеи (λόγοι) Божии, по которым создан мир; «вечная сила» — Промысл; «божество» — сила, дарующая обожение промышляемым. Рассмотрение природы ведет также к познанию Св. Троицы: именно из бытия сущего мы постигаем его Причину; из разнообразного устройства — Ипостасную Премудрость; из присущего бытию движения — Ипостасную Жизнь; т. е. Отца, Сына и Св. Духа. [4193] Однако язычники не постигли из природы Творца и свое «почитание» (σέβας, Рим. 1:25), поклонение Богу по вере, и «служение» (λατρεία) Ему делами обратили на тварь вместо Творца [4194] и возлюбили тело свое вместо Создателя, [4195] за что будут осуждены. Суд падет и на иудеев. Хотя и сказал апостол, что «творцы закона оправдаются» (Рим. 2:13), но разумел исполнителей закона в духовном понимании и по внутреннему человеку. О телесном же исполнении обрядового закона он сказал, что думающие оправдаться законом отпали от благодати (Гал. 5:4): оно именно относится к телесному исполнению обрядового закона, [4196] чем погрешали иудеи. Господь воздаст за все дела (Рим. 2:6), но судить будет не по внешним делам, а по намерению: [4197] «судит Бог тайная человеком, по благовестию моему, Иисус Христом» (Рим. 2:16). Это не то значит, что всех Господь судить будет по Евангелию, ибо, по апостолу, кто в законе согрешил, по закону и суд приимет (Рим. 2:12), а что Господь произведет всеобщий суд, как об этом благовествовал ап. Павел. Господь же, как создатель всякого закона — естественного, писаного и духовного, будет каждого судить по закону, под которым он жил. [4198]

Жизнь духовная есть жизнь во Христе, Который постоянно пребывает в нас, и в начинающих подвиги добродетели распинается греху, а в более совершенных восстает во славе ве́дения. Отсюда апостол, когда писал коринфянам, не возвысившимся еще над плотской жизнью, то ничего не хотел знать в них, «точию Иисуса Христа и сего распята» (1 Кор. 2:2), а совершенным в духовной жизни ефесянам писал уже о Христе, превознесенном «превыше всякого имени» (Еф. 1:21 ). [4199]

Отсюда в посланиях к коринфянам <,колоссянам, римлянам> апостол говорит об Искупителе, принявшем «подобие плоти греха» (Рим. 8:3), т. е. не греховную плоть, рождающуюся от семени, а только подобную ей, но отличающуюся от нее безгрешностью. [4200] Господь стал «грехом» за нас (2 Кор. 5:21) не в том смысле, что подпал греху произволения, а в том, что принял грех самого естества, осуждение его за грех на тление и смерть. Из двух значений греха, как порчи воли и как тления естества (вследствие греха в первом смысле), апостол в данном случае выбирает второе. [4201] С этой точки зрения, понятно и другое, тоже несколько странное, на первый взгляд, выражение апостола: «совлек» (с Себя) «начала и власти» (Кол. 2:15), невольно заставляющее спрашивать: как Христос был облечен в эти «начала» (демонические силы), если Он был безгрешным? По мысли преп. Максима, Господь, воплотившись, принял естество человеческое по двум образам происхождения этого естества [4202] — во-первых, γένεσις <происхождение>, какое человек получил от Творца до грехопадения и по какому был свободен от греха и тления, и γέννησις <рождение>, которое было привнесено в силу греха и в силу которого передавалась людям немощность естества, подверженность страстям и страданиям (τὸ παθητόν), а вместе с тем и грех (παράβασις; γενική ἁμαρτία, последнее в области προαίρεσις <произволения>); [4203] из первого рождения Господь принял безгрешность естества, но без нетления, из второго — немощность естества, [4204] но без греха (произволения). [4205] Посему Господь как безгрешный по воле не подлежал власти начальств и властей, как все люди, над которыми царил с физической необходимостью закон греха и которые поэтому двигались по плотским влечениям. Однако Господь принял искушение от нечистых сил, чтобы осудить их за нападение на Безвинного и тем избавить от них виновных. Лукавые силы, видя Христа облеченным нашей немощностью, думали склонить Его к греху, как обыкновенного человека, но Господь совлек их с Себя, когда подверг Себя первому их искушению к страстям удовольствия (τὸ καθ’ ἡδονὴν παθητόν). Совлек их с Себя Господь и при втором искушении через страдания, и в час смерти Своей осудил их на позор, ибо в Его немощности (παθητόν) они не нашли ничего греховного, свойственного человеку, и тем избавил нас от власти диавола. [4206]

Искупительная жертва Христова должна мистически повториться в нас. Мы — враги Божии и не примирены с Ним, пока служим страстям (Рим. 5:10), [4207] и через умерщвление плоти, сораспятие Христу (Гал. 2:19) должны примириться с Богом. [4208] Сам Господь совершил в нас это дело. И хотя мы представляем беспредельную высоту Божественного величия, но не должно отчаиваться, будто оно не достигнет до нас с такой высоты; равным образом, и, представляя бездну своего греховного падения, не должно терять веры в возможность воскресения в нас умершей добродетели («Христа от мертвых возвести», Рим. 10:6–7). Все возможно для Бога — и снизойти к нам, и просветить нас ве́дением, и воскресить опять в нас добродетель, и возвысить с Собою через дела правды. [4209] Нужно лишь искать Господа не вне себя, а в себе через дела веры. [4210]

Прежде всего, нужно умертвить «уды, яже на земли» (Кол. 3:5), т. е. проникнутые мудрованием плоти (земля): «блуд», грех делом, «нечистоту», соизволение на грех, «страсть», страстный помысл, «похоть злую», приятие простого помысла, «лихоимание», чувственные веши, способствующие умножению страстей. [4211] Плоть нужно порабощать, т. е. давать ей только самое необходимое. [4212]

Кроме того, вообще полезно измождение плоти для сохранения внутренних сокровищ души («да дух спасется», 1 Кор. 5:5). [4213] Поэтому мы «наказуемей, да не с миром осудимся» (1 Кор. 11:31–32), ибо грех не отпускается без страданий вольных или невольных. [4214] От всего греховного нужно устраниться, ибо «плоть и кровь», похоть и гнев, Царства Божия не наследуют (1 Кор. 15:50); [4215] христиане должны сбросить «образ перстного» (1 Кор. 15:49), т. е. страсти, и облечься «во образ небесного», т. е. добродетели, [4216] чтобы, в конце концов, испразднился «последний враг» (1 Кор. 15:26), самовластие, через которое входит смерть. [4217] Они должны «ходить духом» (Гал. 5:16), т. е. в целомудрии, терпении, смирении, созерцании, богословствовании, молитве. [4218]

На последнем, т. е. на духовно-созерцательной жизни («благочестии», 1 Тим. 4:8), нужно сосредоточить главное внимание, ибо оно важнее «телесного обучения», телесных подвигов, [4219] и в этой жизни <должно> возрастать непрерывно, «простираясь в предняя» (Фил. 3:13) в восхождении к Логосу, и с Ним, как Предтечей (Евр. 6:20), <возрастать> на небеса, восходя в Нем от славы в славу (2 Кор. 3:18) по ве́дению. [4220] Если, отряхая с себя тление греха, мы достигнем того, что имеем тело Христово (1 Кор. 12:27), то нужно позаботиться и о том, чтобы иметь ум Христов (1 Кор. 2:16), т. е. думать так, как Христос, иметь в себе силу духовного ве́дения. [4221]

Как во Христе обитала полнота Божества существенно (Кол. 2:9), так можно обитать и в нас благодатной полноте Божества, состоящей из духовных созерцаний. [4222] Кто будет жить по плоти (Рим. 8:13) и, чуждаясь созерцаний, держаться буквы Писания, тот «умрет», т. е. лишится духовной жизни и самой возможности возвратиться к ней. [4223] Впрочем, всякое наше познание несравнимо стоит ниже познания будущего века. Оно является «зерцалом» и «гаданием» (1 Кор. 13:12). «Зерцало» — совесть, имеющая в соединении добродетелей как бы отобраз Божественного лица; «гадание» — ве́дение, являющееся лишь намеком на непосредственное блаженное ве́дение Бога; все это образы того сияния добродетели и ве́дения, которым возблистают праведные в будущей жизни. [4224] Ныне же мы понимаем Бога лишь «отчасти» (1 Кор. 13:9), т. е. из энергий Его, а не по существу. [4225]

Но все же и именно это сравнительно слабое духовное строительство и дает такие плоды. Кто созидает на основании веры «злато» (1 Кор. 3:12) возвышенного богословия, «сребро» чистой жизни, «камение честное» Божественных помыслов, а не «дрова» идолослужения, «сено» неразумной жизни, «тростие» страстных помыслов, дела того проявятся на огне духовного воспитания, причем дурные дела сгорят, а естественные силы души спасутся, т. е. восстановятся. [4226]

Как на всех ступенях духовной жизни должна раскрываться жизнь человека, показывают таинственные предписания апостола относительно покрытия главы мужчинами и женщинами (1 Кор. 11:3). И прежде всего, на первой стадии практической философии. Всякий «муж» (разумеется «верный», ибо главою его является Христос), [4227] т. е. деятельный ум, имеющий «главою» слово веры («Христа»), бесчестит свою главу, если «покрывает» ее, т. е. ставит выше нее что-либо из вещей временных; а «жена» такого ума, т. е. делание (ἕξις πράξεως), хорошо поступает, если покрывает свою главу — а глава ее — муж, т. е. ум, — благонравными помыслами. Так почитается и глава веры (Христа) — Бог. То же нужно сказать и о стадии естественного созерцания. Созерцательный ум бесчестит свою главу — Логоса, созерцаемого в природе, как духовную творческую Причину, если ставит выше Логоса что-либо видимое и внешнее; жена же ума, чувство, при помощи которого и созерцается мир, должно иметь покрывало — познание духовных идей (λόγοι) бытия; отлагая этот покров, она бесчестит ум, давая повод склониться к чувственной стороне мира и к страстям. <При нормальном положении вещей> Логос возводит созерцательный ум к Своей главе — Уму. Наконец, на высшей стадии таинственного богословия ум, удостоившийся неизреченного экстатического единения с Богом, не должен покрывать главу свою, т. е. представлять неизреченно познанное Божество в формах рассудочного мышления; мысль (жена) же в таком случае должна быть чистой от всякого покрова чувственных мечтаний.

Так должен поступать ум тогда, когда он творит молитву, ищет научения в идеях добродетели и в естественных и премысленных созерцаниях, и тогда, когда он пророчествует, сообщает другим о том, что им достигнуто. Покров благочестивых помышлений необходим на главе жены «ангел ради» (1 Кор. 11:10), помыслов совести, имеющих судить нас на последнем суде (Рим. 2:15), или злых демонов, наблюдающих за нашей деятельностью, чувствами, мыслью, чтобы лишить их нравственного сознания (разумного различения), благочестивого созерцания природы и Божественного ве́дения и склонить к пороку, чувственному блужданию мысли и безбожию. [4228]

Кто преуспевает в духовной жизни, тот становится «воней жизни в жизнь» (2 Кор. 2:16), примером своим ведет к добродетели, или от жизни деятельной — к жизни созерцательной, и «воней смерти в смерть», ведя от умерщвления плоти к умерщвлению страстных помыслов. [4229] Сам апостол прошел все три указанные ступени духовного развития (или соответствующие им чины ангельские) и достиг высших просвещений на них (прошел три неба), так что сподобился и неизреченного мистического восхищения (2 Кор. 12:2). [4230]

В послании к галатам, которые были более духовными, чем другие (например, коринфские) христиане, апостол более говорит о жизни духовного человека. Таков тот, кто распялся миру (Гал. 6:14), отрешился от вольных страстей, и мир распял себе, оставаясь непреклонным перед невольными искушениями мира — страданиями, [4231] и, таким образом, сораспялся Христу (Гал. 5:24). [4232] Во Христе превзойдена правда писаного и естественного закона: нет ни обрезания, ни необрезания (Гал. 6:15). [4233] То было поправкой твари ради закона, а это — сошло на служение твари вместо Творца. [4234] В Нем нет <ни> мужеского пола, ни женского (Гал. 3:28; Кол. 3:11), т. е. ни гнева, ни пожелания, этих признаков страстной жизни; [4235] нет «ни иудея, ни эллина», ни узкого единобожия иудеев, ни многобожия язычников: «ни варвара и скифа», т, е. противоборства, добровольного разделения среди людей, «ни раба, ни свободного», т. е. недобровольных разделений среди люден, но во всех находится Христос, как в Своем Царстве, признаки которого — смирение и кротость. [4236]

В послании к более совершенным ефесянам апостол останавливается на более возвышенных частях учения, постигая всю «широту» добродетели, «долготу» ве́дения и «глубину» (Еф. 3:18) таинственного богословия, [4237] возводя на вершины таинственного познания Христа как Бога, [4238] открывая все домостроительство Божие на всей истории его протяжения, начиная еще с ветхозаветных праведников (Еф. 1:12: «прежде уповавшим»), которые еще и до Христа, по некоему естественному побуждению, уверены были, что Создатель твари будет и Спасителем ее от тления, [4239] и кончая последними временами, когда Господь, явившись, соединил в Себе и «ближних» (стоящих под законом), и «дальних» (вне закона, Еф. 2:14–17), [4240] и теперь соединяет в теле добродетели движения чувств (этих «дальних» Логоса) и ума («ближних»), разорив «средостение» (Еф. 2:14; Кол. 2:14) закона плоти и уничтожив «рукописание» грехов. [4241] Но апостол углубляется в великую тайну домостроительства и за пределами веков, высказывая ожидание, что в веках грядущих Бог еще покажет «богатство славы» (Еф. 1:18) Своей, что как бы противоречит словам его в 1 Кор. 10:11, что «до нас достигли концы веков». Чтобы правильно понять мысль апостола, нужно помнить, что вся история Божественного домостроительства разделяется на два периода: на века, определенные на осуществление Божественного совета о вочеловечении Сына Божия, на то, чтобы Бог стал человеком, и на века, предназначенные на то. чтобы человек стал богом, достиг обожения. Нас уже достигли века первого периода, но еще не завершились века второго. Впрочем, во Христе и эти века достигли нас, или в том смысле, что мы уже теперь во Христе причастны обожения потенциально, хотя полное его осуществление будет иметь место в будущем веке, или в том, что по переходе к другой жизни по смерти мы оставляем сей век деятельности и начинаем пассивно воспринимать обожение будущего века. [4242]

Это будущее состояние предвкушаем и теперь, будучи восхищаемы «на облаках» созерцания (1 Сол. 4:17) в «воздух» мистических озарений, где всегда пребываем с Господом. [4243] Этому предшествует убиение антихриста (2 Сол. 2:8), закона плоти, увлекающего человека ко всему чувственному и греховному, и заслоняющего духовные очи от созерцаний. Убивает его Логос, являясь в душе и показывая различение добра и зла, истины и лжи, вечного и временного, божественного (духовного) и вещественного. [4244] Ибо Слово Божие острее всякого меча и проходит «даже до разделения души же и духа» (Евр. 4:12), т. е. знает, какие помыслы наши душевны, откосятся к естественной добродетели, и какие духовны и стоят выше условий естества, «членов же и мозгов», т. е. знает и способы перехода (сочленения) от подвигов добродетели к уразумению идей (λόγοι) ве́дения, и судит «помышления и мысли сердечные», т. е. различает сокровенные расположения души к указанным подвигам и помышлениям и самые причины их в душе. Для Него нет сокровенной твари, ибо Он как Творец знает все из Своих творческих идей (λόγοι). [4245] Это Слово и вселяется в душу подвижника, проникая ее всю и сообщая ей истинную жизнь, [4246] ибо Он «вчера и днесь, той же и во веки» (Евр. 13:8), всегда в нас является и всегда воплощается. [4247]