Преследуя любовь

Двадцать девятая глава

Лекс

Это был адский день.

Я знаю, к каким последствиям может привести отказ от участия в собрании акционеров в «Хилтоне», но присутствие здесь с Шарлоттой определенно того стоило.

Сейчас три часа дня следующего дня, и я только что закончил свой последний телефонный разговор, четвертый по счету, если быть точным.

Кейт сидит рядом со мной, выпустив дыхание, когда звонок закончился: — Мистер Эдвардс, я знаю, что это не мое дело, но могу я спросить, что так срочно вызвало вас в Манхэттен?

Я встаю и подхожу к окну. Положив руку на стекло, я опираюсь на него для поддержки: — Мне нужно было кое-кого увидеть, кое-кого, кто когда-то много значил для меня.

Кейт смотрит на меня, недоумевая.

Да, это правда, у Лекса Эдвардса действительно есть сердце.

Он не родился бессердечным мудаком.

— Эм, конечно, хорошо… Я… эм… как долго вы собираетесь оставаться здесь с ней?

— Я не знаю. Это сложно.

— Я понимаю. Я организую, чтобы вас разместили здесь на неопределенный срок. Вы хотите, чтобы я помогала вам здесь или полетела обратно в Лондон и была вашим контактным лицом там? — она быстро записывает на своем блокноте какие-то заметки, о которых я понятия не имею, но мне серьезно нужно повысить ей зарплату.

— Давайте сыграем на слух. Можете ли вы ускорить открытие офиса здесь? Что касается любых аспектов проектирования, пожалуйста, свяжитесь с моей сестрой.

Она заканчивает писать дополнительные заметки и собирает свой ноутбук, сообщая мне, что будет работать над всем немедленно. Когда она начинает выходить из кабинета, я окликаю ее: — Кейт?

— Да, сэр?

— Я прошу прощения за то, что оставила вас разбираться с последствиями моего отсутствия на встрече.

Не могу поверить, что я извинился, особенно перед сотрудником. Лекс Эдвардс ни за что и ни перед кем не извиняется. Я продолжаю смотреть в окно на раскинувшийся внизу город.

— Она того стоит, сэр?

Не в силах справиться со всеми эмоциями, связанными с возвращением Шарлотты в мою жизнь, я испустил затяжной вздох. Я контролирую все, что делаю, и, как правило, всех, кто меня окружает.

Я просто не могу осознать, что все, к чему я привыкал, медленно ускользает от меня. Я боюсь потерять контроль, боюсь, что она держится за каждую частичку меня и одним щелчком пальцев сломает меня.

— Она всегда была такой.

— Что вам нужно? — отвечаю я, категорично.

— Хороший способ поприветствовать свою единственную сестру. Слушай, мне прислали несколько работ в твой офис, и мне нужно, чтобы ты одобрил их как можно скорее.

— Адриана, я устал, и у меня так много работы. Я уверен, что все в порядке. Я доверяю вашему мнению.

Во мне не осталось ни капли борьбы. Мои электронные письма накапливаются, и мне придется тащить серьезную задницу, если я хочу справиться с этой неразберихой, которую я создал. Многие сотрудники и коллеги рассержены моим безрассудным поведением, и я их не виню.

— Мне кажется, тебе нужна передышка. Послушайте, офис находится в десяти минутах езды на такси от «Уолдорфа». Пожалуйста… сходи, посмотри. Все, что тебе не нужно, ты должен вернуть первым делом утром.

Я не выходил из номера весь день. Сколько я ни упрашивал Шарлотту сделать перерыв в работе через смс, я тоже не могу найти время. К счастью, она слишком занята, но меня огорчает, что я не смогу попробовать ее сегодня. Я соглашаюсь пойти, но говорю Адриане, чтобы она не беспокоила меня до конца ночи.

Пока я еду на такси в офис, мои мысли уносятся в прошлую ночь, а именно в лифт.

Как я мог не остановить лифт? Когда она склонила голову с ухмылкой на лице, я нажал на кнопку. Она знала, зачем, и была более чем готова. Я прижал ее к стене и сдвинул в сторону ее трусики. Через несколько секунд я ввел в нее свой член. Она грубо дергала меня за волосы, в то же время прижимаясь своими губами к моим.

— Заставь меня кончить снова, Лекс. Трахни меня сильно, — кричала она.

Я раздвинул ее задницу, крепко ухватившись за нее, когда входил в нее. Она была такой чертовски мокрой. Она уже дважды кончила сегодня, плюс я уже кончил ей в рот. Звук моего члена, бьющегося в ее киске, быстро выводил меня из себя.

— Лекс, — пробормотала она.

Когда я зарылся головой в ее шею, звук, с которым она называла мое имя, был подобен раю на земле. Запах ее кожи опьянял. Я постоянно чувствовал, что вдыхаю воздух вокруг нее. Это был сладкий цветочный запах, смешанный с запахом пота. Пот, которым она была покрыта, потому что я трахал ее так сильно.

— Лекс, посмотри на меня, — потребовала она.

Когда я заглянул в ее глаза, в глубине шоколадно-карих было много похоти, желания и чего-то еще, что я не мог расшифровать.

— Всегда смотри на меня, когда трахаешь меня, — приказала она.

Ну, блядь, это послало меня к чертовой матери в оргазмический финиш. Я не знаю, как долго я кончал, но мне показалось, что несколько минут. Затем я медленно вытащил член и схватил ее тело, пока она стояла там, дрожа ногами. Мы поправили нашу одежду, затем я снова нажал на кнопку «стоп», чтобы активировать лифт.

— Я думала, ты должен быть в Лондоне?

Поправляя галстук, ухмылка на моем лице была очевидна: — Мои планы изменились.

Я не стал скрывать, что нахожусь в глубоком дерьме из-за спонтанно принятого решения, или что я был так близок к потере сделки на пятьдесят миллионов долларов.

— Надолго?

Я почти видел намек на надежду в ее глазах, когда она ждала моего ответа.

— На неопределенный срок.

Я вырываюсь из путешествия по переулку памяти, раздраженный тем, что такси стоит на месте из-за пробок в час пик. Раздраженный, я пишу Адриане одно за другим сообщения, полные ругательств, и проклинаю ее за то, что она заставила меня отправиться в эту поездку. Моя электронная почта продолжает пищать, и я неохотно открываю свой почтовый ящик, чтобы найти письмо от Виктории Престон, исполнительного директора Preston Enterprises, в котором она сообщает мне, что они отклонили наш тендер из-за моего отсутствия на встрече. Она также быстро упоминает, что остановилась в том же отеле и хотела бы обсудить наше предложение более подробно.

Виктория Престон — та еще манипулятивная стерва. Конечно, мы хотим получить контракт, он стоит пятьдесят миллионов долларов. Я избегаю иметь с ней дело после ее попытки соблазнить меня на последнем губернаторском балу в Лондоне. Она — избалованная соплячка, которая родилась с серебряной ложкой во рту.

Я щипаю себя за переносицу, зная, что мне никак не удастся избежать встречи с ней. Меня бесит, что она остановилась в том же отеле, потому что я знаю, что это не совпадение. Отвечая на ее письмо, я мысленно готовлюсь к предстоящей долгой ночи. От этого зависит очень многое, и реальность этого события проникает и охватывает меня целиком.

Когда я быстро поднимаюсь на лифте на этаж, где будет наш новый офис, мой телефон звонит. Ни хрена себе, это Адриана. Я сжимаю трубку, готовый с ней поспорить.

— Черт возьми, Адриана, я здесь!

— И что ты думаешь? — спокойно спрашивает она.

Я вхожу в двери с телефоном, все еще приклеенным к уху. Я резко останавливаюсь у входа в свой кабинет: — Адриана, мне нужно идти, — я завершаю звонок, даже не дожидаясь ответа.

В моем огромном кожаном кресле сидит Шарлотта, одетая в плащ, колготки и знаменитые «Лабутены». Мой член возбуждается при виде плаща. Я надеюсь, что он такой же, как в кино, — под ним ничего нет. Ее ноги скрещены, и я едва могу разглядеть подвязки вокруг ее бедра.

Она встает и медленно идет ко мне. У меня нет слов, и я тверд как черт, вполне возможно, готовый в любой момент взорваться в штаны, как какой-нибудь возбужденный пятнадцатилетний мальчишка. Схватив меня за руку, она тянет меня к столу, затем усаживает меня в кресло и встает передо мной во весь рост. Мне так и хочется протянуть руки и провести ими по ее гладкой коже, но я жду.

— Дело вот в чем, мистер Эдвардс… Я не ценю неожиданных посетителей в моем кабинете. Подобные жесты приведут к серьезному наказанию.

Я не могу удержаться, поднимаю руку и кладу на ее бедро. Медленно спускаясь вниз, я пробираюсь под пальто и касаюсь ее идеальной попки: —. Я за то, чтобы следовать правилам.

Она развязывает узел на поясе, распахивая пальто. Под ним на ней черный корсет без бретелек с подвязками, прикрепленными к колготкам. Ткань ее трусиков французского покроя настолько прозрачна, что я вижу, как влага собирается на ткани. Моя женщина чертовски мокрая и ждет меня. Когда я стягиваю с ее плеч халат, она усаживает меня в кресло.

— Дай мне подумать о том, как тебя нужно наказать… хммм, — она медленно насаживается на мой член. Положив обе руки на ее задницу, я пытаюсь успокоиться, лаская их, с трудом, — Моя проблема в том, что каждый раз, когда я сажусь за свой стол на работе, я вспоминаю о том, что ты сделал со мной. Как ты можешь себе представить, будучи трудоголиком, которым я являюсь, это, кажется, помешало моему дню. Так что, я думаю, будет справедливо, если я должен иметь дело с этим, то и ты должна.

Шарлотта медленно встает, затем садится на мой стол. Она отползает назад, широко раздвигая ноги передо мной, затем скользит пальцами вниз, медленно потирая свой клитор круговыми движениями.

Это убьет меня.

Видя, как я наблюдаю за ней, она отодвигает ткань в сторону, соприкасаясь с голой плотью. Она хнычет, ускоряя темп, выгибает спину, когда вводит в себя пальцы.

Блядь. Я. Умер.

Я быстро расстегиваю молнию на брюках, высвобождая член. Я медленно поглаживаю его, наблюдая за ней, смакуя каждый момент. Ее глаза голодно следят за моим членом, когда я усиливаю удары, размазывая сперму по своим рукам. Она вынимает пальцы из своей киски, вставляет их в рот, пробуя их один за другим.

Моя грудь колотится, и я грубо притягиваю ее к себе, мои губы прижимаются к ее губам. Ожидание убивает меня, мое терпение истончается от желания, бегущего по моим венам. Я переворачиваю ее, не в силах больше ждать. Когда ее задница оказывается в поле моего зрения, я раздвигаю ее ноги так далеко, как только могу, и вгоняю в нее свой член.

Боль заставляет меня стонать. Плотно закрыв глаза, я сдерживаюсь, чтобы не кончить слишком рано. Блядь, контролируй себя. Делая небольшие вдохи, мне удается остановить кульминационный финал и ударить своими бедрами по ее бедрам. Она умоляет меня трахать ее сильнее, стонет, когда мой член входит глубже.

— Я хочу тебя, детка. Всю тебя, — шепчу я ей на ухо.

Она знает, чего я хочу, и, черт возьми, она более чем готова. Грязные слова вылетают из моего рта, касаясь ее уха, когда она тихо стонет, толкаясь в меня еще глубже. Ее прекрасные звуки толкают меня, предупреждая, чтобы я контролировал свои движения и замедлился.

Я наклоняюсь, держа член все еще внутри нее. Отодвигая ее волосы в сторону, мои зубы касаются ее уха. Я замираю на мгновение, слушая биение ее сердца, любуясь блеском пота на ее коже. Ее дыхание замедляется, но я знаю, что она волнуется. Ее тугая киска обхватывает мой член, и я знаю, что она почти у цели, сдерживаясь, как и я, желая довести дело до конца.

— Ты хочешь меня, Шарлотта. Ты хочешь, чтобы мой член касался каждой частички твоего тела. Ты хочешь кричать мое имя в своих снах, просыпаться от боли, вспоминать, как сильно я заставляю тебя кончать, чтобы никто и никогда больше не трахал твою маленькую киску или попку, кроме меня.

Ее тело вздрагивает, когда я произношу эти слова. Вытащив мой член, она трется им о свою задницу.

Дыхание вырывается из моих губ, моя челюсть крепко сжимается при мысли о том, что я могу войти в ее задницу прямо сейчас. Мы делали это только один раз, поэтому я говорю себе быть нежным.

Широко раздвинув ее ягодицы, я любуюсь прекрасным зрелищем, открывающимся передо мной. Я медленно проникаю внутрь, пока она теребит свой клитор, прислушиваясь к ее стонам и внимательно следя за ее движениями. Ее попка такая чертовски тугая, что у меня нет шансов больше сдерживаться.

Ее спина выгибается, толчки медленные, но набирающие скорость, доводят меня до исступления. Я делаю все, что в моих силах, чтобы сдержаться, не спешить и не причинить ей боль, но чем сильнее я сжимаю ее, тем сильнее она врезается в меня.

Намотав ее волосы на руку, я с силой дергаю их, пока ее тело не начинает напрягаться.

Она близка.

— Лекс, пожалуйста… трахни меня… сильнее.

Мольбы Шарлотты прерываются, знакомое тепло, сжимающееся вокруг моего члена, заставляет меня проникать глубже. Выкрикивая поток ругательств, жар нарастает, пока я не вижу звезды, бессвязно борясь с оргазмом.

Мы оба молчим, переводя дыхание от интенсивного траха. Я медленно вытаскиваю член, потирая при этом ее спину. Она падает на мой стол, что вызывает у меня усмешку.

— Что смешного? — спрашивает она, доставая пальто.

— Не можешь справиться с интенсивной тренировкой?

— Я хочу, чтобы ты знал, что я занимаюсь йогой, зумбой и бегаю почти каждый день.

Ее лицо окрашивается в красивый розовый оттенок, когда я притягиваю ее к себе. Я целую ее нежно, далеко от обычной интенсивности, которая проходит между нами. Ее губы мягкие, и ее язык медленно ласкает мои, прежде чем она резко отстраняется.

— Лекс, мы просто трахаемся. Друзья с привилегиями. Трахаемся с приятелями. Как хочешь, так и называй.

У меня сейчас нет сил спорить. Если это то, чего она хочет, то я позволю ей поверить, что так оно и есть, но я знаю лучше. Шарлотта не занимается трахом с приятелями. Она не из таких. И она всегда носила свое сердце на рукаве, не умея скрывать свои чувства.

Однако вопросы все еще остаются.

Почему она все еще с ним?

Почему она до сих пор выходит за него замуж?

Ну и что? Этот ублюдок водил ее в кино, на ужин и прочее дерьмо.

Но она моя.

Ей просто нужно это осознать.

— Если вы этого хотите, мисс Мейсон.

Мы идем молча, выходим из здания и стоим на тротуаре. Я спрашиваю ее, какие у нее планы на остаток ночи.

— Просто расслабиться и почитать, — отвечает она непринужденно, — Завтра мне нужно встать с рассветом. А тебе?

— Работа, конечно. Тяну всю ночь. Не стесняйся, присоединяйся ко мне, если тебе будет одиноко.

— Я буду иметь это в виду, — говорит она, забавляясь.

Когда она пытается попрощаться, я обнимаю ее еще раз и глубоко целую. Я хочу дать ей понять, как сильно она мне нужна.

Но снова я чувствую сопротивление.

Я отпускаю ее.

Пока что.

Утро пролетело незаметно, пока я сидел с Кейт и обсуждал нашу встречу с Викторией Престон. Зажужжал телефон, и, не узнав номер, я поднял трубку: — Лекс Эдвардс.

— Пожалуйста, не вешай трубку, Лекс, — я сразу же узнаю голос Саманты.

Черт возьми, мне сейчас не нужны эти сложности.

Как она узнала мой гребаный номер?

— Что тебе нужно, Саманта?

— Пожалуйста, просто выслушай меня, тогда я оставлю тебя в покое. Я сожалею о своем поведении в клубе. Я не имела права быть настолько пьяной, навязываться тебе и устраивать сцену.

Я слушаю, но я чертовски зол. Кейт сидит молча, подслушивая каждое мое слово. Почему эта сука решила, что имеет право вернуться в мою жизнь, когда Шарлотта уже вернулась, для меня загадка.

— У нас с Крисом не все гладко, и… подожди, прежде чем ты что-то скажешь, я просто хотела сообщить тебе, что виделась с Чарли. Я хотела извиниться за то, что я с ней сделал.

— Извини?

Я. Я. Блядь. В ярости!

Она не имела права связываться со мной, и особенно не имела права говорить с Шарлоттой.

— Лекс, она простила меня за мои ошибки. Почему ты не можешь? Мы все были молодыми и глупыми в то время.

— Не надо мне про молодость и глупость, Саманта. Ты испортила мою чертову жизнь!

Я хлопнула пальцем по кнопке завершения вызова и бросила телефон на диван. Расхаживая по комнате, я пытаюсь успокоиться, задаваясь вопросом, почему Шарлотта ничего не сказала.

Может, она мне лжет?

Что еще она мне не говорит?

Кейт напоминает мне о времени и о встрече внизу. Мы берем наши портфели и спускаемся в ресторан, пока Кейт не сообщает мне, что она что-то забыла, и возвращается в комнату, оставляя меня наедине с этой девицей.

— Мистер Эдвардс… рад видеть вас снова, — приветствует Виктория, нарочито обнажая грудь, как шлюха, которой она и является.

— Мисс Престон.

— Пожалуйста, садитесь. Не хотите ли выпить?

Официант останавливается у нашего столика, принимает заказ и уходит. Виктория смотрит на меня, делая глоток вина. Она нарочито облизывает губы, слегка раздвигая их, удерживая мое внимание. У нее очень большие губы, такие, которые преследуют вас в кошмарах, желая утопить вас в слюне. Думаю, они были бы хороши для головы.

Я думаю так только потому, что я в ярости на Шарлотту за то, что она утаила важную информацию о том, что Саманта навещала ее.

Кейт прибывает с документами о предложении, и я представляю ее Виктории. Конечно, Виктория, будучи заносчивой стервой, накладывает свое фальшивое приветствие, за которым следует снисходительный взгляд на Кейт.

— Итак, мистер Эдвардс, основное предложение было высоко оценено, однако во время первоначального запуска мы потребуем от вас большой практической работы. Как вы можете себе представить, ваше отсутствие поставило под сомнение вашу преданность нам как клиенту, поэтому мы изначально отклонили предложение.

Сука. Один гребаный раз, серьезно.

Она говорит так, будто я весь день сижу дома и чешу яйца, смотря MTV.

— Мисс Престон, уверяю вас, что наша преданность этому проекту превосходит все ваши ожидания. Я прошу прощения за свое отсутствие, но оно было вызвано чрезвычайной ситуацией, о которой нужно было позаботиться здесь, на Манхэттене.

— Послушайте, мистер Эдвардс, моя команда подпишет это предложение только в том случае, если вы сможете выполнить свою часть контракта. Мы также просим, чтобы большая часть работы была выполнена в Лондоне.

Черт! Интуиция подсказывала мне, что все сведется к этому: долгие долбаные часы в их главном офисе. Как я смогу увидеть Шарлотту, если буду в Лондоне?

Может, Шарлотте вообще на меня в похуй?

Может, ей просто нужен был трах возмездия?

Может, она была мной две недели назад? Лекс Эдвардс, который ублажал дам, когда ему нужен был быстрый трах. Тот тип, который исчезал посреди ночи, даже не попрощавшись и не сказав «спасибо, мне было приятно засунуть свой член в твою киску».

Но потом я вспоминаю те времена, когда она теряла бдительность.

Когда она просила меня посмотреть ей в глаза. О том, что изумрудно-зеленый цвет по-прежнему ее любимый цвет. И когда она сказала мне, что будет следующий раз.

Есть надежда, что она все еще что-то чувствует.

— Это контракт на один год, мистер Эдвардс. Есть ли у нас ваше обязательство что это будет выполнено в указанные сроки?

Деловая сделка на пятьдесят миллионов чертовых долларов, а я ставлю ее под сомнение, потому что не хочу уезжать из Штатов. Она протягивает мне бумаги с ручкой, смотрит на меня, ожидая реакции. Я колеблюсь, смотрю на Кейт, которая наблюдает за мной, озадаченная моей запоздалой реакцией. Я беру ручку и начинаю подписывать документы, вся тяжесть мира теперь лежит на моих плечах.

Кейт объявляет, что сделает копии и вернется через десять минут. Оставляя меня наедине с Викторией, я с ужасом думаю, к чему приведет этот разговор.

— Будет здорово, если ты вернешься в Лондон, — игриво улыбается она, — Мы должны поужинать, когда вы вернетесь, чтобы обсудить любые другие идеи, которые у вас могут появиться.

— Послушайте, Виктория, это строго бизнес. Ты знаешь, что я не смешиваю бизнес с удовольствием.

— О, пожалуйста, Лекс, как будто ты не трахал свою маленькую помощницу, Кэт, Кэти, или как там ее зовут, — усмехается она.

— Ее зовут Кейт, и нет, она ценный сотрудник. Я имел в виду то, что сказал. Не играй со мной в игры.

Кейт возвращается с копиями документов. Мы завершаем встречу с Викторией, пообещав, что она пришлет мне по электронной почте подтверждение о том, когда начнется проект.

Поднимаясь мелкими шажками в свой номер, я повесила голову, чувствуя внутри себя пустоту. Последние двадцать четыре часа были раем и адом в равной степени. Я так чертовски сильно хочу Шарлотту, но не могу побороть ярость из-за Саманты, Джулиана и того факта, что я все еще на втором месте.

— Мистер Эдвардс, вы выглядите измотанным. Позвольте мне позаботиться о вас до конца дня. Я предлагаю вам хорошо выспаться, — предлагает Кейт.

Она права. Хотя время уже близится к обеду, у меня нет проблем с тем, чтобы поспать. Я никогда не бываю настолько измотанным, но сейчас я не приблизился к ответам на оставшиеся вопросы. А работа до трех утра только усугубила ситуацию.

Мне нужно переориентироваться и разработать план действий.

Господи, я отношусь ко всей этой истории с Шарлоттой как к чертову деловому предложению. Но, может быть, мне нужно действовать именно так? Единственное, в чем я уверен, так это в том, что она моя, и никто ее у меня не отнимет.

Ни сейчас. И никогда.

И все же я не могу избавиться от неприязни к ней за то, что она простила Саманту.

Почему она это сделала?

А как же я?

Почему она не прощает меня?