27 июля 850 г. от ОВД.
…Блок постановки активных и пассивных помех моего «Хозяина Леса» окупил космическую стоимость на первых же мгновениях атаки — все четыре термобарических боеприпаса реактивных пехотных огнеметов, выпущенные по внедорожнику с расстояния пистолетного выстрела, сменили направление полета сразу же после выхода из контейнеров и ушли в небо! Ничуть не хуже отработала и техно-артефактная защита — ни заклинания нескольких школ магии, ни крупнокалиберные пули, летящие в центр классического огненного мешка, не доставали даже до корпуса. Увы, первое же срабатывание системы дистанционного обнаружения и подрыва взрывных устройств вышибло из сосредоточения: мощная противопехотная мина направленного поражения, перекрывавшая наиболее вероятную траекторию выезда из этой ловушки, превратила в дуршлаг угольно-черный «Континент» и заднюю часть красного «Сапсана». А потом в тактическом канале раздался рык матушки, и команда вступила в бой.
Первыми контратаковали Агрессия, Щелчок и Волна, накрыв позиции стрелков площадными заклинаниями Ментала и Крови. Мгновением позже на тактических экранах линз МДР появилась россыпь алых меток, подсветивших силуэты уже идентифицированных врагов, и к схватке присоединилось еще несколько человек — Пилот с Сомом перекрыли стенами директрисы атак, три бронированных «Потапыча», практически одновременно взвыв двигателями, прыгнули вперед и прикрыли корпусами небронированные, а Палыч с Таней при поддержке моей родительницы сожгли на месте подставившегося Ледовика и обоих пулеметчиков.
Момент включения в работу всех остальных высокоранговых дальников прошел мимо меня — как только вокруг одной из меток появился кантик моего цвета, я ушел в телепорт прямо из салона, возник рядом с Огневиком пятой-шестой ступени ранга мастер, и, не мудрствуя лукаво, вырвал глотку толком не отработанным захватом. К мастеру-«девятке», почти адаптировавшемуся к «комплексному» ослаблению, переместился скачком и вложился в любимую серию из сминающего касания, угнетающего рыка, пробойника и дырокола. Да, прошел по самой грани, продавив мощнейшую ледяную броню на самых последних крохах Силы. Зато не дал мужику отработать площадной стужей и зацепить ни в чем не повинных горожан.
Кстати, одним превращением мага в простеца не ограничился — как только защита противника начала спадать, «взбодрил» его мощным разрядом и лишил обезглавливанием левой ноги. В этот момент матушка подсветила кантиком моего цвета и сразу же заставила тревожно запульсировать еще одну метку, так что я ушел по пеленгу чуть ли не раньше, чем определился с направлением на эту цель. Причина, заставившая родительницу задергаться, стала понятна на выходе из первого скачка — Земляк под каменным панцирем ужасающей толщины держал зыбучим песком Эиру и, отмахиваясь от наседающей Янки, как от надоедливой мухи, доламывал постоянно пополняющуюся защиту двух стихий!
Плетение телепорта сформировалось само собой и кинуло меня в точку, выхваченную взглядом. А через долю секунды сознание, «разогнанное» до неприличия, помогло заметить самое начало воздействий сразу трех новых целительских заклинаний — громилу, уже раскрутившего бедра под очередной всесокрушающий удар каменным кулаком, повело в сторону, левая сторона лица, покрытого защитой, словно омертвела, а правую перекосило от сильнейшей боли! Тормозить я и не подумал — укоротил левое запястье секатором, вложился в прерывалку, всадил разряд в обрубок, фонтанирующий кровью, и сорвался в скачок так, чтобы импульсом своего разогнанного тела сбить с ног эту раму.
Сбил. Но за счет доброй трети объема защиты. Потом увидел, как открывается здоровая половина рта, и, вроде как, заметил расширившийся зрачок, почувствовал, что плотность каменного панциря существенно упала, и ударил дыроколом в солнечное сплетение. И пусть мощности моего воздействия хватило только на повреждение самого краешка ядра, зато аналогичное заклинание сестренки, очень вовремя «возникшей» рядом, вошло в проделанную дыру, как к себе домой, и подарило миру еще одного простеца!
Смещение в сторону выполнилось на автомате. Равно, как и разворот на месте. А отсутствие новых целей для меня-любимого позволило кинуть взгляд на Медовую Змеюку, поймать момент попадания артефактной пули в ее защиту двух стихий и озвереть. Зря: пока я определялся с направлением, с которого был совершен этот выстрел, и наводился на стрелка, до последнего дорвалась Суккуба и первой же боевой связкой поставила жирную точку в его бренном существовании. Воспринимай я в тот момент окружающую действительность в обычном режиме, наверняка расстроился бы. А так среагировал на новый кантик моего цвета, возникший возле одной из зеленых меток, сообразил, что меня зачем-то озадачивают сопровождением своего, и ушел в новую серию скачков.
До сути новой боевой задачи додумался на предпоследнем, когда допер, что Незаменимая несется к «Сапсану», ехавшему по встречке, и, на свою беду, попавшему под какое-то заклинание площадного типа. Так что после выхода из последнего уже не тупил: помог целительнице добраться до окровавленного водителя, вырвав «с мясом» водительскую дверь, перерезал ремень безопасности еще до того, как услышал соответствующую просьбу, и самым краешком сознания оценил скорость, с которой Валя начала шарашить заклинаниями Жизни.
Само собой, уделил толику внимания и рыжеволосой дамочке лет, эдак, сорока, обнаружившейся на пассажирском кресле. Но в тот момент, когда мой взгляд прикипел к пулевому ранению над левой грудью, из которого толчками выплескивалась кровь, правая дверь легковушки стремительно распахнулась, и рядом с умирающей нарисовалась Катя.
«Все, теперь выживет…» — отрешенно подумал я, выпрямился, поймал взгляд Янки, приставленной к этой Церберше, и серией жестов договорился о распределении секторов ответственности…
…Первые минуты полторы после завершения боя я, каюсь, никак не мог понять логики распределения раненых горожан между нашими целителями. Но стоило добавить к исходным условиям задачи параметр «Вовлеченность в 'проект»«, как все вопросы снялись сами собой: Валю, Катю и Инну матушка намеренно оставила в непосредственной близости к моему 'Хозяину Леса», то есть, в зоне, контролируемой командой плотнее всего; Володе, Коле, Марине и Зине поручила пострадавших в чуть менее защищенной области; Мавию и Аямэ погоняла по «дальнему периметру», а добровольным помощникам и помощницам из других родов оставила всех остальных.
Это прозрение позволило оценить многогранность подготовки личного состава Валькирий и помогло «отпустить» ситуацию. Нет, расслабляться я, конечно же, и не подумал. Просто «понизил» уровень внутренней готовности к продолжению неприятностей и выделил часть сознания для осмысления общей картинки.
Первый информационный блок, вытребованный у Вари и тщательно изученный, пробудил лютую ненависть к организаторам этого покушения — несмотря на скоротечность, оно унесло жизни шести ни в чем не повинных горожан, а вывело из строя аж двадцать семь! И пусть все раненные, дожившие до переключения наших целителей в мирный режим, должны были вернуться к нормальной жизни, сам факт того, что подобная акция была проведена в центре города, бесил до невозможности. Вот я и подключился к тактическому каналу парфинцев. А когда проглядел бесконечную «простыню» команд и докладов, понял, что сорваться на парнях, страховавших нашу команду, не получится — пока мы уничтожали группу «штурмовиков», они вынесли группы обеспечения и отхода. Кроме того, завалили трех снайперов, «выключили» из боя фургончик, оборудованный аппаратурой РЭБ и сбили семь дронов самой разной специализации. А сразу после завершения «веселья» взяли на себя первичную фильтрацию «спохватившихся телохранителей», «переживающих родичей и знакомых», «добровольных помощников» и жителей «вот этого дома».
В общем, к моменту приезда первых машин с представителями силовых структур мне немного полегчало. А после того, как матушка дала команду загружаться в машины, можно сказать, отпустило — я вернулся за руль своего «Потапыча», кинул взгляд на экран ИРЦ, не обнаружил на нем ни одной «тревожной» пиктограммы и уронил в наш тактический канал плюсик, свидетельствующий о готовности начать движение. Остальные штатные водители тоже не тупили, поэтому в канале прозвучала следующая команда, и наши машины забили на ПДД. То есть, развернулись, проигнорировав дорожную разметку, образовали привычный ордер и покатили к полицейскому оцеплению.
Тормозить нас никому и в голову не пришло, так что мы вырвались на оперативный простор и погнали в сторону Императорского дворца. Не успели набрать крейсерскую скорость, как Раиса Александровна решила понизить градус напряжения немудреной шуткой:
— Ну все, организаторы этой акции попали по полной программе: Лют не смог приехать в «Переполох» по их вине, а значит, родичи «воздыхательниц» вот-вот поднимут на ноги родовую разведку и дружины, найдут этих тварей и страшно отомстят! Кстати, братик, а ты предупредил несчастных девиц, что планы на эту ночь внезапно изменились?
— Угу… — нехотя буркнул я.
— А компенсировать недополученное удовольствие пообещал?
Я представил, сколько радости доставит подобное обещание Ксении Кутеповой, ужаснулся и криво усмехнулся:
— Обойдутся!
— Эх, ты… — «разочарованно» вздохнула Раиса Александровна, помучила меня еще немного и как-то резко замолчала. Зато заговорила матушка:
— Дамы и господа, я просмотрела записи с уличных камер СКН и пришла к выводу, что команда отработала это боестолкновение баллов на девятьсот десять-девятьсот пятнадцать из тысячи возможных. Говоря иными словами, вы не допустили ни одной сколь-либо значимой ошибки, хотя вступили в бой неподготовленными и на навязанных условиях. Подробный разбор полетов мы проведем в понедельник, на занятии по тактике, а пока обойдусь несколькими фразами. Дауд, Яна, Лиджуан, Мин Сим и Галя! Сегодня вы работали заметно осмысленнее, чем в Мурманске. И это радует. Ларс и Вика. Вы отвлекались друг на друга значительно реже, чем раньше, но все-таки отвлекались. Значит, продолжим воспитывать. Володь, проявлять инициативу даже для помощи смертельно раненым гражданским при работе в этой команде и не видя боя, абсолютно недопустимо — не останови тебя Иней, ты бы вышел из-за водяной стены, спровоцировал Огневика на удар по площади и невольно убил девять человек, прятавшихся за перевернутым «Святогором». Валя, Катя, Инна — я в восторге. А остальное доведу персонально…
И ведь действительно довела. Но в «Пряничном домике» — придержала эту троицу и меня в лифтовом холле гаража, дождалась отъезда всей остальной команды, врубила портативную «глушилку» и уставилась на Данилову:
— Ваши новые заклинания, безусловно, хороши. Но для того, чтобы они выдавали максимальный КПД, требуется видеть бой или фокусироваться на одном-единственном бойце. Увы, применяла их абы как, поэтому, по сути, провела полевые испытания и не более. А вот эти злобные красотки вытащили из почти безвыходных ситуаций Янку и Эиру. Кроме того, систематически «роняли» защиты противникам Дауда и Гали, по разику сбили формирование заклинаний у самых опасных вражеских дальников и ни разу не подставились. Впрочем, они куда опытнее тебя, так что просто бери пример…
Инна коротко кивнула в знак того, что все поняла, а Катя поблагодарила «Светлану Романовну» за высокую оценку их действий и задала вопрос, на который, включив голову, запросто ответила бы сама:
— Скажите, пожалуйста, а почему мы приехали именно сюда?
Моя родительница пожала плечами:
— ЧП в центре города. Шесть погибших и двадцать семь раненых дворян. И пара десятков родов, главы которых спят и видят Люта своим родичем. Хай, который гарантированно поднимут последние, представляешь?
— Вы хотите сказать, что нас в любой момент могут… вернее, могли вызвать в Летний дворец?
— Толковое уточнение… — довольно улыбнулась отставная Валькирия. — Да, нас могли вызвать во дворец в любой момент. Значит, ехать в Мякинино было нерационально, ибо до него достаточно далеко, а в «Парусе» вертушки не посадишь. В общем, на ступени, обещанные Люту, подниметесь завтра…
…Вызывать нас в Летний дворец, слава богу, никто не стал. Но дергали звонками почти до двух ночи. Да-да, не только матушку, рулившую командой и координировавшую ее действия с парфинцами, ИСБ-шниками и другими силовиками, но и меня. Ярослав Георгиевич, пропустивший видеозаписи боя через какую-то аналитическую программу, задавал заковыристые вопросы по всем обнаруженным «непоняткам», Мирославу Михайловну интересовало, не поднялся ли я, наконец, на третью ступень, а Александр Всеволодович Зыбин, невесть откуда узнавший о «ЧП», пытался выяснить, не пострадали ли его девочки. В общем, покидая покои «любимой тетушки», я был почти уверен, что Наоки меня не дождалась и ушла спать. Или — в самом лучшем случае — ждет, у нас, но в компании с Цербершами, которых я, увы, так никуда и не пристроил. В общем, переступив через порог своей прихожей и не услышав девичьих голосов, расстроился по полной программе. Когда дошел до спальни и увидел, что пуста и она, в сердцах сорвал с себя футболку, швырнул в угол и убито поплелся в ванную. По дороге ушел в себя. Причем настолько сильно, что не сразу понял, что интимный полумрак, еле слышный музыкальный фон и тонкий аромат восточных благовоний не могли появиться сами по себе.
Не заметил и Онна-Бугэйси, как выяснилось чуть позже, нежившейся в джакузи — снял штаны вместе с трусами, метнул в сторону корзины с грязным шмотьем, вломился в душевую кабинку и бездумно выбрал любимый режим работы. Когда из потолочных форсунок хлынула теплая вода, уперся руками в прозрачную стенку, закрыл глаза и потерялся в безвременье… до ласкового прикосновения к левой грудной мышце и тихого шепота спереди-снизу:
— Что, умотали, да?
— Наоки⁈ — ошалело выдохнул я, узнав голос и уловив «тот самый» резонанс энергетик.
— А ты надеялся, что к тебе придет кто-то еще? — «удивленно» спросила девушка, грозно нахмурилась, потянулась ко мне ноготками и… вместо того, чтобы доиграть сцену ревности, внезапно вжалась в меня обнаженным телом!
Усталость? Неважное настроение? Сомнения? Ха!!! Как только японочка приподнялась на цыпочки и потянулась ко мне влажными зовущими губами, из моего сознания вымело все, кроме желания и… страха ее разочаровать. Вот я и расстарался. В смысле, сдвинул практически все внимание на «петли» линз-камертонов и, как сказала бы Варя, подарил Наоки «эталонный» поцелуй. Не дал себе волю и после того, как почувствовал, что девушке понравилось — помог ей сделать первые шаги по более-менее освоенному Пути именно так, как в свое время настоятельно рекомендовала строгая «наставница». Кстати, небезуспешно — на два первых пика удовольствия Наоки вознесли мои руки и губы. Само собой, останавливаться на этом она не захотела — провернулась в моих объятиях, выскользнула, сделала шаг вперед уперлась ладонями в стенку душевой кабинки, прогнулась в пояснице, посмотрела на меня через плечо и выдала настолько возбуждающую формулировку просьбы продолжать, что я чудом не сорвался с нарезки. Но страх разочаровать Личность, которая мне по-настоящему нравилась, никуда не делся, поэтому я отрицательно помотал головой и хрипло выдохнул три коротеньких предложения:
— Не тут… И не так… Ладно?
Восточное воспитание дало себя знать даже в этот момент — девушка кивнула, не задумываясь. Впрочем, это не помешало ей шарахнуть по моему сознанию просьбой-провокацией:
— Бери где хочешь и как хочешь. Только побыстрее, а то я вся горю…
Взял. В спальне. Куда отнес на руках. В процессе удивился скорости и легкости, с которыми эта девушка в свой первый раз «улетела» снова. А после того, как остановился и предложил перенести продолжение хотя бы на сутки, услышал еще одну провокацию:
— Мне приятна твоя забота. Но ты забыл о подаренной регенерации и о том, что я хочу тебя с середины весны. В общем, бери снова… и так, как хочется тебе…
…В шесть с минутами утра я страшно разочаровался. Собой-любимым. Ибо понял, что неутомимость в постели, которой я так гордился, появляется только благодаря Валиным обновлениям! Нет, Наоки я все-таки умотал. За счет опыта и того, что отдавал в разы больше, чем брал. Поэтому она пребывала на седьмом небе от счастья и не проваливалась в сон лишь из-за стремления воздать сторицей за полученное удовольствие, а мне… мне все еще хотелось, но уже не моглось. Да, «не моглось» временно, но это «бессилие» действовало на нервы.
Создавать себе комплексы, отказываясь принимать очевидное, я был не готов, так что в какой-то момент мысленно признал свою слабость и нашел неплохой способ от нее абстрагироваться — перевернул японочку на спину, лег рядом и залюбовался воистину совершенным телом. Естественно, одними взглядами не обошелся: немного потеребил мочку аккуратного ушка, ласково провел подушечкой указательного пальца по всей длине грудинно-ключично-сосцевидной мышцы, задержался в ямочке между ключиц и начал описывать постепенно сужающуюся спираль вокруг правой груди. При этом на светло-коричневый сосочек, окруженный совсем небольшой ареолой, старался не смотреть — наслаждался шелковистостью идеально белой кожи, удивлялся упругости полушария, почти не проседавшего под своим весом, знакомился с крошечными родинками, изредка попадавшимися на пути, и никуда не торопился. Вот девушку и проняло. Вернее, пробило на хи-хи:
— О-о-о, ты, наконец, заметил, что у меня есть сиськи⁈
— «Наконец»⁈ — возмущенно воскликнул я и, тем самым, развеселил ее еще сильнее:
— Ну да: почувствовав, что меня сводят с ума поцелуи в шею и ласковые прикосновения к верхней части спины, животу, внутренним поверхностям бедер и попе, ты перестал экспериментировать и сосредоточился на них. Я понимаю, что ты не хотел подтверждать слухи о своей любви к большой груди, но мои близняшки обиделись! Ибо внимания хотелось И ИМ!!!
— Вредничаешь? — с улыбкой спросил я, заметив в ее глазах искорки сдерживаемого смеха.
Японочка отрицательно помотала головой:
— Неа — вымогаю вполне конкретную ласку… с риском для жизни!
— Не понял?
— Заведешь меня снова — сдохну от истощения…
— … а не заведу — обидишься? — имея некоторое представления о женской логике, продолжил я и, как ни странно, ошибся:
— Не-не-не, сильных впечатлений получилось многовато. А внимания к груди и нежности все еще хочется. Впрочем, их мне хочется всегда.
— А почему «их»? — заинтересовался я.
Онна-Бугэйся расфокусировала взгляд, несколько секунд невидящим взглядом смотрела в потолок, а потом забавно сморщила носик и заговорила:
— Проблема с катастрофической нехваткой нежности возникла года в три, сразу после того, как мои родители решили, что меня пора готовить к взрослой жизни в правильном ключе, передали толпе очень добросовестных воспитателей и практически перестали баловать — я быстро поняла, что такое долг перед родом, но тосковать по нежным рукам матушки так и не перестала. А со второй проблемой чуточку сложнее, и я, пожалуй, начну объяснения с небольшого лирического отступления. Не знаю, в курсе ты или нет, но у нас, в Японии, очень мало полногрудых женщин: даже Землянички и Молниевички у нас широкие, но плоские, как доски. А женщины, у которых к полной груди прилагаются узкая талия и круглая задница — вообще раритет. Соответственно, пользуются чрезвычайно высоким спросом. Но не из-за фигуристости, к которой мои соотечественники не привыкли, а из-за того, что считаются символами влиятельности, обеспеченности и близости к Императорскому роду. Причина банальна до невозможности: первые триста с лишним лет с момента начала взаимопроникновения наших культур разрешение на прямые контакты с представителями аристократических родов Российской Империи получали только самые влиятельные сановники. А после того, как Император Го-Комацу взял второй женой Зою Мстиславовну Волконскую, внучку Ждана Мудрого, разрешение на смешанный брак стало целью номер один для любого высокопоставленного аристократа. Только подобные награды раздавались ой как нечасто, а у детей простушек и представительниц дворянских родов со слабым магическим Даром нужные наследуемые измененияво внешности, как правило, не проявлялись…
— Ты хочешь сказать, что являешься полукровкой? — решив, что уловил суть объяснений, спросил я.
Наоки усмехнулась:
— Да. Но я сейчас не об этом, а о том, что еще в детстве заметила, какими взглядами обитатели и гости дворца смотрели на мою матушку, обожавшую носить европейские платья, и, конечно же, разобралась в причине настолько сильного восхищения. После того, как оформилась сама и, наконец, обрела почти такие же пропорции, год с лишним ходила, задрав нос. А потом как-то резко повзрослела и поняла, что роль символа успешности меня не устраивает — я хочу, чтобы во мне видели Личность, а не нестандартные прелести. Тем не менее, определенная зацикленность на груди, талии и попе все равно осталась. И я буду счастлива, если ты, парень, зауважавший меня не за внешность и не за принадлежность к роду Сумэраги, хоть иногда… хм, вру: как можно чаще уделял внимание и формам.
Я накрыл и легонечко сжал ее левую грудь, потянулся губами к правому сосочку, уже успевшему сжаться, и… наткнулся взглядом на восемь пустых бутылочек из-под алхимии, обнаружившихся на прикроватной тумбочке.
Слава богу, память включилась достаточно быстро, но за первые пару-тройку секунд я успел и потерять дар речи, и округлить глаза. Вот японочка и потребовала объяснений. Что интересно, прижав мою ладонь к груди, чтобы ненароком не убрал:
— Что случилось⁈
Лгать этой девушке я не хотел, так что сказал чистую правду:
— Заметил пустые бутылочки и не сразу вспомнил, что о необходимости выпить алхимию мне напомнила ты. Поэтому решил, что к нам наведывалась Валя, и не успел выключить фантазию…
Онна-Бугэйся весело хихикнула:
— Она могла! Ибо заботится о тебе истовее Кати, Эиру и меня, вместе взятых. Кстати, перед тем, как уйти в мои покои, Церберши показали мне эту тумбочку, которую предусмотрительно забили двумя комплектами алхимии под четырех- и восьмичасовые приемы, затем заставили завести будильники и предупредили, что если я не заставлю тебя ее принять, то буду наказана очень долгим отлучением от твоего тела!
— Церберши… — виновато вздохнул я и заставил девушку нахмуриться:
— Не вздумай им выговаривать: эти девчонки служат тебе не за страх, как абсолютное большинство Слуг, не за совесть, как моя Аямэ, а из внутренней потребности и искренней, всепоглощающей любви. И такое отношение надо не только ценить, но и беречь, как зеницу ока!
— Я и ценю, и берегу… — ничуть не кривя душой, заявил я, приподнялся на локте, подался вперед и благодарно поцеловал Наоки в щечку: — Спасибо…
Она заглянула в мои глаза и, судя по всему, увидела в них что-то не то:
— Лют, я преклоняюсь перед их самоотверженностью, цельностью и здоровым фанатизмом, счастлива, что они служат именно тебе, и горжусь тем, что смогла заслужить их уважение, доверие и дружбу. А еще нискольконе ревную. Скажу больше: на мой взгляд, ты должен Вале с Катей не одну жизнь, а несколько, следовательно, обязан жить ими так же истово, как они живут тобой. И последнее: да, находясь в постели с одной девушкой, нельзя говорить о другой или о других. Но я считаю Церберш неотъемлемой частью тебя. Поэтому искренне люблю, уважаю, ценю, берегу и… не забываю о том, что именно они вытащили тебя с того света…
…Да, «резонанс» энергетик позволял ощущать эмоции японочки, но в то, что она действительно не ревнует к Вале, я окончательно поверил только в половине восьмого утра, когда мы, ополоснувшись и одевшись, вышли в гостиную и вызвали к себе давно проснувшихся целительниц. Вернее, меня накрыло пониманием в тот момент, когда я увидел, с какой непередаваемой радостью Наоки обняла и расцеловала Незаменимую. Поэтому расслабился, уполовинил бокал с соком, удовлетворенно отметил, что Катерине достался такой же «комплект» благодарностей, посмотрел на экран завибрировавшего комма и закатил глаза к потолку.
— Кутепова? — хором спросили Церберши, дождались утвердительного кивка, плюхнулись на диван и задали еще один вопрос, ответ на который уже знали: — Очередное сообщение с вложениями, «которые вас наверняка сведут с ума»?
— С ними самыми… — вздохнул я, заметил в глазах Онна-Бугэйси веселый интерес и нехотя добавил: — Она шлет мне эротические фото и записи того, как «шалит». Хотя я уже не раз объяснял, что это бессмысленно. Впрочем, больше всего бесит не ее упертость, а то, что я сам приблизил к себе эту особу, из-за чего вечером буду страдать и вешаться!
— Не будешь! — пообещала Наоки и расплылась в очень недоброй улыбке: — Валю с Катей она еще может «не услышать», а предупреждение урожденной Сумэраги проигнорировать не посмеет. В общем, считай, что эта проблема уже решена. А мне пора бежать: до завтрака всего ничего, а я все еще во вчерашнем шмотье. Что гарантированно вызовет ненужные вопросы.
Я мгновенно оказался на ногах, проводил ее до прихожей, насладился коротким, но жарким поцелуем и вернулся обратно. А после того, как сел все в то же кресло, вдруг заметил на столе включенную «глушилку» и улыбнулся: — Решили сообщить, что тренировались всю ночь до рассвета, благодаря чему Катя поднялась еще на одну ступень и стала мастером-«единичкой», а ты не смогла, зато создала еще пару-тройку новых заклинаний?
Незаменимая как-то странно пожала плечами и подтвердила оба тезиса. Я поздравил ее подружку с переходом в новый ранг, а затем захотел выяснить, как действуют очередные наработки этой парочки. Ужаснулся еще во время описания самой первой. Ибо никогда не жаловался на недостаток фантазии, соответственно, представил последствия внезапного «отключения» легких во всех подробностях. Второе обновленное заклинание «восхитило» немного слабее, так как вызывало «всего-навсего» сильнейшие почечные колики. А третье показалось слишком уж изуверским. Из-за того, что воздействовало сразу на несколько долей мозга, из-за чего у жертвы отказывали почти все органы чувств и вестибулярка. В общем, на похвалы я не поскупился. А после того, как закончил, Валя вдруг похлопала густыми ресницами и сокрушенно вздохнула:
— Большое спасибо за теплые слова, но, откровенно говоря, мы жаждали похвалы не за эту мелочь!
— Две Катины ступени и полторы твои всего за два дня — это мелочь⁈ — возмутился я.
— Ага!!! — хором выдохнули они, помучили меня очень уж длинной паузой, а затем все-таки «снизошли» до объяснений: — Мы придумали принцип скоростной раскачки Дара, убедились в том, что он работает, и определились с границами, за которые лучше не заходить…
Словосочетание «скоростная раскачка Дара» шарахнула по сознанию, как крепостной таран по стене ветхого сарая. Поэтому я сглотнул, посмотрел на «глушилку», убедился в том, что она все еще работает, и подался вперед:
— А чуть конкретнее можно?
— Вам можно абсолютно все! — улыбнулась Незаменимая и заставила себя посерьезнеть: — А если без шуток, то принцип выглядит так: Одаренный, уже освоивший продавливание первостихий, последовательно дополняет первое попавшееся заклинание своей «первички» всеми гипотетически возможными эффектами «вторички». Потом в том же режиме усиливает второе, третье и так далее. Говоря иными словами, создает не одну-единственную эффективную «связку воздействий» для реального боя, а устраивает своему ядру встряску за встряской.
— Поверить в то, что откровенно слабая «связка» действительно нужна, довольно сложно… — подхватила Катя.
— Но переупрямить сопротивляющееся подсознание вполне реально. И после того, как вы меняете угол зрения, новые заклинания начинают создаваться чуть ли не сами собой. Однако не все так радужно, как кажется на первый взгляд: при недостаточном уровне насыщения организма алхимией идет вразнос не только энергетика, но и практически весь организм, начиная с сердечно-сосудистой системы и заканчивая нервной. Но это, по сути, мелочи. Ведь при должном контроле на моем уровне развития Дара подниматься со ступени на ступень можно раз в восемь-девять дней, на Валином — раз в четырнадцать-шестнадцать, а коридор ваших возможностей мы определим после завтрака.
Пока я представлял последствия утечки информации о существовании возможности подобного усиления Дара и задвигал куда подальше дурные предчувствия, целительницы молчали. А когда справился с эмоциональным шоком и открыл рот, чтобы задать первый жизненно важный вопрос, Валя ответила не только на него, но и на еще не придуманные:
— Инна не в курсе и без вашего прямого приказа ничего не узнает. Далее, этот принцип действительно лежит на поверхности, но воспользоваться им не получится даже у Валентины Алексеевны: стабилизировать ядро, ушедшее вразнос в результате подобных «встрясок», можно только при одновременном, разнонаправленном и весьма замороченном воздействии чрезвычайно сильной Волей.
Тут я невольно похолодел:
— Ты хочешь сказать, что вы себя чуть-чуть не угробили⁈
Церберши виновато опустили глаза и коротко кивнули.
Я сглотнул, подождал, пока они поднимут головы, каким-то образом разглядел в их глазах воспоминания о пережитом ужасе, понял, что кто-то из них еле выжил, и испугался. Поэтому ушел в скачок, втиснулся между этими неугомонными экспериментаторшами, притянул их к себе и почувствовал, что меня бьет нервная дрожь.
— Все обошлось… Правда… — тихонько выдохнула Катя, но, противореча самой себе, вжалась в мой бок и уткнулась носиком в шею. Валя тоже влезла мне под руку, но сочла этот уровень близости недостаточным и обхватила за талию. Что помогло прозреть:
— Срыв был у тебя, верно?
Она кивнула.
— И вы еле справились?
Она кивнула еще раз, а «упрощенный аналог эмпатии» шарахнул меня по нервам безумным отчаянием, запредельным чувством вины и какой-то потерянностью, что ли? Вот я и выплеснул наружу то, что рвало душу:
— Девчат, забейте на такие эксперименты: я живу н е развитием Дара, а вами. И предпочту его потерю потере любой из вас. Вы ведь чувствуете, что я говорю правду, верно⁈
В этот раз кивнули обе, и я закончил столь своеобразный «разнос» даже не просьбой, а требованием:
— Тогда берегите себя хотя бы для меня…
…Целительницы пришли в себя достаточно быстро, но не отлипали от меня до срабатывания будильников. Не столько отходя от пережитого стресса, сколько помогая оклематься мне. Тем не менее, вставая с дивана, я пребывал далеко не в лучшем расположении духа. Поэтому сдвинул фокус внимания на «петли» линз-камертонов и загрузил голову обдумыванием перспектив, появившихся у меня и моего ближнего круга с подачи этой парочки. Первые три-четыре минуты раскладывал по отдельным полочкам все то, что лежало на поверхности. А на половине пути к трапезной внезапно поймал за хвост чертовски интересную мысль и сосредоточился на ней. К сожалению, ненадолго — стоило войти в помещение и оказаться в толпе ровесников, не потративших силы на утренней тренировке и поэтому слишком уж активных, как память напомнила о близости с Наоки, и мне захотелось проанализировать ее нынешнее поведение.
Найти японочку взглядом проблем не составило — она сидела на своем законном месте и о чем-то перешептывалась с Эиру. Но никаких признаков того, что Онна-Бугэйся обсуждает что-то личное, я не заметил — она вела себя так же, как в любой из предыдущих дней. Ничего нового не обнаружилось и во взгляде Медовой Змеюки — она слушала не только подругу, но и болтовню всего остального народа, вероятнее всего, изнывая от желания зацепиться за какую-нибудь не очень удачную фразу и затеять веселую грызню.
Я обрадовался, хотя был уверен, что Яна и Эиру заметят изменения в моем отношении к Наоки очень быстро. Но пробуждать в них любопытство не собирался, поэтому поболтал с Даудом и Ларсом, подставил щеку под поцелуй чуть припозднившейся младшей сестричке и поздоровался с старшими, как обычно, явившимися толпой. После того, как на пороге возникли матушка, Раиса Александровна и Валентина Алексеевна, пожелал им доброго утра, помог опуститься в кресла и метнулся к своему. А минут через пятнадцать-двадцать, умяв восхитительно вкусную рисовую кашу с изюмом, попросил минуточку внимания, дождался наступления тишины и хрустнул костяшками пальцев:
— Я тут посмотрел на нашу жизнь со стороны и пришел к выводу, что мы слишком уж сильно сместили фокус внимания на развитие Дара и боевку. Да, и то, и другое увеличивает наши шансы на выживание, но мне бы не хотелось, чтобы через год-полтора подростковая часть «проекта» превратилась в очень сильных, но очень тупых дуроломов. Поэтому предлагаю следующее: найти возможность провести предельно серьезное тестирование наших нынешних интеллектуальных кондиций, разработать программу развития, как минимум не уступающую программе Императорского Лицея номер один, и с сентября начать подтягивать нас на уровень ровесников, живущих обычной жизнью. А еще хотелось бы разобраться с целесообразностью обучения нашей части команды в Академии имени Шуйского: военной карьерой никто из нас, вроде бы, не грезит, по программе этого учебного заведения мы не занимались ни дня, а заниматься по нашим безопаснее на своих площадях. В общем, почему бы нам не перейти на домашнее обучение?