Превосходство

Глава 12

До недавних пор Настя думала, что голод — это когда бурчит и болит живот, и мысли все время сворачивают на еду.

В прежней жизни, до того, как угоститься предложенными Мясоедом консервами, она могла съесть и фрукт, и ягоду, и выпить молока.

Сейчас же ее тошнило от всего, кроме мяса, воды и крови. Более того, даже мясо не насыщало ее до конца. Когда она была голодной, — а это слово Настя познала сполна, — она чувствовала даже не боль в желудке, а ощущение на ступень выше боли, будто кто-то пытается вырвать ее кишки.

Во время очередного завтрака, обеда, ужина, паужина, полдника и сиесты голод притухал, но через полчаса после еды вспыхивал с новой силой. В последние пару дней Настя едва удерживалась, чтобы не начать есть постоянно, без перерывов.

Умопомрачительный запах приготовленной Мясоедом еды сводил с ума.

Мужчина добыл газовую плиту и расставил по квартирам в их доме генераторы, подключив к ним морозильных камеры из ближайших супермаркетов.

Если Мясоед держал себя в руках, то девушка постепенно сдавала. По улицам ходила, бегала, летала еда, и голод подтачивал ее мысли. Хотелось чего-то свежее консервов или супа. Хотелось парного мяса.

— Пожалуй, нужно было дать тебе время, чтобы привыкла, — качал головой Мясоед. — Но есть сырое мясо даже не думай. Это поможет, но ты окончательно перестанешь быть собой.

Девушка слышала, но не слушала. Чтобы сосредотачиваться на чем-то кроме еды, ей приходилось прикладывать титанические усилия.

Зато со всем остальным, кроме тяги к мясу, все было замечательно. Количество съеденного перевалило за значимую грань, и теперь Настя чувствовала постоянный прилив сил. Бывшая искательница чувствовала себя так, будто может пройти сквозь бетонную стену, особенно если за стеной будет ждать дрожащий от страха человечек.

Люди тоже отличались. Вкуснее были искатели, убитые во время использования обликов. Настя чувствовала, что вся сила, которой владели съеденные искатели, весь их потенциал, все употребленные пилюли и пройденные эволюции переходят ей.

Их заметили, когда парочка начала целенаправленно охотиться за неспящими.

— Аптечки все взяли, надеюсь? — громко спросил лейтенант. — Оружие? Все проверено, заряжено, и на предохранителях?

Мы кивнули.

— Проверьте, пока это не критично. Кошелев, тебе еще раз напоминаю, что приказы командира в боевой обстановке не обсуждаются. Я понимаю, что ты не служил до этого, тебя не гоняли по плацу и не вбивали чувство крепкого товарищеского плеча. Я хочу, чтобы ты понял — сейчас ты не одиночка. Ты даже не боевая единица сейчас, ты — часть боевой единицы, часть группы. Не подводи меня, пожалуйста.

Я кивнул, не желая спорить. Да и не с чем, в принципе.

Пока мы разговаривали, машина проехала по мосту и мы оказались в городе. В салоне немного потемнело, будто висящие над городом были чуть гуще, чем в окрестностях. По коже пополз холодок — слабое подобие ощущения, возникающего при приближении ночи, вот только не помню, чтобы такое ощущение появлялось у меня раньше. Город меняется? Но Эклектика говорил, что остановил распространение влияния мира Кошмаров. А может, просто я стал чувствительнее.

— Карты у меня нет, как и фотографий, так что на место боевой задачи посмотрите по приезду, — продолжал лейтенант. — Цели находятся в пятиэтажке, их не больше пяти. Снизу дом охраняют собаки, настолько раскормленные, что медведи в сравнении с ними и рядом не стояли, если верить наблюдателям.

— Прикормили, — гоготнул искатель в военной форме. Но шуткой это не прозвучало, и смех никто не поддержал.

— Погодите, — поднял руку сидящий рядом со мной искатель. — Но есть же беспилотники, есть разведчики и снайперы, есть куча способов получить реальную фиксацию происходящего на месте. Но даже если по какой-то причине все вышеперечисленное отпало, сломалось или потерялось, есть спутниковые снимки и карты, есть карты бумажные. Пускай даже восемьдесят восьмого года, но может, там есть это здание, примерный план и понимание.

— До нас их не довели, — признался лейтенант. — У меня их нет. Идем дальше. Снайперы уже на местах, они должны перестрелять собак. Нет ничего живого, способного выжить после выстрела из крупнокалиберной снайперской винтовки, так что о животных вряд ли придется беспокоиться, но на всякий случай держим их в уме. После отстрела по подъездам пойдут две группы по пятнадцать искателей. Заложников там нет. У нас и у трех других групп задача: стоять в оцеплении. Группы зачистят первый этаж, потом поднимутся на второй, прикрывая друг друга. В каждой группе есть маги воздуха, освоившие воздушные щиты, либо геоманты, способные выстраивать в коридорах каменные стены, щиты и укрытия. Противников по плану должны просто перестрелять или выдавить из здания. Мы стоим в оцеплении, еще раз напоминаю! Эти твари не должны сбежать, так что если кто-то может обнаружить невидимок, используйте свои способности.

Я выслушал лейтенанта. План был не слишком стройным, да и вера в снайперов потрясает. В прошлый раз, возле больницы, это кончилось их убийством.

Штурм не продуман. Хорошо, будет оцепление, но засада, облава? Где гарантии, что нет подземных или чёрных ходов? А если людоеды умеют летать? Я вот на мече рассекаю. Где поддержка с воздуха?

До этой операции военные вроде бы все делали грамотно, но сейчас вижу ошибку. Неизвестный и сильный противник с непонятным уровнем силы? Нужно просто взять побольше искателей и кинуть в бой.

— Вопросы? — поинтересовался лейтенант.

— Есть искатели с разными способностями, есть снотворное, газы всякие. Почему бы не использовать все это? Да, и почему нельзя было рассказать нам это все на собрании? Боитесь, что кто-то из нас находится на стороне людоедов?

— Я не умею читать мысли начальства, Кошелев. Если тебя это заботит, запомни вопрос и задай товарищу подполковнику.

— Может ли что-то пойти не так?

— Не так может пойти все. Но я считаю, что если что-то из задуманного не сработает, то семьдесят искателей исправят эту оплошность.

Мы наконец доехали до цели, стоящей на отшибе пятиэтажки, у дверей которой поднимались на лапищи собаки, похожие на быков. Вперед умчалась одна машина, другая остановилась в тридцати метрах от нас, новенький ГАЗ, рыкнув мотором, подъехал ближе всех.

В этом доме определенно что-то затаилось. С его стороны я ощущал серьезную угрозу, вот только направление приблизительно мог указать, а количество этих угроз уже не мог.

— Кошелев, на пару слов, — громко сказал лейтенант.

Я досадливо поморщился, ожидая внеплановой накрутки, но лейтенант удивил.

— Я слышал, ты умеешь быть незаметным, — уставился на меня лейтенант. Толстый намек на то, что некоторые из моих способностей для военных не являются секретом. Было наивно думать, что если я буду пропадать у всех на глазах, этого никто и никогда не обнаружит.

— Возможно.

— Держи рацию, — протянул лейтенант мне черную коробку. А потом понизил голос. — Кошелев, другие невидимки пойдут внутрь здания, но у тебя другая задача. Человеческая плоть дает этим тварям мощнейший буст, поэтому высока вероятность, что кто-то сумеет вырваться. Если такое произойдет, выбери тварь и проследи за ней. Мы не знаем, есть ли еще в городе людоеды и поддерживают ли они связь друг с другом, поэтому если они вырвутся и побегут к своим, передай координаты по рации. Если решат отсидеться в пустой квартире, попробуй убить, либо, опять же, передай координаты. Смотри по ситуации, в общем, но лучше оповещай дежурного о всех своих передвижениях.

— Принял.

Я не видел, где сидели снайперы, но сразу же услышал, как только псы потрусили к ближайшему отряду. Откуда-то слева раздался оглушительный выстрел. Голова самого рослого Кошмара взорвалась, как арбуз. Ошметки разлетелись на метр, а из туловища фонтанировала кровь.

Остальные псы в панике прыснули в стороны, пытаясь найти укрытие, но стрелки не оставили монстрам шансов. Кошмары падали: с разорванными животами, с перебитым позвоночником и пробитым черепом. Кто-то пытался встать, особо шустрая собачка даже добежала до пятиэтажки, стремясь к разбитому окну, но и ее настигла пуля.

— Пошли! — произнес командир группы, машина которой была ближе всех к дому. Одновременно с этим выдвинулась другая группа искателей, которых окружал прозрачный щит. Группы зашли в подъезды.

Мне показалось, что в окне четвертого этажа колыхнулась шторка. Пока я размышлял, есть ли там кто-то, стрелки не раздумывали: стекло разбилось, а по округе раскатилось новое эхо. Снайперы не дремали — среди людей с винтовками однозначно был некто с навыком скорости, улучшенными рефлексами или просто подходящим обликом.

Минут пять ничего не происходило — ни выстрелов, ни взрывов, только между штабом и группами шли постоянные переговоры по рациям, да возле здания вились дроны. А потом громыхнуло на третьем этаже, зазвенели стекла. Послышалась серия очередей с той стороны здания. Лейтенант, прислушивающийся к своей рации, сообщил:

— На той стороне искатели удерживают настоящего монстра! Он там один, но в здании могут быть еще четверо! Приготовьтесь!

А потом монстр выпрыгнул из окна пятого этажа и с нашей стороны. Выглядела она, как обычная девушка в рваных джинсах и кофте. Разве что скулы ее были чуть шире, чем требуется, да зубы ощутимо выпирали.

В хрупкой руке тварь держала оторванную голову искателя, которого я пару раз видел на собраниях. Голова полетела в нашу сторону.

Почему-то именно сейчас меня посетило ощущение, что это все не взаправду, что это часть манекена или резиновая маска. Я уже сталкивался со смертью, но глумление над трупами, кажется, встретил впервые.

Несколько десятков солдат и искателей открыли огонь по смеющейся женской фигуре. Одежда разлеталась в клочья от пуль. Снаряды не брали кожу, огненный шар, просвистевшая зеленая стрела и прочая магия не могли повредить даже волосам, а тварь лишь смеялась, показывая длинные, идеально белые зубы.

Называть это существо человеком не хотелось. Ведьма, сумасшедшее чудовище — все, что угодно, но не человек.

— Это лучшее, что у вас есть? — кричала она в безумном угаре, захлебываясь от восторга. — Вы ни на что не способное мясо! Неужели я когда-то была такой же слабой⁈

Она отбросила голову и рванула вперед. За секунду ведьма преодолела тридцать с лишним метров и схватила за горло одного из искателей.

— Нас тут всего двое, а вы не можете справиться даже со мной одной!

Она схватила искателя за руку и рывком оторвала ее. Все это время ведьма смеялась, как сумасшедшая.

Лезть под незаметностью к твари, которую все время обстреливают пулями — сумасшествие. У меня уже был приказ — стоять в оцеплении и следить, сможет ли кто-то прорваться. Но смотреть, как гибнут люди, если можешь это предотвратить — подловато. Да и под пули я не попаду, если перенесу бой подальше от автоматчиков.

Я запрыгнул на меч, окутал неприметностью себя и артефакт. Взлетев метра на три, рванул вперед.

Бинты свесились с кистей рук и опустились почти до земли. Когда ведьма добралась до очередного невезучего искателя, облик подхватил ведьму, и та от неожиданности выпустила жертву.

Мои руки рвануло вниз, меч просел на полметра, но все еще летел к пятиэтажке. Существо, скрывавшееся за личиной девушки, весило минимум килограммов триста, раз уж я ощутил нагрузку после всех эволюций, усовершенствований и сотен съеденных орсов.

За секунду, что мы летели, тварь попыталась разорвать бинты, вот только те под моим управлением тянулись, как самая тягучая резина. И медленно оплетали тело.

Секунду спустя я зашвырнул ведьму в окно коридора на пятом этаже и сам запрыгнул туда же. Здесь меня не обстреляют с земли.

Сказать, что ведьма ни капли не беспокоилась — изрядно приуменьшить. Тварь стала только радостнее.

— Неужели настоящий вызов⁈ Обожаю, когда ко мне приходит ужин! Я постараюсь быть с тобой нежной, но не могу гарантировать, что мои удары тебя не сломают. Возможно, я заставлю тебя немного пострадать!

Кинжал уже находился у меня в руке и пылал от вложенной силы.

Я бросился на нее. В одну секунду я был в десяти метрах от нее, а в следующую уже вбивал клинок в ее открытый живот.

Сзади взвихрилась пыль от скорости рывка. Кинжал проскрежетал по коже, Ци расходовалась из него, будто утекая в бездну, но я не выдумывал новых планов, только бил.

Я успел нанести еще три быстрых удара, пытаясь вбить кинжал в ухо, в подбородок и в грудь, прежде чем тварь наконец попыталась дать мне ответ и замахнулась на меня.

Легко ныряю под удар, используя ее движение, чтобы зайти к ней сбоку и ткнуть острием в подмышку.

Удар ногой с разворота отдался болью в голени, но подбросил трехсоткилограммовую тушу в воздух. Ведьма проскользила по полу и с громким стуком ударилась головой о стену. К сожалению, хруста я не услышал.

Теперь она не выглядела уверенной в себе. Вскочив, слепо ударила перед собой. Она даже попала бы по мне, если бы бинт, по прежнему оплетающий ее руку, не дернулся вниз.

Второй удар я перехватил своей рукой и попытался сломать ее в локте, но не смог — не знаю, из чего сделаны ее кости, но я бы сейчас смог сломать даже арматуру.

Мой кинжал, напитанный энергией, снова бьет в живот, причем достаточно сильно, чтобы тварь вскрикнула и неверяще посмотрела вниз, на сантиметровый порез.

Я не останавливался ни на секунду. Следующий удар вонзил кинжал по рукоятку. Я продолжал и продолжал бить, вызывая все новые крики. Ведьма слепо отбивалась руками, но это не помогало — я методично превращал ее в кусок окровавленного мяса.

Она пыталась дать отпор, но что бы не обеспечивало ее неуязвимость, оно закончилось. Я расчленил ее, разрезал на части, но даже это не сразу ее убило. Руки шевелились, сердце билось. Все закончилось, когда я, подавив брезгливость, запустил руку в месиво и выпустил поток сгущенной Ци, выжигая из него мерзкое подобие жизни. Жизнь в ведьме поддерживала магия, а не духовная энергия, но и духовная энергия там была. Совсем кроха, но с помощью Понимания я эту кроху нащупал и выжег своей энергией. На удивление справился с первого раза. Это не технику железной рубашки по видео изучать.

Я ухватил голову людоедки за жесткие, словно проволока, волосы, поднял. На то, что осталось, швырнул кинжал с орсом, а вот для головы нашел другое применение.

В людоеда, который методично убивал искателей на другой стороне дома, стреляли и снайпера, и солдаты. В монстра летела магия, его пытались поймать в ловушку геоманты, но все было бесполезно. Ни пули из снайперских винтовок, ни магия, которая превратила окружающий газон в замерзшее болото, его не останавливала.

Но следующий снаряд остановил и сломил его. Я швырнул прямо под ноги монстра голову людоедки.

Секунду людоед пялился на нее, а потом тяжело упал на колени, будто на плечи ему рухнул мир.

Пальцы впились в искореженную землю, из груди вырвались звуки, напоминающие не то рычание, не то стоны. Как я и надеялся, искатели не упустили момент. Заклятья и пули достигли монстра, вот только ничего не могли ему сделать.

— Она для меня была единственным светлым пятном! — взревел людоед. — Вы зря это сделали!