Превосходство

Глава 4

Бонусная интерлюдия. Глава с Артуром находится ниже.

Юра Смирнов признавал, что ему не нравится его работа. Сидеть в тесном темном помещении и просматривать записи с уличных камер, читать доклады, сопоставлять данные, высматривать, выискивать, часами работать перед монитором, пока глаза не станут болеть и сохнуть, пока рука сама не потянется к «Визину». А все ради того, чтобы сделать сухую запись, распечатать и добавить в одну из многочисленных папок. Все ради того, чтобы дело Родионова Даниила, Некрасовой Алисы и сотен других неспящих стало чуть более пухлым.

Впрочем, несмотря на все трудности своей работы, Юра не жаловался. В докладах попадала такая информация, что знай о ней начальство, ни за что не доверило бы ему работать над этим делом в одиночку — приставило бы как минимум одного бдительного напарника. Или хотя бы запретило пользоваться телефоном.

«… слышал, как Алиса Пиненко упоминала пройденную эволюцию третьего ранга…»

«… неподалеку от камеры обсуждал с кем-то редкую книгу, которая содержит информацию по крафту. Выходит, знает язык Островов и обладает ценными данными…»

«… пользуется запредельным успехом у женского пола, что может быть действием артефакта…»

«… получила перевод в размере трехсот тысяч и сразу же перечислила деньги родителям. Откуда деньги?»

«… нелестно отзывался о главе государства…»

«… под обликом на десять секунд вперед знает результаты любых событий…»

«… напился и рассказал, как убил на Островах человека…»

«… приобрел артефакт в виде летающего меча, на вопросы об артефакте не отвечает, но в стандартном хранилище между мирами такую громадину не пронести…»

Смирнов взял телефон, лежащий на краю стола, и сфотографировал доклад по поводу денег и книги с крафтом. Фотографии он сразу же отправил в чат в вотсапе, где сидели другие люди, в обмен на данные оставляющие конверты с деньгами в его почтовом ящике. И тут же удалил с телефона файл и сообщение.

Юра не сомневался, что кабинеты по соседству заняты такими же людьми, которые точно так же работают над другими делами — один он не справился бы со всем потоком информации. Но на других ему было плевать. Все, что ему было нужно — выполнять план и копить информацию об искателях.

Смирнов снова посмотрел на многочисленные папки, на кучу файлов на рабочем столе компьютера и вздохнул.

Взаимодействие правительства с неспящими было непростым, это Юра понимал, как никто другой. Есть разношерстная толпа очень полезных, но в то же время опасных людей со сверхспособностями. Некоторые из них заключены под арест без законных причин и негативно настроены к государству. Некоторые завербованы и получают отличную заработную плату. Всех этих людей разделили на несколько категорий:

— Недовольные. С этими всё просто: используют классический метод кнута и пряника. С людьми, которые задержаны до коллапса, проводят разъяснительные беседы, дают хорошую моральную и денежную компенсацию. Тех, кому компенсации не хватило, вежливо предупреждают о возможных проблемах. Если человек захочет поиграть в героя, его переводят в следующую категорию.

— Враждебные государству опасные личности, озлобленные и зачастую неадекватные. Все, кому сила сорвала голову, все неблагонадежные. С этими действуют аккуратно, но зачастую радикально. Самые опасные просто пропадают. Кто безобиднее, или попросту обладает полезной способностью, выезжает за пределы зоны Красноярска к родственникам и уже не возвращается обратно: попадает под арест и вынужден использовать урезанные способности на благо государства. Если не хочет «навестить родных», его вывозят ночью к границе, фиксируют наручниками, а как проснется, эту границу пересекают. А дальше уже по отработанной схеме.

— Лояльных или нейтральных государству людей обрабатывают с помощью психологов, внедренных в среду искателей «друзей» и применяют разнообразные методы вербовки. Давят на патриотизм, на дружеские и родственные чувства, привязывают к компании. Приманивают хорошими условиями: жильём, деньгами, выдают заказанное снаряжение в разумных пределах. Скоро начнут устраивать интервью, манить славой, безопасностью. Дают мнимое ощущение свободы. В общем, используют все то, что относительно недорого обходится государству, но очень нравится людям. Причём поначалу к вербуемым серьёзных требований не предъявляют. «Зарегистрируйтесь, пройдите медкомиссию, по желанию опишите свои способности (как „зачем“? Молодой человек, если опишете, ежемесячная выплата будет выше, в зависимости от полезности, к тому же вы ведь все равно не сможете долго удерживать свои навыки в тайне, так что рекомендую описать, хотя бы кратко), получите документы Искателя, позволяющие находиться в зоне города и получать всевозможную помощь у любого встреченного патруля».

Такие меры действуют практически на всех, кто пришел на военную базу. Люди на добровольных началах вступают в ряды новой структуры, занимающейся всеми паранормальными явлениями в черте города и по мере сил и желания истребляют Кошмаров. О поддержании правопорядка в мире Парящих островов речи пока не идет, но многие уже описали и тамошние ресурсы. Причём вступление в ряды государственных, официальных Искателей, не требует работы двадцать четыре на семь. У людей есть время на саморазвитие, на совместные тренировки, на одиночные тренировки, на стрельбы и на занятия медитациями, боевыми искусствами и прочим. А кураторы, незаметные люди в военной форме, по камерам прикинут, на что способен каждый Искатель на военной базе, составят на основе увиденного и услышанного рейтинг бойцов, а потом эта информация дойдет до Юры и ляжет в папку в виде бумажного листа, добавится в электронный документ, и, если окажется достаточно интересной, отправится еще и в чат Смирнова.

Постепенно правительство наводило мосты и с другими группами искателей, так называемыми «вольными». С группой Кирилла Романовича, с группой «Крауна», даже с группой «Змея» и десятками мелких банд от трех до пятнадцати человек. Ходили слухи о том, что рано или поздно все будут прижаты к ногтю, но пока военные были исключительно дружелюбны. В городе еще никто не устраивал стычек с военнослужащими, и те тоже старались держать марку. Не считая пары десятков инцидентов, вроде ограблений магазинов и нескольких краж из богато обставленных квартир, репутация военных была безупречна, насколько возможно.

— Наверное, будут действовать аккуратнее, — вполголоса говорит Юра, отвечая самому себе. — Крауна, одного из самых популярных «супергероев», выставят значимой фигурой, начнут раскручивать. Устроят десяток интервью, в качестве пропаганды устроят неспящему разговор и рукопожатие с президентом. Это значительно повысит количество вступивших под его начало людей. А потом можно будет ужесточить правила пребывания в городе. Вдобавок, начнется зима, и «свободные» искатели поймут, что свобода не греет.

Были и неоднозначные фигуры. Тот же Змей: уголовник, отсидевший восемь лет за квалифицированное убийство. Или даже Кин, он же Кошмарный. Он же — Кошелев Артур, он же с недавних пор обладатель Банка. Последний, кстати, шифруется, но по-детски. Разводит тайну, которая одурачит только ребенка. Все, кому нужно, уже осведомлены о его личности.

Папка Артура, в отличие от других, с красной лентой в уголке, как у всех искателей, которые находятся на особом счету и под усиленным наблюдением. И Кошелев получил эту «привилегию» не из-за того, что пару недель назад украл оружие в полицейском участке, не за чрезвычайную силу и скорость и не из-за значительных ресурсов на Островах. Просто Артур — рога, говоря геймерским языком. Он может в лёгкую убить любого чиновника, офицера, полицейского, олигарха, а значит, по определению опасен. А вкупе с полным отсутствием авторитетов и подростковой озлобленностью на мир, опасен вдвойне. Сидящие на самом верху сразу дали понять, что не рады таким вот «ассасинам», особенно те, кто держит в шкафу неприглядные секреты. Даже если у конкретного криминального чиновника или оборотня в погонах прямо сейчас нет конфликта с таким юным мстителем, он может быть в будущем. Юра не понаслышке знал, что многие чиновники кормятся с наркоторговли/работорговли/алкоторговли/табака. Если об этих мелких грешках узнает такой вот рога и решит свершить справедливость, отлаженная система с гнилыми шестеренками сломается. Поэтому Кошмарному и прочим сильным и неконтролируемым искателям лучше будет переселиться в мир иной, на летающие острова. А их места займут другие. Более лояльные. Более послушные. И без таланта к невидимости.

Сам Смирнов думал, что кукловод, големостроитель или элементальщик с артефактором куда как страшнее роги. Им и в инвиз входить не надо, и вообще подходить близко не требуется. Сделал ядовитого комара-голема и послал к жертве. Толку с охраны? Они на комаров не заточены.

Но Юре не платили за догадки и прогнозы, поэтому он ими не делился.

Когда я вернулся на базу, было около девяти часов утра. Незаметность я отменил только приземлившись у входа в главное здание.

— Искатель Кошелев стаю псов зачистил не полностью, — буркнул я лейтенанту, закрывая задание. — Там была стая в семь голов, четверых из них, включая вожака, я перебил. Трое сбежали.

Лейтенант дежурно поздравил меня.

— После проверки к тебе подойдут, уточнят, куда перечислить вознаграждение, — добавил он.

— Ага, — буркнул я и направился в домик.

Первым делом хорошенько откис под горячим душем и переоделся в сухие вещи. После того, как сдал автомат на чистку, понял, что никаких срочных дел у меня не осталось. И я решил сделать еще одно дело, которое откладывал целые сутки. Я решил позвонить матери прямо с домика.

Мой телефон уже сутки был в зоне действия сети, но мама мне не звонила. Более того — когда сеть только появилась на базе, я увидел кучу СМС про «этот абонент пытался вам дозвониться» от отца, но ни одного от матери. Сперва подумал, что дело в другом операторе, но похоже, проблема куда глубже.

Я достал телефон, разблокировал. Буквально заставляя себя, тыкнул в журнал звонков и нажал на контакт матери.

Я не знал, будет ли она спрашивать, что со мной, как я устроился на новом месте. В последнее время ее интерес к моей жизни казался каким-то поверхностным, и возникал только во время моих звонков. Если открыть журнал вызовов, вряд ли найду входящий от матери. Даже во время сдачи экзаменов она ни разу…

— Алло?

Я глубоко вздохнул.

— Привет, мам, — сказал я, стараясь придать голосу бодрости.

— Артур! — воскликнула мама. — Как у тебя дела? Устроился уже?

— Устроился?

— Да. Я смотрела новости. В Красноярске полный ужас творится: какие-то чудовища ходят по улицам, людей эвакуируют… Погоди, ты же уехал, правда?

— Да, — ответил я, стараясь добавить уверенности в голос. — Я сейчас в Норильске. Город хороший, работа нашлась быстро. Обустраиваюсь потихоньку.

— Это хорошо, — сказала она скучным голосом. — Кем работаешь?

— Курьером, развожу пиццу.

— Отлично, я рада. Кстати, Карина уже обзавелась друзьями! Она так не хотела уезжать, но я рада, что она не стала сбегать накануне переезда, как делают некоторые другие подростки. Когда смотрю все эти новости, каждый раз думаю, что с ней могло случиться все то, о чем предостерегают в передачах. Аж плохо становится. Представляешь, что с ней было бы?

Я криво улыбнулся, хотя мать не могла этого видеть.

В голове пронеслись воспоминания о тех днях, когда жизнь была проще и когда каждый разговор с матерью был наполнен заботой и вниманием. Когда это было — года три назад?

— Дружба — это замечательно, — медленно ответил я. — Она молодец.

— Да, она всегда была целеустремленной, — продолжала мать. — Мы подали документы в престижную школу, и Карину сразу взяли, представляешь?

Я почувствовал, как в груди разливается странная смесь горечи и безразличия. Моя жизнь для матери больше не находилась в центре внимания. Точнее, так было довольно давно, только я предпочитал заниматься самообманом, вместо того, чтобы принять действительность.

— Рад за нее, — сказал я коротко.

— Ну а ты там как? Нашел новых друзей? — спросила она немного рассеянно.

— Да, познакомился с другими курьерами.

— Это хорошо, — ответила она, словно по привычке. — Ты всегда был общительным.

Мы поговорили еще несколько минут о мелочах и планах на будущее. Про ее поиск более подходящей работы. Про мои планы поступления в университет в Норильске. Когда разговор подошел к концу, я почувствовал облегчение и легкую грусть от того, что наши разговоры стали такими формальными и отстраненными, после которых повторно звонить не хочется.

— Ну ладно, береги себя, — сказала она напоследок.

— И ты тоже, мам. Пока.

Я положил трубку и на мгновение закрыл глаза, позволяя себе ощутить всю тяжесть того, что осталось невысказанным.

После звонка хотелось выйти и проветриться. Комната казалось мне тесной, воздух — спертым.

Разговор с матерью оставил странное чувство пустоты, будто я беседовал с роботом. Да, мама всегда отвечала на звонки, с готовностью помогала деньгами, но будто по инерции, по какой-то обязанности или по давно заключенному и опостылевшему договору. Причем о Карине она отзывалась с настоящей теплотой в голосе.

Я в очередной раз позавидовал сестре. Возможно, она не понимает этого, воспринимает как должное, но именно ее сейчас балуют материнской заботой.

Впрочем, и у меня в жизни хватает интересного. Полеты, драки, путешествия между мирами и две девушки, которые уже пару раз намекали, что надо бы повторить…

И все-таки, пока шел, в голову лезли надоедливые мысли. Может, нужно быть более честным и открытым с матерью? Возможно, стоит поговорить откровенно, рассказать о том, где я, рассказать, что я по-прежнему ее сын и хочу изменить отношения? Может быть, она тоже переживает что-то, о чем я не знаю?

Может, в качестве первого шага написать ей сообщение? Не слишком длинное, не слишком подробное, но искреннее.

Поколебавшись, я достал телефон и набрал текст. Если сначала хотел написать что-то типа «я в Красноярске и скучаю по вам», то неожиданно для себя самого начал набирать куда более глубокий текст, идущий от души. Слова лились сами, составляя зачастую несвязные, но точно искренние предложения.

'Мам, я долго думал, стоит ли писать это сообщение, и решил признаться, что многого не говорил.

Я не понимаю, что со мной происходит. Несколько месяцев подряд я будто отдаляюсь от всего, что раньше казалось мне важным и значимым. Я отдаляюсь от знакомых людей, от друзей, от родственников. У меня часто появляется желание написать тем или иным людям, но я думаю что все закончится сообщениями " — Как дела? — Нормально, а у тебя как?', и эти слова убьют весь интерес к диалогу.

В общем, я в Красноярске, и никуда не уезжал. Мне очень одиноко и не с кем поговорить. У меня появилось чувство, будто меня никто не понимает и по-настоящему не слышит. Мне не хватает наших разговоров и твоей поддержки. Хотя, если честно, мне не хватает любой поддержки. У меня куча одноклассников, масса приятелей, но тех, с кем я могу поговорить по душам, всего несколько человек. Достаточно одной руки чтобы сосчитать по пальцам всех, и ты — одна из этих людей.

Мам. Такое чувство, будто для меня все становится каким-то чужим. Можно сказать, что я теряю значимость для приятелей, для знакомых и друзей, для всего окружающего. Я часто чувствую себя каким-то одиноким в каком-то моральном плане, хотя у меня есть девушка и есть, с кем пообщаться и в чьей компании посидеть под пиво.

Мама… В голове просто кошмар. Я хожу с каменным лицом среди таких же важных и серьезных людей, и не могу поговорить с ними по душам. После некоторых событий пропало доверие к людям. Я постоянно опасаюсь, что меня как-то используют или обманут. Мне не к кому повернуться спиной. И каждый раз, когда я остаюсь один, мне некому написать. Потому что мне уже восемнадцать, и моим друзьям тоже восемнадцать: мы уже во взрослом мире, где у каждого свои проблемы, и мне не хочется нагружать никого из друзей или знакомых еще и своими.

Пожалуйста, дай мне знать, если ты готова поговорить, как мама с сыном, а не как шапочно знакомые люди. Я очень надеюсь на это и для меня это очень важно. Я тебя правда люблю, очень сильно люблю, хоть ни разу не говорил, и надеюсь, ты поймешь, что я хотел сказать. Потому что я сам до конца не понимаю.'

Шмыгнув носом, я перечитал СМС. Вроде бы все написал, получилось проникновенно, но каково будет матери получить такое сообщение?

Наверное, она, как и отец, начнет беспокоиться.

А если нет? Что, если она ответит «поняла» или «такое бывает с каждым, если что, звони, я всегда рада поговорить», и на этом все закончится? Это ведь окончательно добьет наши отношения, даже такие куцые. Я тут душу выплеснул, и простое «поняла» будет плевком в душу.

Тыкнуть в кнопку отправки СМС я так и не решился. Минут пять сидел, сжигая себя вопросом — стоит ли, после чего закрыл сообщения и сел размышлять: как можно было сделать вылазку продуктивнее?

Ну, во-первых, нужно было посмотреть карту, сфотографировать и спросить у лейтенанта про дополнительные цели.

Во-вторых, недостаточная оснащенность. И если с псом я справился, хотя пули его не брали, то Слизень, пусть и был неповоротлив, оказался для меня неуязвим. Мне нужно оружие калибром мощнее автомата против будущих собак, и какое-нибудь оружие против твари типа Слизня. Хорошо бы найти что-нибудь и против гигантских воздухоплавающих змей, но на базе ничего подобного точно не найду. Тут артефакт какой-нибудь нужен.

Я залип в сеть, рассматривая разнообразное оружие, а потом покинул домик и дошел до секретаря майора.

— Здравствуйте. Могу я обратиться к вам по поводу дополнительного снаряжения?

Секретарь ответил, не задумываясь.

— Тебе лучше дойти до арсенала и обратиться к Степану Артуровичу. Если что-то будет в наличии, он выдаст. Если будет нужно что-нибудь особенное, и сумеешь его убедить, составит заявку, и уже с одной из следующих фур доставят.

Вот так я покинул кабинет секретаря и направился в сторону арсенала, искать Степана Артуровича.

Арсеналу были выделены три комнаты, двери в которые располагались за свежеустановленной решеткой. По ту сторону решетки стоял стол. За ним, заполняя бумаги, сидел коренастый мужчина с хитринкой во взгляде. Он поднял глаза от стопки бумаг и посмотрел на меня.

Я ни разу не был ни в одной из трех комнат, даже когда получал автомат или сдавал его на чистку, я не уходил дальше этого стола.

— Чем могу помочь, Кошелев? — спросил мужчина, не размениваясь на приветствия.

— Секретарь сказал, к вам можно обратиться по поводу дополнительного оружия.

— Так.

— Мне нужно что-нибудь мощное, например, револьвер калибра на двенадцать миллиметров или что-то подобное.

Степан Артурович усмехнулся.

— Револьвер? Это где же ты о таком узнал?

— В интернете прочитал.

— В интернете… В интернете и про двадцать миллиметров напишут, и про сорок! Зачем тебе такая мощь? Такое оружие тебе руки вывихнет, не шутка это.

— Мне нужно мощное оружие. Не у всех Кошмаров шкура пробивается из автомата.

— Может, тебе сразу малокалиберное артиллерийское орудие?

— Меня устроит и револьвер на двенадцать миллиметров.

Видя мою решимость, Степан Артурович раздраженно вздохнул и боком вылез из-за стола.

— Сейчас гляну, есть ли у меня что-нибудь для тебя.

Вернулся мужчина всего лишь спустя минуту с пустыми руками.

— Нет ничего подобного. Могу «Абакан» с подствольным гранатометом выдать.

— Мне бы револьвер, он компактнее и удобнее. Заполните заявку, передайте, куда нужно, и со следующим грузом доставят.

Степан Артурович скривился, будто его кто-то по почкам ударил:

— Ладно, Кошелев! Будет тебе заявка.

— Отлично. А раз вы завели разговор о гранатах, тогда мне нужны термитные.

— Ты чего, на снеговика в городе наткнулся⁈

Я описал военному кислотного слизня, с которым столкнулся ночью.

— И ты для него термитку просишь? Нужно было щелочью его, Кошелев! Задачка для второклассника!

— И где содержится щелочь в быту? -ехидно спросил я.

— В быту ты с ней сталкиваешься ежедневно, так как щелочь используют при производстве мыла, шампуней, порошков и прочего. Надо было просто кинуть в Кошмар бутылкой с моющим средством, получил бы облик с минимальными затратами. Ладно, если шевелить мозгами — не твое, перед выходом на следующее задание зайди, выдам тебе термитку. Одну! Под роспись!

На этом и завершили разговор. Когда я вышел, в голову снова полезли мысли о неотправленном сообщении, но от них меня отвлекли.

— Кошелев, — окликнул меня знакомый голос.

Поднимаю голову и вижу солдата, который недавно дал мне адрес двухэтажного коттеджа.

— Да?

— Тебя спрашивают у ворот. Ну, то есть не конкретно тебя, подошедший человек просил позвать «искателя с бинтами, который может ускоряться и ходит всюду с острейшим ножом». По описанию подходишь только ты.

— И кто спрашивает?

— Чудак какой-то в странной одежде. Представился Эклером… Нет, Эклектикой.