Приключения Паддингтона 2: История отважного медвежонка

Глава двадцать первая Паддингтона одолевают дурные предчувствия

Где-то далеко внизу под гидропланом катил вдоль полей и перелесков ярмарочный поезд. Феникс Бьюкенен снял свой парик проводника и, прижимая к груди книгу-панорамку пошёл вдоль состава к вагону в котором перевозили орган. Орган был накрыт брезентом. Феникс скинул его и с радостным ожиданием взглянул на старинный инструмент.

– Ну что, дедуля, – сказал он. – Вот и настал для нас с тобой момент истины. Я готов завершить то дело, которое ты начал, и завладею сокровищем, принадлежащим мне по праву.

Феникс раскрыл книгу на первой странице.

– Мост Тауэр, D, то есть «ре», – прочитал он и нажал ноту «ре» на клавиатуре органа. Тут же загорелся огонёк. – Сработало! – прошептал актёр, и его глаза тоже загорелись.

Феникс перевернул страницу, нажал новую клавишу на органе. Затем следующую...

Ему было невдомёк, что за ним всё это время сквозь окно тамбура в следующем вагоне наблюдает Паддингтон.

«Если нам удастся добыть книгу с отпечатками пальцев Феникса на ней, мы сможем доказать и всё остальное», – вспомнил Паддингтон слова мистера Брауна.

– Как же мне это сделать? – пробормотал себе под нос медвежонок. Он огляделся по сторонам и заметил бочонок с яблоками в карамели. – Ага! Липкая карамель – это то, что нужно!

Взяв в каждую лапу по яблоку, Паддингтон забрался по прикреплённой к задней стенке вагона лесенке на продуваемую ветром крышу. По ней ему нужно было пройти до светового люка, расположенного прямо над головой Феникса. А поезд тем временем готов был нырнуть в туннель. Паддингтон вовремя успел заметить опасность и распластался на крыше вагона, чтобы ему не снесло голову низким потолком туннеля. Поезд прогрохотал в темноте и снова вынырнул на свет на другом конце туннеля.

Паддингтон приклеил яблоки к своим задним лапам и пошёл на них, как на липучках, к световому люку на крыше вагона. Феникс тем временем нажимал на клавиатуре органа последние две ноты.

– Фа... – сказал он самому себе, – и ми...

После этого весь инструмент заиграл огнями. Феникс как заворожённый смотрел на орган, а Паддингтон тем временем осторожно пролез в люк и прилепился к потолку, свесившись вниз головой.

Раздался шорох, стрекот, и все рычаги регистров органа пришли в движение. Передняя стенка инструмента медленно раскрылась, и стал виден сложный, с зубчатыми, как у механических часов, колёсиками механизм внутри органа.

Феникс уже приплясывал на месте, нетерпеливо повторяя:

– Скоро! Скоро сокровище станет моим!

Паддингтон всё это видел, терпеливо выжидал подходящий момент, а когда он настал, медвежонок вытянулся, чтобы выхватить книгу из рук актёра. Увы, ему не хватило для этого каких-то нескольких сантиметров. Паддингтон переместился на своих липких лапах ещё ближе к Фениксу, снова потянулся за книгой...

Феникс по-прежнему был зачарован тем, что происходит с органом. Теперь инструмент раскрылся полностью, и из-за тикающих, крутящихся шестерёнок откуда-то из глубины поднялась большая, украшенная резьбой и инкрустациями шкатулка.

Феникс протянул руки навстречу сокровищу, о котором он так долго мечтал.

– Привет, радость моя! – воскликнул он.

Паддингтон тем временем подобрался достаточно близко, чтобы дотянуться до книги. Медвежонок схватил её и медленно попятился на своих липучках к световому люку.

А внизу открылась шкатулка, показывая своё содержимое.

– Какая красота! – ахнул Феникс, заглядывая внутрь шкатулки. Её внутренние стенки были зеркальными, и актёр внезапно уловил в зеркальном отражении какое-то движение. Он резко повернул голову и увидел над собой висящего на потолке вниз головой Паддингтона. И не просто вниз головой, но и с книгой-панорамкой в передних лапах.

– Ты?! – закричал актёр. Он подпрыгнул, желая выхватить книгу, но вместо этого утянул вместе с ней Паддингтона, и тот свалился на пол вагона.

Сцепившись, актёр и медвежонок ударились о клавиатуру органа. От толчка орган начал закрываться, и заветная шкатулка снова поехала вниз.

– Нет! – завопил Феникс, бросаясь за сокровищем.

Поздно! Шкатулка пропала в глубине механизма, скрылась среди зубчатых колёс и шестерёнок.

На какое-то время Феникс оцепенел, и Паддингтон, используя представившуюся ему возможность, вновь схватил книгу-панорамку, а затем выскочил из вагона и побежал вдоль состава, оставив за спиной Феникса, который лихорадочно принялся восстанавливать код по памяти:

– Ре... соль... Нет! Ми... соль... Нет! Нет! Нет! Без книги мне никогда этот код не вспомнить!

Актёр завыл от отчаяния и бросился догонять Паддингтона, крича на бегу:

– Отдай книгу! Книгу отдай!

Брауны пустились в погоню на своём паровозе, которым управлял Джонатан. Они уже сблизились с поездом, в котором ехал Паддингтон, но оставались всё ещё недостаточно близко от него.

– Эта жестянка не может ехать быстрее? – воскликнул мистер Браун.

– Я могу попробовать отключить тормозные колодки, но это займёт пару минут, – крикнул ему в ответ Джонатан. – И угля в топку понадобится больше.

– Уголька я подброшу, – заверила его миссис Браун.

– Постарайся подобраться ещё ближе, – сказал Джонатану мистер Браун. – Если тебе удастся подогнать буфера нашего паровоза к буферам заднего вагона того состава, я смогу перепрыгнуть на него

– И я пойду с тобой, пап, – заявила Джуди.

– Я тоже, – сказала миссис Бёрд. – И даже не пробуйте отговорить нас! – добавила она, увидев, что мистер Браун готовится протестовать.

– Тогда вперёд! – сдался мистер Браун, переходя вдоль котла на переднюю площадку паровоза.

Оставшаяся в кабине миссис Браун яростно работала лопатой, подбрасывая угля в топку, а Джонатан выжимал из паровоза всё, на что была способна эта старая, но надёжная машина, и постепенно сближался с идущим впереди составом.

Джуди, мистер Браун и миссис Бёрд готовились идти на абордаж, и этот момент вскоре настал. Мистер Браун помог миссис Бёрд и Джуди перебраться на площадку последнего вагона ярмарочного поезда и собрался сам перемахнуть туда же, но в этот момент пути начали расходиться на стрелке.

Вместе с путями начали расходиться и ярмарочный поезд с паровозом Джонатана. Шагнувший одной ногой на площадку вагона, а второй ногой стоявший на площадке паровоза, мистер Браун почувствовал, как его ноги поехали в разные стороны.

Он закрыл глаза и вспомнил слова своего тренера по йоге: «Откройте своё сознание, ваши ноги сами последуют за ним».

Мистер Браун принялся медитировать, мысленно повторяя эту фразу, и его лицо сделалось непроницаемым и умиротворённым. Поезда расходились все дальше друг от друга, а мистер Браун продолжал держаться на шпагате.

Затем он открыл глаза, улыбнулся и восторженно воскликнул:

– Есть! Я сделал это! – Но тут же добавил: – О нет! – когда увидел торчащий посередине между параллельно идущими путями бетонный столб.

Столб стремительно приближался, и мистер Браун вновь закрыл глаза – на сей раз от ужаса, но тут послышался голос миссис Бёрд:

– Не волнуйтесь, мой дорогой. Я спасу вас!

Миссис Бёрд свесилась в сторону, держась одной рукой за перила вагона, а второй рукой крепко ухватила мистера Брауна и втащила его на площадку ярмарочного поезда.

– Да будет благословенна йога и мой тренер! – прошептал мистер Браун, утирая свой вспотевший лоб.

А Паддингтон тем временем бежал вдоль ярмарочного поезда, из вагона в вагон, мучительно прикидывая, что же ему делать дальше, и не придумал ничего лучше, как только выбраться через открытое окно на крышу вагона.

– Далеко не уйдёшь! – крикнул ему Феникс.

Он тоже вылез наружу и помчался по крыше следом за Паддингтоном, продолжая кричать на бегу:

– Да не спеши ты так, медведь! Это же поезд. Добежишь до последнего вагона – тут тебе и крышка!

Паддингтон оглянулся через плечо и увидел, что Феникс его догоняет. Медвежонок припустил быстрее прежнего, но тут же понял, что Феникс абсолютно прав – очень скоро крыши вагонов закончатся, и что тогда? Паддингтон добежал до хвоста последнего вагона и круто развернулся на задних лапах лицом по ходу поезда, а передними лапами замахал в воздухе, чтобы сохранить равновесие и не свалиться на рельсы.

– Алле-оп! Готов, приехали! – воскликнул Феникс, широкими шагами направляясь к Паддингтону.

Медвежонок с ужасом следил за Бьюкененом.

– Вот и сказочке конец, – хохотнул Феникс, но тут под его ногами неожиданно открылся световой люк, и актёр провалился в вагон.

Чертыхнувшись, Феникс поднялся на ноги и чертыхнулся ещё раз, когда увидел перед собой миссис Бёрд, Джуди и мистера Брауна.

– Миссис Бёрд? – удивлённо заморгал Феникс.

– Ой, смотрите-ка, теперь он даже имя моё вспомнил! – ехидно заметила она.

– На помощь медведю, значит, явились, – мрачно сказал Феникс, переводя взгляд с миссис Бёрд на Джуди и с Джуди на мистера Брауна. – Отряд быстрого реагирования: старая ворона, сопливая девчонка и конторская пешка. Ну, и что вы собираетесь со мной делать? Вот ты, например, Генри? Что ты можешь?

– Могу, например, нос тебе расквасить, – ответил мистер Браун, поднимая вверх сжатые в кулаки руки.

Феникс презрительно шевельнул бровями и ловким движением сдёрнул висевшую на стене шпагу. Затем он мастерски, со свистом, взмахнул в воздухе этим реквизитом шпагоглотателя и сказал, глядя на мистера Брауна:

– Не самая лучшая идея – нос мне расквасить. Не забудь, у меня высший разряд по сценическому бою на шпагах.

Мистер Браун сглотнул и опустил кулаки.

Миссис Бёрд тем временем лихорадочно осматривалась вокруг, ища какое-нибудь подходящее оружие, и заметила лежавшее на багажной полке ружьё.

– Там, откуда я родом, голубчик, – сказала она, хватая ружьё и направляя его на Феникса, – с детства учат, что не стоит соваться с ножичком в перестрелку!

Миссис Бёрд звонко взвела курок. Джуди и мистер Браун в один голос ахнули.

Феникс? А Феникс лишь улыбнулся и спокойно сказал:

– А ружьё-то бутафорское. Пластиковыми стрелками на присосках стреляет.

Миссис Бёрд нажала курок. Из ружья вылетела пластиковая стрелка и прилепилась присоской ко лбу Феникса.

Актёр с треском оторвал её и швырнул на пол, не переставая улыбаться при этом.

– Чтоб тебе... – с чувством сказала миссис Бёрд.

– А теперь, – посерьёзнел Феникс, – все отошли назад. И без глупостей, мой клинок острее бритвы.

И он потянулся за висевшими рядом с ним на стене наручниками.

Разошедшиеся железнодорожные пути опять слились на стрелке, и теперь локомотив Джонатана вновь начал догонять ярмарочный поезд. Паддингтон вскинул вверх свои передние лапы и жалобно прокричал:

– Миссис Браун! Я здесь, миссис Браун!

Услышав этот крик, миссис Браун высунула голову из окна паровозной кабины и крикнула в ответ:

– Паддингтон! Слава богу! Держись, дорогой. – Она повернула голову к сыну и попросила его: – Притормози слегка, Джонатан, иначе мы сейчас врежемся.

– Да, мам, – ответил он, берясь за рычаг тормоза.

Последний вагон ярмарочного поезда и локомотив Джонатана разделяло всего несколько метров, но как их преодолеть медвежонку?

Паддингтон покрутил головой по сторонам, прикинул на глаз расстояние до локомотива, затем увидел свой кожаный чемоданчик и понял, что не так уж всё безнадёжно, как может показаться.

Вырваться на свободу мечтал в этом поезде не только Паддингтон. Феникс приковал наручниками к вагонным стойкам и мистера Брауна, и миссис Бёрд, и Джуди, и сейчас мистер Браун хрипел, извиваясь и побагровев от гнева:

– Освободи меня немедленно, Феникс!

А тот отвечал ему со смехом:

– Не спеши, с тобой и остальными я разберусь чуть позже. А для начала покончу с вашим мохнатым дружком...

Паддингтон защёлкнул заднюю дверь последнего вагона, затем открыл кожаный чемоданчик и вытащил из него телескопическую лестницу, на которой он в своё время мыл окна. Нажал кнопку «Старт», и лестница начала вытягиваться в сторону локомотива, пыхтящего в хвосте ярмарочного состава.

Паддингтон уже начинал надеяться на то, что его затея обернётся удачей, но тут за дверью показался Феникс и принялся колотить в стекло, пытаясь разбить его.

Паддингтон вспрыгнул на передний конец лестницы, поплыл на ней над разделявшей два поезда пропастью, и ему это почти уже удалось, но тут затрещали доски, и Фениксу всё-таки удалось выломать дверь...

А внутри ярмарочного поезда кричала в панике Джуди, обдирая наручниками свои запястья:

– Что же нам теперь делать? Как нам выбраться отсюда?

– Успокойся, успокойся, дорогая, – сказала ей миссис Бёрд. – Я выучила пару трюков, которые придумал Гарри Гудини, а он, чтоб ты знала, умел из любых оков на свободу выбраться. Настоящий был артист, не то что некоторые...

Феникс вышел на заднюю площадку последнего вагона и сразу же увидел уезжающего на раздвижной лестнице медвежонка.

– Приветики! – окликнул Паддингтона актёр и мерзко улыбнулся: – Надо же, до чего умный медведь!

Паддингтон ничего не ответил Фениксу, он с каждой секундой приближался к Джонатану и миссис Браун, но добраться до них ему было не суждено. Феникс злобно рассмеялся, затем наклонился и аккуратно нажал на кнопку на основании лестницы.

И Паддингтон немедленно поехал назад, раскачиваясь над мелькающими под ним шпалами.

– Ааа! – отчаянно кричал он. Очень уж не хотелось медвежонку попадать в руки рассвирепевшего актёра.

– Ну спасибо, – процедил сквозь зубы Феникс, выхватывая книгу-панорамку из лап Паддингтона. Затем он запихнул медвежонка в последний вагон состава и прочно, на все засовы, запер за собой заднюю дверь.

– Посмотрим, как тебе теперь удастся выбраться отсюда! – крикнул Феникс, выбираясь через переднюю дверь на площадку предпоследнего вагона и так же тщательно заперев дверь вагона, в котором остался Паддингтон.

Здесь он наклонился, отцепил от состава вагон, в котором находился медвежонок, а затем переключил рычаг перевода стрелки.

Щёлкнули контакты, стрелка перевелась, и отцепленный вагон, в котором остался Паддингтон, свернул на другой путь.

– Пока, медведь! – крикнул Феникс. – Счастливого пути!

Он повернулся, с торжествующей улыбкой вошёл в вагон и тут же осёкся и замер, увидев лежащие на стойках кокосовые орехи, а рядом со стойками освободившихся от наручников Джуди, мистера Брауна и миссис Бёрд. В руках у Джуди была камера, которая щёлкала, снимая кадр за кадром.

– Убери свою камеру, папарацци, сейчас не самое подходящее время для съёмок, – сказал Феникс, но на его лице при виде камеры сама собой появилась ослепительная улыбка «звёзды театра и кино».

– Напротив, напротив, самое подходящее для этого время, – возразил мистер Браун. С этими словами он поднял руку с деревянным шаром и запустил этот шар прямо в голову Фениксу.

Феникс хотел крикнуть, но не успел. Шар достиг цели, и вырубившийся актёр мешком повалился на пол.

– Мистер Браун! – донёсся снаружи отчаянный крик Паддингтона. – На помощь!

Мистер Браун подбежал к окну, но ничего не мог сделать, кроме как беспомощно следить за тем, как отцепленный вагон на полном ходу врезается в буфера тупика на боковой ветке, переворачивается от удара и летит под откос, прямо в тёмные глубокие воды протекающей внизу реки.

– Нет! – закричал мистер Браун.

Миссис Браун видела ту же сцену из кабины локомотива «Бельмонт».

– Останови паровоз, Джонатан! – приказала она.

Джонатан изо всех сил налёг на рычаг тормоза.

Локомотив заскрежетал колёсами, из-под которых дождём посыпались искры, и остановился, в то время как ярмарочный состав убегал всё дальше прочь, унося с собой мистера Брауна, Джуди, миссис Бёрд и лежавшего на полу Феникса.

Миссис Браун спрыгнула на землю, крикнула Джонатану, чтобы тот тоже помогал, и взбежала на мост, под которым в это время тонул вагон с запертым в нём Паддингтоном.

– Ну не зря же я тренировалась на озере Серпентайн к заплыву через Ла-Манш! – сердито воскликнула миссис Браун, скидывая на ходу своё пальто. Ещё секунда, и она нырнула прямо с моста в реку.

Внутри вагона Паддингтон тем временем всё толкал и толкал дверь, но она не поддавалась, заперта была на совесть. В голове медвежонка проносились воспоминания детства, когда он вот так же, казалось, безнадёжно тонул в бурлящей, стремительной Амазонке.

– Но я не утонул, – твердил он себе, стараясь сохранять спокойствие. – Выжил. Тётя Люси спасла меня. – Он ещё раз толкнул дверь и со вздохом добавил: – Вот только тёти Люси сейчас рядом нет.

Да, это было очень плохо, и Паддингтона всё сильней охватывал страх. Пространства, не залитого водой, в тонущем вагоне оставалось совсем немного – всего лишь слой толщиной в десяток сантиметров под самым потолком. Медвежонок понимал, что долго ему не продержаться, и готовился пойти ко дну.

«Такие вот дела... – думал он. – Вы уж меня простите, тётя Люси, за то, что теперь я уже никогда не подарю вам подарок к вашему дню рождения...»

Он повернул голову чтобы в последний раз увидеть сквозь окно навсегда уходящий от него мир...

...и вдруг заметил возле двери вагона миссис Браун. Она пришла, она нырнула под воду, чтобы спасти его!

Паддингтон старался не двигаться, чтобы не расходовать слишком быстро оставшийся в вагоне воздух, а миссис Браун принялась сантиметр за сантиметром отжимать тяжёлую дверь. В появившуюся щёлочку Паддингтон уже мог рассмотреть лицо своей спасительницы, однако дальше дверь никак не хотела открываться, не поддавалась, и, осмотрев её, миссис Браун поняла почему. Дело в том, что дверь была посажена на цепь.

Паддингтон толкал дверь изнутри, миссис Браун тянула её снаружи, но дверь не поддавалась – цепь очень крепко её держала.

Миссис Браун просунула руку в узкую щель между дверью и косяком и взяла Паддингтона за лапу. Они смотрели друг на друга, понимая, что конец уже близок.

А в следующую секунду на плечо миссис Браун легла чья-то огромная тяжёлая рука.

Миссис Браун оглянулась и с радостью увидела висящих в воде за её спиной Кастета, Фибса и Половника.

Выше, над их головами, угадывался тёмный силуэт качающегося на поверхности реки гидроплана. Совершившие побег из тюрьмы друзья Паддингтона следили за ним с высоты на протяжении всего пути, а затем в нужный момент посадили самолёт на реку, чтобы прийти медвежонку на помощь. Трое мужчин и помогавшая им миссис Браун дружно навалились на дверь и наконец сорвали её с цепи. Миссис Браун схватила медвежонка и вместе с ним начала подниматься наверх.

Они вынырнули на поверхность реки и долго жадно хватали полной грудью воздух, отплёвывали изо рта воду и снова дышали, дышали...

– Слава богу! – облегчённо выдохнула миссис Браун, когда они с медвежонком доплыли до берега. – Ты в порядке, Паддингтон? – спросила она, помогая ему выйти из воды.

– Думаю, что да, миссис Браун, – слабым голосом откликнулся медвежонок. Он посмотрел на выбирающихся из реки Кастета, Фибса и Половника и добавил: – Спасибо за то, что вернулся, Кастет. Но что заставило тебя изменить своё решение?

– Ты понимаешь, Паддингтон, – смущённо улыбнулся он, – я вдруг вспомнил, что не смогу без тебя сварить апельсиновый джем.

Паддингтон слабо улыбнулся в ответ и тут же потерял сознание.

Миссис Браун ахнула, пощупала ему лоб и сказала:

– Да он же весь горит!

– Нужно поскорее уложить его в постель, – с неожиданной нежностью посмотрел на медвежонка Кастет.