Принцесса и маг зимы, или Переписать судьбу (СИ)

XVIII

Могла ли я ещё утром представить, что застряну в соседнем мире, буду смотреть на какие-то дикие пляски с кинжалами, изображать улыбку и хлопать? Словно я только и мечтала, чтобы совершенно незнакомые мне люди устроили праздник в честь «великолепной фейской принцессы»!

А всё Ярвенн виноват! Сначала его вихрь затянул меня в портал, и, хорошенько подумав, я решила держаться рядом с магом, чтобы заодно и следить за ним. А когда мы пришли в селение, Ярвенн торжественно представил меня как ту, кем, собственно, я и была. Выяснилось, что здесь тоже немало слышали о феях, и люди пришли в восторг. Глава селения, байи Сыртан, объявил, что не отпустит нас просто так.

И теперь, устроившись между ним и его женой на скамье, покрытой довольно жёстким цветастым ковром, я любовалась на представление. Пляски с кинжалами под барабан, круговые танцы, выступление певцов. В других обстоятельствах я нашла бы это очень интересным, но сейчас сидела как на иголках. Келли, конечно, видела, что со мной всё в порядке, феи и Кэрхильд тоже, но мама будет тревожиться!

О своём женихе я вспомнила только потом…

— Довольна ли принцесса? — спросил Сыртан, держа в руках деревянную чашу, исчерченную непонятными символами. Здесь все пили какой-то странный белёсый напиток, но я не стала этого делать, побоявшись, как бы он не оказался хмельным.

— Довольна, — я выдавила из себя улыбку, разглядывая Сыртана. Не старый, но уже с седыми усами и бородой, он казался тощим, иссушенным, и тем не менее, очень живым и с блестящими глазами. У него был круглый лысый череп, и местные жители абсолютно серьёзно утверждали, что половина головы Сыртана сделана из железа, заменившего кость. Поэтому в жару он не выходил из дома, чтобы безжалостные лучи солнца не раскалили металл.

— Не желает ли принцесса чего-то особенного? — мягко поинтересовалась жена Сыртана, тронув меня за руку. Это была усталая, поблёкшая женщина средних лет, одетая, как и все остальные, в простую тёмную одежду, немногим отличавшуюся от той, что носили мэйчестерские крестьяне.

— Всё хорошо! — заверила я, придвинув к себе тарелку с мясным пирогом, испечённым в сковороде. Он был уже порезан на куски, и я торопливо начала есть, запивая чистой водой, которую явно набирали в ручье. Заодно слушала, как люди обсуждают погоду, праздник, хороший урожай.

Я понимала язык местных жителей без особого труда, а они сочли это ещё одним доказательством того, что я — настоящая принцесса фей. Правда, золотые крылья мне всё же пришлось демонстрировать.

Ярвенн сидел неподалёку и о чём-то говорил с мужчинами, чьи густые бороды отросли чуть ли не до пояса. Я задержалась взглядом на маге, в очередной раз спрашивая себя, когда же удастся покопаться в его хитрой голове. Пока я уловила лишь несколько мыслей, взмахнувших орлиными крыльями, и все они касались загадочного существа по имени Феки.

Жуя кусок мясного пирога, я сосредоточилась на чтении мыслей жены Сыртана, чьего имени мне так и не удосужились назвать. Но здесь всё оказалось просто: бытовые хлопоты, тревога о старшем сыне, который не хотел жениться, грустные думы о больной дочери. Я с облегчением вынырнула из этих мыслей, в которых не было никакого сходства с вольными птицами, и хотела переключиться на самого Сыртана. Но тут барабаны, сопровождавшие очередной танец, стихли, и он закончился. А пока танцоры расходились, Сыртан вытер руки о расшитое узорами полотенце и встал со скамьи.

— Байи Сыртан! Байи Сыртан! — закричали какие-то молодые люди. Я поняла, что сейчас он произнесёт речь, и не ошиблась. Сначала глава селения воздал почести мне, как фейской принцессе, и Ярвенну, как спутнику принцессы; объявил нас почётными гостями, которые могли оставаться здесь, сколько захотим. А потом речь зашла о милости каменных богов, которых чтили местные жители.

— Воистину боги наградили нас за великое терпение и жертвы! — гремел голос Сыртана, и все, кто сидел за столами, на жёстких скамьях, прислушивались к нему. В том числе и я, решив, что сейчас он скажет что-то важное. — Разве не послали они прямо в наши сети Краснобородого Феки, избавив людей от рабства?

Я замерла, отложив кусок пирога и посмотрев в сторону Ярвенна, который весь обратился в слух, судя по его напряжённому виду. А Сыртан продолжал:

— Все мы помним, как Феки собирал с нас дань! Как недоедали наши дети и плакали жёны, и всё ради того, чтобы Феки набил своё толстое брюхо!

Сельчане подтверждали его слова дружными выкриками.

— А однажды, когда Феки не понравились наши дары, — потрясая кулаком, говорил Сыртан, — как он поступил? Засушил наш урожай на корню! Ни капли небесной воды не уронил на землю! Мы голодали, как и наши дети, умиравшие без маковой росинки во рту, и земля наполнилась плачем и стонами матерей!

— Да! — яростно закричали люди. Кто-то в порыве негодования выхватил кинжал и воткнул его в стол. — Проклятый Феки!

Сыртан взглянул на меня:

— И вот я говорю принцессе фей, осенившей нас золотым крылом: знаешь ли ты, как мы поступили? Как подсказали нам сердца, полные гнева и боли?

Я осторожно предположила, вспомнив всё, что слышала ранее:

— Вы обратились к каменным богам?

— Да! — воскликнул Сыртан. — Мы принесли им всё, что смогли собрать. Попросили прощения и совета: что делать с Краснобородым Феки, лживым богом, губителем людей?

Байи сделал значительную паузу.

— И мне был ниспослан сон! Я узнал, как поступить. Мы отправили гонца с мольбами о снисхождении. Уверяли Феки, что его ждут прекраснейшие дары, богаче прежних. Говорили, чтобы он спустился из дворца и озарил нас сиянием своих огненных крыльев. И Феки поверил!

Снова пауза.

— Но, когда злодей прилетел, его не подношения ждали, а ловушка! Лучшие умельцы нашей земли собрались и сплели сеть, которая удержала бы даже дракона!

Я мысленно фыркнула, но тут же сделала серьёзное и озабоченное лицо. Было понятно, что драконов этот народ только видел издали.

— Мы опутали Феки сетями и бросили его в глубокую яму. Пригвоздили ко дну острым копьём. Теперь ему не выбраться никогда!

— Байи Сыртан, — раздался нарочито спокойный голос Ярвенна, — значит, губитель людей мёртв?

— Пока ещё жив! — возразил глава селения. — И это к лучшему, ведь завтра, на рассвете, мы принесём его в жертву каменным богам! Сначала хлынет кровавый дождь, а потом небесная вода очистится, и всё будет, как прежде!

Лицо Ярвенна застыло, а сельчане, напротив, разразились криками радости. Прозвучало три удара в барабан, и Сыртан сел, а когда танцы и пение возобновились, обратился ко мне:

— Принцесса, благословишь ли ты принесение Феки в жертву? Ведь не иначе, как сами боги послали тебя сюда!

Я с содроганием представила себе сцену, которую меня просили благословить, но изобразила улыбку — в который раз за сегодняшний день.

— Если будет на то воля небес, байи Сыртан.

Кажется, его удовлетворил этот ответ, а я отвернулась и поймала взгляд Ярвенна. На моём лице ясно читалось, что задерживаться в этом селении я не намерена. Если понадобится, уйду одна. И прекрасно сама о себе позабочусь! В ответ губы Ярвенна тронула едва заметная усмешка.

Когда праздник был ещё в разгаре, и танцоры — молодые, стройные и симпатичные мужчины в чёрном, — начали приглашать в круг всех желающих девушек из-за столов, Ярвенн подошёл ко мне. Извинился перед Сыртаном и его женой, подал мне руку, и, вынужденная принять её, я встала со скамьи и отошла с этим наглецом в сторону.

— Угодно ли принцессе прогуляться? — шепнул он, наклонившись и обдав жарким дыханием мою шею. Я отпрянула, покраснела и сердито нахмурилась. Ярвенна это только забавляло, но я решила, что потом расквитаюсь с ним за все его проделки. Сейчас нужно было, наконец, выслушать, зачем магу зимы потребовался Краснобородый Феки, и каков дальнейший план.

— Пойдём вон туда, — гладким, красивым голосом продолжал Ярвенн, кивнув на ближайший лесок. — Побеседуем о делах земных и небесных, о великолепная принцесса, — он коснулся губами моих пальцев с явно издевательской церемонностью.

Борясь с желанием отвесить ему пощёчину, я ответила сладким голоском:

— С удовольствием, о маг!