Психический мир будущего

Метанаука и наука об экстрасенсорной перцепции

Метанаучное исследование экстрасенсорной перцепции имеет глубокие корни, оно развивалось в системах «тайных учений», эзотерике, теологии. Не останавливаясь на подробностях, укажем, что традиции вхождения в сферу ЭСП, запечатленные отритуалистики бразильских, африканских хилеров до новейшей христианской ритуалистики и «заново открытых» идей К. Кастанеды, включают удивительно одинаковые принципы.

• Существует жесткая последовательность формирования чувствительности к феноменам, то есть особая психотехника сензитивности (Podmore, 1963, Castaneda, 1971), её применение основано на базисном доверии и принятии существования феномена, обучении фиксации внимания, ожидания, депривации, приёме галлюциногена.

• Все этапы психотехники и формирования сензитивности, а также первые результаты образуются в коммуникации ученик — учитель.

• Психотехника включает особый образ жизни, медитацию, стереотипные упражнения, фиксированные позы, с помощью которых достигается измененное сознание, которым учится управлять ученик, при этом его переживания, поведение и высказывания строго ритуализированы. То есть его до деталей учат, что говорить и как себя вести.

Началом вхождения в структуру принятия является два главных этапа: отказ от своего Я, переживание или доверие к силе или существу, находящемуся за пределами тебя. Оба переживания могут быть достигнуты длительными тренировками или депривацией либо в результате применения психоактивного вещества, особой техники танца (транс-данс) или техники дыхания (пневмокатарсис). Экстрасенсорные феномены могут быть своеобразным осложнением при занятии медитацией и йогой, если контроль учителя ослабевает или носит чрезмерно тоталитарный характер, и тогда они проявляются в манифестации психозов. Почти постоянно в психиатрической клинике приходится встречаться с молодыми людьми, которые самостоятельно начинают заниматься психотехниками или относятся к тоталитарным психотехническим сектам и утрачивают контроль над своим психическим состоянием. В этом случае ограничения в еде приводит к полной анорексии и кахексии, а образ визуализированного воображения в состоянии медитации вторгается как галлюцинаторный.

D. Rossner (1979, 1989) в своих теологических исследованиях показывает, что принципы всех древнейших психотехник фактически сводятся к формированию мистического опыта распознания сакральных феноменов, основной фигурой которых является Богочеловек. Им также показана преемственность всех психотехник от древнеиндийских до христианских, суфистских и их принципиальное логическое сходство.

Большая группа научных исследований ЭСП фактически также является метанаукой, однако среди некорректных данных можно встретить и серьезные научные факты.

Обобщая работы за последние пятьдесят лет, а также выборочные исследования, можно прийти к выводу, что положительные, подтверждающие результаты в доказательстве феноменов всегда обнаруживаются чаще в первых сериях опытов, чем в последующих, а первый полученный результат затем отвергается. Причины этого обстоятельства неясны, но можно предположить, что во второй серии возникло изменение, «ужесточение» эксперимента и возросло число критически настроенных исследователей.

Интересно, что феномены хуже проявлялись в присутствии психологов и психиатров, но лучше в присутствии фанатично настроенных сторонников. Отрицательные результаты последующих серий опытов обычно приводили к поискам у сензитивов психической патологии и столь же фанатичному отрицанию экстрасенсорной перцепции прежними сторонниками. Иногда отрицание приводит к противоположному предположению, что «специально скрываются истинные эффекты в связи с их стратегическим значением».

Таким образом, совершенно очевидно, что ЭСП-феномены зависят от коммуникации, а так как в период экспериментов вербальная коммуникация инструктируется достаточно жестко, можно предположить, что проявления экстрасенсорной перцепции облегчаются или тормозятся на невербальном уровне. Так, не говоря об ЭСП, психологией намерений и этологией человека установлено, что существует диалоговая невербальная коммуникация в сферах мимики, позы, жеста, которая реализуется бессознательно (Argyle, 1975; Eibl-Eibesfeldt, 1995; Hinde, 1972).

Во время диалога и группового общения системы мимики, позы и жеста построены как особый бессознательный язык, который содержит сообщения. Эти сообщения могут выступать в сознании как экстрасенсорные или как элементарные феномены: принятие\ непринятие, понимание\непонимание, ощущение угрозы и лжи. В самом деле, указанные бессознательные процессы могут быть прекрасно объективизированы специальными методами наблюдения.

Ложь может распознаваться по степени симметрии мимики и её соответствию другим визуальным каналам коммуникации. Существуют возможности прямой перекодировки невербальной информации в речевой текст, скрытую эмоцию, то есть как технология существует невербальный детектор лжи, но он же «встроен» в наш собственный мозг в результате многовековой эволюции. Так D. McNeil (1992) показывает, что структура жестикуляции не только сопровождает речь, но и, в принципе, соответствует синтаксической её структуре. Жест образует структуру иконических псевдолингвистических знаков не только как оболочка речи, но и как особый язык, но восприятие этого языка бессознательно. Вероятно, у нас существуют врождённые паттерны (гештальты) распознавания невербальных конструкций, для которых нет соответствующих слов и возникает ощущение, что мы воспринимаем поведение экстрасенсорно. Впрочем, также недоступно обычной перцепции множество других объективных законов, например, сознательно мы не в состоянии уловить все тонкости процессов пищеварения, кроветворения или биохимии, тем не менее они объективно происходят. Мать бессознательно просыпается при отсутствии на протяжении пятнадцати минут звуков сна ребёнка, она ощущает тревогу ребёнка по изменению ритма его дыхания, но не может этого объяснить. Выбор брачных пар также происходит бессознательно, но не обязательно для этих целей привлекать некие психоэнергетические конструкции.

Известно, что ограничения в одной сфере коммуникации или направленные изменения этой сферы формируют изменения в сфере сознания и способствуют возникновению феноменов, осознаваемых как экстрасенсорные. В частности, тактильные ощущения у слепых и способности визуального распознавания мимики у глухих развиты более значительно. Погружение в депривационную ванну с солевым раствором позволяет усилить и трансформировать многие проприоцептивные импульсации, которые переживаются как экстрасенсорные. У детей с церебральными параличами, которые большую часть времени проводят в коляске и ограничены в перемещении, наблюдаются удивительные способности к восприятию геометрии огромных пространств.

Существует иерархическая значимость разных типов невербальных коммуникаций по степени проникновения в сферу сознания. На первом месте стоит визуальная, затем аудиальная, тактильная и обонятельная коммуникации. Запахи мы воспринимаем преимущественно бессознательно и это восприятие ассоциировано с самым древним мозгом. Аверсия другого человека может быть связана именно с запахом, поскольку в поте содержится множество проаналогов гормонов и продуктов метаболизма, но на осознанном уровне кажется, что у человека «плохая энергия». Своим запахом обладает стресс и любая болезнь, поэтому аверсия адаптивна, она предупреждает, что от-этого человека следует держаться подальше.

Следовательно, для тестирования феноменов экстрасенсорной перцепции прежде всего необходимо объективизировать невербальные коммуникации в парах индуктор — реципиент, в диалоге. В частности, такие исследования, как было показано выше, свидетельствуют о том, что существует бессознательный имитируемый след собеседника, с которым мы встречались. В зависимости от особенностей нашего поведения и действий собеседника след может быть продолжительностью от пяти до пятнадцати минут.

Следовательно, если, исходя из фанатической веры в экстрасенсорную перцепцию, спросить: «Можно ли сбить истребитель взглядом?», ответ должен быть следующим: «Возможно, если до этого существовала некоторая связь лётчика с прогнозируемым индуктором». Подобный ответ не содержит ничего нового. В многочисленных фильмах встречаются сюжеты следующего содержания. Он готовится к чемпионату мира и в ночь перед решающим поединком в его постели оказывается прелестная блондинка\брюнетка; он должен принять решение\совершить подвиг, но некая встреча меняет его судьбу.

Невербальные коммуникации являются важным, но не единственным условием успешности пси-опыта, (другим условием являются геомагнитные факторы). М. Persinger(1985) анализировал случаи объективно доказанных предсказаний смерти и болезни родственников сензитивами и одновременно геомагнитную активность во время предсказаний. Все случаи наблюдались в период 1967–1978 годов и были верифицированы реальными событиями. Оказывается, что в день предсказания, за семь дней до и после предсказания геомагнитная активность (Ар) оказалась ниже, чем среднемесячные данные года. Таким образом, была высказана гипотеза, что высокий фон Ар маскирует эффект перцепции.

Так как более высокие цифры геомагнитной возмущённости вызывали индуцирование психических заболеваний (Корнетов с соавт., 1988), то наше совместное обсуждение проблемы с М. Persinger привело к созданию гипотезы об адаптивной сущности эффектов экстрасенсорной перцепции. Для проверки гипотезы в 1987 году (Makerec, Persinger, 1987) он проанализировал сто девять случаев спонтанных ЭСП-эффектов, которые были верифицированы с указанием точной даты и времени и сопоставлены с Ар и АА геомагнитными индексами за период наблюдения феноменов.

Оказалось, что в семидесяти восьми случаях индексы были ниже в день эффекта, а также на расстоянии + 5–7 дней. Если ЭСП наблюдалась в дни магнитных бурь, то предсказание оказывалось неточным. При изучении экспериментальных серий телепатических опытов (Persinger, 1987) двадцать три положительных опыта из сорока за четырехмесячный период эксперимента приходились на минимум геомагнитной возмущенности, а по мере снижения успешности в серии повышалась геомагнитная возмущенность. Интересно, что такая же антикорреляция обнаруживается при сопоставлении телепатических сновидений, то есть тех сновидений, которые подтверждались, и геомагнитной возмущенности. В эти же дни, по нашим данным, снижалось число острых психозов.

В вышеперечисленных исследованиях также подчеркивается, что пси-эксперименты успешнее в дни полнолуний, это относится также к предсказательным (телепатическим) сновидениям, проскопическим сновидениям. Из последних работ, кроме того, делается неожиданный вывод: сновидения носят скрытую невербальную коммуникативную функцию, то есть в период сна происходит некое общение, но это одновременно означает, что я могу увидеть не свой, но чужой сон. Чей сон я вижу и кто видит мой сон, — этот вопрос остаётся открытым, но начинает немедленно эксплуатироваться создателями фильмов о Крюгере, в сериале «Кошмар на улице Вязов», и «Коматозники». Если S. Freud считал, что сновидение является символическим исполнением желания, то указанные исследования показывают, что сновидения являются символическим исполнением желания кого-то Другого. Но это же показывает, что мои фантазии и переживания на самом деле не мои, но могут принадлежать Другому.

S. Krippner (1988) показывает, что в русле исследований перцепции находится также изучение паранормальных явлений при выявлении саморегуляции и граничных значений человеческого «потенциала». Он ссылается на работы Д. X. Шустер, В. Л. Райкова, Г. А. Китайгородской, Д. Н. Узнадзе. Сам автор аккуратно переводит всю проблему в плоскость будущего психологии и связывает её со скрытым потенциалом.

Международные исследования по психокинезу и экстрасенсорной перцепции начались в 1972 году после описания эффектов Ури Геллера и его экспериментов с металлами. Уже в 1980 году супруги W., М. Jo Uphoff указывают, что подобные исследования на серьезной базе ведутся в десятр странах, в основном физиками, психологами, психиатрами.

В этот период описывается феноменология эффектов. Затем, после неясных лакун в публикациях, к концу 80-х годов интерес к этой теме вновь усиливается, но акцент переносится на поиск сензитивов и моделирование экстрасенсорной перцепции. В этот же период поговаривают о «новом Распутине в Кремле» и всеобщем увлечении в верхах СССР паранормальными явлениями. Появляются метанаучные публикации и психоэнергетика становится эпидемией.

Вообще-то идея моделирования экстрасенсорной перцепции, по-видимому, принадлежала еще Н. Тесла, который призывал к «объективизации тонкой энергии». Такая объективизация уж? с первых работ над психокинезом М. Кийото осуществляется в принципах биологической обратной связи между некоторыми физиологическими показателями (КГК, ЭЭГ, ЭКГ и т. д.) и состояниями сознания, конкретной психопатологией или эмоциональным состоянием. К настоящему времени системы обратной связи между ЭЭГ и сознанием включают: преобразование ЭЭГ в мозговую карту; преобразование мозговой карты в аудиальном или визуальном канале с контролем испытуемых вариаций в каналах.

Данные технологии широко используются в поведенческой терапии пациентов с депрессиями, страхом, тревогой, бронхиальной астмой. Многолетние работы Ramamurthi (1979, 1982, 1985) позволили первоначально в аналогичной системе моделировать состояние сознания йогов, а затем разработать поведенческую терапию эпилепсии, головной боли и депрессии.

В последних работах указывается, что максимальное субсидирование исследований ЭСП приходится именно на работы по биологической обратной связи (Green, 1986; Иванова, 1997).

К кругу работ по изучению понимания феноменов экстрасенсорной перцепции относятся также психология намерений и психология субъективной семантики, так как эти направления занимаются сложными знаковыми системами бессознательных психических процессов.

Так, отмечается, что эффекты ЭСП вполне могут рассматриваться как семантические переносы, то есть проекции невербальной области в вербальное поведение, а психокинез — как проекция невербально-невербального типа. Е. Ю. Артемьевой (1986) также описаны явления автоматического творчества проскопического типа, обусловленные универсальностью символической функции сознания. Именно в этом направлении принято обсуждать ретроспекцию при употреблении галлюциногенов или в условиях сенсорной депривации, когда возможно погружение в «глубины бессознательного» (Krippner, Dilard, 1991).

Е. Ю. Артемьева рассказывала мне, что результаты некоторых экспериментов, частично описанных в ее докторской диссертации, было невозможно объяснить системой классической психологии, но они прекрасно описывались межмодальными бессознательными переносами. В частности, она демонстрировала испытуемым фотографию церкви, частично реконструирован ной после пожара в XVI веке, и просила их (испытуемые понятия не имели об истории архитектуры), описать, по возможности, некие события, связанные с данной церковью. Большая часть испытуемых достаточно точно описывала исторический фон вплоть до некоторых деталей пожара. Именно явления переносов срабатывают тогда, когда за музыкой мы видим пейзаж, говорим, что это дело «плохо пахнет» или архитектуру называем застывшей музыкой.

Теоретическое обоснование экспериментов по ЭСП обычно сводится к постулированию существования «биологической энергии», «тонкой энергии». Одну из первых метапсихологических теорий, общую теорию экстрасенсорной перцепции пытался создать W. Reich (1949). Будучи профессиональным психоаналитиком и марксистом, он выдвинул идею «Оргона» как концептуальной энергии, родственной либидонозной, но связывающей все объекты живой и неживой природы. В сущности, он просто вернулся к Платону, для которого либидо было также всеобщей энергией. По его мнению, естественное излучение и поглощение Оргона семью центрами (близкими чакрам) позволяет организму адаптивно функционировать в окружающем Космосе. По W. Reich, Оргон вечен и неуничтожим; им даже были изобретены аккумуляторы Оргона, сильно напоминающие ящики Хупкоса, якобы способные накапливать и удерживать энергию пространства и направленно отдавать ее центрам тела.

Психотехника W. Reich, следующая только из теории, все же оказалась эффективна при лечении невро зов и до настоящего времени применяется в психотерапии. Идеи W. Reich были проверены только В. Grad (1963,1967) в опытах по стимуляции роста растений, что в дальнейшем проявилось в интересе к стимулирующему воздействию мануальной терапии. Следует, правда, сказать, что аналогичные стимулирующие эффекты роста растений заметны у тех из них, которые находятся вблизи холодильников, телевизоров, линий электропередач. А именно эти возмущающие сигналы при проверке гипотез Оргона не учитывались. В психотронике, изучающей психокинез в физических системах, большой популярностью пользовалась теория В. Неймана (1983), который на основе пространственно-временной иерархии физических полей выделил «каналы для мироощущения экстрасенсов». Поиск стержневого канала сводится к первоначальному выделению биолокационного эффекта, а затем остальных перцептивных эффектов. Он свято верил в то, что возможно экстрасенсорное влияние на физические процессы и даже термоядерный синтез.

Конечно, в результатах исследования экстрасенсорной перцепции не учитывается фактор вероятности совпадения в связи с тем, что мы относимся всё же к одному виду, живём в одно время и окружены примерно одинаковым фоном внешних факторов. Известный шутливый эксперимент на телепатию, в частности, состоит в том, что вы уверяете, что читаете мысли и просите собеседника написать фамилию великого русского писателя и название любого фрукта. Ваш реципиент оказывается весьма удивлён, когда обнаруживает, что вы «прочитали его мысли»: «Пушкин» и «яблоко». Но сможем ли мы в этом эксперименте «прочитать мысли» бушмена?

Скорее всего парапсихологические феномены лежат в сфере общей конструкции бессознательных психических процессов, которая выявляется в форме архетипа и функционирует благодаря символической функции сознания. Поскольку существует ограниченное число судеб, мифологем, бихевиорем и архетипов, высока вероятность их совпадения. Тексты бессознательного, представленные как ЭСП-феномены, реализуются в определенные критические периоды, обусловленные информационной неоднородностью среды, и возникают под воздействием конкретных стимулов, или, как говорят в этологии, ключевых знаков среды — релизеров, при условии чувствительности к ним индивидуумов. То есть в некий момент X при воздействии стимула Y возможно совпадение событий у индуктора и реципиента, если их бессознательные процессы акцентированы на конкретный архетип (фено- или генотип). Действительно, синхронизация многих массовых событий, в частности, числа самоубийств, психозов, дорожно-траспортных происшествий, означает вовсе не присутствие некой психической энергии, а воздействие конкретных глобальных экологических стимулов в конкретный момент времени, что приводит к отбору конкретных генов.

Множество накопленных фактов свидетельствует о том, что мышление исследователей, занимавшихся проб лемами ЭСП, впрочем, как научное мышление вообще, подвержено влиянию концептуальных рамок или, как говорил Т. Kuhn (1970), — парадигмально. Он указывал, что результативное научное мышление приводит к успеху не потому, что действует в соответствии с некими формальными абстрактными правилами обращения с фактами, а потому, что при решении стоящей проблемы ученый поневоле руководствуется правилами и методами, которые выработались годами практики соответствующей узкой области науки. Однако подобные парадигмальные методы не всегда оказываются надежными при изучении других явлений и могут привести к ошибочному заключению. Отсюда компетентность в естественнонаучной или гуманитарной дисциплине не является барьером против выдвижения ошибочных взглядов, поэтому правилом хорошего тона в новейших исследованиях является указание парадигмы (концепции), в рамках которой проводится исследование.

По данным литературы, многие приверженцы реальности существования пси-феноменов отличаются высокой компетентностью, среди них есть ряд лауреатов Нобелевской премии и они совершенно психически здоровы. Все они приложили значительные усилия для того, чтобы исследования отвечали требованиям объективности и надежности. Поэтому следует поставить вопрос, почему все же открытые феномены не подтверждаются при повторных исследованиях и что именно наблюдалось в тех экспериментах, когда ЭСП подтверждалось?

Между тем, использование феноменологии экстрасенсорной перцепции в реальной психотерапии приносит несомненный эффект, по крайней мере при лечении пограничных психических расстройств. Можно предположить, что ЭСП представляют собой сумму психических феноменов, которые могут быть объективизированы в категориях бессознательной психической деятельности. Пока следует заключить, что перспективы изучения ЭСП лежат в двух плоскостях: объективизации феноменов; моделирования феноменов.

Моделями ЭСП являются эйдетическое восприятие, медитативная психотехника, визуализированные представления, синкретическое и магическое мышление. Все эти психологические модели могут быть прослежены в историогенезе психики, они в целом определяют структуру архаического мышления и сознания. Однако к моделям ЭСП относятся и аналогичные им психопатологические переживания.

По данным литературы, независимо от типов ЭСП, как у животных, так и у человека наблюдается тенденция к периодичности феноменов. У человека наряду с периодичностью наблюдается нерегулярность феноменов, они затухают при:

• появлении наблюдателей, которые настроены скептически; s.

• неблагоприятной погоде и неудачном выборе места восприятия;

• частых попытках их повторения;

• усталости.

Кроме того, выраженность феноменов связана с социальными стрессовыми факторами (почти все медиумы и психики перенесли в детстве тяжелые испытания, болезни или были объектами насилия). Способности к экстрасенсорной перцепции наследуются, и психиками упоминается хотя бы один носитель аналогичных свойств в восходящих поколениях (Rosner, 1978). Всегда отмечается непроизвольность проявлений, их спонтанное возникновение.

Частота проявлений сензитивизма и способности к презентациям феноменов, будучи связанной с носительством или проявлением психической патологии, должна быть распространена повсеместно и по приблизительным расчетам составляет один сензитив в когорте (сто человек), но примерно такова же частота проявлений шаманского комплекса у архаических народов (Hermanns, 1970). Вероятно, сензитивы представляют собой некие маргинальные типы, которые служат задачам адаптации популяции. Судя по патографии, эффекты перцепции более ярко выражены у женщин после пятидесяти лет и у юношей в пубертате.

Биологические аналогии феноменов проявляются у больших масс животных ритмически, однако их выраженность зависит от плотности популяции данного вида, ранга доминирования, места в иерархии. Известно также, что способность к хомингу и локации, а также фацилитации наследуется. То есть биологические модели экстрасенсорной перцепции существуют и они достаточно убедительны.

Большинство феноменов экстрасенсорной перцепции аккумулируется у лиц, занимающихся практикой экстрасенсорной диагностики и терапии. Клиническое обследование тридцати двух практикующих экстрасенсов (все они вели достаточно активную и успешную практику, которая являлась их основным источником благополучия) показало, что шестеро из них психически здоровы и ранее не переносили не только психотических эпизодов, но даже невротических реакций. Двенадцать экстрасенсов ранее переносили психотические эпизоды с синдромом Кандинского-Клерамбо, однако именно практика позволяет им без применения нейролептиков оставаться в состоянии ремиссии. Четверо экстрасенсов в момент обследования находились в психотическом состоянии, причем у одного из них определена экспансивная парафрения, у другого — систематизированная парафрения, у двоих — синдром Кандинского-Клерамбо с сенсорным, моторным и идеаторным автоматизмом и бредом воздействия. Восемь экстрасенсов (все — женщины) по особенностям поведения, речи, переносимым невротическим эпизодам и психопатологическим состояниям могли быть отнесены к клинике истерии. Двое экстрасенсов страдали эпилепсией, причем в обоих случаях наряду с генерализованными тонико-клоническими припадками у них отмечались психосенсорные ауры и сумеречные расстройства сознания (данные А. Р. Кадырова).

Феноменологически особенности переживаний у обследуемых экстрасенсов укладывались в три группы.

1. Психически здоровые лица с развитыми способностями в эйдетической области, опытом применения медитации. Экстрасенсы этой группы легко могли контролировать свое восприятие экстрасенсорного типа, «входить» и «выходить» из состояния повышенной сензитивности, контролировать переживания своих пациентов, повышать чувствительность к интуитивному опыту. У этой группы экстрасенсов наряду с потоком пациентов всегда есть круг эмоционально зависимых личностей, которые повышают популярность терапии. Относящиеся к этой группе безусловно могут быть названы «врожденными психотерапевтами».

2. Лица в настоящее время практически здоровые, но ранее перенесшие психопатологические состояния, которые используются ими как духовный опыт. Это обычно изобретатели своих методик, узких школ терапии. Состояние экстрасенсорного восприятия переживается ими как воспоминание «наиболее острого» состояния в прошлом, но они так же, как экстрасенсы предыдущей группы, легко контролируют свои переживания. Их популярность во многом определяется рассказом о собственном чудесном опыте в прошлом, например, о возникновении необычных способностей после черепно-мозговой травмы, тяжелой болезни, острого переживания, лишений, борьбы за правду. У этой группы психотерапевтические способности являются явно приобретенными.

3. Лица, проецирующие актуальные психопатологические переживания на своих пациентов. Эти экстрасенсы не в состоянии контролировать свои переживания, вход и выход из состояния повышенной сензитивности, управляемость. Проскопии возникают независимо от их воли, они не могут регулировать свои отношения с пациентом-и чаще лишь индуцируют его. У них отсутствует постоянный круг пациентов, так как пациенты быстро замечают, что имеют дело с психотерапевтами поневоле.

Интересно, что такая градация экстрасенсов, впрочем, как и техника их работы, в точности соответствует классификации шаманов у древних народов: шаманы, контролирующие психотические переживания, псевдошаманы, отличающиеся отсутствием такового контроля.

Принципиальным отличием психопатологии с феноменами экстрасенсорной перцепции является их автоматичность, отсутствие контроля переживаний, эмоционально-волевые изменения, сопровождающие феномены, охваченность феноменами всей структуры поведения, мышления и эмоциональной жизни, то есть тотальность внедрения феномена в психическую жизнь индивидуума.

Интуитивная диагностика считается одним из разделов экстрасенсорной перцепции. Для нее нет национальных и языковых границ, она мало зависит от владения современной медицинской технологией и даже от познаний в области медицины, она, конечно, отличается от такой бессознательной диагностики, которая является результатом большого опыта.

Интуитивные диагностические способности описываются у детей и представителей архаичных народов, а также у некоторых животных. По наблюдению нейрофизиолога В. Л. Родригеса, его фокстерьер Фант позитивно реагирует на больных эпилепсией, но агрессивно на больных шизофренией. Считается, что собаки и кошки интуитивно ощущают боль и могут её успокаивать, а английские сеттеры предчувствуют ауру у больных эпилепсией и предупреждают падение своих хозяев на асфальт, в момент приступа они вылизывают лицо хозяина или пытаются смягчить его падение. Сопоставления интуитивности у животных и человека говорят не в нашу пользу, поскольку восприятие в невербальных каналах коммуникации у животных развито лучше, чем у человека.

Ребус

_{S. Bugaev (Afrika). Rebus. — М.; N. Y., 1994}