Путешествие становится опасным

В ЭФИРЕ КЛУБ ЗНАМЕНИТЫХ КАПИТАНОВ. ВСТРЕЧА ПОД КОДОВЫМ НАЗВАНИЕМ ЛИЦО, ПОЖЕЛАВШЕЕ ОСТАТЬСЯ НЕИЗВЕСТНЫМ

Ведущий.

В эфире «Клуб знаменитых капитанов». Встреча под кодовым названием «Лицо, пожелавшее остаться неизвестным».

Продолжительный дребезжащий звонок.

Марья Петровна.

Катюша, пора закрывать библиотеку… Кстати, не забудьте завтра прийти пораньше. Надо проверить каталог.

Катюша (смеясь).

Что вы, Марья Петровна! Завтра начинается Неделя детской книги!

Марья Петровна.

Ах да… Я даже испекла праздничный пирог с сюрпризом.

Катюша (с любопытством).

С каким сюрпризом? Скажите мне по секрету.

Марья Петровна (вздыхая).

Я сама хотела бы вспомнить, что туда положила… Как будто варенье из роз.

Катюша (весело).

А может быть, из лилий? Кстати, откуда здесь в вазе появились водяные лилии, да еще тридцать первого декабря? Где вы их взяли?

Марья Петровна.

Очень странно! Это не я… Кто бы мог преподнести нам такой красивый букет?

Катюша.

А может быть, этот «кто-то» — герой какой-нибудь любимой ребятами книги?

Марья Петровна.

Опять фантазии, Катюша. Возьмите цветы и закрывайте двери.

Катюша.

Я сейчас вас догоню. (Тихо.) Дорогие книги! Поздравляю вас с вашим праздником и благодарю за цветы от… ну, от лица, пожелавшего остаться неизвестным.

Артур Грэй (тревожно).

Какая неосторожность. Вы ударились головой об стол. Надеюсь, не очень сильно?

Тартарен (приходя в себя).

Мерси за участие, мсье Артур Грэй. Но, собственно, я вовсе не ударился. Это была работа мастера — точным ударом сбить вазу со стола! О ля-ля…

Гулливер.

Достопочтенный коллега Тартарен, позвольте напомнить: я начинал морскую службу хирургом на судне «Ласточка». И если вам нужна медицинская помощь, то…

Тартарен (перебивает).

Не беспокойтесь, мсье Гулливер. Со мной это не в первый раз. Понимаете, я привык прыгать через большие пропасти, а здесь, к сожалению, не было разбега.

Мюнхгаузен.

Это ваше счастье, любимец Тараскона. Иначе вы бы вылетели в окно. Не так ли, капитан Немо?

Капитан Немо.

Именно так, Карл Фридрих Иероним Мюнхгаузен. (Иронически.) Ведь Тартарен — человек с весом!

Тартарен (гордо).

Да-с, сто сорок килограммов, не считая охотничьих сапог, оружия, саквояжа и фески!

Капитан корвета «Коршун».

И при этом… вы ведете себя крайне легкомысленно. Преподнести Марье Петровне и Катюше букет водяных лилий!

Тартарен.

Отметаю! При всем уважении к вам, капитан корвета «Коршун». Я только что из Сахары. Вы слышали о водяных лилиях в пустыне?

Дик Сенд.

Неужели, капитан Грэй, вы…

Артур Грэй.

Я дарю моей любимой, моей Ассоль, только розы.

Вступает сказочная музыка.

Дик Сенд (шепотом).

Капитаны, смотрите… к нам явились Нептуны… один… два… три… четыре Нептуна с трезубцами!

Артур Грэй (шепотом).

Первый несет огромную раковину с водяными лилиями.

Скрип колесиков по паркету.

Тартарен (восхищенно, шепотом).

О, месье Нептуны вкатывают накрытый стол. Что я вижу!.. Лучшие дары океана! Уха из акульих плавников… Форшмак из печени кита… Молодые осьминоги в собственном соку… Филе на вертеле ! О-о, я чувствую по аромату — из белой медвежатины… И, наконец, десерт, цукаты, пастила, карамель из морской капусты! А в кувшинах… как будто… «комбуця» — знаменитый японский напиток из морских водорослей. Браво, медам и месье! (Хлопает в ладоши.)

Робинзон Крузо.

Клянусь безмолвием океана, пора бы сказать, кто вас послал, господа Нептуны, да еще в таком количестве.

Обрывается сказочная музыка.

Дик Сенд (громко).

Куда же вы?

Артур Грэй.

Ушли. Не проронив ни слова.

Капитан Немо.

Да-а… загадочная история. Преподнести нам такой сюрприз. От кого это может быть?

Гулливер.

Видимо, это одно достопочтенное лицо, пожелавшее остаться неизвестным!

Тартарен.

Нельзя терять ни минуты, капитаны. Все за мной! К столу!.. Не возражаете, если я займу председательское кресло?

Дик Сенд.

Простите, но за столом с такими дарами подводного царства хозяином должен быть капитан Немо.

Стук председательского молотка.

Тартарен.

Мсье Немо, мы готовы вас выслушать.

Капитан Немо.

Я спою свою песню о пяти смельчаках из романа «Таинственный остров».

Звучит песня «Пятеро смельчаков».

«Обошел я весь свет,

За свободу с тиранами споря,

Но в конце долгих лет

«Наутилус» стал пленником моря!

Меж базальтовых скал

Нет прохода в пещере гранитной,

Здесь на якорь он стал

От всего человечества скрытый!..

Пятерых смельчаков

Буря бросила морю на милость.

Их удел был суров,

Только с этим они не смирились!

Я следил день за днем,

Как упорно своими руками

Люди тяжким трудом

Покоряли и землю и камень!

Я твердил: не забудь,

Здесь один помогает другому…

И на собственный путь

Я невольно взглянул по-иному!

Прав я был? Виноват? —

Скажет мудрость грядущего века…

Но всем сердцем я рад,

Что поверил опять в человека!»

Мюнхгаузен.

Ха-ха-ха! Ваша тайна раскрыта, Немо! Вы… вы преподнесли нам эти дары океана. Признавайтесь!

Капитан Немо.

Не в чем. Я тут не виноват ни сном ни духом.

Мюнхгаузен.

Но кто же тогда это лицо?

Вступают тревожные звуки флейты.

Неле (вбегая, запыхавшись).

Как хорошо, что я нашла вас, знаменитые капитаны. Один добрый человек постучал ко мне в переплет и торопливо сказал: «Беги в кают-компанию Клуба знаменитых капитанов. Только они могут его спасти».

Гулливер.

Сударыня, кто вы такая?

Неле.

Я Неле, подруга Тиля из романа Шарля де Костера «Легенда об Уленшпигеле».

Артур Грэй.

Знаменитый морской гёз!.. «На зеландских шхунах, на бригах и корветах носится Тиль Клаас Уленшпигель. По морю летят доблестные суда; на них по восьми, десяти, двадцати чугунных пушек, извергающих гибель на испанских палачей».

Неле (взволнованно).

Да, так было. Но сейчас он схвачен. Его хотят повесить!

Робинзон Крузо.

Я припоминаю эти трагические страницы… Перед гёзами капитулировал Хортум. Все защитники крепости получили право свободного выхода с мушкетами на плече и с пулей в стволе. Но адмирал де Люмэ приказал повесить шестнадцать пленников. Уленшпигель вступил с ним в спор. Он твердил, что слово солдата — золотое слово! Однако адмиральский приказ был исполнен. Мало того, за их защиту господин де Люмэ отправил на виселицу самого Тиля.

Неле (порывисто).

Капитаны, надо спешить. Извините, что я беспокою вас в праздничный вечер. Но это доброе дело… спасти Тиля!

Дик Сенд (нетерпеливо).

Скорее… на помощь гёзу!

Шелест страниц. Вступает гул большой площади, топот и ржание коней, выкрики из толпы.

Мужчина.

Сжальтесь, ваша милость!

Женщина.

Помилуйте Уленшпигеля!

Адмирал де Люмэ.

Этот медный лоб был дерзок со мной. Пусть покается и скажет, что я был прав.

Тиль Уленшпигель (с помоста, через площадь).

Слово солдата — уже не золотое слово!

Адмирал де Люмэ.

Тяни веревку, палач!

Дик Сенд.

Вперед, капитаны!

Артур Грэй.

Это невозможно! Мы даже не успеем пробиться к эшафоту! Сколько стражи кругом!

Неле (в отчаянии).

Что же делать? Как быть?

Робинзон Крузо.

Клянусь всеми книгами нашей библиотеки, ты должна поступить так, как написано в романе Шарля де Костера.

Капитан корвета «Коршун» (громко).

Дорогу девушке Неле!

Гул расступающейся толпы. Стук каблучков по ступенькам эшафота.

Неле (во весь голос).

Этот человек — мой! Я беру его в мужья!

Рукоплескания в толпе.

Мужчина (на всю площадь).

Хвала девушке!

Женщина.

Она спасла Уленшпигеля, адмирал!

Адмирал де Люмэ.

Это еще что такое?

Женщина.

Правила и обычаи этой страны устанавливают как закон и право, что незамужняя девушка спасает человека от петли, если у подножия виселицы берет его себе в мужья.

Играют флейты, бьют барабаны.

Неле (радостно).

Спой народу свою песню, милый Тиль!

Звучит песня Тиля Уленшпигеля:

Приветственный гул толпы.

Мужчина.

Да здравствует Тиль!

Женщина.

Живи вечно, Уленшпигель!

Дик Сенд.

Капитаны! Пригласим к нам жениха,и невесту.

Неле (радостно).

Нас не надо приглашать… Ведь я сама появилась в вашей кают-компании в самую трудную минуту жизни.

Шелест страниц.

Капитан Немо.

Занимайте места за столом, дорогие друзья.

Тартарен (подхватывает).

И наполняйте кубки ароматным японским напитком «комбуця». О-о! Это будет сенсация на весь Тараскон. Тартарен отведал нектар из морских водорослей! Я предлагаю тост за лицо, пожелавшее остаться неизвестным. Ведь без его вмешательства мы не имели бы удовольствия видеть сегодня за нашим столом прекрасную мадемуазель… пардон, мадам Неле Уленшпигель.

Капитан Немо.

Не торопите время, капитан Тартарен. Они еще не сыграли свадьбу.

Тартарен.

О, пожалуйста, пардон… Я оставлю молодых в покое и перенесу свое внимание на мсье Мюнхгаузена… О чем вы задумались, Карл Фридрих Иероним? Вы не знаете, чем отметить последние часы, минуты, не говоря уж о секундах уходящего вечера?

Мюнхгаузен (высокомерно).

Не угадали, Тартарен. Я обдумываю проект совершенно нового календаря — календаря Мюнхгаузена. Вероятнее всего, там будет семь пятниц на неделе!

Общий смех.

Дик Сенд.

Капитан Робинзон Крузо, из переплета вашего романа валят клубы дыма.

Робинзон Крузо.

Клянусь бочонком пороха и набитым пулями патронташем, это дикари развели костер на сто шестьдесят девятой странице!

Шелест страниц. Издали доносится песенка каннибалов:

Артур Грэй.

К оружию, капитаны!

Капитан корвета «Коршун».

Свистать всех на страницы романа Даниеля Дефо! На помощь несчастному!

Робинзон Крузо.

Отставить! Я сам вернусь на страницы своего романа и выполню то, что сказал себе, когда каннибалы гнались за Пятницей: «Теперь или никогда! Спасти, спасти этого несчастного какой угодно ценой!»

Шелест страниц.

Дик Сенд.

Как жаль, что Пятница не мог вовремя подать сигнал бедствия — SOS!

Капитан Немо.

А знакомо ли вам значение этого сигнала, уважаемый Дик Сенд?

Дик Сенд.

Ну разумеется… Это первые буквы английской фразы «Спасите наши души».

Артур Грэй.

Ошибочное мнение. На самом деле SOS — это короткий радиотелеграфный сигнал. Он легко и быстро принимается даже в штормовой обстановке.

Капитан корвета «Коршун».

Три точки — три тире — три точки. SOS! Этот международный призыв о помощи — общий закон для всех моряков. Он впервые прозвучал в эфире примерно восемьдесят лет тому назад, когда пароход «Мэттьюз» налетел на плавучий маяк Ист-Гудвин неподалеку от английского порта Дувр. А через пять лет в Берлине была международная конференция по вопросу об установлении единого сигнала бедствия. Россию на этой конференции представлял изобретатель радио Александр Степанович Попов. Ведь именно он в тысяча восемьсот девяносто пятом году передал первую в мире радиограмму.

Вблизи раздается ружейный выстрел… Затем топот ног.

Робинзон Крузо.

Разрешите представить вам моего неразлучного друга Пятницу. Я назвал его так потому, что спас от каннибалов именно в этот день!

Мюнхгаузен.

Все это наводит меня на мысль о будущем календаре Мюнхгаузена ввести не семь, а девять пятниц на неделе, по числу знаменитых капитанов!

Робинзон Крузо.

Еще большой вопрос, согласится ли мой Пятница войти в ваш календарь, Карл Фридрих Иероним.

Тартарен.

А что думает о календарях сам мсье Пятница?

Звучит песенка Пятницы:

Дик Сенд.

Браво, браво, Пятница! Но вы ничего не рассказали о неизвестном друге, который подал нам из книги дымовой сигнал.

Пятница.

Все на свете знает только Робинзон Крузо.

Робинзон Крузо.

Я знаю только то, что я ничего не знаю о неизвестном друге.

Тартарен.

Что может быть яснее, медам и месье?! Для меня все как на ладони, как мираж в горячем воздухе Сахары. Это лицо, которое пожелало остаться неизвестным… (В испуге.) Ой, что это такое?

Дик Сенд.

Это невероятно… Со страниц сказок Шахразады выплывает обыкновенное большое корыто…

Артур Грэй.

С пассажиром на борту! А вот пассажир не совсем обыкновенный. В бурнусе и тюрбане, в ушах серьги… Позвольте, друзья, да это же наш старинный сосед по книжным полкам Синдбад-мореход!

Мюнхгаузен.

Никогда не поверю, чтобы столь известный мореплаватель путешествовал в корыте.

Синдбад-мореход (слабым голосом).

Воды…

Звон кувшина. Бульканье воды.

Тартарен.

Мсье Синдбад, разрешите предложить вам волшебный напиток — японский «комбуця»… Из морских водорослей.

Синдбад-мореход.

Ради аллаха… только не из морских водорослей! Дайте глоток простой воды.

Гулливер.

Дорогой коллега, какие превратности судьбы заставили вас сменить корабль на корыто?

Синдбад-мореход.

О светильники моего сердца! Когда прекрасная Шахразада рассказывала калифу эту историю, повелитель правоверных не сомкнул глаз всю ночь. Я сел на корабль и спустился в город Басру вместе с толпой купцов. Мы ехали морем дни и ночи и проходили мимо островов, где продавали и покупали и выменивали товары. Наконец мы достигли одного острова, подобного саду из райских садов, и хозяин корабля пристал к этому острову. И путники стали есть, пить, веселиться и играть. Как вдруг хозяин корабля закричал во весь голос: «О мирные путники, поспешите подняться на корабль! Оставьте ваши вещи и бегите! Остров, на котором вы находитесь, не остров — это большая рыба, которая погрузилась в море, и нанесло на нее песку, и стала она как остров, и деревья растут на ней с древних времен. А когда вы зажгли на ней огонь, она почувствовала жар и зашевелилась, и она опустится сейчас с вами в море, и вы все потонете». И путники оставили свои вещи, и пожитки, и котлы, и жаровни. Все они поспешили к кораблю. А я был среди тех, которые задержались на острове. Вдруг он зашевелился и опустился на дно моря. И сомкнулось над ним ревущее море, где бились волны. Но судьба послала мне большое деревянное корыто, из тех, в которых женщины стирают. И я схватился за корыто и сел на него верхом ради сладости жизни, и отталкивался ногами, как веслами, и волны играли со мной, бросая меня. Так началось первое путешествие вашего покорного слуги Синдбада-морехода.

Дик Сенд.

Мы рады вас видеть. Но скажите, каким образом вы попали к нам на встречу Недели детской книги?

Синдбад-мореход.

Это тайна даже для меня. Мое корыто мчал куда-то страшный ураган, а я лишился сознания. Но теперь я пришел в себя настолько, что могу, уважая обычаи вашего Клуба…

Звучит музыка песенки Синдбада-морехода.

(Поет.)

Гулливер.

Достопочтенный коллега! У вас великолепно получается «ла-ла, ла-ла, ла-ла»… Но меня не в меньшей степени интересует, откуда вы прибыли. Вы не заметили, каким курсом вас нес ураган?

Синдбад-мореход.

Увы, я еле держался на корыте в пучине вод.

Артур Грэй.

Что вы хотите от нашего гостя, капитан Гулливер? Курс урагана? Координаты? Это не без труда обнаруживают даже береговые станции и корабли погоды.

Капитан корвета «Коршун».

Да знаете ли вы, какая огромная энергия выделяется при зарождении и развитии урагана? Некоторые из них бушуют до двадцати дней. При этом выделяется такое количество энергии, какое сможет выработать Братская ГЭС за двадцать шесть тысяч лет! Где уж тут определить курс, сидя верхом на корыте!

Синдбад-мореход.

О великие знатоки морских ветров! Не просветите ли вы меня?.. Что знает об ураганах ваша наука?

Капитан Немо.

Ураган представляет собой тропический циклон с очень низким давлением в центре. Обычный шторм удостаивается титула урагана, когда скорость ветра в нем достигает более тридцати трех метров в секунду — это почти сто двадцать километров в час! Скорость курьерского поезда.

Робинзон Крузо.

Клянусь дневниками мореплавателей, если вы хотите узнать, что такое ураган, слушайте… В тысяча пятьсот третьем году Христофор Колумб во время своего последнего плавания записал следующие строки: «Никогда еще глаза мои не видели валов столь высоких и грозных, увенчанных пенными гребнями… Приходилось штормовать в этом треклятом океане, кипевшем точно котел на жарком огне. Никогда еще небо не выглядело таким зловещим; однажды весь день и ночь оно пылало, словно пламя горнила, а молнии извергались с такой яростью, что всякий раз мне казалось, будто паруса уже разорваны в клочья. Вспышки следовали одна за другой и были грозными и ужасными, мы были уверены, что корабли взлетят на воздух. И все это время с неба беспрестанно падали потоки воды. Это был не дождь, а сущий потоп…»

Артур Грэй.

Мне хотелось бы добавить, что колыбелью ураганов является пространство открытого моря, где воздух чересчур нагрет. Доказано, что тропические циклоны зарождаются над океанами вблизи экватора, в тех районах, где температура поверхности воды превышает двадцать шесть градусов.

Капитан корвета «Коршун».

Вы не упомянули о разрушительных силах урагана: о ветре, волнах и дожде. Самый сильный постоянный ветер, скорость которого удалось измерить, мчался быстрее трехсот километров в час, а шквалистые ветры дули с еще большей скоростью, сметая все на своем пути. Во время одного из тайфунов волны в Тихом океане достигали в высоту двадцати семи метров — это высота девятиэтажного дома! А что касается дождя, я ничего не могу добавить к дневнику Христофора Колумба — действительно сущий потоп!

Тартарен.

Увы, медам и месье, раньше все ученые называли ураганы прелестными женскими именами — Бетси… Изабель… Дженни… Эдит… Флора… Брр… Но нет такого человека, который хотел бы встретиться в море с ураганом по имени Дэвид… Закройте форточку, дует.

Дик Сенд.

Но форточка закрыта.

Тартарен.

Ага… кто-то распахнул дверь.

Юнга Буняк (приближаясь).

Примите рапорт. Юнга Буняк явился по приказу капитана Воронцова, командира подводной лодки «Пионер».

Мюнхгаузен.

Разрешите усомниться в правдивости ваших слов, юнга. Почему с вами Ихтиандр? Он же из романа «Человек-амфибия» писателя Беляева.

Гулливер.

Достопочтенный Ихтиандр, почему вы оказались в компании с Павликом?

Ихтиандр.

Как вы знаете из моего романа, я попал в рабство к торговцу жемчугом, хозяину шхуны «Медуза», негодяю Педро Зурита. Прикованный цепью, я, ныряя, добывал жемчуг… И вдруг… мимо проплывает Павлик в своем глубоководном костюме, освобождает меня от оков, а мой лучший друг — дельфин Лидинг — доставляет нас сюда.

Артур Грэй.

А вы как там оказались, юнга?

Юнга Буняк.

Я выполнял приказ моего командира. Имею честь передать приглашение капитана Воронцова безотлагательно прибыть на борт подводной лодки «Пионер» к острову Рапа-Нуи, или Пасхи! Как вам будет угодно.

Робинзон Крузо.

Я припоминаю… Крохотный остров, затерянный в восточной части Тихого океана. Океанские волны на протяжении многих веков атакуют этот клочок суши. И сейчас остров занимает всего сто шестьдесят пять квадратных километров. А живут там несколько сот человек, в основном полинезийцы.

Капитан корвета «Коршун».

Рапа-Нуи лежит в стороне от оживленных морских дорог. Открыл его голландский адмирал Роггевен в начале восемнадцатого века.

Гулливер.

Достопочтенный капитан корвета «Коршун», я позволю себе сделать маленькое уточнение: это произошло в тысяча семьсот двадцать втором году, в день праздника пасхи. Под этим названием остров и появился на картах.

Артур Грэй.

Внимание археологов всего мира привлекли следы древней цивилизации, некогда существовавшей на этом острове. Большой интерес вызвали деревянные красноватые дощечки длиной от одного до двух метров, покрытые непонятными письменами. Смысл некоторых отрывков удалось раскрыть советским этнографам Кнорозову и Бутинову.

Капитан Немо.

А меня больше всего поразили гигантские статуи, поставленные на террасах острова. Некоторые из них достигают двадцати трех метров в высоту, с двухметровыми тюрбанами на головах. Эти «шляпы» весят от двух до десяти тонн. И все статуи своими гневными лицами обращены к океану.

Тартарен.

Но что там делает подводная лодка «Пионер»? Изучает памятники древности?

Юнга Буняк.

Могу вам сообщить совершенно секретно. Мы чиним дюзовое кольцо. Поэтому капитан Воронцов не мог прибыть сам в кают-компанию.

Гулливер.

Дорогие коллеги, мы не можем оставить наших достопочтенных гостей, тем более в ночь под праздник книги!

Неле.

Мы не оставим вас, капитаны. Но тут нужно самое быстроходное судно!

Артур Грэй.

Что может быть быстрее мечты? (Командует.) Эй, на галиоте «Секрет»! Поднять алые паруса!

Матрос Летика.

Есть поднять алые паруса!

Вахтенный начальник (рапортует).

Разрешите доложить. Все готово к встрече.

Капитан Воронцов.

Я не слышу музыки, а галиот «Секрет» уже на подходе.

Баянисты играют торжественный марш.

Знаменитые капитаны! Рад приветствовать вас и наших дорогих соседей по книжным полкам на борту «Пионера».

Дик Сенд (догадываясь).

Так вот, значит, кто лицо, пожелавшее остаться неизвестным! А как же ремонт дюзового кольца?

Капитан Воронцов.

Ремонт закончен, начинается праздник! Признаться, я хотел сегодняшнюю ночь сделать ночью добрых дел.

Неле.

Значит, это вы предупредили, что Уленшпигель на эшафоте?

Робинзон Крузо.

Благодарю вас, дружище Воронцов, за дымовой сигнал.

Синдбад-мореход.

О благороднейший из капитанов! Так это вы вошли в мое бедственное положение и милостиво доставили мое корыто на праздничную встречу в этом несравненном обществе?

Ихтиандр.

Я бесконечно счастлив, что провожу эту ночь в салоне «Пионера», а не в бочке с тухлой водой на борту «Медузы».

Тартарен (восторженно).

Будем шуметь, медам и месье! Да помогите мне, Карл Фридрих Иероним… (Удивленно.) Мсье Мюнхгаузен, почему вы впали в такую глубокую задумчивость?

Мюнхгаузен.

Я просто продумывал очередной том моих научных мемуаров. Ну держитесь Тартарен. Я вас сейчас проткну насквозь одной из самых острых по своей правдивости историй!..

Музыка Мюнхгаузена.

Не далее как сегодня поутру неутолимая жажда к новым путешествиям и открытиям побудила меня отправиться в новое плавание на бриге «Леденец». Я приказал электронной машине проложить курс к берегам Астрабарии. Советую всем побывать в этой удивительной стране. Попасть туда совсем нетрудно: Астрабария привольно раскинулась на пересечении тропика Рака и тропика Козерога. У меня на манжете записаны ее точные координаты… Вот они: минус ноль градусов восточной широты и четыреста с половиной градусов южной долготы. В этой стране две столицы — Икс и Игрек. Значение этих слов окутано тайной. Даже не пытайтесь ее разгадать!.. В Астрабарии все наоборот. Новый год там справляют каждый месяц, в школах ученики задают уроки учителям и выводят им отметки в четверти. Дома дети укладывают спать родителей, поют им «баюшки-баю», а сами отправляются в гости или в цирк. Самые уважаемые ребята — это двоечники и второгодники, а закоренелых отличников ставят в угол, а иногда даже переводят классом ниже. Ну, например, из пятого в четвертый. Школьные уроки продолжаются минут по десять, зато в перемену можно сыграть матч в футбол. Кстати, выигрывает команда, пропустившая в свои ворота больше мячей. Икс и Игрек соединяет величественный проспект Лентяев, по обеим сторонам которого стоят диваны, тахты, оттоманки и раскладушки. На них располагаются все, кому лень! А на площади Незнания стоят три мраморные богини — Шпаргалка, Подсказка и Списал очка. В Астрабарии находится единственная в мире академия Вопросов. Туда можно прийти и задать любой вопрос, но ответ всегда один и тот же. На всякий случай я разбудил дежурного мудреца — это был симпатичный мальчик лет двенадцати. Я спросил его: «В чем же заключается мудрость?» «В умении не задавать глупых вопросов!» — отрезал мальчик и улегся в гамак. Не желая спорить с таким авторитетом, я поспешил на борт своего брига «Леденец» и приказал свистать всех куда-нибудь, прибавить или убавить паруса и ловить быстроногую Эльзу. Не удивляйтесь — это не девица, а известный разрушительный ураган, с которым мне было по дороге. Пусть подтвердят часы, что я успел вовремя на нашу встречу!

В отдалении кричит петух.

Тартарен.

Тревога! Надо спешить, медам и месье!

Артур Грэй.

Ничего… Мы еще успеем для наших юных географов объявить новый конкурс Клуба знаменитых капитанов — «Мой любимый мореплаватель»!

Робинзон Крузо.

Юные друзья! Клянусь пятеркой по географии, мы ждем рассказов, очерков, песен, стихов и рисунков, а также карт путешествий и описаний открытий!

Капитан Немо.

Свистать всех в переплеты!

Боцманская дудка.

Артур Грэй.

По книжным полкам, друзья!..

Робинзон Крузо.

И как говорится в романах — продолжение следует…

Звучит финальная песенка капитанов: