Пути и Двери

Колодец и Коготь

Кошмары преследовали Кимтека несколько ночей кряду. Мальчик видел один и тот же сон, центром которого было черное здание возле маяка. Видения могли начинаться игрой, прогулкой по улочкам Когтя или полетом над крышами домов. Кимтек часто летал во сне, ему нравились эти странные, наполненные мистикой путешествия. Светили луны, огни Верна отражались в черной глади залива, а мальчик свободно парил над корабельными мачтами, арками и дымоходами, залетал в переулки, проносился над мостовой и трогал шелестящие кроны деревьев.

В своих снах Кимтек часто покидал полуостров — его тянуло к неизведанным берегам и далеким странам. Вот только все вылазки завершались у черного здания. Неведомая сила разворачивала беглеца, прижимала к брусчатке и тянула в сторону моря — туда, где под покровом вечной тьмы дремало нечто страшное. И это страшное пыталось дотянуться до сознания мальчика, подчинить его своей непостижимой воле.

Кимтек просыпался в холодном поту.

Ночь затапливала зрачки мрачными тайнами, странными шорохами и эхом далеких голосов. Мальчик сидел, вслушиваясь в темноту, дрожал всем телом и боялся, что сердце выскочит из груди.

Дом спал.

Родители ничего не знали о страхах своего сына, хотя он и пытался однажды поговорить с отцом. Тот отмахнулся — дескать, всего лишь кошмары. Кимтек тоже так думал поначалу — в свои двенадцать он был рассудительным и спокойным пареньком. Вот только черное здание грезилось и другим детям. Мальчикам, как правило. Тем, кто встретил свое двенадцатилетие на Когте. А еще — Лиенне, его подруге детства. Они часто обсуждали маяк и другие странности, творящиеся на полуострове, убедившись, что разговор никто не подслушивает.

Кимтек очень долго сидел с открытыми глазами — боялся засыпать. Не хотел возвращаться на побережье, мечтал навсегда избавиться от шепота в своей голове, призывавшего прыгнуть в колодец. Голос настаивал, требовал. Говорил, что мальчику понравится. Близится твое время, говорил голос, ты обязан исполнить долг.

Смирись.

Когда усталость брала своё, Кимтек проваливался в беспробудное ничто, без сюжетов и смыслов. Утром его будили на завтрак. Голова с трудом соображала, хотелось спать. Мать пыталась выяснить, что происходит, всё ли в порядке. Кимтек давал односложные ответы, и от него быстро отставали. Дирк, старший брат, уже ходил под парусом, помогая отцу рыбачить. Парню было шестнадцать, он здорово раздался в плечах и обзавелся характерной походкой вразвалочку, присущей всем морякам Когтя. Изредка Кимтек ловил странные взгляды, которыми обменивались отец с братом. В этих взглядах сквозил целый набор чувств — грусть, недоступное Кимтеку понимание и… чувство вины. Особенно это проявлялось на лице брата. Причину Кимтек осознал значительно позже.

Всё утро он помогал маме убираться в доме. Разговаривали мало. Так было и в первый день лета, когда события начали ускоряться неожиданным для Кимтека образом. В полдень его отпустили заниматься своими делами, и Кимтек завалился спать. Он боялся черного здания, но в итоге сумел подремать и почувствовать некоторое облегчение. Чуть позже он предупредил маму, что отправляется к Лиенне, и покинул дом. Полуденная жара немного спала, в переулках дул легкий ветерок. Мальчик поднял голову и увидел, что на востоке громоздятся тучи. Значит, на Коготь обрушится шторм.

Очередной порыв ветра швырнул в лицо Кимтеку пригоршню пыли. Мальчик едва не поскользнулся на брусчатке. Остановился, чтобы протереть глаза. На зубах хрустел песок.

Лиенна жила двумя кварталами южнее, на внешней стороне полуострова. Коготь изгибался таким образом, что бухта Верна с заякоренными кораблями была надежно укрыта от волн. Стихия обрушивалась на южное побережье Когтя — туда, где местные жители возвели высокий каменный парапет. Легенды об этих местах ходили мрачные. Еще пару десятилетий назад к парапетам приплывал Кракен — хватал прохожих, утаскивал в глубину и там пожирал. Рыбаки не всегда возвращались домой — их утлые суденышки легко переворачивались и разбивались могучими щупальцами бога Срединного Моря. Южный берег сразу обрывался в бездну, так что Древний Создатель мог подобраться вплотную к скальным уступам. Так было раньше, но взрослые придумали Культ Кракена, договорились с божеством о мире, и с той поры Коготь стал безопасным.

Комната Лиенны располагалась на втором этаже старинного каменного дома, углы которого от постоянной сырости покрылись плесенью. Окна закрывались деревянными ставнями, а балясины на террасе были изъедены солью. Набережная извивалась сразу за домом, и, если свеситься за ограждение, можно было наблюдать за редкими прохожими, спешащими по своим делам. Еще дальше, до самого горизонта, простиралось море, а справа высился маяк. Дома соседей загораживали черное Святилище, но Кимтек знал, что оно на месте. Ждет своего часа…

— Быстрее заходи, — Лиенна втащила друга в дом и повела на второй этаж по узкой деревянной лестнице. — Меня чуть не заставили картопль чистить, не хочу попадаться на глаза.

Они прокрались в комнату девочки. Кимтек притворил дверь, стараясь не скрипеть.

Лиенна была младше его на год, но казалась более хитрой и рассудительной. Девочка выглядела типичной южанкой — смуглой, черноволосой и довольно симпатичной. Мать Лиенны хозяйничала в собственной пекарне на первом этаже, а отец, как поговаривали, был иерофантом. Доказать это наверняка не представлялось возможным — адепты Культа прятали свои лица под масками и не признавались никому в тайной связи с Создателем Всего Сущего. Но шила в мешке не утаишь. К дому иерофанта всегда пристроена крипта, а в неприметных нишах Кимтек находил фигурки спрутов и аквамариновые украшения.

— Плохо выглядишь, — Лиенна критически осмотрела друга. — Не спишь по ночам?

Кимтек вздохнул.

Он много раз обсуждал с подругой свои кошмары — это был единственный человек на полуострове, которому следовало доверять. Родители с недавних пор вызывали у Кимтека смутные опасения. Папа с мамой что-то скрывали.

Девочка внимательно посмотрела на друга. И сделала неожиданное заявление:

— Хочешь знать правду о Святилище Глубины?

Еще бы он не хотел.

Все старейшие семьи полуострова что-то скрывали от властей Верна и даже от собственных детей. Наемники не пускали чужаков на Коготь. А тринадцатилетние парни исчезали осенью…

Кимтеку исполнится тринадцать в конце лета.

И он боялся.

— Кракен, — пояснила девочка. — Всё дело в нем.

— Твой отец, — догадался Кимтек. — Он правда иерофант?

Лиенна посмотрела в глаза своему приятелю.

И нехотя кивнула.

— Продолжай.

Они вышли на террасу и уселись на теплых каменных плитах. С моря дул свежий бриз, но порывы становились всё более резкими. Часть неба заволокло тучами.

— Взрослые поклоняются Кракену, — Лиенна перешла на шепот. — Уже давно, лет восемьдесят. Говорят, что Кракен — бывший Демиург, но папа считает это утверждение ересью. Он думает, что Кракен сотворил всё сущее, включая Демиургов, если они вообще есть. Люди возвеличили ложных кумиров, построили храмы несуществующим богам и вызвали гнев Единого.

— Поэтому укрепили набережную? — догадался Кимтек.

— Да, — кивнула девочка. — Но от Создателя нельзя защититься. Это гигантский спрут, он обладает невероятной силой. И легко утащит на дно любого из нас. Если захочет.

— А он хочет?

— О да, — девочка плотоядно усмехнулась. — Тварь всегда хочет есть. К счастью, появились иерофанты, они построили Святилище Глубины. Так сказал отец. Люди смогли договориться с Кракеном, и тот перестал нападать. Взамен нужно приносить жертвы.

Кимтека передернуло.

— Осенью, — голос Лиенны стал совсем тихим, — иерофант выбирает одного из нас, поговорив с Единым. Мальчика тринадцати лет. Второго сына в семье.

Повисла тишина, прерываемая лишь воем поднявшегося ветра.

— А как он выбирает? — спросил Кимтек.

— Сны, — Лиенна пристально смотрела на друга. — Кракен снится своему избраннику почти каждую ночь. Зовет его в Глубину, манит к Святилищу.

— Но зачем? — удивился Кимтек.

— Хочет подавить твою волю, — пояснила девочка. — Жертва должна смириться со своей участью и воспринимать Глубину как высшее благо. Так объяснил папа.

Мальчик нервно фыркнул.

— Есть легенда, — продолжила свой рассказ Лиенна, — о том, как всё начиналось. Даже не легенда, а притча, записанная в Священной Книге Моря. Первый иерофант был капитаном торгового корабля. В те времена Верн считался приличным городом, а Ночные Картели еще не обрели нынешнее влияние. Община жила на Когте открыто, но страх уже поселился в сердцах людей. Кракен топил корабли, жрал моряков, утаскивал людей с набережной. Иерофанта звали Ноэлем. Возвращаясь из Равнинного Царства, капитан попал в шторм, его корабль отнесло к западу от Когтя и едва не разбило о скалы. Когда шторм утих, Ноэль понял, что вокруг — неизвестные острова, узкие и глубокие проливы, мрачные подводные пещеры.

— Скалистый Лабиринт, — прошептал Кимтек.

— Именно, — кивнула девочка. — Родина гигантских спрутов, если верить преданиям.

— Жуткое место, — предположил Кимтек.

— А то, — Лиенна понизила голос и сделала большие глаза. — И культовое. Мой отец верит, что после смерти попадет в Скалистый Лабиринт и переродится в спрута.

— А ты что думаешь?

Девочка пожала плечами.

— Чушь собачья. Вот что я думаю.

Помолчали.

— В общем, — голос Лиенны вновь стал будничным, — Ноэль встретился с Создателем. Тот пощадил корабль, а Ноэля сделал первым иерофантом Когтя. И молвил, что впредь перестанет нападать на рыбаков и пожирать случайных прохожих, но люди должны чтить Творца и приносить ему в жертву вторых сыновей каждого из старейших семейств полуострова. Делать это надлежит осенью.

Кимтек подумал о том, что обойти повеление Кракена несложно. Если в семье один ребенок, то никого не надо скармливать чудовищу. Так почему же люди не догадались поступить подобным образом?

— Ноэль вернулся и построил Святилище Глубины, — подвела итог Лиенна. — То черное здание, которое снится тебе по ночам. Именно там и собираются взрослые, когда иерофант созывает их на тайные службы.

— Ты была внутри? — с дрожью в голосе поинтересовался Кимтек.

— Нет. Но папа рассказывал, как там всё устроено. Длинный спуск по спирали и огромная пещера с колодцем в центре. Этот колодец ведет в самое сердце моря — туда, где живет Кракен. Папа стучит в специальный гонг и призывает Создателя. Жертву подводят к колодцу. Чудовище хватает мальчишек своими громадными щупальцами и утаскивает вниз.

— А там пожирает, — догадался Кимтек.

— Верно.

Следующая мысль была неприятной. И даже отвратительной. Кимтек сначала отогнал ее, но потом решил озвучить:

— Папа знает. И мой старший брат — тоже.

— И мама, — безжалостно добавила Лиенна. — Все они знают, как же иначе. Ты — второй сын. И тебе скоро тринадцать.

— Но они же меня любят! — выкрикнул Кимтек. Лиенна отшатнулась от резкого звука. — Как же так? Ведь это мой брат, мои родители, понимаешь, Лиенна?

Девочка кивнула.

И успокаивающе тронула друга за плечо.

— Не ори. Моя мать внизу… услышит еще. Я не должна тебе всё это рассказывать. Помнишь Нараэля?

Кимтек помнил.

Нараэль был старшим братом Лиенны. И вторым в семье. Два года назад Нараэль пропал. Осенью, когда ему исполнилось тринадцать.

— Твой отец… — начал Кимтек.

Девочка приложила палец к его губам.

— Тсс. Да, мой отец. Принес в жертву собственного ребенка. И я не могу это ему простить до сих пор. Я любила Нараэля, мне его не хватает. И я не хочу жить, как все они. Мне это всё не нравится. А знаешь что?

Кимтек внимательно посмотрел на подругу.

— Что?

— За Когтем и Верном простирается огромный мир. Твердь и Облака. И люди там живут нормально. Никого не скармливают чудовищам, представляешь? Воюют, торгуют, работают. Но не занимаются этими мерзостями.

Девочка говорила быстро, взахлеб. Глаза Лиенны горели, она делилась с другом самым сокровенным. Своими мечтами.

— И что ты предлагаешь? — Кимтек подозревал, что уже знает ответ.

— Сбежим, — решительно заявила девочка. — Будем скитаться по Тверди. Найдем место, которое нам понравится. И будем там жить. Устроимся к кому-нибудь в ученики. Вот ты, Кимтек, чем любишь заниматься? Кем ты хочешь стать?

— Уж точно не кормом, — хмыкнул паренек.

— Я серьезно.

— Ну… — он задумался. А потом выдал: — Мне нравится мастерить всякие штуки из ракушек и янтаря. А еще — из камней. Я хочу стать ювелиром, но отец смеется надо мной.

Девочка кивнула.

— Вот и стань ювелиром. Устройся подмастерьем к кому-нибудь в Винхуне или Улкундаре.

— Ну ты загнула, — не выдержал Кимтек. — Улкундар…

— Почему нет? Если есть мечта — за нее надо бороться. Я хочу владеть мечом и защищать слабых. А лучшие мечники проходят обучение в Винхуне. Вот туда мы с тобой и отправимся.

Кимтек обдумал предложение.

И понял, что с вариантами у него негусто. Или сбежать с подругой, спасая свою жизнь, или сгинуть нынешней осенью в бездонном колодце. Он представил, как его тело разрывает на части клюв гигантского спрута. По телу пробежал холодок.

— Я согласен.

Лиенна радостно рассмеялась и обняла друга за плечи.

— Когда? — Кимтек смутился и перевел разговор в практичное русло. — И как пройти заставу наемников?

— У меня есть план, — заверила девочка. — Но обсуждать его здесь не стоит.

План они обсудили утром следующего дня, сидя на сваях заброшенной пристани. С этого места открывался вид на материковую часть Верна, бухту со стоящими на приколе кораблями и причальную вышку с парящим в вышине браннером. Всю ночь бушевал шторм, дождь заливал улицы потоками воды. За несколько часов лужи просохли, тучи разошлись, и солнце вновь воцарилось над миром.

— Нам потребуются деньги, — сказала Лиенна, — и еда на первое время.

— Ты забыла про оружие.

Девочка покачала головой:

— Никто из нас не умеет обращаться с оружием. Так что оно нам вряд ли пригодится. А тащить это железо на своем горбу я не собираюсь.

Пришлось согласиться с этим доводом.

— А как пройти через заставу? — задал сакраментальный вопрос Кимтек.

— Нам не нужна застава, — хитро улыбнулась Лиенна. — В город можно попасть по воде. Украдем лодку.

— Здорово, — восхитился Кимтек.

Действовать решили быстро. Несколько дней — на сборы и поиск подходящей лодки. Затем — ночной побег через залив, покупка билета на браннер до Атолла Миядзаки, одного из Небесных Скитов. Пересадка и путешествие к Винхуну.

— Может, останемся на Миядзаки? — предложил Кимтек.

Лиенна покачала головой.

— Там нет мастеров меча. И комнаты дорогие.

Никому о своем плане дети не сообщили. Почти все старые кланы поклонялись Кракену, взрослым доверять нельзя. Тяжелее всего было с деньгами — Кимтек не привык воровать у своих. Мальчик понимал, что семья у него живет скромно, каждая монета на счету. Но ведь его собирались скормить чудовищу, разве нет? Получается, мама и папа с самого начала не любили Кимтека. Растили жертву, чтобы умилостивить своего подводного бога. Собравшись с духом, Кимтек стащил горсть серебряных талеров, предназначенных для ремонта рыбацкой шхуны отца. Руки у мальчика тряслись, сердце бешено колотилось в груди. Но выбора не оставалось.

Накануне ему привиделся сон.

Черное здание отчетливо проступило в лучах заходящего солнца. Куполообразная конструкция с четырьмя башнями, формирующими условный квадрат. Гигантская арка у входа и высеченное в камне изображение спрута. Шпиль, устремившийся к лунам.

Рядом высился маяк — его контуры четко прорисовывались на фоне звездного неба. Кимтек почувствовал, что его неодолимо влечет внутрь здания — туда, где узкий коридор заворачивается вправо и вниз. Хотелось вырваться из цепких объятий ночи, прогнать из головы странный шепот на неведомом языке и покинуть Верн навсегда. Но Кимтек шел по коридору, направляясь в самое сердце Святилища. В держателях были закреплены факелы, освещавшие путь. Спуск казался бесконечным. Кимтек успел подумать, что под Когтем, наверное, есть заполненные водой пещеры, охваченные тьмой и безмолвным ужасом. Пещеры столь гигантские, что владыка спрутов может свободно перемещаться по ним, внимая зову ритуального гонга.

И вот он внизу.

Амфитеатр, рельефные колонны, неровный свет факелов. И колодец в центре подземного зала. Кольцевой парапет и черное озеро идеальной формы. Око, заглядывающее в самую душу.

Туда…

Кимтек проснулся и понял, что кричит. Его лоб был покрыт холодной испариной.

Мальчик уснул помимо своей воли — сморила усталость. За окном царила глубокая ночь. А ведь они собирались бежать из города именно сегодня!

Пробили третью стражу.

Кимтек подхватил заплечную сумку, набитую вещами и монетами, на цыпочках приблизился к двери своей комнаты и вслушался в спящий дом. Похоже, никто не собирался на тайную службу в черное здание, не обсуждал подробности грядущего жертвоприношения, не молился и не разговаривал. Половицы не скрипели от тихих шагов матери или бабушки. Брат с отцом ушли в море на несколько дней и вернутся нескоро.

Распахнув ставни, Кимтек выбрался на широкий карниз, прокрался к водостоку и, хватаясь за ржавые скобы, слез на мостовую. В дальнем конце переулка светил тусклый фонарь.

Изломанная тень мальчика легла на брусчатку и стену скобяной лавки. Воздух был теплым и свежим.

Кимтек двинулся вперед, словно во сне. Его ботинки не издавали шума, а лямки мешка не давили на плечи. Мальчик свернул на ближайшем перекрестке в сторону бухты. Зловещий фонарный глаз был окружен полчищами насекомых.

Мысленно Кимтек уже был далеко от Когтя — переплывал бухту, шел по безлюдным теснинам вернских улочек, пересекал каналы по арочным мостам. Поднимался вместе с Лиенной по винтовой лестнице, ведущей к вершине причальной мачты — туда, где над черепичными крышами старого города разворачивался ромб посадочной площадки. Перед взором Кимтека распахивался вид на исполинскую живую тушу браннера, рожденного где-то за облаками… Кимтек поднимался в гондолу вместе с другими пассажирами, показывал купленный на земле билет и…

Внезапно он понял, что спускается вниз по спиральному коридору. Проделывает весь этот бесконечный спуск, а время просачивается сквозь пальцы. Кимтеку тринадцать, на полуостров пришла непрошеная осень. Лиенна, план побега, история про первого иерофанта — всё это оказалось сном, частью вымышленной реальности, грезами Кракена. Создатель показал своей жертве иной путь, подарил кусочек надежды на прощание. А затем подчинил разум мальчика своей воле. Лабиринт реальностей и вымыслов неизбежно вел Кимтека к черному зданию.

Он смирился.

Быть может, кто-то способен противостоять демону Моря. И кому-то однажды повезет, этот мальчишка выберется с Когтя, увидит мир, переделает свою судьбу.

Что ж, это случится однажды.

Но сейчас Кимтек входил под своды подземного зала и неумолимо приближался к Колодцу. Вокруг люди, много людей. Все в темных одеяниях, лица скрыты капюшонами. Среди верующих наверняка есть и его родители.

Круг черной воды шевельнулся.

И нечто устремилось наружу.

май, 2020