Пути и Двери

Время топора, время меча

— Давай, — сказал воин. — Сделай это.

Волшебник насмешливо посмотрел на унгура. И провел рукой над крохотным камушком, который лежал на дорожном плаще. Воин расстелил плащ прямо на траве и теперь стоял, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу.

Представители расы унгуров чем-то были похожи на людей. Двуногие существа — низкорослые, мускулистые и чрезвычайно выносливые. Серая кожа, отсутствие растительности, странные наросты на лопатках. Коленные чашечки с ороговевшими шипами — естественное оружие, подаренное унгурам природой. Узкие глазные щели, вертикальные кошачьи зрачки. Странные обрубки вместо ушей. И гортанные голоса, напоминающие звериное рычание. К счастью, большинство выходцев с Унгана сносно говорило на тер, хотя их акцент и казался волшебнику убийственным.

Камушек превратился в боевой топор.

Остро отточенное полотно, клевец на обухе, металлическая рукоять с кожаными накладками. Вдоль рукояти вились узоры, напомнившие магу птичье письмо детей ветра.

Воин взревел.

Ткнул жилистым кулаком волшебника в плечо, подхватил топор и с победным кличем вознес над головой. Несколько унгуров высунулись из своих землянок и поддержали собрата нестройным улюлюканьем. Маг с большим трудом заставил себя не поморщиться.

И в этот момент рядом появился вождь.

Унгур почтительно склонил голову и припал на одно колено. Топор улегся на примятую траву.

— Мой повелитель.

Волшебник ограничился вежливым полупоклоном.

— Встань, друг, — молвил вождь. — Тебе покажут твою землянку. Скоро мы двинемся в путь — и ты будешь вознагражден за доблесть.

— Не сейчас? — опешил унгур.

Вождь покачал головой.

— Надо подготовиться.

Воин удалился.

Это был последний путешественник, явившийся из Преддверья. А еще точнее — с Унгана. Три тысячи отборных головорезов, странствующих по Дверной Сети в поисках наживы, явились на Нирвану. В мир беспечных философов, отстраненно наблюдавших за течением событий.

— Я исполнил обещанное, — заявил волшебник. — Пора платить по счетам.

— Да будет так, — согласился унгур.

И, выхватив меч, снес человеку голову.

Табарг — именно так звали вождя, отважившегося вторгнуться в мир ниров. Запретный мир, на который никого не пускали с оружием. Ключ к этому благословенному краю лежал в Преддверье. Никаких крупных отрядов, ни малейшего подозрения на агрессию. Задача казалась невыполнимой, но Табарг разработал план. Суть заключалась в том, чтобы протащить три тысячи отборных воинов через Облачные Двери поодиночке и вооружить их на месте. Вождь намеревался построить кузницу на Нирване и выковать всё, что ему нужно, но впоследствии отверг эту идею. Слишком сложно. И никаких гарантий, что он сможет найти железо на планете философов. Поэтому оружие следовало заколдовать.

Вождь прибыл в Трордор, нашел странствующего мага и убедил его за хорошее вознаграждение уменьшить унгурские клинки. Точнее — превратить их в крохотные камушки, не вызывавшие подозрений у стражей Кормчих. Платить Табарг не собирался, поэтому смело разбрасывался обещаниями. Колдун прошел в Дверь вместе с Табаргом и прожил четыре года на Нирване, встречая прибывавших бродяг и расколдовывая их мечи, топоры, копья, щиты и доспехи. Пришлось отойти на сорок стадиев от Двери, чтобы не попадаться на глаза случайным путникам. В лесной глуши вождь основал унгурское поселение и терпеливо дожидался своего часа.

Унгуры проникали в Преддверье через Скит Пяти Ветров, брали билеты на браннеры и переправлялись к Радужному Мосту — именно там располагалась Дверь, ведущая в царство ниров. Четыре тысячи стадиев по воздуху в тесных комнатушках гондол — это было тяжелым испытанием для кочевников, привыкших к просторам степей. Унган — равнинный мир с мягким климатом. Никто не летает по воздуху, а главным средством передвижения всегда были и остаются транки — четвероногие существа, прирученные несколько тысячелетий назад. Протащить на Нирвану транков было нереально, так что пришлось отказаться от конницы, что сильно опечалило вождя.

Около четырех лет потребовалось, чтобы собрать войско и не привлечь к себе внимание местных жителей. Табарг знал, что ниры придерживаются странных воззрений непротивления злу, ни с кем не воюют и полностью игнорируют торговлю. Разумеется, хозяева планеты были людьми, потомками легендарных Демиургов. И вытворяли разные фокусы — читали мысли, летали без помощи специальных устройств или браннеров, мгновенно перемещались между своими деревушками. Но это — непроверенные слухи. А факты — вещь неумолимая. Ниры отказались от кровопролития и поэтому не могли дать отпор.

Табарг шел не за добычей.

Вождь собирался завоевать этот мир, стать первым императором Нирваны.

Гармония нарушена.

Сатх испытал легкое беспокойство, ощущение дискомфорта. Появились разумные существа с оружием. Много существ, именующих себя унгурами. Мировые меридианы сместились, затрепетали. Жители окрестных деревушек наполнили пространство ментальным шумом. Многие отвлеклись от медитаций и самопознания.

У них оружие.

Мысль транслировал Ум Лун, староста поселка, расположенного неподалеку от стоянки унгуров.

Давно они здесь?

Уже несколько лет, насколько я понимаю.

И как же мы их пропустили?

Магия Преддверья. Оружие кто-то заколдовал, так что мы не придали значения случившемуся. Теперь мы имеем дело с большим отрядом, который готовится к маршу.

Забытые понятия.

Марш, отряд…

Всё это не имело практического смысла. Термины, используемые жителями Дверной Сети, не сумевшими постичь глубинный смысл всего сущего. Ниры запретили чужакам проникать в свой мир с агрессивными намерениями и инструментами для убийства, но любые запреты иногда нарушаются.

Я займусь этим.

Сатх прервал мысленную беседу и открыл глаза. Вокруг простиралась озерная гладь. Обитель отшельника была выстроена на деревянном плоту, который Сатх заякорил подальше от лесистых берегов. Южная оконечность озера была заболочена — там роились полчища мошкары.

Всплеск.

Рыба играет.

Круги на воде напомнили Сатху о том, что гармония нарушена. Волна деструкции распространялась по миру, а ведь кровопролитие даже не успело начаться. Дурные помыслы пришельцев отравляли всё, к чему ниры бережно относились на протяжении веков.

Сатх взял на себя ответственность за решение проблемы, хотя не был правителем своего народа. Ниры не имели центральной власти, у них отсутствовали духовные лидеры, вожди и короли. В каждой деревне избирался староста, решавший насущные задачи, но эта должность была номинальной. Города не строились, поскольку население планеты не нуждалось в крепостных стенах, развитой торговле и удержании контроля над определенными территориями. К Сатху обратились исключительно по одной причине — полтора столетия назад он уже восстанавливал гармонию, вступив в контакт с группой темных магов из Стимбурга. А еще за сорок лет до того отшельник, будучи старостой крохотной деревеньки на западе от Туманного Хребта, разобрался со жнецом, выломавшимся из многомерности, чтобы разведать обстановку.

В общем, отшельник обладал некоторым опытом.

И теперь ему предстояла нелегкая задача — урегулирование намечающегося конфликта.

Для начала следовало понять, с кем он имеет дело.

Усилием воли Сатх перенес сознание в точку пространства, указанную Ум Луном.

Осмотрелся.

Хвойный лес, тихая речушка, овраги. И нездоровая активность пришельцев. Землянки, замаскированные под обычные холмы. Костровые ямы. Тысячи унгуров, затачивающих свои мечи и топоры. Кто-то мастерил стрелы, снабжая их стальными наконечниками. Кто-то упражнялся с копьем или отрабатывал элементы строевой подготовки. Чаща перестала быть тихим и спокойным местом. Часть зверей покинула эти места, другие были истреблены охотниками. Рыбу ловили сетями. Грибы и ягоды чужаки выбрали на десятки стадиев окрест.

А потом Сатх увидел нечто, поразившее его до глубины души.

Расправу над волшебником.

В ужасе отшатнувшись от пришельцев, Сатх вернулся в собственное тело.

Табарг хорошо подготовился.

И теперь настало время завоевательного похода. Время топора, время меча. Слабаки умрут или будут платить дань. Унгурам потребуется много рабов для возведения крепости. Без этого никак, ведь остальные философы объединятся и попробуют дать отпор завоевателям. А у противника численное превосходство — нирами населена вся планета. Так что у крепости должны быть высокие стены, а возводить ее придется по всем правилам современной фортификации.

Вождь успел разведать окрестности и теперь хорошо представлял себе расклад сил. Местные племена не возводили укреплений, не ковали оружие, не упражнялись с мечами, топорами и копьями, не ездили верхом, не стреляли из лука. Ниры предпочитали жить небольшими общинами и разглагольствовать об отвлеченных понятиях. Хватало и отшельников, которые селились в ветвях деревьев, на островках посреди рек и озер, просто в лесу. Многие уходили в горы, но слишком высоко не забирались. При такой рассеянности сил ниры не смогут в сжатые сроки собрать ополчение. Отсутствие централизованной власти и регулярной армии — еще одно слабое место у этих ребят. На Нирвану сложно попасть, но дальше всё пойдет по накатанной…

Утром, накануне всеобщего сбора, вождя преследовало странное ощущение.

Присутствие.

Кто-то наблюдал за военным лагерем, оценивал мощь Табарга, прикидывал шансы. Табарг отправил два десятка воинов прочесать лес, но те ничего не обнаружили.

А потом у Табарга в голове зазвучал голос.

Странники, явившиеся к нам с оружием, вы нарушаете древние установления. Ваши помыслы темны, гармония нарушена. Покиньте Нирвану, здесь вам не рады.

Табарг слышал об этих фокусах.

Ниры умели общаться силой мысли, им не требовалось открывать рта, чтобы поговорить с другим разумным существом. Похоже, противник выслал парламентера и пытается решить дело миром.

Вождь хмыкнул.

Кто ты? Представься.

Унгур не был уверен, что его вопрос достигнет цели. Разговаривать внутри себя с кем-то посторонним — разве можно себе представить более идиотское занятие? Но ответ от незримого собеседника не заставил себя долго ждать.

Меня зовут Сатх. Я отшельник.

Табарг некоторое время пребывал в недоумении.

Ты местный правитель, Сатх? Или тебя уполномочили вести со мной переговоры? Почему ты говоришь от имени всех жителей своего мира?

Сатх сориентировался быстро.

Думаю, меня можно назвать Встречающим. Я тот, кто общается с гостями, создающими проблемы. Я восстанавливаю гармонию, если возникает необходимость вмешательства.

Ты — страж.

Не совсем точное определение. Но, если тебе так понятнее, то… да. Я страж Нирваны.

Унгур обдумал полученные сведения. И продолжил странный диалог, постепенно входя во вкус.

Я — вождь унгуров по имени Табарг. У меня несколько тысяч отборных воинов, способных сравнять с землей любую из окрестных деревушек. Я собираюсь построить в этих краях город, подчинить ниров своей воле и стать их повелителем. Хочешь избежать кровопролития, Сатх? Признай меня королем Нирваны. После этого мы обсудим контрибуцию и количество рабов, необходимых мне для постройки города.

Длительное молчание.

И — уточняющий вопрос.

Ты твердо намерен продолжать свой путь, Табарг? Я могу предложить тебе наши знания, помочь в обретении мудрости и предоставить твоим людям места для проживания. Сложите оружие и следуйте нашему учению.

Нет.

Табаргу почудился вздох.

Что ж, мне надо решить, как поступить с вами в ближайшее время.

Беседа закончилась.

Унгур сидел неподвижно, пытаясь осмыслить поведение парламентера. Страж должен владеть боевыми навыками, опираться на силу и многочисленное войско. А тут — отшельник. При этом Сатх уверен, что сможет изменить ситуацию. Этот жалкий человек думает, что способен что-то решать.

Отбросив сомнения, вождь встал с деревянной скамьи, на которой сидел всё это время.

Завтра — поход.

Надо проверить готовность бойцов.

— Они выступают, — сообщил Сатх. — Мы не можем ничего изменить.

Представители поселений, проявивших интерес к ситуации, собрались на берегу реки в трехстах стадиях от лагеря пришельцев. Новость об унгурах волнами распространилась по планете, но далеко не все ниры среагировали на угрозу. Некоторые отшельники странствовали по вселенной либо размышляли над категориями высших порядков, в сравнении с которыми рядовая агрессия не играла определяющей роли.

На зов Сатха откликнулись тридцать старейшин. Все они явились на встречу лично, телепортировавшись из отдаленных деревень в разных точках планеты.

Редкий момент.

Голосовое общение.

— Что ж, — вздохнул Тивэй, — этого стоило ожидать. Мы знаем, что за пределами Нирваны царит жестокость.

— Я слышала об этой расе, — вклинилась в разговор Сюин. — Они с Унгана.

— Это не Преддверье? — удивился Убон.

Сюин покачала головой.

— Между нами нет прямой Двери. А кормчие Облачных Скитов не пропустили бы сюда целую армию.

— Они просачивались поодиночке, — объяснил Сатх. — Заколдовали свое оружие. Превратили в камни, уменьшили в размерах.

— Тонко, — похвалил Сэнман. — А вы говорите — варвары…

— Это сделал странствующий маг, — отмахнулся Ум Лун. — Сами они не додумались бы.

— Маг? — заинтересовался Сэнман.

— Ему отрубили голову, — сообщил Сатх, внимательно наблюдая за реакцией собеседников. — В благодарность за оказанную услугу.

Повисло тягостное молчание.

— Очевидно, — выдала свой вердикт Мэйли, — что нам пытаются навязать конфликт. Чего следует избегать всеми силами.

Большинство голов повернулось в сторону Сатха.

— Ждете моих рекомендаций? — не выдержал страж.

— У тебя наверняка есть план, — резонно заметил Тивэй.

Сатх пожал плечами.

— Надо избавиться от них.

— В смысле? — не поняла Мэйли.

Сатх объяснил:

— Переместим войско на отдаленную планету, пригодную для обитания разумных существ. Подальше от нас. За пределы Дверной Сети.

— Они не смогут вернуться, — заметил Сэнман.

— Верно, — Сатх и глазом не моргнул. — Поэтому не будут мстить.

— Но ведь их — три тысячи! — воскликнула Мэйли.

Страж обвел взглядом собравшихся.

— Объединим разумы.

Табарг выступил вперед.

Вождь стоял на вершине пологого холма, а внизу, на обширном степном пространстве, выстроилось его войско. Три тысячи отборных воинов, облачившихся в доспехи и сжимавших в руках оружие. Копейщики, лучники и основное ударное ядро — с мечами, секирами, палицами и моргенштернами. Армия за полдня преодолела лесную чащу, форсировала реку и выбралась на равнину. Отсюда — прямой путь на ближайший город, который унгуры собирались разграбить и сжечь дотла. Конечно, городом это поселение назвать язык не поворачивался, но Табарг предпочитал ставить перед своими воинами великие цели.

И вот они здесь.

Солдаты, преодолевшие звездную пропасть ради воинской славы и трофеев.

При виде вождя армия вытянулась в струнку.

Многоголосый ропот утих.

— Воины! — Гаркнул Табарг, и его голос прокатился над травяным морем. — Четыре года ушло, чтобы собраться вместе, наточить клинки и встать в строй! Мы обманули кормчих, мы нарушили не нами установленные правила. И что же я вижу?

Вождь сделал театральную паузу.

— Безграничные возможности! — закончил свою мысль Табарг. Поддержкой ему послужил оглушительный рев и бряцанье мечей о щиты. — Бескрайние земли, населенные слабаками, не умеющими сражаться! Ниры рождены для рабства, они не способны защитить себя! Так что мы берем силой то, что принадлежит нам по праву. Наступает время топора, время меча! Вы готовы?

В ответ — новая волна рева.

Три тысячи глоток скандировали:

— Время меча!

— Время топора!

Табарг поднял руку.

Воинство успокоилось.

— Идите и крушите, — сказал вождь.

И моментально исчез.

А вслед за Табаргом исчезли все остальные.

Круг разомкнулся.

Ниры открыли глаза и несколько мгновений сидели неподвижно. Прежде им не доводилось перебрасывать крупные армии в иные миры. Лишь объединив разумы, старейшины сумели решить задачу. Сражение было выиграно без единой капли крови. Никто не пострадал. Чужаки сумеют выжить и основать колонию на новом месте, ведь планета не заселена высшими существами.

— Мы справились, — тихо произнесла Сюин.

— Еще как, — подтвердил Тивэй.

Сатх улыбнулся.

Он знал, что прямо сейчас родилась легенда.

Время меча.

Время топора.

Если ты привел свой народ туда, где много добычи, рабов и великих свершений, то должен закончить начатое. Если не можешь — готовься к расплате.

Табарг прижался спиной к шершавому древесному стволу, тяжело вздохнул и выставил перед собой меч.

Первые смельчаки, сунувшиеся к нему с топорами, уже обагрили сиреневый мох своей кровью.

Вождь собирался дорого продать свою жизнь.

И тогда в небо взвились стрелы.

май, 2020