Путь сквозь лес

Глава четвертая

На следующее утро Морс встал в 6.45, включил чайник, имевшийся в номере, и приготовил себе чашку кофе из маленького пакетика с молоком из не менее крошечного тюбика. Он раздернул шторы и постоял у окна, наблюдая за спокойным морем и рыбацкой лодкой, покидавшей в этот момент бухту Кобб. Проклятье! Ведь хотел же прихватить с собой бинокль.

Чайки планировали над эспланадой, временами останавливаясь в воздухе, словно подвешенные к небу, иногда пикировали с разворотом, подобно истребителю-бомбардировщику, отделяющемуся от эскадрильи, и пропадали из поля зрения Морса.

Уже встало солнце – громадный оранжевый шар, зависший над скалами на востоке, над Чармутом, где, говорят, кто-то нашел кости динозавра, или птеродактиля, или еще какого-то существа, жившего в доисторические времена, черт знает сколько лет назад – цифра с двенадцатью нолями. Или с двадцатью?

Размышляя над тем, не следует ли ему вплотную заняться изучением естественной истории, Морс выпил кофе, после чего, не побрившись, спустился в пустынный холл отеля, вышел на набережную и приступил к поискам.

Продавец в киоске на углу был абсолютно уверен, что вчерашней "Таймс" у него нет: «Сан» – пожалуйста, «Миррор» – пожалуйста, «Экспресс» – пожалуйста, а... «Таймс» – нет. Извини, приятель. Повернув налево. Морс вскарабкался по крутому подъему Брод-стрит. Все еще не отдышавшись, он заглянул в киоск, стоявший слева. «Телеграф», «Гардиан», «Индепендент» – чего изволите? Нет? Извините, сэр. «Сэр» сказал и киоскер на противоположной стороне улицы, – но «Таймс» не было. Морс продолжил путь наверх до вершины холма, затем у довольно ветхого кинотеатра повернул налево, прошел по Кобб-роуд и спустился до западного конца набережной, где уже четвертый киоскер, к его сожалению, ничем не мог помочь, да еще попутно понизил социальный статус Морса опять до «приятеля».

Не беда! В библиотеке всегда найдутся номера всех основных ежедневных газет, а если он совсем уж потеряет надежду – сейчас со всей определенностью можно сказать, что он еще не отчаялся, – то всегда можно приползти на коленях и попросить миссис "Заплаканные глаза" позволить заглянуть в ее газету. Если она еще у нее сохранилась... Забудь об этом, Морс! Да и вообще, к чему все это?

Может быть, все дело в ней?

Быстро шагая вдоль берега, Морс глубоко вдыхал свежий утренний воздух – сегодня сигарет не будет. Совсем не будет. Он только что прошел, судя по всему, путь в виде прямоугольника; нет, на самом деле в виде трапеции: именно так называется эта фигура – неправильный четырехугольник с двумя параллельными сторонами. И он несомненно сказал бы себе, что неплохо бы слегка освежить свои знания по геометрии, если бы его взгляд не натолкнулся в этот момент на фигуру, находившуюся приблизительно в двух сотнях ярдов перед ним. Там, под белым тентом у входа в темно-желтое здание отеля «Залив» с его желтым двухзвездочным знаком, стояла миссис Хардиндж, сама миссис «Зловрединдж», в длиннополом кожаном пальто, и что-то искала в большой белой сумке. Кошелек, наверно? Но, так и не отыскав его, она подняла правую руку в приветствии, в результате чего такси, проезжающее внизу, развернулось на сто восемьдесят градусов. Водитель выскочил и открыл дверцу элегантной, не имеющей багажа женщине, которая спустилась к машине по пологому пандусу. Морс, демонстративно обозревавший шеренгу соковыжималок в витрине «Новелти Эмпориума», взглянул на часы: 7.50.

Первый этаж оставался по-прежнему пустынным, поскольку восхитительный аромат поджаренного бекона еще не разнес весть о начале очередного дня. Морс миновал громадную пальму в глиняной кадке, миновал статую девушки, все время выливающую тонкой струйкой воду из кувшина в бассейн у своих ног, и уже начал подниматься по лестнице, когда его взгляд упал на регистрационную стойку: ваза с искусственными цветами; поднос с минеральной водой; желтая кружка для пожертвований Армии Спасения; и под грудой брошюр и листовок – регистрационная книга отеля. Он оглянулся. Никого.

Он быстро еще раз пробежал глазами по строчке: "3.7.92 – м-р и м-с К. (перечеркнуто) А. Хардиндж – 16 Кафедрал-Мьюс, Солсбери – Н35 LWL – англ. – ком. 14". "LWL" – регистрационный знак Оксфордшира, который привлек его внимание в гараже вчера вечером. Теперь же его внимание привлекло совсем другое – перечеркнутое К. Это была, конечно, она, поскольку Морс видел номер комнаты на ключах за ужином. Слегка нахмурясь, Морс поднимался по лестнице, пытаясь отгадать: много ли замужних женщин не в состоянии записать признанную официальную форму их нового имени и делают при этом ошибки в инициалах? Может быть, она новобрачная? Или одна из эмансипированных леди и внезапно решила – раз требуется записать только одно имя, то пусть это будет ее имя? Может быть... может быть, они вовсе и не были м-р и м-с, и она не сразу вспомнила, под какими именами они собирались зарегистрироваться на этот раз? "Последнее, – подумал он, – весьма прискорбно".

Завтрак (8.45 – 9.30) Морс провел в одиночестве, но этот завтрак был, как всегда, моментом наибольшего удовольствия любого отпуска. После кукурузных хлопьев и нескольких сортов поджаренного на гриле мяса он еще раз прошелся вдоль берега, чувствуя себя приятно сытым и (он так полагал) удовлетворенным, насколько это возможно. Погоду обещали хорошую, и он решил, что прокатится на запад в Оттери-Сент-Мэри, а затем, если появится настроение, то и на север до Хезер-Стоуи и Квантокса.

Вернувшись в отель и поднявшись на второй этаж, он оказался прямо перед номером 14. Дверь была приоткрыта, и из нее вышла одетая в голубую форму горничная. Было видно, что другая горничная прибирается в комнате. Морс не упустил появившегося шанса. Постучав (не слишком робко), он просунул голову в проем:

– Миссис Хардиндж, можно?

– Нет, сэр. – Горничной было не больше восемнадцати, и Морс осмелел.

– Я потому заглянул, что она обещала сохранить для меня вчерашнюю газету, – мы ужинали вместе. "Таймс".

Горничная с подозрением уставилась на Морса, пока он быстро оглядывал комнату. В кровати, стоявшей у окна, спали – подушка еще хранила отпечаток головы, на спинку была небрежно брошена полупрозрачная черная ночная рубашка. Но спал ли в другой кровати м-р Хардиндж? Конечно, кровать уже могла быть застелена... но где его чемодан, одежда и прочая, и прочая?

– Боюсь, здесь не было газеты, хотя я везде смотрела, сэр. Во всяком случае, я не...

– Пожалуйста, пожалуйста! Я понимаю. Я хочу сказать, если ее нет в корзине для мусора...

– Нет, ее там нет.

– Но есть еще одна корзина? В ванной? Просто уж если она сказала...

Девушка опасливо заглянула в ванную и отрицательно покачала головой.

Морс вежливо улыбнулся.

– Ну, ничего, ничего. Она, должно быть, оставила ее для меня где-нибудь еще. Возможно, в моей комнате. Ух! Извините за беспокойство.

В номере 27 он обнаружил, что кровать застелена, полы натерты, кофейная чашка вымыта и донышком вверх стоит на своем блюдце. Он постоял несколько минут, глядя на море, понял, что он должен перечитать "Одиссею", и вскоре обнаружил, что совершенно бессознательно курит одну из запрещенных сигарет и думает о том, почему на коричневом кожаном саквояже, который он только что видел лежащим на тумбочке в номере 14, были позолоченные, выполненные в изящном готическом стиле буквы "КСО". Конечно, такое сокращение ему известно – Клуб собаководов Оксфорда, – но подобная расшифровка маловероятна. Должно быть, это ее инициалы, сомнений нет. Но что же означает это латинское С – Кэрол? Кэтрин? Клэр? Селия? Констанция? Неоспоримо одно: даже дебил, не справившийся с испытанием на чтение для семилеток, не будет утверждать, что О соответствует фамилии Хардиндж. Можно предположить, что это ее девичья фамилия. Но саквояж-то новый – совсем новенький...

Ну и что, Морс! Черт возьми, что!

Он сел и написал записку:

Номер 27.

Оставив это невинное, хотя и несколько помпезное, послание у администратора, Морс направился в гараж, размышляя о причинах, заставивших женскую половину номера 14 воспользоваться такси, а не автомобилем Н35 LWL. Размышления эти не были продолжительны, поскольку ему показалось, что он понял, почему миссис К. какая-то (Хардиндж?) вела себя столь странно. Нет, не странно, совсем не странно, если посмотреть на это с ее точки зрения. Забудь об этом, Морс! Достань атлас автомобильных дорог и выбери кратчайший маршрут к Оттери-Сент-Мэри.

Вскоре "ягуар" уже катился по дороге, солнце грело с каждой минутой все сильнее, и на чистейшем голубом небе не было ни облачка. К тому времени, когда Морс добрался до Хонитона, он почти уже забыл довольно странный факт – при произведенном перед отправлением осмотре гаража отеля он не обнаружил там экипажа с регистрационным знаком Н35 LWL.