Путь Трибунала

18. Битва накхов

Взмах ножа, и очередное воспоминание исчезло.

— Боже, как вкусно! В твоей жизни могло быть столько счастья, и теперь оно всё моё!

Безумное божество в теле Ласки сейчас походило на наркоманку.

— Ты такой счастливый! Знал бы ты, насколько мала была вероятность такого исхода! Сделай ты иной выбор… даже если бы ты выбрал сонную некромантку, одну из двух влюблённых в тебя учениц книгоедки или друидку! Хочу больше землян! Душа каждого из вас имеет столько вероятностных линий судьбы, что я буду пировать вечно!

Уклоняться было бесполезно. Сейчас, когда она перестала провоцировать меня магией пустоты и перестала играть, она стала на голову лучше во всём. Быстрее, сильнее, могущественнее. Её способности, половина из которых всё ещё была до боли знакомыми навыками Ласки, позволяли ей оказываться рядом со мной, мгновенно телепортируясь несколькими видами порталов.

На это я мог ответить только стихийной формой — облако пара нельзя убить. Однако это лишь растянуло неизбежное. Неуязвимое божество ножом отсекало раз за разом куски моей маны, будто материю. И вместе с ней исчезали воспоминания.

Затем она внезапно послала волну пустоты, выбивая меня из стихийной связи.

Синхронизация ещё немного подросла, а короткое прояснение в голове начало уходить.

Нет слишком большой цены… глупцы. Цена очень даже есть. И она непомерна.

Но я уже её уплатил.

— Флагерий! — принял самое неожиданное решение безумный разум. Только затем я понял, что прояснение в голове временное. И нужно лишь потому, что всё остальное я уже перепробовал.

Снятие стихийных статусов дало новый толчок этому прояснению.

— Познай покой! — прошипел я.

Поднятая ладонь встретила божественный нож, и бирюзовая молния ударила по её рукам. Лже-Ласка рыкнула, будто дикий зверь.

Я заметил вдруг то, что выпадало из виду. Мой прошлый удар, нанесённый во время боя на башне, когда мы оказались на короткий миг на Земле — отметина от него, в виде светло-бирюзового развода так и осталась у неё на плече.

Рана светилась и шла рябью изнутри.

Нефтис…

Вторую рану она получила сейчас. Её ладонь вспыхнула бирюзой, и чудовище отступило.

Я могу наносить ей урон! — пронеслось в голове. — Могу! Я. Должен. Сохранять. РЕШИМОСТЬ!

Я НЕ ИМЕЮ ПРАВА СДАТЬСЯ!

— Почему ты не выбрал нас? — повторила в голове Рин и прижала к себе детей. — Я, как и ты, всегда хотела большую семью. Неужели уничтожать мир было лучше?

— Ты бы мог править империей надежды, Синаэль, — Произнесла Маэ. — Ты предал в первую очередь сам себя. Вместо этого ты пожертвовал нами.

— Ты предал наше будущее.

— Ты предал всех нас! — присоединилась к хору голосов и приближающихся образов некромантка Селена.

— Предал, — добавила Илия.

— Мне жаль тебя, — произнёс я и шагнул в её сторону. — Ты не имеешь ничего собственного и не способна ничего создать. Ты не способна любить и строить семью. Ты можешь только забирать это у других.

— Зато я проживу куда больше тебя, глашатай. Твои счастливые ветви судьбы стоили того! Ты даже не представляешь, чего лишился ради меня. Но знаешь, таких как ты у меня ещё будет мно-ого. А ты закончишься здесь и сейчас.

— Это не то же, что иметь собственную судьбу. Ты сравниваешь реальную жизнь с просмотром сериалов.

А вот теперь её перекосило. Кажется, я попал в точку.

— Флагерий! — применил я навык. — Да обретёшь ты Покой!

— Не-ет! Ты причиняешь мне боль, Син! — голосом Ласки произнесло чудовище. — Я же просто хочу, чтобы меня тоже любили! Разве я не достойна любви?

— Я не верю ни единому твоему слову, — процедил я. — Эмпатия тари передаёт твои чувства как запах гнили. Может, потому, что это и есть твоя настоящая суть?

Тварь стремительно прыгнула ко мне, уходя из под занесённой руки. И я охотно шагнул навстречу.

Нож вошёл в подставленное плечо.

— Тропой забытья ты коснёшься покоя! — шепнул я на ухо абсолютному злу, и бирюзовая вспышка отбросила её метров на пять.

Я шагнул к стене.

Больше никакой магии. Только смирение и молитва.

Не подведи, Нефтис!

Шагнул к противнику. Между нами зависли в воздухе капли чёрно-лиловой крови тёмного божества, которая сразу же растворилась в моей пустоте.

— Я погубил всех нас… великие боги, что в своём безумии я наделал? — дрожащим голосом повторял мужчина в темноте.

— Пап, а когда мы продолжим практиковать некромантию? Мне интересно!

— Нет… нет доченька, папа уходит… Навсегда уходит. Я должен искупить хотя бы часть того, что наделал. Эта стихия должна быть уничтожена, а путь на этот план — навсегда закрыт. Я… боги, что же я наделал… я погубил всех… Морти… милая Морти…

— Папа, что-то не так?

— Если я исчезну, то унесу великое зло с собой, понимаешь? Боги… что я несу, как ты можешь что-то понимать, ты же ещё ребёнок… Сейчас я единственный носитель этой заразы. Всё ещё можно исправить.

— НЕ СМЕЙ! — рыкнула лже-Ласка.

Я протянул руку ей навстречу, и на этот раз она не решилась пустить в ход нож. Помнила, что я охотно пойду на размен.

Амнезия Нефтис была слишком слаба. Всего три осколка против возрождённого бога. Но эта способность, как и нож, позволяла высекать частицы души.

Мы с той, кого все боятся назвать по имени, стояли у стены храма.

Похоже, её портал был нестабильным и, когда место изолировали снаружи печатями божественной темницы, контакт оборвался.

Это значит, что вместе с ним оборвался и прямой контакт чудовища с миром снаружи.

Но продержиться эта защита недолго. Снаружи идёт бой, и по храму периодически прилетает. Место укреплено на совесть, но однажды штурмующие пробьются. Может, это и есть шанс?

За это время я должен успеть сделать как можно больше.

Она не решалась напасть. В глазах горела жажда. Только что слюна не текла при виде того, какие ещё части судьбы у меня может отнять.

Но в то же время, амнезия сильно ей не понравилась.

Понимает ли она, что время сейчас на её стороне?

Тварь попятилась.

— Ласка никогда тебя не любила. Ты принёс в жертву мне всех, кто по-настоящему тебя любил.

— И что?

— Я могу забрать боль. Забрать всё. Когда-то я была богом Забвения.

— Я пустотник, дура. Я хочу увидеть, как ты страдаешь!

Мы решились одновременно. Но моей решимости оказалось больше. Я начал читать молитву за миг до того, как нож отсёк ещё часть моей памяти о себе.

Мимо пронеслись кусочки моего детства, лица, которые мне уже не вспомнить, и события, которых больше нет в этой реальности.

Взамен я услышал сладкой патокой льющийся в уши крик неназываемого чудовища.

Звук текущей воды горячего гейзера. Купальня у источника в пещере, рядом с зеркалом, ширмой и прочей банной утварью.

Девочка с короткими чёрными волосами на вид лет четырнадцати-пятнадцати. Чёрные слёзы текли по лицу, капая в кристально чистый источник.

Знакомый нож касается запястья.

Девочка смотрит в зеркало рядом с купальней.

Её отражение улыбалось кровожадной улыбкой.

— Ты ведь об этой стихии говорил, папа? — тихо произнесла девочка зажигая над ладонью фиолетовый огонёк.

Нож падает на дно источника.

̶С̶е̶х̶м̶е̶т̶ — вывела девочка имя на зеркале пальцем.

Зачеркнула.

Раз, другой, третий, пока на месте имени не осталось идеальное пятно.

Вместо неё поверх были написаны строки.

Твоё истинное имя:…

Тёмная тварь атаковала меня вновь. Я читал в глазах падшего бога панику. Пока ещё только начавшую как следует зарождаться. Но для пустоты хватит и мелкой трещинки.

Синхронизация душ.

Магия связала нас с чудовищем, и в тот же миг я всей своей волей послал зов:

— Ласка! Я пришёл за тобой!

Сперва была тишина, но затем я услышал отклик:

— Она украла у меня всё… даже имя, — произнесла она. — Во мне больше не осталось ничего, Син…

Я — ничто…

Мой дом — Пустота…

— Нет! Я уже лишился всего! Моя жизнь ничего не значит! Ты последнее, ради чего я ещё живу!

— Я не могу…

— Вернись в своё настоящее тело. Ты нужна мне, Ласка!

Бездушный бог всхлипнула. Теневой шаг и портал позволили ей отойти от меня, но что-то пошло не так. Второй теневой шаг выбросил её к стене.

Рядом с бирюзой по телу чудовища пронеслась белая трещина. Ласка восставала. Я чувствовал её, настоящую. Истинный цвет её души всегда был белоснежным. Я узнаю её душу в любом из миров.

Инфо выдало стремительно падающие уровни аватары безумного бога.

Уровень: 12 777.

10 777

9 777.

Наконец, цифра застыла на отметке в семь тысяч семьсот семьдесят семь единиц. Впрочем, это всё ещё в семь раз больше, чем у меня…