Разорванные узы

Глава 3

Когда-то я мечтала поступить в Дрейвенский университет. Из всех университетов и колледжей в стране, которые обучают одаренных, Дрейвен широко известен как лучший. Он предлагает все обычные занятия, которые проводятся в человеческих школах, но также и занятия, специально разработанные для нас, такие как «История одаренных» и «Контроль импульсов 101».

Я оставила какие-либо надежды на высшее образование, когда была вынуждена бросить школу, чтобы пуститься в бега, так что, хотя я зла и разочарована тем, что меня заставили сюда приехать, я думаю, я также очень благодарна, что у меня есть возможность быть здесь и учиться в таком выдающемся университете…. до тех пор, пока это будет продолжаться. Это не значит, что я не пытаюсь найти способ сбежать, пока Сопротивление преследует меня, мне никогда не будет по-настоящему комфортно оставаться на одном месте, но я собираюсь впитывать столько информации и знаний, сколько смогу.

В свой первый день я просыпаюсь рано, мой желудок бушует от нервов, и я особенно забочусь о своей внешности. Мои сумки уже были в моей комнате, когда Норт высадил меня, я даже не знала, что Тактическая группа прихватила их, когда они нашли меня.

У меня нет дизайнерской одежды, как у большинства других девушек в моем общежитии, но я могу выглядеть опрятно и ухоженно, что действительно важно. Надеюсь, я не слишком выделяюсь, я просто хочу слиться с толпой, пока не смогу выбраться.

К тому времени, как я заплетаю волосы в косу, мой телефон звонит с сообщением от Норта. Мой желудок сжимается, когда я вижу его имя, но сам текст не так уж плох.

Гейб заберет тебя из общежития, чтобы проводить на занятия этим утром.

Что ж, у меня теперь свой собственный телохранитель, чтобы провожать меня в здание. Здорово. Из всех моих Связанных, я думаю, Гейб — тот, кого я бы выбрала, чтобы проводить меня. Он выглядел таким же несчастным, как я чувствовала себя прошлой ночью, так что, надеюсь, это означает, что он не будет пытаться заговорить со мной или что-то в этом роде. Мы можем просто войти в здание вместе в полной тишине. Ура.

Как только я готова, я сажусь на кровать и оглядываю свою скудную комнату, ожидая его прихода. Я могу это сделать, я могу полностью догнать всех вокруг меня. Это не имеет большого значения, я провела так много времени в библиотеках, читая и используя Интернет, что со мной все будет в порядке. Я продолжаю говорить себе это снова и снова и чертовски молюсь, чтобы это было правдой.

Стук в дверь выводит меня из оцепенения.

Я встаю и перекидываю сумку через плечо, на секунду теребя подол рубашки, чтобы задержать открытие двери еще на секунду. Я делаю глубокий вдох и открываю ее, нацепив на лицо фальшивую ухмылку.

Мое сердце замирает от совершенства, которым является мой Связанный, а потом я вспоминаю, что он ненавидит меня, и мне нужно убираться отсюда к чертовой матери, пока нас всех не перебило Сопротивление, пока наша охрана не ослабла.

Черт, я не могу думать о них прямо сейчас.

Не без того, чтобы мои руки не начали дрожать, а все мое тело покрылось потом.

Его взгляд скользит по моему наряду, немного дольше, как будто он оценивает меня на предмет моего вкуса, а затем он говорит: — Думаю, лучше, чем когда я видел тебя в последний раз. Как прошла твоя первая ночь в общежитии?

Черт с ним, я не попадусь на удочку. Вместо этого я пожимаю плечами.

— Все было хорошо. Я раньше спала на улице, так что здесь идеально.

Он корчит мне гримасу, его губы слегка кривятся, а затем он дергает головой, чтобы я следовала за ним, как будто я гребаный щенок. Мы вместе идем по коридору, и я замечаю весь тот интерес, который он вызывает у других девушек здесь. Теперь мой разум не заботится об этом, я знаю, что он ненавидит меня, я знаю, что они все ненавидят меня, но я как будто чувствую, как мои узы в груди протестуют против такого внимания. Отсутствие заботы, которое он проявляет ко мне, похоже на соль на ранах, и я бы ничего так не хотела, как вырвать из себя эту связь и наблюдать, как она исчезает. Если бы только в этом была моя сила. Вместо этого я делаю то, что у меня получается лучше всего, и выкидываю свою связь из головы, старательно сохраняя невозмутимое выражение лица.

Гейб не замечает этой внутренней борьбы, которую я веду. Нет, он слишком чертовски занят, флиртуя по коридорам, подмигивая девушкам на лестнице и посылая гребаный воздушный поцелуй администратору здания. Он чертов игрок, явно переспал с половиной здешних девушек, и у него уже есть план, как переспать с остальными позже.

Когда мы выходим на улицу, я не ожидаю, что он отвернется от меня, все его непринужденные улыбки и горящие глаза исчезли.

— Тебе вообще, блять, все равно? Ты заботишься о ком-то еще, кроме себя?

Я сдерживаю вздрагивание и расправляю плечи, оглядываясь вокруг, как будто не знаю, в какую сторону мы направляемся, хотя на самом деле я одержимо гуглила свое окружение прошлой ночью.

— Если у тебя есть что-то, что тебе нужно снять с души, тогда ты можешь сделать это прямо сейчас.

Он хватает меня за руку и сует мне под нос листок бумаги.

— Если бы парень сунул свой номер телефона тебе в карман рядом со мной, я бы разорвал его гребаное горло, и все же ты стоишь здесь, невозмутимая и готовая к гребаному уроку?

Я моргаю, глядя на него, как идиотка. Он что, издевается надо мной?

— Так ты хочешь, чтобы я злилась на девушек, флиртующих с тобой? Не то чтобы ты пытался их остановить. Почему меня должно волновать, куда ты засовываешь свой член?

Если раньше я думала, что он выглядит серьезно взбешенным, то недооценила его ярость.

— Нокс был прав. Ты просто эгоистичная сука. Что, черт возьми, мы сделали, чтобы заполучить такую Связанную, как ты?

Он отпускает мою руку, как будто я больна, и уходит, не дожидаясь меня, когда переходит дорогу.

Я говорю себе, что это хорошо, что чем больше мои Связанные ненавидят меня и хотят уйти от меня, тем быстрее я смогу снова отправиться в бега, но мои собственные узы внутри меня чертовски опустошены его словами.

Мне приходится бежать, чтобы догнать его, потому что я действительно не хочу, чтобы Норт надрал мне задницу за то, что я опоздала. Мы добираемся до кампуса как раз к моему первому уроку, и вскоре становится совершенно очевидно, что все в этом колледже точно знают, кто я такая.

Никто вообще не хочет смотреть на меня или говорить со мной. С течением дня становится только хуже, каждый раз, когда я сажусь в классе, я обнаруживаю, что все места вокруг меня остаются пустыми. У Гейба весь день те же занятия, что и у меня, что, я знаю, было тщательно спланировано, но он все время сидит как можно дальше от меня, и каждый ученик здесь следует его примеру.

Как будто у меня чума.

После пяти лет в бегах я никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой, как здесь. Это началось как нервное трепетание в моем животе, когда мы прогуливались, но к тому времени, когда мы вышли на обед, это трепетание превратилось в пустоту, похожую на пещеру. Меня тошнит.

Я думаю о том, чтобы заявить об этом своим Связанным, сказать им, что я никогда не завершу связь, если они будут так со мной обращаться, но вместо этого я закрываю рот и игнорирую все это настолько, насколько могу. Лучше не становится, когда мы добираемся до кафетерия на обед. Гейб продолжает смеяться и флиртовать, бросая на меня косые и непристойные взгляды, которые я изо всех сил стараюсь игнорировать. Я даже не утруждаю себя изучением выбора блюд на день, я просто бездумно хватаю тарелки. Еду было трудно достать, и я никогда не позволяла, чтобы что-то пропадало даром. Слава Богу, я никогда не доходила до того, чтобы голодать, но я также буду наслаждаться легким доступом к еде.

Гейб гораздо более разборчив в том, как он относится к своему бедственному положению. Он выглядит как мальчик с плаката о питании: белок, овощи и небольшое количество крахмалистых углеводов. Я качаю головой, даже не осознавая, что делаю это.

— Что? Ты думаешь, я так хорошо выгляжу, потому что ем дерьмо? — говорит он, и мне кажется, что он почти флиртует со мной. Этот парень может нанести мне удар хлыстом.

— Мне действительно наплевать на все, что ты делаешь, — говорю я, бросая на него апатичный взгляд.

Его глаза прищуриваются, глядя на меня, и он бормочет:

— Бессердечная гребаная сука.

Да, это полностью про меня.

Такая бессердечная, что сбежала от людей, которым суждено было любить меня, чтобы попытаться остановить конец этого долбаного мира, каким мы его знаем. Полная гребаная сука.

Я сажусь за ближайший столик с пустым местом, и трое студентов, уже сидевших там, встают и уходят. Я закатываю глаза, теперь у меня вроде как иммунитет к этому, и набрасываюсь на еду. Пицца немного пережарена, но все равно достаточно вкусная.

Гейб садится рядом со мной, черт возьми.

— Что ещё тебе нужно?

Я говорю с набитым ртом, потому что сомневаюсь, что его мнение обо мне может стать еще ниже.

Он ухмыляется мне поверх своей тарелки пп еды.

— Сегодня к тебе проявился некоторый интерес. Я позабочусь о том, чтобы все знали, что ты под запретом.

Я не могу удержаться от того, чтобы не уставиться на него.

— Интерес? Люди обращались со мной, как с больной, я сомневаюсь, что есть кто-то, кто проявляет хоть какой-то интерес. Что тебе действительно нужно?

Он пожимает плечами.

— Я же сказал тебе, я хочу убедиться, что ты не думаешь о том, чтобы сбежать с кем-то еще. Возможно, ты считаешь, что твои Связанные недостаточно хороши, но сегодня ты нарядилась так, как будто хочешь подцепить кого-то.

Ладно, он явно издевается надо мной.

Он ни за что не мог подумать, что мои джинсы и старая поношенная футболка — это прихорашивание. Боже, почему он должен быть таким придурком? Я понимаю, они все меня ненавидят, но тогда просто оставьте меня в покое.

Я занимаю оборонительную позицию, мой умный язык всегда вмешивается, когда мне это нужно.

— Тогда когда ты хочешь сблизиться? Я могу назначить тебя на следующую неделю.

Его голова откидывается назад.

— Что?

Я ухмыляюсь.

— Ты хочешь меня, верно? Вот почему ты так разозлился, что я сбежала? Что ж, я трахну тебя и покончу с этим. Просто скажи мне, когда.

Это производит именно тот эффект, которого я искала: его голова откидывается назад, как будто ему дали пощечину. Он явно романтик, тот, кто был раздавлен, когда я ушла, он, вероятно, спланировал всю нашу совместную жизнь еще до того, как узнал о моем существовании.

— Я думаю, что предпочел бы иметь любую гребаную Связанную, кроме тебя, — шипит он, и я пожимаю плечами.

— Я чувствую то же самое. Оставь меня наедине с моей едой, я не могу никуда пойти теперь, когда вы, блять, чипировали меня.

Его брови сходятся, а затем он отодвигает тарелку, направляясь к двери.

Наконец-то. Тишина и покой.

Это длится около секунды.

Тихая, похожая на мышку девушка подкрадывается и медленно садится на стул напротив меня, опустив голову и слегка подрагивая руками, когда она тянется за своим кофе. Я стараюсь не пялиться на нее слишком пристально, очевидно, с ней что-то не так, но мои глаза просто продолжают скользить по ней.

— Я надеюсь, что сидеть здесь нормально, — бормочет она, и я киваю.

— Разумеется. Ты уверена, что хочешь сидеть с социальным изгоем?

Она пожимает плечами, и уголки ее губ приподнимаются в улыбке.

— Пространно здесь довольно большое, и никто не придет сюда, благодаря Гейбу.

Мое настроение портится.

— Ты его знаешь?

Она морщится от моего язвительного тона. — Все знают о твоих Связанных, извини. Мы не друзья или что-то в этом роде, я просто знаю о твоем побеге, потому что… что ж, все об этом знают.

Для меня это не новость, но все равно больно. Интересно, сколько дерьма они все получили за то, что я ушла, а потом я думаю о холодном приеме Норта и полных ненависти глазах Нокса. Нет, я не думаю, что меня это волнует.

По крайней мере, они все были друг у друга. У меня никого не было.

— Я не хотела ставить тебя в неловкое положение. Я просто хотела спокойно поесть, — бормочет она и вырывает меня из моих мыслей.

Я хмуро смотрю на нее.

— Почему бы тебе не поесть спокойно?

Она ковыряется в своем салате. Ее еда выглядит еще печальнее, чем у Гейба.

— Я здесь тоже в некотором роде изгой. Мой Связанный предпочитает его другую Связанную. Райли ясно дал мне понять, что я недостаточно хороша для него. Он уже закончил школу, но Джованна все еще посещает Дрейвен. Она ненавидит то, что она не была центром Связи, поэтому она сделала своей миссией в жизни погубить меня. Ну вот, я думаю, теперь мы на равных. Ты тоже знаешь всё мое дерьмо.

Я не упускаю из виду отчетливое словоупотребление. Другая Связанная. В нашем мире всегда есть один Центральный Одаренный человек в узах, которому суждено быть с двумя или более людьми. Как только Центральный завершает свою связь сексом, они становятся Связанными, чем-то почитаемым и очень востребованным. Ваша сила растет, и вы устанавливаете неразрывную связь.

Ее Связанный выбрал это с другой девушкой, но не с ней. Я уже ненавижу его.

Мою кожу покалывает под одеждой.

— Ты действительно хочешь тусоваться с кем-то, кто отверг своих Связанных? Я имею в виду, ты вроде как по другую сторону этого.

Я должна просто закрыть рот и принять дружбу, потому что это, вероятно, будет единственное, что я предложила себе, но я никогда не была хороша в притворстве такого рода.

Она улыбается мне и кивает.

— Тот факт, что ты понятия не имеешь, кто я такая, или что-либо о моей запутанной связи, означает, что ты идеальный человек, с которым можно дружить здесь. Кстати, меня зовут Сейдж, и я действительно была бы не прочь потусоваться с тобой. Я могла бы помочь тебе с заданиями, я знаю, что, должно быть, тяжело приходить в середине семестра. Кроме того, иметь весь стол в нашем распоряжении будет… приятно.

Я думаю, это один из плюсов.

***

Поскольку мой день чертовски проклят, мой первый урок после обеда — История одаренных. Обычно это было бы как раз по моей части. Мне нравится узнавать о том, откуда мы пришли и как развивались наши способности. В чем здесь проблема?

В моем расписании указано, что лектор — Нокс Дрейвен.

Убейте меня сейчас, черт возьми.

Из четырех моих Связанных, которых я встречала до сих пор, он был самым громким в своей ненависти и отвращении ко мне.

Когда я вхожу с Сейдж в лекционный зал, мой взгляд сразу же привлекает передняя часть комнаты, где Нокс разговаривает с двумя студентками, одна из которых гладит его по руке и хихикает.

Здорово.

Мой желудок сжимается, и я говорю своим тупым узам, чтобы они смирились с этим; он ненавидит меня, и я думаю, что он эгоцентричный мудак. Не помогает и то, что все взгляды в комнате устремлены на меня, когда я медленно спускаюсь по лестнице, чтобы сесть как можно дальше от Гейба, который открыто ухмыляется Ноксу. Я сажусь на свое место и игнорирую все это.

Конечно, мне пришлось оказаться со Связанными, которые чертовски сексуальны и популярны, столпы нашего общества и известны своим служением.

Конечно, я злодей.

Я имею в виду, что прямо сейчас я злодей в этой истории. Даже если бы они узнали о том, какими были для меня последние пять лет… даже тогда я, вероятно, была бы плохим парнем. Не то чтобы они бы когда-нибудь узнали. Если они это сделают, то будут мертвы. Это будет правильно, когда Сопротивление придет сюда и убьет нас всех. Но только не меня, нет, меня бы они оставили.

Я слишком чертовски ценна, чтобы умереть легкой смертью.

Слава Богу, Сейдж здесь со мной, и мне есть с кем закатить глаза из-за полного дерьма в этой комнате. Разговоры даже не шепотом, они просто открыто говорят о том, какое я дерьмо.

Ну что ж.

— Вау. Он действительно зол на тебя, не так ли? — шепчет Сейдж, открывая свой ноутбук и устраиваясь поудобнее.

Я пожимаю плечами.

— Разозлился, значит, он может это пережить. Я почти уверена, что мы вышли за рамки этого и твердо находимся в фазе «Я бы хотел, чтобы Фэллоуз сдохла».

Сейдж морщится.

— Это… действительно чертовски ужасно. Джованна тоже такая.

Я снова пожимаю плечами. Я ничего не могу с этим поделать, кроме как найти выход из этой адской дыры, прежде чем нас всех убьют.

Даже когда зал заполняется, места вокруг нас остаются пустыми, как будто у нас чума или что-то в этом роде. Слухи даже немного не сдержанны, никому здесь нет дела до того, что я думаю о том, что они все говорят обо мне.

Я наслаждаюсь свободным пространством, которое мне дает это дерьмо.

Девушки впереди, наконец, отходят от Нокса и занимают свои места в первом ряду, их кокетливое хихиканье громко разносится по залу, даже когда все начинают успокаиваться. Моя связь извивается глубоко в глубине моего нутра, недовольная всей ситуацией, но я подавляю ее.

— Ну ладно. Успокойтесь все! Сегодня нам нужно многое обсудить.

В комнате довольно быстро воцаряется тишина, все парни, кажется, уважают его, а девочки в классе строят ему глазки. Даже девушки, которые связаны узами, смотрят на него с благодарностью, и я это понимаю.

Он действительно чертовски сексуален, но в то же время он мудак, так что, я думаю, все остальное само по себе отменяется.

Он ни разу не поднимает на меня глаз, когда начинает урок, но все время, пока говорит, кокетливо улыбается девочкам в первом ряду.

— Итак, на прошлой неделе мы остановились на начале раскола Одаренных и восстания Сопротивления. Кто-нибудь помнит самое первое, что сделало Сопротивление, как акт насилия над Одаренными?

Одна из девушек поднимает руки, выпячивая грудь и выгибая спину, как будто она на съемочной площадке порнофильма, а не в лекционном зале. Черт, мысль о том, чтобы провести следующие три года в ловушке здесь с этими девушками… нет, это совершенно новый уровень хуйни.

Нокс ухмыляется ей, когда обращается к ней, и она улыбается ему, отвечая:

— Они нашли всех Бездарных, которые родились от Одаренных. Всех с отклонениями и тех, у кого нет Связанных. Затем они охотились на них и убивали, утверждая, что они недостойны наших кровей.

Блять.

Я точно знаю, о чем думает Нокс, но ничто не готовит меня к тому, что он обратит свой темный взгляд на меня. Сейдж ерзает на стуле, чувствуя себя неуютно из-за его обжигающего взгляда теперь, когда он направлен в нашу сторону, но ей не стоит беспокоиться. Ему нужна моя кровь.

— Фэллоуз, присоединяйся ко мне для демонстрации.

Глаза Нокса впиваются в меня, бросая вызов, чтобы заклеймить меня, и моя кожа покрывается мурашками, когда я чувствую, что весь класс тоже поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Я поднимаю подбородок, даже несмотря на то, что мне неудобно, я не отступлю перед этим мудаком.

Он понятия не имеет, чем я пожертвовала ради него.

Я встаю и иду вдоль рядов, пока не оказываюсь перед классом, весь лекционный зал смотрит на меня сверху вниз. Хихиканье девочек в первом ряду граничит с идиотизмом, и они звучат как двенадцатилетние.

— Бездарные Связанные встречаются редко, но, к сожалению, они случаются. Олеандр здесь — яркий пример того, когда что-то идет не так.

Это нелегко, но я сохраняю невозмутимое выражение лица, когда начинается хихиканье и шепот. Гейб проводит рукой по лицу, но не двигается, чтобы остановить Нокса, их дружба и преданность друг другу намного сильнее, чем слабая связь, которую мы разделяем.

Та, от которой, по его мнению, я отвернулась.

— У нее есть пять Связанных, все с силой и способностями выше среднего, и все же у нее нет… ничего. Ни способностей, ни близости, абсолютно ничего, ради чего стоило бы держать ее рядом.

Шепот становится громче, и я изо всех сил пытаюсь заглушить его. Я знаю, о чем они думают, отвергнутая своими собственными Связанными в таком грандиозном чертовом спектакле, но нет ничего такого, чего бы он мне уже не сказал.

— Мы не такие, как Сопротивление, поэтому мы не убиваем людей за то, что они родились без какой-либо реальной пользы в нашем обществе, но важно помнить нашу историю, не так ли, Фэллоуз?

Я смотрю на них всех и запоминаю их лица.

Я могла бы убить их всех прямо сейчас, не вспотев, но я не гребаный монстр, как бы плохо они все со мной ни обращались. Я выше этого дерьма.

Я снова повторяю свою мантру в своей голове. Лучше быть ненавидимой и живой, лучше страдать от боли, чем быть убийцей, лучше быть одинокой и в безопасности.