Римлянин. Книга вторая

Глава XVI. Горный воздух

//Северный Кавказ, река Аманауз, 30 мая 1743 года//

— Никогда не бывал здесь… — пробормотал Таргус, ёжась от холода.

Рекрутов, которых ему выдала тётушка, удалось более или менее натаскать ходить строем и стрелять, но их даже близко нельзя назвать солдатами.

Таргус торопился с подготовкой, чтобы успеть за лето сделать как можно больше.

Сезон в горной местности имеет куда большее значение нежели на равнине.

Как точно знал Таргус из истории аналогичного параллельного мира, в настоящий момент идёт третья фаза так называемого малого ледникового периода.

Аномально низкие температуры в прошлом веке заковывали в лёд Босфор, а прошлой зимой, что в Швеции, что в России, были суровые морозы, даже по меркам местных жителей.

Поэтому важно было до конца следующей осени сделать на Кавказе как можно больше и успеть возвести зимние квартиры.

Обеспечение Кавказской кампании будет осуществляться через Царицын, где уже возведён массив складов, куда из Санкт-Петербурга непрерывно доставляются боеприпасы, винтовки, орудия, снаряды и провиант.

Это далеко не первый подобный поход в жизни Таргуса, поэтому подготовка была произведена на высшем уровне.

Все эти месяцы, пока шли строительство тренировочного лагеря и подготовка российских рекрутов, сводный легион занимался подготовительным обустройством подступов к Кавказу: от Царицына протянули прямую дорогу к Кавказу, причём, из-за промёрзлой земли, преимущественно взрывали почву хлоратитом, что влетело в копеечку, зато дорога вышла качественной, на века.

Пути к ключевым ущельям расчистили и также проложили там качественные дороги. В будущем по ним пройдут тысячи тысяч ног и проедут сотни тонн грузов.

Также в стратегически важных местах были поставлены укреплённые каструмы, где осталось по когорте в качестве гарнизонов. Когда Таргус разобьёт основные силы кавказцев, шлезвигские когорты будут заменены русскими войсками, а сами войдут в состав экспедиционного корпуса.

Кампанию не придётся начинать с пустого места, что положительно скажется на динамике потерь, которые прогнозируются незначительными.

Таргус знал, как правильно брать природные крепости, к тому же, горные тейпы и так находятся в состоянии перманентной войны, поэтому надо просто стать для них одной из сил стихии, с которой ничего нельзя поделать, только смириться и стойко терпеть. А когда не останется сил терпеть, придётся принять её. Правда, к тому моменту уже мало кто останется…

Перестав философски размышлять о незавидных перспективах кавказских народов, Таргус повернулся к личному составу генерального штаба.

Кого же дала ему Елизавета, дщерь Петрова в качестве командующих?

Апраскин Степан Фёдорович, назначенный генерал-фельдмаршалом новой, императорской армии.

Как человек этот дворянин Таргусу откровенно не нравился, а как полководец был вообще сущей посредственностью. Чтобы не позволить Апраскину нанести слишком много вреда, Таргус лишил его каких-либо полномочий и поставил на должность штаб-капитана по взаимоотношениям с местным населением.

Штаб-капитан по взаимоотношениями с местным населением — это штатная должность генерального штаба легиона, задачей которой было поддерживать нормальные отношения с населением оккупированной территории и реагировать на всяческие жалобы.

На местное население Таргусу было совершенно плевать, поэтому Апраскин не сможет слишком сильно навредить на этой должности.

Следующим назначенцем от императрицы Елизаветы был генерал-кригскомиссар Бутурлин Александр Борисович. Этот, в отличие от предыдущего, имел опыт войны против османов, а также закавказских народов, знаком с их тактикой и в целом являлся самым ценным подарком от императрицы.

Его Таргус тоже убрал с должности, так как не мог доверить снабжение и денежное обеспечение войск, но поставил на должность штаб-капитана по тактической подготовке.

Штаб-капитан по тактической подготовке — это тоже штатная должность генерального штаба легиона, задачей которой было обучать младший офицерский состав различным тактическим приёмам. Фактически, эта новая должность была эквивалентна примипилу классического для Таргуса легиона, то есть ответственного за тактическую подготовку центурионов.

Третьим человеком, назначенным Елизаветой, стал Трубецкой Никита Юрьевич, бывший генерал-прокурор, а ныне генерал-фельдмаршал. Это было нехилое падение по карьерной лестнице, что неудивительно, ведь Никита Юрьевич во время заседаний министров очень опрометчиво придерживался неправильной позиции в отношении назначения Таргуса наследником.

Елизавета Таргуса любит и ценит, а ещё ничего не забывает. Он решил для неё проблему Крыма, навсегда закрыл вопрос Швеции, не только одолев её, но и превратив в долгосрочного союзника, а в перспективе и в часть державы. Хотя последнее очень не точно.

Сейчас Таргус плотно взялся за Северный Кавказ, который крайне нужен России последние лет пятьдесят. Не его жители, нет-нет, на жителей всем плевать, но территория. И императрица ясно дала понять Таргусу, что ей совершенно неважно, что станет с обитателями гор при покорении Кавказа.

Возвращаясь к ситуации Трубецкого, императрица Елизавета, прекрасно осознавая ценность короля Швеции, курфюрста Шлезвига, а также наследника престола в одном лице, начала целенаправленно устранять всех, кто делал и говорил что-то неправильное в его отношении.

Кто-то уже успел навсегда уехать в Сибирь, кто-то неожиданно умер, а кто-то сильно потерял во влиянии, как, например, Трубецкой.

Императрица развела бурную деятельность, так как прекрасно понимала, что отнюдь не вечная и Карлу Петеру I, будущему императору Российской империи, так или иначе придётся разгребать авгиевы конюшни придворных интриг.

Поэтому люди страдали.

Также, следуя просьбе Таргуса, императрица пересмотрела приговор Бурхарду Кристофу Миниху. Новое расследование показало, что обвинения, предъявленные Миниху, большей частью подложны, точно так же, как часть обвинений Бирону.

Прямо сейчас Миних едет на Кавказ, где его ожидает должность штаб-капитана по стратегической подготовке.

Про этого опального генерала Таргус наводил справки у престарелого Евгения Савойского, который отрекомендовал Миниха как «перспективного молодого человека».

Прочитав письмо принца Савойского, Таргус сначала испытал недоумение, ведь Миниху уже шестьдесят и он мало похож на «молодого человека», но затем вспомнил, что Евгению уже восемьдесят, он постепенно начинает уступать старческой деменции.

Евгений характеризовал Миниха как храброго командира, компетентного инженера и вообще человека, которому можно смело доверить практически любую боевую задачу.

Возможно, он перехваливал Миниха, но, тем не менее, Таргус Савойского хорошо знал и уважал, поэтому не видел причин ему не верить.

Штаб-капитан по стратегической подготовке заведует подготовкой капитанов когорт, а также участвует в планировании хода военной кампании.

Миних очень хорошо показывал себя в Войне за испанское наследство, образцово выполнил все боевые задачи в Войне за польское наследство, а также жестоко обошёлся с крымскими татарами и османскими войсками в Русско-турецкой войне 1735 года.

Командир, систематически одерживающий верх в таком количестве битв, просто не может быть некомпетентным, поэтому Таргус не посчитал уроном достоинству приблизить такого человека к себе и дать ему делать свою работу.

— Итак, господа, — заговорил он. — Местные племена сейчас потрясены, они просто в шоке, что такое число иноземных захватчиков разом вошло в их родные горы. Но скоро это пройдёт, они будут вынуждены поверить, что мы действительно пришли захватывать их землю и их охватит гнев. Они прекратят свою междоусобную вражду, некоторое время будут работать как одно целое, и соберут огромную по их меркам армию, которую направят против нас. Мы их неизбежно разобьём, потому что дикость всегда пасует против цивилизации. Они впадут в отчаянье. Каждый справляется с отчаяньем по-своему, кто-то сдаётся и плывёт по течению, равнодушно наблюдая за происходящим, а кто-то начинает исступленно сопротивляться, невзирая на постоянный отрицательный результат. И вот тут есть очень важное условие! Ни одно нападение не должно остаться безнаказанным. Оставьте гуманизм в Европе, тут ему не место! Потеряли конвой с оружием — атаки на горные поселения не должны прекращаться до тех пор, пока на складе не окажется последняя винтовка. Потеряли конвой с провиантом — трясти местных до тех пор, пока они не расскажут, кто, почему и как их найти. Методы используйте разборчиво. Бессмысленную кровавую баню, то есть месть ради мести, использовать запрещаю. Пытки и террор ради получения нужных сведений — сколько угодно. Но только в ответ на враждебные действия.

— Я считаю, что это излишне радикально, — вставил реплику Апраскин.

— Во-первых, вашего мнения я не спрашивал, это не советы, а указания, — недобро усмехнулся Таргус. — А во-вторых, по-другому эти аборигены гор не поймут. Любой гуманизм с вашей стороны будет расценен ими как проявление слабости, а это несмываемое пятно на нашей общей репутации. К тому же, это будут действия в ответ. Поселений мирных горцев карательные санкции не коснутся. Они живут компактно, слишком далеко от своих сёл не уходят, поэтому напавшие на какой-либо конвой будут родом из ближайшего поселения, и вы не ошибётесь, если наведаетесь туда с рядом интересных вопросов. В местах, где нападений на наши конвои и отряды не происходит, аборигены даже не слишком почувствуют изменений в их укладе жизни. Мы пришли сюда покорить этот край, а не вязнуть в разборках с каждым маленьким, но очень гордым племенем, поэтому надо выработать репутацию необоримой силы, которую можно только принять. Всё понятно?

— Да, Ваше Величество, — поклонились штаб-капитаны.

— Вот и отлично, — кивнул Таргус. — Продолжайте контролировать движение походных колонн.

Разведывательные когорты шерстят местность вокруг, ищут поселения горцев и объявляют им, что они теперь имеют счастье стать частью Российской империи.

Таргус планировал, по мере захвата края, размещать в каждой горной дыре, где живут аборигены, представительства с охранением, чтобы всегда держать руку на пульсе.

Регион, в который они вошли, называется местными Карачаем, а по соседству от него находится Черкесия.

Любопытным обстоятельством для Таргуса было то, что черкесов он уже встречал, причём в больших количествах.

Крымские татары часто захаживали в этот регион и захватывали тут рабов, продаваемых потом в Османскую империю и частично оставляемых для внутреннего пользования.

По мнению османов, черкесские женщины являются самыми красивыми на всём Кавказе, но это дело личных предпочтений. У Таргуса они, например, не вызывали никаких особых эмоций.

Традиционно, самыми дорогими на венецианском рынке считаются славянские девственницы в возрасте от тринадцати до двадцати пяти, их стартовая цена никогда не бывает ниже полутора тысяч венецианских лир. Товар редкий, поэтому случались эпизоды, когда особо красивых славянок продавали за два-три десятка тысяч лир.

Таргус припомнил, что в венецианской лире шесть с половиной грамм серебра, то есть торги начинались с десяти килограмм серебром. А в исключительном случае кто-то мог отвалить за молодую славянскую девственницу целых двести килограмм относительно чистого серебра.

«Двести килограмм серебра — это примерно 57 000 рейхсталеров!» — возмущённо подумал Таргус. — «И эти люди тихо корят меня, что это я нерационально трачу деньги на высокие зарплаты для своих подчинённых!»

Несмотря на формальный запрет работорговли, богатенькие европейцы весьма активно покупают себе живые игрушки, преимущественно для постели. Считается, что запрещено торговать «настоящими христианами™», а ортодоксы — они не совсем «настоящие христиане™», поэтому ими торговать можно, если осторожно. Это не говоря уже о неграх, которые верят непонятно во что и, если проводить анонимный опрос среди европейского населения, не совсем люди. Ну разве бывают чёрные люди? П-ф-ф!

Но лавочка по торговле славянскими красавицами теперь надёжно закрыта, поэтому османам придётся полностью перепрофилироваться на «чёрное дерево», которое на аукционах котируется не то чтобы очень дорого, но тоже деньги. Ну или они найдут альтернативные источники славянских рабов, благо, у них есть Балканы, где заинтересованные лица могут начать красть молодых женщин и совсем девочек, чтобы удовлетворять свои низменные пристрастия.

Такой период был в истории Рима, но постепенно всё это сошло на нет, ведь отцы Города здраво рассудили, что рабовладение тормозит дальнейшее развитие и развращает граждан, делает их нежными и слабыми, совсем как греков. Истинные римляне не нуждаются в рабах, они суровы и брутальны, могут сами о себе заботиться, поэтому рабовладение было объявлено вне закона памятным эдиктом Сената, что предварялось масштабной пропагандистской кампанией, напомнившей всем гражданам, кто они такие.

Были недовольные, много кто жил за счёт работорговли, но этот бизнес к тому моменту уже не приносил былых баснословных барышей, влияние недовольных было не самым весомым. Во всяком случае, как-то повлиять на прения Сената они не смогли.

С тех пор отношение к рабству в Республике было негативным. Считалось, что это весьма неприятных эпизод из прошлого, за который нельзя сказать предкам спасибо.

То есть рабство — это то, от чего следует рано или поздно отказаться, чтобы оно не начало тормозить прогресс.

Османов рабство держит как тяжёлый якорь. Огромные суммы тратятся на приобретение рабов, оседая в руках иностранных поставщиков, содержание рабов — это тоже небесплатно, рабский труд малоэффективен, особенно на фоне следующего этапа производственных отношений, когда есть заинтересованность.

Разум Таргуса извлёк и выставил на его обозрение яркое воспоминание из прошлой жизни.

Дело это было в военно-инженерном институте, после занятия по истории, в котором освещались проблемы окружающих стран, точнее этапы их экономического развития на фоне Республики.

Он поспорил с сокурсником, Марком Юлием Сильвием. Тот утверждал, что рабский труд эффективен, это лишь вопрос количества плетей.

Таргусу же отец, во времена домашнего обучения, аргументированно разъяснил, что качество работы раба постепенно падает, он находит способы как-то избежать наказания за нерадивость или приспособится к своему текущему положению как-то иначе. Это приведёт к тому, что меры мотивации со временем будут работать всё хуже и хуже. А ещё рабы имеют свойство сбегать, особенно непотомственные.

Свободного же человека бить кнутом необязательно, не нужно его содержать, кормить, поить, решать проблему ночлега, а также его житейские проблемы. Свободный человек, нанятый на какие-либо работы на постоянной основе, уже заранее мотивирован отрабатывать деньги, которые платятся за его работу, его можно незначительно поощрять или ущемлять в каких-либо привилегиях, чтобы он работал интенсивнее и при этом не нести за него почти никакой ответственности. В каком-то смысле это даже худшая форма рабства, но формальности соблюдены: если не устраивают условия, свободный человек волен разорвать контракт и попытать счастья на другой работе.

Тот, кто считает, что с помощью физических и моральных принуждений можно достаточно долго поддерживать мотивацию человека на должном уровне, просто никогда не работал.

Сложная промышленная продукция, требующая самоотдачи и должного уровня прилежания, изготавливается свободными людьми, а не рабами. Есть, конечно, исключение в виде мастеров-невольников, но это явление штучное, отнюдь не массовое. И условия обращения с рабами-мастерами сильно отличаются от отношений с рядовыми невольниками. Таргус был уверен: качественная серия промышленных товаров — удел свободных и заинтересованных людей. Можно попытаться заставить рабов работать качественно, но ресурсов на это будет затрачено куда больше.

Очень много можно спорить про рабство, про объективные причины для его формирования, про склонность свободных людей бороться за улучшение условий работы, про рабскую лень, про мотивацию, но факты игнорируют любое личное мнение: в рамках следующей экономической формации рабство — это кандалы на ногах прогресса.

В американских колониях рабство логично обосновано, так как есть практически дармовой источник негров, но даже там они не делают ничего сложнее сбора хлопка и сахарного тростника. Казалось бы, есть же индейцы! Но из индейцев, что было довольно быстро и недвусмысленно продемонстрировано практикой, получаются очень плохие рабы. Это, кстати, является ещё одним фактором в минус рабству — для него годятся далеко не все люди и народы.

У порабощённых негров дома была какая-никакая иерархия, они сами охотно порабощали друг друга и с институтом рабовладения были знакомы не понаслышке. А вот до индейцев эта концепция социальных взаимодействий доходит с большим трудом.

Таргус, пребывая в одном из параллельных миров, слышал, что в конце XVIII — начале XIX веков, индейцы полноценно прониклись духом вестернизации и сами эпизодически владели плантациями с чёрными рабами. Но это совершенно другая история.

Армия Российской империи продвигалась вперёд, к горным массивам, куда редко когда ступали ноги обитателей равнин.

Таргус ехал на белом коне голштинской породы. Снежок был непривычен к горной местности, поэтому ступал осторожно, не до конца доверяя мелкому камню под копытами.

Высота коня в холке достигала 188 сантиметров, то есть где-то на уровне довольно высокого по местным меркам человека. Снежок был гордостью шлезвигского коннозаводческого хозяйства, особо мощный, в генеалогии имел столько славных предков, что мог посоперничать с каким-нибудь родовитым графом. Хороший конь, быстрый и выносливый, но не совсем подходящий для условий местности.

«Надо было взять с собой Сокрушителя…» — подумал Таргус о своём пони, оставшемся в Шлезвиге.

Пони ведь специально предназначены для крутых холмов и вообще сформировались посреди горного рельефа. Где Снежок сломает ноги, Сокрушитель промчится как по асфальтированной трассе.

Таргус совсем забегался с подготовкой похода, поэтому в суматохе упустил такую очевидную вещь как подходящий личный транспорт…

Транспорт — это извечная проблема. Обоз испокон веков на лошадиной тяге, ибо из альтернатив только быки, верблюды и ослы, что есть яйцо в профиль.

Идеально было бы к Кавказской кампании иметь бессемеровский конвертер…

Тонны дешёвой и высококачественной стали означали бы скорое появление качественных и долговечных железных дорог, которые исторически и появились-то только благодаря Бессемеру, своими руками создавшему все условия для их появления.

До него на железной дороге использовали мягкое пудлинговое железо, имеющее ограниченную продолжительность «жизни» вследствие быстрого износа, но зато не склонное разбиваться вдребезги от вибраций, что было свойственно для очень хрупкой тигельной стали.

Бессемеровский конвертер позволял делать рельсы из высококачественной конструкционной стали, много и быстро. Поэтому новая сталь, которая по характеристикам предела прочности на изгиб превосходила пудлинговое железо, быстро завоевала весь мир в течение каких-то двадцати лет.

Примечателен тот факт, что после появления бессемеровской стали, пудлинговую сталь в широких кругах начали называть железом.

Прямые железные дороги на Кавказ — это абсолютная гарантия его захвата. Даже если тут сплошь обитают мастерские убийцы, которые будут выкашивать прибывающие с севера легионы как косарь пшеницу, а это далеко не так, время доставки подкреплений будет сокращено до несерьёзных временных промежутков.

Но, увы. Сталь стоит слишком дорого, чтобы лить из неё длинную дорогу.

Размышления Таргуса о тяготах бытия прервал отдалённый рокот, десятикратно отразившийся от мрачных горных гряд.

«Мушкеты, десять-пятнадцать, качество — говно», — сумел он идентифицировать источник шума.

Качественно сделанное оружие звучит совершенно иначе, нежели говённый ширпотреб, изготовленный кустарными умельцами.

Из-за малого зазора между стенками ствола и пули в винтовке звук выстрела получается несколько иной, его ни с чем не спутаешь. Тем более, Таргус знал, как звучат его винтовки.

Здесь же использовалось что-то архаичное и уже давно исчерпавшее ресурс. Звук был похож на холостой выстрел.

Адъютант Карл Кренц, двадцатилетний парень из-под Марбурга, оперативно подъехал и подал Таргусу подзорную трубу.

Раздалась серия выстрелов, но уже из легионерских винтовок. Таргус разглядел вспышки и дым, поэтому сфокусировался на нужном участке.

Горцы напали на боевое охранение, сумевшее вовремя идентифицировать засаду, из-за чего попали в весьма неловкое положение.

Нападающие засели среди валунов на правом фланге походной колонны, предпринимая попытки убить кого-нибудь из боевого охранения.

Только вот не с поганого качества мушкетами идти брать готовых к бою легионеров.

Горцев начали быстро выбивать меткими попаданиями, ибо дистанция детская. Когда потери стали неприемлемыми, черкесы или карачаевцы пустились в бегство по явно заранее предусмотренному маршруту.

Преследовать их боевое охранение не стало, лишь отстрелялось для проформы по самым отстающим.

Потерпевшие поражение бедолаги быстро скрылись среди камней, оставив трупы друзей.

— Карл, съезди к штабистам и узнай у них, где здесь ближайшее поселение горцев, — распорядился Таргус. — Думаю, настало время совершить визит вежливости.