Рита, или Топор за сценой

Глава 8 История Ольги

Прошло несколько дней. Рита что-то делала в саду, когда увидела, что к ней по дорожке между кустами идет матушка Ольга. На этот раз одна. Одета, как всегда: в кофточке и длинной юбке, на голове косынка. Еще довольно молодая женщина лет тридцати с небольшим с удивительно светлой, доброй улыбкой; скромная и тихая, как и положено жене священника.

- Добрый день, матушка Ольга, - поздоровалась Рита с попадьей.

- Добрый, - отозвалась Ольга. – Вот, зашла узнать, как ты.

- Да, все потихонечку.

- Скоро праздник, Вознесения Господня. Я пришла попросить тебя спеть в нашем хоре. Нас всего-то трое: я и две старушки.

- Конечно, с радостью! – оживилась Маргарита.

Матушка Ольга протянула ей Псалтырь с закладками.

- Вот, для начала почитай, чтобы не сбиваться. Непросто, на старославянском это.

- Я постараюсь, матушка Ольга. Благодарю вас с отцом Георгием за честь петь в вашем храме.

- Храм не наш, - а Божий.

- Да, да, конечно… я вечно, невпопад… Да, вы садитесь. Чаю хотите или кофе Арабика.

Ольга изменилась в лице:

- Кофе Арабика? Настоящий?

- Да, конечно, я из Египта привезла.

- Не откажусь. Когда-то я была заядлой кофеманкой. Специально в ГУМ за ним ездила. До сих пор помню тот запах. От курения быстро избавилась, а вот от кофе не смогла отказаться.

- Я сейчас сюда принесу, а хотите пойдемте в дом.

- Спасибо. Давай здесь. Лето у нас короткое, надо каждый погожий день на воздухе побольше бывать.

Рита вскоре вернулась с подносом в руках. На нем стояла большая тюрка с огненным кофе, чашечки, сахарница, молочник и печенье в сухарнице. Она расстелила на садовом столике салфетку и поставила перед попадьей чашечку из тонкого фарфора, наполненную черным, ароматным кофе с пенкой.

- Вам сливки подлить, - поинтересовалась Рита у Ольги.

- Спасибо. Нет. Я кофе давно не пила тем более такой…

Ольга с наслаждением отпила глоточек.

- Изумительно!

- Простите, матушка, за мой нескромный вопрос… А, вы, что раньше курили?

Ольга отпила еще глоточек и кивнула:

- Да. И выпить была не дура. Но все это осталось в прошлой жизни. Я, ведь, москвичка, из семьи, можно сказать, богемной. Папа – главный редактор толстого журнала, мама – театральный критик. Одна единственная дочь. Поступила в МГУ на журфак. Там, конечно, училась во все лопатки, стыдно было папину фамилию подводить, как человека известного, с наградами и званиями, но и на бурную студенческую жизнь время находила. – Ольга задумалась, словно на время, ушла в свои воспоминания. Затем, допив кофе, продолжила: - Я ведь не сразу на путь праведный пришла. Через ошибки, осознание, раскаяние. А ошибок было немало. Курение – не самое страшное, что со мной было.

- Простите, что спрашиваю, а что было страшнее.

- На большом сроке аборт сделала, можно сказать живого ребенка, уже способного к жизни загубила. Мальчика. До сих пор помню, как он вскрикнул и ручки ко мне потянул. Потом затих и…

Ольга закрыла лицо рукой и так сидела некоторое время.

- У меня похожая история. Только я на аборт не пошла. У меня резус-фактор отрицательный. Врач сказал, что нельзя первый аборт делать. Вот и родила сына Темушку. А он погиб.

Ольга подняла к Рите лицо:

- Нет. Твоя история на мою не похожа. Ты по сравнению со мной, грешницей, – праведница. А мне мой грех молить-не отмолить.

- Но, как вы говорите, Бог вам дал еще детей, аж троих!

- Бог мне дал сначала отца Георгия. А через него и я матушкой стала. Детей вымаливала почти пять лет. Врачи говорили, что здорова, а наследников все не было. Ну, на сегодня хватит! Праздник скоро. Готовиться надо. Я пойду. А тебе скажу: все у тебя еще будет. И дети, и муж. Не надо отчаиваться. Читай. Что я закладками заложила, перечитывай. Сначала трудно, но потом одолеешь. За кофе спасибо!

После этих слов, матушка Ольга ушла, оставив Маргариту одну.