Робкая

Глава 22

Джексон

— Райдер, что бы ты хотел выпить? — спросила Бетти, открывая холодильник своей кухни. — У меня есть яблочный сок, молоко, вода, лимонад и СанниДи. Уилла обожала его, когда была в твоём возрасте. О, и Нейт купил коробку спрайта, потому что он пытается отказаться от кока-колы. Не спрашивай меня, как замена одной газировки на другую поможет ему отказаться от первой, потому что его рассуждения не имеют смысла.

— В этом есть смысл, — сказал Нейт, входя на кухню. — Мне не нравится спрайт.

— Видишь? — Бетти подмигнула моему брату. — Никакого смысла.

Райдер рассмеялся.

— Я попробую СанниДи.

— Отлично. Джексон, что будешь ты?

— Воды, пожалуйста.

Бетти кивнула.

— Чувствуйте себя как дома, ребята. Сейчас сделаю вам ваши напитки.

— Могу я помочь на кухне? — спросил её Райдер. — Уилла научила меня готовить.

— Молодой шеф-повар. Мне нравится, — Бетти улыбнулась, наполняя стакан льдом. — Да, ты можешь помочь. Ты можешь помочь Уилле почистить батат.

Я взглянул на Уиллу у раковины. Как только мы вошли в дом, она направилась прямо на кухню, практически вырвав картофелечистку из рук своей мамы, чтобы заняться этим самостоятельно.

Она посмотрела на меня через плечо, затем опустила взгляд. За последнюю неделю она едва взглянула мне в глаза. И всякий раз, когда она смотрела на меня, боль в её глазах практически разрывала меня на части.

Был День благодарения, и мы проводили его с её семьей. Два месяца назад я бы с нетерпением ждал дня у Нейта и Бетти, чтобы плотно поужинать. Может быть, посмотреть футбол. Но теперь меня выворачивало наизнанку.

Последнее чего бы я хотел, это быть с семьёй Уиллы. Я не хотел, чтобы Райдер привязывался к ним. Я не хотел, чтобы Нейт и Бетти думали, что это станет новой традицией. Это был единственный праздник, который он или я проведём с Дунами. Настало время для моего неизбежного разрыва с Уиллой. Я должен был освободить её раньше, но я был трусом. Большым тупым трусом. Я не смог уйти от неё, потому что слишком сильно хотел её. Я слишком сильно нуждался в ней. Она помогала мне оставаться спокойным и собранным. Она была единственным, кто поддерживал моё здравомыслие, когда я пытался вписать Райдера в свою жизнь. Будучи эгоистичным мудаком, каким я и был, я цеплялся за неё, потому что нуждался в ней, и в процессе позволил ей проникнуть слишком глубоко.

Она была влюблена в меня.

Каким-то образом я обманул её, заставив думать, что я тот мужчина, которого она должна любить. В ту ночь, когда она спросила меня, люблю ли я её, я должен был покончить с этим. Я должен был вылезти из её постели и уйти. Но поступил ли я правильно? Нет, я просто продолжал жить как ни в чём небывало, в процессе причиняя ей боль. Я сказал себе, что это будет последней ночью. Лишь ещё один поцелуй в её волосы. Ещё одни объятия. Ещё один раз, и я отпущу её.

Вот только у меня всё ещё не хватало духу попрощаться. Я продолжал это слишком долго, и теперь я был здесь с её семьей, готовясь съесть ужин с индейкой, которого я, чёрт возьми, точно не заслуживал.

— Так что ты обычно делаешь на День благодарения, Джексон? — спросила Бетти, протягивая мне мою воду.

— Спасибо, — я выдавил улыбку. — Обычно я провожу его с Хейзел и Теей в коттедже.

— Ах. И где они в этом году?

— В новом доме Теи и Логана.

Они пригласили и нас с Райдером, но Нейт и Бетти были первыми. Кроме того, я не мог быть рядом с Теей и Логаном прямо сейчас. Они были слишком счастливы.

На этой неделе Тея объявила, что беременна. Они с Логаном были на седьмом небе от счастья, что у них будет ребёнок, а Чарли была в восторге от того, что станет старшей сестрой. Я был рад за них, но это приносило большие перемены. Я подозревал, что Тея в конце концов покинет бар — её муж был миллиардером, так что ей не нужно было работать. Они заведут больше детей и продолжат свою жизнь, не оглядываясь назад. Я бы не удивился, если бы однажды они переехали в Нью-Йорк.

Рано или поздно все уходят.

Я наблюдал за Уиллой, пока она возилась с картошкой. Её длинные, красивые волосы струились по спине. Этим утром она потратила время на то, чтобы завить их, что она делала не так часто, но мне нравилось, когда она это делала. Она укротила естественные волны в эти идеальные завитки, и теперь кончики волос изящно колыхались на уровне её талии.

Мне хотелось подойти, заключить её в объятия и глубоко вдохнуть аромат этих прядей. Я хотел вдохнуть этот запах, ещё хоть раз. Вместо этого я прижался к стене кухни, стараясь держаться от неё как можно дальше, насколько позволяла комната.

Уилла не оставалась у меня на ночь ни разу, с тех пор как мне позвонили поздно ночью и попросили прийти в бар. Не с тех пор, как я совершил одну из самых огромных ошибок в своей жизни.

Я скучал по ней в своей постели. Без неё всё было по-другому.

Райдер что-то сказал Уилле, когда они бок о бок чистили картошку, и это заставило её улыбнуться. Эта улыбка была сущей агонией. Я буду чертовски сильно скучать по ней, и я знал, что ничто никогда не заполнит эту пустоту. Я никогда не забуду музыкальный звук её смеха. Я никогда не забуду те глупые слова, которые она придумывала, или завтраки, которые она готовила мне на своей кухне. Я никогда не забуду, каково это — держать её в своих объятиях, пока она засыпала.

— Ну, я, пожалуй, пойду проверю свою фритюрницу, — сказал Нейт, открывая банку спрайта. Он сделал глоток и поморщился. — Джексон, не хочешь подышать свежим воздухом?

— Конечно, — свежий воздух и некоторое расстояние от Уиллы звучали как отличная идея. Я оттолкнулся от стены и последовал за ним на задний двор.

— Ты когда-нибудь жарил индейку во фритюре? — Нейт шагнул через раздвижную дверь на холод.

— Ни разу. Тея всегда готовила их в духовке.

— Обычно мы тоже так делаем, но я уже много лет хочу попробовать этот способ. Бетти заставила нас провести краш-тест пару недель назад, просто чтобы убедиться, что я знаю, что делаю. И, чёрт, это потрясающе. Это будет лучшая птица, которую ты когда-либо ел в своей жизни.

— Я верю в это, — я глубоко вдохнул прохладный воздух, когда он включил свою фритюрницу.

Я позволяю своему взгляду блуждать по их заднему двору и по школьной игровой площадке. Я никогда больше не смогу смотреть на эти качели. Я никогда не смогу пройти по широкой лужайке и не подумать о том, чтобы подняться по лестнице Уиллы. Я потёр лицо, зная, что чувство пустоты в животе не пройдёт в ближайшее время. Что я буду делать, когда она найдёт кого-нибудь? Как я мне продолжать жить в Ларк-Коув? Думаю, наблюдать со стороны за тем, как она находит любовь, которую заслуживала, было бы моим наказанием за то, что я причинил ей боль.

И моей наградой.

Как только Райдер закончит школу, возможно, я уеду из Монтаны. Я буду приезжать, чтобы повидать Хейзел, но впервые идея сбежать из Ларк-Коув не казалась такой уж плохой.

Ты любишь меня?

Лучше бы она не спрашивала. Я жалел, что не мог сказать да. Но я никогда никому не говорил, что люблю его. Ни Хейзел, ни Тее, ни Чарли. Никому. Я ни хрена не знал о любви, а Уилла заслуживала того, кто знал. Она заслуживала того, чтобы её мечты сбылись.

Я не был исполнителем мечт.

— Как у тебя дела? — спросил Нейт, подходя и становясь рядом со мной.

Чертовски убого.

— Хорошо. У тебя?

— О, просто отлично. Как дела в баре?

— Хорошо. Достаточно медленно для этого времени года.

— Готов поспорить.

Мы стояли там, осматривая его двор. Прошлой ночью выпал примерно три сантиметра снега, так что трава была в основном покрыта белым полотном. Это выглядело мирно, полная противоположность мукам, терзающим моё сердце. Нейт должен был знать, что отношения между Уиллой и мной заканчиваются. И всё же он не прогнал нас. Он пригласил меня и моего брата в свой дом, чтобы разделить трапезу, которую готовила его жена. Нейт Дун был хорошим человеком, наверное, лучшим. Он будет рядом с Уиллой после того, как я разобью её сердце, и поможет ей собрать его обратно.

Он хлопнул рукой по моему плечу, затем сжал его. Я посмотрел на него, но ни один из нас не произнёс ни слова. Нейт просто кивнул мне, опустил руку и вернулся внутрь. Через несколько мгновений после того, как он исчез внутри, раздвижная дверь снова открылась.

— Хей, — Райдер появился рядом со мной. — Что ты здесь делаешь?

— Ничего, — сказал я ему. — Просто дышу свежим воздухом.

— Ты, э-э… — он сбросил немного снега с крыльца носом ботинка. — Как у тебя дела?

— Я в порядке, — солгал я. — А как насчёт тебя? У тебя всё хорошо?

— Ты часто спрашиваешь меня об этом.

Я усмехнулся.

— Да. — как минимум, раз в день.

Я понятия не имел, как быть родителем этому ребёнку, поэтому с самого начала сказал ему, что он должен сказать мне, если что-то не так. Тем не менее, я постоянно проверял его, просто чтобы он знал, что мне не всё равно. Я мог бы по двум пальцам пересчитать количество людей, которые спрашивали меня, всё ли у меня в порядке, когда я был ребёнком.

— Я в порядке, — пообещал он.

— Ты уверен?

Он пожал плечами.

— Как ты думаешь, Уилла может помочь мне освоиться в школе?

— Она попытается.

Райдер так сильно не хотел отставать, что это было главной темой всех его разговоров. Это, и могла бы Уилла быть его репетитором. Мне не хотелось разбивать его розовые очки, но я не хотел, чтобы его надежды были слишком высоки. Уилла будет заниматься с Райдером, даже после того, как мы расстались, но я бы не поставил её в такое положение.

— Послушай, малыш. — Я отвернулся от двора, чтобы встретиться с взглядом. — Если Уилла не сможет обучать тебя, тогда это сделаю я. Как и Хейзел, и Тея. Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы помочь.

Он нахмурил брови.

— Почему Уилла не сможет помочь? Она не хочет?

— Нет, хочет. Но у неё есть и другие дела. Это просто… просто может не получиться.

— Ой, — он опустил голову. — Я понял. Вы, ребята, расстаётесь, не так ли? На днях я видел, как Уилла плакала на кухне. Не думаю, что она видела меня, но я видел её. И потом, она так и не вернулась.

Чёрт. Должно быть, это было на следующее утро после того, как я напился в баре. В ту же ночь на мой телефон поступил звонок, на который мне не стоило отвечать.

— Это из-за меня? — спросил Райдер.

— Нет, — я положило руку ему на плечо. — Это не имеет к тебе никакого отношения.

Это всё из-за меня.

— Я не хочу, чтобы ты беспокоился об этом, хорошо? Просто повеселись сегодня. И ешь много индейки.

Он улыбнулся.

— Я могу это сделать. Я голоден.

— Мы позавтракали всего час назад.

— Да, но я съел только две тарелки хлопьев, потому что не хотел наедаться перед обедом. Обычно я ем три.

Я ухмыльнулся.

— Уверен, что Бетти не позволит тебе голодать.

Раздвижная дверь снова открылась, и мы повернулись, чтобы увидеть Уиллу.

Она скрестила руки на груди и вышла на холодный воздух.

— У мамы есть закуска для тебя, — сказала она Райдеру.

Он немедленно бросился к двери, оставив нас с Уиллой наедине.

— Как раз вовремя, — сказал я. — Он только что сказал мне, что хочет есть.

— Я думаю, он вырос на пару сантиметров с тех пор, как переехал сюда. — она наблюдала за Райдером, когда он исчезал внутри дома.

— Я думаю, ты права, — теперь, когда он мог есть столько, сколько мог съесть, Райдер пророс. Не было никаких сомнений, что он будет таким же высоким, как я. И если бы мои предположения были верны, в будущем он наберёт форму полузащитника. Ему просто нужны были продукты.

— Ты останешься здесь? — Уилла опустила глаза, стараясь смотреть куда угодно кроме как на меня. Тем временем я пристально смотрел на неё, впитывая её, пока ещё у меня была такая возможность.

— На некоторое время.

Она поджала губы, затем вернулась к двери. Но прежде, чем открыть её, она остановилась и обернулась.

— Ты вообще хочешь быть здесь?

Скажи ей правду.

— Не совсем.

Боль промелькнула на её лице, когда она стояла там, уставившись на свои ноги. Через несколько секунд она расправила плечи, а когда подняла взгляд, её прекрасные голубые глаза были полны слёз злости.

— И собираешься ли ты рассказать мне почему? Или ты просто ждёшь, пока мне это не надоест, и я покончу с этим вместо тебя?

— Это не то, что я делаю.

— Разве? Тогда почему? Может, я и не профи в этом деле, но я не дура. Ты не хочешь быть вместе, так скажи мне почему.

Мольба в её голосе убивала меня.

— Давай поговорим об этом позже, хорошо?

Она покачала головой.

— Давай поговорим об этом сейчас.

— Я не хочу портить тебе День благодарения.

— Слишком поздно, — прошептала она. — Почему? Я хочу знать почему.

Мои плечи опустились. Последнее, чего я хотел, это делать это сегодня или в любой другой день, но она заслуживала объяснений. По крайней мере, сегодня она была бы окружена своей семьей. Поэтому я глубоко вздохнул, встретился с ней взглядом и с головой окунулся в разговор, которого страшился неделями.

— Мы хотим разных вещей.

— Разных вещей? — она повторила. — Чего, например?

— Брак. Дети.

— Ты не хочешь жениться.

Я покачал головой.

— Нет.

— Вообще? Или на мне?

— Вообще. — Последнее, чего я хотел, это чтобы она думала, что дело в ней. Если бы и была женщина, на которой я бы женился, это Уилла.

Но я не был тем парнем. Я видел, как она смотрит на своих родителей. Она хотел того, что у было них. Преданности. Любови. Пока смерть не разлучит… Я был не тем мужчиной, который мог бы дать ей всё это.

— И что, если я скажу тебе, что тоже не хочу выходить замуж? — спросила она.

— Ты не хочешь выходить замуж?

— Хочу. Я хочу выйти замуж. Я хочу иметь то, что есть у моих родителей.

Она оглянулась через плечо на дом.

— Но я хочу знать, если бы вопрос о браке не обсуждался, мы бы всё равно стояли здесь?

— Да.

Она стиснула зубы.

— Почему?

— Ты захочешь детей.

— Откуда ты знаешь? — выпалила она в ответ. — Ты никогда не спрашивал меня. Откуда ты знаешь, что я хочу детей?

Потому что я знал её. Внутри и снаружи я знал Уиллу.

И в этот момент ей нужно было сыграть в эту маленькую игру. И я был согласен на это, я был готов ответить на её гипотетические вопросы, если бы это облегчило прощание.

— Ну, — сказал я. — Ты хочешь детей?

— Да.

— Ну вот. А я не хочу.

Она опустила руки, сжав кулаки по бокам. В последний раз, когда я видел её такой расстроенной, она стояла на пороге своего чердака в пижаме. Я никогда не забуду, какой красивой она была в ту первую ночь, когда я пришёл к ней.

— Почему? — спросила она.

— Почему, что?

— Почему ты не хочешь детей?

— Я просто… не хочу. Я не хочу детей. Я не хочу жениться. Ты хочешь.

Конец истории. Конец нас.

Она качнулась на пятках, словно я толкнул её.

— Так это всё?

Я кивнул.

— Это всё.

— Хорошо, — прошептала она, опустив подбородок. Упала слеза, приземлившись на комок снега у её ботинка.

Моя рука инстинктивно потянулась к ней, но я сунул её обратно в карман.

— Я пойду. Ты хочешь, чтобы я забрал Райдера?

Она покачала головой, обхватив руками живот.

— Нет. Пусть он останется.

Я открыл рот, чтобы попрощаться с ней, но слова не покидали моего рта. Мои ноги не отрывались от края веранды, потому что в тот момент, когда я сойду, всё будет кончено.

Я бросил последний долгий взгляд на Уиллу, женщину, которая подарила мне лучшее лето в моей жизни, и прошептал,

— Мне жаль.

Она не ответила. Она не смотрела на меня.

Она просто отпустила меня.

Я сошёл с веранды, едва не рухнув, когда свинцовая тяжесть легла мне на плечи. Мои ботинки были такими тяжёлыми, что мне пришлось практически волочить ноги через двор на территорию школы.

С каждым шагом мне становилось всё холоднее. Мне становилось всё хуже.

Это чувство было причиной того, что я не сближался с людьми. Оно было причиной того, что лучше было жить одному. Было слишком больно говорить "прощай". Это было чертовски близко к членовредительству.

Я зашагал быстрее, злясь на себя и на всю эту ситуацию. И я был зол на Уиллу за то, что она заставила меня чувствовать всё это.

Почему она так долго ждала меня? Почему она заставила меня страстно желать её? Почему она не могла поступить в колледж и встретить своего будущего мужа? Таким образом, я бы никогда не узнал её. Она навсегда осталась бы просто Уиллоу.

Она была также виновата, как и я.

Мои шаги становились всё шире по мере того, как я играл в иррациональную игру обвинений. Это продолжалось недолго. Я хотел разозлиться на Уиллу, но не мог.

Она была невиновна, просто жертва моей испорченной жизни.

Может быть, в конце концов, я не так уж сильно отличался от Мелиссы Пейдж. Сегодня я украл страницу из её сборника пьес, чтобы убедиться, что я больше никогда не буду тем, кто отражается в зеркале заднего вида.

Я почти добрался до качелей, когда на детской площадке раздалось сердитое восклицание.

— Нет.

Что? Я замер и развернулся.

Уилла была прямо за мной, не более чем полтора метрах. Следовала ли она за мной всё это время?

— Уилла…

— Нет, — она снова перебила меня, сокращая расстояние между нами.

— Нет, что?

— Нет, ты не можешь уйти.

Я вздохнул.

— Иди домой, Уилла, — пожалуйста, иди домой. У меня не хватило бы духу отказать ей, если бы она попросила меня остаться.

Она посмотрела на меня с вызовом, какого я никогда раньше не видел. Она выглядела свирепой, смелой и бесподобной.

И она сказала мне.

— Нет.