Десантники сфотографировали обломки полностью сгоревшего к тому времени «сто семьдесят пятого». Особое внимание было уделено стоявшей вертикально целой лопасти несущего винта. Это - свидетельство того, что поврежденная машина села на вынужденную благодаря мастерству пилота. И причиной посадки была не его ошибка пилотирования, (например, задел за грунт или линию ЛЭП.) а «огневое воздействие противника». Если бы было иначе, все лопасти несущего винта были сломаны.



Вот так закончился День Авиации в окрестностях Баташ-Юрта.




«сто семьдесят пятый» это последний российский вертолет, сбитый в ходе в ходе боевых действий в Первую Чеченскую Войну.


После его гибели, в отдельной N-ской вертолетной эскадрилье ВВ МВД РФ остались исправными только две вертушки. Причем одна из них, буквально представляла из себя дуршлаг от пулевых и осколочных пробоин, полученных во время «пивного рейда».




А пельзенское пиво? Не смогли пилоты и техники нашей доблестной авиации его испить в свой профессиональный праздник. Но это - не беда. Россияне всегда славились своей неприхотливостью и находчивостью. Альтернативные источники были обнаружены прямо на месте. Нет «Пельзенского»? сойдет и «Дарьял»!. И они были выпиты! До дна!


Причем с еще большим удовлетворением. Т.к. почти все товарищи остались живы. А тем, кто погиб - вечная память, и их не вернуть....



Еще через неделю, «разбитые и сломленные» чеченские боевики захватили Грозный. Был подписан позорный для России Хасавюртский договор и боевые действия временно затихли - до августа 1999 года.



Но ребята из N-ской эскадрильи не видели своими глазами знаменитого «Ханкалинского драпа имени Лебедя».


«сто семьдесят седьмой» отправили на авиаремзавод латать пробоины в фюзеляже, а экипаж «сто семьдесят пятого» на следующий день уже были в Ростовском госпитале.


Именно там, из репортажа НТВ, они узнали, «что сегодня в окрестностях Грозного пропал очередной вертолет Федеральных Сил. Судьба экипажа - неизвестна...»


Там же, в той самой палате, после визита зампотыла эскадрильи из привзенного им на подпись «Акта о списании материальных средств» они узнали, что оказывается, с ними в Грозный летело и недолетело:


- обмундирования зимнего и летнего, полетного, полевого - 40 полных комплектов,


- пайков индивидуальных - 200 порций,


а также, боеприпасы, запчасти, две полных заправки топливом, радиостанции...




Экипажи «сто семьдесят пятого» и «сто семьдесят седьмого» наградили «Медалью Суворова», т.к. они участвовали в «наземных боевых действиях». Представляли всех, конечно же, к орденам. Но, т.к. заявка не была «подкреплена» соответствующим количеством ящиков коньяка и достойной закуски (таковой от южан кадровики в Министерстве считают только осетровый балык), то экипажи вертолетов сочли недостойными столь высоких наград... правильно, хватит им и медалей. А то за ордена боевые тогда еще льготы полагались. Так что, кадровые чиновники у нас вовсю радеют об интересах Государства, что бы не думали о них злопыхатели.


Три полковника из Центрального Аппарата, «за мужество и героизм, проявленные при спасении экипажа сбитого вертолета» получили Ордена Мужества.



Весь экипаж «сто семьдесят пятого» после выписки из госпиталя списали с летной работы. Его бывший командир, уже к тому времени майор И., во Второй Чеченской войне участвовал в качестве передового авиационного наводчика.


В 2000м году он уволился со службы, и сейчас продает мебель в своем родном городе.


***


Сказки «триста десятой» сопки


Сказка б/н 03



Когда у Родины случался неурожай призываемых в ряды «средних азиатов» она вспоминала о краях, которыми когда-то весьма удачно приросла. Причем вспоминались ей почему-то самые дальние приростки. Вот уж не знаю как ловкие военкомы добирались до всех этих заимок - зимовий - стойбищ - кочевий - одиноко-куда-то-бредущих-граждан, туда, где не пройдет ГТС летом и «Буран» во все остальное время года, что рассказывали про отдачу долга...


По знанию русского языка тундрюки мало отличались от своих коллег, отловленных по кишлакам и аулам, но с оружием как правило обращаться умели. Неудивительно что большинство из них попадало в «стрельцы».


Ну да это только присказка - сказка впереди.


Полку - тревога. Учебная - мдядь, мало им боевых, с вылетами в составе ДЗ! Но хоть и учебная, нормативы никто не отменял - поэтому галопом. Стоянки эскадрилий рассредоточены, и одна из них, мягко говоря, далековато. Через весь аэродром. Добираться до нее лучше всего было на вертолете... или, как минимум, на чем-то автомобилеобразном. Пешком, особенно зимой - натуральный мазохизм.


А тут тревога. И с транспортом нестыковочка какая-то вышла, может раздолбайство наше вековечное, а может автопарк условный противник уничтожил ловко. Для полного счастья вокруг февраль. Народ - человек двадцать, летчики и несколько ИАСовцев - взвыл. Но деваться некуда - побежали. Хорошо утоптанная народная тропа идет напролом, не обращая внимания на всякие глупости вроде границ постов; дыры в колючке, проделанные уже на следующий день после постановки заграждения никто и никогда даже не пытался латать; часовые не обращают внимания на привычное зрелище. И вдруг грозный голос сверху:


- Ситой! Кто идет?


Ага, это тундрюк на вышке проснулся.


- Свои, - кто-то на бегу.


- Ситой! Ситирилять буду! Пароля!


- Какой пароль, еб-т! Свои! Летчики, не видишь что ли?!


- Буду стирилять! Говори пароля!


- Да ну тебя в...


Бабах! Не обманул - «ситириляет». С тропы в разные стороны, залегли, врывшись в снег, потея обильно.


- Блядь!!! Ты чего, охренел?!..


Бабах! - от пули фонтанчик снега сантиметрах в десяти от крикнувшего.


- Да не стреляй ты!..


Хрен там - снова выстрел. Вот же дали оружие последователю Кучума, блин, и стрелять разрешили. Сверху, с вышки ему темные фигуры на белом снегу хорошо видны, перестреляет, на фиг, как в тире. Стрелец ворошиловский. Хоть бы начкар быстрее прибежал...


Утро раннее, холод, а тут вдобавок по уши в снегу, да еще после пробежки... мрак. Один летчик закурил для успокоения нервной системы; опрометчивый поступок. Свидетельство опрометчивости мгновенно прошуршало у виска. После этого бдительный воин скупыми одиночными выстрелами пресекал любые шевеления и разговоры. Все отчетливее вырисовывалась перспектива не получить пулю, а просто замерзнуть. Да где уже этот начкар, ешь его еж!!!..


Пост один из самых дальних. Связь вообще-то есть (как таковая), но не работает. Почему? А черт его знает почему. Может, Луна не в той фазе. Или росомаха провод задумчиво сжевала. Во, точно - росомаха. Так любой связист и ответит; а потом добавит, что пять минут назад все работало и даже кратко доложит основные ТТХ страшного зверя.


Хорошо хоть акустикой еще связисты не заведуют, иначе осталась бы Красная Армия без единственного своего безотказного вида связи, и пришел бы ко всем грустный конец. Но услышали, услышали выстрелы и примчались все кому положено и кому просто не лень, спасать - выручать. Быстро примчались, всего-то полчаса прошло.


Сказали воину «паролю», отобрали на всякий случай автомат, повытаскивали из снега окопавшихся там и закоченевших в нем же авиаторов, говоря при этом разные слова народные не переставая.


Когда кончились слова начался разбор. Страдальцев наказывать не стали, решив, что жизнь и так обошлась с ними сурово и урок они запомнят, ограничились короткой воспитательной беседой. Потом высказали связистам все что думают о них и их родственниках.


А что часовой? действия признаны верными, соответствующими Уставу и, благо никто серьезно не пострадал, заслуживающими поощрения...


Ротный, выписывая документы на двухнедельный отпуск, не удержался и решил пошутить.


- Ты ж, - говорит, - из Сибири. Я думал вы там все охотники, эдакие дерсу узалы, белок по глазам бьете и все такое, едренть. А тут четырнадцать патронов - и ни одной царапины ни у кого!


- Зачем цалапина? - улыбнулся солдат, - Моя веть видела - свои. Летцики!..

***


Ихтиандр Андрей Андреич



Сначала надо объяснить, кто такой Андрей Андреич, и за что он поучил высокое звание Ихтиандра.


Андрей Андреич на нашей кафедре трудился учебным мастером.


Известно, что при социализме найти хорошего учебного мастера было гораздо трудней, чем хорошего преподавателя, так же как хорошая медсестра ценилась выше, чем врач. Что поделаешь, ну забыли классики предупредить нас об этой особенности развитого социализма...


Другим кафедральным циклам везло - у них работали отставники, офицеры из лабораторий «Жуковки», настоящие учебно-методические волки, которые при необходимости могли и ход работы студентам объяснить, и пропавший луч на экране осциллографа из-за угла вытащить, и отчет вместо преподавателя проверить. Нам же все время доставались кадры, один чуднее другого, которые долго не задерживались по чисто техническим причинам. Один, полный тезка Горбачева, был в отличие от него алкашом-профи. Целыми днями он беспорядочно перемещался по кафедре в поисках халявной выпивки, за что получил кличку «Броун». Другой, отставной майор-химик, был вялотекущим шизофреником, который боясь инфекции, каждый день мыл свой стол и стул борным спиртом и стерилизовал карманы брюк. Последний, прапорщик-отставник, и вовсе оказался клептоманом - воровал чемоданы в аэропорту «Внуково». Довольно быстро его посадили, и лаборатория осиротела. Подбором нового лаборанта занялся лично начальник кафедры. Через две недели наше новое приобретение вошло в преподавательскую, поправило очки и представилось:


- Андрей Андреич Курятников, учебный мастер, х-хи!


Так мы обрели свое сокровище.


Андрей Андреич был существом по-своему уникальным. В жизни его интересовала только одна вещь: дайвинг. Правда, слова такого мы тогда не знали, и попросту называли его водолазом, иногда - ёбаным или даже злоебучим водолазом, но сам он себя гордо звал дайвером. Вообще, Андрей Андреич обогатил словарный запас кафедры множеством новых выражений. Так, например, вместо слова «умер» мы стали говорить «склеил ласты», а, уходя на занятия, кто-нибудь из преподавателей обязательно подавал команду: «Жабы, в воду! За неизбывную любовь к водолазному делу, а также за специфические взаимоотношения со спиртными напитками Андрей Андреич получил кличку «Ихтиандр».


Для преподавательского состава кафедры Андрей Андреич был ценнейшим приобретением, расцветившим нашу унылую жизнь яркими красками, а командование при виде этого земноводного существа начинало хрипеть и судорожно хвататься за орденские планки.


Предлагаю вашему вниманию несколько историй про эту эпическую личность.



История 1. Ихтиандр и неправильный припой



- Ихтиандр, сын мой, - строго сказал подполковник С*, - на четвертой лабораторке скубэнты опять оторвали щуп от анализатора и уже полчаса валяют дурака, вместо того, чтобы изучать прямошумовые помехи в соответствии с графиком работ, утвержденным, между прочим, твоим и моим начальником (тут С* некуртуазно ткнул пальцем в мою сторону). Сдается мне, что ты, уважаемый - двойной агент. Зарплату получаешь у нас, а работаешь на Пентагон!


Андрей Андреич в ответ задумчиво хрюкнул, поправил сползающие очечки, взял с полки запасной щуп и, шаркая, отправился в лабораторию.


Подполковник С* на минуту задержался в мастерской.


Вернувшись, Андрей Андреич привычно развинтил щуп, включил паяльник и, подождав пока он разогреется, ткнул жалом в пруток припоя, лежавшего на деревянной подставке.


Припой не плавился.


Андрей Андреич ткнул паяльником в канифоль. Канифоль густо задымила.


- Так, - сказал Андрей Андреич, угу...


Тщательно зачистив жало паяльника, он попробовал снова.


Припой не плавился.


- Угу, - сказал Андрей Андреич, - так... - и полез в давно разграбленную аптечку, висевшую на стене мастерской. Из засаленной коробочки он выкатил таблетку аспирина и ткнул в нее паяльником.


Аспирин шипел и пузырился неприятными коричневыми пузырями.


Припой не плавился.


Слегка удивленный Андрей Андреич сказал: «Угу, так...» (как настоящий дайвер, он был сдержан в эмоциях), убрал 40-ваттный паяльник и достал 100-ваттный.


Припой не плавился.


Андрей Андреич задумчиво хрюкнул еще раз, потом просветлел ликом и куда-то ушел. Через четверть часа он вернулся, неся в руке чудовищный инструмент, которым, пожалуй, можно было паять двутавры и швеллера. Тщательно осмотрев медное, зазубренное жало, он отважно всадил вилку паяльника в розетку. Неоновые лампы в лаборатории испуганно мигнули, а трехкиловаттная помеховая станция массой в тонну подавилась электричеством.


Паяльник, зловеще потрескивая, грелся долго, очень долго...


Наконец Андрей Андреич решил проверить его готовность, плюнув на жало. Попал со второго раза, причем второй, прицельный плевок испарился еще в воздухе.


Андрей Андреич зажал ручку паяльника в кулаке и надавил на пруток.


Припой не плавился.


Тогда Андрей Андреич скупо выразил эмоции одним словом: «Бляа-а-а!», трясущимися руками открыл сейф и вытащил оттуда пузырек с жидкостью ядовито-желтого цвета. Жидкость физиологично пенилась.


Андрей Андреич вылил немного жидкости в блюдце и отважно погрузил в него жало паяльника. Раздалось зловонное шипение, по медному жалу пошли черные разводы.


Припой не плавился, однако сорвавшееся жало непринужденно прожгло деревянную подставку паяльника и на сантиметр - крышку стола.


- Ни хрена ж себе выжигалка... - пробормотал Андрей Андреич, потрясенно глядя на дыру. Вилка паяльника изрядно разогрелась, и вытаскивать из розетки ее пришлось пассатижами.


Андрей Андреич, не отрываясь, смотрел на мирно лежащий пруток припоя, как на загадочный артефакт внеземной цивилизации. Глаза его быстро заволакивало туманом, уши конвульсивно подергивались.


- Закурить дайте... - хрипло попросил некурящий Андрей Андреич, машинально прикурил от еще раскаленного паяльника и побрел в курилку.


- Еще четверть часа, и ёбнется, - деловито сказал подполковник С*, что-то у него в лице этакое появилось, я вижу...


- И опять лаборатория без мастера останется! - возмутился я, - прекращай вивисекцию!


Ладно, - вздохнул С*, - что мы, фашисты, что ли?


В мастерской Андрей Андреич обреченно плюхнулся на стул, не обращая на нас никакого внимания. Он смотрел только на припой.


Внезапно он поднял взгляд, и прямо перед собой на полке увидел обрубок силового кабеля с толстыми АЛЮМИНИЕВЫМИ жилами, из которого подполковник С*, собственно, и добыл пруток «припоя».


***


О бравых засранцах



Вспомнилась история которую в детстве рассказал мне мой дедушка.



Дело было на Халхин-Голе. Будучи заместителем командира 150-го отдельного бомбардировочного полка, дедушка мой как самый опытный летчик полка получил задание произвести аэрофотосъемку в японском ближнем тылу. Ожидалось решающее наступление советских войск. Надо сказать, что кроме бомболюка, на ТБ-3 был еще один люк, через который очень удобно производить аэрофотосъемку. И вот прибыли двое аэрофотографов, мужественные, видные из себя парни, смонтировали камеру над люком, угощали экипаж столичными папиросами и травили анекдоты.


И вот ТБ-3 в воздухе. После благополучного преодоления заградительного зенитного огня экипаж почувствовал очень слабый толчок и вслед за этим резкую вонь, исходящую из бомбоотсека. Дедушка попросил штурмана проверить, как идет фотосъемка и надел кислородную маску. Возвратившийся штурман, потирая кулак, в состоянии крайнего бешенства, рассказал, что у одного из аэрофотографов вдруг резко свело живот и он не нашел ничего лучшего, как открыть люк и попытаться сходить по-большому. Естественно, его добро тут же вернулось назад и размазалось по всему отсеку...



Учитывая мой юный возраст, дедушка не стал вспоминать свои крепкие выражения, но заметил, что ему дико захотелось провести бомбометание фотографами...:))



Оставшуюся часть полета экипаж провел в кислородных масках. Фотографам кислородных масок не полагалось...



По возвращении на аэродром, этим бравым засранцам пришлось не только всю ночь бегать с ведрами, отмывая бомбардировщик, но и вручить каждому члену экипажа по ящику шампанского. На следующее утро тщательно отмытый от дерьма ТБ-3 благоухал лимонами и пропеллеры его ярко блестели на солнце.



За это выполненное задание экипаж и фотографы получили личную благодарность от самого Жукова и ценные подарки.



Во время наступления полк понес очень тяжелые потери - погибли командир и комиссар полка, причем комиссар полка Ююкин совершил огненный таран на японский дот, погибло много замечательных летчиков, а вот дедушка мой был как заговоренный...


***


Презервативы как источники хорошего настроения в экипаже.



Рассказом про крашенных тараканов навеяло...



Начну с себя. Летал я на Чукотке праваком на Ан-26. А в обязанности правака кроме ЖЖЖ (жилье, жратва, женщины) входили: подготовка самолета к вылету совместно с техсоставом (расчехлить там, собрать заглушки, осмотреть самолет, сбегать за ТЗ и АПА, натаскать воды долбаным чаевникам), руководство (с непосредственным участием, естественно) загрузкой, запуск и опробование двигателей, пилотирование самолета от уборки закрылков на взлете до выпуска закрылков на посадке (а иногда и от взлета до посадки - как командир скажет), ведение радиообмена в УКВ-диапазоне в течение всего полета, постоянное ведение ориентировки и счисления пути в полете, выполнение послеполетных манипуляций (зачехлить, прибрать со стола, организовать разгрузку, вызвать машину за экипажем).


Так вот, с ведением радиосвязи возникла однажды закавыка - отказались обе УКВ станции связываться с рабочего места правого летчика. Пришлось командиру, как последнему лоху, самому радиообмен вести. Прилетели домой, выдали группе технарей по радиооборудованию похвалов, те притащили пару блоков, запихали их на этажерки вместо отказавших, проверили - работает.


Следующий полет - такая же закавыка. И следующий... Когда запас блоков у технарей закончился, они стали думать. И выяснилось, что когда на высоте 5 километров лайнер сильно промерзает, на отдельных элементах конструкции (заклепках на аварийном люке, например) даже скапливается иней. При снижении система кондиционирования топит его, и влага, собираясь в капли, капает на пол, горизонтальные приборные панели, а временами попадает прямо на штурвал, на правом «роге» которого у правака расположена кнопка внешней связи. И за годы эксплуатации уплотнительная резиночка под кнопкой деформировалась и рассохлась, а из штурвала после расстопоривания рулей вылили полтора стакана воды. Подходящей резиночки в тот момент не нашлось, и во избежание повторения инцидента добрейшей души радист Коля Сахаров (в просторечии Цукерман) выдал мне презерватив, вытащив его жестом фокусника из заднего кармашка чехла моего же кресла.


Диаметр штурвала хорошо совпал с диаметром э-э-э предмета, для которого предназначено изделие N2, и даже пресловутая кнопка легла точно под пупочку презика. Разодранную обертку я, приученный не гадить ни в самолете, ни на стоянке, сунул в карман.


Да, зря я забыл ее выбросить по дороге со службы, ибо первое, что увидела моя жена после возвращения примерного семьянина домой на обед, была драная упаковка, простите, гондона, выпавшая из кармана при доставании перчаток. Скандала не было, но холодная война, объявленная мне, могла бы заморозить Южную Африку по самый Свазиленд и Лесото. Уж я и объяснял, и звонил доблестному экипажу и технарям-радистам, и те по приложенному к уху жены телефону объясняли ситуацию (правда, каждый, дрянь такая, по своему), и вечером кое-кого со службы привел на опознание обертки гондона. Но айсберг только слегка подтаял, достаточно, впрочем, чтобы признать за мной право на ужин.


Пришлось на следующий день организовывать легендированный визит переодетой в летно-техническое обмундирование (чтобы командование не попалило) супруги на стоянку самолетов. После лицезрения нашей технической доработки конструкции Ан-26 я был официально прощен. Но, как в том анекдоте, «осадочек-то остался». И изредка ехидненько так вставляется шпилька в качестве контраргумента на мои справедливые упреки: «А сам-то помнишь, тогда...»


На этом можно было бы и закончить, но гондонная история имела продолжение. От нефиг делать наш толстый, ленивый и хитрый штурман, Гена Король (кличка Царь) купил в командировке в Магадане 10 отечественных изделий (в виде пулеметной ленты) N2 и запихнул их после прилета домой в сумку Цукерману. Гена, гадский папа, знал, как и все мы, что разборкой/сборкой командировочной сумки у Коли дома занималась исключительно жена. Вот Цукерман и встрял, котяра ленивый. Домой пришел, сумку в угол бросил, а пока мылся, весь компромат уже был на свет божий извлечен.


Короче, пришел он на службу утром в темных очках, не скрывавших, впрочем, синевы вокруг глаза, горя местью. И самый ржавший объект в лице Царя был справедливо признан виновным. Бить его Коля не стал. Авиация авиацией, но все же Колек прапорщик, а Генка штурман отряда, почти что штурман эскадрильи. «Но осадочек-то остался».


И вот пару месяцев спустя терпеливый Коля сделал ответный ход. Он тоже хорошо знал Генины привычки, в том числе и то, что перчатки Гена почти никогда не надевал, а просто прятал руки под перчатки в карманы. А доставал перчатки только дома и клал их в шапку. Сценарий мсти был незамысловат и подсказан моим памятным «залетом». Драную упаковку от пары Гениных «подарков» ему же в карман - поверх перчаток.


Надо сказать, что Гена был по жизни эпикурейцем и сибаритом. Любил вкусно выпить, хорошо закусить, пошляться по дорогим магазинам, поспать, ну и пр. Вот из-за пр., а именно из-за более чем джентльменского отношения после «вкусно выпить и хорошо закусить» к слабому полу, у Гены с женой частенько проскакивали семейные сцены. Поэтому шутке Татьяна как-то сразу поверила, а Гениным путаным объяснениям, что это шутка - нет. Обошлось без фингалов, но дня три полуголодный и невыспавшийся Гена ходил мрачнее тучи.


В принципе, третью историю можно было бы и не рассказывать, если бы не Колин иезуитский расчет. Оберток было ДВЕ!!! Легенда гласит, что из-за двери Царевых хором доносились возмущенные Танькины вопли: «Я тебя неделями не вижу, то летаешь, то пьешь, женой некогда заняться, а каких-то шлюх по два раза за ночь... Еще, небось, и выспаться, гад, успел. Как же, завтра вылет...»


***


Несколько лет назад прорабатывали идею заставить истребитель стрелять (полбеды) по земле и (вот беда) - бросать бомбы. При выруливании, после снятия чек - одна бомба грохается на бетон. Три дня и три ночи роемся в потрохах лайнера, отбрехиваемся от великого начальства по телефону всем инженерным отделом, безуспешно - ничего найти конкретного не можем. Звонок - в трубе бас: "Полковник Шматко. Ну, что нашли?" Объясняю, оправдываюсь, перебивает: "У меня в 78 в Старконе был похожий случай, на Су-24 повесили 6 пятисоток, при выруливании после снятия чек все шесть упали" Ну, думаю, сейчас хоть какую-то идею подкинет.


Продолжает: "И ни х... не нашли. Так что ищи".


***


Ихтиандр Андрей Андреич и фотовспышка



- Ихтиандр, сын мой, - сказал подполковник С*, - одна очень дружественная, но безрукая кафедра обратилась к нам с просьбой. Надо починить фотовспышку.


- Научные коммунисты все безрукие, - сварливо откликнулся Ихтиандр, - у них только языки длинные, и те из жопы растут!


Работников скрещенных языков Андрей Андреич ненавидел. Дело в том что Ихтиандр пытался учиться на вечернем отделении нашего института, и в прошедшей сессии ему подошло время сдавать Историю партии. К несчастью, ему выпало отвечать заведующему кафедрой, известному, в частности, тем, что во время войны он служил в СМЕРШе. Зав. только что прибыл с очередного райкомовского камлания, поэтому пах коньяком и был благостен. Однако, выслушав Ихтиандра, он сообщил, что тот за 10 минут набормотал как минимум на «пятнашку» с поражением в правах, и влепил ему «банан» прямо в зачетку. Потом наш начальник сходил с этой зачеткой куда надо, и «банан» трансмутировал в тройку, но, как говорится, осадочек-то остался...


- Из жопы, значит? - задумчиво переспросил подполковник С* и вдруг заорал:


- Ты кому это говоришь, а?! Мне, коммунисту?!! Да ты же - контра! Водолазная гидра контрреволюции! А ну-ка, - тут подполковник С* завозился в кресле, пытаясь передвинуть кобуру на живот (он был дежурным по кафедре) - прогуляйся во-он до той стеночки...


- Да вы все равно не попадете! - нахально ответил Ихтиандр не двигаясь с места, - когда последний раз из пистолета-то стреляли?


- А вот сейчас и проверим, - как бы про себя пробормотал подполковник С*, - патроны у меня лишние есть, - сейчас я этому белому гаду плавательный пузырь нарушу...


- Ну, ладно-ладно, - заюлил Ихтиандр, почуявший, что шутки кончаются, - где вспышка?


- Вон, пакет на столе. Да там и делов-то... фишка от синхроконтакта отпаялась.


Андрей Андреич быстро развинтил маленький разъем и стал зачищать провод, однако фторопластовая изоляция не поддавалась, тупой скальпель скользил. Сделав несколько попыток, Ихтиандр, не долго думая, сунул провод... в рот.


Отчетливо лязгнули зубы. Ихтиандр вскочил со стула и застыл посередине мастерской, выпучив глаза и раскрыв рот, из которого наподобие надувного трапа вывалился огромный, фиолетовый язык.


- Э-э-э, ты это чего? - задал я идиотский вопрос. Что случилось с Ихтиандром, было ясно, как божий день. Очевидно, на каком-то конденсаторе еще осталось напряжение, и наш учебный мастер разрядил его на себя.


Справившись с естественным шоком, мы стали думать, что делать дальше.


- Надо бы «Скорую» вызвать... - осторожно предложил С*. Он был дежурным, и поэтому острее всех ощущал ответственность.


- На кафедру врача не пустят, а вести Ихтиандра через весь институт с высунутым языком негигиенично! - возразил я.


- Давайте хоть обратно его запихаем, - предложил капитан Д*.


- Не влезет... - засомневался С*, - хотя попробовать можно. Он взял с верстака стамеску и повернулся к Ихтиандру. Кто-нибудь знает, куда его там пихать?


Ихтиандр замычал и отпихнул стамеску.


- Дурачок, тебе же полегчает! - уговаривал его С*.


- А ну! - веско сказал подполковник В*. Открыв личный сейф, он достал оттуда бутылку водки, налил полную чашку и протянул Ихтиандру:


- Суй язык в чашку!


Ихтиандр послушно обмакнул язык в водку и притих. Мы облегченно закурили.


- Фу, бля... - сказал подполковник С*, - сейчас бы он двинул кони, так бы и хоронить пришлось - с высунутым языком!


-Да... - заметил я, - а ведь осиротеть могли.... Позвольте-позвольте, что это за звуки?!


Мы оглянулись. Ихтиандр, сидя на стуле, каким-то образом наладился лакать водку, как кошка.


- Ага, - удовлетворенно заметил подполковник В*, - водку пьет, значит - жить будет! Проверено.


Под шумок Ихтиандр вылакал всю чашку, язык у него занял штатное место, только речь была слегка невнятной, то ли от водки, то ли от удара током.


- Ладно, - сказал я, - давай, доделывай вспышку и иди домой, ну тебя к богу в рай!


Обалдевший от удара током и от чашки водки натощак Ихтиандр кивнул, повертел в руках провод и... опять сунул его в рот!


И второй раз лязгнули зубы. Андрей Андреич вскочил, промычал: «Бля-а-а-а!!!» и с размаху шарахнул несчастную вспышку об стену.


Брызнули осколки.


***


Сидим мы (экипаж) в полном пассажиров и готовом к вылету самолете, на стоянке в "Шереметьево 1" и уныло так обсуждаем, когда же нам теперь разрешат запуск. Потому как после продолжительной "грозы над точкой", аэропорт наконец-то открылся, и самолеты, дождавшиеся открытия аэропорта в зоне ожидания, начинают срочно "сажать", а те, кто "на вылет", выстроились в очередь. Да в такую, что даже разрешение на запуск двигателей уже с интервалом в 10 минут выдают. Но мы то все (русскоязычные) понимаем, что диспетчера руления терзать вопросами типа "Когда же, наконец???", никакого смысла нет. Чего не скажешь о Lufthansa, которая, не получив разрешения на запуск двигателей, раз в две секунды терзает диспетчера руления вопросом "Сообщите причину задержки" (What is the reason for delay, about start up clearance). Ну а тот, соответственно, не будучи человеком искушенным в английском разговорном, и зная на английском лишь набор "стоять", "рулить", "привет", "пока", — не только не может дать развернутый ответ о причине задержки, но и времени для этого не имеет. Потому как ему надо переполненный самолетами перрон "Шереметьево", быстро, как кроликов, развести. И ему, понятное дело, совершенно не до словесности изящной, тем более на малознакомом языке. А Lufthansa как банный лист пристала: "What is the reason for delay, about start up clearance?». От томящихся от безделья и выстроенных в очередь бортов в эфире начинают уже проскакивать со смешком варианты ответа "Ну вынеси елку" и "Сталинград закрыт, все ушли на фронт", а Lufthansa все не унимается: "What is the reason for delay, about start up clearance???". И тут диспетчер руления не выдерживает и скороговоркой выдает в эфир: "It is very difficult to объяснить, в чем reason about". В эфире пауза (немцы лихорадочно листают словари, наши животы от смеха надрывают), а затем Lufthansa: "Thank you, Sir! ". И больше ни одного запроса до получения разрешения на запуск.



+++



Семидесятые годы. Дальний Восток, аэpодpом морской авиации флота. При подвеске в бомбоотсек Тy-16 срывается и падает на бетонку торпеда. Все залегли... Тишина. Hаpод постепенно начинает приходить в себя. В это время молодой лейтенант-двyхгодичник вспоминает, что в жизни всегда есть место подвигy. Неожиданно он вскакивает, подбегает к торпеде, выкpyчивает взрыватель, и, как гpанатy, бросает его как можно дальше. Удивительно, но лейтенанта даже не побили. А ведь могли. Зима-то была снежная, и весь личный состав полка последующие три дня pазгpебал двyхметpовые сyгpобы, пока "секретное изделие" не было найдено.



+++



Случай в одном из ВВАУЛ Советского Союза, который произошел примерно в 60–70-е годы.


Из командования приехал в учебный полк инспектор — истребитель, прошел всю войну, Герой Советского Союза и т. п.


И досталось ему на следующий день проверить курсанта на "воздушный бой".


Курсант — человек тоже гордый, его голыми руками не возьмешь: всю ночь готовился к предстоящему бою, думая, как бы ему подольше уходить из-под ударов такого аса.


На следующее утро с началом смены наш курсант взлетел парой с инспектором, вышли в зону, инспектор занял исходное положение и начал выполнять атаку.


Завертелось.


Курсант педалировал, не сбрасывая перегрузок. Сопел, обливался потом, вертя головой и рискуя свалиться в любую секунду, так как все происходило по-честному.


Минут через десять, когда пот уже вовсю заливал ему глаза, слышит в эфире доклад инспектора: "Такой-то, на третьем, шасси, механизацию выпустил. И заберите этого дурака из зоны — он сейчас в узел завяжется"!


***


Году в 89-90, вылетал с Домодедово в Краснодар. Часа в два дня вылет был, на Як-42. Прошли регистрацию, сели на борт. Прошел запуск двигателей. При увеличении оборотов с правой стороны стали раздаваться удары. Обороты снизили, удары пропали. Опять подняли обороты, всё повторилось... Опять их снизили. Выходит бортехник в салон и спрашивает: - Что было слышно? Два мужика (видимо уже навеселе немного, хотя и указ в силе был) говорят: - Да кого то в багажном отсеке забыли, вот он и стучит... Хотя мне, уже было понятно, что проблема с двигателем. Здесь из кабины вышли ещё двое (один из них командир корабля), и начали обсуждать тему, все это происходило по середине салона и говорили они не шифруясь. Примерно так: - Ну что будем делать? -Да хрен его знает, двигателю п....ц. - А с этими что делать будем (это про нас, про пассажиров)? - А чё с ними делать, давай высаживать, все равно ни куда не полетим... Часа через четыре прилетел с Краснодара борт на замену этого. В салоне было мноого свободных мест!


***


Як-40 возврашался домой из африки,экипаж вёз попугая,а посколько запрещено их везти-то спрятали где-то.Перелёт долгий,посадок 7. поуууууу -характерны звук издаваемый Аи-9 при его останове(вспомогательная силовая установка используемая для запуска маршевых двигателей).Прилетев домой экипаж высадился из самолёта(попугая забыли)закрыли трап и услышали храктерное поуууууу!


***


Рассказывал мой знакомый, сын военного, который в детстве жил в КОмсомольске-на-Амуре.


Поездка в Москву. Далеко. Добраться только самолетом. Дорого, особенно если лететь семьей. Благо в городе военный авиазавод, на который самолетами АН-12 доставляли запчасти. В гостинице летного состава договариваются с экипажем, который сообщает время вылета. В назначенное время под забором аэродрома стоят папа, мама, дети и куча чемоданов. Как только АН-12 становится на исполнительный , вся семья , через дырку в заборе начинает спринтерский забег на 200 метров с чемоданами в руках и с детьми на шее к самолету. Экипаж втягивает их в самолет, собирает с носа по 10 рублей и желает счастливого 16 часового полета с несколькими посадками в первом классе на каких-то ящиках.


***


Сидим в транзитном Куйбышеве (теперь это Самара), на первых креслах Ту-134 и убиваем время разговором. Вот-вот должны пассажиров подвезти и полетим обратно на базу. В районе кухни, напротив трапа, стоят две наши проводницы. И тут заходит, чуть ли ни в ногу, строем, экипаж. И командир, мельком и довольно не приветливо взглянув на нас, и не глядя на проводниц, по дороге в кабину, обращаясь к НАШИМ бортпроводницам, возмущенно так бросает: Это кто еще такие!?! Провода раскрыв от удивления рот (впрочем так же как и мы), молча провожают взглядом убывающий в сторону кабины экипаж. Проходит секунд 10 и снова, строем (очень дисциплинированные ребята), экипаж выходит из кабины, и сконфуженно обращается к нам и к проводникам: “Извините, самолетом обознались” – и, спустившись по трапу, отправляется на соседнюю стоянку к другому, точно такому же, с надписью АЭРОФЛОТ, но с другим бортовым номером, самолету Ту-134. А мы сидим и ржем вспоминая Мимино:”Я тебе скажу одну вещь, только ты не обижайся, твоя машина стоит здесь рядом, в другом, точно таком же подъезде.”


***


Летим мы из Шереметьево в Борисполь. В наборе (пересекаем 8600 и набираем 9600) проходим Гагарин и я поворачиваю самолет на Юхнов, как вдруг в кабину входит проводница, выглядящая несколько не в себе (толи после бурной ночи, толи от длительного воздержания), и бездумно глядя в никуда, монотонным голосом речевого информатора, спрашивает: “Мы что, уже снижаемся?”. А мы в воздухе висим, минут 15ть, от силы. Я хоть и понимаю что у нее “контакты закоротило”, но, не сдерживаюсь и с неприкрытой иронией в голосе отвечаю:”Ага, сейчас сядем.” Проводница, поворачивается, идет к пульту СГУ и через микрофон обращается к пассажирам:”Уважаемые пассажиры, через несколько минут наш самолет произведет посадку в аэропорту города Киев. Просьба выпрямить спинки кресел и пристегнуть привязные ремни. Спасибо.” Пассажиры сидят и “офигевают”, они еще отстегнуться не успели, а им уже пристегнуться предлагают. Еще через минуту, в кабину входит бригадир бортпроводников и возмущенно говорит: ”Вы зачем ей сказали, что мы сейчас садиться будем? Вы что не видите, в каком она состоянии?”………..


…….Так я до сих пор жалею, что не предложил тогда столь исполнительной барышне что-нибудь более пикантное сделать, девчонка была довольно таки симпатичная




***



Расскажу свой случай из технарской жизни, когда работал на АХР (авиахимработы, обработка полей удобрениями весной и летом ядохимикатами - это для информации кто не знает). Прилетев со своим экипажем на одну из оперативных точек Челябинской области обрабатывать поля гербицидами. Ну, как обычно, первым делом организация аэродрома, что бы на следующий день ставить план и работать. На следующий день приезжаем на аэродром, смотрим, колхозники-работяги уже стоят, ждут команды. Объяснив мужикам, что каждый должен делать когда самолет стоит на закачке химикатов, потом пошел готовить матчасть к вылету. Мужики колхозники меня просят: - "а можно нам с вами побыть в самолете, когда вы запускаете двигатель?" Я им: -"да какие проблемы, пойдемте!" Провернув винт, зашел в кабину, мужики сзади стоят, наблюдают, интересно же, все гудит, жужжит, лампочки разные горят, куча кнопок. Один другому говорит: "Ну кнопок тут больше, чем на моем "Кировце", другой ему: - ну ты сравнил!". Закончив подготовку матчасти к вылету, пришел экипаж, начали работу. Все шло замечательно, работа кипела полным ходом, колхозники шуршали только шум стоял! В перерывах устраивали между собой спор кто лучше знает матчасть. Как то раз, подходит один из работяг, и спрашивает: "Влад, ну я все понимаю,по воздуху самолет летит при помощи винта, ну чет не могу понять, а как же он по земле разбегается?" Ну и меня тут поперло )) Я ему говорю: -"понимаешь Иван, все правильно ты мыслишь, самолет летит при помощи винта, а по земле разбегается при помощи колес". Он мне опять вопрос: "А как же привод?" Я ему: "Ну так от движка идут карданчики и на колеса передается вращение". Гляжу, мужик задумался и ушел. Ну, я с серьезным видом ушел, командир стоит, не может удержаться от смеха:" Ну ты и горазд!". В общем посмеялись и пошли дальше работать. Отработав первую смену, экипаж зарулил на заправку ГСМ, я сижу, расписываю бортжурнал. Тут подбегает ко мне тот же Иван и мужики которые работали на аэродроме. Иван говорит:


-"Влад, у нас тут с мужиками спор зашел"


-"какой?"


-"я им стал говорить, что у самолета есть карданчики которые используются для разбега, а они меня подкалывать начали, типа, может ты еще скажешь, что самолет можно и с толкача запустить, вот и не знаю что им сказать?"


-"Ваня, да конечно можно!"


А сам сижу и боюсь расхохотаться, ну не предполагал, что они так серьезно это воспримут про карданчики. Тут приехал обед, сидим, кушаем. Подходит агроном и говорит мне: "Влад, да нельзя самолет с толкача запустить, мужики уже чуть в драку друг с другом не идут, от Кировца мы видели как ты прикуривался, но с толкача, не может быть!!!". Ну, думаю, сейчас я вам покажу как с толкача доблестный Ан-2 запускается! Я всегда колхозников, которые работали на аэродроме, сравнивал с пингвинами ))) Нравятся мне эти птицы, любознательные, всегда и везде лезут, хотят познать мир, так и колхозники, везде совали свои носы ))) Всегда спрашивали, что я делаю при запуске, для чего и какие кнопки нажимаю. Ну, коль зашел спор (на кону был ящик коньяка) про запуск самолета с толкача, я им говорю: "Значит так, создавайте свою независимую комиссию, т.е. двое в кабине, остальные будут толкать самолет, только когда будете толкать, не поломайте мне матчасть!" Объяснив где и как кому стоять и за что можно держаться, чтобы начать толкать самолет. Все было готово для запуска с толкача. Я зашел в кабину, сел на левое кресло, как я писал выше, парни часто присутствовали при запуске, видели какие кнопки я нажимал, а тут попросили, что бы я комментировал процесс запуска. Я им в ответ: "Да, да, конечно, все буду говорить" – и начал объяснять свои действия:


-"Включил аккумулятор!"


-"Включил магнето!"


Они видели на передней панели тумблер, где написано: "Раскрутка" и "Сцепление", я им говорю: "Значит так мужики, Вы мне, будете помогать вместо экипажа, а то мне не хватает рук для такого ответственного процесса!" Меня Иван спрашивает: "А для чего положение тумблера "Раскрутка"?” Я в ответ ему: "Ну, это создать давление топлива в системе!". Он мне: “Ну, положение тумблера "Сцепление" понятно, что бы винт крутился!". Я в ответ: "Правильно Ваня, умница, его мы Ваня, трогать не будем, мы будем при помощи карданчиков запускать!". В общем, народ выкатил самолет на ВПП и шоу началось )) Колхозники, как бурлаки на Волге, уперлись кто в трапецию шасси, кто за задние подкосы стабилизатора, стали разгонять "Антона". Я кричу:


-"Ваня!!! Создавай давление в топливной системе!!!"


Он как заправский член экипажа мне в ответ как положено:


-"Есть командир!"


А я тем временем на тормозную гашетку ПУ-7 потихоньку нажимаю, самолет стал притормаживать, слышу, народ под самолетом забухтел: - " А чего так тяжело то, уж слишком тормозит!!!" Я им: - "ну мужики, а вы как хотели, это вам не машина, все-таки самолет толкаете!!!" А сам Ване кричу, давай вон ту рогатину тяни (я про ручное сцепление). А про ручное сцепление, они и не знали, вот этим я и воспользовался. Как только Ванька ухватился за ручное сцепление, я нажал на гашетку тормоза и кратковременно подергал рычагом сектора газа, впрыснул помпой приемистости топлива, а т.к. двигатель был горячий, он быстренько дал вспышку, стрельнув разок в выхлопной коллектор, чем распугал колхозную толпу, вышел на малые обороты. После того как все убедились, что Ан-2 запускается с толкача, наш Иван, с гордым видом вышел из самолета и выдал неверующим подзатыльники со словами: “Ну что, умники, убедились!!!!" После чго пошел к агроному, что бы тот к вечеру привез барана и ящик коньяку. В общем, мой экипаж, наблюдавший за этим шоу со стороны, просто покатывался со смеху. Особенно, когда движок дал первые вспышки и колхозники как тараканы побежали в разные стороны, я тогда только одного боялся, как бы кто не угодил под винт. Ну да слава богу все обошлось!!! Вот так моя технарская смекалка, обеспечила экипажу замечательный выходной ))Потом на базе, меня другие экипажи, работавшие после нас на той оперативной точке АХР, часто спрашивали, как это я умудрился запустить самолет с толкача. Потому что колхозники еще долго рассказывали и убеждали летчиков в том, что до них тут был экипаж, с которым они всем колхозом запускали самолет с толкача )))


Автор: Владислав Анатольевич Кацал


***


ТЭЧ. Hа "козелках" стоит самолет. К нему подогнали "гидравлическую" машину с целью проверить уборку/выпуск шасси. Дали давление в систему, перевели кран на уборку. Одна нога убралась, другая осталась на месте. Посозерцав немного эту картину, решают попробовать выпустить шасси. В результате убранная нога выпустилась, но выпущенная — убралась... Еще раз повторяют процедуру. Результат, естественно, тот же. Само собой, что зевак вокруг собралось изрядное количество... И голос из толпы: "Он у вас что, как курица по полосе разбегаться будет?"


***


случай из личного опыта.Я был на практике,с интструктором идём на вылет(мой первый полёт).Восторг невообразимый,сейчас зайду в самолёт,который будет лететь,увижужу живую стюардессу,ну и т.д,уже непостредственно по работе.На перроне несколько самолётов,заходим в первый,инструктор начинает со стюрой заигрывать,распологатся в салоне,и конечно меня учить,потом пришёл экипаж.Инструктор собрал свои вещи,и мне веле сделать тоже.Со словами ,пойдём я тебе интересную историю расскажу,мы покинули самолёт.Из этого манёвра я ничего не понял.Потом я услышал байку о том как экипаж пререпутав самолёт улетел с пассажирами в другую сторону(экипаж летел в однолм направлении,а паксам надо было в другую).И в конце было поучение о том ,что необходимо посмотреть и сверить номер борта,а затем подниматся на борт.


***


На АНТК Антонов ходит легенда, как «Шеф-пилот айран пил».


Взлетает из Баку на Кабул Ан-124-100 (по-споттерски точно!!!). Везут из Европы для НАТО чего-то, в Баку была заправка и смена экипажа. Утро, хорошая погода, тяжёлый самолёт в теплом южном воздухе медленно набирает высоту. Наконец заняли эшелон, можно расслабиться. На левом кресле Сам Шеф-пилот фирмы! (многими по хорошему уважаемый и даже более…).


- Ну что, попьём с утра кифирчику! ( В Баку действительно вкусный айран из верблюжьего молока, ещё и полезный для «утомлённого организму!»).


- Сейчас, Командир, сделаем!!!


Пару минут пауза – идёт поиск…


- Товарищ Командир, извините, неувязочка вышла. При погрузке оставили айран в грузовой кабине. Там прохладно было, а потом забыли поднять…


На «Руслане» в полёте в грузовую кабину спуститься нельзя. Она обогревается, но давление в ней поддерживается совсем не большое, в отличие от кабин экипажа и сопровождающих, где оно как на обычном самолёте нормальное для работы и жизни экипажа.


Командирское решение: - Радист, просим снижение!...-Заняли эшелон. (Пониже) – Разгерметизировать кабины, инженер давай за айраном…- Забрал!!! – Просим набор высоты!


Четырёхсот тонная махина Руслана начинает повторный набор…


***


В 94-и или 95-м году в "Жулянах" ремонтировали ВПП. В это время некоторые рейсы с уменьшенной вполовину загрузкой взлетали с "грунтовки".


Как-то, только Ан-24 выехал на полосу, стюардесса ходит и смотрит, все ли пристегнуты, какой-то мужик подзывает стюардессу и шепотом спрашивает, все ли на борту в порядке. Барышня отмахнулась и пошла по салону дальше.


Когда она возвращалась, мужик снова спросил девушку:


— Извините, что надоедаю, но все ли нормально в самолете?


Та говорит, мол, не волнуйтесь, все чудесно, уже взлетаем. После чего мужик с извинениями спросил, не пьян ли летчик? Стюардесса, которую мужик успел "достать" своими вопросами, в ответ выдала очень продолжительную тираду о том, какую проверку проходит экипаж перед вылетом и какие чудаки со своими дурацкими вопросами бывают среди пассажиров, которые такую напраслину возводят на экипаж.


Пассажир еще раз извинился и сказал, показывая в иллюминатор, что я, мол, очень часто летаю, но впервые вижу, что самолет разгоняется на взлет рядом с полосой!


***


«Взлетайте, с Богом». «Понял, разрешили».


Я самолет держу на тормозах.


Рука дрожит - вчера мы крепко пили,


Друзья меня тащили на руках.



Удар по роже - тормоз отпускаю.


Борттехник намекает, мол, пора.


Удар по почкам пиво заменяет,


С похмелья помогает... иногда.



Наш бортрадист задачу туго знает,


Когда он нужен - хуй его найдёшь,


Храпя в эфир он мирно засыпает.


Его работа - что с него возьмешь ...



РУД - номинал, вот первый выполняю.


Я весь в поту - проклятая жара.


Мне кажется - я девушку ласкаю,


Открыл глаза - держусь я за «рога».



А на втором девчата загорали...


Черт их побрал, красивы, как цветы!


Увлекся так, что матом обругали -


Я потерял 100 метров высоты.



Курсант на правом - парень не из робких,


Нам рассказал веселый анекдот.


Мудак, он перепутал кнопки.


От смеха у РП болит живот.



Вот траверз Дальнего - я шасси выпускаю


И сигареты вылетные всем дарю.


Борттехник плачет, штурман наш рыдает -


Наверное, последнюю курю...



Обидно мне, "Ну что вы все орете?"


На третьем экипажу я сказал:


«Скажи спасибо, штурман, что на взлете


Внизу я голых женщин не видал».



Заход, конечно, сделал я нестрого,


В створ полосы немного не попал.


Я всё смотрел на пыльную дорогу:


По ней промчался с водкой самосвал.



Вот дальний, 200, сесть нам разрешили,


И штурман скорость, заикаясь, диктовал.


Мне до отказа триммер накрутили.


Скрипя зубами, я держу штурвал.



Глаза от страха правый закрывает.


Я самолету не позволю взмыть.


Бортач, хрипя, РУДы мне прибирает,


Он побледнел... наверно, хочет жить.



И вот земля. Немного проскакали,


Бортач, как в цирке, сделал кувырок.


А губы штурмана приборы целовали.


Радист понюхал переменный ток.



Вдруг правый летчик нервно засмеялся,


На этот раз язык он прикусил.


Лизнул штурвал... и без зубов остался -


Я, как учили, плавно тормозил.



Инструктор мой травился сигаретой.


Я принял «поздравленье» в двух словах.


Меня назвал он просто - «камикадзе»


И след оставил на моих штанах.


***


Спорят пилот и авиационный инженер кто умнее. Инженер спрашивает у пилота:


- Ты видел как медведь в цирке на велосипеде катается?


- Да, видел - отвечает пилот.


- А чтобы он чинил этот велосипед?


***


Уходя с аэродрома


прихвати с собой для дома:


керосина, много масла,


краски белой, краски красной,


лопасть, можно рулевую,


и проводку тросовую,


два сиденья с вертолета,


шлемофон и три капота,


парашут и две лопаты...


Дожить же надо до зарплаты!


***


Ихтиандр Андрей Андреич и танк



- Ихтиандр, сын мой, - сказал полковник М*, - отъебись от меня! Прощу тебя как офицер, как коммунист и как человек. Мне на занятия скоро!


- Ну, товарищ полковник, - заныл Ихтиандр, ну давайте его поднимем!


- Кого - его?! - подозрительно спросил М*, парторг кафедры и по совместительству - шеф ДОСААФ.


- А танк! - пояснил Ихтиандр. - Большой, немецкий, может быть, даже «Тигр»! У нас в одном месте дайв был, так я об его пушку башкой ёб... ну, то есть задел...


- Так, понятно, башкой, значит... Это многое объясняет. А зачем нам «Тигр»?


- Как зачем?! Ни у кого нет, а у нас - есть! Наша ДОСААФ сразу на всю страну прогремит! Подняли ведь!


- С тобой, вообще-то реально не прогреметь, а загреметь! И как ты его поднимать собираешься?


- А нам войсковая часть технику даст!


- Какая часть?


- Ближайшая!


- А если там никакой части вовсе нет?


- В Советском Союзе войсковые части есть везде! - с неподдельной гордостью за родную армию провозгласил Ихтиандр.


- А с чего это они нам технику дадут?


- А мы письмо напишем!


- Им?


- Зачем им? Министру Обороны! Он команду даст.


- Так... Еще и письмо министру Обороны... Слушай, сын мой, а самолета затопленного у тебя нет? Понимаешь, танки нам как-то не по профилю. Все-таки кафедра у нас авиационная. Вот если бы самолет... С ним бы гораздо проще было...


- Самолета нету, - расстроился Ихтиандр, - а почему с самолетом проще?


- А потому что мы бы его подняли, и сразу на нем в Москву улетели, - разъяснил полковник М*. Он начинал службу военным переводчиком в странах, вставших на некапиталистический путь развития, поэтому при общении с идиотами имел неисчерпаемый запас спокойствия.


- Эх, была - не была, вам - скажу! - ударил виртуальной шапкой о паркет Ихтиандр. - Тогда давайте баржу поднимем!


- Какую еще баржу?


- С водкой! Ее немцы потопили, но водка цела, горлышки у бутылок еще такие длинные, сургучом залиты! - вдохновенно затирал Ихтиандр.


Полковник М* нахмурился. Со вчерашнего вечера, точнее, с сегодняшнего утра он испытывал к слову «водка» отвращение.


- Да ты что?! Телевизор не смотришь? У нас сейчас норма жизни что? - тоном отпетого ханжи спросил М*, тактично гася выхлоп ладонью, - Трезвость! А ты - баржу с водкой!!! Иди, работай! Но как самолет найдешь - сразу ко мне.


Уяснив, что на кафедре энтузиастов водолазного дела не найти, Ихтиандр решил не мелочиться, а сразу идти на самый верх. И записался на прием к ректору.


Наш тогдашний ректор, академик и Герой, считал своим долгом общаться с научной молодежью, поэтому Ихтиандра принял. Минут десять он молча слушал ихтиандров бред про танки, баржи и другой затопленный утиль, затем вызвал секретаршу.


- Видите вот этого юношу? - спросил он.


- Вижу, Николай Николаевич.


- Запомните его хорошенько. Запомнили?


- Запомнила, Николай Николаевич, - невозмутимо ответила секретарша.


- Так вот. Если этот молодой человек ко мне придет еще, его - не пускать. Ни под каким видом!


Андрей Андреич не обиделся.


Он вообще никогда не обижался на не-дайверов, ну, как не обижаются на детей или умственно недостаточных, он просто решил пойти иным путем. Как Ленин.


Но это - совсем другая история.


***


ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ВЕТЕРАНА-ШТУРМОВИКА



Дали задачу на удар по опорному пункту противника. Собрались, взлетели. Группу повел штурман полка. Он все больше в штабе работал и летный опыт немного порастерял. В общем, блуданул он порядочно и вывел группу совсем на другую деревуху, которую уже наши танкисты взяли. В общем, отбомбились, сели - уже комполка и комдив встречают: "Вашу мать! По своим ударили!Езжайте теперь к танкистам разбирайтесь!" Комдир группы, ни жив ни мертв, собрался и поехал к танкачам. Дело ведь трибуналом пахнет. Возвращается в стельку пьяный. Оказалось танкисты на радостях перепились и их из деревни немцы выбили. Сообщать о своем кофузе танкисты не спешили, надеясь по-быстрой отбить деревушку обратно. А тут как раз заплутавшие штурмовики так удачно долбанули, что фрицев долго упрашивать не пришлось. В общем, незадачливому штурману танкачи за эту штурмовку еще и налили. Ну как арийским белокурым рыцарям в таком бардаке воевать?


***


Сказки «триста десятой» сопки


Сказка б/н 04



Услышав выстрелы, начкар, несмотря на октябрятско-пионерско-комсомольское прошлое и партийное настоящее, перекрестился. «Длинными очередями бьет. Интересно, в кого?» - мелькнула мысль. Еще не вернулся из отпуска тундрюк-промысловик, полчаса продержавший по уши в снегу эскадрилью, и вот опять. Дальний пост, граница аэродрома - как раз соседний, вот только никаких народных троп рядом нет. Вроде бы нет... сопка там и лес (да-да, есть и лес, со своими «соснами-великанами» метров трех-четырех высотой). Боец молодой, таджик, в карауле первый раз - ожидать можно чего угодно.


Но все это уже на бегу - галопом, напрямик, по пояс в снегу. Примчались - трупов не видать, уже хорошо. Отобрали на всякий случай автомат, стали разбираться. Солдат толком ничего объяснить не может - мол, шевеление какое-то подозрительное было, на «Стой! Кто идет?» никакой реакции, вот он и пальнул по этому шевелению. После второго рожка патроны кончились вместе с шевелением. По кому стрелял - черт его знает. Поняв, что трупы все-таки будут, начкар перекрестился снова.


Полезли смотреть на его добычу - метрах в пятидесяти от поста росомаха. Свеженькая. Башка размолочена в клочья. Потом сосчитали - все шестьдесят пуль в голову положил. В темноте, вообще не видя цели, стреляя длинными очередями. Стрелец ворошиловский.


Часового поощрили двухнедельным отпуском - с формулировкой «За снайперскую стрельбу». На этот раз ротный, выписывая документы, от шуток воздержался...


***


Сказки «триста десятой» сопки


Сказка б/н 05



На полк обрушилось стихийное бедствие. С Большой Земли, аж из самой Москвы в наш очаг военной цивилизации прибыл инспектор Б. (в частях его ласково называли «Окурком» и «Опарышем» - за малый рост и говнистость характера), целый полковник. И началась у всех счастливая жизнь...


День этак на третий доскакал он до тренажера - полетать захотелось. И «полетел», орел славный.


Нет, может, на каких-то других самолетах он летал хорошо - но вот с МиГ-23 явно не дружил. На посадке на третий разворот на скорости пятьсот идет - ну, и, естественно, промахивается. Один раз зашел, второй, третий - и все на скорости около пятисот... На тренажере народ оживился, улыбаются все, словно праздник какой-то или премию дали, смотрят по планшету, какие Б. зигзаги выписывает. А посмотреть есть на что - натуральный противоторпедный маневр рисуется.


Подсказывают ему:


- Крен! Крен больше! Энергичнее!


Ни фига. Градусов двадцать, больше не дает, «блинчиком» разворачивает - хотя чтобы вписаться в разворот на такой скорости, ему нужно градусов сорок пять-пятьдесят, благо, крыло «растопырено» - на минимальную стреловидность установлено.


- Ну, ё... пристрелите его кто-нибудь - мучается ведь человек!


После пятого захода (с прежним результатом) Б. не выдержал. Выскочил из кабины весь красный, лицо какое-то недоброе - и к начальнику тренажера.


- Капитан, мммать!.. Или я дурак, или ни хера тренажер у тебя не работает! Бардак! Мммать!..


Начальник тренажера хорошо знал ответ, но тактично промолчал. Ситуация вообще складывалась не самая приятная: «белое безмолвие» капитану уже порядком надоело, хотелось поближе к цивилизации и экватору. И была реальная для этого возможность - намечалась адъюнктура.


А тут принес черт лихого пилота... Скажешь, что сам он мудак и летать не умеет - с Севера не вылезешь никогда, разве что еще дальше сошлют; скажешь, что тренажер неисправен - последует резонное замечание: «


Какая тогда, на хрен, адъюнктура, если матчасть не в строю?» О характере Окурка капитан был наслышан - такой крови из человека может выпить в два раза больше, чем ее есть физически. Перспектива попадания в адъюнктуру скрывалась в дымке несбыточного.


Спасение пришло в лице капитана В. Списанный летчик, выслуга есть, перспектив нет, он очень кстати оказался в тот день на тренажере.


- Так точно, товарищ полковник! Летать вы не умеете!


Увидев новую жертву, Б. встрепенулся и начал стремительно увеличиваться в размерах:


- Что. Вы. Сказали. Товарищ. Капитан?


(сейчас загрызет...)


- Товарищ полковник, тренажер исправен, а летать на «23-м» вы не умеете!


Б. раздулся уже так, что вот-вот лопнет, еще секунда и начнется коррида и свежевание заживо... но вдруг сник и тихонько так, робко:


- Точно?..


- Да...


Молча развернулся, сгорбившись, пошел к выходу. Переживать.


На тренажере все облегченно вздохнули. Гроза не состоялась.


***


Сказки «триста десятой» сопки


Сказка б/н 06



Добрался Б. и до штаба. А штаб полка был в древнем бараке, его как в пятидесятые еще соорудили, так с тех пор ремонт сделать только собирались. Долго собирались. И действительно, зачем спешить? Потолок не обрушивается, песцы сквозь стены в гости пока не заходят - не здание, а крепость настоящая. Даже свои достопримечательности у того барака были. Например, родил как-то замполит бессмертный лозунг «Наша цель - коммунизм!» и слева от входа повесил. Вот только не посмотрел, что справа уже висит творчество другого замкомполка - «Летчик! Порази цель с первого захода первой ракетой!». Долго все ходили в штаб и радовались прежде чем замполит сообразил почему вокруг стало столько улыбающихся лиц. Один из лозунгов быстро сняли...


Другой достопримечательностью была система отопления. Около батарей и труб старались не шуметь, и вообще лишний раз не приближаться, что весьма способствовало созданию спокойной рабочей атмосферы. Хотя все равно они постоянно бугрились тряпками-заплатами, а тазы и банки были таким же непременным атрибутом как и Знамя Части.


Зайдя в штаб, полковник немного удивился (он в Арбатском Военном Округе к другим штабам привык):


- Мммать!!!.. Да здесь всюду бардак!!..


Боец на посту насторожено покосился на ближайшую батарею; обычно крика в два раза тише хватало чтобы коридор превратился в Долину Гейзеров.


- Бардак, мммать!.. Пачему, мммать?!.. - шумел инспектор. - Тут офицеры вообще есть, мммать?!..


На завывания неторопливо вылез дежурный, майор ***. Вопли Б. его, не обремененного к тому времени особыми перспективами по службе, совершенно не впечатлили.


- Так точно, товарищ полковник, офицеры есть.


- Тогда почему бардак, мммать?!.. Почему течет?!..


А почему бы и не течь, если отопление уже не счесть сколько раз замораживали-размораживали. По несколько раз в год и с пугающей регулярностью. Котельную на кол сажать за их подвиги устали.


- Что, никто починить не может, мммать?!.. Руки не так растут, мммать?!.. Есть разводной ключ? Давай сюда, покажу как это делается, мммать!.. Тут всех дел на две минуты!..


- Гм. - засомневался ***, - может, не стоит, товарищ полковник?


- Неси!.. А то устроили бардак, мммать!..


Философски пожав плечами майор принес ключ. Вручив его Б., он незаметными, крадущимися шагами попятился к дверям; оценив предусмотрительность командира, солдат последовал за ним.


Б. порешительнее перехватил ключ и, распихивая тазики, шагнул к трубе.


Звук «хрясь!» и матерный вопль слились воедино. Майор осторожно выглянул в коридор. У развороченной трубы, глядя на веселый черный фонтанчик, стояло что-то всклокоченное, коричнево-ржавое и страшное, с разводным ключом в верхних конечностях.


- Вы не ошпарились, тащ полковник?..


Б. молча развернулся, сгорбился, и, оставляя мокрые следы, ушел в зиму. Переживать.


В штабе все облегченно вздохнули...


***


В двух частях:


А-история:


когда недавно англичане привезли свои "Скорпионы" на Камчатку (за что


спасибо им огромное) - они были очень удивлены отсутствием на аэродроме


погрузчиков - все пришлось разгружать в ручную, очень помогли


американцы (эти кадры показывали по ТВ)... Об этой странности русских


они вовсю рассказывают по сейчас, у себя в Англии.


У-история.


Когда правительство СССР заказало КБ Ильюшина проектирование нового


военно-транспортного самолета - сумели организовать ("разрешить")


прилет нового тогда "Геркулеса" в Москву - что-то там привезти-увезти


для посольства США. Так под видом грузчиков на нем побывало практически


все КБ во главе Илюшиным. И они, сильно намаявшись с его


погрузкой-разгрузкой - предусмотрели в самолете, названном потом


ИЛ-76 кран-балку, которая берет и ставит груз прямо с земли или кузова


подъехавшей машины.



Итог - на советских/российских (военных) аэродромах нет погрузчиков


потому что они на фиг не нужны - основной наш ВТС в них не нуждается!



Так что на самом деле - а-история выглядит так:


Когда англичане привезли свои "Скорпионы" - русские были очень


удивлены, что у них в самолете нет кран-балки. и самолет пришлось


разгружать в ручную, благо помогли американцы.


***


То, что я вам поведаю, не байка, а быль полная, слово в слово, так как происходило это лично со мной и не с кем более.....


Дело было в то дивное время, когда после успешного окончания железнодорожного института славного города Самары я был призван служить свой год срочной службы соответственно в авиационные войска ПВО Сибирского военного округа г. Купино, или как на морской манер называли его летчики - КупинО (как я, железнодорожник, попал в авиацию, это отдельная история). Долго ли коротко, но отслужил я полгода, пролетал скоко положено, все утряслось, наладилось и с дедами и с призывом, и постигло меня счастье великое - будучи наблюдателем на полетах (это такая хрень - сидишь с пятнадцатикратным стационарным артиллерийским биноклем и контролируешь на расстоянии 10 км выход шасси и закрылок на самолете, заходящем на посадку, заметишь невыход - 10 суток отпуска, не заметишь - 5 лет тюрьмы), но я заметил невыпуск закрылок и мне полагалось 10 суток с выездом на Родину. Отпуск объявить были должны в понедельник, а в пятницу вечером мы решили это дело отметить. Взяли две бутылки водки (где вязли, я счас уже не помню - давно было, но в принципе, с водкой проблем никогда не было), и на ближнем приводе в компании с товарищем и дедушкой с полуострова Таймыр (отличный был парень ) мы одну и уговорили, тут звонок из штаба батальона - Яптуне в караул вызывают, проводили мы его, выпили половину второй... и тут звонок... ротный..., мать-перемать, студент (мое армейское погоняло), ты почему в классе стены не докрасил? Надо сказать, что я во время своего героического подвига был в залете и в наказание ремонтировал класс подготовки на СКП (стартовый командный пункт). Что ж, судьба, подумал я, от нее не уйдешь, вместо отпуска - 7 суток губы как пить дать, у нас за пьянку карали по полной катушке, допили остатки (что уж тут, все равно пропадать) и я пошел сдаваться... Прихожу на СКП, а ротного нет - не дождался, уехал, я духом воспрял, баночку с краской схватил и бросился на стены класса аки тигра голодная на добрый кусок мяса, надо еще заметить, что стены ранее были темно-синие, а перекрасить мне их надо было в белый. И красил я их уже по второму разу, ну, крашу, смотрю, какие-то они у меня желтые получаются, думаю, все-таки как интересно спектр раскладывается - накладываешь белое на бело-синее (не забывайте, красил по второму разу), а получается желтое....(а в голове хорошо грамм так триста водочки-то с прицепом под тушенку в организме сидит). Но чем дальше, тем белее и красочка гуще, и к оставшейся трети банки я с ужасом неотвратимого наказания понимаю, что в приступе нездорового энтузиазма под вредоносным воздействием алкогльного напитка, я почти не размешал краску в банке с находящейся там же олифой....Поэтому-то и была стена желтой и размазывалась она легко, но делать нечего - докрасил остатками стены. Смеркалось...


Хлопок двери нашей развозки уазика-таблетки, приехал наш ротный, тогда еще старший лейтенант, Орлов (отличный в общем-то мужик, дай ему бог полковником стать), вызывает меня на ковер в кубрик дежурной по связи и начинает иметь по полной программе - я мол и такой, и сякой и в отпуск пойду в декабре (дело было-то в июне, а в декабре у меня дембель). Сам немного поддатый, так думаю, ну, запах он-то от меня не учует, а вот по глазам моим большим синим и блестящим сразу накроет, стою глаза в пол, на всякий случай даже не оговариваюсь, что его удивило, и он, воспользовавшись моим молчанием, разошелся, как грится, так и сыплет. Я выждал, када он немного проорется, и грю: Тащ старший лейтенант, пройдемте в класс, я там все и объясню. Какого хера ты мне там объяснять будешь, мать и так мать, я грю: пройдемте - все это не поднимая глаз. Ну, заходим, как я уже говорил, смеркалось, в классе света еще нет, и вот тут это неровный свет сыграл такую штуку - желтизна стала не размытой от желтого к белому а как будто точно очерченной от угла и до угла. Тут-то я глазоньки свои на ротного поднял (темно же), пары алкогольные из себя выдохнул (краской-то воняет, будь здоров) и ему отвечаю: я почему сегодня красить-то не стал, стены еще не полностью от первого раза высохли, а вы на меня накричали, я вот прибежал, даже поужинать не успел, и сразу красить, и вот полюбуйтесь, что вы натворили: там где стены были сухие - цвет белый, а где не досохла, там вон какие желтые, это, говорю, так ЦВЕТ СЫГРАЛ, от того что первый слой не высох. Говорил я все это очень убедительно, с надрывом в голосе, мол, да я за часть родимую жизнь положу и не всхлипну. Ротный оттаял, стал меня по имени называть, жаловаться, что комбат его каждый день за этот класс имеет, надо, мол, к понедельнику закончить, ну, я не зверь какой, ротного успокоил, к понедельнику все закончить пообещал, но и правда, все выходные там горбатился и в воскресенье к вечеру даже свет подключил, тут и ротный примчался, при лампочке Ильича, конечно, увидел, что это олифа размазанная на стене, но я был уже трезв, ремонт практически закончил и там, где было особо желтое - стена с окном - повесили шторы, в общем, вид получился не плохой и особого нагоняя я не получил, а в четверг благополучно отбыл в свой заслуженный наградной отпуск... А солдатская смекалка, приобретенная во время службы, меня и сейчас выручает...


***


Работал как-то в теплой Африке российский Ил-76 с экипажем из холодного города М. - на Родине в то время зарплаты такие были, что глист с голодухи сдохнет, вот и двинули в гастарбайтеры. Летали, возили черт знает что и черт знает как (не в смысле некачественно, а в смысле, что нередко по каким-то непонятным аэродромам, не фигурирующим на картах и лишь примерно догадываясь о содержимом ящиков). В общем, натуральная «Эйр Америка», только матерящаяся по-русски и без участия отечественного аналога ЦРУ.


А места там дикие, такие что песка и жары очень много, а цивилизации очень мало. В принципе нет там почти цивилизации - разве осталось еще что-то с времен белых колонизаторов, а при независимости добавились только доллар США и автомат Калашникова.


И вот прилетают они в очередную «Бантустанию». Обычный рейс, не первый раз там приземлялись, все как всегда - и загадочная «взлетка», и приводов нет, и навигация вся целиком на штурмане, и аэродром не отзывается: то ли диспетчер снова празднует независимость своего маленького, но очень суверенного государства, то ли просто дрыхнет где-нибудь в тенечке. Приземлились, но с полосы сходить не стали, остановились у рулежки, движки на малый газ - почуял спинным мозгом командир что-то недоброе (сам потом объяснить не мог, что именно ему не понравилось; интуиция, однако!). Стоят, озираются. Поначалу все спокойно было, даже радиостанция очнулась, прохрипела сквозь треск помех что-то в таком духе, мол, освобождайте полосу, рулите к аэровокзалу (барак с вышкой, заменяющей КДП), давно вас ждем, заждались уже.


Не поддались летчики на эту провокацию и злобную инсинуацию, только озираться стали еще бдительнее. И видят они - Господи - твою - мать! - что от «аэровокзала» по направлению к полосе отъезжает несколько автомобилей разных типов, но одинаковой обшарпанности - от «УАЗика» до грузовика. И что особенно интересно, в машинах битком «чернокожих братьев», одетых колоритнее махновцев, но зато вооруженных. Тут уже не только командир, но и остальные стали подозревать, что непонятное что-то вокруг творится, и самое время смотаться подобру-поздорову.


Легко сказать «смотаться»! Ну, развернулись кое-как почти на месте - а ведь полосы-то может и не хватить. К тому же «семьдесят шестой» груженый, хоть топливо и выработалось, но все равно тяжела машина... да и жара уже, двигатели «не тянут» - неспроста вылетать обычно стараются по утренней прохладе. И оставаться не хочется - как-то недружелюбно аборигены выглядят, и кое-кто уже постреливает в сторону самолета... пока мимо, но в упор по Илу промахнуться трудно... уж очень его много.


Для приличия осведомился КВС у «бортача» - мол, потянут ли движки, взлететь сможем или где? Подумав, БИ дал весьма уклончивый ответ, типа, хрен его знает, командир, но вроде бы должны, хотя вообще на все воля Всевышнего. А в аэроплане уже появилось несколько непредусмотренных конструкторами и технической документацией дырок от калибра 7,62... Ну и пошли они на взлет, перекрестившись и молясь оригинальными народными словами. Оторвались в самом конце полосы.


Топлива почти нет, что делать, куда лететь - непонятно. Врубили «бедствие» и, оглашая эфир автоматическим SOS, рванули в соседнее царство - государство, благо ближайший аэродром именно там. Где благополучно и приземлились на последних литрах керосина.


Оказалось, пока они с утра в небесах парили, в той «Бантустании» приключилась революция, и аэропорт контролировали повстанцы, охотно захватившие бы бледнолицый экипаж. Съесть бы, конечно, не съели, но рандеву с апостолом Петром устроили бы запросто.


Бортинженеру наливали вдвойне...


- ...За то, что двигатели не подвели. - закончил свой рассказ ***.


Улыбающийся, довольный, броско-загорелый среди бледно-зимних лиц киевлян...


***


Ихтиандр Андрей Андреич и Чебуран



- Ихтиандр, сын мой, - сказал начальник кафедры полковник Б*, - что это за апельсиновое чудовище оскверняет стоянку у входа в наш славный институт и почему ты вокруг него суетился?


- А это - моя новая машина! - ответил Ихтиандр и надулся от гордости, даже очки слегка запотели.


Интересно, что в одной короткой фразе он умудрился соврать дважды. Во-первых, никакой «старой» машины у Ихтиандра отродясь не было, а, во-вторых, то, что он называл «новой машиной», на самом деле было кучей металлолома интенсивно оранжевого цвета и имело госномера только по необъяснимой прихоти ГАИ.


Все автовладельцы делятся на две неравные части. Первую, меньшую, но очень агрессивную, составляют фанаты от автомобилизма. Эти неизлечимые типы тратят на свои машины всё свободное время и все свободные деньги. Граждане, страдающие легкой формой автофанатизма, ограничиваются покупкой в придорожных «сервис-центрах» пластмассовых антикрыльев, сеточек на фары и бомбошек на рычаг переключения скоростей в виде человеческого черепа. Обязательными также являются бумажные иконки-складни и освежители воздуха в салоне в виде короны Российской империи (эстеты вместо короны вешают на зеркальце зеленую елочку). Более тяжелая форма заболевания характеризуется словом «тюнинг». Чем безнадежнее случай, тем круче тюненгуется какое-нибудь «зубило». Неизлечимые граждане умудряются впихнуть под капот «Москвича» какое-нибудь нештатное двигло, и не по-детски прутся оттого, что уходят со светофора на полшишечки раньше остальных.


Вторая часть автовладельцев - это тихие граждане, которым нужно просто ездить.


Андрей Андреич от машин не фанател, ему нужно было ездить, но ездить не просто, а на дайв. Это означало, что ездить ему нужно было по всяким колдоебинам и с кучей железа на борту. Подобно подростку, страдающему от перманентной эрекции, наш Ихтиандр грезил о джипе «Субурбан» размером с полтрамвая. По его расчетам, именно эта машина способна была перевозить все его водолазное барахло. Но на джип денег, естественно, не было, поэтому на какой-то автоживодерне за 300 рублей был куплено нечто с шильдиком «Запорожец» на багажнике.


За общую ушастость и скандальный апельсиновый колер фюзеляжа было решено окрестить машину Чебурашкой, но потом кто-то разглядел погнутую, но гордо торчащую вверх выхлопную трубу и, сочтя, что перед нами, несомненно, автомобиль-самэц, мы нарекли его Чебураном.


Чебуран был автомобилем-зомби, извлеченным с того света мрачными шаманскими обрядами. Его можно было показывать студентам как живое воплощение периода старения и износа лямбда-характеристики надежности. На мелкие и полусредние неисправности Ихтиандр гордо не обращал внимания, поэтому, например, крышка багажника крепилась к переднему сидению бельевой веревкой, пропущенной через какую-то дырку, стекла в дверях иногда не опускались, иногда не поднимались, а, бывало, с гильотинным стуком падали внутрь двери. К автомастерской Чебурана не подпустили бы и на пушечный выстрел, поэтому ремонтировался он в кафедральном гараже. Альбом чертежей и схем «Запорожца» заселился в шкаф нашей преподавательской, и в свободное от лекций время офицеры, посмеиваясь, вникали в принцип функционирования этого странного механизма. Чебуран ломался постоянно и крайне разнообразно. Вскоре на нем не осталось нестронутых гаек, двигатель лоснился смазкой как ухоженный пулемет, а упражнение «Неполная разборка и сборка автомобиля ЗАЗ-968А» с легкостью выполняли даже преподаватели военной педагогики и психологии. Благодаря некоторым усовершенствованиям, внесенным в конструкцию двигателя пытливыми авиационными инженерами, он при движении стал издавать настолько своеобразные звуки, что прохожие недоуменно вертели головами, пытаясь обнаружить на ближайшей крыше вертолет.


Ихтиандр пилотировал свой апельсиновый аппарат сурово и бескомпромиссно, в корне пресекая попытки подрезания и обгона. От него шарахались чумазые маршрутки и холеные иномарки. Беда Ихтиандра заключалась в том, что он был очень близорук, поэтому, чтобы следить за дорогой и знаками, он вынужден был грудью ложиться на руль и сильно прищуриваться. Со стороны казалось, что он, как пилот-камикадзе выбирает цель и вот-вот с криком «Банза-а-а-ай!!!» врубится в какого-нибудь «мерина».


Но счастье обладания автомобилем было недолгим.


Однажды мы, не обнаружив на привычном месте апельсинового скакуна, отправились в мастерскую.


- А где Чебуран?


- Сломался... - грустно ответил Ихтиандр.


- Подумаешь! - ответили мы, - первый раз, что ли! Починим!


- Не-а, не выйдет уже...


- Да почему?!


- Ну, мы вчера на дайв поехали, впятером, баллоны там, костюмы... Через лесок... А там на дороге канава была... А я не заметил... Ну, он и сломался...


- Как сломался?


- Ну, так... Пополам...


***


Стоянка одного из очень южных истребительных полков ПВО. Утро.


На крыле, меланхолично куря, сидит техник самолета. Одним глазом контролирует действия прибывшего на «стажи» курсанта, вторым озирает окрестности в надежде отыскать хоть какое развлечение, третьим... гм, увлекся - хватит с него и двух.


Солнце едва из-за горизонта вывалило - а уже жара. Что ж дальше-то будет - это уже курсант, - сковородка какая-то, млин... Так и печет... До чего ж криво этот блок сделали... Начсклад, сука, стандартную синюю техничку выдал... Нет у него, видите ли, светлых... Сам же и толкнул кому-нибудь, такую рожу на армейских харчах не отъесть... Ему-то что, он в прохладе сидит, на бетонку не вылезает... Пекло. И куртку скинуть нельзя - мгновенно сгореть... Ветер как из печки... Песок. Даже не песок - какая-то песчаная пыль, мелкая, мерзкая... Все здесь в пыли - самолет, стоянка... На зубах, в глазах... Жарко...


- Замри!


Что за чертовщина?.. Жарко...


- Замри, курсант! Стой как стоишь, не шевелись!


А, это старлей... Ну что ему?.. Подъебать решил, а ты стой тут раскорякой, таращась в обшивку?.. Ладно, повеселим местных технарей... Жарко...


- Все, курсант. Ты теперь вниз посмотри.


Ну, что там?..


А на бетонке, проходя между расставленных ног, по пыли след извивающийся, с правой туфли даже сметено немного. И змея как-то лениво удаляется.


- Блллляддддь!...


- Да ты сядь, курсант, не топчись по плоскости - видишь же, написано «не наступать». Хорошо прыгаешь, спортсмен, что ли... Эй, на «тридцать втором»!


- Чего? - с соседнего борта.


- К вам гюрза, поглядывайте.


- Угу...


- Да садись ты! Чего разнервничался? Закуривай... - и, затянувшись папиросиной, меланхолично, - Вот так и служим...


***


В продолжение «змеиной» темы, из того же «очень южного» ИАПа небольшая история (а может и байка, хотя рассказывавший историю человек уверял что речь идет о реальных событиях):



В тренировочном, на пилотаже разбился самолет. Летчик погиб. Последними его словами, вызвавшими некоторое удивление на КП, были «Змея на фонаре».


Машина упала почти плашмя, в перевернутом положении, легла компактно, при ударе развалившись на несколько частей и почти не горела - отличные условия для работы аварийной комиссии. В оторвавшейся от фюзеляжа кабине нашли тело пилота; система катапультирования задействована не была. Нашлось и то, что осталось от змеи.


Воссоздать случившееся посекундно может и не удалось, но общий ход событий установили.


Змея (идентифицирована как гюрза) зачем-то приползла на стоянку. Там она по лестнице поднялась в кабину, забралась за КС - иначе бы «пассажира» обнаружили техник или летчик - где и уснула (или что там змеи делают). Так и улетела незамеченной.


На пилотаже она очнулась и выползла из-под КС. А тут как раз самолет бочку закрутил, вот змеюга и шмякнулась на остекление прямо перед летчиком («Змея на фонаре»). После чего, без долгих раздумий, ударила - да так, что пробила опущенный щиток-светофильтр ЗШ и впилась в лицо. От неожиданности или боли пилот потерял управление и не восстановил контроль вплоть до столкновения с землей; катапультироваться он также не пытался...


...С тех пор на предполетной и вообще при проведении работ техники простукивали носовую часть фюзеляжа, все полости и ниши - причем один стучал, а второй бдительно прислушивался: не раздастся ли шипение. Кто-то стучал рукой, кто-то - заботливо припасенной дубиной, а в доклад техника самолета о готовности добавилась непредусмотренная фраза «змеи на борту нет». Конечно, оборудованию такое обращение не очень нравилось, да и на обшивке порой оставались вмятины - зато из-за змей полк больше самолетов не терял.


***


Летали плановые полёты в г.Петровске. Славный град в центре России, на границе Саратовской и Пензенской областей, учебный полк Балашовского ВВАУЛ, самолёты Ан-24. Полёты смешанные, день с ночью, методические, перед полётами с курсантами ночью. Лётчики-инструктора прыгают с правого кресла на левое и летают друг с другом.


Ровно в 24.00, руководитель полётов, добрейший и спокойнейший человек п/п-к А.Лазарев говорит в эфир: "Экипажи! Над Петровском полночь. Погода без изменений."


В это время, один из летчиков, только что пересевший с левого кресла на правое, путает кнопки "Радио" и "СПУ", нажимает "Радио" и говорит: "Ну вот, вся мордва пое.... и спит, а мы как м..... всё летаем."


Сначала была звенящая в ушах тишина, а потом дружное клацание кнопками "Радио" в эфире и громкий гогот в кабинах самолётов


***


Решил как-то главком ВВС (им тогда ишшо Скрипко работал, аж 67-й год куда-то шел строевым шагом) с безопасностью полетов побороться. Решив не нарушать традицию, борьбу вели методом «кнута и пряника» - и если с «кнутами» всегда все просто, чуть что - сразу седалище измочалят, то «пряники», как и все в Советском Союзе, были в дефиците. Но пришел и их черед.


По всем ВВС порыли носом и отрыли-таки полк, полностью выполняющий план и не имеющий ни одного летного происшествия! 478-й УАП Балашовского училища, летавший на Ил-12 - к тому времени настоящий раритет, их и строили-то всего пару лет в конце сороковых, а эксплуатировали лишь до середины 50-х, потом перевооружили на более современные, но про этот полк, видимо, забыли.


Узнав о наличии в своем ведомстве такого безаварийного чуда Скрипко немного удивился и приказал наградить лучших офицеров части орденами Красной Звезды. И наградили. Вот только никто так и не смог объяснить свежеиспеченным кавалерам почему в наградных листах значилось «за освоение новой техники»...


***


Аэродром Чкаловский, ТЭЧ. Местный капитан - прибывшему к ним «на стажи» курсанту «Жуковки»:


- Курсант... а ты куришь?..


- Только когда выпью, тащ каптан.


- Гм... ну тогда пойдем что ли... покурим...


***


НЛО



- Вот, стал быть, мы и висим над океаном то ли на десяти, то ли на двадцати тысячах где-то между Норвегией и Гренландией, а что у нас при этом под крылом висит, про то вам знать не положено, потому - секретно. Послали нас туда самого вероятного супостата пугать, вот мы и пугаем. Увидали внизу чужой авианосец, плюнули на него. Прицельно. Я, стал быть, в трубу метился, а кормовой стрелок - в фуражку ихнему адмиралу...


- Да как вы с такого расстояния адмирала-то с фуражкой могли разглядеть?


- Ладно, не любо - не слушай, а врать не мешай...


- Кому врать? Мне врать? Да я вообще самый правдивый человек на Земле после барона Мюнхгаузена! Тоже расстояние нашли... Наш стрелок за триста восемьдесят тыщ километров Луну разглядеть может, а уж на адмирала с паршивых десяти ему раз плюнуть!


- Ну, за астрономов!



- Вот, стал быть, подходит нам срок на встречу с танкером идти, а то горючего поизвели уже прилично. В район вышли, ждем, а найти не можем. Командир всех слепошарыми индюками ругает, стрелок вертится как вошь на гребешке, штурман бьет себя пяткой в грудь, что район и время правильные... Короче, вызываем базу, спрашиваем, куда нашу бензоколонку дели. А там как-то странно хрюкают и после паузы говорят, что танкера не будет, действуйте, мол, по обстановке.


- Да вы бы сели на клотик тому авианосцу, показали бы свое пугало и вежливо попросили бы топливо в обмен на шило...


- Откуда шило, если они уже керосин допивали! Да и адмирал небось зол был за фуражку...


- А что, в нее все-таки попали?


- Наш стрелок только из своих стволов мазать умеет, а ни плевком, ни пинком не промахнется!


- Ну, за пушкарей!



- Вот, стал быть, висим мы за Норвегией и действуем по обстановке. А обстановка пакостная... Штурман раскладывает пасьянс из своих карт, и сходится у него, гадальщика хренова, предсказание, что играть нам сегодня в пятнашки с подлодкой Северного флота и рыбой треской в аккурат посреди Баренцева моря. И тут командир требует самый прямой курс на ближайший запасной аэродром, разворачивается к этой клятой Норвегии и прет на нее как танк...


- Он что, сдурел?


- А что ему еще делать было? Батискаф из самолета изображать?


- Ну, за подводников!



- Вот, стал быть, въезжаем мы самым парадным ходом к скандинавам на хату, а они начинают весьма интересоваться, кто мы такие и с какого перепугу к ним ломимся, да чуть ли не истребители поднимать хотят. Чую, дело пахнет керосином, которого у нас нет. А командир приказывает на запросы не отвечать, ставит изделия под крылом на все замки, а заряды на все предохранители, и врубает им движки!


- Да это ж вообще невозможно!


- А если и возможно - у вас бы крылья не выдержали!


- Да меня и трясло, как кролика, когда на таком разгоне наш корабль плоскостями замахал на манер злой хищной птицы воробья! Но, как говорится, бог миловал - выдержало крылышко. Зато высоту набрали! А скорость! Ни одна собака не догонит и не дострелит!


- Ну, за ПВОшников!



- Дальше все ясно. Спланировали, стал быть, через Балтику к себе домой и на последней тонне горючего сели. Что потом на земле было, того не расскажу, потому - опять секретно.


- Да небось не помнишь ничего, как посадку отметили...


- Все одно сомнительно...


- Ну и сомневайся на здоровье. А заодно почитай тех шведских дураков, что про НЛО пишут. Они, стал быть, до сих пор уверены, что тогда через Норвегию и Швецию летающая тарелка прошла, потому - высотные разведчики такого отражения не дают, а тяжелые корабли на такой скорости и высоте не летают...


- Ну, за инопланетян!


***


Интуиция



Жарко здесь только зимой. Летом, которое заканчивается в ноябре, чрезмерно жарко. Бетонные теплообменники зданий не успевает остыть за короткие, ядовито-теплые, ночи. Безвкусный, простерилизованный солнечной радиацией воздух не задерживается в легких. Летом здесь ни у кого нет сомнений, что свет - это частица, а не волна, солнце физически давит на кожу и иногда сбивает с ног. Дожди не приносят ожидаемую прохладу, только духоту.



Бездушный голос автомата в трубке, потом короткие гудки. Пятница. Бриферы флайт-сервиса перегружены звонками от пилотов-частников, желающих выбраться на выходные из жаркой глотки мегаполиса - отмокать на побережье Мексиканского Залива или медитировать в горах Колорадо. Только нет у бриферов погоды на сегодня, кончилась и не предвидится, то ли за рабочую неделю всю раздали, то ли просто злой дядька Рок вышел на охоту, разгоняя добрых фей толстым томиком законов Мэрфи, как мухобойкой. Город обложило слоями грозовых облаков. Вместо того, чтобы стиснув зубы, остаться в этой бетонной микроволновке, Дэйв намеревался прорваться через 30 - 40 миль метеобезобразий на инструментах. Чуть дальше на север было сплошное Ви-Эф-Ар (простые метеоусловия) и видимость на миллион в квадрате. Цель путешествия с лихвой оправдывала все неудобства связанные с коротким прыжком «по цифрам» - за семь сотен с копейками миль на магнитном курсе 345 ждал маленький, знакомый с детства, город, душистая хвойная тень, заросшие соснами холмы, зеркала холодных озер, приготовленный мамой поздний ужин и беседа «под сигару» на веранде с отцом. Всего три с половиной часа полетного времени до самого лучшего в мире места и самых родных в мире людей.



На полу ангара нетерпеливо топталась «Лэди Баг» - двухмоторная Сессна 310, элегантная дама бальзаковского возраста, не уступившая годам ни капли своего энергичного обаяния и всегда готовая достойно ответить на вызов стихии. С самолетом все было тип-топ, вот только у этого дня с самого начала был какой-то неприятный привкус - шестое чувство звенело тихой нудной нотой. Интуиция или лень, но лететь просто не хотелось. Дэйв посмотрел на затянутое тучами небо, на компьютер с доплерной мрачной картинкой (клякса из темно-зеленых чернил), на десятилетнюю дочь (коварный ниньзя атакует сторожевую собаку), на собаку (делано-злобная морда, расплющенный в зубах теннисный мячик), тяжело вздохнул. Взлет на «пока» откладывался, и семья была занята игрой в «снеси папин ангар, отбирая мячик у Фредди». Ким была в курсе погодной проблемы и проявляла недетское терпение, хотя в ее глазах было черным по белому написано, что погода-погодой, а бабушку навестить надо полюбому. Безнадежное положение - профессионально натасканный на силовую охрану переросток-овчар Фредди был по натуре малодушным подхалимом и всегда голосовал в блоке с хозяйкой. Ржавею - подумал Дэйвид, давно в «сложных» не летал. Отсюда и мандраж. Не дело.


- Вымогатели...


- Па, да ладно, мы отменим, в эти выходные дома телик посмотрим - ребенок пытался дать понять, что никакого давления на КВСа оказывать не собирается.


- Рэкетиры...


- Папа, если пойдем Ай-Эф-Ар и будет болтанка, я опять всю кабину заблюю - Ким невинно предложила последний шанс к отступлению без потери лица.


- Потрошители... Грузитесь...


Победное «Йес!», и голливудская улыбка Фредди. Что еще нужно для счастья?



Когда-то этот странный механизм возил изнеженных странных богатых людей и их странные клюшки по полю для одной странной игры. Нынешняя должность буксировщика самолетов была не в пример почетней. Мягкие, липкие капли упали на крыло, заскрипела по мокрому асфальту резина - тропический потный дождь принял Сессну в объятья духоты и сырости. Дэйв загнал гольф-карт обратно в ангар, закрыл на уклюжины тяжелые ворота, пожелал сам себе удачи, и в два хлюпающих скачка добежал до самолета.


Ким весело скалилась из правого кресла. Ребенок зря времени ни терял: тумблер мастера находился в положении «вкл.», подсветка приборной панели отстроена, раскручивался вакуумный насос. К штурвалу был пристегнут потрепанный чек-лист, открытый на «Запуск двигателей».


- Па, ты полетный план заполнил?...



Иногда бывает стыдно за вещи, над которыми у тебя нет никакого контроля. За погоду например, или за воздушные ямы. Даже обычно крутой Фред поскуливал, когда очередной «девятый вал» бросал Лэди Баг вниз, и такая привычная гравитация куда-то пропадала. Бледный на лицо «второй пилот» смотрел на Дэйва и с явным недоумением. Дэйву тоже было не по себе: «Не надо было сегодня никуда лететь». Диспетчер помог - выдал несколько «рекомендательных» векторов и высот в обход наиболее интенсивных очагов непогоды. Так или иначе, спустя полчаса после взлета все худшее было позади. Кристально чистое небо, бархатно-синее на востоке и бордово-красное на западе - прощальный поцелуй солнца уходящему дню. Ким слабо улыбнулась и обернулась проверить собачий статус на заднем сидение. Тон у нее быстро стал скептическим.


- Па, нам нужен био-перерыв...



Приличная полоса нашлась в десяти минутах лета. Этот порт задумывался как станция техобслуживания для одной очень крупной авиакомпании. Компания, «подмазав» пару сенаторов, успешно обанкротилась и на радостях убила проект. Две огромных ВПП расчитанных на 747-ые Боинги и сетка рулежек частично заросли травой и порт превратился в город призраков с «полуфункциональной» башней и затрапезным кафе, у здания которого и заглушился Дэйв. Ким первой спрыгнула на землю и убежала внутрь. Следом сполз по крылу на бетонку поскуливающий собак. Фреда качало как обвешанную обкурившимися мартышками пальму, на морде недоверие. Доковыляв до газона, верный друг одного подрастающего человека вернул свой собачий обед природе-маме, отряхнулся и, как ни в чем не бывало учапал гонять мотыльков под фонарями. Вскоре вернулся ребенок, махнул рукой на юг, где по-прежнему наблюдалась бурная атмосферная активность.


- Возвращаться не будем - сморщила нос Ким.



Легко, почти не разбегаясь, Лэди Баг ушла в небо. Огни порта быстро пропали из вида, но Фред все еще долго тыкался носом в стекло, как будто с кем-то прощался. Ким получила в руки штурвал и уверенно держала курс и высоту. Дайв закрыл «инструментальный» полетный план и открыл «визуальный с сопровождением». Организационные вопросы решались без проблем. Средне-западные диспетчеры не пытались доказать пилотам свое интеллектуальное превосходство или побить рекорды скоростного рэпа. Судя по образцам шуток в радиобмене, масс-культуру здесь тихо ненавидели. С каждой минутой становилось прохладнее, и у ночного неба начал появляться запах. Очень здоровый осенний запах, так пахнут опавшие листья на садовых дорожках или кружка хорошего пива после долгого дня. Можно было расслабиться и открыть урок основ навигационной астрономии для Ким - ледяные кристаллики звезд так и просились на картинки учебника.



Сидя на полужопице в своем ободранном «Пайпере» и почти не глядя перед собой, «Швеллер» катил по рулежке. В тусклом свете приборной доски он быстро пересчитывал купюры. Он только что вывалил три мешка «химии» в грузовик местного «пушера». Партия была немаленькой - начинался учебный год. «Пушер» попался пугливый - в момент упылил в свой трэйлерный парк, бросив курьеру солидный ролик мятых бумажек с портретами президентов - вторая половина оплаты за «транспортные услуги». Радио «Швеллер» не включал. Навигационных, рулежных или посадочных огней тоже. Зачем привлекать внимание? Траффик в таких местах в ночное время - вещь невозможная, тихие деревенские полосы постепенно вымирали вместе с пилотами, которые их когда-то построили, а местные копы или федералы электронику засечь могли влегкую. Вопрос, кому будет «впихиваться» товар, «Швеллера» особо не грузил. Сам живи и другим не мешай - простая философия. На «Т» перед взлеткой «Швеллер» прогазовал чахотный движок, проверил магнето и опустил на глаза ПНВ - полет предстоял над сложной местностью и на предельно малой высоте...



Каким-то образом Фредди всегда точно вычислял момент захода на посадку, и его озабоченная морда возникала между спинками кресел как перископ субмарины. Может быть, он улавливал человеческое напряжение - рутинных посадок не бывает, особенно ночных, и Фред любил персонально контролировать работу «экипажа» перед прибытием. Лэди Баг грациозно соскользнула левым крылом в разворот, загудели серво-моторы закрылок, глухо стукнув в замках, вышло шасси. Еще разворот, потом еще один. На лице Дэйва довольная ухмылка - визуальный привод сразу показал «десятку» - три красных огня над тремя белыми, корректировать глиссаду не надо. Ким достала из кармана сотик - Пора звонить дедушке, пока самолет запаркуем, как раз успеет за нами приехать.



Почти дома. Сбросить обороты. Аэропорт плывет навстречу, ласково поблескивая огнями, как какой-то беззаботный «Титаник». Посадочные фары выхватывают из черноты номера полосы - «17». Дэйв легко тянет штурвал - сегодня будет «фирменное» выравнивание и касание на две точки. В лучах галогеновых ламп появляется что-то лишнее. Высокоплан с двойными раскосами, похоже «Пайпер» или «Берд Дог» - чужой самолет на полосе. Скособоченное хвостовое колесо уже задрано в воздух, но до скорости отрыва ему еще далеко. Уставший мозг отказывается верить глазам, теряя драгоценные мгновенья на совершенно ненужную сейчас оценку ситуации и сбор абсолютно бесполезных данных. Крик в наушниках. Штурвал до упора на себя. Ошибка. Сессна судорожно подпрыгивает вверх, левое крыло по-вороньи описывает в воздухе дугу и начинает валиться к земле. Сектора газа вперед, в стенку, капля пота в глазу - вот дерьмо. Еще один крик в кабине - запоздалый сигнал предупреждения о срыве потока, сирена гудит не переставая, а что толку... Лэди Баг, замерла в стопкадре, «повиснув» на двух пропеллерах. Правое крыло, с шорохом разгоняя воздух падает вровень с левым. Теперь точно все. Стрелка скорости сначала метнулась на долю миллиметра потом неохотно поползла вперед. Неужели...



На втором круге Дэйв просто прошел на бреющем над полосой, убедиться, что пуста. «Пайпер» растворился, как дурной сон. Сквозь грохот пульса в ушах пробился шепот Ким - «...дедуле с бабулей ничего говорить не будем, у деда сердце слабое». Нет, не будем, Нам просто волшебно повезло. Дэйв прикоснулся губами к штурвалу и мысленно пообещал Лэди Баг обновить краску и поставить «навороченные» крыльевые баки при первой же возможности. Еще пообещал всегда верить себе - этой неуловимомой интуиции, дурацкому «шестому чувству». А то, что сегодняшний полет мог закончиться совсем по-другому, выкинуть из головы. Насовсем.



Файл NTSB за номером N.....


«ЛА столкнулся с землей... левым креном в приблизительно 90 градусов.... человеческие жертвы - 2... двигатели и системы контроля до столкновения полностью функциональны... интенсивность пожара, возникшего после контакта, указывает на достаточное количество топлива... ночное время суток, ограниченная видимость... предварительно... причина катастрофы - ошибка пилота»


***


На посту пили. И пили регулярно. Со страшной силой. А что еще делать ночью, дежуря на посту ГАИ, расположенном в дремучем лесу за городом, и не на оживленной трассе, а на узенькой дороге, соединяющей пару соседних поселков, исключительно из-за мании величия местных властей называющихся городами? Все равно никто ночью не ездит... Да и днем совсем не магистраль. Дежурить на этом посту считалось наказанием, ссылкой...


Поэтому пили. А еще смотрели телевизор, степенно обсуждая увиденное за дежурной бутылкой водки. Два основных занятия.


Отблеск фар мазнул по кронам деревьев - какая-то машина карабкалась на холм.


- Кого черт несет? - удивился младший лейтенант, - Ну-ка, сходи глянь.


Сержант уныло покосился на экран телевизора где специальный агент ФБР Малдер вот-вот должен был изловить коварного инопланетного убийцу, махнул полстакана и, подхватив жезл и автомат, поплелся на свежий воздух.


Странно, но он не услышал звука автомобильного мотора. Нет, звук был, но какой-то непонятный, не похожий ни на что, слышанное ранее, он приближался, все громче звуча в тишине безлюдного ночного леса. Стих даже ветер, шумевший до того в кронах, полная луна поспешно скрылась в облаках. Противный холодок скользнул по позвоночнику; «вот ведь хреновина всякая мерещится, нервы ни к черту» - подумал сержант, снимая автомат с предохранителя.


Странный звук приближался, дорогу хлестнули лучи фар. Нет, не фар!!! Прожекторов!!! Снопы бело-голубого света, бьющие из темноты тянулись прямо к «внутреннему органу». Сержант икнул. «Николаича позвать бы...» - мелькнула мысль; ее сменила другая: «ОНИ УЖЕ ЗДЕСЬ!!!»


Спустя несколько секунд, щуря глаза сквозь слепящие потоки света, сержант ИХ увидел... Удивительные конструкции, небольшие, приземистые, мчались к посту. Но не это было самым страшным - в каждой сидело существо, темные комбинезоны топорщились какими-то горбами и блики света играли на темных забралах шлемов...


Ногам вдруг стало тепло и мокро, руки затряслись... Оцепенение спало и, бросив автоматом в приближающиеся конструкции, сержант, вереща неразборчиво, метнулся в лес... Раздавшийся за спиной душераздирающий вой заметившего в окно пришельцев лейтенанта лишь прибавил ему скорости.



Два полка базировались неподалеку, километрах в семидесяти друг от друга. Аэродромы работали как запасные друг для друга в случае отказов или метео, да и вообще взаимопомощь была на высоте - когда причудливая военная нужда заставляла что-нибудь обменять или одолжить. Личный состав постоянно «пересекался» на всевозможных совещаниях, собраниях, сборах, сборищах, конференциях, отработках перебазирований, учениях и остальных «зарницах», у кого-то в соседнем полку даже служили однокашники по училищу... Короче говоря, «дружили семьями» - и это не метафора. Мотались друг к другу в гости на дни рождения, свадьбы и просто выпить, иногда организовывали совместные выезды на рыбалку или охоту.


...Срочное оперативное совещание длилось уже пять минут. Задача была непростой, но выполнимой. Три капитана только что получили сообщение от коллеги из соседней части о благополучном рождении наследника и продолжателя традиций. Подарки в виде двух ящиков водки давно ждали этого часа; дело было за малым - прибыть на место проведения банкета.


- Машиной?..


- Не пойдет. Не по прямой же поедем, тут километров 150 наберется. По нашим дорогам... к ночи доберемся, там уже живых не останется.


Мимо по РД прокатил Ми-8; капитаны проводили его задумчивыми взглядами.


- Не, это уже чересчур. Мужики, не будем сходить с ума. Думаем.


- А если?.. А там на рулежке приземлимся...


- Точно!!!


Помимо службы и любви к спиртосодержащим жидкостям капитанов объединяло и хобби. Страдая от малого налета на казенных машинах они увлеклись полетами на мотодельтапланах; теперь тряпичные крылья самодельных агрегатов должны были послужить уже не для развлечения. Загрузили подарки, взлетели и на малой высоте, чтобы не нервировать радиолокаторщиков, строем «клин» отправились к соседям.


Куда благополучно прибыли и влились в общее веселье.


... После неизвестно какого по счету тоста собравшиеся с ужасом обнаружили что водки остается аварийный остаток. Но разве такая мелочь в силах остановить набравшую обороты русскую пьянку?..


- Тут в городе круглосуточный магазин. Щас быстренько съездим...


- Какой съездим, выпившие все, за руль чтобы... да и машины нет, если только в части...


- На хрен! Полетим!


- Нельзя лететь. Мы тоже выпили... Этож предпосылка!..


- А тогда... поедем!


Сказано - сделано. Отстыковали крылья, уточнили дорогу (проводника взять не могли в силу одноместности дельтапланов), подхватили родные ЗШ, чтобы набегающий поток воздуха глаза не забивал, и умчались тройкой в ночь, рассекая темноту светом мощных посадочных фар.


Через час, вручая весело позвякивающие сумки сияющему отцу, на стандартный вопрос «Все в порядке?» один из капитанов усмехнулся:


- Да нормально, без приключений. Вот только менты у вас совсем ебанулись...


Но никто за столом его, конечно, не понял...

***


Сказка про Йогу (военную)



В некотором Царстве, в некотором Государстве... Нет, не так. В некоторой Авиационной, по форме - Военной, а по содержанию - Транспортной дивизии, в одном из ее Гвардейских Военно-Транспортных полков.... Во, так лучше! Ну так вот, жил да был АДОшник. Точнее, должность его именовалась «Борттехник по Авиационно-Десантному Оборудованию», но такое выговорить сложно даже гражданским после поллитра, а уж в армии-то и подавно, потому его и звали сокращенно, как впрочем и всех остальных АДОШников, коих было по одному на экипаж. Ну вот, жил он, поживал, добра наживал, часы налетывал, вроде все как у других. Да только был он немного чудной, ибо зелена вина не пил, табаку не курил, а совсем наоборот - бегал по утрам, делал зарядку, и вообще вел себя странно, ибо непьющий член экипажа не есть хорошо. Тем более в авиации. Говорят, что во времена курсантские был он как и все добры молодцы в училище, курил, пил пиво и остальные веселящие напитки, и даже в самоволки бегал. Но однажды он то ли не в тот распределительный щиток полез, то ли на практичеких занятиях на технике кто-то уронил ему на голову гаечный ключ 42 на 48, но в результате брызнули у него из глаз искры, да такие яркие, что наступило у него Просветление. И вот с тех пор, как только вернулся он из санчасти, и стал он вести себя странно, перестал пить и курить, начал вместо того, чтобы бегать в самоволки, бегать по стадиону и интересоваться разными экзотическими учениями. Так он и в полк пришел, где был встречен удивленно, но службу знал, в стукачестве замечен не был, поэтому на него просто махнули рукой. А однажды привез он из командировки, коим у транспортников несть числа, большую и красивую книжку. А в книжке той рассказывалось о индейских йогах, хотя и не угнетаемых более английскими коллонизаторами, но тем не менее вытворяющих удивительные вещи. Но это только на первых 10-и страничках рассказывалось, а дальше рассказывалось, что и как нужно делать, чтобы самому таким стать. С картинками различными, показывающими в какие дули себя можно завязывать. Загорелся наш АДОшник, да и стал эту науку превозмогать. То все присказка была, а вот теперь начинается



СКАЗКА (Авиационная, Военно-Транспортная)



В средине 80-х начали в ВТА поступать первые летающие сараи, именуемые "Руслан". И тут, как обычно, совершенно неожиданно выяснилось, что взлетки на некоторых аэродромах для них либо коротки, либо слабоваты. И закипела в Стране ВТА работа. Пригнали к нам толпу детей Кавказских гор и долин Узбекистрана с мелкими вкраплениями татар, эстонцев и прочих европеоидов, именуемых в простонародье стройбатом. И начали они усиливать и удлинять нам взлетку. Все лето удлиняли. А когда удлинили, то выяснилось, что то ли цемента слишком много в бетон положили, то ли арматура у них была не той системы, но на следующее лето все началось по новой. А пока они этим занимались, то наши оба полка выгнали на ближайший свободный аэродром. До него правда было почти 1000 км, и находился он в Брянской области, в хотя и поселке, но черезвычайно городского типа, со странным названием Сеща. Прилетели, стали размещаться. Командиров от комэсков и выше распихали по офицерским общагам, а всех остальных в казарму, куда же еще. Так мы там и жили, на одном этаже 2 эскадрильи и управление, на другом - эскадрилья, ТЭЧ и ОБАТО. Все бы ничего, но уже на второй день был отловлен местный боец, с задумчивым видом шурующий в наших тумбочках. После чего в приказ по полку была добавлена строчка «Суточный наряд «Дежурный по расположению» - 2 чел." И почти все в этот наряд по очереди ходили. Тут и сказочке конец. А дальше идет чистая правда жизни, под названием:



ЙОГ, ТВОЮ МАТЬ!



Заступил я однажды дежурным по этому самому расположению. Наряд лафовый: ни тебе тумбочек, у которых нужно стоять, ни криков «Смирно!», а есть у тебя стол да стул, на столе - телефон, возле телефона журнал, в который предполагалось записывать телефонограммы. Сиди да смотри, чтобы враг незамеченым не проник в расположение. А станет скучно - можно журнал телефонограмм почитать, если книжкой не догадался запастись. В основном там ничего интересного, но некоторые перлы попадались, типа:



«Капитану ....... от Нач. Гр. РЭО ТЭЧ. Передайте этому мудаку, что если еще раз самолет не будет открыт, когда нужно забрать блоки на регламент, ему провут очко на британский флаг! Ознакомить под роспись».



Строчкой ниже:



«Ознакомился с чувством глубокого внутреннего удовлетворения. Особенно прождавши мудаков из группы РЭО на самолете 3 часа. Позвонит еще - передайте, пускай он своим охламонам жопы рвет, а мою и так есть кому рвать».



Иногда попадались совершенно непонятные строки, типа:



«Фал. погонемс горбирас офтсороп!» и что бы это значило было совершенно неясно.



Но мне читать журнал сегодня было незачем, ибо у меня была припасена книжка, недавно привезенная из командировки, нужно было лишь дождаться, когда все угомонятся. В 10 вечера я выключил верхний свет, и народ начал потихоньку укладываться спать. Через полчаса стало относительно тихо, лишь периодически проходили мимо возвращающиеся из кино или с танцев, да в ленкомнате народ дописывал пульку, но постепенно и они отправились по койкам. Около полуночи, сдав стоянки под охрану, стали приходить ДСП. Последним, на час позже всех, пришел тот самый АДОшник, ибо его стоянка была самой дальней. Я вскипятил кружку воды маленьким кипятильником, заварил индийского чая из пачки с аляповатым слоном на картинке, раскрыл книгу и приготовился «тащить наряд» из последних сил. От сего занятия меня отвлекли странные звуки, доносившиеся из спального помещения. Это было что-то напоминавшее шипение и тяжелое дыхание, перемежаемое скрипом кровати, как будто два очень больших ежика занимались сексом на солдатской койке. Поразмыслив и придя к выводу, что ежикам, тем более большим, в казарме взяться неоткуда, я решил сходить проверить. В тусклом мертвенном свете синей лампочки дежурного освещения мне открылась дивная картина. Вначале я подумал, что на койке сидит кто-то одноногий, но подойдя поближе, увидел, что это тот самый АДОшник, который решил «заложить за воротник». И заложил. И не что-нибудь, а собственную ногу, согласно учения этих самых йогов. А ногу возьми да и сведи судорогой. Вот он и сидит на койке в одних трусах, нога за головой, из глаз - слезы, больно. Вытащить ногу обратно не может, хотя периодически пытается, звать кого-то на помощь боится, это же станешь посмешищем для всего полка. Стал я ему помогать, да толку никакого. Ему больно, он меня за руки хватает, шипит как кобра во время случки. Со стороны это все сильно смахивало на борьбу в полупартере, причем один из борцов был одет в форму прапорщика ВВС, а второй в семейные трусы типа «прощай молодость». Не могу сказать, как долго это продолжалось, но мне стало надоедать. Я уже было совсем собрался послать этого чудилу, но в этот момент он вцепился мне ногтями в руку, и я со злости заехал ему основанием ладони прямо в лоб. Помогло. Знал бы раньше, накатил бы ему сразу, возни было бы меньше. Он на пару секунд выключился, и я успешно выдернул его ногу из-за головы. После чего отошел на пару шагов, так на всякий случай. Сидит это чудо на койке, из глаз слезы текут (то ли по инерции, то ли от облегчения) и говорит мне шепотом удавленника: «Спаси-и-ибо!» Развернулся я и пошел чай допивать, пока совсем не остыл. Через пару минут АДОшник проковылял мимо меня в умывальник и обратно походкой Паниковского, и в казарме наконец наступила долгожданная тишина. Я отхлебнул теплого чаю и углубился в книгу.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги