Рюрикович (СИ)

Глава 18

«Ведарь всегда должен служить царю, народу и Отечеству. Всегда»

Кодекс ведаря

Весь последующий путь до Белоозеро прошел спокойно. Слухи о дуэли распространились по вагону моментально и девушек больше никто не беспокоил, кроме Годунова. Впрочем, я тоже составил ему компанию, надо признаться.

По пути мы узнали, что обе княгини тоже следовали в Царское училище. Они тоже решили стать жильцами, чтобы выучиться военному делу.

А что? При поступлении сразу получаешь звание десятника. Всего три года обучения и покидаешь училище в звании сотника, при желании можешь стать тысячником. А если и вовсе хочешь связать карьеру с военным путём, то можно дослужиться до уровня воеводы и принять воинство в звании темник.

Темник — происходит от слова «тьма». Тьма равна 10000. Пришло к нам от Золотой Орды, да так и осталось.

Конечно, на мой взгляд, война — это не женское дело, но… Это всего лишь мой взгляд. Княгини были знатных родов, а в этих родах так повелось, что если не готовишься к войне, то война обязательно к тебе придет сама. Поэтому и выдвигались на военное обучение не только мужчины, но и женщины.

И порой женщины не раз выигрывали войны, поднимая знамя вместо павших мужей. Поэтому все дворяне считают честью попасть именно в Царское училище и пройти обучающий курс.

Я ехал, вел непринуждённую беседу и вспоминал — сколько университетов я прошел за прошлые жизни? Получалось, что двенадцать. Этот будет тринадцатым. Несчастливое число, как говорят в этом мире.

Какие у меня остались воспоминания от прошлых университетов? Только самые положительные. Несмотря на мой нрав, я всегда выстраивал отношения с преподавателями так, что они были от меня без ума. А те, кто без ума не был и желал строить козни, уходил со своего поста по собственному желанию.

Да, так было во всех прошлых двенадцати университетах.

Ведь по сути, что такое училище или университет? Храм науки, где студенты превращаются в ходячие кофеварки, а преподаватели играют в «угадай, кто сегодня придет на пару?»

В учебном заведении можно увидеть, как студент, зажав в руке учебник по квантовой физике, пытается вспомнить, как пройти на свою пару. Аудитории наполнены звуками кашля, шуршанием конспектов и тихим бормотанием «я не понимаю ни слова».

Коридоры — это лабиринты, где можно встретить студента-раздолбая, который пытается найти свою группу, заблудившись еще на первом курсе. А в столовой на переменах всегда царит атмосфера соревнования: кто успеет первым схватить последний кусочек пиццы.

Да, это то самое место, где студенты изучают теории, а потом пытаются их применить в реальной жизни. Они приходят за ответами и заканчивают с головами, полными вопросов. Но порой тут попадаются великие умы, которые в будущем будут менять мир. Или хотя бы попытаются понять, как работает кофемашина.

На станцию мы прибыли спустя десять часов пути. Уже вечерело, когда пятнадцать человек из царского вагона вышли из небольшого здания вокзала и двинулись к поджидающим машинам. Возле каждой стоял человек с табличкой, на которой были написаны две фамилии.

Да, обычно студенты разделялись по парам — так было легче содержать их, а также для улучшения образования. Власти считали, что если один студент не поймёт предмет, то второй его подучит. Да и соревновательный элемент из программы никто не выводил — не может же дворянин быть в чем-то хуже соседа по дому.

На этот раз нам с Годуновым снова выделили целую «Ладу Вселенную». Памятуя о судьбе прошлой машины, я велел Тычимбе прошерстить машину на предмет взрывчатки. Сам в это время прощался с княгинями Бесстужевой и Карамзиной, стоя возле их машины. Любезность могла показаться излишне навязчивой, но лучше показаться навязчивым, чем видеться взорвавшимся.

Бельский и бледный Романов загрузились в дорогую «Ладу Весту». Они даже не посмотрели в нашу сторону, предпочитая сделать вид, что увлечены беседой.

— Всё в порядке, — еле слышно прошелестело у меня над ухом.

— Будем весьма счастливы поступить на один курс, — проговорила Бесстужева, опалив меня жарким взглядом.

— Я тоже надеюсь на это, — учтиво поклонился в ответ и многозначительно улыбнулся.

Конечно, шуры-муры с аристократками заводить было чревато, но на уровне флирта можно позволить кое-какие вольности. В конце концов — царский я сын или не царский? Пусть и в опале, но… Обиде свойственно проходить, а там кто знает…

Всё-таки знакомство с царским сыном лишним не бывает. А знакомство с царским сыном, который ещё выдержал дуэль за твою честь — прельстительнее вдвойне!

— А я также надеюсь, что мы и сидеть будем в одном ряду за одной партой, — поддержала подругу Карамзина, одаривая меня не менее жгучим взглядом.

Ну что же, флирт есть флирт!

— Буду счастлив, если это событие произойдет, — я совершил ещё один учтивый поклон.

— А уж как я буду счастлив, если мы все вместе продолжим обучение, — не удержался и влез Годунов.

Княгини одарили его взглядами менее жгучими, но тоже с некоторой долей обещания, а потом двинулись к своей машине. Мы, как два истинных мачо, не могли отказать себе в удовольствии проводить взглядами покачивающиеся формы под плиссированными юбками. Весьма приятственное зрелище, скажу я вам.

Пока мы прощались, я осматривал площадь перед вокзалом. Помимо праздношатающейся публики заметил четырёх подозрительных личностей. Почему подозрительных? Потому что их действия выходили из разряда нормальных и обыкновенных.

Вряд ли это паранойя, но не может дворник на одном и том же месте мести целую минуту, поглядывая на нас. И торговка мороженым на углу не будет просто так покачивать головой в ответ на запросы покупателей — ей в любом случае нужно продать свой товар, и она предложит другое мороженое, если не будет запрашиваемого. А также расклейщик объявлений не будет мазать по одному месту долго и упорно, словно под бумагой появилась несметная куча пузырей.

Четвертым человеком был подстригальщик кустов, который щелкал секатором там, где это вовсе не требовалось, при этом вперив взгляд в сторону приезжих. Все эти люди словно кричали — мы шпики, господа, и мы наблюдаем за вами!

Тычимба доложил, что машина чистая. Ну что же, тогда можно ехать. Подойдя к машине, я заметил Бельского и Романова, которые хмуро прошествовали к своему автомобилю. Захотелось помахать им рукой, но сдержался — всё-таки не мальчишка какой-то. Поэтому просто сделал вид, что не заметил двух этих сплевышей дворянских окончаний.

— Добрый вечер, вы господа Рюрикович и Годунов? — спросил пожилой мужчина с настолько быстро бегающими глазками, что мне невольно захотелось проверить кошелёк — на месте ли?

— Добрый вечер, вы совершенно правы, — кивнул я в ответ. — А вы тот самый водитель, который отвезёт нас на новое место обитания?

— Да, меня зовут Михаил Кузьмич, и я имею честь не только доставить вас по нужному адресу, но также буду приписан за вами всё время вашего обучения, — низко поклонился водитель и тут же открыл дверь машины, приглашая одного из нас усесться внутрь.

— Что же, будем знакомы, Михаил Кузьмич, — я протянул руку для рукопожатия. — Надеюсь, что наше знакомство будет длительным и весьма благоприятным.

Если водитель знает о судьбе Сафронова, то он выдаст себя каким-нибудь морганием, но… Михаил Кузьмич с некоторым удивлением пожал мою руку и всё. Не более того, что слуга удивлен неожиданным благоволением со стороны господина. Никакого испуга, никакой неожиданной агрессии, только удивление, что я протянул руку.

Что же, поверим, что этот человек вовсе не подослан теми же «друзьями», которые стараются сократить время моего пребывания в этом мире. Но всё равно нужно оставаться настороже.

Так как мой род был знатнее, то я и сел первый. Михаил Кузьмич аккуратно закрыл дверь с моей стороны, обежал машину и посадил Годунова с другой стороны.

Мы двинулись в сторону города, а я заметил, как все четверо «не совсем нормальных» работников тут же бросили свою работу и двинулись в направлении севера. Продавщица мороженого покатила свою тележку, даже невзирая на протянутые деньги.

Ну что же, этого следовало ожидать. Если против меня выступили враги, которые могут себе позволить нанять убийцу из Ночных Ножей, то наблюдение они точно способны организовать.

Я хмыкнул про себя и откинулся на кожаное сиденье автомобиля. Что же, расслабляться нельзя, но так порой хочется. Ладно, я достаточно расслабился за разговором и игрой в преферанс с княгинями, чтобы сейчас держать ухо востро.

Что же, теперь требовалось узнать — где находится наше будущее жилище и куда нас вообще везёт Михаил Кузьмич.

В заднее зеркало я хорошенько рассмотрел нашего водителя. Помимо быстро бегающих глазок его отличительной чертой являлись постоянно подёргивающиеся усы. Они словно автомобильные дворники в дождливую погоду постоянно находились в движении, смахивая пыль с носа, на котором угнездилась россыпь синеватых венок. Кожаная кепка чуть сдвинута на бок, словно антенна в ожидании новых анекдотов. Обычный недорогой костюм, чистые туфли, галстук без притязаний на изысканность.

В общем, вид нашего водителя был вполне обыденным. Ни сбитых костяшек, ни тюремных татуировок, ни оружия за пазухой. Но вряд ли скрытный убийца будет кричать, что он пришел убивать и сейчас кинется.

После того, как наемница пришла ночью, а Сафронов даже позволил себе возможность два раза помочь уберечься от смерти… Это всё намекает, что дальше враги станут более скрытными, а их удары более изощренными.

Что же, если не удалось поговорить с первыми двумя наемниками, то вот третьего следует подвергнуть более обстоятельному разговору.

А будет ли третий? Что-то мне подсказывает, что будет.

— Михаил Кузьмич, а где нас расквартировали? — спросил я, когда машина съехала с асфальтовой дороги за городом и поехала по грунтовке.

Мимо проплывали двухэтажные владения за высокими заборами. На углах участков виднелись глазки камер, которые чутко следили за всем происходящим как снаружи участков, так и внутри. Дома были не бедными,

— Дык за городом. Совсем вот немного осталось, пара километров и мы приедем. — сказал водитель. — Всех жильцов располагают за городом, на свежем воздухе, стал быть. Чтобы городская суета и соблазны не отвлекали молодые умы от учёбы. Вам выделена усадьба возле самого леса, там справа речка — виды на рассвете такие, что с ума можно сойти. А уж как хорошо из баньки прыгнуть зимой в ледяную прорубь… Ммм, аж по телу мурашки побежали.

— У меня тоже мурашки побежали, — признался Годунов. — А ещё отчего-то волоски на руке поднялись.

Я бросил взгляд на свою руку. Волоски и в самом деле поднялись. А это могло означать только одно…

— Остановитесь! — крикнул я, но было поздно.

Молния метнулась из придорожного оврага и ударила в капот машины.