Самый Лучший Ветер 4

Глава 1 В которой герои спускаются с гор

Мы стояли на небольшой, ровной площадке в горах, напоминающей балкон в древнем, почти развалившемся от старости замке и внимательно смотрели кто куда. Я на небо и на местность вокруг, на почти уже исчезнувшую от времени нехоженую тропинку, идущую от нас куда-то вниз, а вот Арчи на меня, причём с нешуточной такой надеждой. Но мои наручные часы и компас, что я таскал на правой и на левой руке раздельно, для пущей сохранности, спеклись в симпатичные такие круглые блины, не вынеся превратностей судьбы и работать по этой причине отказались навсегда. Да и небо ещё, как назло, затянуло беспросветной облачностью, хорошо ещё, что без дождя. Во всяком случае, пока без дождя. Кошмар любого штурмана наяву, между прочим.

— Запад там, — решившись, ткнул я рукой в ту сторону, где угадывалось катящееся к закату солнце. — Юг, стало быть, тогда вон там. Нам туда. Вот и всё, что я могу тебе сказать. И то, это если сейчас вечер, а не утро. Но нам без разницы, ведь тут, кроме этой тропинки, другой дороги нет. А по компасу в горах всё равно никто не ходит.

— Прав был Далин, — вздохнул Арчи, ощупывая свои карманы и заглядывая в сумку в поисках полезного, — когда говорил, что пропадём без него.

Но полезного, и у него и у меня, было откровенно мало. По револьверу и по ножу на ремне у каждого, ну и немного мелочи в наплечных сумках — они сумели сохранить своё содержимое. Патроны в подсумках, два помятых жизнью Кирюхиных пирожка и пустой термос, рулон туалетной бумаги, запасные носки, небольшой бинокль, дружинный офицерский несессер со всем ему положенным, карты района, походная штурманская готовальня, щётка, вакса, зажигалка, вот и всё, что у меня было. У Арчи имелось примерно то же самое, плюс ещё пачка так необходимой нам в тайге налички. Тыщи на две, наверное, не меньше, — к походу он подготовился явно лучше моего, Далин бы порадовался. А наши станковые рюкзаки со всем необходимым лежат сейчас под надёжной охраной, и их следует вернуть, если не хотим, чтобы по возвращению гном прогрыз нам плеши.

В его глазах мы будем не два сильномогучих мага, которых всё земное уже не слишком волнует, на что мы в случае чего и будем косить, а два злостных промотчика. Это, кстати, совершенно официальный в дружине термин — промот. Помню, когда я услышал его в первый раз, то поразился силе этого слова — не утерянное, похищенное или утраченное имущество, ведь в этом случае пострадавший как бы и не виноват, а злостный промот, делающий служивого виновным в утрате по любым причинам. Арчи долго хохотал, когда ему объясняли все эти военные тонкости, но позже признался, что для него промотчиком быть всё же лучше, чем просто потерпевшим, потому что есть всё же какая-то лихость в этом термине, есть.

Стало понятно, что мы вполне можем умыться, если найдём воду, почистить одежду с обувью и вообще навести внешний марафет перед тем, как отправиться по тропинке вниз по склону. Ну, ещё по пирожку съесть всухомятку, на ход ноги.

То, что отправляться в путь следовало немедленно, мы понимали. До саламандр не достучишься, уж очень глубоко они сейчас, да и делом заняты. Тем более, не могла нас Лета выставить из дома в явной глуши, без намёка на дорогу, если это только не была небольшая месть с её стороны за весь тот страх и ужас, что они пережили совсем недавно по моей вине. Мол, если вы такие сильномогучие маги, то и выбраться сумеете легко, я в вас верю.

Ночевать же на этой открытой всем ветрам площадке — это дураком надо быть, тем более что и тропинка имеется. Кто-то ведь по ней куда-то же ходил, вот и нам туда же.

Ждать здесь непонятно чего не стоило, тем более с магической же стороны унылее места надо было ещё поискать. Мало того, что саламандры всех разогнали, так и я ещё недавно добавил. Не было тут никого, разбежались все от греха подальше. С одной стороны, хорошо, да и с другой тоже хорошо.

Мне сейчас, в отличии от прямо таки полыхающего энергией Арчи, хотелось какой-то лёгкости бытия, отдохнуть хотелось, переварить недавние события и впечатления в тепле и уюте, а не переться усталым непонятно куда.

Но пожалеть меня прямо сейчас было некому, и потому я, вздохнув и отогнав подальше грусть-тоску, чтобы не дай бог Арчи не заметил и не прицепился, достал из сумки бинокль — вроде бы на юге немного прояснилось. Нужно было осмотреться с высоты, наметить ориентиры пока это возможно, чтобы принять решение более осознанно, а не терять время на бестолковые мысли.

Вооружённым взглядом я рассмотрел лесистый перевал южнее нас, зарисовывая в блокноте план местности и ориентиры, которые можно будет разглядеть снизу, сквозь негустой лес. Радовало то, что перевал тот был много ниже нашего, а ещё то, что за ним я ничего рассмотреть так и не сумел. Стало быть, там уже степь, река и дорога, а ещё, может быть, сторожевые посты гномов имеются.

Да и тропинка шла в ту же сторону, и я вроде бы сумел рассмотреть её следы на противоположном подъёме. Шариться по буреломной низкорослой тайге удовольствие то ещё, да и скорость тогда будет не выше километра в час, проверено на себе. Это тебе не эльфийские леса и не благословенный юг, тут вечная мерзлота уйти ещё не успела, вот и валятся деревья от любого чиха, цепляться-то корнями им приходится за тоненькую полоску почвы, оттаивавшей летом.

— Идём? — Арчи дождался, пока я не закончу рисовать маршрут, он почему-то всегда с большим уважением относился ко всем этим штурманским премудростям, и сделал первый шаг по тропинке вниз.

Он пошёл, внимательно смотря себе под ноги, вперёд и вправо, так как был левшой, а я следом за ним, шагах в семи, но уже смотря вперёд-влево и иногда назад — по лесу ходить мы умели.

— А нас нельзя, — добавив в голос магии, просто сказал я появившейся из ниоткуда туче комарья и прочего гнуса, обрадовавшейся нам, как родным, стоило только нам войти под первые деревья. Арчи хрюкнул от смеха, оценив заклинание, но оно подействовало.

Мы осторожно спускались всё ниже и ниже по сначала крутой тропинке, погружённые каждый в свои мысли. То, что с нами только что случилось, мы ещё пережить не сумели, надо было успокоиться, поспать, тогда будет легче, и можно будет уже затевать разговоры, это я знал точно. Пока же говорить не о чем — мы ещё оба были там, меня вот лично до сих пор потряхивало, и каждый видел то же самое, что видел другой.

Единственное — я остановил Арчи в распадке, в самой нижней его точке, чтобы набрать воды. Там хлюпала под ногами какая-то то ли здоровая лужа, то ли маленькое недоболотце, и наблюдался даже какой-то намёк на ручеёк. Налитая в термос, вода сразу стала отчётливо жёлтого, болотного оттенка, торфяного такого, но не страшно. На привале прокипятим на десять раз, очистим, поколдуем — нормально будет.

Вообще насчёт еды я не переживал, я знал, что в коротких, на пару-тройку дней походах вполне можно и без неё. Вода поглавнее будет. В тайге нечаянно попавшего туда человека убивает холод, дождь, гнус, жажда, отсутствие огня и отсутствие опыта, отчаяние убивает, блуждание по кругу, а не голод. Ну, это если не считать зверья с нечистью и нежитью. Нам же практически ничего из этого не грозило, всё мы могли преодолеть с помощью магии.

— Нельзя, говорю, — мне пришлось обновить антигнусное заклинание, потому что к нам слетелись кровососущие сволочи со всего этого распадка. Арчи уже не хихикал, он очень внимательно смотрел то на меня, то на эту разочарованно гудящую тучу и что-то быстро мастерил из чистой рунной пластинки — амулет, не иначе. Хорошая идея, кстати, в тайге гнус очень опасен. И спать не даёт, и способен довести просто до помешательства. Несколько раз я своими глазами видел обезумевших лосей и оленей, что неслись по марям и кочкарникам трубя на всю округу как живые паровозы, в тщетных попытках спастись от безжалостных насекомых. Да и люди иногда выходили из болот с рожами, напоминающими синий блин, с кожей, расчёсанной и разъеденной до крови, и в опухших глазах-щёлочках у них явно светился тихий ужас, а любое постороннее жужжание или комариный писк потом долго вызывал чуть ли не панику.

— В книжку нашу не забудь занести, — напомнил я ему на всякий случай. — Своё творчество. Ну, в ту, что для всех делаем. Очень полезный амулет будет.

— Без тебя не догадался бы, — усмехнулся он, запуская свою пластинку в работу. Жужжащая туча раздвинулась ещё шире, теперь она сторонилась не только меня, но и Арчи. — Кстати, нас наверху трое ждут, ты их видишь, умник?

Но никого я не видел, недавнее ощущение всемогущества сыграло со мной злую шутку, да и подаренный другу браслет вдруг отозвался пустотой на руке, и я перестал понимать, чего я сейчас могу, а чего нет.

— Ладно, остынь, я сам, — Арчи внимательно посмотрел на меня. — Держись сзади и приходи в себя побыстрее. И револьвер лучше не лапай раньше времени, уронишь ещё.

Чего-то сегодня мой друг был веселее, язвительнее и сильнее обычного, сумел же рассмотреть кого-то на нескольких километрах дистанции, недавние события для него впустую не прошли, да и змейка под рубахой помогает, наверное. Поэтому я убрал руки от всё таки расстёгнутой кобуры и дал ему понять, что готов. Тот с опаской посмотрел на меня, потом без всякой опаски наверх, в сторону невысокого перевала, и размеренно зашагал вперёд.

Тропинка уверенно вела нас вверх и, хоть и шли мы неторопливо, всё же сумели подняться до сумерек. Я же помнил слова друга про трёх разумных, сидящих на этом перевале, сумев засечь их с полдороги. Вроде бы три гнома, не, точно три гнома и, хотя нас они не видели, Арчи всё же сумел отвести им глаза и заплести мозги даже с такого расстояния, про нас они знали. Сумели, скорее всего, рассмотреть ещё тогда, когда Лета нас выпроваживала на поверхность, ведь мы же были как на ладони и ни от кого не таились.

Разило от этих гномов настороженной готовностью ко всему, небольшим замешательством, и ещё почему-то мрачноватой торжественностью, вот как в дружине перед смотром. Но Арчи спокойно и медленно шёл вперёд и вверх, всё-таки никакая магия не заменяет собственные ноги, не волнуясь ни о чём, как будто так и надо, поэтому я совсем не удивился, когда он дал себя заметить и сам увидел трёх служилых гномов, ждущих нас посередине ровной площадки на самом верху перевала.

Те стояли треугольным строем, старший, судя по обильной бороде, впереди, а двое младших за его плечами. Почему-то в руках они держали богато украшенные топоры наотлёт, уперев их пятами в землю, но при винтовках за спиной, и вид имели самый церемонный, как будто стояли не на посту в забытых богом горах а, как минимум, в княжеских покоях. Потом они вообще учудили, встав перед нами на одно колено каждый и склонив головы.

— Странные у вас народные обычаи, — Арчи наконец дошёл до этой троицы и высказался как всегда напрямую. — Мне вот лично они не нравятся. А тебе, Тёма?

— Мне тоже, — поддержал я его, подходя к ним. Усталость взяла своё и мне пришлось наклониться вперёд, опёршись руками в колени, потому что присесть было негде. — Если уж вы так рады нас видеть, то я бы лучше чаю выпил, горячего. И полежал бы на чём-нибудь мягком, вот ей-богу!

Младший из этой троицы чуть дёрнулся было и замер, в испуге покосившись на главного, но потом всё же рванулся в сторону кухни, повинуясь его разрешающему кивку, а затем оставшиеся перед нами гномы, преисполненные важности и достоинства, встали.

— Вы так всех незнакомцев встречаете? — то ли спросил, то ли похвалил их Арчи, выравнивая дыхание. — Гостеприимные какие, смотри ты!

— Не всех, — не принимая шутливого тона, строго посмотрел на него старший гном. — Только саламандрами отмеченных. И мы вас знаем, мы из отряда Траина, что в сторожевой башне сидит, мы вас ещё с утра под гору провожали. И ещё, мне такое выспрашивать не по чину, но уж очень беспокоит, потому спрошу — получилось ли?

— Нормально всё, — я с кряхтением выпрямился, — ты же видел, кто нас наверх выпроваживал. Мог бы и сообразить.

Старший с некоторым облегчением кивнул мне, ведь я всего лишь подтвердил его выводы.

— Гонца отослать успели, сообразительные вы наши? — Арчи сам, не дожидаясь приглашения, устало побрёл в сторону небольшого огороженного двора с постройками в гномском стиле, то есть прилепившимися к склону и, скорее всего, уходившими много дальше вглубь горы, чем казалось на первый взгляд. — Заложили, стало быть, отмеченных саламандрами персон начальству со всеми потрохами?

— Конечно, — с готовностью, но вместе с тем и с большим сожалением отозвался старший в наряде. — Согласно уставу караульной службы.

— Понятно, — с недовольным вздохом отозвался маг, но тут уж мы ничего поделать не могли. — Тогда накрывай поляну — у вас заночуем, вниз сегодня не пойдём, устали чего-то. И ещё кого-нибудь к Траину отряди — очень уж нам хочется сохранить инкогнито — знаешь такое слово? — Гном с несвойственным их народу согласием кивал на каждую произнесённую Арчи фразу. — Вот и молодец. Путь предупредит, чтобы без шума. А то ведь набежит сюда куча твоего начальства, умничать начнут, распоряжаться, подерутся ещё, зачем нам это? У них и так сейчас проблем выше крыши, верно ведь?

Гном, как заколдованный, не споря и не препираясь, тут же принялся наставлять в дорогу свободного служивого, подчиняясь Арчи, как родимому ротному. Мало того, и оба его младших посматривали на нас, как на спустившихся с небес, хотя чего это я, скорее, как на поднявшихся из глубин первогномов, при всех положенных регалиях и волшебных топорах. Мы переглянулись, в глазах Арчи светилось понимание, да и я сумел сообразить, что это скорее всего метка Леты так действует.

— Ты же на заставу идёшь? — маг крикнул вслед шустро отправившемуся вниз по склону молодому гному. Тот с готовностью кивнул и остановился, уставившись на него во все глаза. — Тогда пусть рюкзаки наши захватят, хорошо? И народу много сюда не зови, ладно?

Тот отсалютовал магу сжатым кулаком, по всем гномским обычаям, и утопал выполнять приказания с пожеланиями, даже не взглянув на своего командира. Я от большого ума подумал, что он так и попрётся до самой заставы по поверхности вниз, вот как мы сюда шли, только с другой стороны перевала, но он умотал куда-то вбок, и исчез среди нагромождения валунов. Тайный ход, не иначе.

— Меня, кстати, Арчи зовут, — друг решил представиться ему, а то мы что-то не с того знакомство начали. — Это Артём.

— Сержант Торин, командир отдельной команды! — лихо рявкнул в ответ тот, не принимая предложенного панибратского тона, но Арчи и не думал сдаваться:

— А расскажи ты нам, друг Торин, последние новости. Чего вообще в мире делается?

— Не могу знать! — лихо в ответ отрубил тот по уставу. Всё же издевался немного, наверное. — Вы утром под гору, а мы сюда, согласно караульному расписанию. Новостей по этой причине не имею!

Торин имел себе вид лихой и придурковатый, ел глазами Арчи так, как и положено, и вообще на своём примере показывал единственному оставшемуся в наличии подчинённому, что такое правильная субординация и дисциплина.

— Прошу пройти в помещение для отдыха, — широким жестом он пригласил нас к одной из дверей, практически утопленной в склон горы. — Первый вестовой вернётся минимум через час, так что время у вас есть. В случае чего разбужу.

Я с сомнением покосился на низкое крыльцо, Арчи тоже, и мы, не сговариваясь, отказались от предложенной чести. И макушками неохота было биться о низкие, для гномов предназначенные, потолки, да и нюхать чужие портянки с сапогами тоже желания не возникало. Эта караулка ничем не отличалась от десятков таких же, встреченных мной на жизненном пути, и поэтому у меня не было никаких сомнений в том, что я могу там увидеть.

— Спасибо, конечно, но нет, — я указал ему на небольшой, но очень уютный закуток в глубине двора со столами и лавочками для отдыха, там можно было даже прилечь, да и вид оттуда был что надо, на юг, причём до самого горизонта. — Здесь посидим.

— Тогда разрешите вас оставить, — Торин козырнул и направился было в сторону, но всё же остановился и объяснился в ответ на немного удивлённый взгляд Арчи. — Двое из личного состава отсутствуют, третий занят, а наблюдений прерывать нельзя.

Потом в нём проклюнулось что-то человеческое, и он предложил нам пива, так как чая, мол, ждать долго, здесь питаются в основном сухпаем и водой, хоть кухня и имеется, но это на случай непредвиденных ситуаций и военных действий, когда на этом никому не нужном перевале сидит уже полноценный гарнизон. А так и печку не враз раскочегаришь, и чайник уж очень большой, а пива много, им подкрепляют свои силы сменившиеся с поста перед тем, как уйти отдыхать.

— Так это же ещё лучше! — обрадовался Арчи этому невнятному объяснению, усаживаясь за стол, — тащи! И солёного чего-нибудь сообрази, мы же пропотели недавно не хуже чем в бане!

Торин без каких-либо эмоций на лице отрядил своего подчинённого за пивом с закусками, и мы вышли со двора. Он куда-то вверх, наблюдать за округой, а я немного пройтись да наломать лапника, лежать на жёсткой лавочке или на чужом матрасе не хотелось категорически. Сержант, кстати, не стал мне указывать, куда можно ходить, а куда нельзя, хоть ему очень и хотелось. Я это оценил и в ответ предложил ему зачаровать дюжину-другую патронов для личного оружия, гаубица же будет, а не револьвер. Тот сразу же вручил мне содержимое двух подсумков с пояса и расстались мы, довольные друг другом.

Низкие тучи разошлись, исчезла сырость, так что ночь будет звёздной и холодной, тем более здесь, на какой-никакой высоте. Прохладный сухой ветер бил в лицо, стоило только выйти на южный склон, и я расстегнул свой комбез — пусть продует, пусть освежит, пусть унесёт с собой всё, что было — теперь мне надо просто жить дальше.

Я стоял и смотрел с высоты перевала на молчаливую, без единого огонька, равнину перед собой и по привычке привязался к местности, даже карту района не пришлось вытаскивать из сумки. Вон дорога, по которой мы приехали, вон подъём к гостинице, где мы ели гуся, а вон там, километрах в семи правее, и сама гостиница выглядывает из-за пологого склона. Сани, кстати, с его грузоходом не видать — это он молодец. Надеюсь, Прошке повезёт с экипажем.

Настроение было такое, очень странное, редко у меня такое бывает да и то с похмелья, какая-то светлая грусть на меня напала, что ли. Хотелось немного насладиться им и вот так, стоя на старом перевале перед необъятной, затаившейся в ожидании непонятно чего равниной, помыслить о чём-нибудь высоком, когда ещё такой случай выпадет, но все возвышенные мысли, как назло, куда-то пропали.

В голове вместо них мелькали всё сильнее, мешая думать, образы Лариски и Кирюхи, Далина вот с Антохой, и я улыбнулся. Потом почему-то припомнился Арчи, хотя вот он, рядом сидит, но потом я понял, почему. На ум пришёл тот недавний разговор в пикапе брата, когда мы ехали в Новониколаевский аэропорт, и когда маг объяснял мне, что от возвышенных мыслей только вши заводятся, а больше от них никакого толку нету и был он, как я сейчас с облегчением осознал, абсолютно прав.

И вот под это всё в моей голове я быстро наломал большую охапку лапника, на лежанки для себя и для друга, да и направился обратно наверх. На ходу стал деловито прикидывать, как с помощью магии зафигачу себе настоящий матрас, как попрошу всех насекомых пойти жить куда-нибудь в другое место на ночь, как устрою обогрев, и в хозяйственный дворик поднялся уже прежним Артёмом. Во всяком случае, я так думал.

— Ну слава богу, — весело протянул Арчи, разглядев меня, вот уж кто рефлексиями не страдал. — Попустило немного дурака, а то ведь смотреть тошно было! Иди сюда, пивка тяпнем!