Самый Лучший Ветер 4

Глава 21 В которой Оин решает некоторые свои проблемы

К слову сказать, глухие или самостоятельные поселения здорово отличаются от тех, что кормятся от проезжего тракта или от реки, вот и это было таким же. Конечно, игорных заведений или домов, если можно так выразиться, порока, здесь отродясь не водилось, всё же мы не в портовый город приехали, но вот всё остальное присутствовало и было оно очень даже ничего, сказывалось близкое присутствие гномьей столицы.

Широкая, мощёная речным булыжником площадь со стороны большой дороги ничем не застраивалась, наверное для того, чтобы не заслонять вывесок заведений, чтобы дать понять проезжающим, что их здесь ждут. Да и само это место с левого бока больше напоминала стоянку для транзитных машин, какую-то ремонтную базу, чем нормальную, предназначенную только для своих жителей площадь.

Мы же проехали чуть правее, мимо закрытых по случаю почти что вечера дверей местной управы, мимо аккуратной церквушки, в которой чувствовалась неторопливая жизнь, мимо одного шумного постоялого двора, потом второго и третьего, мимо столовой, пирожковой, потом были ещё какие-то забегаловки, была баня, и свернули налево в переулок, ведущий куда-то дальше к озеру.

Местных жителей на улицах было довольно много, больше, чем ожидаешь встретить в обычных, непроезжих сёлах, и со всеми ними Оин церемонно раскланивался, но они обращали на нашу колесницу внимания много меньше, опять же, чем я привык видеть. В обычной-то деревне за нами бы уже пацаны бежали, а со всех огородов и дворов за нашей машиной наблюдали бы все остальные, из-под приставленных ко лбу козырьком ладоней. Здесь же мы были ещё одними проезжими, да и Оин здесь был точно не чужой, чего на него внимание обращать, вот и хрен с ними со всеми, как говорится.

— Ты куда нас повёз? — недовольным тоном спросил у него Арчи, ведь он чуть было уже не выпрыгнул в дверь, когда мы проезжали мимо ярко освещённого, наполненного людским гомоном постоялого двора. — А ежели я желаю прогуляться, к примеру?

— Господи, Арчи, — недоумённо посмотрел на него гном, — да куда здесь гулять-то? Сто шагов на всю прогулку! Самая же обычная придорожная деревня!

— Всё равно! — упёрся тот. — Мне нужно общение! Желаю поговорить с народом, выпить чутка, поужинать в заведении, достала уже эта таёжная кухня! Людей посмотреть, себя показать — я же месяц в лесу сидел! Я же вон ту красотулю, вон, видишь, вслед нам смотрит, уже почти что осчастливил!

— Это поповна местная, — опознал девицу в боковое зеркало Оин. — Или попадья, я всё время эти названия путаю. Дочка батюшки местного, в общем. Но если хочешь, чтобы меня в село пускать перестали, то давай, вперёд, счастливь.

— Отставить поповну! — скомандовал сам себе Арчи. — Есть много более простых способов получить себе проблем, твоя правда, гноме. Других найдём!

— Не найдёшь, — обломал его гном, — тут деревня маленькая, рыл пятьсот всего, и все друг друга знают. Зазорным у них это считается, понимаешь, чтобы с проезжими-то, вы уедете, а им здесь жить. И за деньги тоже нет такого. Хотя, вроде бы говорили, что сторожиха с шиномонтажки этим промышляет втихую, но там уж такая сторожиха, что лучше со свиньёй.

— Придурок, — зло и всерьёз глянул на него Арчи, — ты за кого меня принимаешь? Ты вообще думаешь, что говоришь? Всё-таки есть в вас, в гномах, какое-то животное начало, вот и судите других по себе! А мне ведь не это нужно! Мне нужно, чтобы накрытый стол, чтобы свет, чтобы музыка, чтобы женская компания, понимаешь? Чтобы смотрели на меня, чтобы смех был искренним, от радости, чтобы весело было и легко, чтобы потанцевать, рожа ты лесная, бородатая! А не нажраться в сопли, по вашему обычаю, чтобы потом присунуть непонятно кому! Ей-богу, Оин, лучше бы ты в говно упал, чем такое ляпнул!

— Ну извини, — гном внимательно посмотрел на мага в зеркало заднего вида и понял, что он и вправду что-то не то сморозил. — Откуда я могу про всё про это знать-то? Я ведь до этого под горой жил, потом в лесу, а у людей только по делу и бываю. В кабаки не хожу, когда в город попадаю, робею чего-то. Своих встретить опасаюсь, наверное.

— Ты тоже, — легко остыл Арчи, вникнув в его ситуацию, — не держи зла, отшельник ты наш, в сердцах я. Кому другому, конечно, кадык бы вырвал за сторожиху эту, это же надо додуматься такое предложить! Но, если завернём на постоялый двор, покажу тебе, как надо веселиться по-настоящему, без всего этого вашего свинства. Хорошему научу, должен будешь.

Гномы и правда отличались от всех остальных жителей Ойкумены тем, что именно в кабаках чётко было видно, кто из них уже успел пожить среди людей и пообтесаться, а кто только-только из-под горы вылез. Дикие, если можно так выразиться, то есть молодые и холостые гномы, вели себя в подпитии обычно как самые настоящие свиньи, чем вызывали сильное неудовольствие прежде всего у своих живущих на поверхности соплеменников, да и у всех остальных тоже.

Слишком силён в них был синдром путешественника, этими словами у нас обычно называли хамское поведение на отдыхе у залётных морячков и прочих работничков дороги. То есть у тех, кто точно знает, что вот он сегодня здесь, а завтра там, и больше его тут никогда не увидят, кому экипажные рожи обрыдли до невозможности за долгий рейс и потому надо срочно сбросить напряжение алкоголем и девками, на это уж деньги найдутся, а к местным жителям он уважения из-за своей тупости не испытывает и потому жалеть их нечего.

Дикие гномы, конечно, в долгие рейсы не ходили, но сидеть под землёй в компании таких же бедолаг да заниматься только работой и повышением квалификации в ожидании неведомо когда маячившей в будущем женитьбы приятного мало, и слава богу, что вырывались они на волю редко, не чаще раза в год. Да и сказать такое можно было только о тех кланах, что жили строго под горой, остальные были нормальные, пообтесавшиеся, принявшие человеческие установки и молодняк у них был уже не хуже прочих.

— А развлекаешься как? — мне стало по-настоящему интересно, не мог же он все эти семь лет вести себя так, чтобы даже монахи пальцем у виска покрутили при виде этой добровольной аскезы. — Кукуха у тебя слетит от такой жизни, Оин! В вашей же столице столько всего интересного есть и кроме пивных, почему бы там не отдохнуть культурно?

— В нашей столице на меня пальцем показывают, — устало вздохнул гном, — и хороших знакомых у меня там по этой же причине нет. Так-то родичи в гости зовут, конечно, и я даже один раз съездил, но с тех пор больше не хочу. Культурно отдохнуть и здесь можно, у компаньона моего, вот мы как раз к нему и едем.

— Опять домашние посиделки, — вздохнул Арчи без тени разочарования, — опять гномская кухня. Опять ваши рожи бородатые. Я уже забывать начал, Тёма, кто я есть-то, только ты своей бритой физией меня и спасаешь, спасибо тебе.

— Не, там человек, — поспешил успокоить его нимало не обидевшийся Оин, — из купцов! Дом огромный, семья большая, приказчики не из местных да агенты торговые из тех, что вечно в пути, у него и живут! А гостей встречать умеют, у них даже обеденный зал есть, с патефоном!

— О-о-о! — протянул обрадовавшийся маг, — а жизнь-то налаживается на глазах, купцов я люблю! Но ты там прямо свой, чтобы ещё и нас в гости тащить?

— Прямо да, — кивнул ему Оин, — и гостей там ценят и встречать умеют, не переживайте. Жена хозяина только этим и живёт, скучно же ей здесь, она ведь не просто так, а из городских, из учёной семьи. Да и ему самому я компаньон настоящий, не снизу вверх на него смотрю, как некоторые, дела у нас к обоюдной выгоде, так что всё путём будет.

— Ну так поехали скорее, — затормошил его Арчи, — чего телишься?

И машина Оина в самом деле запылила по нешироким уютным улочкам чуть быстрее, так на гнома подействовало нетерпение мага. Мы свернули направо, потом налево, потом ещё куда-то, я не следил, и вскоре уже выезжали к огороженной основательным забором группе домов и ангаров с лабазами да складами, в княжествах такое обычно называют солидным словом база. Ну, или торговый дом.

— Нормально так! — оценил владения выскочивший первым из остановившейся машины Арчи. — Внушает!

Я вылез вслед за ним, потянулся и расправил плечи, внимательно рассматривая закрытые, по случаю вечера, ворота перед собой и всё, что можно было увидеть за ними, а потом мне пришлось согласиться с другом:

— Твоя правда, крепко живут!

Оин, не став глушить машину, подошёл к сидевшему в самой настоящей караулке с открытым от удивления ртом парню, и что-то начал говорить ему повелительным тоном. Тот вышел из ступора, ещё раз ошалело нас оглядел и рванул куда-то внутрь, докладывать, бросив при этом пост.

— Эльф, эльф! — донёсся до нас его приглушённый голос, — эльф с Оином приехал! Ей-богу не вру, эльф!

Арчи довольно ухмыльнулся и принял картинную позу, он это умел, а потом взглядом заставил и меня сделать то же самое, причём не погнушался поправить что-то в моём виде магией, для пущей красоты. Первым наш вид оценил Оин, он показал нам большой палец, мол, получилось, и вот мы стояли в лучах заходящего солнца как два проезжих, скучающих денди и ждали, когда утихнет кутерьма за воротами, чтобы наконец-то пройти внутрь. Но маг зачем-то добавил туда ещё немного суматохи, вытащив из кармана сигарету и прикурив её от пальца, чтобы все увидели, кто он такой есть.

— Да он ещё и маг! — ахнул из глубины двора ошалелый девичий голос, — маг, точно!

Мне стало почему-то немного обидно и я повторил его трюк, только огонёк сделал побольше да ещё и в виде огненной птички, попросив его потом взлететь повыше и там погаснуть, для пущего эффекта, и у меня получилось.

— И второй тоже! — радостно оповестил всех своих всё тот же голос, — тоже маг! Человек который!

— Хорошо, Далин нас не видит, — сказал я улыбающемуся Арчи, — по подзатыльнику вполне могли бы заработать.

Друг пожал плечами, мол, и хорошо, что не видит, радуйся, но тут из-за ворот наконец-то раздался деловой, громкий мужской бас.

— А ну-ка, цыть мне! — проревел он, приводя кого-то в чувство, — ополоумели вы все, что ли? Или гостей встречать разучились? Да что с вами сегодня такое?

— Так маги же! — возразили ему с горячностью и напором, — а один так вообще даже эльф! Их Оин привёз! За воротами стоят!

— И что? — мужика было не смутить, в отличие от его домашних, — давайте все будем бегать друг за дружкой? А ну-ка, кухня, баня — за работу! Вы, курицы, переоденьтесь во что-нибудь приличное, вот что ты в халате носишься? Остальные все долой со двора! А в караулке почему нет никого? И собак уберите!

Давешний парень галопом помчался обратно, сообразив наконец, что совершил серьёзнейший косяк. Хлопнула дверь с той стороны караулки, он выглянул в забранное посеребрённой решёткой окошечко, убеждаясь в том, что мы всё ещё на месте, что не улетели никуда, что не померещилось ему и поклонился нам, прижимая одну руку к груди, а другой делая неопределённый жест, что вот, мол, сейчас всё будет, извольте только немного подождать.

Мы, не чинясь и не проявляя даже малейших признаков насмешки над этим балаганом, спокойно кивнули ему в ответ, мол, подождём, раз такое дело, сами виноваты, по большому счёту.

К слову сказать, Арчи у нас принимали всюду на высшем уровне, да и как по-другому, всё же эльф, к тому же ещё и маг из сильнейших, а мы с Далином всегда шли к нему прицепом. Был бы я один или с механиком в паре, всё было бы намного проще. Но даже в этой, привыкшей к проезжающим мимо караванам деревне, увидеть на своём пороге эльфа было в большую диковинку. Ну и добавить сюда то, что гостеприимство в нашем мире было не пустым звуком, ибо кто тебе расскажет о том, что творится в других землях, кто познакомит с последними известиями, если не гость? Это Древним было хорошо, газеты там, журналы и прочее, можно было из дому не выходить и всё знать, у нас же так не получалось. Будешь сидеть только в своей норе — одичаешь враз, и магия тебе в этом поможет.

Наконец ворота без скрипа начали медленно распахиваться наружу, но мы пока не торопились. Ни я, ни Арчи не страдали звёздной болезнью, но и юркать в едва наметившуюся щель между створками тоже не дело, по-собачьи это как-то, раз уж через караулку нас не пускают. Оин заскочил в машину, ему было наплевать на весь этот этикет, но и сгонять нас с места автомобилем он не стал, понятия о приличиях у него всё же были.

Арчи, не выдержав до конца паузу и не дождавшись полного открытия ворот, там чуть-чуть оставалось, сделал шаг вперед, как бы выказывая этим своё уважение хозяевам и одновременно призывая всех быть проще, вот как он сейчас. Вообще, правильно в хату зайти это целая наука, и мой друг ею владел. Не знаю уж, где и нахватался, но бывали мы с ним за компанию и в княжеских покоях, бывали и в самых настоящих гадюшниках, и везде он умудрялся заходить как свой, уверенно и легко, на ходу безошибочно попадая в цвет.

Я рванул за ним, стараясь при этом быть самим собой и не копировать его ухватки, чтобы не быть совсем уж похожим на Антоху рядом с Далином, а то самому смешно, и перевёл взгляд на невысокое крыльцо перед густо украшенным всякими фигурными, размалёванными в яркие цвета наличниками и прочей резьбой по дереву домом.

Оттуда нам навстречу спускался пожилой деловой мужик в недешёвом костюме, какие в столицах перестали носить вот уже лет пять как, с надставленными плечами и галстуком-камбалой, но ему даже шло. Мужик этот по-хозяйски, спокойно и уверенно, состроив при этом себе довольно доброжелательное, но без лишней угодливой приветливости лицо, вёл под руку миловидную женщину, и встретиться мы должны были ровно посередине двора.

На лице хозяина не было ничего, кроме радушного гостеприимства, но в эмоциях его я отчётливо увидел и недоумение, и некоторую досаду на гнома за то, что не предупредил, и даже небольшую настороженность, а вот жена его была рада по-настоящему, причём в основном не мне, и это было понятным, я к этому уже привык. Оин же без лишних затей деловито загнал машину в ворота, затем налево и под навес, не став участвовать в церемонии, он вообще вёл себя довольно просто, как у себя дома, а потому Арчи не стал ждать его и тут же, стоило лишь нам сойтись на середине двора, взял всё в свои руки.

— Здравствуйте, — улыбнулся он хозяевам своей самой убойной улыбкой, — мне, право, очень неловко, — на этих словах все почему-то поняли, что никакой неловкости он и сам не испытывает, и другим не предлагает, — появиться в вашем доме вот так, без рекомендации и приглашения. Мы простые путешественники, здесь оказались совершенно случайно и проездом, и были настроены остановиться на ночь на постоялом дворе, чтобы не доставлять никому лишних хлопот, но наш с вами общий бородатый друг, — тут он показал пальцем на развернувшегося к нам спиной и занятого, как ни в чём не бывало, делом Оина, — даже не дал нам выйти из машины на площади, а сразу повёз сюда. И, раз уж он не спешит нас друг другу представить, позвольте сделать это мне: я Арчи, штатный маг дирижабля «Ласточка», а это Артём, штатный навигатор этого же дирижабля. Сейчас просто-напросто возвращаемся домой из отпуска и волею судьбы, а также волей привёзшего нас сюда Оина, оказались на вашем пороге.

— И сделали совершенно правильно, что прямо к нам, — в ответ ему пробасил сразу же успокоившийся и чему-то обрадовавшийся хозяин, — чтоб таких гостей да на постоялый двор отдать? Не бывать этому, рылом они не вышли, к нам, только к нам и точка! Позвольте по такому случаю представить вам жену мою, Елену Дмитриевну, и самому представиться — зовут меня Иван Фёдорович, я купец и строений этих хозяин. С Оином же у нас полное кумпанство и взаимопонимание, так что его друзья — наши друзья, можете в этом не сомневаться! Очень рад-с!

— Просто Елена, если вы не против, — протянула Арчи руку его жена, очень миловидная и стройная брюнетка лет сорока. Одета же она была не по-купечески, а в самое настоящее городское лёгкое платье и в самые настоящие же лёгкие изящные туфли гномьей работы, что для любой деревни было ого-го как круто. Понятно теперь, с чьей подачи сам Иван Фёдорович ходит по дому в костюме и ботинках, а не в штанах, тапочках и рубахе, как это делал бы я сам.

— Ну что вы, — искренне ответил ей Арчи и даже, зараза такая, при этом изящно и легко приложился к её руке, — это имя вам очень идёт.

Я не стал повторять вслед за ним все эти эльфийские тонкие церемонии, потому что из опыта знал, что не получится точно. То, что у Арчи выходило естественно и красиво, в моём исполнении напоминало фарс, а сам я при этом выглядел дурак дураком, поэтому просто пожал протянутую мне узкую ладонь, а после уже поручкался с хозяином.

— И я вас знаю, — посмотрела на нас обоих Елена, — точнее, мы с вами даже немного заочно знакомы.

— Откуда? — удивлённо вздёрнул бровь Арчи и на всякий случай посмотрел на меня, но я отрицательно помотал головой. — И позвольте вам не поверить. Ну не мог я пропустить мимо себя и не запомнить такую милую даму!

— Спасибо, — улыбнулась ему она, — за комплимент. Но мой муж — человек торговый, а приказчики его где только не бывают, даже завидно. Знают они, что самый лучший подарок для меня — это хорошая история или новость из дальних краёв, вот и стараются. А за последний месяц в большом мире столько событий произошло, сколько за прошедшие пять лет не было, и во всех них упоминается некий дирижабль и его команда.

— Интересно, — простодушно уставился на неё Арчи, — кто бы это мог быть?

— Мы с детьми очень любим эти истории, — оценила она его простодушие, — и успели за вас поволноваться. То подвиг раз в три дня, один другого интереснее, а потом вдруг затишье на месяц. Ходили слухи, что вы где-то в наших краях, но я даже и надеяться не могла, что увижу вас своими глазами.

— Спасибо Оину, — тут же перевёл стрелки Арчи, — мы этот месяц провели у него в гостях, без подвигов и приключений. Просто природа, просто отдых. Хорошо там у него, тишь да гладь, только хозяйки не хватает.

— Не хватает, да, — поддержал его хозяин, — разве ж это дело, одному в лесу бирюком сидеть? Но давайте в дом пройдём, встретим вас, как полагается! Сначала баня, потом ужин и отдых, а завтра…

— Позвольте мне вас прервать, Иван Фёдорович, — перебил его Арчи со всем почтением и вежеством, обращаясь к нему, как младший к старшему. Нам-то что, нам нетрудно, зато потом хозяину от всех его чад и домочадцев респект и уважуха будет. — И надеюсь на ваше понимание, но мы здесь всего лишь на этот день и вечер. Опаздываем просто безбожно.

— Кстати, да, — тут же о чём-то вспомнил хозяин, — недавно мой приказчик из гномьей столицы вернулся, в аэропорту был, про вас вынюхивал, и вот он сказывал, ждут вас там, ремонт почему-то закончить не могут. И механик ваш очень на это сердится. Переругаться успел со всеми подряд.

— О-о, — Арчи скривился так, как будто у него неожиданно заболел зуб, — ну вот видите! А потому давайте обойдёмся без бани, нам хватит и душа, и без всего остального, что у вас только для дорогих гостей припасено. И вообще, предлагаю оставить церемонии, обращайтесь к нам просто как к друзьям Оина, на ты и безо всякого стеснения, это будет сегодня нам просто мешать. А если есть вопросы или пожелания — поспешите с ними, времени у нас мало.

— Принимается! — ловко хлопнул хозяин по выставленной руке мага, — люди вы всё же ещё молодые, хоть и боевые. Но тогда прошу в дом, раз такое дело, вещи ваши сейчас занесут и комнаты гостевые покажут, в душ там проводят и прочее, а мы всё же с супругой немного похлопочем за-ради ужина. Постараемся вас хотя бы накормить от пуза, нам по-другому невместно.

Позже, часа через три, когда мы уже сидели за большим столом и, утолив первый голод, стали угощаться хозяйскими настоечками да наливочками, я расслабился и почувствовал, что все события этого длинного, очень длинного дня наконец-то отступили в прошлое и пришло время выдохнуть с облегчением. Стол ломился от еды, вроде как по-купечески и положено, с переменами здесь заморачиваться было не принято, всё же не князья, но по сложной сочинённости блюд он мог бы поспорить и с княжеским. Тут было и что-то восточное, и что-то южное, и что-то мудрёное, и что-то простое, но очень редкое. Специи из дальних краёв, диковинные приправы и соусы оттуда же, да всякие местные изыски, Арчи очень этому обрадовался, а я понял, что приказчики да торговые агенты таскают своей хозяйке не только новости.

Вначале я, с сомнением поглядев на это всё, извинился перед Еленой и попросил себе для разгона борща, вот как у хозяина и прочих мужиков за столом, чем заработал их одобрительные взгляды и картинный вздох от Арчи. Но я и правда соскучился по нему сильно, а тут так пахнет здорово, что сил удержаться не было никаких. Ну и как-то так само собой получилось, что я оказался на той стороне большого овального стола, где солидно хлебали борщ сам хозяин, его сын, Оин и прочие мужики. А вот Арчи царил на другой его стороне, уставленной всем тем, чем хотела удивить его хозяйка, рядом с самой Еленой, тремя её дочерями-подростками, да было там ещё несколько женщин разного возраста, не знаю уж, кем они приходились хозяину дома.

Друг сразу сумел сломать тонкий лёд небольшого стеснения у них у всех, не позволяя себе при этом вообще ничего такого, там не прозвучало ни одной глупой шутки или двусмысленного слова, а было там то, что Арчи обещал показать Оину — то есть свет и смех только от радости, искреннее веселье и прочее, легко там было и хорошо. Гном, кстати, цепко поглядывал в его сторону, нахаляву набираясь культуры пития и поведения в женском обществе, и правильно делал.

Потом я угостился тем, что расхвалил мне Арчи, порадовав этим хозяйку, было и правда очень вкусно, потом были степенные разговоры на нашей стороне стола и танцы на другом его конце, причём кое-кто из молодых мужиков нас покинул, переместившись туда, сын вот Ивана Фёдоровича тоже хотел, но не решился, да хорошо было всем. Мы обменялись новостями, я послушал их, они меня, пили мы при этом совсем по чуть-чуть, не теряя головы, разные деревенские наливочки да настоечки, больше налегая на морсы и взвары, чтобы не отяжелеть чрезмерно.

Народ начал понемногу больше двигаться, чем сидеть, но ужин в разгар не пошёл, а начали мы потихоньку сворачиваться. Слишком много дел у всех завтра, да и спать пора, не в городе же.

Детей отправили в кровати, все остальные тоже продолжения банкета не требовали, и так хорошо посидели, большой стол разобрали, зато в стороне накрыли малый, только для нас с Арчи и Оином, ну и для хозяина с хозяйкой. Поставили туда чай, печенье и сладости, воткнули вокруг него пяток стульев, куда мы и пересели, попрощавшись со всеми.

— Спасибо тебе, Арчи, — Елена проводила взглядом последних выходивших из зала и повернулась к моему другу, — за вечер этот спасибо. Давно так хорошо не было, ты уж, Ваня, прости меня. А как девчонки мои порадовались, для них это была просто сказка прямо в дом! И, если бы ты им иногда письмецо какое присылал с оказией, совсем хорошо было бы. Ну, если тебе не трудно!

— Да легко, — согласился он и принялся рыться в карманах, — не сообразил сразу, кстати, сейчас мы им подарки-то и организуем.

Арчи вывалил на стол небольшую груду из амулетных заготовок и рунных пластинок, затем выбрал из них три простых серебряных колечка и протянул мне.

— Давай сделаем что-нибудь хорошее, — попросил он, — от всей души! Мой материал, твоя работа!

Я пожал плечами и взял их в руки, чтобы рассмотреть поближе и сразу понял, что писать рунные фразы на кольцах не получится, так мелко я не умею, потому призову на помощь свою сильную сторону и будь что будет, заранее тут предсказать невозможно. Пусть они сами себя проявят, а там посмотрим.

— Ого! — хозяин почему-то сильно удивился, — это ж какие дикие деньги! Царский подарок! Спасибо тебе, Арчи!

— В смысле, — не менее его удивился маг, — чего тут царского, простые обереги.

— А ты знаешь, сколько сейчас амулеты твоей работы стоят? — спросил его Иван Фёдорович, — я неделю назад в городе серьги обережные, что из твоих рук вышли, сторговать пытался для жены своей. И не смог, отступился! Перебил меня один гном деньгами, чтоб ему пусто было!

— В ювелирном деле, — авторитетно вступил в разговор Оин, — имя мастера много стоит. Пришло, видать, и твоё время. Мода, она такая.

— Да ладно, — Арчи, тем не менее, улыбнулся очень довольно, — где ж вы все раньше были, когда это мне было так нужно! И не смотрите на меня такими глазами, его работа, — тут он показал на меня пальцем, — сейчас получше моей будет. Ученик превзошёл учителя!

— Держи, учитель, — я протянул ему заколдованные по самое не могу на всё хорошее кольца обратно, — проверяй. И давайте уже переходить к главному, а то спать хочется.

— Это к чему такому главному, — недоумённо уставился на меня Оин, не замечая, что и маг, и хозяин с хозяйкой смотрят только на него. — Вроде всё уже обсудили.

— Всё, да не всё, — Арчи поселил на каждом кольце по маленькому, сияющему слабым синим светом силуэту ласточки, чисто для красоты, и протянул их Елене. — Ты у нас один без обсуждения остался, да дела твои скорбные. — Гном попытался запротестовать, но мой друг заткнул его магией, не постеснялся же применить, и посмотрел на хозяйку, — давайте вы, наверное, так лучше будет.

— А давайте, — легко согласилась она. — А дела его, по его же беспросветной непонятливости и нерешительности, и правда не очень…

И тут мы узнали такую историю. Жила-была в селе этом одна очень хорошая семья, хотя почему была, и сейчас живёт, просто уже не вся, случилось у них большое горе. Был там отец, крепкий мужик, держал он постоялый двор да торговлишкой прибыльно занимался. Была мать, было два сына и дочь. Дочь младшая, любимая, и от того замуж выдали её тоже по любви, за небогатого, могли себе это позволить. Отец в ней души не чаял, вот и согласился принять зятя в примаки, ради счастья дочери, и не пожалел, хороший человек попался. И всё у них было замечательно, дочь им сразу двух мальчиков родила, всем на радость, пока в один чёрный день не пришло к ним горе.

Отец их, то есть дед уже, в поездку затеялся, по делам торговым, как всегда и делал, но в тот раз мать их с ним напросилась, родню повидать хотела. И мужа дочери с собой взяли, чтобы к делам привыкал, а сыновей да её саму с детьми на хозяйстве оставили. Поехали не сами, а с караваном торговым, да так все вместе и сгинули, сожрала их ночью на перевалочном пункте нежить с нечистью.

Был большой шум, прилетали маги на дирижаблях, привозили с собой боевых церковников, выследили и уничтожили они не только эту нечисть под корень, но и того, кто её к жизни вызвал, да ведь людей уже не вернёшь.

Вот и остались на хозяйстве два сына и дочь с детьми, да и самого хозяйства осталось у них только что постоялый двор да долги небольшие. Всё же в товар было вложено, а товара-то и нет. Впряглись братья в работу тогда, чтобы не потерять то, что им от отца досталось, но переусердствовали они немного, сестру свою в вечные вдовы определили, чтобы, значит, на приданом не потерять. Да и то, к слову сказать, понять их можно, у них уже свои семьи появились, дети пошли, и всех их надо было кормить.

Сестра же их, Ирина, вначале убивалась без меры, но двое детей и необходимость работать сильно помогли ей перейти через это горе. Кухарила она на постоялом дворе сама, работникам-то платить надо, шустрила с уборкой в комнатах, а в перерывах детьми занималась. Да и братья эти самые, младшие ведь они! Им бы ещё лет пять в приказчиках походить, опыта набраться, а тут такое. Да и случилось как будто с ними что-то, жёсткими стали, волками друг на друга глядеть начали, и пропала любовь в их семье.

Ровно год разбирались они с долгами да с наследством, и разобрались, выплыли. Да и как тут не выплыть, место-то намоленное, проезжее, но сестру свою тогда они чуть-чуть подвинули, а она и рада. За них рада, что на ноги встали, но не обратила она внимания тогда, что не с той ноги они это сделали, а надо было. Потому что двигать её начали всё дальше и дальше, чуть ли не в служанки.

Ну и года три назад начал к ним Оин захаживать, каждый раз туда шёл, как в селе оказывался, надо ему или не надо. Заметила его Ирина, и стала с ним разговаривать, но ничего в их разговорах не было, ведь каждый из них давно рукой на себя махнул: гном-отщепенец да вдова-перестарок с двойным прицепом, ну что тут может быть? Год такое тянулось, два, а потом сообразили братья, что…

— Диагноз ясен! — решительно стукнул рукой по столу Арчи и встал на ноги. — Тут надо действовать решительно, кавалерийским наскоком! Выкрасть её надо, похитить, причём сегодня же, сейчас!

— Как похитить, — справился от удивления с магическим кляпом Оин, — ты чего говоришь такое? А вдруг она…

— А ты вообще молчи, морда, — подновил на нём заклинание Арчи, — тебя никто ни о чём не спрашивает! Ты нам вообще будешь нужен только в финале, девицу из окна вынимать! Ну и за рулём потом, потому что будет погоня, ветер в ушах, романтика и приключения! Это я вам обещаю!

— Может, без погони обойдёмся? — спросил у него я и поглядел на хозяев. Увиденное мне неожиданно понравилось, потому что Иван Фёдорович, к примеру, даже помолодел от предвкушения дела, а Елена так вообще загорелась этой идеей, вот, мол, то самое приключение и в её дом пришло. — И не сейчас, а часа в четыре утра? Ну, чтобы ему, — я кивнул на Оина, — домой в одну сторону рвануть, а нам тут же в другую? Вы как, Иван Фёдорович, сможете нас отправить?

— Да, — сразу же ответил мне он, — легко. Как раз с приказчиками и поедете, место есть.

— Тогда, — повернулся к ним Арчи, — мне нужны ответы всего на два вопроса. Вопрос первый — а точно ли нам стоит это делать? И второй — не будет ли вам самим от этого проблем?

— Да, — тут же отозвалась Елена на первый, — то есть настолько да, что я даже не знаю, как вам сказать. Давно надо было!

— А проблемы, — презрительно махнул рукой в сторону спокойно спящих где-то братьев Иван Фёдорович, — у них у самих будут, пусть только посмотрят в мою сторону косо. Слабы они против меня в коленках, и в носе у них не кругло! Да и потом, Оин, если ты пообещаешь им приданого не требовать, то есть долю Ирины законную от родителей в постоялом дворе, так они только рады будут, вот увидишь!

— А раз все согласны, — довольно хлопнул в ладони Арчи, — предлагаю собраться во дворе в четыре утра, на дело пойдём! У тебя, Оин, чтобы всё было готово, да и вы, Иван Фёдорович, транспортом нас обеспечьте! И постарайтесь хоть немного поспать, я вас потом, конечно, взбодрю магически, но основа должна быть, да и хмель должен чуть-чуть выветриться. И не беспокойтесь, дорогой хозяин, за Елену, ей интересно будет, а мы всё сделаем чисто, силы для этого есть.

На том, как говорится, и порешили.

И вот в половине пятого утра мы стояли на площади этого села перед одним постоялым двором, и ждали ответа на письмо, что я через домовых закинул той самой Ирине. Все лишние в радиусе полукилометра от нас крепко спали, и люди и собаки и кошки, тут я разбираться не стал, чтобы не дай бог не случилось ничего такого. Потом окно на втором этаже растворилось, оттуда выглянула симпатичная девица лет двадцати пяти и неверяще посмотрела на нас на всех. Улыбнулась Оину, с робкой надеждой покосилась на Ивана с Еленой, а потом решительно и резко тряхнула головой в утвердительном жесте, соглашаясь на всё.

Оин, что до этого с самого вечера самозабвенно занимался самоедством и выглядел как нерешительная зелёная сопля, тут же преобразился, став деловым и резким до ужаса, прямо княжеский спецназовец, а не гном. Он заскочил на крышу своего автомобиля, предусмотрительно до этого подогнанного под это самое окно, и приготовился принимать дорогой груз. А когда я захотел крикнуть им, чтобы не придуривались, чтобы шли через двери, всё равно никто не проснётся, Арчи резко ударил меня локтём в бок и выразительно посмотрел на меня, мол, сам не придуривайся, не мешай людям быть счастливыми, не лишай их романтики.

Мне пришлось пожать плечами и отступить в сторону, действительно, чего это я лезу, им и без меня сейчас хорошо. Потом мы принимали какие-то наспех собранные узлы, потом пихали их в машину, потом спустили двух обрадовавшихся Оину пацанят лет пяти, ну и последней десантировалась из окна прямо в объятия гному сама Ирина. На земле её тут же перехватила Елена, и две женщины о чём-то тихо переговорили, обнявшись и всплакнув напоследок, а мы с мужиками затеялись последний раз перекурить перед долгой дорогой.

— Слишком уж просто у вас всё получается, — оценил похищение Иван Фёдорович, — хотя Елена очень довольна будет, да и мне за неё волноваться не пришлось.

— Противник не тот, — пожал плечами я, — да и не ожидал никто. Ну и слишком уж, если говорить честно, в вашем селе люди расслабленные, слишком уж на близость столицы полагаются. В любом другом месте пришлось бы повозиться. Но всё равно, ничего сложного. Я, честно говоря, больше за вас переживаю, мы-то уедем, а вы останетесь. Если что-то такое будет, найдите способ кинуть весточку, мы ведь всё это затеяли, нам и отвечать.

— Я тут крепко сижу, — в ответ мне улыбнулся он, — да и не будет ничего, не волнуйтесь. Первые три дня поорут, конечно, побегают перед почтенной публикой, как без этого, а потом успокоятся пуще прежнего, я эту породу знаю. Но спасибо вам за Оина, сам бы он ещё лет пять сиськи мял, если бы вообще на что-то решился. А скорее всего, профукал бы всё, вот что я вам скажу.

— Скорее всего, — выдохнул гном, глядя в сторону всё ещё разговаривавших Ирины и Елены. — Да, скорее всего.

— Не скорее всего, а так и было бы, — уничтожающим взглядом посмотрел на него Арчи и был при этом прав, как никогда, — привык страдать в своём лесу! И всё, давайте прощаться, что ли! По машинам!

Прощание вышло хорошим, искренним, но немного скомканным, слишком уж некоторые были заняты своими чувствами. Самым благодарным участником похищения была Елена, вот уж кому это было приключение так приключение, потом Иван, а мы-то что, мы привыкшие. Оин же с Ириной были заняты только собой, а пацаны её уже спали в машине, тут я им помог. Все быстренько переобнялись ещё раз, и первым отчалил гном со своим новым семейством, потом Иван с Ириной, а потом мы.

Уже выехав на проезжий тракт, я оглянулся и увидел, что Оин, включив невидимость и съехав с дороги, прямым ходом направился к перевалам одними ему ведомыми тайными тропами, не став надеяться на авось и не рискуя.

— Даже не верится, — отвлёк меня Арчи от наблюдения, — что часа через три «Ласточку» увидим. Честно говоря, притомила уже эта командировка до чёртиков, притомили гномы со своими проблемами, хочется просто к Лариске под бочок. Ну и чтобы Кирюха чаю сварганил, вот тогда я буду счастлив.

— Не ты один, друже, — ответил я ему и уселся поудобнее, намереваясь проспать весь путь, — не ты один.