Щекотка ревности

Глава 9 Тротиловый эквивалент

— Добро пожаловать в капитул ордена «Взыскующих». Какая нужда привела вас сюда в этот погожий день?

— Здравствуйте, мне нужен Тарас Аврелий Эйнц.

— Хм… прошу меня извинить, но старейший паладин не принимает посетителей с улицы…

— Я Конрад Пе… Второй, король Агалорна. А еще вампир. И Блюститель. Выберите, что вам больше нравится, и позовите сюда Тараса Аврелия.

— К… ха…

Это был довольно комичный эпизод, потому что стучаться в кабинет этого самого паладина мне пришлось головой потерявшего сознание парня из приемного покоя. Чуть менее комичной была попытка найма упомянутого Тараса Аврелия Эйнца, заслуженного и старого, но еще довольно крепкого старикана, весь разговор грустно косившегося на красивый двуручный меч, присобаченный к стене. Впрочем, к концу беседы жадные взгляды на оружие уже не бросались, а сам лысеющий старикан пусть и без особого восторга, но взялся за предложенное мной задание.

А вот день уже был куда пасмурнее, когда я с отрядом стражи и двумя магами стоял посреди мостовой на улице совсем неподалеку от центра города и смотрел на то, что осталось от Тараса Аврелия Эйнца после попадания метеорита. Нога в потёртом разношенном сапоге… да и, в общем-то, всё.

— Только один разумный во всем Крейзене способен на подобное заклинание, ваше величество, — маг, замеривший парой кристаллов фон вокруг останков паладина и ямы в мостовой, был вежлив, но категоричен, — Выпускники Брайзена, даже сам ректор, никто из нас не способен выдать настолько концентрированную ману для воззвания.

— А ритуал? — поинтересовался я, напряженно размышляя.

— Ритуалом… конечно, — покивал маг, отряхивая руки, — Только он стационарен, а тут жертву нужно было держать в поле зрения. Вы, насколько я знаю, понимаете, что это значит.

Тараса как муху прихлопнул очень сильный маг. В щи сильный. Могучий как черная американская лесбиянка, подсевшая на протеин и приседания. Такие известны все наперечет, если говорить о тех, кто может на голубом глазу и незнакомом месте сотворить заклинание, сдергивающее метеорит из космоса и направляющее его точно на цель размером с вредного старого пердуна. Это — зашкаливающий уровень мощи и контроля, совершенно неподвластный человеку. Без ритуала.

Человеку. Без ритуала. А вот эльфу…

Во дворец я вернулся, полный тяжких дум. Изначальный план был хорош — я нанял Тараса, крайне уважаемого во всех слоях общества рыцаря-ветерана, чтобы он разузнал среди крейзенского дворянства очень интимную тему — а не вел ли какой-либо род летописей самостоятельно? Это более чем могло быть, только вот с позиции короля, бастарда, вампира или даже Блюстителя вызнать подобную деликатную информацию бы не получилось. Именно вердиктом Слейда летописи были запрещены, а значит, каждый род, кто осмелился их в каком-либо виде продолжать вести — был изменником.

А его — хлоп! Как муху…

Что из этого следует?

Первое: за нами следят. За мной. Магическим образом, незаметным для Блюстителя и мастера тауматургии. Отсечь слежку не выйдет, её методов, форм, заклинаний и ритуалов великое множество. Достаточно лишь сказать, что незаметно отслеживать такого как я — далеко не самое маленькое достижение. Но следят, слышат, о чем говорю, видят, что делаю.

Второе: кто-то продолжает подставлять Дианель Ерманкиил, безумную, но совершенно безобидную эльфа-библиотекаря. Относительно безобидную. Зачем? Чтобы я убился об неё или чтобы она убилась об меня? Отставить манию величия, Конрад, ты должен видеть все горизонты. Перспектива наличия второго эльфа-архимага в городе? А какой смысл? Стал бы он следить за мной и бить паладинов орбитальным мусором? Меня убить гораздо проще.

Третье: этот неизвестный «кто-то» крайне сильно заинтересован в том, чтобы правда о Слейде и всей этой истории с Орденом Летописцев не вылезла на свет.

А еще здесь каким-то боком вампиры. Непонятным, мутным, опасным и угрожающим.

Задница? Полная задница.

У Тараса Аврелия Эйнца была уникальная позиция. Паладин ордена «Взыскующих» нравился и был угоден категорически всем, кроме самых гадких низов общества. Заслуженный старпер и другие из его кружка по интересам играли очень интересную роль затычки в местных делах, верой и правдой работая как в интересах людей, так и в собственных. Но всегда верой и правдой. С годами паладин превратился в фигуру, пользующуюся доверием, и, при этом, категорически нейтральную.

Заменить мне его было некем.

Ко всему этому вчера, поздно вечером, я проник в Усыпальницу Королей, где попытался понять, есть ли место для ритуала допроса мертвеца, но в итоге, вскрыв саркофаг Слейда, узнал, что кто-то обработал останки магией, полностью затершей возможность поднять пласт памяти когда-то жившего человека. И этот «кто-то» прошелся по всем гробам Арвистеров, царствовавших после моего младшего брата.

А теперь еще и паладина прибило.

— Кто такие эти паладины?

— Отрыжки прогресса… — пробормотал я, не выходя из раздумий, — Есть, скажем, два рыцаря. Оба «сэры», у обоих домены, но один во всем соответствует высокому званию, а второй не очень. А жить надо обоим. Когда разница становится чересчур заметна, то обычного рыцаря, который почестнее, начинают просто чествовать больше. А куда больше? В вверх нельзя, будем вширь. Так и появляются ордена, тамплиеры и прочие паладины, выдвигаясь из обычной сволочи, которая всё это время стремилась на дно… Так. Стоп. Оппенгеймер, ты разговаривать научился?

— Слышь, я, конечно, тоже рыжая, но не настолько! — заявила мне задавшая ранее вопрос Алиса, лежащая, почему-то, у меня на коленях, — Давай гладь дальше, сейчас моя очередь!

— В смысле твоя? Я сюда с котом садился! — справедливо возмутился я замене толстой и пушистой тушки на худую и костлявую.

— Пф! — завозилась нетерпеливо та, — Да через тебя все прошли, включая Лэсси и Грегора. Вон Виолика сидит довольная как не знай кто. Гладь давай! Я долго ждала!

— Кто такая Лэсси? — насторожился я, понимая, что в задумчивости многое упустил.

— Как кто? — рыжая аж голову выкрутила, — Вон лежит.

У камина лежала толстая собака лабрадор. Почувствовав мой взгляд, она обернулась и дружелюбно повиляла хвостом.

Ну вот, здрасти…

Ладно, надо действовать.

— Если гору Магомету обнесли большим забором, а его при всем при этом в тюрьме заперли как вора, у него нет хода прямо, да сама гора не ходит… — забормотал я, вставая с кресла, — … значит, что мы скажем дружно? Магомет в тюрьме нашкодит. Его выгонят оттуда, он слона с собой угонит, весь забор слоном сломает, и к горе у нас он сходит…

— Чегооо⁈ — хоровой вопль со всех сторон заставил меня улыбнуться.

Первым делом я вызвал леди Миневру Синглс и Брахиуса, отдав им высочайший приказ собирать манатки. Не свои, а общие. Король изволит отбыть в летний дворец, немедля и срочно, вместе со своими гостями, а также всеми рыцарями охраны! Заодно необходимо отнести пару писем в Брайзен и дождаться немедленного ответа. Понятно? Нет? А Я, Конрад Второй, говорю, что понятно. Приступать немедленно!

Далее нужен гонец в капитул ордена Взыскующих, для обсуждения некоторых вещей с комендантом, также я планирую задать в летнем дворце бал (девчонки, отставить визг!), мне потребуются швеи, оркестр, церемониймейстер, фонды, три барда, иллюзионист, представитель рыбацкой артели…

Наведя шухер, я обратил своё внимание на возбудившихся подруг, котов и собак.

— А теперь ваш черед, дорогие мои, — осклабился я, — все дружно стиснули зубами яйца в кулак, вытащили наружу всю свою хитрожопость, и приготовились. Мы идём тащить самую большую репку в мире!

— Чегоооо?!.

Кто бы не задумал со мной играть, а со мной именно играют, не принял во внимание одну маленькую деталь. Я Блюститель. Такие как я крайне неразборчивы в средствах достижения цели. Или разборчивы, тут как посмотреть.

У нас очень богатый выбор.

Как нужно правильно смущать эльфийку-библиотекаршу? Это знание я пронес сквозь бесконечные годы своей службы, потому что без него моя жизнь была бы куда менее интересна. Хотя, возможно, именно из-за Дианель я получил психическую травму, сделавшую меня таким бабником… но не суть. Главное — что я умел к ней приставать и знал ограниченный набор реакций девушки из тех, которыми она реагирует на повседневные раздражители.

Проще говоря, оперативно воспользовавшись моим боевым табором (считать его гаремом я не собираюсь!), я ошеломил невинную голубоглазую блондинку, проведшую уже несколько вечностей между книг, а затем, вовремя подсунув угощение в виде свежего печенья (и выключив специальным жестом всю акустическую атаку от девок, детей, котов и собак), ловко уболтал её ехать с нами в летний дворец, добившись рассеянного согласия. В себя она пришла только когда я уже понес добычу из башни.

Как и всякая правоверная особь женского пола, Дианель затруднилась с выбором, когда ей нужно начинать орать, плеваться и разбрасываться заклинаниями (люди же вокруг!), так что ныть начала только будучи всунутой в карету.

Ульяна дала ей пива.

…

Ладно, не дала. Оглушила трёпом, заболтала и набухала. Причем, это, правда, виделось только со стороны, делала она это испуганно и напряженно, поглядывая на меня, как на врага народа. Не могу её за это винить. Мои планы, они такие… опасненькие.

Летний дворец находился всего в часе езды от города и представлял из себя… дворец, в котором короли Агалорна отдыхали от собственного двора. То есть, мест для придворных тут не было, на постой могли остаться человек двадцать-тридцать, не больше, поэтому можно было как следует оттянуться, не выпадая, при этом, из жизни страны. Куда меньшая площадь, куда большая защищенность. Плюс эльфийка-архимаг, правда, пьяная. И неизвестно, что будет, когда протрезвеет. Либо она будет нас защищать, либо попытается убить, но это куда лучше, чем оставлять её во дворце, где на неё наточены ножи.

— А ты уверен, что на неё? — задумчиво поинтересовалась Ульяна, когда мы, приехав, расположились, выдохнули, и я по-взрослому накидал ей расклады.

— Я тут совершенно ни в чем не уверен, кроме того, что кто-то спокойно пришиб паладина «Взыскующих» посреди улицы, — поморщился я, — этот орден не прощает даже броска говном в окно, а значит сейчас в Крейзене полно вдумчивых господ с мечами, опрашивающих даже последнюю мандавошку на улице, где Тараса пристукнуло камнем с неба. Били его показательно, надежно, наповал. Такая демонстрация мощи и наглости взбесила, считай, всех. Без исключения. Но… ты когда-нибудь видела тупых архимагов?

— … не считая тебя?

— Сейчас по жопе дам.

— Ты подписался править фэнтезийным королевством, Конрад… Вспомни Скорчвудов и смирись с тем, что править умеешь только собственным членом!

— А вот сейчас обидно было.

— Сам посуди, — гоблинша пожала плечиками, — Мы сюда ворвались как на пожар, ты быканул буквально на всех, кого только можно было и нельзя, выгнал с позором девок в доспехах, которые были родней чуть ли не половине королевства, а потом, едва только получив корону, свинтил «отдыхать». Теперь благодаря тебе сдох какой-то жутко праведный авторитет, в соседней комнате лежит пьяная психичка, которая запросто может разнести тут вообще все, когда увидит себя в незнакомой обстановке, а еще ты сгоряча усыновил пацана и собаку…

— Собаку я не трогал…

— Поздно, дорогой. Это теперь твоя собака.

— Гм, с такой стороны я на всё это не смотрел…

— Хочешь совет? Вижу, что не хочешь, но мне дорога моя попка и эти девчонки. Поэтому катись в ту комнату, раздевай эту блондинку, раздевайся сам и ложись рядом. Поверь мне, так надо. Можешь ей присунуть, но рекомендую сделать это, когда она раскроет глаз-а… нет, присовывать с бодуна точно не стоит. Просто лежи и гладь.

— Лижи и гладь?

— Это позже! Это точно позже!

Надежный товарищ эта наша Ульяна. Еще б поменьше трепалась о своих половых извращениях с другими девками — цены бы ей не было. А то они после неё как порнухи обсмотревшиеся. Все эти улыбки, масляные раздевающие взгляды, пошлые выражения лиц… Брр…

С Дианель действительно пришлось помучиться, потому как она, обнаружив себя не в библиотеке, а неизвестно где, голой и с мужиком, начала нервничать. Хорошо, что я знал её в куда большей степени, чем кто-либо еще, так что с трудом удалось убедить эльфийку, что это отпуск. Ну, сначала эмоционально, а потом, после рассказа о ушибленном метеоритом паладине, и рационально. Всё-таки одно дело, если члены ордена Взыскующих приедут сюда и будут говорить с ней в моем присутствии (а меня должны будут предупредить люди ректора), и совершенно иное, если бы они к ней нагрянули в башню, зная, что во дворце никого нет.

А здесь у нас тихо, спокойно, герцогские рыцари бдят, собачки бегают. Узнаешь собачку? Как не узнаешь? Её же тебе вместе с нарядом подарили. А не вспомнила, кто подарил? Дианель, ну постарайся. Ты же видишь, как на тебе сидит эта одежка. То есть, кто бы это ни был, он очень тщательно подходил к подарку. Ну куда ты за вином полезла, ну куда? Так вспоминается лучше? Ладно…

В общем, Дианель Ерманкиил нашла выход из положения, попытавшись уйти в запой, так что мне пришлось напрягать гонцов, чтобы устроить здесь из чего-то, крайне слабо напоминающего библиотеку, библиотеку побольше. Получилось очень кстати, так как вместе с поспешно набранными по разным закромам книгами прибыл и связной чародей из Брайзена, и делегация рыцарей от Взыскующих. Вооруженные господа (неизвестно на что надеявшиеся своим оружием и броней) поимели аудиенцию у короля, полюбовались на растрепанную эльфийку в халате, баюкающую какой-то люто засратый женский роман, узнали, сколько лет эта архимагиня безвылазно просидела в королевском дворце… и убыли, придерживая шлемы, не налезающие на головы из-за слишком вздёрнутых бровей. Я смотрел им вслед и мало что платочком не махал.

Разумеется, веры в тотальную невинность нашей остроухой блондинки у меня не было. Библиотечная башня — очень уединенное место, там редко и мало кто бывает… столетиями. Образ безобидной умалишенной смотрительницы за фолиантами просто идеально подходит архимагу, решившему поиграть в серого кардинала. Это не просто молча кидается в глаза, а прямо-таки верещит и плюется тебе в моргалы. Соответственно, и предки мои дураками не были, а были вполне нормальными такими королями-параноиками, которые нет-нет, да устроят блондинке слежку или проверку из академии.

Дианель была чище младенца, вымоченного в спирту.

…но триста лет назад. Это я тоже учел, поэтому и выволок её из родного гнезда. Ни один нормальный архимаг не будет убивать паладина метеоритом. А вот она…

Утром следующего дня Конрад Арвистер, довольно бывалая и безжалостная скотина (хотя и никакущий король, по экспертному мнению разных там гоблинш) едва не отбросил коньки… от умиления. Совершая утренний променад, то есть прячась от собаки по имени Лэсси с бутербродами и кофе, я углядел в окно дворца пруд, а на берегу — рыбачащую в том пруду Мыш. И это меня подкосило, что и говорить.

Если вы никогда не видели крысоподобную девушку, сидящую с сосредоточенно-азартным выражением на моське, вцепившуюся обеими руками в удочку… то вы, можно сказать, и не жили вовсе. Я так засмотрелся на неё, что бездарно профукал и остывший кофе и сворованные котами бутерброды, которые, тем не менее, честно поделились ими с собакой-наводчицей. Об этом мне потом рассказала Виолика, которая, увидев застывшего на балконе меня, подошла полюбопытствовать… ну и сама засмотрелась. Не забыв ввинтиться мне в руки.

Когда у Мыши клюнул жутко разожравшийся карп, от чего началась натуральная схватка, полная динамики, визгов, писков и брызг, мы ржали как две одесские ломовые лошади, которым в задницы запихали ананас вместо имбиря. Арвистер-младшая победила рыбу, вытащив эту почти десятикилограммовую тварь на берег, но какой ценой… А уж когда она услышала наш вой и подняла глазки на балкон, так вообще стало хорошо.

Дулись на нас за это аж до самого вечера.

Тогда за ужином я и объяснил новую политику партии.

— Теперь, дорогие девушки, вам предстоит следующее — бал! — широко и гадко ухмыльнулся я, — Как и заказывали. Только он будет особенным. Когда вы выразили своё общее чаяние, то я сразу подумал, что нормального бала вам не видать, как своих ушей, просто потому что вы, дорогие мои, не из этого мира. Следовательно, если бы я собрал обычную тусовку, то вся ваша компания сидела бы в уголочке, хлюпала б вином и теребила б платочки. Тусовки благородных закрыты, они негласно игнорируют любые нежелательные элементы. Такая кислятина нам не нужна, поэтому бал будет особенным.

— Это каким? — хмыкнула Тарасова, — Без гостей, что ли? Будем бухать в тронном зале, а ты станцуешь стриптиз?

Виолика аж закашлялась.

— Почему? — невозмутимо ответил я, — С гостями. С двумя старшими курсами студентов академии Брайзен.

— О! — Алиса сделала квадратные глаза.

— Ух! — поддержала её Ульяна.

— Хм… — неожиданно подала голос Дианель, очень воодушевившаяся после того, как ей привезли книг, которые ранее ну никак не могли бы попасть в королевскую библиотеку, — Конрад, милый… Даже я понимаю, что дать такой бал, особенно после коронации, это…

— Политическое самоубийство? — хмыкнул я, — Ну да, всё правильно. Только это не я даю бал, а она.

И ткнул пальцем.

У Мыши, которая грызла кусочек сыра под жадным взглядом Грегора, аж еда изо рта упала.

— Я? — пискнула она, указывая на себя.

— Ты-ты, — отечески улыбнулся я ей, — Дочь короля, всё такое.

Цирк давно уехал, а клоуны остались. При дворе в Крейзене была лишь мелкая шушера, надеющаяся на крохи со стола временного короля, которому бы, кстати, дали бы по рукам, вздумай он раскидываться золотом. Остальные дворяне, большинство из которых было земельными, сидели сейчас либо в своих доменах, либо при дворах Краудбергов и Ванландов. Любая попытка «дать бал» в городе сейчас кончилась бы сокрушительным провалом. Во-первых, никто бы не воспринял моих девочек… нормально, на равных, а во-вторых, что гораздо хуже — никто бы и не пришёл. Я имею в виду уважаемых и высокородных гостей. Позорить имя своей династии, тем более что оно скоро уйдет в забвение, я не собирался.

А так получается идеальный вариант. Они знают, что я знаю, что они знают. Дочь короля (не принцесса) изволит повеселиться и приглашает в загородный дворец юных магов? Ноу проблемо! Любой дворянчик средней руки лишь усмехнется на подобное, но осуждать не будет. Этот дворец видел многое, к тому же, он слишком близко от города.

— Конрад совсем не изменился, — слегка пьяненькая и задумчивая Дианель облизала ложечку после тортика, — он всегда был скользким и коварным прохиндеем. Один раз он покрасил осла розовой краской, а потом привёл в библиотеку, обмотав ему копытца мягкими тряпками. Пока я копалась в книгах, пытаясь понять, что это за существо, он пробрался в мою комнату, украл всё белье и сокровища, а потом вынудил меня пойти на переговоры через записки. Так он заставил его терпеть и не выгонять больше из библиотеки.

— Конрад, — Алиса очень старалась говорить сурово, — Ты украл белье у эльфийки?

— Технически — нет, — подумав, откликнулся я, — Принцы не воруют, они изволят интересоваться. Кроме того, вы представляете, сколько болючих заклинаний она знает? А ведь я ощутил на себе большинство из них.

— Но осла ты всё-таки красил и белье забрал, да? — прищурилась «птенец», — Сколько тебе лет было?

— Девять, — со вздохом признался я, — Да, и да. В этом королевстве совершенно никому нельзя поручить покрасить осла.

— Кажется, тут дело не в осле, Конрад, — с задумчивым видом пробубнила Виолика, почесывающая собаку за ушами, — Совсем не в осле.

— Мне надо было убедить магически одаренную эльфийку предоставить мне политическое убежище! — развел я руками, — Вас бы на моё место!

— Знаешь, а ведь он мало изменился, по сути, — взяла слово и гоблинша, обращаясь к эльфийке, у которой глаза горели эффектом «полного присутствия», — Подставы, обман, принуждение к сотрудничеству, вождение за нос и смертельный риск. Это Конрад Арвистер. В конце концов он грязный, обгорелый, избитый, но живой, а вокруг куча трупов, иногда даже расчлененных. Не вампир, а ходячая катастрофа, которая вечно умудряется влипнуть в самую страшную говну, но в конце концов всегда выживает.

— Да…? — медленно похлопав ресницами, пробормотала эльфийка, — А королем он был совсем другим… Я хорошо помню?

— Расскажешь⁈ — тут же жадно спросила Мыш, аж наваливаясь грудью на стол.

— Эй! — возмутился я.

— Конечно, расскажу, — глаза Дианель засияли еще ярче, когда она посмотрела на меня, — За то, что ты меня вытащил из дома, Конрад, я сейчас расскажу им о КАЖДОЙ позорной вещи в твоем прошлом!

Ох, ё…