Семеро с планеты Коламба

ИА-О-РАНА, ПРИЯТЕЛЬ!

— Иа-о-рана, приятель! Нас с тобой заперли и приставили часового — значит, кто-то из нас двоих сильно проштрафился. По возрасту мне больше подходит роль преступившего закон — тебе не кажется? — темноволосый и темноглазый улыбчивый парень так и сыпал словами.

Славик огляделся: комната, куда его привел Джо, была до потолка набита приборами.

— Проходи, я покажу тебе свое хозяйство. Я — радиометрист — тебе это ни о чем не говорит? — Парень стал тыкать пальцами в установки. — Это антинометр, а вот пиргелиометр. А на этом экране… Э, да ты, видать, не интересуешься техникой! Чем же тебя занять? Хочешь пить? — И протянул яркую банку.

В банке оказался теплый и сладкий сок. Славик выпил, после чего произнес наконец первое слово:

— Спасибо.

— Что, что? «Спасибо»? — повторил Боб. — Странное слово! На каком это языке? А на английском ты говоришь?

Славик понял. «Ду ю спик инглиш?»— это знает каждый школьник.

— Ай ноу эн инглиш э фью воодс,[2] — ответил он.

— Ничего, лишь бы слова были хорошие. Слушай, а кто ты? Как тебя зовут? Меня — Боб. Боб Терри… — Хозяин комнаты болтал без умолку, подтверждая свою репутацию неутомимого говоруна.

— Вячеслав, — сказал пленник.

— Вьятшеслау? Это слишком сложно. Нельзя ли чуть покороче?

— Славик.

— Неплохое, хоть и тоже странное имя! — одобрил Боб. — Будем знакомы, Славик! — И схватил крепкой рукой руку мальчика. — Каким ветром тебя сюда занесло? Чей ты сын? Я думаю, ты поднял на корабле бунт, и тебя ссадили на этот остров, как некогда Селькирка.[3] А может, ты разбойник и пират, как знаменитый Айртон из «Детей капитана Гранта»?

Славику захотелось поговорить со словоохотливым собеседником, он даже подыскал подходящие фразы: «Ай эм рашн бой» и «Май фазэ из инженер»,[4] но вовремя прикусил язык. Он не имел права выдавать тайну своего появления на острове Пасхи.

Боб Терри все говорил и говорил, а Славик думал о том, что же будет дальше. Вспомнил о доме, о бабушке — и ужаснулся. Что она думает? Что он исчез, пропал, утонул в речке!.. Сколько сейчас времени? Здесь часов десять утра, а дома уже час ночи! Никто, наверно, не спит — ни бабушка, ни Кубик, ни Евдокимовна, ни Нинка. Все его ищут!

Славик вдруг заплакал. Боб Терри тут же подскочил к нему.

— Эй, что с тобой, приятель?

Тут Славика прорвало:

— Я бы не плакал, если б не бабушка! Она там, дома, с ума сходит — внук пропал! Бабушка знаете что подумает? Что я утонул! А скоро родители приедут, что она им скажет? Нашли, где свои взлетно-посадочные полосы строить! Если б не вы, мы бы давно дома были! Мы только хотели на каменные статуи посмотреть!

Боб Терри слушал и кивал, а когда Славик остановился перевести дух, сказал:

— Понимаю, приятель, все понимаю. Все, до единого словечка. Ты не виноват, тебе обидно, ты не знаешь, что тебя ждет. Скорее всего, ты удрал от родителей, и они тебя ищут и сходят с ума от отчаяния. Я все понял, приятель, ведь и я был когда-то в твоем возрасте! Я готов тебе помочь. Но как? Может, ты голоден? — Он подошел к окну и крикнул — Эй, Сэм! Мальчик хочет есть. Скажи кому-нибудь, чтобы принесли еды. Сэм! Где ты? Эй, Сэм! Черт побери, часовой-то сбежал! — тут говорун догадался выглянуть в окно. — Нет, не сбежал. Вот он, у стены, храпит. Теперь ты видишь, Славик, кому доверили твою охрану? Постойте, джентльмены, а кто же тогда открывает дверь? Неужели она открывается сама? Или это аку-аку, духи острова Пасхи?

Дверь и на самом деле еле-еле приотворялась. Когда просвет стал шириной в ладонь, из-за двери послышался тоненький голосок:

— Славик! Выходи!

— Эй, приятель, — обратился Боб к мальчику, — к тебе гости.

Славик быстро вытер слезы.

— Но где же они? — спросил Боб Терри. — Никого не видно. Твои друзья — невидимки?

В просвете на полу возник силуэт маленького космонавта. Славик узнал Садима.

— Гномик! — удивленно и растерянно произнес радиометрист. — Все детство я мечтал о них, но так ни разу и не увидел. Ты гномик, малыш? Или пасхальский дух аку-аку?

Два главных слова Славик разгадал: гномик и аку-аку.

Боб Терри был в замешательстве, ему нужно было как-то помочь.

— Хи из май френд, — объяснил Славик.

— Да-да, я понял, — кивнул Боб, таращась на Садима. — Я быстро расчухиваю, если мне хорошо объяснить. Этот малыш твой друг. Конечно, кем же он может быть еще, как не твоим другом… — кивал он, не сводя глаз с маленького человечка, стоявшего на пороге.

Славик подошел к Бобу, взял его за руку.

— Тэнк ю энд гуд бай, Боб! — Этим исчерпывались его знания английского языка.

— До свидания, Славик, вернее, прощай, — ответил радиометрист. — Я думаю, мы больше не увидимся.

Славик направился к двери. Боб Терри оторвал наконец подошвы от пола.

— Постой, Славик. — Боб положил ему руку на плечо. — Мне эта встреча запомнится, я хочу, чтобы и тебе запомнилась. Я кое-что подарю тебе — на память о пребывании на острове Пасхи.

Боб Терри сунул руку в нагрудный карман и вытащил небольшую, в палец длиной и в два шириной, щепочку, с одной стороны черную, с другой — светлую.

— Знаешь, что это такое? Кохау ронго-ронго! Знаменитая пасхальская дощечка с письменами! Запомни: ронго-ронго! Не вся дощечка, кусочек, но я дал за нее туземцу три пачки сигарет. На ней знаки — смотри!

На черной стороне щепочки белели три странных знака: человечек с поднятыми руками, стоящая вертикально пила и, похоже, краб. Вот они, эти знаки:

— Дарю этот сувенир тебе! — Боб Терри вложил щепочку в руку Славику. — Помни американского парня Боба Терри, с которым ты повстречался на острове Пасхи!

— Спасибо, — прошептал Славик, не веря своему счастью. Димка обалдеет, когда увидит ронго-ронго.

— А теперь — прощай! — Боб подтолкнул мальчика к двери. — Давай жми, приятель. Когда выйдешь, сразу пригнись и дуй к берегу. Спустишься, а там уже можно выпрямиться…

Боб так хорошо показывал, что нужно делать, что Славик все понял.

За дверью ждали Садим и Пигорь. Сэм спал, привалившись к стене. Его, очевидно, свалили сонным лучом.

Славик осмотрелся. Возле длинного строения, которое он видел раньше, стояли люди. От другого, небольшого, домика к станции Боба Терри направлялись три человека.

Славик подхватил обоих космонавтов, пригнулся и побежал к берегу, до которого было с полкилометра. На бегу глянул на часы. Без семи минут одиннадцать. Дома сейчас ночь. А здесь сиял полдень.

Беглец остановился перевести дух.

— Слава, — крикнул Пигорь, которого он держал в правой руке, — еще немного! На берегу нас ждут не дождутся.

Славик помчался еще быстрее.

Спуск к океану был невысокий, но крутой и каменистый. Перепрыгивая с камня на камень, Славик наконец оказался на песке.

— Сейчас направо! — показал Пигорь. — Вон туда, за тот камень!

По песку бежать было еще труднее, а до камня не меньше ста метров. И вдруг со стороны метеостанции завыла сирена.

Вот когда Славик пожалел, что не занимается спортом! Что такое сто метров для спортсмена? А для него это была стайерская дистанция. Не выдержав напряжения, метрах в двадцати от камня он упал, выпустив из рук Садима и Пигоря.

— Не могу больше!

Те потянули его изо всех своих силенок.

— Еще чуть! Ну давай, Славик!

Он пополз.

Из-за камня выбежали остальные космонавты. Славик встал на четвереньки, поднялся на ноги и увидел за камнем диск. Одна половинка грузового отсека была уже поднята.

Он плюхнулся на свою подушку, Питя забрался к нему на колени; раздался шелест, и вторая прозрачная половинка наехала на Славика. На ней была длинная белая царапина.

Корабль качнуло, он оторвался от песка, повисел несколько секунд и вдруг рванул в сторону океана, почти касаясь волны…

Лишь отлетев от острова Пасхи километров пять-шесть (Славик все время боялся, что он заденет волну и нырнет в нее), диск резко пошел вверх. Пассажира грузового отсека прижало к подушке.

Когда перегрузка кончилась, Славик услышал голос Грипы. Тот спросил, как он себя чувствует.

— Хорошо, — ответил Славик. — Где мы пролетаем?

— Под нами снова Тихий океан. Скоро будет Южная Америка.

— А мы уже больше ничего, наверно, на вашей Земле не увидим, — грустным-грустным голосом сказал Питя.

— Почему?

— Оглянись назад.

Славик оглянулся. Недалеко от них поблескивал на солнце еще один диск. Он не приближался, но и не отставал, и Славик решил, что это погоня.

— Кто это?!

— О-ох! — вздохнул Питя. — Конечно, наши родители. Мало того, что они прилетели на Землю, так еще отыскали нас и на острове Пасхи. Не сомневаюсь, они нашли бы нас и на дне озера Лох-Несс. Как хорошо, что мы успели там побывать и все разведать сами!