Sexy сайз. Теория соблазнений

Глава 12

Ольга

Если день начался погано, верный признак – вечер томным тоже не будет.

Мой день начался со страшной тошноты. Я с трудом сползла с Галкиного дивана. Но тут же ускорилась и ломанулась в туалет. Чертов фалафель, который я вчера заглотила на улице, прямо возле, воняющего жиром и безнадегой, ларька, под осуждающими взглядами подруг. Но терпеть до дома, чтобы съесть мерзкую вкусняшку, сделанную грязными руками трудолюбивых жителей ближайшего востока, сил у меня не было. Эта работа высасывает из меня все силы.

– Эй, Пузырик, ты чего там рычишь? – поскреблась в дверь Галка, и не дождавшись моего ответа вырвала с мясом хлипкий ригель на туалетной двери.

– Вы вчера были правы, – простонала я, обняв унитаз ослабшими ручонками. – Фалафель оказался тухлым. Галюнь, сколько "время"?

– Целое беремя, – фыркнула эта носатая холера, подозрительно сузив свои ясны очи. – И давно тебя токсикоз ломает?

– Дура совсем? – хныкнула я, чувствуя наступление еще одного спазма. – Я бесплодная. Ты не забыла?

– Ага и фригидная, – фыркнула Соломинка. – До выхода из дома осталось полчаса. Если опоздаем, нас Зюнька вывернет мехом внутрь. Ты сегодня единственный дежурный педиатр. Карловна не в счет. Так что давай, приводи себя в порядок. Завтракать ты не будешь как я понимаю.

– От чего же? – черт, а я ведь голодна. Мысли о куске хлеба со сгущенкой моментально вытесняют из моего организма дурацкую тошноту. Нет, ну надо же, нафантазировала эта ненормальная. Ну какой токсикоз? Просто гормональный сбой на фоне стресса. Я то лучше знаю. Я же гинеколог со стажем. И неплохой. Без ложной скромности. И если честно, я страшно скучаю по своей работе. Дети, конечно, прекрасны, но для меня они существа с другой планеты.

На работу мы опоздали естественно. Булкой со сгущёнкой я не обошлась. Съела полбанки пикулей, под пристальным взглядом Галки, закусила все это великолепие анчоусом маринованным, выпила поллитра какао, захотела в туалет, немного поплакала. Стресс дело такое.

Поэтому ввалились мы в клинику на полчаса позже положенного срока. Зюнька нас ждала в холле, красиво усевшись в кресле. Ей бы корону на кудри. И была бы прямо шальная императрица.

– Хорошенькая, не могу, – прошептала я громко, надеясь, что она на сне убьет, если услышит столь грубую лесть.

– Не старайся. Я тебе все равно уже приготовила самую страшную кару. А Соломинка и так у нас обиженная профессией. Ее ждут импотенты и геморройщики. Уже полчаса, кстати, ждут. Давай, Галя, цыгель. А ты куда? – гаркнула Зюнька, глядя, как я боком двинула к лифту следом за подружейкой дылдой, стараясь скрыться в ее тени. – У тебя вызов на дом. Адрес возьмешь у нашей камикадзины, которая сегодня заставила меня совать голову в пасть льву без страховки. Чего смотришь? Карточку Райской птички тащи. И я тебя еще не простила, – плюнула огнем Лапоть и заковыляла на своих каблучищах прочь. Остановилась, обернулась, как людоедка племени Унгвамба. У меня аж в боку закололо от нехорошего предчувствия. – Ну, удачи, Пузырь. Я бы Карловну послала, но она как часовой, всегда на посту вовремя. Так что ее наказывать не за что. Да и жаль бабку, она хоть диагност прекрасный, но старше Тортиллы. Боюсь дряхлая психика не выдюжит такого перфоманса, который предстоит тебе.

Девчонка за стойкой регистрации метнулась к шкафу с алфавитными указателями. Вот уж дурдом, клиника современная, компьютеры везде, а истории и карты пациентов хранятся как в каменном веке.

– Чего это сегодня с нашей кудряшкой? – глупо улыбнулась я. Черт, анчоус точно был лишним. Теперь тошнота трансформировалась в изжогу, мешающую мне выглядеть жизнерадостной идиоткой. – Не тот пирожок откусила?

– Вот, – бросила передо мной на стойку тонкую картонную папку девчонка, не ответив на мой вопрос. – Адрес там. И это… Сочувствую. Вы поторопитесь, Ольга Павловна. А то там папа нервный очень. Нервный, злобный, скотский огр. Зинаида Альфредовна больше ни одной… Это… Ну… В общем, не нашла она никого больше, кто бы согласился. Говорят этот Райский просто монстр, жену свою в рабство продал, мать по миру пустил. Ничего святого в нем нет, только дочку свою он любит. Порвет, говорят, если не так что, – округлив глаза принялась самозабвенно сплетничать девчонка. – Один раз Пульсяев к ним ездил. Так еле ноги унес. Денег у этого богатея, как у дурака махорки, а человечности ни грамма. Он еще и убивец, наверняка. А как еще миллиарды то заработать? Короче… Сочувствую.

Можете себе представить в каком состоянии я выползла из клиники? Заковыляла к машинке, выделенной мне для выездов, проклиная фалафель, грязноруких фалафеледелов и Галку с Зюнькой на все лады. Ну да, мне было страшно. Наверное поэтому я на голом льду вдавила педаль тормоза в пол. Точно не потому что шофер из меня хреновый. Машину несколько раз крутануло вокруг своей оси, желудок подскочил к горлу. И от страха в животе скрутился такой тугой узел, что я на нервяке долетела до адреса почти без навигатора и очень быстро. Обычно люди пытаются оттянуть смертную казнь, а я с упорством осла наоборот ускорила надвигающееся проблемы. Телефон в кармане зазвонил, как раз в тот момент, когда я словно шумахер, припарковала букашку в полицейском развороте возле усадьбы. А как еще назвать замок Синей Бороды, утопающий в роскошных голубых елях, присыпанных легким снежком. И не скажешь, что в таком месте может жить маньяк-богач, с манией величия и людоедскими наклонностями. И ворота со львиными мордами показались мне просто невероятно шикарными, хотя раньше я не понимала такого кича. Явно что-то у меня в голове перемкнуло после ночи с… Черт. Обещала же себе не вспоминать о своем позоре.

Я достала из кармана мобильник, и не глянув на экран нажала на кнопку разговора.

– Ты… Ты… Какого хера? – ворвался в мой и без того воспаленный мозг разъяренный голос мужа. Почти уже бывшего. От неожиданности я зацепилась каблуком за порожек машины и полетела вперед, чувствуя, что за мной наблюдают из окна шикарного дворца.

– Здравствуй, Лежа, – буркнула я, едва устояв на ногах. Не хватало еще опозориться перед толстосумом, который и так наверняка меня за человека то не посчитает. Для таких, как он я обслуга. – Тебе срочно надо яд сцедить, или…

– Кто живет в моей квартире? – проорал всегда интеллигентный Олег, наконец обнаживший истинную сущность, спустя пять лет нашего «идеального» брака.

– В моей, – спокойно ответила я. – Замечательный человек там живет. Спортсмен тяжеловес. Прости, но я сейчас занята. На работе я, – о, да. Судя по тишине в трубке у Олежи пропал дар речи. Я не стала ждать пока он соберет всю свою козлячью сущность в кулачок, отключилась. Поставила телефон на беззвучку и побрела в сторону дома моей пациентки. Даже страх отступил, на фоне триумфального какого-то возбуждения.

Ненадолго, правда. На крыльце особняка меня ждал огромный, похожий на гризли мужик, с таким зверским выражением на бородатой физиономии, что у меня ослабли ноги.

– Ты из Чебоксар что ли ехала, зайчишка? – словно гром в горах прорычал человек гора, – учти, я поставлю тебе одну звезду с занесением в личное дело, если ты сейчас не возьмешь свой толстый зад в очумелые ручки и не осмотришь мою дочь. И клинику вашу я…

– Ребенок где, папа? – пропищала я, мечтая расстаять вместе со снегом под моими ногами. – И мне надо руки вымыть.

– Аглая, – проорал в недра дома страшный великан, повернулся ко мне спиной, и мне показалось… Да нет. Не может быть. Просто у меня стресс. – Аглая, мать твою.

В огромном холле дома, в который я прошла за хозяином, словно тень возникла крошечная женщина в черном платье и белом переднике. – Проводи эту… врачиху в туалет для прислуги. Потом тащи ее к Сашуле, только быстро. У вас пять минут.

– Да, господин Райский, – кивнула горничная. Судя по ее реакции, в этом доме царит домострой.

– Слова врачиха нет. И оно обидно, – черт, ну кто меня тянет за язык. – Феминитивами пользуются невежи и…

На меня уставились глаза цвета расплавленной стали. Сейчас нахал смотрел на меня с интересом, как на мадагаскарского таракана, случайно заползшего в его владения. Аглая сжалась и стала, как мне показалось еще меньше.

– Значит я невежа? – оскалился Райский. Тошнота стала нестерпимой.